CC BY
37
Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 20 (201). Философия. Социология. Культурология. Вып. 18. С. 110-116.
Г. Ю. Чернов
СУЩНОСТЬ И СОДЕРЖАНИЕ НОМИНАЛИСТСКОЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЙ ПРОГРАММЫ В ПОЗНАНИИ СОЦИАЛЬНО-МАССОВЫХ ЯВЛЕНИЙ
В статье анализируется различие номиналистской и эмерженталистской исследовательских программ в познании социально-массовых явлений, сущность и эвристический потенциал номиналистской программы.
Ключевые слова: социально-массовые явления, исследовательские программы, номинализм, массовый человек.
Опыт рефлексии над проблематикой социально-массовых явлений (СМЯ)1 позволяет нам, используя концепт И. Лакатоса, говорить о наличии двух видов исследовательских программ2, фактически применяемых отдельными представителями или сегментами научного сообщества при изучении и толковании СМЯ. Несмотря на отсутствие сложившихся научных школ, специализирующихся на исследовании названных явлений, ярких и внятных манифестаций своего кредо, эти программы себя проявили и проявляют в творчестве отдельных ученых, пронизывают различные исследовательские подходы к СМЯ.
Это разделение крайне важно и существенно, поскольку «твердое ядро» каждой из исследовательских программ предзадает и общую картину СМЯ (их частную онтологию, по В. С. Степину), и специфику толкования каждого из социально-массовых явлений, определяя, к тому же, горизонт, границы исследования социально-массовых явлений.
В качестве своего «твердого ядра» каждая из программ имеет постулаты, не подлежащих изменению для сторонников данной программы. Это, в данном случае, различные трактовки субстрата «социально-массового», субъекта-носителя массовых качеств и свойств.
В первом случае таким носителем, субстратом объявляется отдельный человек (в диапазоне от «любого, каждого человека» до «массового человека» как особого антропологического типа). В развитой форме данной программы речь должна идти о подсистеме СМЯ «массовый человек, обладающий массовым сознанием». Поскольку носителем «массовости» здесь мыслится отдельное, отдельный человек, полагаем уместным обозна-
чить рассматриваемую программу как «номиналистскую».
Интегрированный и дезинтегрированный, толпящийся и уединившийся у телевизора, - массовый человек всегда равен самому себе, латентно обладает или практически обнаруживает качества и ценности, заданные свойственным ему типом сознания. Интергрупповой характер массового человека и его сознания был отмечен, в частности, в исследованиях Б. А. Грушина, который в ходе проводимого социологического опроса пришел к выводу, что представители различных социальных групп - пенсионерка из служащих, слесарь, доярка, инженер - обнаружили в итоге один и тот же тип сознания
- «домостроевский»3.
Тогда другие звенья системы СМЯ - «массовая культура», массовое поведение» (в том числе - подражание, потребление), массовая коммуникация» и т. п. могут рассматриваться как некие производные от своего «ядра» (массовый человек - массовое сознание), как его функции, либо как институты, находящиеся с ним в полной корреляции. Массовое сознание трактуется как индивидуальное сознание массового человека, типа человека численно (а у Ф. Ницше и Х. Ортеги-и-Гассета - и «ценностно») доминирующего в обществе. «Положительная эвристика» данной программы ориентирует на пристальное исследование социальных и культурных факторов, влияющих на характер ценностей и мышления массового человека, на выявление причин социального доминирования «человека-массы» как антропологического типа, а также, по нашему мнению, на исследование феномена «обыденного сознания». Данная программа может рассматриваться как «прогрессивная» (в терминологии все того же И.
Лакатоса) по двум причинам: она нацелена на объяснение новых фактов и «аномалий», она в большей степени ориентирована на познание актуальных, наиболее современных форм и проявлений социально-массового (анализ структуры сознания, ценностей, тенденций трансформации современного массового человека, анализ масскульта, специфики массового потребления и др.).
Вторая, отличная от описанной выше, исследовательская программа обозначается нами как «эмердженталистская». Как известно, эмерджентными называют свойства, качества, присущие системе в целом, как целому, и отсутствующие в ее отдельных элементах. То есть, речь здесь идет о «системном эффекте», когда благодаря связям между элементами системы последняя обретает новые свойства. В качестве субстрата «массовости» эмердженталистская исследовательская программа провозглашает (подразумевает) «массу» как системное взаимодействие индивидов. Вариации толкования массы» разнообразны: 1) как специфическая (ситуативная, гетерогенная, стохастическая) социальная группа (Б. А. Грушин); 2) как толпа, оживляемая и управляемая медиумом, вождем (Г. Лебон); 3) как основная масса населения, неэлиты, взаимодействие которых деструктивно и нежелательно для общества (де-факто - для элит); 4) как аудитория, публика, интегрируемая медиа. Тогда «массовое поведение» - это поведение всей «массы», а не отдельного «массового человека», либо поведение «благодаря массе» (как результат воздействия «массовой» системы на индивида - «заражения», мимесиса, конформизма и т. п.). Стимулов к изучению и трактовке «массовой культуры», «массового человека», стабильных, «имманентных» структур «массового сознания» в данной программе, по нашему мнению, не заложено, в связи с чем и представления о системе СМЯ несколько ограничиваются, обедняются.
Тем не менее, несмотря на складывающееся впечатление о возможном эвристическом превосходстве первой из исследовательских программ над второй, говорить о решающих преимуществах одной из них преждевременно. Логика развития и роста научного знания, намеченная в работах И. Лакатоса (состязание исследовательских программ), «позднего» К. Поппера (плодотворная научная дискуссия между сторонниками различных «концепту-
альных каркасов»1 как фактор развития нау-ки4), подсказывает нам, что каждая из названных программ несет свой потенциал поиска истины о СМЯ и призвана стимулировать противоположную сторону к наращиванию доказательности и обоснованности положений своей теории.
В рамках данной статьи подробнее рассмотрим специфику программы номиналистской.
При номиналистском взгляде на социальномассовые явления, исследовательские акценты смещаются в сторону познания единичного - индивидуального носителя «массового сознания», реципиента-продуцента «массовой культуры», источника массового поведения (включая поведение в толпе и других «сборищах», а также массовое потребление, внешне более индивидуализированное, в том числе потребление медийных продуктов).
Центральной проблемой при таком подходе оказывается выявление и научное описание субстрата массы - так называемого «массового человека», «человека-массы» и т. п. Анализ свойств человека данного типа предполагает тесное взаимодействие предметов и концептов социальной философии, этики, философской антропологии; в известном смысле, такой анализ может быть назван антропологическим, или сравнительно-антропологическим, поскольку черты массового человека выявляются в сопоставлении с чертами элитарной личности и других человеческих типов.
Предпосылки и первые опыты подобного рода рассмотрения проблематики СМЯ можно усмотреть уже в философских учениях эпохи Древних цивилизаций, в У1-1У веках до н. э. Так, в Древнем Китае Конфуций противопоставлял «маленького человека» (сяо жэнь, дословно - «мелких людишек») «благородному мужу» (цзюнь-цзы), со свойственными последнему чувством долга, гуманностью и заботой о людях, требовательностью к себе более чем к другим. Маленький человек - это человек привычки, живущий повседневной животной жизнью; его понятия дальше глаз, ушей и рта не простираются; он вожделеет максимума материальных благ и удовольствий, однако заканчивает свою жизнь «в канаве», где, по мнению китайского мудреца, ему и место. Таким образом, Конфуций вводит актуальные, и по сей день, критерии
1 В некотором роде, аналог понятия научной парадигмы
у Т. Куна.
различения элитарной и массовой личности по осям «солипсизм, эгоцентризм / альтруизм», «радикальный гедонизм / аскетизм». Античная мысль в лицах Геродота, Фукидида, Платона отмечают такие качества массового человека как невежество, наглость, самонадеянность, крайний примитивизм душевного склада, вульгарность5. В уста Сократа Платон вкладывает горькие и язвительные характеристики жизни социального большинства: «.. .они никогда не взирали на подлинно возвышенное и не возносились к нему <...> подобно скоту они всегда смотрят вниз, склонив голову к земле <...> и к столам: они пасутся, обжираясь и совокупляясь, и из-за жадности ко всему этому лягают друг друга.»6.
Суждения Ф. Ницше, в духе классической немецкой философии, игнорирующе-презрительно относящейся к «маленькому человеку», характерны уже для переломной исторической эпохи, когда на фоне растущей демократизации и либерализации, урбан-индустриализации, первых шагов массмедиа (в частности, появлению, благодаря введению всеобщего начального образования, массового читателя прессы и «бульварных романов») созревают новые типы общества (массовое) и массового человека. В «Несвоевременных размышлениях» Ницше еще характеризует «массовых» индивидов, как «плохие копии великих людей»7, то есть рассматривает ситуацию, когда высокое, возвышенное все еще является эталоном, предметом подражания, хотя и подражания эпигонского, вульгаризирующего. В «Воле к власти» он уже говорит о происходящем на его глазах культурном перевороте, о насаждении в качестве общественного образца, «космических и метафизических ценностей» элементарных потребностей и вкусов заурядного массового человека, что с неизбежностью влечет за собой культурную деградацию, гибель культуры8.
Продолжая критическую линию Ницше в отношении современных общества и массового человека, Х. Ортега-и-Гассет внес, по нашему убеждению, наиболее весомый вклад в выявление типологических характеристик массового человека и элитарной личности9. Следует обратить внимание на несколько важных обстоятельств: 1) если для большинства прежних авторов не вызывало сомнения совпадение понятий «элита» и «аристократия», то у Ортеги одним из методологически важных положений выступает меритократи-
ческая идея, тезис о том, что отнюдь не происхождение и классовый или имущественный статусы определяют принадлежность к элите или же массе; 2) несомненной является, пусть и неявная, нигде не заявленная испанским философом, преемственность по отношению к конфуцианским идеям; 3) этические ценности, этос личности (а не иерархическое положение де-факто, место персоны в системе власти, как например у В. Парето) рассматривается как осевой признак, определяющий статус личности (элитарная личность / массовый человек); 4) философские тексты Х. Ортеги-и-Гассета, в особенности его «Восстание масс», позволяют выявить целый ряд ключевых свойств двух выше названных противоположных антропологических типов, создать своеобразную шкалу для определения принадлежности к элите либо массе. При некоторых вольностях авторской интерпретации, такая шкала представляется нам следующим образом (см. таблицу).
Описанный под именем «человек-масса», сравнительно новый, проявивший себя в первой трети ХХ века тип массового человека, в силу растущей амбициозности, проистекающей из жажды обладания все увеличивающимся «массивом» материальных благ и удовольствий, подогреваемой полуобразо-ванностью и иллюзией равенства с элитой, оттесняет последнюю от управления обществом и культурой, проникая на высшие этажи социальной иерархии, что Х. Ортега-и-Гассет характеризует, вслед за В. Ратенау, как вертикальное вторжение варварства», закат культуры и подлинного творчества, социальный тупик.
Здесь же, в «Восстании масс», Х. Ортега-и-Гассет поясняет суть своего «номиналистского» подхода к СМЯ, к социальной массе: характер общества определяется характером людей его образующих, их преобладающим типом. Ныне «человек-масса» доминирует не только численно, но и «ценностно», свое сущее, суетное возведя в ранг общественного эталона. Следовательно, «массовое общество», по Ортеге, - это среда доминирования и расширенного воспроизводства «человека-массы», в котором элита - в лучшем случае герметизированная, сегрегированная каста, как позднее у Абраама Моля. Тогда массовое сознание - это типичные для массового человека когнитивно-ценностные структуры, ментальные установки, определяющие «социаль-
Сравнительная характеристика «человека-массы» и элитарной личности (по работе Х. Ортеги-и-Гассета «Восстание масс»)
Критерий сравнения Элитарная личность Массовый человек («человек-масса»)
1. Смысл и цели существования «СЛУЖЕНИЕ» ВЫСШЕМУ, большему, чем сам (родине, народу, идее, истине, красоте, Богу). Осознает свою ответственность за происходящее в мире. «ВОЖДЕЛЕНИЕ» Стремление к обладанию максимумом материальных благ и удовольствий.
2. Самооценка, отношение к другим Требовательность к себе больше, чем к другим; личная скромность. Самодовольство, иллюзия самодостаточности. Требовательность к другим, но не к себе. Повышенная амбициозность, стремление занять высшие социальные позиции.
3. Уровень компетентности, стремление к познанию истины Высокий уровень компетентности. Обладает цивилизационным кругозором. Способен к решению сложных проблем бытия. Отсутствует стремление к познанию сложных проблем бытия. Довольствуется упрощающими иллюзиями и мифами, заменяющими подлинное знание. «Полуобразованность»: знание элементарных технологий жизни.
4. Отношение к самосовершенствованию Открытость к саморазвитию и совершенствованию. «Герметизм». Закрытость для развития. «Самодовольное пребывание в глупости». См. также п. 2.
5. Отношение к творчеству Творческая интенция личности в сочетании с высокой компетенцией. Создатели всего нового в обществе. Не стремится, да и не способен к творчеству (низкий уровень знаний, квалификации). Потребитель, а не творец («приобретатель», а не «изобретатель», по М. Волошину).
6. Степень индивидуализации Стремится реализовать свою индивидуальность во благо целому. Самостоятелен в принятии решений. Руководствуется внутренними принципами и убеждениями. Сторонится конформистского, стереотипного, стадного. Не ощущает в себе никаких талантов, особых задатков, но при этом счастлив быть таким, как все (большинство). Не стремится стать индивидуальностью, подражает большинству и его кумирам. Ощущает силу в массе себе подобных (стремление к массовизации, растворению в массе).
ный заказ» в культуре, экономике, политике. Масскульт - тип культурной продукции, совокупность культурных продуктов и медийных воздействий, коррелирующих с когнитивноценностными установками «человека-массы» и выполняющих функцию расширенного воспроизводства данного антропологического типа. Массовое поведение - основанные на описанных выше ментальных установках акты совместной или индивидуализированной профессиональной и досуговой деятельности, потребления, коммуникации, включая ее непосредственные «контактные» формы (сборища, толпы), политического волеизъявления и т. д.
Если попытаться выделить ключевые характеристики массового человека по Х. Ортеге-и-Гассету, то можно говорить о нем как о «человеке вожделеющем», а с точки зрения влияния данного типа человека (в ка-
честве типа доминирующего) на социум и культуру, - как о «неоварваре».
Вслед за испанским философом (а, в известной степени, и за Конфуцием, Платоном etc.) мировая философская и социогумани-тарная мысль ХХ - начала XXI века пыталась и пытается найти и зафиксировать ключевые, сущностные характеристики современного массового человека.
Для немецкого философа-экзистенциалис-та Карла Ясперса массовый человек технической эпохи, эпохи развитого индустриализма
- прежде всего «человек функциональный». Спецификой массового общества «нового образца» является подход к человеку с меркой степени его функциональности как производственной (шире - производительной) единицы, как объекта производственного процесса и потребления. «Там, где мерой человека является средняя производительность, инди-
вид, как таковой, безразличен <...> К этой жизни предопределены люди, которые совсем не хотят быть самими собой; они обладают преимуществом»10. Превращая отдельных людей в функции, огромный аппарат обеспечения существования изымает их из субстанционального содержания жизни, которое прежде в качестве традиции влияло на людей10. Социум культивирует витальный пласт бытия людей, изгоняя как избыточный пласт (план) экзистенциальный, трансцендентальный. В потоках сверхрационализации и упорядочивания всех и вся исчезают индивидуальная человеческая судьба, свобода, возможность и необходимость выбора. Объективированный, оторванный от своих корней человек утрачивает, по К. Ясперсу, самое существенное: «Для него ни в чем не сквозит присутствие подлинного бытия <.> Живя со дня на день, он видит цель, выходящую за пределы сиюминутного выполнения работы, только в том, чтобы занять по возможности хорошее место в аппарате. Масса остающихся на своих местах отделяется от меньшинства бесцеремонно пробивающихся вперед»10.
Выдающийся русско-американский социолог П. А. Сорокин рассматривает современного массового человека» как носителя «сен-суалистстической» (чувственной) ментальности. Чувственная ментальность почитает за реальность, подлинную ценность только то, что дано органам чувств, эмпирические, материальные ценности. «Эвдемонизм, гедонизм, утилитаризм, сенсуализм, мораль под девизом «Carpe diem» [«Лови день!»], «Вино, женщины, песня», - вот формы, основанные на чувственной ментальности. Человеку следует искать удовольствия и избегать страдания; полезное - позитивно, бесполезное - негатив-но11. Черта новой чувственной эпохи - денежный фетишизм, помешательство на деньгах: «Главная страсть, стремление, мечта наших современников - разбогатеть и иметь «все, что можно купить за деньги»12. Важнейшая характерная особенность чувственной этики
- релятивизм, изменчивость, ситуативность. Нормы подобной этики всегда могут быть изменены, т. к. не имеют никаких священных, неизменных императивов; они могут и должны быть заменены другими нормами, подходящими к новой ситуации13. Сам Сорокин не приемлет чувственный тип культуры и этики потому, что в его рамках «рушится человек»: он низведен до уровня «простого рефлектор-
ного механизма, примитивного существа, мотивируемого сексом, полумеханического-полуфизиологического организма, лишенного малейшей божественной искры, какой бы то ни было абсолютной ценности, всего возвышенного и святого»14.
Д. Рисмен и Э. Фромм характеризуют массового человека второй половины ХХ века как существо, лишенное устойчивого личностного ядра, управляемого извне «хамелеона» («извне-ориентированную личность», по Д. Рисмену, «рыночный характер», по Э. Фромму)15. Н. А. Бердяев, вслед за П. А. Сорокиным, полагает важнейшей характерной чертой этого человеческого типа «мамонизм» (денежный фетишизм)16. Для Г Маркузе ведущий признак массового человека - преформированность его внешними силами, одномерность сознания17.
Согласно А. Молю, массовый человек -это, прежде всего, человек массмедизиро-ванный, объект-потребитель китч-культуры, обладающий «мозаичным» сознанием18; а по Ж. Бодрийяру и Ф. Бегбедеру это «человек потребляющий» (homo consommatus)19, у которого отношения к людям все более замещаются «вещеотношениями».
А. А. Зиновьев именует новейший тип массового человека «западоидом». Западоиды суть существа не моральные, но и не аморальные, действующие не по правилам морали, а по правилам «социального расчета»20. Они внутренне свободны от моральных и прочих человеческих ограничений. Моральный человек, руководствующийся абсолютными императивами, зачастую действует в ущерб себе. Для западоида же действует принцип: если он может совершить в своих интересах порицаемый или наказуемый поступок, будучи уверен в том, что ему удастся избежать порицания или наказания, он совершает его. А. А. Зиновьев замечает, что западный человек «морален» в мелочах, без риска, с комфортом и расчетом на то, что это видно, внутренне же нравственные западоиды существует лишь как исключение; они различаются не степенью нравственности, а лишь степенью притворства в нравственности21. Важнейшие типологические черты западоида: 1) сверхрационализация сознания и поведения, реализуемого не на основании моральных принципов, а по правилам «социального расчета»; атрофия подлинной эмоциональной жизни, редуцированной к «принципу удовольствия»; 2) высо-
коразвитая культура имитации чувств и эмоций, т. е. одевания полезных «социальных масок», суррогат внешней эмоциональности; 3) предельно упрощенная внутренняя структура личности, обедненная, деиндивидуализиро-ванная и стереотипизированная структура потребностей, что позволяет властным элитам легко манипулировать западоидами (людьми управляют путем гипертрофии стремления к жизненным благам)22. Это суть существа, «мотивируемые сексом» и непомерной жаждой обладания благами и удовольствиями. Эволюция цивилизации заканчивается тем, что общество достигает сверхрациональности и сверхорганизованности - абсолютного совершенства - за счет полного подчинения и превращения в социальных «винтиков» упрощенных в личностном отношении индивидов - западоидов, которых, по сути дела, уже нельзя назвать людьми, это «сверхлюди», точнее «социальные роботы». А роботы, как пишет Зиновьев, сами по себе «не подлежат
^ 23
никакой эволюции»23.
Большой интерес с точки зрения номиналистского анализа мировоззренческого содержания сознания массового человека представляет рассмотрение обыденного сознания как основы сознания массового в работах П. В. Челышева24. Обыденное сознание генетически и функционально связано с повседневной практической деятельностью «естественного человека». Последний же желает, по П. В. Челышеву, одного - любой ценой добиться своего «места под солнцем» и жить с максимально возможной силой витального напряжения, широтой и наслаждением эгоистического самоутверждения. Выдвижение на первый план прагматического принципа в человеческой жизнедеятельности приводит к искажению сознания и психики человека, что проявляется в развитии исключительно потребительского отношения к жизни, не имеющего в современной цивилизации никаких границ: все покупается и продается. Фиксируя образ уже совершенных действий с тем или иным предметом в той или иной ситуации, оно по большей части существует в нормативной форме рецепта, алгоритма деятельности. Но, как отмечает П. В. Челышев, если человеку известен набор определенных технологий и способы их использования, то ему, как бы, и нет нужды размышлять о сущности и смысле того или иного процесса. Мировоззренческий вопрос «почему» ото-
двигается в сторону вопросом «как» и, постепенно, у человека атрофируются особые пласты души, отвечающие за чувство «мировоззренческого голода». В результате такого духовного «оскопления» мир предстает перед человеком - носителем обыденного сознания исключительно как набор полезных вещей, эффективных приемов и технологий их использования. Таким образом, как отмечает автор, современного массового, обыденного человека «съедает» прагматическое и технологическое отношение к миру. Происходит сужение горизонтов восприятия мира и из области бытия человек попадает в область постоянного «бытоустройства»24.
Различные характеристики, несовпадающие акцентации качеств массового человека и его сознания не должны дезориентировать исследователя, поскольку речь идет не о взаимном отрицании позиций различных авторов, а скорее об их взаимодополнении, а также об эволюционирующей системе представлений, отражающей эволюцию самого «массового человека» начала ХХ века - второй его половины - постиндустриального общества конца XX - начала XXI века.
Эвристическийпотенциалноминалистской исследовательской программы в отношении социально-массовых явлений требует дополнительного изучения, также как и потенциал второй программы - эмердженталистской. Эмердженталистская и номиналистская исследовательские программы изучения СМЯ являются двумя различными, соперничающими «концептуальными каркасами» формирующейся теории социально-массовых явлений, разными потенциальными основами дисциплинарной онтологии этих явлений. Это два разных пути отражения реальной системы СМЯ в системах концептуальных, способные, в то же время, быть раздражителями своего теоретического оппонента и стимулами к совершенствованию теоретического ядра и «положительной эвристики» каждой из названных исследовательских программ.
Примечания
1 См.: Чернов, Г. Ю. Социально-массовые явления : исследовательские подходы. Дубна : Феникс+, 2002. 208 с.
2 См.: Лакатос, И. Методология исследовательских программ : пер. с англ. М. : АСТ, 2003. 380 с.
3 Грушин, Б. А. Массовое сознание : (Опыт определения и проблемы исследования). М. : Политиздат, 1987. С. 20-21.
4 См.: Поппер, К. Логика и рост научного знания : избр. работы. М. : Прогресс, 1983. С. 583.
5 См.: Хевеши, М. А. Толпа, массы, политика : ист.-филос. очерк / Рос. акад. наук ; ин-т философии. М., 2001. С. 6-7.
6 Платон. Государство // Платон. Собр. соч. : в 4 т. Т. 3. М. : Мысль, 1994. C. 380.
7 Ницше, Ф. Несвоевременные размышления // Ницше, Ф. Полн. собр. соч. Т. II. М. : Моск. книгоизд-во, 1909. С. 164.
8 См.: Ницше, Ф. Воля к власти : Опыт переоценки всех ценностей // Ницше, Ф. Избр. произведения : в 3 т. Т. 1. М. : REFL-book, 1994. 349 с.
9 См.: Ортега-и-Гассет, X. Восстание масс // Вопр. философии. 1989. № 3. С. 119-154; № 4. С. 114-155.
10 Ясперс, К. Духовная ситуация времени // Ясперс К. Призрак толпы / Карл Ясперс, Жан Бодрийар. М. : Алгоритм, 2008. С. 42.
11 См.: Сорокин, П. А. Социальная и культурная динамика. СПб. : Изд-во Рус. христиан. гуманитар. ин-та, 2000. 57.
12 Там же. С. 490-491.
13 Там же. С. 479.
14 Там же. С. 727.
15 См.: Фромм, Э. Иметь или быть? // Фромм, Э. Психоанализ и религия ; Искусство любить ; Иметь или быть? : пер. с англ. Киев : Ника-центр, 1998. 400 с.; Risman, D. The Lonely
Crowd : A study of changing American character. New Haven - London : Yale Univ. Press, 1963.315 p.
16 См.: Бердяев, Н. А. Воля к жизни и воля к культуре // Бердяев, Н. А. Смысл истории. Новое средневековье. М. : Канон+, 2002. С. 204.
17 См.: Маркузе, Г. Одномерный человек / пер. с англ. А. А. Юдина. М. : АСТ, 2003. 331 с.
18 См.: Моль, А. Социодинамика культуры / пер. с фр. ; предисл. В. Б. Бирюкова. Изд. 2-е. М. : КомКнига, 2005. 416 с.
19 См.: Бегбедер, Ф. 99 франков / пер. с фр.
И. Волевич. М. : Иностранка, 2008. 400 с.; Бодрийяр, Ж. Система вещей // Русский Гуманитарный Интернет-Унивеситет. М.,
2001. URL : http://www.i-u.ru/biblio/archive/ bodriyarsistema.
20 Зиновьев, А. А. Глобальный Человейник. М. : Центрполиграф, 2000. С. 297.
21 Там же. С. 411-412.
22 Там же. С. 310.
23 Там же. С. 419.
24 См.: Челышев, П. В. : 1) Кризис обыденного сознания в современном мире // Доклады участников Всемирного философского конгресса в Сеуле. Диалог XXI век. Официальный сайт Российского философского общества. URL : http://www.dialog21.ru/congress2008/ Doklady/22510.htm; 2) Обыденное сознание, или Не хлебом единым жив человек. М. : МГГУ, 2007. 356 с.
