CC BY
88
ББК 81.2 Англ. YAK 811.111 '42:398.21
О.А. ПЛАХОВА
О.А. PLAKHOVA
СВОЕОБРАЗИЕ ФИНАЛЬНЫХ ФОРМУЛ АНГЛИЙСКОЙ НАРОДНОЙ СКАЗКИ
SPECIFICITY OF FINAL FORMULAE IN ENGLISH FOLK TALE
Статья посвящена изучению особенностей экспликации хронотопического параметра в финальных формулах английской народной сказки. Их отличительной чертой является общее ослабление хронотопической неопределённости, которое отчасти обусловлено дискурсивными стратегиями рассказчика. Акцентуация пространственно-временных ориентиров приводит к существенному ослаблению характерного для сказочного дискурса признака фантастичности (недостоверности). Особое внимание уделяется анализу языковых средств создания сказочного хронотопа в финальных формулах.
The article is devoted to the study of specific means of explicating chronotopical parameter in final formulae in the English folk tale. The characteristic feature of final formulae is general weakening of chronotopical uncertainty that is partly determined by the narrator's discursive strategies. The accentuation of space-time reference point causes considerable weakening of fiction criterion characteristic of folk tale discourse. The analysis of linguistic means of creating folk tale chronotope in final formulae is the principle concern in this paper.
Ключевые слова: сказочный дискурс, хронотоп, финальные формулы, топический параметр, хронологический параметр.
Key words: folk tale discourse, chronotope, final formulae, local parameter, chronological parameter.
Фольклорная сказка в её основных жанровых разновидностях (анималистическая, волшебная и бытовая) составляет ядро сказочного дискурса, характеризующегося такими параметрами категории сказочности, как чудо / волшебство, аксиоло-гичность, размытый хронотоп, структурно-семантическая итеративность [1, с. 7-9]. Хронотопическая неопределённость и недостоверность описываемых в сказке событий манифестируются, прежде всего, в традиционных сказочных формулах - инициальных и финальных - зачинах, концовках, присказках. Значимость традиционных формул как элементов композиционной структуры народной сказки, как аккумуляторов этнокультурной и мифологической информации, как средств реализации дискурсивных стратегий рассказчика и экспликации жанрообразующих признаков сказки обусловила глубокое и многостороннее их изучение фольклористами, лингвистами, историками-этнографами и культурологами [1; 2; 3; 4; 6; 10; 11; 14; 16].
Изучение содержательного и функционально-прагматического аспектов инициальных и финальных сказочных формул сделало возможным разработку типологии традиционных формул. Н.М. Герасимова выделяет следующие типы финальных формул: формулы существования; формулы, акцентирующие момент окончания рассказывания, формулы «вознаграждения» сказочника; формулы приобретения и потери подарков [9]. В зависимости от степени контекстуальной связности концовок со сказочным текстом и выполняемых ими функций Н.М. Ведерникова различает концовки в полном смысле этого слова и «концовки прибауточного характера» [7]. В отечественной фольклористике существует в настоящее время широкое и узкое понимание сказочной концовки. Широкая трактовка финальных формул позволяет рассматривать присказку как вид концовки, что и обусловливает традиционную классификацию концовок, включающую в себя группы сюжетных и прибауточных концо-
вок [2]. Узкое понимание концовки предполагает разграничение собственно концовки и конечных присказок на основании степени их интеграции с сюжетом сказки и наличия / отсутствия у них признака абсурдности [6]. Для цели настоящего исследования более подходит традиционная классификация финальных формул: поскольку в фокусе внимания находятся языковые средства экспликации хронотопического параметра сказочности в конечных формулах, гораздо больший исследовательский интерес представляет пучок функций, выполняемых данными формулами, которые усиливают или ослабляют пространственно-временную неопределённость народной сказки.
Изучение особенностей бытования народных сказок в локальной традиции позволяет выявить и объяснить специфические черты традиционных сказочных формул, отличающие их от тождественных элементов произведений сказочного жанра другой этнокультуры. Наличие или отсутствие формул определённого типа, их структура и функция зависят от культурно-исторических условий существования этноса (отсутствие профессиональных сказителей, влияние скоморошьего искусства на отдельные виды фольклора) и генетических законов развития сказочного жанра [5; 6; 8; 14; 15]. В связи с вышесказанным особую актуальность приобретает изучение культуро-специфических характеристик традиционных сказочных формул, эксплицирующих модификацию эталонных жанрообразующих признаков фольклорной сказки как составляющей этнокультуры отдельной нации. Соответственно, цель настоящего исследования видится в выявлении национальной специфики материализации хро-нотопического параметра сказочности в финальных формулах лингвопоэтическими средствами английской народной сказки. Интенции рассказчика и процесс жанроо-бразования английской народной сказки оказали определённое влияние на конкретизацию пространственно-временных ориентиров сказочных событий, на уменьшение степени хронотопической размытости волшебного мира сказки.
Основной функцией заключительных сказочных формул является указание на счастливое завершение повествования. Заключительные формулы английских сказок, по мнению Л.В. Полубиченко и О.А. Егоровой, «представлены лишь одним типом, констатирующим конечное благополучие героев с непременным использованием слов happy, happily, happiness» [13, с. 14].
And she lived happy ever after with her husband, the King ('Tom Tit Tot') [19].
So married they were, and the whole kingdom was filled with joy at the wedding. Furthermore, the king bestowed on Jack a noble habitation, with a very beautiful estate thereto belonging, where he and his lady lived in great joy and happiness all the rest of their days ('Jack the Giant-Killer') [17].
And off they went, and were not long before they reached their journey's end, when out comes the young wife to meet him with a fine jolly, bonny young son, and they all lived happy ever afterwards ('Jack and his Golden Snuff-Box') [17].
Благополучный исход события может вводиться, однако, и другими типизированными формулами:
Out the little old Woman jumped; and whether she broke her neck in the fall; or ran into the wood and was lost there; or found her way out of the wood, and was taken up by the constable and sent to the House of Correction for a vagrant as she was, I cannot tell. But the Three Bears never saw anything more of her ('The Story of the Three Bears') [17].
Well, when that heard her, that gave an awful shriek and away that flew into the dark, and she never saw it any more ('Tom Tit Tot') [17].
So Molly took the ring to the king, and she was married to his youngest son, and she never saw the giant again ('Molly Whuppie') [17].
An' they never sid no more on 'em atter than, but wenten back to the Gorsty Bonk, an' ad'n some pace an' quietnis ('The Boogies an' the Salt-Box') [12, c. 123].
So they reached home and the good queen their mother, and Burd Ellen never went round a church 'widershins' again ('Childe Rowland') [17].
So they went ho'am together, an' a niver wanted to buy a pottle o' brains age'an, fur's wife 'ad enuff fur both ('A Pottle o' Brains') [12, c. 181].
Помимо традиционных клишированных финальных формул типа 'and they lived happily ever after' или 'and she never saw it again', для английской фольклорной сказ-
ки характерны концовки, в которых прослеживается тенденция к усилению достоверности изображаемых событий. Реальность рассказанных историй подтверждается рассказчиком документально (посредством указания на существующие летописи и официальные документы и места их хранения) и посредством артефактов. Сохранившиеся до настоящего времени артефакты имеют либо естественное, рационально объяснимое происхождение (например, изготовлены людьми в память о каком-либо невероятном событии и, соответственно, они сами или элементы их декора являются эксплицитными указаниями на данное событие) либо сверхъестественное происхождение (например, являются дарами или предметами принадлежности сверхъестественных существ, реже - останками самих существ).
It was done, delivered, and if you doubt this story's true, just read the role of honor at the school on the hill in Shrewsbury - Reverend Leonard Hotchkiss, Headmaster 1735 ('The Devil in Wem') [18, c. 84].
And, sure enough, the grave is there, and covered with a great coned slab of Horsham stone. But it is without inscription, and though many are proud to show it, this hedger was the only one I ever met who gave the hero 'a local habitation and name.' To all the rest he was simply 'The Man who killed the Dragon.' ('The Knucker of Lyminster') [12, c. 70].
But he kept the Boggard's jagged scythe and hung it in his barn. And now his grandson shows it proudly to his friends to testify to the truth of the story, and he warns young farmers not to be frightened by bullies, for a wise man will get the better of them ('Tops or Butts?') [12, c. 113].
They decided to remember this event by carving a special pew end and setting it in the church. Now, if you go to Zennor Church you can go through the creaky door, and once your eyes get used to the dim light, you'll see a pew there with a carving of a mermaid on it, which the villagers made in memory of Matty. And now you know that story to tell to your friends and family ('The Story of Zennor') [18, c. 94].
В финальных формулах для усиления достоверности рассказчик апеллирует к дальнейшей судьбе героев повествования, которая может складываться как относительно благополучно, так и трагично, сопровождая характеристику последствий аргументацией, логическим обоснованием или личностными оценками.
The curse lay on the family for nine generations, and indeed from Sir John Lambton himself until Henry Lambton, Esq. M.P., no Lambton did die in his bed. The first died in a hunting accident, the last on crossing the new bridge at Lambton on 26 June 1761, while many between were killed in battle. One General Lambton, who had survived battle and lived a long life, was at last confined to bed with a terrible illness. Though in great agony and though his doctors could not believe how he managed to keep breath in his body, he survived until after much pleading his servants lifted him out of his bed - and as soon as they did, he was released into death ('The Lambton Worm') [18, c. 69-70].
But after a while the Squire thort it all over, and he married Mary the fearless girl, so arter all he got both bags of gold, and he used to tell her off good and proper whensoever he got drunk. And I think she deserved it, for deceiving the old ghost ('Mary Who Were Afeard o' Nothin'') [12, c. 146].
But the boy was never seen again, nor the voice ever heard, even on the darkest night. And to this day Devon folk will swear that it was not the hooting of an owl, but the calling of the piskies by the river ('Jan Coo') [12, c. 49].
Помимо судеб героев повествования, в концовках может фокусироваться внимание на повторяемости событий вплоть до настоящего времени. Временные рамки, таким образом, раздвигаются, границы двух миров смещаются и не препятствуют вторжению фантастического мира в обыденную действительность. Указание на бесконечно долгое протекание событий вообще выводит повествование за временные пределы, сливая условно разделяемые человеческим сознанием прошлое, настоящее и будущее в бесконечность.
So beware you idle traveler on the Yorkshire moors; keep a wary eye out for the Boggart of Hellen Pot ('The Boggart of Hellen Pot') [12, c. 175].
As for the gooseherd boy, he was never seen again, though the memory of his songs lingered on in the hearts of all who had heard them. The old lord went back to his castle
and kept his strange promise never to set eyes on his granddaughter, a promise that caused him more tears. If you pass that way, you may see him in the window crying for what might have been ('Tattercoats') [19].
No-one looked after the old woman's grave, yet never a weed was seen. As she had tended their tulip bed, so now they tended her grave. And though no-one was ever seen to plant a flower, somehow her favourites sprang up in the night - rosemary and gillyflowers, lavender and forget-me-nots, sweet scabious and rue ('The Tulip Pixies') [12, c. 36].
Соотнесенность волшебного мира сказки с миром реальным, его вторжение во внесказочную действительность - явление достаточно частое для финальных формул английской народной сказки и достигается оно во многом благодаря сопричастности слушателей сказочным событиям. Личное местоимение you, включающее в круг замещаемых лиц и слушателей, лексических единиц с широким значением man, person, people в сочетании с глагольными формами настоящего времени нивелируют зазор между двумя мирами, делая последних соучастниками фантастических событий, которые переносятся из сказочного пространственно-временного континуума, ассоциируемого с неопределенным прошлым, в план реальности настоящего:
And so there was a wedding. A double wedding, in fact, because, you see, the sick sister married the well prince and the well sister married the sick prince. And as the nut tree blossoms, so did they, and as the leaves fall down, they passed away. But the story of Kate Crackernuts and her sick sister Anne lives as long as there are people with breath in their body and courage in their hearts to tell it to you ('Kate Crackernuts') [18, c. 114].
But what the Devil doesn't understand is that he isn't just fighting the hill and the rocks. The people of Shropshire are a stubborn bunch - steadfast, sturdy, and true - and the land relies as much on them as they rely on the land. As long as there is one person with a love of the land, the hills and rocks, the moors and woods, one person with no room for the Devil in their heart, then the Stiperstones, Shropshire, and England will be safe, no matter how long the Devil sits on his chair and how hard he tries to defeat the hill ('The Devil and the Stiperstones') [18, c. 87].
В отдельных случаях нивелирование хронотопического параметра сказочности носит сложный характер, поскольку включает в себя совокупность используемых дискурсивных стратегий. Так, судьба потомков главного героя повествования проецируется на существующие в реальности и хорошо известные на определённой территории своими способностями семейные кланы, подкрепляется наличием хорошо сохранившегося артефакта, а на вербальном уровне характеризуется сменой временных форм глаголов, сигнализирующих о сдвиге плана прошлого в настоящее.
Lutey's body was never found and, in spite of every precaution, once in nine years, some of his descendants find a grave in the sea. All the same, the Lutey family is still well known in Cornwall for their remarkable powers of healing; one still keeps the merrymaid's comb (which some people are unbelieving enough to say is only part of a shark's jaw; but unbelieving people have no imagination) ('Lutey and the Merrymaid') [12, c. 45].
Таким образом, наряду со стереотипными финальными формулами, для англоязычного сказочного дискурса свойственны разнообразные в структурно-содержательном отношении и трудно классифицируемые концовки. Их отличительной чертой является общее ослабление хронотопической неопределённости, которое в некоторой степени обусловлено дискурсивными стратегиями рассказчика (аргументацией, логическим обоснованием, личностными оценками), акцентирующими достоверный характер повествуемых событий. Фиксация пространственно-временных ориентиров приводит к существенному ослаблению характерного для сказочного дискурса признака фантастичности (недостоверности), что наблюдается в традиционных формулах с разной степенью эксплицитности (An' I call'd wife, an' she said it war t' Bargest, but ah've nivver seed it since; an' that's a true story). Снижение степени хронотопической размытости в финальных формулах достигается посредством обращения рассказчика к прецедентным именам (национальным или локальным), прецедентным ситуациям, официальным документам, артефактам естественного и сверхъестественного происхождения и получает соответствующее материальное воплощение лексико-грамматическими и стилистическими средствами.
Литература
1. Акименко, Н.А. Лингвокультурные характеристики англоязычного сказочного дискурса [Текст] : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Н.А. Акименко. - Волгоград, 2005. - 20 с.
2. Антонов, Д.И. Концовки волшебных сказок: попытка прочтения [Электронный ресурс] / Д.И. Антонов. - Режим доступа : http://ecodevo.molpit.ru/koncovki-volsebnyh-skazok (Последнее обращение 23.07.2011).
3. Антонов, Д.И. Концовки волшебных сказок : путь героя и путь рассказчика [Электронный ресурс] / Д.И. Антонов. - Режим доступа : http://www.ruthenia.ru/folklore/ antonov1.htm (Последнее обращение 23.07.2011).
4. Баканова, А.В. Особенности языка испанских народных сказок [Текст] : дис. ... канд. филол. наук / А.В. Баканова. - М., 2006. - 250 с.
5. Баранникова, Е.В. Бурятские волшебные сказки [Текст] / Е.В. Баранникова, С.С. Бардаханова // Фольклор народов Сибири и Дальнего Востока. Бурятские волшебные сказки / сост. : Е.В. Баранникова, С.С. Бардаханова, В.Ш. Гунгаров. - Новосибирск : Наука, 1993. - С. 6-19.
6. Блажес, В.В. Присказка. Закон композиционного контраста [Электронный ресурс] /
B.В. Блажес // Фольклор Урала. Народная проза. - Свердловск, 1976. - Режим доступа : http://www.urbibl.ru/Knigi/kruglyashova/folklor_urala_6.htm (Последнее обращение 23.07.2011).
7. Ведерникова, Н.М. Русская народная сказка [Текст] / Н.М. Ведерникова ; под ред. Э.В. Померанцевой. - М. : Наука, 1975. - 136 с.
8. Власова, З.И. Скоморохи и фольклор [Текст] : автореф. дис. ... д-ра филол. наук / З.И. Власова. - СПб., 2001. - 24 с.
9. Герасимова, Н.М. Формулы русской волшебной сказки (К проблеме стереотипности и вариативности традиционной культуры) [Текст] / Н.М. Герасимова // Советская этнография. - 1978. - № 5. - С. 18-28.
10. Егорова, О.А. Традиционные формулы как явление народной культуры (на материале русской и английской фольклорной сказки) [Текст] : дис. ... канд. культурол. наук / О.А. Егорова. - М., 2002. - 259 с.
11. Лихачева, О.В. Зачины и концовки в сибирской сказке [Текст] / О.В. Лихачева // Языковая картина мира : лингвистический и культурологический аспекты : материалы междунар. науч.-практич. конф. : в 2 т. - Бийск : НИЦ БиГПИ. - Т. 1. - 1998. -
C. 293-295.
12. Народные сказки Британских островов : сборник [Текст] / сост. Дж. Риордан. - М. : Радуга, 1987. - 368 с.
13. Полубиченко, Л.В. Традиционные формулы народной сказки как отражение национального менталитета [Текст] / Л.В. Полубиченко, О.А. Егорова // Вестник МГУ. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2003. - № 1. - С. 7-22.
14. Садалова, Т.М. Алтайская народная сказка: формы этнобытования, типология сюжетов, поэтика и текстология [Текст] : автореф. дис. ... д-ра филол. наук / Т.М. Сада-лова. - Элиста, 2009. - 55 с.
15. Садалова, Т.М. Сказки в системе жанров алтайского фольклора [Текст] / Т.М. Сада-лова // Мир науки, культуры, образования. - 2009. - № 1 (13). - С. 50-53.
16. Соборная, И.С. Этнокультурные особенности сказочного дискурса: лингвориториче-ский аспект (на материале русских, польских и немецких сказок) [Текст] : автореф. дис. ... канд. филол. наук / И.С. Соборная. - Сочи, 2004. - 19 с.
17. Jacobs, J. English Fairy Tales [Electronic resource] / J. Jacobs. - London: David Nutt, 1890. - Режим доступа : www.sacred-texts.com/neu/eng/eft/index.htm (Последнее обращение 16.03.2004).
18. Keding, D. English Folktales [Text] / D. Keding, A. Douglas. - Westport, London : Greenwood Publishing Inc., 2005. - 231 p.
19. Steel, F.A. English Fairy Tales [Electronic resource] / F.A. Steel. - London : Macmillan and Co. Ltd, 1918. - Режим доступа : http://www.mainlesson.com/ display.php?author=steel &book=english&story=_contents (Последнее обращение 14.03.2004).
