CC BY
41
© Вестник Военного университета. 2012. № 1 (29). С. 43 - 47.
Ворошилов А. А.
СУЩНОСТЬ ТЕКСТОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В АСПЕКТЕ ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЫ
Наша эпоха характеризуется наивысшей практической и познавательной активностью человека. Небывало возрастают роль и авторитет творчества, но вместе с тем становятся более опасными различные отрицательные действия отдельных личностей и групп. Активизация угроз безопасности и другие явления нестабильного развития человечества актуализируют проблему социально-философского рассмотрения присущего современному этапу общественного развития состояния стратегической нестабильности и угроз, которые вызывают эту нестабильность.
Набирающий силу процесс глобализации и сопутствующие ему основные тенденции изменения характера геополитической борьбы государств, свидетельствуют о том, что наряду с традиционными силовыми методами и средствами решения задач в этой области, все большее значение приобретает особая сфера человеческой деятельности, связанная с активным использованием социально значимой информации. В настоящее время информационное оружие в ряде военных конфликтов становится преобладающим и уже обычное (материальное) оружие является вспомогательным при ведении современного типа неклассической, т.е. информационной войны, в которой объектом поражения является сознание индивида и общества во всех своих формах и структурах1.
Существенная зависимость современной цивилизации от информационной составляющей сделала ее гораздо более уязвимой. Быстродействие и широкое распространение информационных сетей многократно увеличило мощь именно информационного оружия. Дополнительно влияет на ситуацию и принятая сегодня модель общества как принципиально открытого, что предполагает гораздо больший объем разнообразных информационных потоков.
1 Ярким примером подобного рода сочетания приемов и средств стала операция «Шок и трепет» США и их союзников в Ираке в 2003 г. Военная операция использовалась американским командованием как идеальный полигон для испытания новых средств и способов ведения войны, и в первую очередь для отработки в режиме реальных боевых действий новых тактических концепций и технологий информационно-психологического воздействия. - А.В.
Одним из видов деятельности, направленной на изменение социальных процессов, выступает текстовая деятельность, представляющая собой социально-психологический процесс мотивированного и целенаправленного обмена действиями по созданию, интерпретации и распространению текстов. Это процесс универсальный и не зависит от того, носителем какого конкретного языка является человек. Тексты «живут» в коммуникации по общечеловеческим законам, за каждым из них кроется своя реальность.
Глубинным основанием текстовой деятельности выступает текстуально организованная с помощью различных семиотических систем смысловая социально значимая информация, под которой будем понимать текст.
В истории войн тексты всегда играли важную роль. Например, листовки, которые оказывали психологическое воздействие на противника. Н.Л. Волковский пишет: «Небольшой, лаконичный, доступный текст листовки легко воспринимался даже при вынужденно быстром чтении во фронтовой обстановке. Благодаря малому формату листовку легко было спрятать, передать кому-либо, сохранить как пропуск для сдачи в плен» [4, с. 405]. Но в информационных войнах тексты приобретают особую роль, они становятся мощным оружием воздействия на общественное и индивидуальное сознание.
В современной философской мысли понятие «текст» приобрело исключительно важное и широкое значение. Этим словом может быть названа практически каждая вещь, попадающая в сферу внимания современного мыслителя. Собственно, возникает представление о текстуальности всякой вещи и понимании всего мира как мегатекста, текста вокруг нас.
В настоящее время имеется более трехсот определений понятия «текст». Обобщая определения этого понятия, предлагаемые разными учеными, можно отметить, что текст представляет собой сложный феномен, выполняющий самые разнообразные функции: это и средство коммуникации, и способ хранения и передачи информации, и отражение психической жизни индивида, и продукт определенной исторической эпохи, и форма существования культуры, и отражение определенных социокультурных традиций и т.д.
При акценте на экстратекстовые критерии текст рассматривается как продукт текстовой деятельности человека, обладающий отчетливой коммуникативной функцией. «Текст представляет собой основную единицу коммуникации, способ хранения и передачи информации, форму существования культуры, про-
дукт определенной исторической эпохи, отражение психической жизни индивида и т.д.» [1, с. 6].
Все вышеперечисленное обусловливает многочисленность определений текста, множественность описаний и многообразие подходов к его изучению. Можно выделить следующие основные подходы к изучению текста.
Лингвистический подход. Предметом лингвистического изучения текста традиционно является исследование языковых средств, функционирующих в нем и обеспечивающих его стилевое и стилистическое своеобразие.
Семиотический подход. В современной семиотике текст рассматривается как многосмысловое образование. Текст первичен по отношению к языку. Эволюционируя и вбирая в свою структуру различные языки культуры, переструктурированный текст приобретает «память» и способность генерировать новые смыслы.
Культурно-гуманитарный подход. Текст рассматривается как «первичная данность» всего гуманитарно-филологического мышления и исходная точка всякой гуманитарной дисциплины. Каждый текст предполагает общепонятную, условную в пределах данного коллектива систему знаков, язык.
Постструктуралистский подход. Язык рассматривается как совокупность знаков всей человеческой реальности, которая не только не зависит от говорящих людей, но и выступает базисом для их жизни. Любые образования культуры, являющиеся документами своей эпохи, могут выступать в качестве языка.
Так, появление нового оружия и войн неклассического типа формирует и новый тип господства, эксплуатации и порабощения человека человеком. Если в прежних обществах рабство, эксплуатация и паразитизм основывались на физической силе и превосходстве, то в настоящее время ситуация изменилась кардинально. Всё основывается на лжи и обмане, которые стали основным фактором, принципом, силой и средством господства. Ложь и обман порождаются постструктуралистским отношением к слову и его пониманию. А.С. Панарин отмечает: «Поструктуралистская аналитика, оторвавшая знак от значения - сначала в лингвистике, а затем в предельно широком общекультурном смысле, - открыла возможность паразитарного существования знаковой "реальности" в отрыве от сферы действительных значений» [8, с. 246].
Деконструктивистский подход. К анализу текста применяется принцип деконструкции - выявление внутренней противоречивости текста, обнаружение в нем скрытых, не замечаемых обычным читателем и даже самим автором текста,
остаточных смыслов, которые являются наследием речевых практик прошлого, а также тех смыслов, которые обусловлены культурными особенностями времени интерпретации этого текста.
Герменевтический подход. С точки зрения герменевтики как теории понимания, постижения смысла, искусства интерпретации и толкования текстов последний рассматривается как некий продукт деятельности, имеющий знаковую и в широком смысле языковую природу. Интерпретация есть процесс проникновения вглубь смысловой структуры текста.
С точки зрения современных реалий наибольший интерес представляет постмодернистский подход, при котором текст не является строго выделенным и законченным целым, у него нет внутренней структуры и организации. Все тексты тесно связаны между собой, переплетаются и перекрещиваются друг с другом, образуя запутанный лабиринт. В текстах присутствует множественность смысла, принципиальная открытость, незавершенность значений. Предметом текстологических исследований становятся не только вербальные тексты, но и «тексты» живописи, кинематографа, архитектуры и т. д.
Современную эпоху Ж. Бодрийяр называет эрой гиперреальности, то есть подменяющей «естественную» реальность, улучшенной и «более чем реальной» массмедийной имитации. Языковые структуры проходят четыре стадии развития:
1) отражение некой глубинной реальности;
2) маскировка и извращение этой реальности;
3) маскировка отсутствия всякой глубинной реальности;
4) утрата всякой связи с реальностью, переход из строя видимости в строй симуляции.
История и реальность уступают место симулятивной гиперреальности моделей, кодов и симулякров [3, с. 85-88].
В философии постмодернизма симулякр - это объект, симулирующий реальность, изображение без оригинала, репрезентация чего-то, что на самом деле не существует. Симулякры - это копии, или подобия, которые вытесняют собой оригинал, становясь важнее его.
Указанный термин предложил Ж. Бодрийяр для того, чтобы доказать, что в современном мире знаки - только симуляция, что они ничего не значат, и все, что можно предложить вместо них, тоже ничего не будет значить, в окружающей действительно-
сти может происходить все что угодно или не происходить ничего: «Мы производим в изобилии образы, которые не передают никакого смысла» [2, с. 111].
А.С. Панарин отмечает: «Сегодня мы имеем неслыханный во всех прежних культурах разрыв... И осуществляется он в парадигме Ф. де Соссюра - как разрыв знака и значения, обозначающего и обозначаемого. Элита желает жить не по законам реальной действительности, а по "законам текста", который она сама же и формирует» [8, с. 247-248].
Текст выступает как продукт особого рода интеллектуально-мыслительной активности личности, под которым понимается текстовая деятельность. Особая роль текстовой деятельности состоит в том, что она не только тесно связана со всеми другими видами деятельности человека, но и оказывается самостоятельной деятельностью, значительно влияющей на образ жизни людей. В ходе текстовой деятельности в знаковой форме материализуется мотивированная интеллектуально-мыслительная активность социальных субъектов [5, с. 50-57].
Целью текстовой деятельности является создание и распространение по информационным каналам противника или в мировом информационном пространстве дезинформации или тенденциозно подобранной информации для воздействия на оценки, намерения и модели поведения и восприятия действительности населения и лиц, принимающих решения, в целях формирования общественного мнения, выгодного для воздействующей стороны.
Одной из главных функций текстовой деятельности является формирование общественного сознания. Именно при помощи текстовой деятельности регулируется общественная деятельность людей. То, как они воспринимают смысл текста, скажется и на всей их деятельности и на деятельности тех, с кем они будут общаться.
Знаковый характер текстовой деятельности отнюдь не означает сведения ее только к обмену речью. Тем более, что знаки, в том числе и словесные, не только заменяют реальные объекты, но и задают программу деятельности и поведения своим истолкователям. Знаки не просто ментальны. Они коммуникативны по своей природе и функции. Через разные сочетания знаков задаются алгоритмы коммуникативного взаимодействия. В процессе знакового общения «формуются, поддерживаются и изменяются обычаи, ритуалы, традиции, неизменно влияющие на типы образа жизни людей, на избираемые людьми способы деятельности, поведения и взаимодействия» [5, с. 41].
С точки зрения актуализации проблемы информационных войн в современных условиях в связи с глобализацией информационных процессов, бурным развитием и господством информационных технологий, позволяющих эксплуатировать информационное пространство, процесс взаимодействия массовых коммуникаций и их аудитории, выделим основные сущностные признаки текстовой деятельности. Обозначим их.
1. Системность текстовой деятельности характеризуется целостностью, структурированностью, взаимосвязанностью составляющих ее элементов и подчиненностью организации текстовой деятельности определенной цели создания, интерпретации и использования социально значимой информации в современном информационном обществе.
Н. Луман распространил понятие аутопойезиса на социальные системы коммуникации, которой, безусловно, является текстовая деятельность, личность и сознание. Аутопойетические системы - это такие системы, которые обладают способностью воспроизводить свои основные компоненты, обеспечивать их связанность, упорядоченность, поддерживая тем самым собственную идентичность. «Системы могут детерминироваться лишь самими собою - и лишь посредством самопорожденных структур» [7, с. 166].
Положив в основу понятие коммуникации, Н. Луман представил социальную систему как «оперативно закрытую систему, состоящую из собственных операций, производящую коммуникации из коммуникаций» [6, с. 28]. Коммуникация, по Н. Луману - высокосложная, структурированная система с собственной динамикой, которая для наблюдателя является непрозрачной. Коммуникация может осуществлять коммуникацию и только в такой сети производится то, что мы понимаем под действием.
Система текстовой деятельности, являясь ключевой в системе коммуникаций, воспроизводит сама себя при активном участии социальных субъектов, деятельность которых направлена на создание и использование текстов.
2. Предметность текстовой деятельности определяется направленностью деятельности субъектов текстовой деятельности на создание с определенным замыслом и коммуникативно-познавательным намерением социально значимой смысловой информации для воздействия на массовое и индивидуальное сознание в современном информационном обществе.
Текстовая деятельность в информационных войнах оказывает непосредственное воздействие на национальную политику дружественных, нейтральных и
враждебных сил и государств. Это происходит посредством влияния на действия и настроения групп, являющихся объектами текстовой деятельности, для достижения политических, экономических или военных целей.
3. Субъектность текстовой деятельности выражается в намерениях, потребностях, мотивах, целях субъектов текстовой деятельности на всех уровнях объективной организации современного информационного общества: от человечества в целом как субъекта истории до отдельного человека как самодеятельного существа.
Так, в Уставе ВС США FM 33-1 («Psychological Operations Field Manual № 33-1») определены порядок организации и управления информационно-психологическими акциями и конкретные исполнители, т. е. авторы «текстов» психологического воздействия, как в мирное, так и в военное время [4, с. 509-521].
4. Целевая направленность текстовой деятельности состоит в достижении ряда конкретных целей манипулятивно-управленческого характера, связанных между собой жесткой последовательностью действий по изменению индивидуального и общественного сознания. К ним относятся:
- преднамеренная подмена в массовом сознании содержания или смысла явления его квазиформой, когда при сохранении идентичных внешних признаков, явление приобретает деструктивный смысл или ассоциируется с ним;
- примитивизация и иррационализация ситуации, смысла понятия или символа, редукция его к архетипическим и иррациональным структурам;
- разрыв между формой и содержанием, символом и его смыслом.
5. Социальная обусловленность текстовой деятельности неразрывно связана с целевой направленностью и заключается в оказании интенсивного воздействия на различные социальные процессы практически на всех уровнях государственного и общественного устройства в любой стране или регионе мира.
Исходя из выделенных сущностных признаков, представляется, что под текстовой деятельностью в аспекте информационной войны следует понимать заранее спланированную систему взаимосвязанных действий конкретных лиц, социальных групп и государственных структур по созданию, интерпретации и использованию текстуально организованной с помощью различных семиотических систем смысловой социально значимой информации в целях воздействия и изменения индивидуального и массового сознания людей, дестабилизации общественных идеалов и ценностей на духовном, политическом и экономическом уровне в условиях реализации информационных способов ведения войны.
* * *
1. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. М., 1988.
2. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М., 2000.
3. Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляция. СПб., 1996.
4. ВолковскийН.Л. История информационных войн: в 2 ч. СПб, 2003. Ч. 2.
5. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации: проблемы семиосоциопсихологии. М., 1984.
6. Луман Н. Понятие общества // Проблемы теоретической социологии / под ред. А О. Бороноева. СПб.,1994.
7. Луман Н. Реальность массмедиа. М., 2005.
8. Панарин А.С. Православная цивилизация в глобальном мире. М., 2002.
