CC BY
90
УДК 330.88
Сущностные основы новой индустриализации и постиндустриальной
экономики
The essential basics of new industrialization and postindustrial economy
Ю.В. Куваева
Y.V Kuvaeva кандидат экономических наук, доцент кафедры Финансовых рынков и банковского дела Уральского государственного экономического университета
(e-mail: [email protected]) А.И.Серебренникова, A.I. Serebrennikova кандидат экономических наук, доцент кафедры Финансовых рынков и банковского дела Уральского государственного экономического университета
(e-mail: [email protected]) А.В. Микрюков, A.V. Mirukov кандидат экономических наук, доцент кафедры Финансовых рынков и банковского дела Уральского государственного экономического университета
(e-mail: fbd-mav@yandex. ru) Аннотация: Настоящая статья посвящена изучению различных точек зрения в отношении возможных путей трансформационного перехода российской экономики на новый путь развития. Сущностные основы новой индустриализации и постиндустриальной экономики имеют много общего, поскольку в основе обеих моделей лежит создание новых
высокотехнологичных секторов экономики и эффективного инновационного обновления традиционных секторов. В статье сформулированы ряд вопросов, от решения которых зависит возможность модернизационной трансформации российской экономики на пути к новому технологическому укладу.
Annotation: The article below is devoted to the investigation of different points of view to the various ways of the Russian economy shifts to the new development. The essential basics of new industrialization and postindustrial economy have a lot of in common as in the core of both models lie the creation of new highly technological sectors of economy and effective innovative upgrade of traditional sectors. The article formulates several questions what determine the opportunity of modernized transformation of Russian economy to the way to new technological being.
Ключевые слова: новая индустриализация, неоиндустриализм, постиндустриальная экономика, реиндустриализация, миграционные процессы, новый технологический уклад.
Key words: new industrialization, neoindustrialism, postindustrial economy, reindustrialization, migration processes, new technological way.
Новая индустриализация - вот та модель, предлагая которую многие отечественные экономисты пытаются разрешить все проблемы современной российской экономики. На другом полюсе дискуссии - исследователи, обосновывающие необходимость движения России в направлении постиндустриального развития. Очевидно, что сегодня отечественная экономика находится в точке бифуркации и развернувшаяся в последние годы дискуссия в отношении возможных направлений трансформации отечественной экономики, а так же используемого при этом понятийного аппарата -«реиндустриализация», «новая индустриализация», «неоиндустриализм», «постиндустриализация» напоминает известную притчу о слоне и шести слепых мудрецах, вызвавшихся наощупь понять - что же такое слон. Поэтому
исследование сущностных основ повой индустриализации и постиндустриальной экономики требует повышенного внимания.
Начнем с того, что представляют собой с содержательной точки зрения термины «индустрия» и «индустриализация», для того, что бы перейти к более сложным понятиям. В первом случае авторы полагают наиболее предпочтительным использование русского слова «промышленность», а наиболее традиционное определение описывает индустриализацию (от лат. industria — усердие, деятельность) как процесс создания крупного машинного производства во всех отраслях народного хозяйства и особенно в промышленности. Таким образом, индустриализация направлена, прежде всего, на активизацию развития именно промышленности, способствуя при этом превращению аграрной экономики в более развитую, индустриальную.
Единого мнения по поводу сути явления под названием «новая индустриализация» («неоиндустриализация», «реиндустриализация») в отечественной и зарубежной научной литературе не существует, поэтому в различных работах по разному определяется суть и особенности этого процесса. Ряд отечественных исследователей, используя термин «новая индустриализация» в качестве теоретической основы формирования неоиндустриальной модели, обычно ссылаются на работу Дж. Гэлбрейта, где автор описывает «новое индустриальное общество» следующим образом: «было бы целесообразно еще до того, как мы получим более точные формулировки, дать какое-то обозначение той части экономики, которая характеризуется наличием крупных корпораций. Такое обозначение напрашивается: я буду называть ее «индустриальная система». В свою очередь индустриальная система — это определяющая черта «нового индустриального общества» [6, С. 27].
В дальнейшем, работа Гэлбрейта легла в основу более поздней монографии Д. Бэлла, который приходит к выводу о неизбежности постиндустриальной экономики, сменяющей индустриальный тип развития. Общая логика рассуждений Д. Бэлла сводится к тому, что постиндустриальный
3
этап развития экономики сопоставим по времени и масштабам с такими стадиями человеческого развития, какими принято считать аграрное (доиндустриальное) и индустриальное общество, и следует непосредственно за ними. Если промышленность и другие отрасли материального производства охватывают менее половины занятых, а большая часть трудоспособного населения занята в разных отраслях сферы услуг, то это является одним из признаков постиндустриальной экономики, по мнению Бэлла [4, с.18].
Вместе с тем, в последнее десятилетие термин «постиндустриальная экономика» стал приобретать иное содержание и рядом исследователей используется для того, что бы обозначить определенный технологический уклад, базирующийся на преимущественно не механических способах преобразования материи (информационные, микробиологические, нано и т.п. технологии). Кроме того, ряд отечественных исследователей, в связи с мировым финансово - экономическим кризисом и, наконец, дошедшей до нас критикой финансиализации, под постиндустриальной экономикой стали понимать неопределенный круг негативных явлений, связанных с выводом материального производства в третьи страны и приоритетной экспансией в развитых экономиках финансового и других посреднических секторов. Таким образом, в данном контексте «постиндустриальная экономика» рассматривается не как тот или иной уровень развития производительных сил в соответствующих сферах производства, а как отраслевая структура экономики. Для приверженцев такой точки зрения главная задача - показать, что в современной глобальной экономике накануне кризиса доминировала тенденция вытеснения материального производства в реальном секторе и экспансии паразитической посреднической деятельности, особенно финансовой [7, с.87].
Важно отметить, что увеличение доли услуг в случае реализации модели «постиндустриальной экономики» происходит не только и не столько за счет «паразитической деятельности», сколько за счет повышения доли и качества так называемой креатосферы. В постиндустриальном обществе эффективная инновационная промышленность удовлетворяет потребности всех субъектов
экономической деятельности, постепенно снижая темпы своего роста и наращивая качественные, инновационные изменения. В этом случае «ноу - хау является одной из главных движущих сил экономики — базой креатосферы. Наиболее ценными качествами все больше становятся уровень образования, профессионализм, обучаемость, творческий потенциал человека, развивая тем самым его когнитивные способности.
При этом вполне естественно, что повышающийся творческий потенциал ведет к росту производительности труда в промышленном производстве, сокращая в разы занятость в данном секторе экономики. Так, увеличение доли ученых в такой отрасли как сельское хозяйство с неизбежностью приведет к изобретению новых технологий (генная инженерия), существенно повышающих резистентность сельскохозяйственных культур к негативным природным воздействиям, благодаря чему будут высвобождены (и уже высвобождаются) тысячи рабочих сельскохозяйственного сектора, занятых до этого ручным трудом. Таким образом, можно предположить, что в рамках модели постиндустриальной экономики происходит не «отмирание» как такового промышленного сектора, но повышение в разы эффективности его работы за счет усиления качества креатосферы.
В свое время выдающийся английский историк А. Тойнби справедливо заметил, что поскольку развитие индустриальной системы опирается на успехи физических наук, вполне естественно предположить, что между индустрией и наукой была некая «предустановленная гармония» [10, с.87]. Примечательно, что особую роль человеческого капитала в развитии промышленности рассматривал и Гэлбрейт, говоря о том, что хорошо образованные люди находят работу, а там, где имеются подготовленные кадры, развивается промышленность. Авиационный инженер в случае падения спроса на пилотируемые военные самолеты может испытывать затруднения, подыскивая работу по специальности. Но после несложного обучения и немного поступившись гордостью, он станет превосходным агентом по продаже бытовой техники [6, с.347].
В дискуссии о необходимости выбора для России неоиндустриального типа развития ключевую роль играют определения, предложенные различными авторами. Так, одно из определений, описывающих процесс «новой индустриализации» было предложено А.И. Татаркиным, и заключается в наличии некоего «синхронного процесса создания новых высокотехнологичных секторов экономики и эффективного инновационного обновления традиционных секторов при общественно согласованных качественных изменениях технико - экономической и социально - институциональной сфер посредством интерактивных технологических, социальных, политических и управленческих изменений» [9, С. 24].
С.Д. Бодрунов рассматривает такое понятие как «реиндустриалзиция российской экономики» понимает под ней «...активное использование важнейших инструментов технологической перестройки промышленности: технологических платформ, технологических инновационно-производственных кластеров, федеральной контрактной системы и рынка интеллектуальной собственности»[2, С. 14].
Анализ приведенных определений позволяет авторам сделать заключение о том, что в них присутствует синтез идеи промышленного производства и некоторых черт, описываемых Д. Бэллом в качестве основных признаков перехода к постиндустриальному типу развития. Имеется ввиду следующее: «процесс создания новых высокотехнологичных секторов экономики и эффективного инновационного обновления традиционных секторов» (А.И. Татаркин), равно как и «технологическая перестройка промышленности» (С.Д. Бодрунов), не возможны без повышения роли ученых и инженеров, без особой роли технологий и технологических оценок в обществе и т.д.
Таким образом, авторы полагают, что содержание определений «новая индустриализация», «реиндустриализация», «неоиндустриализация» предлагаемые рядом отечественных исследователей, ни в коей мере не вступает
в противоречие с пониманием Бэллом, введенного им в научный оборот термина «постиндустриальная экономика».
Представляется, что принципиальное отличие, закладываемое при противопоставлении терминов «постиндустриальная экономика» и «новая индустриализация» проходит по границе традиционного сравнения «мы (Россия) - они (Запад)». Иными словами - постиндустриализм есть особый самостоятельный тип трансформации экономик стран, расположенных к западу от России, а неоиндустриализация - исключительно наш, отечественный способ рывка в будущее, не смотря на то, что на западе раньше заговорили и необходимости новой индустриализации.
Не смотря на то, что сами определения новой индустриализации, неоиндустриализации, реиндустриализации, даваемые отечественными исследователями, являются довольно прогрессивными с точки зрения формы, содержательно многие авторы, настаивающие на применении в России именно такой концепции, мыслят, по нашему мнению, в терминах индустриальной эпохи 20 века, по сути, призывая к возврату к старому содержанию и старой структуре общественного производства, где доминировали исключительно промышленность и сельское хозяйство.
При этом, характерная для многих таких работ не-акцентированность проблемы технологических основ этих отраслей де-факто приводит к лозунгу восстановления традиционного производства индустриального типа (фордистского, а то и более примитивного типа) [7, С. 87].
Еще одним аргументом в пользу непродуктивности спора о необходимости выбора между постиндустриальной моделью развития общества и новой индустриализацией является то обстоятельство, что постиндустриализм олицетворяет собой нечто большее, чем характеристику отдельно взятого аспекта человеческого бытия (экономика). Проиллюстрируем свой тезис упрощенной логической конструкцией.
Достижение индивидами определенного уровня в иерархической модели потребностей человека (известная пирамида А. Маслоу) трансформирует
7
уровень экономического развития общества в целом. Так, удовлетворение первичных жизненных потребностей и рост дохода, которым потребитель может распоряжаться по своему усмотрению, меняют характер потребительского спроса. Отрасли, обслуживающие первичные потребности в индустриальную эпоху, достигают при этом уровня его (спроса) насыщения. Такие отрасли не обязательно приходят в упадок, но темпы их роста снижаются. Появляются новые отрасли, обслуживающие состоятельного и самодостаточного потребителя: производство высококачественных товаров и предметов роскоши, индустрия досуга, туризм, разного рода услуги и т. д. Интерес для индивида- потребителя в этом случае представляют уже не элементарные технические характеристики товаров (холодильник служит для генерации холода), но их дизайн, многофункциональность, эргономичность. Так, в следствие изменяющихся запросов меняются технология, способ производства, форма собственности хозяйствующих субъектов. Далее происходят трансформации в самом характере психологии и в сознании потребителя, меняются социальные институты, политические режимы, численность населения, социальная структура общества. Все это в совокупности ложится в основу формирующейся постиндустриальной цивилизации или так называемого общества постмодерна, наделенного новыми признаками, новой ментальностью, иным стилем мышления, характеризующимся стремлением к свободе от принципов, которые диктуются индивидуальному, творческому суждению извне. Только человек, индивид, мыслящая единица в постмодернистской философии может быть мерилом и судией всех вещей [5, С. 375].
В результате основные индустриальные общества переходят на новую стадию развития, которую Дж. Портер описывал как «постмодернити» [11, С. 12-13], а Д. Бэлл - как эпоху постиндустриализма. Таким образом, авторы полагают, что следует рассматривать постиндустриальное развитие общества -как очередной виток цивилизационной спирали, в отличие от явления «новой
индустриализации», представляющего собой частный случай предыдущего (индустриального) этапа развития человечества.
Находясь в терминологической ловушке, попадание в которую свойственно многим авторам, можно на неопределенно долгое время отодвинуть на второй план гораздо более важные сущностные вопросы, без решения которых возможно попадание России в ситуацию «отставание навсегда». Абстрагируясь от описанной выше терминологии, невозможно спорить с тем фактом, что «процесс создания новых высокотехнологичных секторов экономики и эффективного инновационного обновления традиционных секторов» является важнейшим условием трансформационного перехода российской экономики к новому технологическому укладу. Вместе с тем, анализ работ, посвященных новой индустриализации, свидетельствует о том, что практически не рассматриваются ряд концептуальных вопросов, которые хотелось бы сформулировать, а именно: Кто будет создавать высокотехнологичные секторы экономики? Где взять необходимые для этого ресурсы? В каком направлении следует проводить указанный процесс? Где взять технологии для модернизации промышленности? И это далеко не полный перечень проблем, которые хотелось бы обозначить.
Развивая дискуссию по первому и второму вопросам, следует привести некоторые статистические данные. Серьезной проблемой для России является проблема трудовой миграции. С учетом так называемых «естественных» и «выталкивающих» мотивов эмиграции, в России в последнее время наблюдается негативная ситуация на миграционном рынке, которая, как полагают авторы, является фактором экстенсивного развития экономики. Обратимся к официальной статистике.
Рисунок 1. Численность выбывших из России в 1991-2014 гг., (всего,
человек)1.
Следует отметить, что резкое увеличение числа эмигрантов из России в 2012 году, по сравнению с 2011 годом, явилось следствием изменения особенностей статистического учета выбывающих из страны граждан, но в целом, ситуация все равно выглядит удручающе. Так, по итогам 2011 года из России выбыло 36 774 чел., в 2012 - 122 751 чел., в 2013 - 186 382 чел., в 2014 -310 496 чел, в 2015 - 353 233 чел. Таким образом, в 2015 году по сравнению с 2012 годом (2011 год не рассматриваем по описанной выше причине) почти в три раза возросло число выбывающих из страны граждан.
При этом, как отечественные, так и зарубежные специалисты в области статистики отмечают, что трудовой эмиграционный поток из РФ имеет отличные показатели качества человеческого капитала - высокий образовательный и профессиональный уровень, преимущественно молодой возрастной состав. По данным Росстата, уезжает в основном трудоспособное население, которое по определению является более креативным и образованным, более энергичным и более амбициозным (рисунок 2).
1 Аналитический доклад: эмиграция из России в конце XX - начале XXI века [Электронный ресурс].- Режим доступа:https://openrussia.org/post/view/18292/ (дата обращения 12.11.2016).
Рисунок 2. Динамика изменения эмиграционного потока из России по
2
возрастным группам в 2004-2014 гг. (всего, человек) .
На рисунке 2 наглядно продемонстрировано, что в первую очередь эмигрируют высококвалифицированные специалисты. Всего за период с начала 90-х и по настоящее время по данным российской статистики в Израиль выехало более 150 тыс. человек, в Германию - около 750 тыс. человек и в США - порядка 110 тыс. человек.
Миграционные процессы характеризуются таким показателем, как «миграционное сальдо». В России, по данным Росстата в последние годы (начиная с 2009 года) наблюдается явление, носящее название «миграционный прирост», что, казалось бы, может свидетельствовать о полной компенсации эмиграционных потерь за счет иммиграции [10, С. 201]. Однако, в данном случае важным является качественный анализ миграционного потока в зависимости от уровня образования, а соответственно и уровня культуры, которую экспортируют (импортируют) мигранты (таблица 1 ).
Таблица 1
2 Аналитический доклад: эмиграция из России в конце XX - начале XXI века [Электронный ресурс].- Режим доступа:https://openrussia.org/post/view/18292/ (дата обращения 09.02.2017).
Распределение иммигрантов/эмигрантов в возрасте 14 лет и старше по уровню образования и причинам смены места жительства в Российской
-у
Федерации за 2011-2015 гг.
Наиме нование показателя Общее число прибывших/выбывши х в возрасте 14 лет и старше, чел. Прибывших/вы бывших в связи с работой, чел. Прибывших/выбывш их в связи с работой, имеющих высшее образование, чел.
2011 г. 2 979 478/2 679 190 435 853/350 318 154 811/147 464
2012 г. 3 652 355/3 652 355 600 114/525 396 200 009/192 231
2013 г. 3 887 568/3 614 486 667 622/589 351 213 764/208 375
2014 г. 3 973 100/3 729 161 659 586/628 434 214 586/209 645
2015 г. 4 015 141/3 811 242 560 516/609 566 217 923/213 472
Темп роста, % 134,8/142,3 128,6/174,0 140,7/144,8
В большинстве стран ОЭСР число иммигрантов с высшим образованием превышает число эмигрантов с таким же образованием [12, с. 57]. Что касается России, то, как по числу (ежегодно), так и по темпам роста, количество лиц, имеющих высшее образование, прибывающих и убывающих в связи с работой, находится примерно на одном уровне (таблица 1). Учитывая, что основной иммиграционный поток в РФ направлен из стран ближнего зарубежья, остается открытым вопрос о качестве человеческого капитала, поступающего из стран-доноров.
Следует отметить, что среди выезжающих из России высока доля лиц, имеющих научные степени. Только за период с 2002 по 2011 год (за 10 лет до изменения системы учета выезжающих) страну покинуло более 93 тыс. человек, имеющих высшее образование, около 640 кандидатов наук, свыше 250 докторов наук [1, С. 25].
Таким образом, очевидно, что численность и качество трудоспособного населения России постепенно снижается, и открытым остается вопрос об источниках притока многочисленной рабочей (как квалифицированной, так и неквалифицированной) силы в случае существенной интенсификации развития отечественной промышленности.
Говоря о возможной новой индустриализации в России, ряд исследователей проводят аналогию с индустриализацией периода СССР, замалчивая при этом (сознательно, или в силу иных причин) информацию о методах, механизмах и способах ее проведения.
Архивные документы свидетельствуют о том, что в условиях начавшейся в СССР в конце 1920-х годов индустриализации и связанного с ней постоянного дефицита рабочей силы, сформировалась своеобразная специализация надзорного органа - объединенного государственного политического управления - НКВД, как хозяйственного ведомства. Ключевым элементом экономики, в структуру которой было встроено НКВД, являлись предприятия и хозяйственные комплексы, возведение и эксплуатация которых требовали массового применения рабочей силы в чрезвычайно неблагоприятных климатических условиях, а для реализации описанной задачи была создана система содержания и эксплуатации осужденных советских граждан - источника дешевой рабочей силы.
Лишь один пример: около 30 тысяч заключенных ГУЛАГа были направлены во второй половине 1930-х годах в Норильск, в заполярную местность, строить в тяжелейших условиях горно-металлургический комбинат. Для работы на комбинате в начале 1950-х годов были привлечены уже около 100 тысяч заключенных [3]. Через несколько лет после создания ГУЛАГа
стопроцентная добыча золота была его функцией, и собранное золото шло в основном на Запад, где приобретались станки, оборудование.
Еще один источником финансирования и дешевой рабочей силы для советской индустриализации стала деревня, откуда посредством раскулачивания и коллективизации изымались продукты питания и поступали человеческие ресурсы для возведения промышленных объектов. Не следует так же забывать о принудительных облигационных займах, распространяемых среди советских граждан, и являющихся еще одним источников финансирования советской индустриализации.
Хотелось бы остановиться на вопросе об источниках новых технологий, необходимых для модернизации российской промышленности. Отечественная наука продолжает функционировать в рамках традиционной (индустриальной) модели, не отвечающей современным реалиям и характеризующейся доминированием самостоятельных научных организаций, обособленных от вузов и предприятий. Указанное обстоятельство, по мнению авторов, влечет за собой существенный разрыв между количеством зарегистрированных объектов интеллектуальной собственности и внедрением указанных инноваций в различных сферах человеческого бытия. Наблюдая в ретроспективе процесс адаптации новшеств, сделанных российскими изобретателями, Лорен Грэм, историк российской науки, профессор Массачусетского технологического института отмечает, что российские ученые, выдвигая гениальные идеи, совершая прорывные открытия - чаще всего только наблюдают за тем, как эти идеи успешно внедряются на Западе.
Как видно из таблицы 2 в пятилетней ретроспективе наблюдается явное (на 9,9 %) увеличение общего числа поданных заявок на выдачу патентов на изобретение, а так же рост на 10,5 % количества заявок, поданных российскими заявителями.
Таблица 2
Поступление патентных заявок и выдача охранных документов в РФ
(единиц)4
Наименование 20 20 20 20 20
показателя 11 12 13 14 15
Подано заявок на
выдачу патентов на
изобретения:
41 44 44 40 45
всего 414 211 914 308 517
из них российскими 26 28 28 24 29
заявителями 495 701 765 072 269
Выдано патентов на
изобретения:
29 32 31 33 34
всего 999 880 638 950 706
из них российским 20 22 21 23 22
заявителям 339 481 378 065 560
Более того, по итогам 2015 года рост числа поданных заявок составил 12,9 % к предыдущему аналогичному периоду. Что касается выдачи патентов на изобретения, то их общее число возросло в период с 2011 по 2015 г. на 15,7 %, а применительно к российским заявителям число выданных патентов на изобретения за указанный период увеличилось на 10,9 %. По мнению авторов, в контексте главенствующей роли технологий в современном мире, количество поданных заявок на регистрацию объектов интеллектуальной собственности, так же как и число выданных патентов само по себе не играет особой роли [8, С. 193]. Внедрение генерированных обществом инноваций в производственный процесс - вот что должно быть предметом особого внимания при оценке возможностей экономики той или иной страны двигаться в направлении прогресса. В связи с этим, представляет интерес анализ инновационной активности хозяйствующих субъектов, функционирующих на территории РФ.
Рассматривая удельный вес организаций, осуществлявших технологические, организационные и маркетинговые инновации в период с 2011 по 2015 г.г., данные о которых представлены в таблице 3 , можно говорить пусть не о катастрофическом, но все же снижении инновационной активности в последнее время.
Таблица
3
Удельный вес организаций, осуществляющих технологические, организационные и маркетинговые инновации в РФ 5
Годы Показатель, в % от общего числа действующих предприятий
2011 10,4
2012 10,3
2013 10,1
2014 9,9
2015 9,3
Кратко остановимся еще на одном вопросе, сформулированном авторами ранее, а именно: в каком направлении следует проводить «новую индустриализацию»? Беспорно, развитие промышленного производства в 21 веке не может быть похоже на индустриализацию середины прошлого века. Существует мнение, что упор стоит делать на развитие так называемых МБГС-технологий (акроним, объединяющий четыре фундаментальные отрасли знаний: нанотехнологии, биотехнологии, информационные технологии и когнитивные технологии). Вместе с тем полагаем, что нет никакой гарантии, того, что продукция, полученная на основе указанных технологий, окажется востребованной на рынке.
Обобщая все вышесказанное, можно отметить, что крайне необходимо и жизненно важно для России искать модели развития, альтернативные существующей сырьевой экономике. Изучение сущностных
основ новой индустриализации и постиндустриальной экономики позволяет констатировать, что экономическое содержание указанных терминов не стоит противопоставлять, поскольку в основе каждой из этих моделей лежит создание новых высокотехнологичных секторов экономики и эффективного инновационного обновления традиционных секторов, что и является важнейшим условием трансформационного перехода российской экономики к новому технологическому укладу. Тактически, более важным является решение прикладных вопросов, связанных с поиском ресурсов и технологий для модернизации российской экономики.
Литература:
1. Аналитический доклад: эмиграция из России в конце XX - начале XXI века: аналит. обзор [Электронный ресурс].- Режим доступа:https://opem-ussia.org/post/view/18292 (дата обращения 09.02.2017).
2. Бодрунов С.Д. Институциональные механизмы концепции нового индустриального развития России в условиях ВТО [Текст] / С.Д. Бодрунов // Экономическое возрождение России. - 2013.- № 2. - С. 13-17.
3. БородкинЛ. Лагерный тупик [Электронный ресурс].- Режим доступа: http://www.ng.ru/ng_politics/2008-10-21/14_gulag.html (дата обращения 25.01.2017).
4. Бэлл, Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования [Текст] / Даниел Бэлл; пер. с англ. - изд. 2-ое. -Москва: «Academia», 2004. - 778 с.
5. Гревцева А.А. Парадигма постмодернистского стиля мышления [Текст] / А.А. Гревцева// Вестник Тамбовского университета серия: гуманитарные науки . - 2008.- № 5. - С. 374-379.
6. Гэлбрейт Д. Новое индустриальное общество [Текст]/ Джон Гэлбрэйт; пер. с англ.-Москва: ООО «Издательство АСТ», 2004. - 602 с.
7. Колганов А.И. Реиндустриализация как ностальгия? Теоретический дискурс [Текст] / А.И. Колганов, А.В. Бузгалин// Социологические исследования . - 2014.- № 1. - С. 80-94.
8. Куваева Ю.В. Оценка возможностей постиндустриальной экономики: тенденции трансформации в РФ [Текст] / Ю.В. Куваева, А.В. Микрюков, А.И. Серебренникова // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. - 2016.- Том 7, № 1. - С. 190-195.
9. Татаркин А.И.Новая индустриализация экономики России [Текст] / А.И. Татаркин, О.А. Романова, Н.Ю. Бухвалов // Вестник УрФУ. - 2014.- № 3. -С. 13-21.
10. Тойнби А. Постижение истории[Электронный ресурс].- Режим доступа: http : //royallib .com/book/toynbi_arnold/po stigenie_istorii .html (дата обращения 09.02.2017).
11. Porter J. The Future of Upward Mobility // American Sociological Review. Vol. 33. No. 1 (February 1968). P. 12-13.
12. Рубинская Э.Д. Роль мирового рынка высококвалифицированных специалистов в постиндустриальной экономике [Текст] / Э.Д. Рубинская// Государственное и муниципальное управление, Учетные записки СКАГС. -2011.- № 3. - С. 53-64.
13. Федеральная служба государственной статистики: [Электронный ресурс].-
Режимдоступа: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics /enterprise/investment/nonfinancial (дата обращения 08.02.2017).
