CC BY-NC-ND
20
Р.Г. Шамсутдинова
гр и I» и I»
Татарским единыи партийный архив
(ЕПА ТАССР) в годы Великой Отечественной войны
В статье излагается история функционирования Татарского единого партийного архива в годы Великой Отечественной войны. Актуальность обращения к данной теме обусловлена слабой изученностью региональной истории системы партийного архивного дела. Показана деятельность архивистов Татарского единого партийного архива по обеспечению сохранности основной части фондов, а также принятию на хранение эвакуированных материалов. Выявлено, что в течение войны архивно-техническое направление в деятельности архива преобладало над научно-исследовательским. В течение войны ЕПА ТАССР также был задействован в масштабных акциях оперативно-чекистского и агитационного характеров.
Ключевые слова: Татарский единый партийный архив (ЕПА ТАССР); Институт Маркса, Энгельса, Ленина (ИМЭЛ); государственные архивы; Татарская автономная советская социалистическая республика (ТАССР); Отдел госархивов НКВД ТАССР и ЦГА ТАССР; «Краткий курс истории ВКП(б)», Областной комитет ВКП(б) ТАССР; парткомсо-мольские организации.
Рассказ о деятельности Единого партийного архива ТАССР в годы Великой Отечественной войны хотелось бы начать с образного сравнения, данного в свое время С.В. Якушевым в статье, посвященной деятельности Центрального партийного архива в 1941-1956 гг.1 Говоря о разработанности проблемы, автор отмечает:
Если сложить вместе все написанное о Центральном партийном архиве, получится тонкая книжица, не дающая полного представления ни об истории, ни о составе и содержании одного из богатейших
© Шамсутдинова Р.Г., 2017
наших документальных хранилищ. Далее обнаружится, что в такой книге отсутствуют страницы, касающиеся целых этапов в развитии архива. Так, практически ничего не сказано о деятельности ЦПА в 1941-1956 гг., в этот сложнейший для архивного дела страны период2.
Конечно, эта характеристика, данная в середине 1991 г., устарела. По прошествии 25 лет мы можем говорить о том, что интерес к истории отечественного архивного дела стабилен и результативен в плане интересных общеисторических выводов и обобщений, не замыкающихся в рамках архивоведческой проблематики. Но опять же состояние фактически параллельной, наряду с государственной архивной службой, системы партийного архивного дела не всегда вызывает интерес у исследователей. Представленная ниже информация - попытка заполнить этот пробел.
В тяжелейших условиях военного времени сотрудникам Татарского единого партийного архива удалось обеспечить сохранность основной части фондов, а также принять на хранение эвакуированные материалы. Так, 22 июля 1941 г. заведующий Татарским областным партийным архивом Яков Семенович Кормухин сделал попытку добиться от СНК ТАССР благоприятного решения вопроса с помещениями для архива такими словами:
...Сейчас к нам из прифронтовой полосы начинают поступать важнейшие материалы на хранение. Вчера нами были приняты материалы от Ленинградского Музея С.М. Кирова. Для размещения материалов мы запасной площади не имеем.3
Дело осложнялось тем, что на территории партийного архива, ко всему прочему, проживали люди. Обращения в Городской совет об их выселении ни к чему не привели. Проблема с помещениями для ЕПА ТАССР во время войны была непростой. В 1944 г. архиву выделили новое здание - кафедральный Петропавловский собор. Этот собор сегодня, наряду с Кремлем, башней Сююмбеке, один из самых узнаваемых объектов в Казани. Особенности военного времени и отсутствие свободных площадей существенно влияли на функционирование архива. Сама деятельность архива предусматривала архивно-технические и научно-исследовательские работы. Так, в отчетах Областного партийного архива ОК ВКП(б) ТАССР за июнь 1941 г. были приведены следующие виды работ (вместе с почти стахановскими показателями процентов выполнения):
1. Справочная работа - 107%.
2. Подшивка материалов - 200,30%.
3. Ревизия материалов - 275,60%.
4. Приемка материалов - 81,90%.
5. Систематизация материалов по структуре - 8,10%.
6. Инвентарное описание - 12,27%.
7. Переноска и укладка материалов - 79,40%.
8. Формирование связок - 23,40%.
9. Составление и исправление заголовков - 154%.
10. Выявление крайних дат в сформированных делах - 185%.
11. Вынужденная перевязка - 149%.
12. Нумерация листов - 26 510 листов.
13. Составление заверительных надписей - 100.
14. Систематизация листов внутри единиц хранения - 17 544 листа4.
По трем последним видам работ нет информации в процентном соотношении, так как, по всей видимости, они изначально и не были запланированы, а были проведены по ходу дела.
В отличие от архивно-технического научно-исследовательское направление в деятельности архива в течение всей войны практически не было реализовано. В плане научно-исследовательской работы на 1941 г., посланного 25 июня 1941 г. в ИМЭЛ на заключение, были такие пункты5:
№ Наименование работ Срок выполнения
1 Выявление дополнительных документов о В.И. Ленине, В.М. Молотове, Я.М. Свердлове, Н.Э. Баумане, Н.Е. Федосееве В течение года
2 Составление хроники историко-революционных событий с 1887 по 1918 г. 1/Х1 1941 г.
3 Выявление документов, материалов и подготовка к печати брошюры о жизни и революционной деятельности Хусаина Ямашева 1/Х11 1941 г.
4 Выявление документов и материалов по истории Татарии по фондам ЕПА ТАССР 2 полугодие 1941 г. и весь 1942 г.
5 Материалы о разгроме контрреволюционных националистических группировок 1/У11 1942 г.
Окончание
№ Наименование работ Срок выполнения
6 Подготовка материалов для работы «Очерк по истории Октябрьской социалистической революции в Татарии» к изданию к 25-летию Октябрьской социалистической революции 1/У11 1942 г.
7 Выявление материала по теме «Ленин в Казани» 1/1Х 1941 г.
То, что данный объем и сложность работы просто не могли быть реализованы в условиях начавшейся войны, осознавали все. Судя по документам, иногда и по отсутствию необходимых документов или по их неполному составу, ситуация в Казани в первые дни была близка к катастрофической. В протоколах закрытого заседания бюро Татарского обкома от 23-24 июня 1941 г. слушался вопрос «О распространении непроверенных слухов о результатах военных действий РККА». Отмечалось, что ряд руководящих работников политотдела Казанской железной дороги, а вслед за ними и городских райкомов ВКП(б), опираясь на обывательские разговоры, несмотря на отсутствие правительственных сообщений, распространили по городу Казани непроверенные слухи о результатах военных действий РККА. Бюро Татарского обкома ВКП(б) обязывало своим постановлением начальника Политотдела Казанской железной дороги товарища Мандура и секретарей горкомов и райкомов ВКП(б) со всякими обывательскими слухами о положении дел на фронтах вести самую беспощадную борьбу, информацию населения и политико-воспитательную, агитационно-массовую работу с населением вокруг военных действий РККА проводить, опираясь только на правительственные сообщения6. На этом же заседании слушался вопрос о перебоях с торговлей хлебом в городах Казань и Зеленодольск. В сложившейся ситуации, когда население скупило все запасы хлеба и муки, виновными были названы руководители Наркомторга ТАССР, трестов Росглавхлеб и Заготзерно7. Судя по всему, в данный период не все правительственные сообщения могли возыметь необходимый эффект. В этой ситуации действенность пропаганды как способа политической коммуникации выявила механизмы обратной связи между властью и обществом. Так по решению областного комитета ВКП(б) ТАССР партийный архив во втором полугодии 1941 г. должен был, прежде всего, собрать и издать материал о деятельности одного из первых большевиков-татар
Хусаина Ямашева8. Активный член Казанской большевистской организации в революции 1905 г., организатор и редактор легальной социал-демократической газеты «Урал», издававшейся на татарском языке с «правильной» биографией, должен был стать постоянным героем агитационных брошюр и газетных публикаций. Работа над биографией пламенного революционера началась еще в предвоенный период, но в связи с 30-летием его трагической гибели была активизирована / интенсифицирована. Выполнение партийным архивом работ по агитационно-пропагандистскому использованию архивных материалов могло привести к конфликту интересов между ЦГА ТАССР и ЕПА ТАССР. Так, 28 июля 1941 г. ЕПА ТАССР обратилось в Главное архивное управление НКВД СССР с жалобой на начальника Архивного отдела НКВД ТАССР Александру Ивановну Ямпольскую, отказавшую в предоставлении возможности исследовать архивные материалы, ка-саемые деятельности В.И. Ленина, Я.М. Свердлова, С.М. Кирова, Н.Э. Баумана, Н.Е. Федосеева, требуя специальное разрешение ЦК ВКП(б)9. По всей видимости, конфликт так и не был разрешен в пользу ЕПА ТАССР. Общий фронт работ у государственного и партийного архивов мог быть и в разработке секретных фондов и их использовании в оперативно-чекистских целях. Из доклада Отдела госархивов НКВД ТАССР и ЦГА ТАССР о работе за 1942 г. следует, что данная работа была второй по значимости10. Что же касается ЕПА ТАССР, то разработка секретных фондов, судя по отчетам за второе полугодие 1941 г. и первое полугодие 1942 г., была фактически приоритетной. В своем отчете ЦПА ИМЭЛ от 2 апреля 1942 г. заведующий ЕПА ТАССР Я.С. Кормухин писал:
Еще до объявления войны... к нам поступил запрос на лиц, участвующих и связанных с националистическими группировками, но с объявлением войны по поручению первого секретаря Татобкома было предложено весь аппарат Партийного архива переключить на это дело. Пред нами была поставлена задача: дополнительно заняться выявлением материалов об очагах кулацких восстаний 1918-1920 гг., эсеровских организациях и лицах, участвовавших во всевозможных контрреволюционных группировках, заговорах и т. п. В дополнение к ранее нами выявленным материалам и данным Татобкому в количестве 23 томов на 6959 листах, еще нами выявлено и дано Обкому 99 материалов на 739 листах и представлен список Обкому НКВД на эсеров, троцкистов, националистов и другой контрреволюционный элемент, в числе 1778 человек. По отзыву Обкома партии и НКВД, материалы представляют большую ценность11.
Показательно, что подобное рвение не было оценено руководством ИМЭЛ. В характеристике от 17 марта 1942 г., данной ИМЭЛ на отчет ЕПА ТАССР, есть такие строки:
.Большое количество времени по данным отчета вами было затрачено на выявление материалов на лиц, исключенных за контрреволюционную деятельность и группировки. По отчету трудно судить, во-первых, относительно объема проведенной работы по этому разделу, а также по чьей инициативе она проводилась и как были реализованы результаты работы, насколько она оказалось актуальной и продуктивной, нашли ли эти результаты вашей работы отражение в решениях татарского Обкома ВКП(б) или в проводимых им, как Обком оценивает результаты работ и их ценность. Отчет не раскрывает этих существенных моментов. А без этого трудно судить о том, нужно ли было проводить работу в том объеме, в каком она была проведена, и об ее качестве12.
В том же 1942 г. справочная работа, выполненная ЕПА ТАССР, выглядела следующим образом13.
№ Организации, учреждения, отдельные граждане Выдано справок и соотношение в процентах
1 Татарский обком ВКП(б) 82-25,7%
2 Райкомы, горкомы своей области 78-24,40%
3 Органы НКВД 126-39,40%
4 Парторганизации воинских частей 16-5%
5 Парторганизации других краев и областей 10-3,10%
6 Первичные парторганизации своей области 2-0,60%
7 Отдельные граждане о трудовом стаже 6-1,8%
Работа по выдаче справок выявила проблемы, существенно затруднявшие деятельность ЕПА ТАССР в военный период. Во-первых, практически не выполнялось решение Бюро ОК ВКП(б) ТАССР от 10 декабря 1939 г. о необходимости сдачи в партийные архивы материалов парткомсомольских организаций, политотделов и партгрупп по истечении двух лет по окончании делопроизводственного года14. Получалось, что когда парторганизации и граждане обращались в Партархив ТАССР за справкой, то
чаще получали отрицательный ответ, так как требуемые материалы попросту не были сданы на хранение и обработку. Сами материалы не сдавались по причине, которая в документах ЕПА ТАССР была озвучена только во второй половине 1945 г. Заведующий партийным архивом ТАССР Я.С. Кормухин, обращаясь в ИМЭЛ, пишет:
... в течение периода Отечественной войны концентрация материалов по существу не проводилась, за исключением приемки от организаций города Казани и лишь частично от сельских районов (где не было подходящих мест для хранения). Хуже всего обстояло с концентрацией материалов от комсомольских организаций. Замедленность в концентрации материалов объясняется опасением в налете вражеской авиации. Вследствие чего, по договоренности с руководством и Особым сектором ОК ВКП(б), концентрацию материалов временно приостановить15.
Характерно, что в материалах ОК ВКП(б) ТАССР в целом и протоколах Особого сектора в частности нет ни слова об этой договоренности. По всей видимости, данное решение было на уровне устного распоряжения. Тем не менее в отчете о работе Областного партархива ТАССР за 1945 г., датируемого 15 января 1946 г., есть следующая информация.
За весь период Отечественной войны со стороны ВКП(б) было предложено приемку материалов не производить, в особенности от сельских районов, и только в 1944 г. стали нажимать на это дело, но все же за период 1941-1945 гг. нами было принято материалов 82 099 ед. хр., из них:
1941 г. -11 464 ед. хр.;
1942 г. - 7993 ед. хр.;
1943 г. - 7247 ед. хр.;
1944 г. - 38 449 ед. хр.;
1945 г. - 16 946 ед. хр.
Что к общему, сконцентрированному в Партийном архиве материалу составляет 44,50%16.
Обращают на себя внимание косноязычный стиль изложения информации, которую к тому же нельзя перепроверить, так как в отчетах ЕПА ТАССР за 1941-1944 гг. данные о приемке материала приводятся не всегда. Тем не менее деятельность ЕПА ТАССР по сохранению историко-культурного наследия была постоянной, на плановой основе. Другое дело, что в обозначенный период исклю-
чительный приоритет отдавался материалам, так или иначе связанным с революционной тематикой или же, собственно, документам парткомсомольских структур и организаций. Довольно часто приходилось сталкиваться с нежеланием партийцев и комсомольских работников проявлять заботу о состоянии парткомсомольских документальных комплексов. Например, в апреле 1943 г. архивисты выяснили, что архивные материалы комитета ВЛКСМ Казанского авиационного института с момента начала деятельности комсомольской организации в этом институте секретарем комитета комсомола были сожжены. Причина, по словам секретаря - «принимать и хранить было нечего, документы представляли собой хаотичную листовую россыпь»17. Ранее, в 1941 г., стало известно об исчезновении всех документов в Молотовском райкоме комсомола со дня организации райкома. Когда спросили об этом секретаря райкома, он ответил: «Наверное, искурили»18. Между тем в 1943 г. планировалось отметить 25-летний юбилей создания ВЛКСМ. По заданию ИМЭЛ и ЦК ВЛКСМ ЕПА ТАССР выделяет материалы и документы за 1918-1924 гг. для «Истории Татарской комсомольской организации». Было выявлено и направлено в ЦК ВЛКСМ свыше 130 документов и материалов на 533 листах19.
В сентябре 1943 г. по заданию Отдела пропаганды и агитации Татарского обкома ВКП(б) в связи с пятой годовщиной выхода в свет «Краткого курса истории ВКП(б)» были запланированы широкомасштабные работы по выявлению материалов для информации в ЦК ВКП(б) о ходе изучения в партийных организациях республики «Краткого курса истории ВКП(б)»20. На основе имеющихся в Партийном архиве ТАССР документов к 18 сентября 1943 г. следовало представить обширную информацию за 1939-1942 гг. (отдельно за каждый год) по следующим пунктам:
1) общее количество изучавших и изучивших по Татреспубли-ке «Краткий курс истории ВКП(б)» из числа коммунистов, комсомольцев и беспартийных;
2) количество кружков по изучению «Краткого курса истории ВКП(б)», количество занимающихся в них;
3) количество занимающихся изучением самостоятельно;
4) несколько конкретных примеров положительного влияния «Краткого курса истории ВКП(б)» на изучающих и изучивших эту книгу (политический рост отдельных руководящих работников), примеров умелого применения теоретических знаний на практике (более правильного разрешения конкретных задач практической работы);
5) количество вступивших в кандидаты за эти годы из числа беспартийных, изучивших «Краткий курс истории ВКП(б)»21.
Совершенно невероятно, чтобы данный план был как-то реализован в условиях войны. Во всяком случае, в документах самого ЕПА ТАССР нет никаких упоминаний о проделанной работе. Львиную долю времени у архивистов в 1943 г. занимали такие виды работ22:
№ Виды работ Количество Процентное
отведенных соотношение
рабочих дней к видам работ
1 Обработка материалов 822 53
2 Научно-исследовательская 347 22,40
3 Организационно-методическая 150 9,50
4 Инструктивно-обследовательская 91 5,70
5 Справочная 70 4,70
6 Приемка материалов 70 4,70
Те же виды работ были главными и для 1944-1945 гг. Особенностью тех лет было еще и то, что в обозначенный период деятельность ЕПА ТАССР осложнилась переездом в новое помещение -Петропавловский собор. При переезде - в конце августа - начале сентября 1944 г. - сразу приходилось разбирать, размещать и топо-графировать архивный материал. Соответственно о работе по собиранию и обработке материалов собственно Великой Отечественной войны пришлось на некоторое время забыть. На 1 января 1945 г. в ЕПА ТАССР было сконцентрировано материалов - 167 409 ед. хр. от 1555 фондообразователей. По числу сконцентрированных материалов и по количеству фондов картина была следующей23.
№ Организации Количество фондов Количество единиц хранения
1 Парторганизации 1291 116 184
2 Комсомольские организации 140 13 284
3 Контрольные комиссии 40 23 618
4 Политотделы 34 1954
5 Фракции и партгруппы 22 654
6 Прочие организации (совпартшкола, парткурсы, Истпарт и др. орг.) 17 10 426
7 Части особого назначения 11 1289
Помимо всего прочего, в начале 1945 г. ЕПА ТАССР возвращал временно хранившиеся в архиве материалы музея С.М. Кирова (Ленинград) и ТАСС. Данные документы были получены в свое время от НКГБ, соответственно режим контроля за состоянием реэвакуированных документальных комплексов был многократно увеличен24.
Если Комитет госбезопасности мог четко расставить акценты, то ЕПА ТАССР такое удавалось не всегда. В итоге к концу войны общераспространенной ситуацией в состоянии текущего делопроизводства парткомсомольских организаций была неупорядоченность и произвольность делопроизводства, без опоры на примерную номенклатуру, спущенную в свое время особым сектором Татарского обкома ВКП(б)25.
Подводя итоги, отметим, что в рассматриваемый период в истории Единого партийного архива ТАССР произошли важные события. Прежде всего, сотрудникам архива в тяжелейших условиях военного времени удалось обеспечить сохранность основной части фондов. После войны предпринимались попытки наладить работу по учету и научно-технической обработке документов, созданию справочного аппарата к ним. В течение войны ЕПА ТАССР также был задействован в масштабных акциях оперативно-чекистского и агитационного характера. Жесткое следование директивам партии, исходящих от центрального и регионального уровней, несмотря на их невыполнимость и зачастую алогичность (как в случае с поисками внутренних врагов в условиях смертельной угрозы внешнего вторжения), придавало партийному архиву вес в глазах функционеров парткомсомольских структур. Таким образом, история функционирования одного из провинциальных партийных архивов в годы Великой Отечественной войны наглядно свидетельствует об особенностях функционирования в том числе и регионального партийного аппарата в условиях войны. Согласно жесткой формуле, выработанной советскими архивистами: «Что сохраняем, то и изучаем», сформировался в военные годы весьма своеобразный комплекс документов партийных и комсомольских структур.
Примечания
Якушев С.В. Центральный партийный архив (1941-1956 гг.) // Вопросы истории КПСС. 1991. № 6. С. 70-79. Там же.
ЦГА ИПД РТ. Ф. 30. Оп. 1. Д. 95. Л. 44.
4 Там же. Л. 5.
5 Там же. Ф. 15. Оп. 5. Д. 118. Л. 10б.
6 Там же. Л. 107-107об.
7 Там же. Ф. 30. Оп. 1. Д. 95. Л. 8.
8 Там же. Д. 101. Л. 197. Там же. Л. 200.
Государственная архивная служба Татарстана (191б-200б гг.): Сб. документов и материалов I Отв. сост. Д.И. Ибрагимов. Казань: Гасыр, 200б. С. 151. ЦГА ИПД РТ. Ф. 30. Оп. 1. Д. 103. Л. 25-27. Там же. Л. 31. Там же. Д. 102. Л. 10. Там же. Д. 103. Л. 48. Там же. Д. 124. Л. 12. Там же. Л. 42, 44. Там же. Д. 102. Л. 10, 27, 109. Там же. Д. 103. Л. 1б. Там же. Оп. 5. Д. 112. Л. 3. Там же.
Там же. Ф. 15. Оп. 5. Д. 875. Л. 38-38об. Там же. Ф. 30. Оп. 1. Д. 102. Л. 27. Там же. Оп. 5. Д. 111. Л. 5б. Там же. Л. 57. Там же. Оп. 1. Д. 124. Л. 23.
