CC BY
98
к концу царствования Елизаветы Петровны (16 августа 1760 г.) выходит именной указ, где Сенату предписывалось приложить все усилия для «... восстановления везде надлежащего порядка и народного благосостояния» [9]. В законе прямо отмечалось весьма сложное положение дел в государстве: «... неслыханная алчба корысти до того дошла, что некоторые места, учрежденные для правосудия, сделались торжищем . в таком достойном сожаления состоянии находятся многие дела в Государстве» [9]. Кроме того, следует отметить, что Сенат, на протяжении всего елизаветинского царствования, был постоянно перегружен множеством второстепенных дел, подчас совсем мелочных. По этой причине на принятие взвешенных и продуманных решений у Сената попросту не хватало времени. Имели места и трения между этим высшим правительственным учреждением и самой государыней. Елизавета не желала, чтобы заседания проходили без ее участия, поэтому выработка законопроекта по тому или иному важному делу очень часто откладывалась на неопределенный срок.
Кроме того, необходимо помнить и принять во внимание то, что проблема налаживания эффективной системы управления государством возникла довольно давно, и, более того, в течение длительного времени и до и после царствования Елизаветы Петровны, данную проблему решить так и не удалось. Как пишет исследователь И. И. Дитятин, «.несмотря на все стремления правительства, как Московского государства, так и XVIII столетия, начало законности в управление
государством проявлялось только в идеи, в жизни же оно не имело ... почти никакого места» [10].
Библиографический список
1. ПСЗ. Т. XI, № 8480.
2. Шмидт С.О. Внутренняя политика России сер. XVIII в. // Вопросы истории. — 1987. — № 3. - С. 49.
3. Наумов В.П. Елизавета Петровна // Вопросы истории. — 1993. - № 5. - С. 60.
4. Градовский А.Д. Высшая администрация России XVIII столетия. — СПб., 1866. — С.167.
5. Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен. — СПб., 2002. — Т. 2. — С. 217.
6. ПСЗ. Т. XI, № 8806.
7. ПСЗ. Т. XI, № 8806, № 8761, т. XIV, № 10720, т. XV, № 10918.
8. ПСЗ. Т. XIII, № 9695, № 10085, т. XII, № 9150, № 9321.
9. ПСЗ. Т. XV, № 11092.
10. Дитятин И. И. Верховная власть в России XVIII столетия // Русская мысль. — 1881. — № 4. — С. 16.
МУРАШОВ Илья Юрьевич, аспирант кафедры дореволюционной отечественной истории и докумен-товедения.
E-mail: [email protected]
Дата поступления статьи в редакцию: 29.12.2008 г.
© Мурашов И.Ю.
УДК 930(470)+271.22+27 (585+788) Н. В. ВОРОБЬЕВА
Омский экономический институт
СВЯТЫЕ ОТЦЫ-КАППАДОКИЙЦЫ В БОГОСЛОВИИ ПАТРИАРХА НИКОНА
Рассматриваются святоотеческие основы богословствования патриарха Никона (1605—1681) на основе цитации произведений Свтт. Василия Великого, Григория Нисского в «Возражении или Разорении» и других поучительных произведениях патриарха, а также изучение личности и воззрений святейшего патриарха в отечественной историографии.
Ключевые слова: патриарх Никон, контаминированный цитатный анализ, каппадокийское богословие.
С целью реконструкции непосредственно богословских воззрений патриарха Никона мы провели историко-культурологический анализ его основных трудов методом сплошной выборки текстовых фрагментов.
Текстовые фрагменты, представленные в виде библейской цитации (маркированные, немаркированные, парафраз), были исследованы с помощью се-мантико-когнитивного анализа: контаминированный цитатный и смешанный текст (табл. 1). В процессе семантико-когнитивного анализа создана база данных по основным историко-каноническим произведениям патриарха Никона.
Мы выяснили, что богословское творчество патриарха Никона имеет ярко выраженные каппадо-
кийские корни, это выражается, в первую очередь в цитировании Свтт. Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского, Иоанна Златоуста в тексте «Возражения или Разорения».
В результате анализа 4112 единиц авторского текста, из них, указывающих на библейский текст — 2653, на Кормчую — 300, на Святых отцов-каппадокийцев — 490 (из них 417 — на Свт. Василия Великого), мы выявили 545 цитат без указания текста источника и 16 случаев контаминаций, посредством семантико-ког-нитивного анализа источник восстановлен. Скрытые цитаты способствуют организации произведения как единого семантического комплекса. Скрытая цитата выполняет активную связывающую роль, объединяя
«ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК» № 4 (79), 2009 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ «ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК» № 4 (79), 2009
культурные и художественные универсалии, используя их реминисцентные значения для углубления смысла. При этом возникают обширные контекстуальные связи как внутри самого произведения, так и вне его. Благодаря цитированию формируются глубинные смыслы произведения.
Нами произведено сличение текста «Возражения» с «Нравственными правилами» Василия Великого (80 правил, 233 главы).
Метод работы патриарха Никона с текстом первоисточника можно охарактеризовать как реконструктивную интертекстуальность [1],[2], т.е. авторская творческая реакция на чужой литературный материал.
Данный прием наиболее типичен для работы книжника, который осознает себя «сакральным носителем Божественной истины» [3], таким образом произведение, созданное патриархом Никоном, может быть вписано как минимум в две парадигмы (интертекстуальную и интрасистемную). Теоретики интертекстуальности выделяют несколько функций: экспрессивную (сообщение автора о своих культурносемиотических ориентирах), апеллятивную (отсылки к каким-либо текстам в составе данного текста могут быть ориентированы на совершенно конкретного адресата — того, кто в состоянии интертекстуальную ссылку опознать, а в идеале и оценить выбор конкретной ссылки и адекватно понять стоящую за ней интенцию), референтивную (передача информации о внешнем мире), метатекстовую (для обращения читателя к первоисточнику, благодаря которому опознанный фрагмент в системе читаемого текста выступает как смещенный).
Патриарх Никон применяет нарративно-экзегетический метод, вписывая евангельские цитаты в историческое повествование, например, противопоставляя нравственные законы нагорной проповеди действиям царя Алексея Михайловича. Он соединяет единые по тематике фрагменты священных текстов, не только по важнейшим вопросам веры, но и в полемических целях. Т.е. составляет текстом церковную проповедь-гомилию. Важнейшее концептуальное ядро этой гомилии — качества христианского правителя и христианского пастыря, а также соотношение святительской и царской власти.
Концептуальная картина мира патриарха Никона базировалась на христоцентричности человеческого бытия, соединяла онтологическое и эстетическое восприятие действительности. Патриарх Никон экзегетически подражал святым отцам каппадокийцам в этосе, образе жизни еще будучи послушником у преподобного Елеазара в Анзерском скиту (постоянный труд, умное делание, постоянная молитва, ночные бдения), затем на митрополичьей кафедре забота о благолепии храмов, введение киевского и греческих напевов в богослужение, посещение тюрем, освобождение узников по своему усмотрения, благотворение. Эти культурно-семиотические ориентиры он транслировал царю Алексею Михайловичу через полемическое произведение «Возражение или Разорение», направленное непосредственно Паисию Лигариду и С. Стрешневу. Патриарх Никон создает текст в тексте, помещая собственное оригинальное богословие в рамки цитации сакральных текстов.
Труды кападокийцев были в его библиотеке, их изображения были на его священнических одеяниях, в момент ухода с кафедры он цитировал в проповеди Иоанна Златоуста (что отражается в противоречивых свидетельских показаниях), тоже произошло 12 декабря 1666 г. — в момент официального низложения.
идеи Св. Григория Нисского (через возрождение жанра устной проповеди и воззрениях на соотношение светской и духовной власти), тогда как апостольская традиция в наибольшей степени выразилась в произведениях протопопа Аввакума, а византинизм в геополитической инновационной концепции царя Алексея Михайловича. Таким образом, кападокий-ские основы картины мира патриарха Никона проявлялись не только в его теоретических выкладках, но и в практических действиях.
Мы реконструировали историко-канонические представления патриарха Никона в сравнении со старообрядческой идеологией. Экклесиологические воззрения (стремление к оцерковлению всех сторон жизни) были общей основой идеологии как староверов, так и патриарха Никона. Воззрения патриарха Никона строились на материале «Эпанагоги», на которую он ссылается 22 раза в «Возражении или Разорении». Причем ни разу патриарх Никон не пишет о требовании для патриарха каких-либо прав в делах государственного управления, следовательно, тезис о «папизме» патриарха Никона не более чем историографический штамп и элемент политической мифологии. Старообрядческая идеология 60-70-х гг. XVII в. претерпевала изменения в зависимости степени манипулирования светской власти раскольничьими вождями, отношение к православному царю варьировалось от «благочестивого государя, царя-света» в 1664 г. до «рожка антихриста» после смерти Алексея Михайловича в 1676 г.
Анализ взглядов патриарха Никона дает основание утверждать, что он был ярким выразителем традиционно-русского религиозно-философского мировоззрения, которое с течением времени все более и более приобретало черты исихастско-ориентированной каппадокийской богословской традиции.
Христианская антропология патриарха Никона развивала учение о человеке, созданное Свтт. Василием Великим, Григорием Назианзином, Григорием Нисским, Иоанном Златоустом, что было свойственно для средневековой русской книжности вообще [4], хотя считается, что до XVI в. самостоятельных систем антропологических воззрений не было. Древнерусский книжник следовал форме святоотеческого наследия и в этих нормативных рамках создавала тексты, восходящие к наследию восточных Отцов Церкви.
Например, решение вопроса об обожении человека (образ как обладание энергиями первообраза — он отождествляет этот вопрос с образом Божиим в человеке), непостижимости Божией, патриархом Никоном вполне сопоставимо с антропологией Григория Нисского и, кроме того, находит выражение в практической строительной деятельности патриарха как моделирование икон сакральных пространств [5], [6] Святой Земли (Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь), Афона (Иверский Валдайский монастырь), образ христова Креста (Крестный Кийский монастырь). Иконотоппос организует пространство вокруг себя по принципу священной топографической иконичности. Не случайно совпадение периода начала строительства Воскресенского монастыря с охлаждением дружбы царя и патриарха, мотивы патриарха Никона при строительстве Нового Иерусалима становятся более ясны лишь в связке со спором царя и патриарха о симфонии властей. Конфликт лишь на поверхности выражался как спор между царем и патриархом, но это было противостояние идеологе-мы Третьего Рима Алексея Михайловича идеологеме Нового Иерусалима патриарха Никона. Третий Рим олицетворяет в том числе мощь и величие древнего ан-
тичного Рима, а Новый Иерусалим — особое заветное отношение народа с Богом; Третий Рим имеет мирскую светскую направленность. авторитет царства, Новый Иерусалим — ориентацию на авторитет священства, духовную избранность, христоэкклесиологическую модель бытия; идеологеме Третьего Рима присуща имперская экстравертная направленность, Новому Иерусалиму метаисторическая направленность существования в виде последнего перед вторым пришествием царства [7].
Церковно-канонические убеждения патриарха Никона основаны на церковном законодательстве эпохи Вселенских Соборов, что почиталось в XVII в. нормативным кодексом Русской православной церкви. В захвате царем церковной власти по управлению церковью Патриарх Никон видел отступление от Св. Писания и св. канонов, которое будет почвою для появления антихриста. Ни один человек не может противодействовать канонам Церкви, учению св. отцов и законам царства, или что-либо возражать против них: каждая имеет свой собственный порядок и права, установленные Богом, и каждая должна поддерживать и защищать свой собственный порядок для себя, на свою собственную ответственность. Если царь попрал каноны, а архиереи ему покорились, то и архиереи подвергли себя церковной анафеме и потеряли свое священство. Согласно концепции пастырства патриарха Никона, патриарх имеет право и долг контролировать по мерке христианского идеала всю государственную жизнь и обличать все ее уклонения от норм канонических, не щадя и самого царя. Именно это, по мнению многих исследователей, не позволило Святейшему Патриарху вернуться на патриаршую кафедру. И царю Алексею Михайловичу оставалось окончательно низложить опасного в государственном смысле иерарха. Вопрос об архипастырской правоправности является важным для патриарха Никона, в связи с судом над ним. На протяжении всей 900-страничной рукописи патриарха Никона нет ни одного слова, которое говорило бы о требовании для патриарха каких-либо прав в делах государственного управления. Понимая церковь как совокупность руководящих законов жизни, Никон в ее вселенском законодательстве видел верховные нормы, обязательные для государства, поэтому и предостерегал его от самоосвобождения от церковных начал (в Соборном уложении 1649 г. оно уже вступало на этот путь и переставало принимать во внимание церковные каноны, эмансипируясь вообще от церковного влияния в законодательстве), так как в этом случае оно неизбежно вернулось бы к естественным началам, которые противны церковным, как языческие начала — христианским.
В «Нравственных наставлениях» патриарх Никон наставляет царя к покаянию, очищению души. В отличие от протопопа Аввакума, патриарх Никон применял евангельское учение об ограничении царской власти законом Божиим, отстаивая право церкви на роль внутренней оппозиции в случае деспотического правления. Согласно аргументации Святейшего Патриарха Никона, следует различать божественный и человеческий гнев, в Священном Писании есть фрагменты, в которых проясняется сущность Божьего гнева. Гнев человеческий уместен и необходим при обличении греха или заблуждения, при искушении, особенно неправедными правителями, что само по себе является одним из признаков последних времен и приближения царства Антихриста.
Доказательству того, что настоящая эпоха была, как раз наступлением так долго ожидаемых последних времен посвящены некоторые отрывки «Возраже-
Таблица 1
Библейская цитация в «Возражении или Разорении» патриарха Никона
№ возражения Всего помет на полях о -е ог ри ю Немарки- рованные цитаты библейского текста
і 87 18 7
2 19 5 0
3 7 2 0
4 3 0 0
5 58 27 6
6 15 8 5
7 45 3 0
8 1 0 0
9 107 36 5
10 9 5 15
іі 19 2 3
12 6 1 1
13 48 15 12
14 54 9 18
15 11 3 0
16 26 5 7
17 55 16 7
18 42 21 17
19 93 31 8
20 74 18 10
21 95 23 10
22 92 28 28
23 102 35 17
24 270 47 80
25 190 42 26
26 2442 1587 245
27 152 121 18
Итого 4112 2108 545
ния», в которых Патриарх Никон анализирует тексты Священного Писания, Отцов церкви, но и богословско-полемической литературы того времени. Он видел в апостасии знаки наступления антихристова царства и грядущую гибель Отечества, и он боролся с этим мольбами, протестами, своим удалением с кафедры, отряхиванием праха от ног своих, анафемой на правонарушителей, грозными пророчествами, своей непреклонной стойкостью в посылаемых на него гонениях.
После падения Киевской Руси, в XIV — XV вв. начинается постепенный подъем, апогей которого приходится на XVI в., от древнерусского типа мышления к новоевропейскому, а в XVII в. происходит их постепенное сближение [8], [9]. Усиливавшееся подчинение Церкви интересам государства во времена патриарха Никона — одна из сторон новой стратегической составляющей политики русского правительства. Русская Церковь не без борьбы приняла эти нововведения; самым ярким ее борцом стал патриарх Никон, таким образом, его роль в социокультурном процессе перехода от русского Средневековья к Новому времени очевидна. Итогом стал церковно-политический конфликт, институционально оформленный государством и преобразованный в церковный раскол.
Система богословских воззрений патриарха Никона не изучалась ни в рамках духовного образования, ни в рамках исторического письма.
Историческое письмо самой своей природой обречено на постоянное метание между сциентическим
«ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК» № 4 (79), 2009 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ «ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК» № 4 (79), 2009
дискурсом и мифологическим нарративом. В этом смысле его «обращение к нарративу неизбежно, по крайней мере, настолько, насколько языковая игра науки стремится к истинности своих высказываний, но не имеет возможности легитимировать ее собственными средствами» [10], [11]. Нарратив легитимирует исторический дискурс, открывая дорогу мифологическим интенциям. Одной из таких мифологем стало отрицание наличия оригинального богословствования в России до XVIII в., когда в России архиепископ Феофан Прокопович создал курс Нравственного богословия, вошедший в программу Киевской и Московской духовных академий. Митрополит Московский Платон в третьей части своего труда «Сокращенное богословие» (1765 г.) изложил систему христианского нравственного учения, принятую в качестве руководства в духовных учебных заведениях. В систематической форме нравоучение излагалось лишь с XIX в.
Кроме этого, в рамках критической традиции с 60-х гг. XIX в. наблюдается выстраивание образа равнозначности фигур патриарха Никона и протопопа Аввакума, причем с обозначением культурно-идеологического комплекса старообрядческих произведений. Протопоп Аввакум — не просто мученик раскола, он — крупнейший идеолог этого общественного движения XVII в. Патриарх Никон — не идеолог, а организатор литургической реформы, вызвавшей раскол не только в церкви, но и в обществе. При этом литературное наследие патриарха Никона практически полностью игнорируется либо оценивается как незначительное (С.М. Соловьев, Макарий (Булгаков), Н.Ф. Каптерев), но за основу берутся положения, высказанные Паисием Лигаридом.
В отечественной историографии авторами критического направления без опоры на первоисточники создавалась псевдо-идеологическая система «священство выше царства» якобы выраженная воззрениями и деяниями патриарха Никона с претензией на главенство в государстве и обществе, папоцеразист-теократ, гонитель старообрядцев, что не соответствует историческим археографическим источникам. Образ патриарха Никона моделировался в художественно-исторической литературе с политико-идеологической антипатией, как развенчанный «культурный антигерой».
В рамках апологетического направления (Н.И. Субботин, Н.А. Гиббенет, В. Палмер) создавался методологический аппарат, способствующий возможному осмыслению источниковой базы. Наконец, было издано на русском и английском языках подлинное «Судное дело» патриарха Никона (не полностью); «Житие» И.К. Шушерина; создан Музей патриарха Никона. Патриарх стал рассматриваться как прежде всего православный пастырь, предстоятель, церковный, а не государственный деятель.
Патриарх Никон разработал отраслевое богословие, принципы канонического устройства церкви, канонические вопросы взаимодействия церкви и государства (экклезио-эсхатологические и нравственно-аскетические). Можно считать, что система богословских воззрений патриарха Никона вполне соответствует этико-политическому и этико-бого-
словскому аспектам аксиологической модели русской православной теоцентрической картины мира.
Библиографический список
1. Конявская Е.Л. Авторское самосознание древнерусского книжника (XI — середина XV в.) / / Е.Л. Конявская — М. : Яз. рус. культуры , 2000 — С. 21.
2. Кузьмина Н.А. Интертекст и интертекстуальность: к определению понятий // Текст как объект многоаспектного исследования : сб. ст. / Науч.-метод. семинар «TEXTUS» ; [Редкол.: К. Э. Штайн (отв. ред.) и др.] Вып. 3, ч. 2. СПб. — Ставрополь : Изд-во Ставроп. гос. ун-та , 1998 — С. 27-35.
3. Севастьянова С.К. Поучительные сочинения патриарха Никона // Никоновские чтения в музее «Новый Иерусалим» : сб. статей ; сост. и науч. ред. Г.М. Зеленская. — М. : ОАО Можайский полигр. комб., 2005. Вып. II. — С. 67.
4. Прохоров Г.М. Келейная исихастская литература (Иоанн Лествичник, авва Дорофей, Исаак Сирин, Симеон Новый Богослов, Григорий Синаит) в библиотеке Троице-Сергиевой лавры с XIV по XVII в. // Труды Отдела древнерусской литературы / Рос. акад. наук., Ин-т рус. лит. (Пушк. дом) Труды Отдела древнерусской литературы. — М.-Л. : Наука, 1974. Т. 28. - С. 317-324.
5. Лепахин В.В. Иконическое зодчество патриарха Никона // Никоновский сборник : сб., посвящ. 400-летию со дня рождения и 325-летию со дня преставления Никона Святейшего Патриарха Московского и всея Руси / Православный Свято-Тихоновский гуманитарный ун-т ; [отв. ред. и сост. А. Г. Авдеев] — Москва : Изд-во ПСТГУ , 2006 — С. 17 — 54.
6. Иеротопия. Исследование сакральных пространств ; под. ред. А.М. Лидова. — М. : Индрик, 2006. - 763 с.
7. Сторчак В.М. Мессианство как социокультурный и идеологический феномен России (вторая половина XV — первая треть XX в. : автореф. ... докт. филос. наук. — М. : РАГС при Президенте РФ, 2007. — 55 с.; С. 27 — 28.
8. История философии: Запад — Россия — Восток / под ред. Н.В. Мотрошиловой. — М. : Республика : Культурная революция , 1995. — 476, [1] с табл.; С. 47 — 48.
9. Лихачев Д.С. Предвозрождение на Руси в конце IV — первой половине XV веков // Средневековая Русь : [сборник статей : посвящается доктору исторических наук Н. Н. Воронину] / Акад. наук СССР, Науч. совет по комплексной проблеме «История мировой культуры» ; [редкол.: Г. К. Вагнер, Д. С. Лихачев (пред.), П. А. Раппопорт]. — Москва : Наука , 1976 — 366, [1] с.; С. 23 — 89.
10. Шатин Ю.В. Политический миф и его художественная деконструкция // Критика и семиотика. — Новосибирск : РИЦ НГУ, 2003. — Вып. 6. — 142 с.; С. 67-78.
11. Косов А.В. Мифологизация и ремифологизация как социальный феномен / Александр Владиславович Косов Калуга : Манускрипт , 2001 (Множительный участок КФ МГТУ им Н.Э. Баумана. — 310 с.
ВОРОБЬЕВА Наталия Владимировна, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и философии.
E-mail: nat [email protected]
Дата поступления статьи в редакцию: 15.01.2009 г.
© Воробьева Н.В.
