CC BY
57
минализации, пенализации, депенализации, дифференциации и де-дифференциации уголовной ответственности одновременно, что, на наш взгляд, привело к нарушению относительно сбалансированной системы уголовно-правовых запретов на общественно опасное экономическое поведение и, как следствие, к дезориентации правоприменителя и граждан в оценке характера и степени социальной опасности и уровня наказуемости соответствующего поведения.
Общим итогом анализа основных тенденций уголовно-правового нормотворчества в сфере борьбы с экономической преступностью после 1996 г. служит вывод о формировании новой для России модели такой политики, которую кратко можно охарактеризовать как нестабильную разновекторную модель. Наибольшее число противоречивых решений при этом приходится на период после 2008 г., что отчасти может быть объяснено попытками государства найти уголовно-правовые решения проблем, обострившихся с началом новейшего мирового экономического кризиса.
Ю.Г. Васин*
ТЕНДЕНЦИИ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ
БОРЬБЫ С ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ В СФЕРЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Отношение государства к защите права собственности с достаточно большой степенью достоверности определяет не только сам вектор направленности репрессивной политики, но и во многом является отражением уровня развития демократических институтов общества.
Вместе с тем необходимо отметить, что исторически сначала утверждалось «священное» право собственности, а затем формировались правила демократического социума. Поэтому определенный интерес представляют тенденции развития средств уголовно-правовой защиты сферы экономической деятельности, рассматри-
* Старший научный сотрудник Института государства и права РАН, кандидат юридических наук.
Труды Института государства и права Российской академии наук. № 3/2014
ваемой в качестве одного из инструментов приобретения и распоряжения собственностью.
Поскольку экономические отношения - это объективно складывающиеся в обществе взаимоотношения и связи по поводу производства, распределения, обмена и потребления товаров и услуг, они составляют фактическую (материальную) основу жизнедеятельности любого общества. При этом сфера экономической деятельности является наиболее притягательной для организованного преступного воздействия, поскольку позволяет криминальным структурам не только противоправно обогащаться, но и легализовать преступно полученные доходы, проникать в легальную сферу хозяйственного оборота.
Таким образом, могут быть легализованы не только преступные капиталы, но и непосредственные участники преступных формирований, которые могут получать вполне легальный статус и управлять значительными денежными средствами, контролируя таким образом не только отдельные хозяйствующие субъекты, но и целые группы предприятий.
Нельзя не отметить, что законодатель достаточно часто изменяет действующий уголовный закон. Такое положение дел не получило еще должной детальной оценки, что существенно затрудняет уточнение состояния степени достижения приоритетов уголовной политики по тем или иным направлениям. На такого рода положение неоднократно обращали внимание отечественные ученые1.
Однако, оценивая состояние и тенденции развития уголовно-правовой политики борьбы с организованной экономической преступностью в новейший период российской истории (1997— 2013 гг.), начавшийся со вступлением в силу действующего УК РФ, следует учитывать не только количественные и качественные характеристики рассматриваемого вида преступности в указанный период, но и сопоставимые показатели предшествующего периода (1961—1996 гг.), в течение которого действовал УК РСФСР 1960 г., а также общие показатели преступности.
С 1961 по 1996 г. количество зарегистрированных на территории России преступлений выросло с 500 тыс. с небольшим до 2 млн
1 См.: Преступность и уголовная политика в современной России. Пятые Куд-рявцевские чтения. Сб. научных трудов. М., 2013. С. 147.
600 тыс. В 1980 г. был перейден рубеж в 1 млн зарегистрированных преступлений, а в 1991 г. - в 2 млн2.
Аналогичная ситуация складывалась и с количеством лиц, совершивших преступления. Если в 1966 г. было выявлено около 600 тыс. таких лиц, то в 1983 г. их число превысило 1 млн человек. Несмотря на то что в период с 1987 по 1991 г. число выявленных в связи с совершением преступлений лиц было несколько ниже указанного уровня, начиная с 1992 г. их количество вновь стало превышать 1 млн человек, а к 1996 г. достигло 1 млн 600 тыс.3
Как отмечает В.В. Лунеев, «идеологизация социальной жизни и статистических сведений о ней приводила к приукрашиванию действительности, и в этом отношении статистика выполняла неблаговидную роль. Статистка преступности в нашей стране до сих пор недостаточно надежна и объективна в связи с наличием огром-
„ 4
ной латентной преступности...» .
В 1990-1996 гг. в структуре зарегистрированной преступности доля хозяйственных преступлений (преступлений в сфере экономической деятельности) составляла не более 2,7%. Однако следует принимать во внимание, что хозяйственным преступлениям во времена СССР и раннего постсоветского периода была присуща весьма значительная степень латентности и организованности, особенно с учетом имевших в то время распространение форм и методов осуществления хозяйственной деятельности и определенной противоречивости гражданского и административного законодательства того времени, а также большого количества новых участников формирующегося рынка.
На момент принятия УК РСФСР 1960 г. такой квалифицирующий признак преступления, как «совершенное организованной группой», в уголовном законе не использовался, однако криминологические реалии организованной преступности в сфере экономики требовали решения проблемы законодательной оценки повышенной общественной опасности этого криминального феномена по сравнению с опасностью неорганизованной преступной деятельности.
2 См.: Преступность, статистика, закон / Под ред. А.И. Долговой. М., 1997. С. 210-211.
3 См.: там же. С. 212.
4 Лунеев В.В. Юридическая статистика: Учебник. М., 1999. С. 64.
На 30 июня 1994 г. данный признак был применен уже в семи статьях Особенной части УК РСФСР (в ред. от 27 августа 1993 г.), а именно в ст. 70 «Призывы к насильственному изменению конституционного строя», ст. 95 «Вымогательство государственного, кооперативного или общественного имущества», ст. 1251 «Похищение человека», ст. 148 «Вымогательство», ст. 1543 «Незаконное повышение или поддержание цен», ст. 156 «Обман потребителей», ст. 1625 «Незаконное предпринимательство в сфере торговли».
Федеральным законом от 1 июля 1994 г. № 10-ФЗ УК РСФСР был дополнен ст. 171 «Совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой», предусматривающей признаки указанных форм соучастия.
В последней редакции УК РСФСР (30 июля 1996 г.) рассматриваемый признак был предусмотрен уже в 20 статьях его Особенной части. Следует отметить, что более 60% из указанной группы статей составляли статьи об ответственности за преступления, посягающие на сферу экономических отношений в ее современном понимании.
1 января 1997 г. вступил в действие УК РФ, в ст. 35 которого были даны определения организованных форм соучастия5: совершение преступления организованной группой и совершение преступления преступным сообществом (преступной организацией).
И если дефиниция, содержащаяся в ч. 3 указанной статьи, понятия совершения преступления организованной группой практически ничем не отличается от ранее примененной в ст. 171 УК РСФСР, то определение понятия преступного сообщества (преступной организации) стало новеллой уголовного законодательства РФ.
Поэтому содержание признаков, характеризующих организованную группу, является достаточно стабильным на протяжении довольно длительного времени. В то же время содержание признаков, присущих преступному сообществу (преступной организации) за время действия УК РФ менялось (например, Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. этом необходимо отме-
5 См.: ГаухманЛ.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2003. С. 200—201.
6 СЗ РФ. 2009. № 45. Ст. 523.
тить, что все признаки организованной группы присущи также и преступному сообществу (преступной организации).
На момент подготовки настоящей статьи к публикации в ч. 4 ст. 35 УК РФ было определено, что «преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено структурированной организованной группой или объединением организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды».
В ч. 5, 6 и 7 ст. 35 содержится ряд весьма важных для квалификации организованной преступной деятельности моментов. Так, согласно ч. 5 лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими, подлежит уголовной ответственности за их организацию и руководство ими в случаях, предусмотренных ст. 2054 «Организация террористического сообщества и участие в нем», ст. 208 «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем», ст. 209 «Бандитизм», ст. 210 «Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)» и ст. 2821 «Организация экстремистского сообщества», а также за все совершенные организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) преступления, если они охватывались его умыслом. Другие участники организованной группы или преступного сообщества (преступной организации) несут уголовную ответственность за участие в них в случаях, предусмотренных ст. 2054, 208, 209, 210 и 2821 УК РФ, а также за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали.
Создание организованной группы в случаях, не предусмотренных статьями Особенной части УК РФ, влечет уголовную ответственность за приготовление к тем преступлениям, для совершения которых она создана.
Применительно к вопросу о реализации практических мер борьбы с организованной преступностью отметим, что установление признака совершения преступления организованной группой в качестве признака квалифицированного или особо квалифицированного состава преступления используется в современной законодательной практике достаточно активно. Общее число соответ-
ствующих статей Особенной части УК РФ постепенно увеличивалось и на сегодня составляет около трети всех статей Особенной части Кодекса. Наибольшее их число содержится в разд. VIII «Преступления в сфере экономики» (более половины) и разд. IX «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка (свыше :/3 статей).
Обособленная в отдельной статье уголовная ответственность за такую форму соучастия, как преступное сообщество (преступная организация), предусмотрена ст. 210 «Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)».
Одновременно были расширены правовые основания уголовного преследования за экономические преступления и, в частности, против порядка осуществления экономической деятельности. Первоначально в гл. 22 «Преступления в сфере экономической деятельности» Особенной части УК РФ содержалось 32 статьи, предусматривающие уголовную ответственность за совершение соответствующих деяний (ст. 169—200). По состоянию на 19 декабря 2013 г. указанная глава включала 44 статьи: 16 статей было добавлено, четыре — исключены (ст. 173 «Лжепредпринимательство», ст. 182 «Заведомо ложная реклама», ст. 188 «Контрабанда», ст. 200 «Обман потребителей»).
Примечательно, что за время действия УК РФ гл. 22 подвергалась изменениям более 30 раз.
Созданные законодателем правовые основания для уголовного преследования организованной преступной деятельности не могли не найти отражения в уголовной статистике. Одновременно необходимо отметить, что уголовная статистика организованной преступности является не только и не столько отражением возможностей для возбуждения уголовных дел, сколько свидетельствует об уровне внимания государства к данной проблеме. В этой связи нельзя не сказать о том, что в 1992—1996 гг. государством уделялось большое внимание вопросам усиления борьбы с организованной преступностью; к 2000 г. оно в основном «иссякло» и новый его всплеск пришелся на 2008 г. - год начала для России новейшей волны мирового экономического кризиса.
К 2011 г. число зарегистрированных преступлений, совершенных в составе организованных групп, уменьшилось более чем в два раза по сравнению с 2000 г. Как показывает анализ, небольших организованных групп стало меньше не столько в результате успехов
борьбы с ними, сколько вследствие закономерного процесса «поглощения» мелких групп более крупными, что говорит о росте общественной опасности организованной преступности в стране. Небольшой рост активности в выявлении организованной преступности в 2012 г. связан, по нашему мнению, с понятным стремлением нового руководства МВД России усилить контроль над преступностью (см. табл.).
Таблица
Динамика объема зарегистрированных преступлений, совершенных организованной группой (1997—2012 гг.)7
Годы Зарегистрировано преступлений Темпы прироста, % Выявлено лиц, совершивших преступления Темпы прироста, %
1997 28 497 — 16 100 —
1998 28 688 0,7 16 037 —0,4
1999 32 858 14,5 17 557 9,5
2000 36 015 9,6 17 647 0,5
2001 33 452 —7,1 16 482 —6,6
2002 26 038 —22,2 11 553 —29,9
2003 25 671 —1,4 10 321 —10,7
2004 28 161 9,7 10 713 3,8
2005 28 611 1,6 10 748 0,3
2006 30 209 5,6 11 715 9,0
2007 34 814 15,2 11 543 —1,5
7 Данные приводятся по сборнику ГИАЦ МВД России «Состояние преступности в России» за 1997—2012 гг.
Окончание табл.
2008 36 601 5,1 10 591 -8,2
2009 31 643 -13,5 10 179 -3,9
2010 22 251 -29,7 8770 -13,8
2011 17 691 -20,5 7487 -14,6
2012 18 016 1,8 7444 -0,6
Однако на основе лишь сопоставления показателей динамических рядов не представляется возможным сформулировать обоснованные выводы об имевших место тенденциях. Очевидно, что для этих целей следует использовать методы группировки и анализа законов распределения плотности вероятностей случайных процессов, разработанные теорией вероятностей и математической статистикой.
С учетом сказанного целесообразно проанализировать, как изменялись уголовно-правовые нормы, устанавливающие ответственность за организованную преступную деятельность в сфере экономической деятельности.
Отметим, что в гл. 22 УК РФ отсутствуют статьи, предусматривающие наказание непосредственно за организацию и руководство преступными группами, аналогичные ст. 2054 «Организация террористического сообщества и участие в нем», ст. 208 «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем», ст. 209 «Бандитизм», ст. 210 «Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)» и ст. 2821 «Организация экстремистского сообщества». В то же время достаточно часто в статьях указанной главы предусмотрен квалифицирующий или особо квалифицирующий признак - совершение преступления организованной группой.
Так, при принятии УК РФ в 13 статьях гл. 22 указывался данный признак, т.е. в 41% ее статей. При этом в статьях разд. VIII «Преступления в сфере экономики» аналогичный показатель составлял 50%, а во всех статьях Особенной части УК РФ - 27%.
На момент написания данной статьи уже в 21 статье гл. 22 был предусмотрен указанный квалифицирующий или особо квалифицирующий признак (их доля составила 48%). В разд. VIII анало-64
гичный показатель составлял 55%, а во всех статьях Особенной части УК РФ - 33%.
При этом интересно, что законодатель добавил квалифицирующий признак «совершено организованной группой» в четыре статьи гл. 22 УК РФ - в ст. 180 «Незаконное использование товарного знака», ст. 185 «Злоупотребления при эмиссии ценных бумаг», ст. 189 «Незаконные экспорт из Российской Федерации или передача сырья, материалов, оборудования, технологий, научно-технической информации, незаконное выполнение работ (оказание услуг), которые могут быть использованы при создании оружия массового поражения, вооружения и военной техники» и ст. 194 «Уклонение от уплаты таможенных платежей, взимаемых с организации или физического лица».
Рассматриваемый признак был также предусмотрен в семи статьях, добавленных в гл. 22 УК РФ - в ст. 1711 «Производство, приобретение, хранение, перевозка или сбыт немаркированных товаров и продукции», ст. 1712 «Незаконные организация и проведение азартных игр», ст. 1741 «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления», ст. 1852 «Нарушение порядка учета прав на ценные бумаги», ст. 1853 «Манипулирование рынком», ст. 185' «Воспрепятствование осуществлению или незаконное ограничение прав владельцев ценных бумаг» и ст. 1931 «Совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на счета нерезидентов с использованием подложных документов».
Исключен данный признак был только в трех статьях гл. 22, да и то лишь при декриминализации конкретного вида преступления (ст. 178 «Монополистические действия и ограничение конкуренции», ст. 188 «Контрабанда» и ст. 200 «Обман потребителей»).
Таким образом, можно отметить тенденцию к расширению практики использования законодателем рассматриваемого признака.
По нашему мнению, при сохранении данного тренда законодательной деятельности вряд ли можно ожидать ощутимого повышения эффективности правоохранительной деятельности в сфере борьбы с организованной преступностью.
Поскольку не удалось выявить устойчивой корреляционной зависимости между интенсивностью принятия федеральных законов, вносящих изменения в УК РФ, и тенденциями изменения ко-
личественных показателей преступности, при определении ориентиров в установлении направлений этапов развития уголовно-правовой политики борьбы с организованной экономической преступностью следует исходить из необходимости унификации соответствующих правовых инструментов и совершенствования мер организационно-управленческого характера.
Для современной уголовно-правовой политики борьбы с организованной преступностью в сфере экономики характерно многообразие (нередко эклектическое) базовых подходов.
Отказ от «шараханий» в уголовно-правовой политике борьбы с организованной экономической преступностью следует считать первым и наиболее доступным для законодателя инструментом повышения эффективности такой политики.
А.Н. Харитонов" ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА РЕЙДЕРСТВО
Распространившаяся в России практика рейдерских захватов коммерческой собственности с противоправным использованием инструмента уголовного преследования является серьезной государственной проблемой и требует принятия срочных мер уголовно-
1
правового характера .
Такое перераспределение собственности, основанное на уголовно-правовых нормах, противоречащих общеправовым и общепризнанным принципам международного права, а также на толковании, искажающем правовую норму, является, по существу, антиконституционным, не позволяет создать современную рыночную экономику, наносит ущерб государству, стремящемуся быть правовым.
* Главный научный сотрудник Института государства и права РАН, доктор юридических наук, профессор.
1 См., например: Бастрыкин А.И. Модернизация уголовной политики в сфере экономики: первые итоги реформы и дальнейшие шаги по ее реализации // Преступность и уголовная политика в современной России. Пятые Кудрявцев-ские чтения 21 ноября 2012 г. М., 2013. С. 10. 66
