CC BY
135
УДК 159.9.072
Вестник СПбГУ. Сер. 16. 2015. Вып. 3
Г. С. Мельник
ТАКТИЧЕСКИЕ МЕДИА В ДЕСТРУКТИВНЫХ ТЕХНОЛОГИЯХ ПРОТЕСТА
Статья посвящена анализу деструктивных последствий использования тактических медиа в качестве технологии протеста. Тактические медиа распространяют идеи, направленные против угнетения, эксплуатации, изоляции, отчуждения, и тем самым увеличивают риск участия человека в деструктивных политических акциях. Эти медиа используются как инструмент политического контроля во взаимодействии между субъектами коммуникационных технологий, а также как средство мобилизации. Автор исследует социально-психологическую природу и сущность тактических медиа. Библиогр. 15 назв.
Ключевые слова: информационные технологии, массмедиа, протестные движения, тактические медиа, дестабилизация, установка.
G. S. Melnik
TACTICAL MEDIA IN DESTRUCTIVE TECHNOLOGIES OF PROTEST
The article is devoted to analysis of the destructive consequences of the use of tactical media in the technology of protest. Tactical media spread ideas against oppression, exploitation, isolation, alienation, and thereby increase the risk of human involvement in destructive political campaigns. These media are used as tools of political control in the interaction between subjects and communication technologies as a tool for mobilization. The author explores the socio-psychological nature and essence of tactical media. Refs 15.
Keywords: information technology, media, protest movements, tactical media, destabilization.
В политической сфере протестные технологии всё больше выступают как целенаправленная и систематическая деятельность по организации и координации социальных субъектов, консолидации групп общественности для достижения политических целей, осуществляемая в основном посредством PR, массмедиа и социальных сетей и рассчитанная на достижение быстрого и максимального результата при заданных ресурсах.
Тактические медиа (tactical media), недавно появившиеся в информационно-коммуникативной среде, активно используются в современных протестных технологиях как механизм политического управления и психологического воздействия на социум. Особенно востребованными они становятся в кризисный период, во время конфликтов и войн.
В политической психологии и теориях массовой коммуникации данный термин пока не получил основательного закрепления ввиду маргинального состояния самих тактических медиа, провозглашающих принципы постоянной изменчивости и мобильности. Сохраняя внешние контуры, эти медиа постоянно меняют направление, формы презентации материала, жанры, авторов; готовы работать в разных коалициях и вступать в союзы с различными группами для решения тактических задач в политической сфере.
Мельник Галина Сергеевна — доктор политических наук, профессор, Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций Санкт-Петербургского государственного университета, Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб. 7/9; melnik.gs@gmail.com
Melnik Galina S. — Doctor of Political Science, Professor, В1шШШв of Higher School of Journalism and Mass Communications at Saint Petersburg State University, St. Petersburg State University, 7/9, Universitetskaya nab., St. Petersburg, 199034, Russian Federation; melnik.gs@gmail.com
83
Тактические медиа (далее — ТМ) — самостоятельная часть социальных (новых, сетевых) медиа, целью которых является преимущественно развитие революционного потенциала, формирование протестных установок читателей, провоцирование деструктивных стратегий поведения. В содержательном отношении этот тип медиа реализует модель «сопротивления и несогласия». По убеждению создателей тактических медиа, «модель должна атаковать систему, как стая волков». Создатели ТМ используют тактику «слабых» для вторжения в стратегическое пространство традиционных СМИ, контролируемое властями, используя при этом любые средства.
Характерными чертами тактических медиа являются: а) использование информационной платформы для публичных заявлений; б) привлечение внимания читателей к преступлениям крупных корпораций; в) превращение информации в протестное действие, а само действие — в грандиозный спектакль-импровизацию с использованием творческих возможностей его создателей; г) вовлечение большого количества людей в качестве участников в виртуозный политический спектакль, который разворачивается в режиме реального времени на «оккупированных» территориях.
В контексте изучения феномена ТМ важно замечание политических психологов О. С. Дейнека и А. В. Забарина о том, что «протестное групповое поведение часто является деструктивным по отношению в целом к политической системе, приобретая такие активные формы, которые квалифицируются как преступления, например политический экстремизм и терроризм» [1].
Стихийно возникшие как средство координации действий в ходе грандиозного противостояния между антиглобалистами и силами правопорядка во время саммита G8 в Сиэтле, тактические медиа продолжают играть важную роль в организации «умных толп» антиглобалистского сообщества и позиционируют себя как «медиа кризиса, критики и оппозиции». Существование тактических медиа «скрывает в себе глубинные проблемы связи технического и антропологического, машинного и эстетического, "нематериального" и "вещного"» [2].
С момента возникновения тактические медиа представляли собой тип альтернативных СМИ, объединяющих в себе большое количество течений в искусстве и основанных на принципах искусства и активизма. Медиа-активизм, по мнению арт-художника и активиста О. Киреева, начался с того, что анархисты-сквоттеры, современные художники и компьютерные фрики провозгласили: «Нам нужны свои медиа, свои сети, своя информация!» [3]. Позднее «художественные проекты» стали реализовываться во всех формах политического участия.
В период с 1998 по 2013 г. появлялось большое количество изданий анархистов и анархо-синдикалистов: «Автоном. Сражайся за мечту», «Прямое действие», «Либертарная мысль», «Ситуация», «Воля», «Наперекор», «Община», «Анархия», «Черная звезда», «Свобода или смерть», «Новый Свет», «Петроградец», «Намерение», «Вольная Сибирь», «Удар», «Тротиловый эквивалент», «ТУМ-балалайка», «Ультиматум», «Утопия» и др., а также арт-фриковых и контркультурных изданий: «Забриски Райдер», «Дантес», «Русские джунгли», «Бабуния», «Трава», «Воля» [3]. В сентябре 2011 г. медиактивистами создан информационный интернет-ресурс1, в 2011-2012 гг. появились такие тактические медиа, как «Ustream» и «Ридус».
1 Tactical Media Files. URL: http://www.tacticalmediafiles.net (дата обращения: 31.07.2015).
84
Сообщество «МедиаУдар»2, например, занимается художественными проектами, внедряемыми в реальные социально-политические практики — защиту окружающей среды, развитие системы альтернативного образования, борьбу с цензурой и диффамацией по отношению к деятелям культуры [4].
В России известен тактический проект IndyVideoъ, посвященный видеодокументации социальных акций и воплощающий в себе синтез протестных политических движений и новых технологий, развивающихся на платформе «Такт-медиа»4. Ресурс сохраняет онлайн-архив социальных акций, видеозаписи которых оперативно монтируются и появляются на свет спустя два часа после акции. Предметом информационных материалов, размещенных на платформе «Такт-медиа», становятся, по мнению организаторов этого интернет-ресурса, люди, ценности и смыслы, одушевляющие независимое гражданское общество и влияющие на государство, рынок, академическую среду, правовые институты.
Сравнительно недавно российские художники стали использовать межкультурное пространство для призывов к социальным изменениям. Творческие личности образуют новые формы коллективного существования, объединяются с субкультурами и общественными движениями, объявляют себя активистами — активными участниками современной социально-политической жизни.
Тактические медиа нередко заимствуют методы не только художественных, но и социальных и политических движений; выполняют функции придания нового смысла образам массовой культуры, идущим вразрез с господствующими СМИ, тем самым порождают новую эстетику.
В программных обращениях к аудитории создателями медиа декларируются цели борьбы с репрессиями, эксплуатацией, изоляцией, отчуждением и корпора-тизацией. Однако в социальной практике тактические медиа нередко имеют целью деструкцию, реализуют функции мобилизации, подрыва, разрушения, создавая пространство критической мысли, направленной против государства, рынка, академической среды, правовых институтов и др.
Многие тактические медиа-проекты реализуются активистами в физическом пространстве, но наиболее часто медиа сегодня используют пространство сетевое, что расширяет их влияние. Так, с помощью медиа организуются массовые акции на местном уровне, причем благодаря электронным коммуникациям информация об этих ярких мероприятиях становится достоянием многих тысяч пользователей интернета, которые «приобщаются» к обмену опытом. Подобные акции, мобилизующие массы на решение политической задачи, тиражируются в дальнейшем в других регионах мира (протестные движения «Оккупируй, занимай общественные места» можно было наблюдать на площадях и улицах многих стран: Майдан на Украине, площадь Тахрир в Египте, проспект Ротшильда в Израиле и др.). Для создания впечатления массовости акций на страницах тактических медиа публикуются фотографии, неофициальные оценки численности участников, результаты
2 МедиаУдар. URL: http://mediaudar.net/blog/2013/10/13/cekciya-takticheskie-media (дата обращения: 31.07.2015).
3 IndyVideo. URL: http://www.indyvideo.ru (дата обращения: 31.07.2015).
4 Тактические медиа и арт-активизм: музыка гуманитарного действия, социальные движения и гражданские организации. URL: http://www.tact-media.livejournal.com (дата обращения: 01.03.2015).
85
социологических исследований, опросов, интернет-голосований, отчеты о проведенных политических мероприятиях.
Тактические медиа стали активным участником «цветных революций», «арабской весны», протестных движений против фальсификации выборов, результатом которых явилось свержение прежних режимов в Грузии, на Украине, в Киргизии, Египте, Ливии, Йемене.
Тенденция к возникновению своего рода оппозиционной солидарности у определенной части пользователей социальных сетей по всему миру усилилась благодаря тому, что в материалах сетевых СМИ стал создаваться образ власти как некомпетентной и коррумпированной силы, не отвечающей требованиям демократии.
Протестные технологии имеют двоякий характер, преследуя как конструктивные, созидательные цели (активизация социальных групп, сплочение народа), так и деструктивные (снижение активности социума, дестабилизация, дезорганизация). В зависимости от поставленных целей реализуются разные стратегии мобилизации: от установления контакта, ориентации на взаимодействие и согласительные действия, поиска арбитра — до «фокусированных агрессий» (насилие, избиение, порча имущества, захват заложников, голодовки, самоубийство) и «диффузного протеста», жесткой конфронтации власти и оппозиции [4].
Чаще всего технологии являются деструктивными, увеличивающими степень конфликтогенности политического взаимодействия в условиях глобализации. Цель их применения — «разрушать социальные коммуникации и вызывать социокультурное отчуждение социальных групп внутри общества, нагнетать неуверенность, подавленность, тревогу, приводящие личность в состояние стресса, содействовать упадкам нравов, деидентификации личности, повлечь за собой снижение работоспособности людей, эффективности деятельности организаций, вызывать деструктивные конфликты, преступления» [5]. Так, к концу 1980-х годов в политической теории США возникла концепция «бархатных» революций, т. е. смены власти без прямого насилия, которая впоследствии была реализована в ряде стран (в том числе СНГ).
В результате возникают «мягкие» революции, в которых доминирующим становится не столько диалог о будущем жизнеустройстве, сколько призыв к толпе любой ценой разрушить прошлое, ибо так жить нельзя! Главное в этих технологиях — добиться благосклонного отношения достаточной части населения крупных городов к открытым действиям организованных радикальных сил против существующей власти. Массмедиа при этом отводится роль имитатора «народного недовольства» властью в данном государстве.
В ситуациях перехвата власти тактические медиа приобретают особую роль и становятся обязательным структурным компонентом протестных акций. Во многих странах сетевые медиа служили не только источником осведомления общественности о действиях протестующих и о попытках подавления протестов, но и средством быстрой мобилизации людей для проведения политических акций. Ключевую роль в этом процессе сыграли не только массмедиа с их энергетическим потенциалом, метафоричностью и силой воздействия, но и социальные сети «Twitter» и «Facebook» с их оперативностью и организационным ресурсом. Информация, которую генерируют тактические медиа, всё чаще попадает в ленты известных информационных агентств, становясь достоянием миллионов, тем самым увеличивая мобилизационный ресурс протестных акций.
86
Большинство массовых протестных действий в России после выборов в Государственную Думу также организовано с помощью новых технологий (в областных городах России активно использовалась для этого сеть «Вконтакте», в столицах — «Facebook»). Присутствие в Сети позволяло людям оперативно координировать свои действия, общение в «Twitter» или «Facebook» создавало чувство сопричастности, а выкладывание фотографий или видеороликов обеспечивало эффект присутствия.
Эти информационно-технологические достижения СМИ и Сети дали возможность практически единовременного охвата огромной аудитории и создали условия, при которых она может быть втянута в срежиссированный политический спектакль с мобилизационным политическим сценарием — «бархатные» революции, избирательные кампании, грандиозные флешмобы.
Тактические медиа — это то, что получается, когда группы или индивиды, ощутившие себя отвергнутыми широкой культурой, начинают использовать дешевые медиа, доступ к которым открыт благодаря революции в потребительской электронике и расширенным возможностям распространения с помощью общественного кабельного телевидения и интернета [6].
Тактические медиа предназначены для «своих», рассчитаны на активность и соучастие. Выражая точку зрения групп меньшинства, они врываются в кибер-пространство с требованиями социальных изменений; организуют акции против глобальных организаций (G8, G20, WГО) и корпораций (Microsoft, Pepsi, Nike и др.); являются неизменными участниками всех «цветных» революций и мероприятий по защите миноритарных групп5. Консолидируя людей для проведения тех или иных акций, тактические медиа не формируют между участниками прочных социальных связей. В случае обнаружения группа может распасться так же легко, как появилась, а ее активисты тут же входят в другие группы (или создают их) и продолжают сопротивление, поменяв локальные цели с учетом полученного опыта [7].
Тактические массмедиа придают событиям «важный смысл», озвучивая цели активности, предлагая определенные действия, вовлекая в кооперацию новых агентов, воздействуя на протестную часть социума. Тактические медиа претендуют на осуществление общественного контроля за действиями власти. В оппозиционных СМИ используется тотальная критика существующего строя, внедряются ярлыки наподобие «тирании», тем самым обостряются социальные, национальные, идеологические конфликты общества.
Учитывая особенности восприятия информации аудиторией, СМИ используют не только символический язык ярких мобилизующих образов, распространяемых как эпидемия, но и такие средства внушающего воздействия на коллективное бессознательное, как звук голосов, цвет, пластика движений, лозунги [8].
В политических спектаклях используются «художественные средства» влияния на протестную часть общества (метафоры, образы, клише — «борцы за демократию», «жертвы режима», «патриоты») [9]. В протестных акциях жест, лозунг, предмет, символ позволяют добиться самоопределения группы и сделать ее посыл заметнее. «Мы нуждаемся в символах, потому что они объединяют нас. Любой
5 Таким был, например, украинский сайт www.zaraz.org, функционировавший в начале 2000-х годов.
87
группе требуется совокупность знаков и ритуалов, которые обеспечивают самоопределение ее членов, отличают их от других людей», — считает специалист по революциям Матильда Ларрер (Mathilde Larrere). Например, красный флаг долгое время поднимался самыми разными революциями и протестными движениями по всему миру. Демонстранты из Гонконга взяли на вооружение «Руки вверх, не стреляйте» из Миссури [10].
«Забыть о различиях намного проще, когда у вас есть общий враг и символ, который подчеркивает то, что вас объединяет», — отмечает преподаватель семиотики Туринского университета Массимо Леоне (Massimo Leone) [10].
Сильнейшее воздействие оказывают хтонические образы объектов, способные создавать мощные энергетические поля и зачаровывать реципиентов, отвлекать от реальных предметов и ситуаций, порождать магический фон, воздействующий на эмоциональное состояние.
Слабый получает возможность победить сильного смекалкой, тактическими ходами, способностью к творческим активным действиям, благодаря которым он и получает выгоду [11, с. 44]. В этом случае магически действуют призывы к единению, консолидации, участию в общем праведном деле: «Обращаемся ко всем свободным людям мира: Давайте работать вместе, чтобы остановить ежедневные массовые убийства, аресты и смещения в Сирии. Давайте работать вместе, чтобы уничтожить убийственный режим Асада в Сирии!» [12].
Особенность тактических медиа в том, что они никогда не достигают состояния совершенства, так как основаны на принципах изменчивости, моменталь-ности, интерактивности и функционирования в разных коалициях; решают лишь оперативные задачи, адекватные времени; практически всегда разрушают традиционные представления людей о ценностях и традициях. Подчеркивая изменчивость тактических медиа, участники анархического сообщества дают им образную, но симптоматичную характеристику: «фанзины, листовки, сайты, интернет-рассылки, факсы, сетевые кампании, пиратские радио, репортажи с мобильных телефонов, короче, всё, что предоставляют нам продвинутые технологии, чтобы мы покупали, но мы не покупаем, а захватываем. Бродячие партизаны телекоммуникаций, переносчики новостей, паразиты консумеризма, ангелы ноосферы» [13].
Интенсивно завоевывая информационные пространства, сегодня тактические методы начинают определять новую культуру независимой коммуникации (public domain) со своими ценностями, формами и языком. Специфика ТМ в том, что они всегда подвижны, изменчивы и никогда не имеют конечной цели. Французский философ Мишель де Серто в своем эссе «Практика повседневной жизни» (1984) показал, что сами потребители информации фактически выступают в этих медиа в качестве ее производителей. Такая информация движется в технократически сконструированном пространстве и с помощью уже установленного словарного запаса.
Социальные активисты-информаторы часто являются членами деструктивных сетей. Это, как правило, молодые люди, так называемые пассионарные лица, склонные к нонконформизму и перманентной борьбе со всем «старым». С одной стороны, медиа-активисты, по мнению аналитиков, видят наиболее гармоничный путь развития человеческого общества в использовании взаимопомощи, открытости и самоорганизации в гражданских инициативах, а с другой — для продвижения идей протеста, инакомыслия и бунта используют камерные технические средства
88
информации (самиздат, бесплатное радио и мини-FM, каналы публичного доступа по кабельному телевидению). Организаторы тактических медиа «прекрасно владеют информационными технологиями, полны революционных идей и порой действуют в "борьбе со злом" как супергерои комиксов или современные Робин Гуды — "с Лениным (или Че Геварой) в башке" и клавиатурой в руке» [14].
Самые популярные «революционные» твиттеры вели журналисты. Дэн Но-лан из «Аль-Джазиры» (с места событий), Ник Кристоф из «The New York Times» (с места событий), Андерсон Купер из CNN (с места событий), Энди Карвин из «National Public Radio» (агрегатор), редакционный микроблог «Аль-Джазиры» (агре-гатор) — именно от них, а не от предполагаемых тысяч простых египетских ми-кроблогеров весь «Твиттер» узнавал в реальном времени о том, что происходит в Египте. И это вполне понятно: журналисты для того и находились на площади Тахрир и в других «горячих точках», чтобы передавать информацию, тогда как демонстранты пришли туда совсем за другим [15].
Журналисты сами вовлечены в процесс мобилизации: становятся не только проводниками определенных идей или пламенными агитаторами, но и основателями мобилизационных групп (блогер Илья Файбисович, журналисты Сергей Пархоменко и Филипп Дзядко, Максим Шевченко).
Новый тренд в области тактических медиа — локативные медиа, получившие известность в 2004 г. Эти СМИ реализуют артистические и информационные проекты, используя функции локализации абонента с помощью технологий Wi-Fi, GPRS и других опций, встроенных в мобильные телефоны нового поколения.
Таким образом, в новой информационно-коммуникативной среде появились тактические медиа, направленные на организацию различных групп и сообществ для совершения деструктивных действий в целях решения оперативных задач. В связи этим особое значение приобретает анализ инструментами политической психологии методов и способов негативного воздействия тактических медиа на массовое сознание.
Литература
1. Дейнека О. С., Забарин А. В. Психолого-политические основания деструктивного поведения // Современные проблемы науки и образования. 2014. № 6. URL: http://www.science-education.ru/ pdf/2014/6/564.pdf (дата обращения: 31.07.2015).
2. Сосна Н., Федорова К. Медиа. Между магией и технологией. М.: Кабинетный ученый, 2012. 330 с. URL: http://www.armchair-scientist.ru/media (дата обращения: 31.07.2015).
3. Виртуальная презентация книги Олега Киреева «Поваренная книга медиа-активиста» // Информагентство Культура GiF. 21.03.2006. URL: http://www.gif.ru/afisha/svoi-media/ (дата обращения: 12.02.2015).
4. Климов И. А. Протестное движение в России: взаимная обусловленность стратегий сторон // Политические исследования. 1999. № 1. URL: http://www.civisbook.ru/files/File/Klimov_1999_1.pdf (дата обращения: 12.02.2015).
5. Кузнецова Е. Д. Деструктивные функции контента современных СМИ и их последствия // Клуб преподавателей, студентов, аспирантов, выпускников и друзей кафедры массовых коммуникаций РУДН: [сайт]. URL: http://www.kafedramk.ru/content/destruktivnye-funktsii-kontenta-sovremennyh-smi-i-ih-posledstviya (дата обращения: 24.11.2013).
6. Криволап А. Девальвация медиа-активизма: «от DIY до Like» // Международный журнал исследовательской культуры. 15.11.2011. URL: http://www.culturalresearch.ru/ru/media/73-devact (дата обращения: 02.10.2014).
7. Цветков А. Квебек и остальное // АНАРХ.РУ URL: http://www.anarh.ru/anarch/7/kvebek.htm (дата обращения: 31.07.2015).
89
8. Матвиенко Ю. А. Деструктивные сетевые социальные структуры как средство информационной войны и угроза безопасности России // Словари XXI века: [сайт]. 13.04.2011. URL: http.://www. slovari21.ru/analytics/441 (дата обращения: 31.07.2015).
9. Маслюк Л. Л. Сети+образы=мобилизация // Компьютерра-online. № 35. 28.09.2005. URL: http:// old.computerra.ru/2005/607/230350 (дата обращения: 31.07.2015).
10. Арланди Ф. Почему у каждого протестного движения есть символ? // ИноСМИ.ш. 01.10.2014. URL: http://inosmi.ru/world/20141001/223348103.html (дата обращения: 29.09.2014).
11. Серто М. де. Изобретение повседневности. Искусство делать / пер. с фр. Д. Калугина, Н. Мовниной. СПб.: Изд-во Европ. ун-та в Санкт-Петербурге, 2013. 330 с.
12. Social media activism in the Arab world and China // Tactical Media Files. 21.01.2013. URL: http:// www.tacticalmediafiles.net (дата обращения: 30.08.2014).
13. Киреев О. Власть и насилие: Тезисы к исследованию современного фашизма. Тактическое искусство // UA-LEFT. URL: http://www.ua-left.narod.ru/anarch.htm (дата обращения: 04.03.2015).
14. Ковалёв В. И., Матвиенко Ю. А. Деструктивные сетевые социальные структуры и информационные войны как современные вызовы безопасности России // Сайт С. П. Курдюмова. URL: http://www.spkurdyumov.ru/networks/destruktivnye-setevye-socialnye-struktury/ (дата обращения: 03.03.2015).
15. Медиареволюция. Роль СМИ и интернета в свержении египетского режима // Лента.ру. 15.02.2011. URL: http://lenta.ru/articles/2011/02/15/mediaegypt (дата обращения: 31.07.2015).
References
1. Deineka O. S., Zabarin A. V. Psikhologo-politicheskie osnovaniia destruktivnogo povedeniia [Psycho-political bases of destructive behavior ]. Sovremennye problemy nauki i obrazovaniia [Modern problems of science and education], 2014, no. 6. (In Russian) Available at http://www.science-education.ru/ pdf/2014/6/564.pdf (accessed: 31.07.2015).
2. Sosna N., Fedorova K. Media. Mezhdu magiei i tekhnologiei [Between magic and technology]. Moscow, Kabinetnyi uchenyi, 2012. 330 p. (In Russian) Available at: http://www.armchair-scientist.ru/media (accessed 31.07.2015).
3. Virtual'naia prezentatsiia knigi Olega Kireeva «Povarennaia kniga media-aktivista» [Virtual presentation of the book by Oleg Kireev «Cookbook by media activist»]. Informagentstvo Kul'tura GiF [News agency Culture]. 21.03.2006. (In Russian) Available at: http://www.gif.ru/afisha/svoi-media/ (accessed 12.02.2015).
4. Klimov I. A. Protestnoe dvizhenie v Rossii: vzaimnaia obuslovlennost' strategii storon [Protest Movement in Russia: interdependence of party strategies]. Politicheskie issledovaniia [Political Studies], 1999, no. 1. (In Russian) Available at: http://www.civisbook.ru/files/File/Klimov_1999_1.pdf (accessed 12.02.2015).
5. Kuznetsova E. D. Destruktivnye funktsii kontenta sovremennykh SMI i ikh posledstviia [Destructive functions of the content of contemporary mass media and its consequences]. Klubprepodavatelei, studentov, aspirantov, vypusknikov i druzei kafedry massovykh kommunikatsii RUDN [Club of teachers, students, graduate students and friends of the Department of Mass Communication RUDN]. (In Russian) Available at: http://www.kafedramk.ru/content/destruktivnye-funktsii-kontenta-sovremennyh-smi-i-ih-posledstviya (accessed 24.11.2013).
6. Krivolap A. Deval'vatsiia media-aktivizma: «ot DIY do Like» [Devaluating media-activism: "from DIY to Like"]. Mezhdunarodnyi zhurnal issledovatel'skoi kul'tury [International journal of research culture]. 15.11.2011. (In Russian) Available at: http://www.culturalresearch.ru/ru/media/73-devact (accessed 02.10.2014).
7. Tsvetkov A. Kvebek i ostal'noe [Quebec and the rest]. ANARKh.RU. Available at: http://www.anarh. ru/anarch/7/kvebek.htm (accessed 31.07.2015).
8. Matvienko Iu. A. Destruktivnye setevye sotsial'nye struktury kak sredstvo informatsionnoi voiny i ugroza bezopasnosti Rossii [Destructive social network structures as way of information warfare and a threat to Russia's security]. SlovariXXIveka [Dictionaries of XXIcentury]. 13.04.2011. (In Russian) Available at: http.://www.slovari21.ru/analytics/441 (accessed 31.07.2015).
9. Masliuk L. L. Seti+obrazy=mobilizatsiia [Networks+imagery=mobilization]. Komp'iuterra-online [Computer terra-online], no. 35. 28.09.2005. (In Russian) Available at: http://old.computerra. ru/2005/607/230350 (accessed 31.07.2015).
10. Arlandi F. Pochemu u kazhdogo protestnogo dvizheniia est' simvol? [Why does each protest movement have a symbol?]. InoSMI.ru. 01.10.2014. (In Russian) Available at: http://inosmi.ru/ world/20141001/223348103.html (accessed 29.09.2014).
90
11. Serto M. de. Izobretenie povsednevnosti. Iskusstvo delat' [The Practice of Everyday Life]. Transl. from French by D. Kalugin, N. Movnina. St. Petersburg, Izd-vo Evrop. un-ta v Sankt-Peterburge, 2013. 330 p.
12. Social media activism in the Arab world and China. Tactical Media Files. 21.01.2013. (In Russian) Available at: http://www.tacticalmediafiles.net (accessed 30.08.2014).
13. Kireev O. Vlast' i nasilie: Tezisy k issledovaniiu sovremennogo fashizma. Takticheskoe iskusstvo [Power and violence: Theses to the study of contemporary fascism. Tactical art]. UA-LEFT. (In Russian) Available at: http://www.ua-left.narod.ru/anarch.htm (accessed 04.03.2015).
14. Kovalev V. I., Matvienko Iu. A. Destruktivnye setevye sotsial'nye struktury i informatsionnye voiny kak sovremennye vyzovy bezopasnosti Rossii [Destructive social network structures and information wars as modern challenges to the security of Russia]. SaitS. P. Kurdiumova. (In Russian) Available at: http://www. spkurdyumov.ru/networks/destruktivnye-setevye-socialnye-struktury/ (accessed 03.03.2015).
15. Mediarevoliutsiia. Rol' SMI i interneta v sverzhenii egipetskogo rezhima [Mediarevolution. The role of mass media and the Internet in the overthrow of the Egyptian regime]. Lenta.ru. 15.02.2011. (In Russian) Available at: http://lenta.ru/articles/2011/02/15/mediaegypt (accessed 31.07.2015).
Статья поступила в редакцию 29 июня 2015 г.
91
