CC BY
0Фитуни Л.Л., член-корреспондент РАН
ТЕХНОЛОГИИ ВОВЛЕЧЕНИЯ ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ В ЭКСТРЕМИСТСКУЮ И ТЕРРОРИСТИЧЕСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ: ОПЫТ ИГИЛ
© 2017 Фитуни Л. Л.
Аннотация: В статье рассмотрены ключевые вопросы влияния террористических, экстремистских и радикальных движений на общественно-политическую и, шире, жизненную ориентацию молодежи. Показаны различия в характере деятельности трех указанных типов структур и движений. Раскрывается методология исследования возрастной структуры террористических организаций, рассматриваются источники комплектации террористических структур молодыми кадрами. Значительная часть статьи посвящена анализу конкретных технологий вовлечения детей и подростков в экстремистскую и террористическую деятельность, гендерно дифференцированному подходу к объектам вербовки и организации образовательного процесса в Исламском государстве (ИГ/ИГИЛ).
Ключевые слова: терроризм, безопасность, социально-демографическая структура террористических группировок, технологии рекрутирования подростков, подростковая психология, технологии манипулирования
Вопрос о радикализации детей и подростков встает с все большей остротой по мере того, как глобальные коммуникации и информационные технологии удаленного управления в виртуальном пространстве делают прямое влияние на этот возрастной сегмент населения со стороны заинтересованных государственных и негосударственных акторов все более легким и эффективным. Общество оказывается в ситуации когнитивного диссонанса между стремлением к расширению и углублению свобод и прав личности, распространением их на все более младшие возрастные когорты населения, с одной стороны, и естественной необходимостью защиты младшего поколения, несформиро-вавшейся пока взрослой индивидуальности от деструктивных влияний, инфильтрирующихся в ткань социума под личиной этих самых свобод, личного выбора и «правильного пути». Особенно остро сегодня проблема стоит в контексте вовлечения детей и подростков в сферу влияния и деятельность радикальных, экстремистских и террористические структур.
Последние, несмотря на то, что они в своем большинстве проповедуют традиционалистские, а зачастую откровенно реакционные, средневековые воззрения, там, где это возможно и выгодно, поощряют «личный выбор» и «раскрытие неординарной индивидуальности», противоречащие устоявшимся и господствующим в ниспровергаемом экстремистами обществе установкам, воззрениям и законам.
Категориальный аппарат и методология
Радикализм, экстремизм и терроризм тесно связаны между собой. Будучи проявлениями крайних, эксцессивных воззрений и характера действий, они несут в себе много
общего, но не тождественны друг другу. Они отражают modus vivendi и modus operandi определенного сегмента политического спектра в нешироком диапазоне его мировосприятия: «от воззрений через установки к действию». Образно выражаясь, эти категории представляют собой своеобразную политико-идеологическую «матрешку». Понятие радикализма наиболее общее и широкое из трех. Матрешка радикализма вмещает «матрешку экстремизма». Внутри последней находится матрешка самого крайнего экстремистского проявления - терроризма.
В соответствии с действующим законодательством Российской Федерации под террористической деятельностью понимается: организация, планирование, подготовка, финансирование и реализация террористического акта; подстрекательство к террористическому акту; организация незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации), организованной группы для реализации террористического акта, равно как участие в такой структуре; вербовка, вооружение, обучение и использование террористов; информационное или иное пособничество в планировании, подготовке или реализации террористического акта; пропаганда идей терроризма, распространение материалов или информации, призывающих к осуществлению террористической деятельности либо обосновывающих или оправдывающих необходимость осуществления такой деятельности.1
В отличие от вышепречисленного (а частично, в дополнение к нему), к «экстремистским» российский закон относит следующие действия: насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность; возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения; воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения; совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы; пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо публичное демонстрирование атрибутики или символики экстремистских организаций; публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно как их изготовление или хранение в целях массового распространения; публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, перечисляемых в данном абзаце и являющихся преступлением, деяний; организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению; финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и мате-
риально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг.2
Прямого, юридически закрепленного определения радикальной политической деятельности или идеологии в российском законодательстве нет, однако многочисленные источники права, вошедшие в корпус российского законодательства, запрещают или накладывают различного рода правовые ограничения на деятельность радикальных политических организаций и движений, призывы к радикальным действиям или рассматривают таковые в качестве угрозы национальной безопасности.3
По мнению правоведа И.Ю. Сундиева, «радикализм означает как осознанную, так и неосознанную крайность во взглядах и поступках (т.е. оценка крайности зависит исключительно от социокультурного уровня развития индивида и социальных условий, в которых он действует). Как любое «крайнее» явление, радикализм может быть просо-циальным и асоциальным. В ситуациях острых социальных кризисов именно радикальные социальные элементы обладают максимальным потенциалом деструкции, способным разрушить сложившуюся модель общества. Это качество радикалов уже много веков делает чрезвычайно привлекательной мысль использовать их в процессе борьбы за
4
власть претендующими на нее группировками» .
Исследования показывают, что на протяжении своего психического и физиологического развития человек неодинаково восприимчив к радикальным и крайним идеям, готов на резкие экстремальные решения и поступки. Конечно, индивидуальные различия при этом достаточно велики, но в целом, с возрастом, по мере накопления опыта, неизбежного старения организма, замедления в нем некоторых гормональных и других физиологических процессов и реакций наш биологический вид склонен к меньшей импульсивности, к большему обдумыванию своих действий, соотношению их с окружающими реалиями, просто к некоторому замедлению реакций.
Из этого вытекает, что молодые возраста особо привлекательны для функционеров и вербовщиков радикальных, экстремистских и террористических организаций. У молодых людей много физических сил, высокий отклик на эмоциональное воздействие, мало жизненного опыта. Особенно уязвима в этом плане молодежь подросткового возраста - психологически сложного периода жизни человек, когда тот начинает осознавать свою индивидуальность, а самого себя как самостоятельную личность.
Это сопровождается стремлением к получению признания нового личностного статуса со стороны общества, но одновременно порождает чувство тревоги, боязни неудачи своих усилий и уязвимости перед лицом неизбежно возникающих на пути такого поиска затруднений. Вековые инстинкты, прошлый опыт человечества, наконец, сама природа подсказывает, что реализовать новые возможности будет легче, если оказаться в группе людей, которые не только признают твою вновь обретаемую самостоятельность, но и позволяют максимально раскрыть ее, невзирая на существующие формальные запреты старших, родителей, школы, да и общества в целом.5
Особенности сбора и обработки данных
Как свидетельствуют СМИ, дети и подростки составляют существенную часть боевиков таких террористических организаций как ИГИЛ, Боко Харам, аш-Шабаб. Объективную статистику об их доле в составе боевиков получить трудно. Ведь даже общая численность террористов «под ружьем» весьма разнится от источника к источнику.
Однако обобщенный анализ доступных данных по возрастной структуре террористической группировки «Исламское государство» (ИГ/ИГИЛ) однозначно свидетельст-
вует о том, что большинство террористов - молодые люди в возрастной когорте 20-30 лет, или даже подростки. По некоторым оценкам, молодежь в возрасте от 15 до 18 лет составляет 20 процентов от всех смертников.6 Повторимся: мы не переоцениваем точность данной оценки и считаем, что эта цифра условна и приблизительна.
Вообще, получение достоверных статистических данных по радикальным и экстремистским организациям крайне затруднительно в силу законспирированности и нечетких границ таких групп. Эта задача многократно усложняется, когда речь идет о статистике по возрастной, половой структуре подобных организаций, семейном статусе и социальном положении их членов. Ведь, как правило, системный и «научно чистый» сбор таких данных «на земле», в полевых условиях исследователями не ведется. Иногда поступают случайные данные, полученные квалифицированными исследователями благодаря стечению обстоятельств, но такой материал почти всегда недостаточно репрезентативен. Он касается конкретной, как правило, весьма ограниченной группы лиц, выступающих в качестве объектов подобного социально-демографического обследования.
Конечно, указанное обстоятельство не умаляет важности полученных даже таких ограниченных научных данных. Но при их экстраполяции на весь остальной корпус радикальных, экстремистских и террористических структур и группировок возможны фундаментальные ошибки. Ведь, как правило, подобные характеристики уникальны для каждой группировки.
Указанные характеристики будут сильно различаться, например, у таких регулярно прибегавших к использованию в своей деятельности террористических методов структур как российские народовольцы и эсэры, Ирландская революционная армия, перуанская "Сендеро луминосо", японская «Аум синрикё». А вот у афганского Талибана, нигерийской «Боко Харам», сомалийской «аш-Шабаб» и транснациональных «аль-Каиды» и ИГИЛ, при неоспоримых и порой весьма значительных различиях, сходства будет больше.
Подобные закономерности объясняются тем, что конкретные исторические, циви-лизационные, страновые условия, политико-идеологические и религиозные установки оказывают определяющее воздействие на половозрастную структуру, социальное происхождение и семейное положение боевиков и идеологов радикальных, экстремистских и террористических организаций. Это, в свою очередь, позволяет сделать вывод, что, при условии обоснованного выбора критериев и верной систематизации, возможны научные обобщения, относящиеся к близким по вышеперечисленным характеристикам кластерам радикальных, экстремистских и террористических структур.
Трудности статистического описания организаций указанных типов усугубляются еще и тем, что, даже в случае получения исследователем первичных данных, достоверность последних нелегко в полной мере подтвердить альтернативными методами или из других источников. Поскольку, как правило, выборки «с земли» малы и случайны, они могут существенно отличаться и даже противоречить друг другу. В этих условиях достоверность любого первичного обследования может быть без труда поставлена под сомнение научными оппонентами или ведомствами, с чьими установками указанные данные могут расходиться. В отличие от точных или естественных наук, повторение эксперимента другими исследователями при идентичных условиях практически исключено.
Сказанное не отменяет важности и необходимости тщательного исследования демографической и социальной структуры радикальных, экстремистских и террористических организаций, без которого невозможна выработка адекватной и действенной по-
литики противодействия вовлечению и рекрутированию детей и подростков в террористическую деятельность.
На сегодня подавляющее большинство социо-демографических профилей террористических организаций создается на базе вторичных источников. Внутри последних можно выделить подгруппу источников, формально являющихся более близкими к тому, что имеет место быть «на земле»: признания перебежчиков, показания заключенных, рассказы «раскаявшихся» и «беженцев-очевидцев». Характеризуя качество таких сведений, с точки зрения их пригодности для использования в научно-исследовательской и, шире, аналитической работе, приходится констатировать, что, при очевидном изначально разном уровне их достоверности, кросс-проверка и сопоставление полученных данных могут позволить сформировать относительно верную картину демографического профиля группировки на уровне соответствующего ее звена. Как представляется, на каждом следующем этапе интеграции полученных данных степень расхождения с действительностью будет иметь тенденцию к возрастанию.
Мы отдаем себе отчет в том, что в распоряжении компетентных органов многих государств имеются свои специальные методы по профилированию террористов и членов радикальных и экстремистских структур. Однако следует учитывать, что, как правило, эти методы нацелены на решение задач, отличных от демографического или социогра-фического описания обследуемого контингента. Тем не менее, как нам представляется, приведенные нами выше соображения о характере, качестве и применимости получаемых данных относятся к корпусу данных, получаемых спецслужбами.
В последние 10-15 лет все более распространенным становится метод построения данных о возрастной структуре и некоторых других персональных характеристиках членов рассматриваемых структур на основе широкой обработки данных (data mining) в сети интернет. Первые оценки перспективности использования подобных методологий в области социальной и политической антропологии терроризма автором этой статьи и его коллегами были сделаны в начале нынешнего века.
В дальнейшем, по мере роста информационно-коммуникационной активности радикальных и террористических групп в глобальной сети, повысился интерес исследователей к возможностям применения появляющегося там пропагандистского материала террористов как источника социометрической информации о них. В том же году, что и упомянутая выше наша теоретическая статья о роли интернета в трансформации обществ и сетевых войнах, увидело свет эмпирическое исследование турецких специалистов, посвященное методам профилирования представителей радикальных структур на основе пропагандистских материалов этих организаций в сети Интернет8.
Статья базировалась на результатах проведенного шестью годами ранее по заданию Контртеррористического командования Турецкой национальной полиции (TEMUH) обследования. В ходе анализа материалов всемирной паутины турецкие спецслужбы обратили внимание на то, что в размещаемых на сайтах структур леворадикальной Рабочей партии Курдистана (ПКК), включенной властями Турции и большинством стран ЕС в число террористических организаций, выкладываются имена «павших героев» и информация о годе (иногда дате) рождения, вступления в ПКК и смерти. В основном речь шла о тех, кто пал в ходе вооруженных столкновений или спецопераций силовых структур Анкары. Методом случайной выборки из опубликованной так называемой «Книги памяти мучеников» даты рождения, даты найма и смерти 216 боевиков были подвергнуты статистическому анализу через программу SPSS. Это привело к получению личных профилей, которые свидетельствуют о возрасте, в котором члены организации вступали в нее, и так называемом периоде дожития (до гибели).
Наконец, важным источником информации о возрастной и иной социально-демографической структуре радикальных, экстремистских и террористических организаций являются прямые интервью с отбывающими заключение боевиками, раскаявшимися бывшими членами групп, находящимися в процессе реинтеграции в общество, и их родственниками. Как отмечалось выше, в силу очевидной личной заинтересованности интервьюируемого, степень объективности и достоверности их информации может сильно варьироваться.
Для подготовки данной статьи и получения сравнительных данных по нескольким организациям нами были использованы все три вышеуказанных подхода. Сопоставимость полученных в результате цифр - весьма условна. Во-первых, они относятся к разным, как по продолжительности, так и удаленности от сегодняшнего дня, временным периодам. Все данные по ПКК в нашей таблице построены на одном, названном выше источнике и относятся к 1998 г. При этом у нас нет информации о том, на протяжении какого отрезка времени турецкие спецслужбы вели вышеописанный мониторинг и какой временной период покрывали данные «Книги памяти героев». Само упоминание турецкими авторами «случайной выборки» может говорить о том, что в действительности имен в Книге изначально было существенно более 216. Но тогда не очень понятно, почему нельзя было обработать с помощью компьютерной программы данные о рождении и смерти остальных упомянутых в ней, даже если бы счет им шел на тысячи. Если же причина в том, что только у 216 погибших активистов были приведены в Книге все три группы учитываемых переменных: дата рождения, вступления в ПКК и дата гибели, то такую выборку нельзя квалифицировать как случайную, поскольку турецкими аналитиками был использован ВЕСЬ имевшийся в распоряжении массив полных данных.
Так или иначе, опыт турецкого исследования натолкнул автора на мысль об использовании интернет-публикаций и других информационных материалов о боевиках четырех террористических организаций - ИГИЛ, «аль-Каиды в странах исламского Магри-ба» (АКИМ), «Боко Хаарам» и «аш-Шабаб».
В получении данных по АКИМ большую роль сыграли полевые исследования в Африке и некоторых европейских странах, на территории которых размещены различные центры по приему мигрантов и беженцев. Неоценимую помощь оказала марокканская сторона: как исследователи, так и представители государственных органов. В общем массиве статистически обработанных данных в источниках по представителям АКИМ велика доля материалов, которые мы в описанной выше типологии относим к «приближающимися к первичным». Без доброй воли и помощи марокканцев получить их было бы невозможно. В ходе полевых исследований в этой стране удалось собрать много официальной информации, автору и его коллегам по проекту РГНФ была предоставлена возможность общения с местными исследователями, некоторыми представителями правоохранительных организаций и даже интервьюировать сотрудников мекснесских пенитенциарных заведений. Полученный материал существенно расширил представления и фактическое наполнение нашего досье подборками требуемых цифровых материалов.
Принимая во внимание все вышеприведенные ограничивающие моменты, автор в данной статье предпринимает попытку обобщить все имеющиеся в его распоряжении данные с тем, чтобы воссоздать картину демографической структуры ИГИЛ.
Данные по ИГИЛ взяты из двух групп источников, которые, по нашему мнению, характеризуют взаимно перекрывающиеся, но относительно самостоятельные сегменты личного состава организации. Одна часть материала, относящаяся к боевикам группи-
ровки, воюющим на Ближнем Востоке и в Африке, или к идеологам организации, получена из многочисленных публикаций госорганов, аналитических структур или отдельных специалистов США, Израиля, Турции, стран ЕС, Австралии и некоторых других. Другая часть получена из открытых публикаций, выступлений или бесед с отечественными специалистами по контртеррористической деятельности. Вторая группа касается и граждан бывшего СССР, уехавших воевать в составе ИГИЛ или рекрутированных на территории стран СНГ для выполнения тех или иных заданий. Интересовавшая нас информация касалась в данном случае исключительно возраста боевиков и по возможности возраста присоединения к организации.
Данные по боевикам «Боко Харам» почти полностью получены из американских источников, которые, в свою очередь, чаще всего ссылаются на ЦРУ и на официальные правительственные публикации со страновыми обзорами по проблеме терроризма.
Роль когорт молодых возрастов
Результатом обработки собранных таким образом личных данных о террористах (которые также нельзя в полной мере именовать случайной выборкой, поскольку значительная часть последней - активисты и члены группировок, упоминаемые в печатных или электронных СМИ) получилась приводимая таблица (Таблица 1). Мы осознаем очевидную узость и «сверхконкретность», и другие минусы. Главным из последних мы видим в высокой доле личных данных из СМИ и Интернета в ее составе. Поскольку средства массовой информации в большей степени и чаще пишут о лидерах и идеологах, а это чаще более опытные, «взрослые» люди, то неизбежен некоторый «перекос» цифр в сторону более старших возрастов. Вместе с тем, за неимением более объективных данных, при всех оговоренных выше условностях и недостатках таблица дает возможность сделать некоторые выводы, как нам представляется, полезные в научном и прикладном отношении.
Таблица
Сравнительные данные по возрастной структуре некоторых террористических
ИГИЛ Боко Харам АКИМ ПКК*
Когорты Чел. % Чел. % Чел. % Чел. %
Всего 344 46 82 216
В т.ч.,
до 14 лет 7 2 2 6 1 0 2 0,6
от 14 до 25 лет 203 59 37 84 38 46 167 77,4
от 26 до 35 лет 96 28 4 8 30 37 39 18,2
от 36 до40 лет 31 9 2 1 12 15 3 1,9
более 40 лет 7 2 1 0 1 0 2 0,6
не установлено - - - - - - 3 1,3
Примечания:
1. Из-за округления процентных переменных их сумма в разбивке по группировкам не всегда равна 100%.
2. Доля когорты > 40 лет может быть завышенной ввиду большого удельного веса в наших базах данных биографической информации о руководителях указанных структур, которые, как правило, состоят из лиц более старших возрастов.
* Данные турецкой ТБМиЫ по ПКК относятся примерно к 1998-2002 гг.
Из таблицы видно, что во всех структурах удельный вес молодежи до 25 лет либо выше, либо приближается к 50%. По данным таблицы, самой «старой» из четырех организаций оказалась АКИМ. Это может быть «аберрацией источников информации» - в составе представителей руководства, начинавшего свою деятельность еще 1970-е году, и чей возраст, наряду с «прошлыми заслугами», часто упоминается в прессе, особенно франкоязычной. Однако, не следует забывать и того, что в странах Северной Африки, где в основном действует АКИМ, средняя ожидаемая продолжительность жизни весьма высока (например, она дольше, чем в Италии, Польше, России), и наличие в составе группировки значительного числа лиц в возрасте 36-40 лет, то есть низшей когорты среднего возраста, в этом случае не выглядит странным.
Доля детских возрастов (до 15 лет) может оказаться существенно заниженной. Как правило, конкретная личная информация по детям-боевикам единична. В печати нередки сообщения об участии детей в террористических операциях или террористических актах, но такая информация обычно носит общий характер и не содержит точной количественной информации об их численности, конкретных данных о возрасте детей, длительности участия в рассматриваемых структурах и т.д.
Данные о повседневной жизни детей в зонах, контролируемых ИГИЛ, поступают, главным образом, от беженцев, покинувших эти территории. Имеются эпизодические сообщения от информантов, продолжающих оставаться в них.
Несмотря на сформировавшееся в остальном мире представление об Исламском государстве как о территории всеобщего невежества, средневекового варварства и беззакония, административные структуры ИГ/ИГИЛ уделяют немалое внимание вопросам образования и воспитания молодежи. Естественно, сообразно своему мировоззрению и своим задачам.
При этом в их организационной деятельности совершенно четко прослеживается слияние советского послереволюционного опыта. Некоторые аналитики объясняют этот факт не только наличием в составе ИГИЛ выходцев из бывшего СССР, но и тем, что после американо-английской интервенции против Саддама Хусейна и его режима в игиловской номенклатуре имеется немало специалистов-выпускников советских учебных заведений, выброшенных на улицу.
Так или иначе, в Ираке после захвата Мосула игиловцы начали с создания Советов разных уровней. 10 июня 2014 г. был создан Совет по образованию. Его возглавил «Эмир по вопросам образования» - египтянин, известный под псевдонимом Зулькар-найн . По имеющимся данным, он получил высшее педагогическое образование в ГДР незадолго до поглощения этой страны западным соседом. Считал предательством «сдачу» Москвой этой страны империалистам. Затаил злобу и ненависть к «предателям». Вернулся к истокам: обрел веру в справедливость в истинном исламе. Воевал в Боснии
Зулькарнайн (Двурогий) - праведник, имя которого упоминается в Коране. Ряд средневековых арабских историков писали, что он жил во времена пророка Ибрахима (Авраама) и путешествовал с ним. Мусульмане считают, что Зулькарнайн завоевал большие территории в Европе и Азии и повсюду устанавливал законы Аллаха, проповедовал веру в единого Бога. Он яростно воевал с язычниками и прекрасно относился к верующим, одолел [варварские племена] Йаджудж и Маджудж (Гог и Магог), которые творили нечестие по отношению к другим народам. Согласно Корану, Зулькарнайн возвел стену из камня, железа и меди для того, чтобы отделить страшных варваров от остального мира. Согласно пророчествам, в далеком будущем, незадолго до дня Страшного суда, Йаджудж и Маджудж должны пробить в этой стене брешь и совершить нашествие на другие страны. По преданию, Зулькарнайн был похоронен возле Мекки. В народной традиции Зулькарнайн нередко отождествлялся с Александром Македонским (видимо, из-за «двурогого шлема»), а построенная им защитная стена от варваров - с Великой китайской стеной.
и Афганистане. После вторжения американо-британских войск перебрался в Ирак, где воевал против западной «коалиции». С распространением деятельности Исламского государства в Ираке (ИГИ) на Сирию перебрался в эту страну, где воевал несколько лет с правительственными войсками и конкурирующими группировками - оппозиционными и клановыми образованиями. В 2014 г. был переведен в Мосул для налаживания образовательного процесса в этом крупнейшем на оккупированных ИГИЛ территориях образовательно-культурном центре.
24 июля в качестве Эмира по вопросам образования Исламского государства он издал распоряжение с требованием возобновить обучение, а профессорско-преподавательскому составу выйти на работу. Этот приказ был в значительной степени проигнорирован как обучающимися, так и их наставниками. Тем более, что правительство в Багдаде издало прямо противоположенное постановление с призывом не выходить на работу.
Зулькарнайн попытался создать для ИГИЛ собственную систему образования для детей. Согласно его наработкам, опубликованным в ряде распоряжений, общественное образование ребенка должно начинаться в 4 года. С этого возраста его начинают учить читать и писать, с тем, чтобы к пяти годам он смог бы и сам приступить к полноценному изучению «азбуки единобожия», а затем постепенно углубить знания [классического] арабского в большей степени, чтобы он мог правильно понимать Коран. Затем, в возрасте 10 лет, ребенок начинает изучение правил шариата. Он учит Закон до 15 лет. В возрасте 15 лет молодой студент начинает изучать, как использовать оружие и электронные технологии. После завершения этого курса экзаменационная комиссия определяет, в какую область целесообразно направить молодого студента для завершения учебы.
Все это, однако, относится к молодежи, постоянно живущей на подконтрольных ИГИЛ территориях. Для привлечения юношей и девушек из-за пределов подконтрольного ареала используются разнообразные методы радикализации воззрений и последующей вербовки молодых людей.
Психологические основы рекрутирования подростков
ИГИЛ, как и его прародитель - организация «Аль-Каида», делает ставку на активное вовлечение в свои ряды молодежи посредством радикализации ее взглядов и действий, направления их в политическое и жестко конфронтационное русло. Западные спецслужбы неоднократно заявляли о реальности такой угрозы не только для стран Африки и Ближнего Востока, но и Западной Европы, и США. Британская М15 в 2007 году предупредила, что «Аль-Каида» и ее агентура пытаются вербовать детей в возрасте до 15 лет для проведения террористических актов в Соединенном Королевстве. В том же духе бывший директор Центрального разведывательного управления США предупредил, что «Аль-Каида» стремится радикализировать западную молодежь с целью усиления террористических атак на Западе.
Как свидетельствуют источники, у вербовщиков много схем. В большинстве своем они типовые. Задача вербовщика определиться с тем, какую выбрать тактику применительно к конкретному объекту вербовки. От этого будет зависеть не только степень успешности последней, но и потраченное на нее время. Поскольку в большинстве случаев рекрутеры получают оплату «с головы» завербованного, чем больше объектов тому удастся вовлечь в ряды ИГИЛ за определенный промежуток времени, тем больше вербовщик заработает. Поэтому терять время на особо «упертых» и сомневающихся скептиках
обычно не принято. Исключение составляют особо нужные группировке объекты - например, технические специалисты, особенно по военной инженерии, тактике боя, медицине, химии. Цена вербовки таких оговаривается отдельно, и она намного выше рядовых кандидатов на роль «пушечного мяса».
Следует также иметь в виду, что состав завербованных членов-боевиков постоянно должен быть дополняем еще более обширной группой «попутчиков» и «сочувствующих». От их наличия зависит обеспеченность группировок за пределами контролируемых ИГИЛ территорий финансовыми средствами, предметами материально-технического снабжения, жильем, возможностями для безопасного отхода после выполнения задания и т. д. Более «продвинутые» члены группировки и сочувствующие вовлечены в управление подконтрольными коммерческими структурами, необходимыми для генерирования дохода или отмывания денег, используемых террористами.9 Этих дорогостоящих специалистов, до того как вовлечь в преступную деятельность, также необходимо сначала завербовать.
Прежде чем воспользоваться одной из типовых схем обработки объекта, вербовщик выясняет, откуда родом человек, кто его члены семьи, к какому классу общества они относятся и как живут. Не интересуется ли культурой и традициями Востока? Не хочет ли поехать учиться или жить на Восток? Здесь всегда действует индивидуальный подход. Профессиональным вербовщикам неважно кого вербовать. С одинаковым успехом они записывают в ряды боевиков мужчин, женщин и детей.10 Возраст не имеет особого значения, но предпочтение отдается молодым возрастам.
Часто вербовка происходит в социальных сетях интернета (включая такие широко распространенные и доступные как «Одноклассники», « В контакте», БасеЬоок и др.). Вербовщики (а распознать ничего не подозревающим людям их крайне трудно) знакомятся с подростками под самым благовидным предлогом, начинают «общаться», «дружить» и постепенно агитировать (зомбировать) за свои радикальные исламистские идеи. Агенты боевиков (рекрутеры) стараются практически постоянно держать вербуемого под своим контролем. В случае необходимости «передают» его друг другу, чтобы не прерывать ход обработки и держать в соответствующем психологическом состоянии и настрое. По свидетельству специалистов, отработаны методы «передачи» обработки из одного вида среды общения в другой. Очное общение в виде дискуссии или познавательной лекции, рассказа может вестись, к примеру, в мечети или в студенческом кружке по изучению арабского языка или исламских цивилизаций. По возвращении домой обработка идет в виртуальном пространстве, например, через интернет-чаты или форумы, с помощью мессенджеров. При этом вербуемый чаще всего не подозревает, что его целенаправленно «передали» следующему специалисту по обработке и считает, что просто общается с совершенно независимыми друг от друга идейными единомышленниками.
Длительность обработки во многом зависит от уровня способности вербуемого к аналитическому мышлению, склонности к принятию самостоятельных умозаключений и выводов. Причем, последняя черта может выступать как препятствием для обрабатывающих свой объект вербовщиков, так и (при умелом ее использовании) ускорить принятие решения, например, о необходимости присоединиться к ИГИЛ или об отъезде за границу для участия в военных действиях.
Когда вербовщики приходят к выводу, что объект обработки готов к принятию требуемых решений, вербуемый передается «по цепочке» практическим исполнителям. Те в зависимости от целей вербовки осуществляют техническое исполнение и материальное обеспечение реализации изначальных задач. Это может быть передача (перевод)
финансовых средств на оплату поездки в страну сбора (в специальные лагеря), в некоторых случаях обеспечение беспрепятственного пересечения границ в случаях, когда легально это сделать трудно или невозможно. В других случаях речь может идти о снабжении завербованного оружием, орудиями исполнения теракта, взрывчаткой, всем необходимым для изготовления «поясов шахида» и т. д.
Но даже на этом этапе обработка объекта не прекращается. Ему не дают «передумать» и вернуться к нормальной жизни. Нередко эти усилия поддерживаются изнуряющими безостановочными молитвами, многократным механическим повторением монотонных религиозных ритуалов. Порой для верности действие перечисленных мер усиливают психотропными веществами, разрешенными и запрещенными Кораном.
Для оказавшихся в пунктах сбора или лагерях подготовки создаются физические препятствия к побегу. За его попытку следует очень жесткое наказание, порой - жестокая казнь. После пребывания в лагере людей отправляют в Свободную армию Сирии, где большинство быстро погибает, становясь террористами-смертниками.
Естественно существуют различия в технологиях вербовки юношей и девушек.
В рекрутировании контингента из молодых людей упор делается на характерные, прежде всего для восточного общества, поло-ролевые стереотипы и ценности - «вера во Всевышнего, защита угнетенных, справедливость, отпор врагу и отмщение за невинно и несправедливо обиженных.» При этом не забывают пообещать и то, без чего ни один юноша не может считать себя состоявшимся мужчиной, но что порой представляется труднодостижимым для него в нынешних условиях на родине - создать семью (часто до достижения возраста, когда это разрешено в его стране), имея при этом до четырех жен, получить свой дом или иное жилье, завести и, главное, стабильно обеспечивать многочисленных детей. Вообще, мужчину из ИГИЛ стремятся как можно раньше женить. Жена, а позже и ребенок привязывают человека, закрепляют его в Исламском Государстве, что и требуется его лидерам. Кроме того, привлекательным для лиц мужского пола, в том числе и для молодых возрастов, выглядит перспектива, не нарушая заповедей Корана, иметь также наложниц и достаточно свободно разводиться с женой, если мужчина охладел к ней, хотя и сохраняя некоторые обременения и обязательства в отношении прежней законной жены, прописанные в Священной книге.
Гендерная политика и интерпретация «гендерного равенства»
В целом, как и в отношении мужской части рекрутируемых, при вовлечении в свои ряды представительниц прекрасного пола ИГИЛ отдает предпочтение молодым возрастным группам. Эта характеристика вербовочной политики ИГИЛ в отношении женщин намного более выражена, чем для мужчин.
В широкой печати и сформированных ею стереотипах гендерная политика ИГИЛ сильно примитивизирована. Формируется картина будто организация имеет целью собрать на подконтрольных территориях необходимую массу особей женского пола для обеспечения боевиков нужным количеством жен (предпочтительно, по четыре на каждого) плюс к этому еще некоторое количество для работорговли и подготовки террори-сток-смертниц.
На самом деле и гендерная политика, и генедерные реалии на территории халифата намного сложнее. В составе организации имеются высокоэффективные группы девушек и женщин-специалисток в области медицины, радио, психологии, технологий и коммуникаций и др.
Наибольшую известность получили два воинских подразделения, состоящие в основном из молодых женщин и девушек. Это женские батальоны (их часто ошибочно именуют «бригадами») ИГИЛ «аль-Хаснаа» и «Умм Реййан». Первое, правда, более известно своими полицейскими функциями, в частности ролью и правами полиции нравов в сирийской провинции Ракка и присвоенным правом устраивать «малые порки» (до 30 ударов по одетому телу) мусульманок, обвиненных в различных нарушениях.
Между тем, женшины-члены ИГИЛ играют значительную роль в рекрутировании новых членов организации, причем не только из состава представительниц своего пола, но и мужчин. Как правило, в этом контексте отводится одна из двух типовых схем. Первую можно условно назвать «соблазнительница». В ее рамках женщина-вербовщик увлекает, «влюбляет» в себя молодого человека и постепенно подводит его к мысли, что счастливы вдвоем они могут быть только в Исламском государстве. При этом, если молодой человек не принадлежит к мусульманской религии, усилия сначала направляются на принятие им ислама. И только потом наступает второй этап - этап радикализации его новых религиозных воззрений и мировоззрения в целом.
Интересно, что в плане самоидентификации и определения своего места в обществе многие жертвы вербовщиков считают себя «идейно свободными, независимо мыслящими представителями прогрессивной молодежи». Об этом, в частности, говорят специалисты из институтов британских спецслужб.11 К такому же выводу можно придти, вспомнив о российских примерах побега в ИГИЛ некоторых студенток самых интеллектуальных факультетов самых престижных ВУЗов Российской Федерации.
Огромную роль играет психотип вербуемого. Его стремление к неординарности, героизму. Благоприятным фактором является вера вербуемого в свою «особость», «гениальность», «неповторимое призвание», «возвышение над непосвященными, толпой». Некритическое отношение к своей персоне легко использовать для манипулирования личностью, объяснить его что непризнание, провалы и неудачи являются не следствием его собственных недостатков, а то и просто глупости, а непониманием толпы и происками врагов. Понятно, что чем старше человек, тем больше, как правило, он склонен к критическому подходу к себе. Однако немало людей и в зрелом возрасте сохраняют инфантилизм в восприятии мира и своих поступков. С более молодыми возрастами в этом смысле работать проще в силу, юношеского максимализма, а также характерного для несформировавшейся личности некритического отношения к импонирующим ей идеям, внешним атрибутам и проявлениям, отсутствия у этих людей значительного жизненного опыта.
Так, канал «Russia Today» подробно рассказал об истории рекрутирования и гибели в Сирии одного из таких интеллектуально развитых и «широко и неординарно мыслящих» молодых россиян, вовлеченных в структуры ИГИЛ. По данным телеканала «Russia Today», паспорта семьи из Волгограда были найдены в Сирии, в районах, освобожденных от боевиков курдскими ополченцами. Там съемочной группе показали документы погибших террористов. В их числе оказались паспорта Андрея Карасика, его супруги и документы на их детей.
Андрей Карасик в 1999 году закончил филологический факультет Волгоградского педагогического университета по специальности «английская филология», практически в совершенстве владел английским языком. В 2003 г. получил второе высшее образование - закончил факультет электроники и вычислительной техники ВолгГТУ по специальности «системы автоматизированного проектирования и поискового конструирования». Имел ученую степень кандидата технических наук, преподавал в ВолгГТУ. Был женат, насколько известно вторым браком.
Идеями ислама, сначала «в принципе», на уровне интереса к иным культурам и важности «общечеловеческого» общения, увлекся давно, почти за 10 лет до своей гибели в Сирии в рядах ИГИЛ, благо в его регионе много представителей этой религии. Позже он познакомился в тренажерном зале с египтянином, студентом волгоградского меду-ниверситета. Говорят, что здесь идеологическая обработка, судя по всему, длилась недолго - «почва уже была удобрена», и вскоре Андрей Карасик принял ислам. Он стал прихожанином молельного дома в частном секторе Кировского района Волгограда по адресу Лавровая, 16.
Сейчас говорят, что это культовое сооружение было построено в 2009 году без разрешения городских властей и вопреки протестам местных жителей, которые жаловались на громкие призывы муэдзина и чтение молитв. Правда, председатель духовного
управления мусульман Ильяс Бектемиров обвинения в незаконном строительстве отри-
12
цал и, наоборот, утверждал, что все требования законодательства были соблюдены. «Во-первых, никакая это не мечеть, а частный дом с молельней», - говорил он. «Это частная инициатива, человек сам изъявил желание. Во-вторых, все делается с разрешения закона и согласовано с городской администрацией. Все необходимые документы получены. Никто никому мешать не будет, все богослужения будут проходить внутри дома. Посещать молельню будут мусульмане Кировского района, в связи с тем, что поблизости нет мечети.»13
Радикализма же хватало с обеих сторон. Молельню дважды пытались поджечь. Позже председатель правления союза мусульман Волгоградской области Абдулла-Хад-жи Абубакаров говорил о том, что такие частные молельные дома трудно контролировать и нередко там проповедуют радикальные течения. Здание на Лавровой, 16 дважды пытались поджечь после потрясшего Волгоград теракта в автобусе в октябре 2013 года. Говорили также, что здание находилось под особым контролем правоохранительных органов и там нередко проходили задержания. В течение 10 лет имамом здесь был руководитель мусульманской религиозной организации «Махалля 1350» Руслан Якубов, татарин по национальности, который называет себя Абу Рамазан. Сейчас в нелегально построенном мусульманском молельном доме новый имам, и общения с прессой он избегает.
Примерно в 2014 г. Андрей Карасик уехал в Сирию, сказав родным, что едет на поиски престижной работы в Германию. Затем перевез к себе супругу, которая вслед за мужем обратилась в ислам, и детей - шестилетнюю на тот момент Ясмину, двухлетнего Амина и годовалого Амира, после чего стал членом запрещенной в России террористической группировки ИГИЛ.14
На примере А. Карасика видно, что объектами вербовки могут стать не только «неоперившиеся» юноши и девушки, но и молодые люди более старших возрастов с прекрасным образованием по востребованным у нас в стране специальностям, к тому же обремененные семьями.
В нашем представлении, именно широкая подготовка по полезным для укрепления военного потенциала ИГИЛ техническим профилям вкупе с сохраняющимся у Караси-ка юношеским радикализмом и инфантильным восприятием сложности реального мира («Я - свободный самодостаточный человек. Захочу, наймусь за большие деньги в ИГИЛ, надоест - выйду») привели к большой трагедии для всей семьи.
Впрочем, пример Карасика, хотя и не исключительный, но все-таки не столь типовой. Кандидаты наук не так уж часто отправляются воевать за ИГИЛ. Сообщения в интернете и социальных сетях свидетельствуют: с количественной точки зрения вербовщики успешней работают со средней или нижней социальной ступенью общества. В
оборот берут людей, испытывающих материальные трудности. Им могут предложить решение всех насущным проблем, погашение долгов и кредитов и даже полное обеспечение нужд семьи - родителей, братьев и сестер. С более образованными объектами обработки работа ведется с помощью более сложных технологий. Считается, что на представителей более высоких социальных слоев приходится тратить больше времени. В то же время британские аналитики утверждают, что нередко представители мусульманской общины страны с высшим образованием оказываются в большей степени морально подготовленными к выбору в пользу радикального ислама и осознанному выбору борьбы за идеалы веры, чем их собратья из числа мелких и средних предпринимателей, занятых в сфере торговли и услуг. Возможно, здесь роль сдерживающего фактора играет наличие у последних собственности и, скорее всего, источника гарантированного дохода в Британии, с которым не всегда легко расстаться.
В качестве технологий «мягкой силы» ИГИЛ использует финансовые или идейные рычаги. Например, группровка выделяет средства для поддержки семей боевиков. Если материальный аспект для человека неважен, упор делается на радикализацию его нынешних религиозных установок. При этом закладывается мысль о том, что только на «освобожденных территориях Халифата» предписания ислама соблюдаются правильно, только там строится истинно исламское государство.
В этом смысле агитаторы и манипуляторы ИГ много позаимствовали из опыта агитационной работы III Интернационала в 1920-е - начале 1930-х гг., стимулировавшего и помогавшего переезду в Советский Союз инженеров и других специалистов, квалифицированных работников, стремившихся помочь в строительстве первого в мире государства рабочих и крестьян. Несмотря на то, что значительная часть материалов по трансграничному перемещению новых «строителей коммунизма» остается закрытой, имеющиеся публикации свидетельствуют о том, что привлечение искомых строителей коммунизма из-за рубежа шло не только по идейным соображениям: они неплохо стимулировались финансово. Часть приехавших прибыла в СССР для улучшения своего материального положения, часть из идейных соображений, а довольно большая часть просто в силу родственных и дружеских связей. В структурно-типологическом плане все мотивационные каналы у ИГИЛ и Коминтерна (по крайней мере, 1920-х гг.) едва ли не полностью совпадают.
Особенно заметна общность в практике использования пенитенциарных учреждений как «инкубатора» для молодых революционеров и неофитов. Имеются сведения, что агенты ваххабитов специально совершают преступления, за которое предусмотрен небольшой срок. Попав в колонию, они начинает заниматься пропагандой, обучением и вербовкой заключенных. По опыту Забайкальского края, особый интерес для эмиссаров ИГИЛ представляют рецидивисты, которые являются принципиальными противниками властей: бандиты, насильники, наркоманы, убийцы. Поскольку эти преступники, убивая людей, уже попробовали вкус крови, они отличаются повышенной боеспособностью и жестокостью. И их смело можно привлекать к террористической деятельности15.
Интересно, что практически теми же словами описывали автору поведение ислами-стких агитаторов в местах заключения работники мекнесской тюрьмы в ходе их интервьюирования во время полевых исследований в Марокко в 2014 г.16
Однако, в деятельности технологов и манипуляторов ИГИЛ столь же явственно видно знакомство с технологиями управления американскими тоталитарными сектами , хотя, по некоторым оценкам, и несколько устаревшим. Возможно, такое «технологическое запаздывание» связано с тем, что игиловцы получили доступ к ним «кружным путем», не напрямую от американцев, а от специалистов из соответствующих служб неко-
торых арабских государств, в качестве некого товара «second hand». По мнению претендующих на знание ситуации источников, методики относятся к шестидесятым годам прошлого века и являются продуктом развития американских программ по управлению сознанием в рамках серии проектов «MKUltra» и «MKSearch».
Вызов для будущего западного общества
По мнению британского психолога д-ра Стива Тейлора из Университета Лидз-Бек-кетт, привлекательность исламского экстремизма для молодых людей указывает на более глубокую проблему серьезного кризиса ценностей и смыслов. Социальный психолог считает, что наша социальная и экономическая система поощряет нас думать о благополучии в рамках поверхностного материализма, когда цель жизни - успех и богатство, достижения и потребление. Если это утверждение верно, то уход молодого поколения в радикальные движения, религиозный фундаментализм и экстремизм можно рас-
17
сматривать как протест против поверхностного материализма.
Вербовщики и манипуляторы предлагают своеобразную «подсадную утку» - направляют молодое поколение по ложному пути, обещая им в итоге обретение реальных смыслов и целей. Психологической приманкой становится ложное ощущение обретенной индивидуальности и нахождение скрытого до сих пор смысла.
Под воздействием манипулятивных технологий радикализации и индоктринации объект теряет осмысленное сопереживание эмоциональному состоянию других людей, не осознавая внешнего происхождения этого переживания.
Известно, что молодые люди, прошедшие через такую манипулятивную индоктри-нацию в непосредственном контакте с вербовщиком или через виртуальные каналы (социальные сети, форумы, чаты, месенджеры), начинают видеть мир абстрактно и интеллектуально, а не через прямое восприятие, как жизненную действительность в ее живом многообразии. Они начинают видеть мир в контексте концепций и категорий. Развивают сухие и негибкие взгляды, которые становятся так сильны, что отделяют человека от непосредственного опыта и контакта. Это поддерживает их видение других людей не как индивидов, а как элементов в абстрактной и смертельной игре.18
Такой общий настрой и необходимый градус в молодежной среде поддерживают и, казалось бы, не связанные с конкретными радикальными движениями неизвестно оттуда берущиеся модные молодежные сетевые игры и группы «виртуальных друзей» по интересам, вроде игры «Синий кит» или пресловутых «групп смерти».
Растущая бешеными темпами виртуализация общественной жизни и совершенствование информационных технологий, развитие того, что принято именовать когнитивными технологиями, работающими над тем, как люди воспринимают мир: оценивающие наше внимание, отслеживающие наше состояние, следящие за работой мозга и пытающиеся «понять» человека, - все это помимо потенциальных выгод и преимуществ для всего человечества создает бескрайние возможности манипулирования и управления волей и действиями отдельного человека. Дети и подростки находятся в группе особого риска.
ЦИТИРУЕМЫЕ ИСТОЧНИКИ
1 Федеральный закон от 06.03.2006 N 35-Ф3 (ред. от 06.07.2016) "О противодействии терроризму" (с изм. и доп., вступ. в силу с 1.01.2017). http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc& base=LAW&n =203355&div=LAW&dst=100029%2C0&rnd=0.16873279560554644
2 Федеральный закон от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности". http://ivo.garant.ru/#/document/71253654/entry/0
3 "Стратегия противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года"
(утв. Президентом РФ 28.11.2014 N Пр-2753); "Основы государственной политики в области обеспечения ядерной и радиационной безопасности Российской Федерации на период до 2025 года" (утв. Президентом РФ 01.03.2012 N Пр-539); Указ Президента РФ от 31.12.2015 N 683 "О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации"; Указ Президента РФ от 30.11.2016 N 640 "Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации"; "Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2017)" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 26.04.2017); "Военная доктрина Российской Федерации" (утв. Президентом РФ 25.12.2014 N Пр-2976)
4 Сундиев, И.Ю. Введение в оперативно-розыскную террологию: учеб. пособие. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2012. с. 119.
5 http://psyhologia.club/psihologiya/pochemu-podrostki-stanovyatsya-terroristami.html
6 Samuel, Thomas K.(2011) "The Lure of Youth into Terrorism", SEARCCT's Selection of Articles, Vol. 2, pp. 109-113.
7 Абрамова И.О., Поликанов Д.В., Фитуни Л.Л. Интернет, трансформация обществ и сетевые войны. // В сборнике: Российские стратегические исследования Москва, 2002. С. 136-150.
8 Alkan, N. & Yücel, A. (2002), Terör Örgütü PKK'daki Militanlarin Yaç Profili, Ankara: TEMÜH.
9 Баранов В.М., Фитуни Л.Л. Легализация преступных доходов как угроза экономической безопасности России. Теория, практика, техника гармонизации международно-правовых и национальных механизмов противодействия / Под редакцией доктора юридических наук, профессора заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова, д. эк. н., проф. Л. Л. Фитуни. Нижний Новгород, 2009.
10 http://mama.sarbc.ru/articles/kak-v-igil-verbuyut-nashikh-detei.html
11 https://www.newsdeeply.com/syria/articles/2017/05/26/intrepid-sisters-reveal-how-isis-depends-on-role-of-women
12 http://v1.ru/text/news/64414.html
13 Там же.
14 http://v1.ru/text/news/152273401663488.html
15 Роман Силантьев: В Забайкалье вербуют террористов // Комсомольская правда, 22 декабря 2015 г. https://www.kp.ru/daily/26473/3343686/
16 Записи бесед. 25.07.2014. Досье 19. (Мекнес. Марокко) // Абрамова И.О., Фитуни Л.Л. Архив полевых исследований. 2008-2016. Досье 8-24.
17 Taylor, Steve. The Psychology of Terrorism: What Makes Young Men Prepared to Kill for a Cause? http://www.huffingtonpost.co.uk/steve-taylor-phd/terrorism_b_5803848.html
18 Ibid.
Fituni L.L., Corresponding Member of the RAS
ENGAGING THE YOUNG INTO EXTREMIST AND TERRORIST ACTIVITIES: AN OVERVIEW OF ISIS RADICALIZATION AND INDOCTRINATION
TECHNOLOGIES
© 2017 Fituni L.L.
Abstract: The article reviews the impact of terrorist, extremist and radical indoctrinative manipulations on the socio-political and in broader sense life orientation young people. The author shows the differences between the three types of organizations. He describes the methodology of investigating the age structure of terrorist organizations and the recruitment of young militants by terrorist organizations. The article goes further with the analysis of specific technologies for involving children and adolescents in extremist and terrorist activities, gender-differentiated approach to the objects of recruitment and organization of the educational process in the Islamic State (IG / IGIL).
Keywords: Terrorism, security, socio-demographic structure of terrorist groups, teen recruitment technologies, teenage psychology, manipulation technologies
REFERENCES
Abramova I.O. and Fituni L.L. (2008-2016). FieldSudies Archives. Dossiers 8-24. Abramova I.O., Polikanov D.V., Fituni L.L. (2002). Internet, transformatsiya obshchestv i setevyye voyny. . [Internet, the transformation of societies and network wars], in Fituni L. (ed.) Rossiyskiye strategicheskiye issle-dovaniya. [Russian Strategic Studies]. Moscow, Pp. 136-150.
Alkan, N. & Yucel, A. (2002), Teror Orgutu PKK'daki Militanlarin Ya§ Profili, Ankara: TEMUH. Baranov V.M., Fituni L.L. (eds.) (2009) Legalizatsiya prestupnykh dokhodov kak ugroza ekonomicheskoy bezopasnosti Rossii. Teoriya, praktika, tekhnika garmonizatsii mezhdunarodno-pravovykh i natsional'nykh mek-hanizmov protivodeystviya. [Legalization of criminal proceeds as a threat to Russia's economic security. Theory, practice, technique of harmonization of international legal and national counteraction mechanisms]. Nizhny Novgorod: NNAMVD.
Decree of the President of the Russian Federation No. 683 of December 31, 1981 "On the National Security Strategy of the Russian Federation";
Decree of the President of the Russian Federation of November 30, 2016 No. 640 "On the approval of the Foreign Policy Concept of the Russian Federation"; Federal Law of 06.03.2006 N 35-FZ (as amended on 06.07.2016) "On Countering Terrorism" available at http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc& base=LAW&n=203355&div=LAW&dst=100029%2C0&rnd=0.16873279560554644
Federal Law of July 25, 2002 N 114-FZ "On Countering Extremist Activity" available at http://ivo.ga-rant.ru/#/document/71253654/entry/0
Fundamentals of State Policy in the Field of Nuclear and Radiation Safety of the Russian Federation for the Period until 2025. (approved by the President of the Russian Federation on 01.03.2012 N Pr-539); http://mama.sarbc.ru/articles/kak-v-igil-verbuyut-nashikh-detei.html http://psyhologia.club/psihologiya/pochemu-podrostki-stanovyatsya-terroristami.html http://v1.ru/text/news/152273401663488.html http://v1.ru/text/news/64414.html
https://www.newsdeeply.com/syria/articles/2017/05/26/intrepid-sisters-reveal-how-isis-depends-on-role-of-women
Military Doctrine of the Russian Federation. (approved by the President of the Russian Federation on 25.12.2014 N Pr-2976)
Review of the judicial practice of the Supreme Court of the Russian Federation No. 2 (2017) (approved by the Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation on April 26, 2017).
Strategy of counteracting extremism in the Russian Federation until 2025. (approved by the President of the Russian Federation on November 28, 2014 No. Pr-2753);
Sundyev, I.Yu. Introduction to operative-investigative terrorology: F Textbook. Moscow: UNITY-DANA, 2012.
Taylor, Steve. The Psychology of Terrorism: What Makes Young Men Prepared to Kill for a Cause? http://www.huffingtonpost.co.uk/steve-taylor-phd/terrorism_b_5803848.html
Thomas, Samuel, K. (2011) "The Lure of Youth into Terrorism", SEARCCT's Selection of Articles, Vol. 2, pp. 109-113.
