CC BY
9
СУЩНОСТЬ И СМЫСЛ ПРОВОКАЦИИ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ПОСТМОДЕРНИЗМА, ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМА, ГЕРМЕНЕВТИКИ
Г.К. Эзри, старший преподаватель Амурская государственная медицинская академия Благовещенский государственный педагогический университет (Россия, г. Благовещенск)
DOI:10.24412/2500-1000-2023-4-3-149-152
Аннотация. В настоящей статье эксплицируются сущность и смысл провокации как философско-антропологического явления в контексте постмодернизма, экзистенциализма, герменевтики. Показано, что смыслом провокации является то, что Я не выражает словами, но предлагает Другому в качестве намека в виде имитации чего-то в реальности, но на уровне воображаемого и символического выражаемое содержание обозначается с помощью языка. Сущностью провокации является самовыражение личности, которое осуществляет по-разному на уровне реального, с одной стороны, и воображаемого и символического, с другой.
Ключевые слова: провокация, герменевтика, экзистенциализм, постмодернизм, реальное, воображаемое, символическое, виртуальное.
Возможность провакации как социального и антропологического явления определяется тем, что у различных личностей картина мира неидентичная. Это обстоятельство определяет необходимость интерпретации происходящих событий. Соответственно их смысл субъективно людьми воспринимается как неодинаковый. Провокация, как и любое другое событие, может быть осмыслено с точки зрения смысла и способа его понимания, интерпретации. Целесообразно ограничится исследованием смысла провокации в рамках постмодернистской и экзистенциальной философии (исследуют субъективное и объективное в генезисе смысла), а также герменевтики (изучает смысл как содержание авторского текста и его читательскую/зрительскую интерпретацию). Итак, целью настоящей статьи является экспликация сущности и смысла провокации как философско-антропологического явления в контексте постмодернизма, экзистенциализма, герменевтики.
Современное искусство носит провока-тивный характер [1]. Однако данное утверждение может быть отнесено и ко всей культуре в целом. По сути, речь идет о шокирующих и обращающих на себя внимание заголовках, текстах, перфоман-сах и т.д., которые имеют характер прово-
кации, призыва к чему-либо, вызывают ощущение наличия тайного послания. Следовательно, провокация предполагает интерпретацию ее смысла.
В герменевтике (герменевтический круг и герменевтический треугольник) автор, текст, читатель и смысл связаны между собой. Чтобы правильно осмыслить смысл текста необходимо знать смысл каждого предложения, слова, понимать личность автора, эпоху, в которой он жил, и, как это ни странно, заранее знать смысл текста. Также в герменевтике отдельное внимание обращается внимание на читателя, его личность, языковую традицию и т.д. [2]. С одной стороны, это замкнутый круг. С другой стороны, происходит экспликация сущности «истолкования текста». В данном случае под смыслом текста необходимо подразумевать авторский замысел плюс особенности личности автора. Понимание личности автора позволяет уточнить авторский замысел и понять, почему автор решил раскрыть именно такой смысл, а никакой другой.
Таким же путем возможна и интерпретация провокации, если понимать ее как текст. В таком случае у провокации есть автор (провокатор), его действия (текст) и читатель (провоцируемый). Соответственно, возможность интерпретации смысла
провокации зависит от способности автора передать его наиболее целесообразно исходя из обстоятельств, учтя личность провоцируемого (возможности его понимания) и ситуацию. В таком случае смысл зависит по большей части именно от автора (провокатора).
В экзистенциальной философии и психологии предполагается, что личность самостоятельность приписывает смысл происходящим событиям. Субъективность конкретного человека фактически является границей интерпретации. Ограниченность жизни человек, временность экзистенции, историчный характер бытия человека предполагают ограниченность субъекта ситуацией, одна и за ее пределы возможно выйти. Выход за пределы ситуации именуется «трансцендирование». Трансцендиро-вание носит символический и мифопоэти-ческий характер, его невозможно познать, на него можно только «намекнуть» [3]. Интересно, что и провокация представляет собой намек на что-либо и требует выхода за пределы своего и чужого опыта.
Постмодернистская философия предлагает иное решение. «Смерть автора» не предполагает, что невозможно обнаружить конкретного субъекта, которому нельзя было бы приписать авторства. Имеется в виду то, что автор потерял права трансцендентного творца, пользующегося непререкаемым авторитетом, который единственный может верно, истинно передавать смысл. Теперь, получается, право интерпретацию принадлежит лишь читателю, а автор его утратил [4, с. 384-389]. Авторами (не в абсолютном, а в относительном смысле) в зависимости от ситуации теперь могут все субъекты. Ж. Делез и Ф. Гваттари такое положение вещей выразили термином «ризома», подчеркивая ситуативный характер человеческой идентичности [5, с. 6-45]. В таком случае, однако, увеличивается сложность в понимании текста, т.к. читатель самостоятельно интерпретирует замысел автор, смысл, заложенный автором. В таком случае интерпретация читателя может не соответствовать авторскому виденью.
Такой подход не способствует конструктивному пониманию провокации, в
которой есть смысл. В данном случае возможно понимание лишь провокации ради провокации, когда эмоциональное воздействие на провоцируемого является главным стремлением провокатора. Намек ради намека. Получается, что в таком случае провокация является симулякром. И такие провокации возможны в постмодернистской культуре. Однако с философско-антропологической точки зрения провока-ция-симулякр может быть интерпретирована как следствие пустоты и одиночества в личности-провокаторе (нечего сказать). По крайней мере, на такие размышления наталкивает статья исследователя Д.А. Попова [1]. Подобные мысли возникают и при изучении экзистенциальной философии - как и в постмодернизме, необходимо говорить об одиночестве человека, правда о пустоте говорить не приходится. Невозможность трансцендиро-вать, чтобы выйти за рамки экзистенциальных данностей (раскрыты И. Яломом [6]), говорит именно об изолированном (речь о внутреннем одиночестве) характере индивидуального бытия.
В реальности, однако, вне зависимости от способности человека других как субъектов и объектов, в большинстве случаев тем или иным путем личностям удается наладить коммуникацию, диалог. В этой связи невозможно говорить о том, что большинство провокаций - это провокации ради провокации, провокации-симулякры. Следовательно, они имеют смысл, который с большим или меньшим успехом может быть интерпретирован.
Более глубокое понимание связи смысла, реальности, автора и читателя можно найти в творчестве философов-постмодернистов и психоаналитиков Ж. Лакана и С. Жижека. Ж. Лакан показал, что бессознательное структурировано как язык и что в его структуру входят реальное, воображаемое и символическое [7]. С. Жижек показал глубокую связь реального и виртуального [8]. Исходим из того, что символическое и виртуальное опираются на язык, а реальное не выражается через язык.
Дальнейшее рассуждение будет намеренно двусмысленным: реальное
Ж. Лакана и реальное как происходящие в реальности будут интерпретированы (пусть и не вполне справедливо) как одно понятие. А воображаемое и символическое Ж. Лакана будут поняты как намек, нечто невыраженное в реальности, словах, но которое может быть выражено в словах, через язык. Намек на воображаемом и символическом уровнях в том или иной виде присутствует в сознании и бессознательном личности. Кроме того, реальное, также символическое и виртуальное не следует сводить к галлюцинации и виртуальности, т.к. в любом случае можно обнаружить остаток, который не является симулякром (исходим именно из этого) и провокация осуществляется на уровне реального.
Как показала исследователь Т.Н. Шеметова, провокация связана с имитацией чего-то в реальности, а, затем, происходит деконструкция для выявления ранее не эксплицированных смыслов (на уровне воображаемого и реального) [9, с. 61-63]. Без имитации, которая невыразима в языке, т.к. она предполагает намек на что-то другое, невозможна провокация. Имитация должна быть явной, привлекать внимание, оказывать эмоциональное воздействие, но означать, иметь смыслом не саму себя, а что-то другое (авторский замысел). Без деконструкции имитации и всей ситуации невозможно понимание смысла провокации. Интерпретация провокации - интеллектуальная и эмоционально-чувственная задача.
В конечном счете, говоря метафорически, в рамках постмодернистской культурной ситуации, когда роль автора и читателя ситуативна, они могут меняться местами и вступать в провокативный диалог. В данном случае неважно Я и Другой - это фигуры реального (в жизни или невыразимые в языке) или бессознательного (обнаруживаемые в процессе анализа или самоанализа). В любом случае им необходимо интерпретировать смысл провокативных
сообщений друг друга. Однако, психоаналитически, провокационная манера взаимодействия Я и Другого свидетельствует о их неготовности сообщить нечто языком, что и порождает такой способ самовыражения.
Таким образом, исходя из настоящего исследования, можно сделать ряд вывод.
Во-первых, с философской точки зрения существуют разные способы интерпретации смысла провокации. Например, герменевтический предполагает понимание смысла текста в контексте смысла слов, предложений, психологии автора и читателя. Экзистенциализм предлагает субъективно приписывать смысл в ситуации изолированного (одинокого) личностного бытия. Постмодернизм передает права интерпретации читателю, релятивизи-рует позиции автора и читателя, делает ситуативными, фактически обозначая индивидуальное бытие как онтологически и антропологически пустое.
Во-вторых, провокация содержит реальный элемент (невыразимую в языке имитацию) и воображаемый и символический элементы (выразимый в словах намек, который прямо не озвучивается). Экспликация смысла провокации возможна только в результате деконструкции, которая требует затраты интеллектуальных и эмоционально-чувственных усилий провоцируемого.
В-третьих, смыслом провокации является то, что Я не выражает словами, но предлагает в качестве намека в виде имитации чего-то в реальности, но на уровне воображаемого и символического выражаемое содержание обозначается с помощью языка. Сущностью провокации является самовыражение личности, которая осуществляет по-разному на уровне реального, с одной стороны, и воображаемого и символического, с другой. Смысл и сущность провокации, как и она сама, не являются галлюцинаторными или виртуальными.
Библиографический список
1. Попов Д.А. Пустота, свобода и одиночество в постмодернистском произведении // Фундаментальные исследования. - 2015. - № 2-27. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=38627 (дата обращения: 20.04.2023).
2. Малахов В.С. Герменевтический круг // Новая философская энциклопедия. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://iphlib.ru/library/collection/newphilenc/document/HASH6e4b249260a1b728ebfc6e (дата обращения: 20.04.2023).
3. Гайденко П.П. Экзистенциализм // Новая философская энциклопедия. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://iphlib.ru/library/collection/newphilenc/document/HASH52371e9b5f23f6427bc452 (дата обращения: 20.04.2023).
4. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. - М.: Прогресс, 1989. - 616 с.
5. Делез Ж., Гваттари Ф. Тысяча плато. Капитализм и шизофрения. - Екатеринбург: У-Фактория; М.: Астрель, 2010. - 895 с.
6. Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. - М.: Независимая фирма «Класс», 1999. -576 с.
7. Печенина, О.В. Функции реального, воображаемого и символического в коммуникативной модели структурного психоанализа Ж. Лакана / О.В. Печенина // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. Философия, политология, социология, психология, право, международные отношения. - 2007. - № 4. - С. 208-215. - ББК НУЖУ.
8. Славой Жижек - Реальность виртуального. 2004. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=aDI1EKSAfQ4 (дата обращения: 20.04.2023).
9. Шеметова Т.Н. Провокация как метод в современной журналистике: мысли по поводу // Теория и истории журналистики. - 2014. - №1. - С. 54-65.
THE ESSENCE AND MEANING OF PROVOCATION FROM THE POINT OF VIEW OF POSTMODERNISM, EXISTENTIALISM, HERMENEUTICS
G.K. Ezri, Senior Lecture Amur State Medical Academy Blagoveshchensk State Pedagogical University (Russia, Blagoveshchensk)
Abstract. This article explicates the essence and meaning of provocation as a philosophical and anthropological phenomenon in the context of postmodernism, existentialism, and herme-neutics. It is shown that the meaning of provocation is that the I do not express to Other in words, but offers as a hint in the form of an imitation of something in reality, but at the level of the imaginary and symbolic, the expressed content is indicated with the help of language. The essence of provocation is the self-expression of the individual, which is carried out differently at the level of the real, on the one hand, and the imaginary and symbolic, on the other.
Keywords: provocation, hermeneutics, existentialism, postmodernism, real, imaginary, symbolic, virtual.
