CC BY
231Закон и право. 2022. № 5. С. 105-109. Law and legislation. 2022;(5):105-109.
УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ НАУКИ
Научная статья
УДК 343.133 NIION: 1997-0063-5/22-263
https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-5-105-109 MOSURED: 77/27-001-2022-5-463
Сущность и понятие государственного обвинения
Мадина Ибрагимовна Ажиева1, Иса Даудович Мальцагов2
1 2 Чеченский государственный университет имени А. А. Кадырова, Грозный, Россия
1 madina_ajieva_1994@mail.ru
2 Isa.maltsagov@mail.ru
Аннотация. Роль прокурора в уголовном судопроизводстве является достаточно важной, поскольку именно данный участник судопроизводства осуществляет деятельность в качестве государственного обвинителя и принимает активное участие на всех стадиях уголовного процесса, задает основу государственного обвинения и призван его поддерживать.
Государственный обвинитель осуществляет достаточно большой объем полномочий, однако в его работе определяются некоторые проблемные моменты, которые во многом связаны с определением и содержанием процессуального интереса обвинителя и объемом его полномочий при участии в судебном заседании.
Проблемные аспекты также можно отметить и в определении правового статуса прокурора, участвующего в рассмотрении уголовных дел. Недостаточно, на наш взгляд, раскрыты вопросы, связанные с тактикой и методикой поддержания государственного обвинения в суде.
Актуальным вопросом остается решение законодателя об участии прокурора в качестве государственного обвинителя. Многие исследователи до сих пор считают, что такое решение недостаточно полно характеризует и даже ограничивает деятельность прокурора в уголовном процессе.
Таким образом, в научных трудах и юридической литературе отмечается отсутствие единства понимания содержания полномочий прокурора в уголовном судопроизводстве.
Цель данного исследования — охарактеризовать роль, сущность и понятие государственного обвинения в суде.
Ключевые слова: государственный обвинитель, прокурор, судебная система, законодатель, уголовный процесс, преступление, подсудимый.
Для цитирования: Ажиева М.И., Мальцагов И.Д. Сущность и понятие государственного обвинения // Закон и право. 2022. № 5. С. 105—109. https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-5-105-109.
CRIMINAL LAW SCIENCES
Original article
The essence and concept of public prosecution
Madina I. Azhieva1, Isa D. Maltsagov2
12 Chechen State University named after A.A. Kadyrov, Grozny, Russia
1 madina_ajieva_1994@mail.ru
2 Isa.maltsagov@mail.ru
Abstract. The role of the prosecutor in criminal proceedings is quite important, since it is this participant in the proceedings who carries out activities as a public prosecutor and takes an active part at all stages of the criminal process, sets the basis for public prosecution and is called upon to support it.
The public prosecutor exercises a fairly large amount of authority, however, some problematic issues are identified in his work, which are largely related to the definition and content of the prosecutor's procedural interest and the scope of his powers when participating in a court session.
© Ажиева М.И., Мальцагов И.Д. М., 2022.
LAW & LEGISLATION • 05-2022
Problematic aspects can also be noted in determining the legal status of the prosecutor involved in the consideration of criminal cases. In our opinion, the issues related to the tactics and methodology of maintaining public prosecution in court are not sufficiently disclosed.
The relevant issue remains the decision of the legislator on the participation of the prosecutor as a public prosecutor. Many researchers still believe that such a decision does not fully characterize and even limits the activities of the prosecutor in the criminal process.
Thus, in scientific works and legal literature, there is a lack of unity of understanding of the content of the prosecutor's powers in criminal proceedings.
The purpose of this study is to characterize the role, essence and concept of public prosecution in court.
Keywords: public prosecutor, prosecutor, judicial system, legislator, criminal process, crime, defendant.
For citation: Azhieva M.I., Maltsagov I.D. The essence and concept of public prosecution // Law and legislation. 2022;(5): 105—109. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-5-105-109.
Государственный обвинитель — это один из основных участников уголовного судебного разбирательства. Выступая в данном процессуальном статусе, сотрудник прокуратуры, прежде всего, осуществляет доказывание вины подсудимого, изобличает его мотивы и цели совершения преступления, а также осуществляет опровержение контрдоводов, выдвигаемых стороной защиты.
Такие задачи для прокурора в судебном уголовном процессе определил законодатель, указав в числе основных целей его деятельности в суде поддержание государственного обвинения.
Сформулируем понятие «государственное обвинение».
В пункте 22 ст. 5 УПК РФ дается определение обвинения. Так, под обвинением понимается «утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом».
Но данное определение характерно для досудебной стадии уголовного преследования, когда органом предварительного расследования выносится обвинительный акт или обвинительное заключение, которое направляется в прокуратуру.
Исходя из ранее сказанного предлагаем дополнить ст. 5 УПК РФ следующей формулировкой:
«Государственное обвинение — процесс поддержания государственным обвинителем (прокурором) тезиса о виновности лица, совершившего деяние, запрещенное уголовным законом».
Для того чтобы понять сущность основной функции прокурора, осуществляемой им на стадии судебного разбирательства — государственного обвинения, следует обратиться к научно-исследовательским позициям авторов по вопросу определения данного понятия, сопоставить имеющиеся в юридической литературе точки зрения относительно определения государствен-ног обвинения.
Что касается понятия «обвинение» в уголовно-процессуальной науке, то оно не имеет однозначного понимания. Анализ понятия «обвинение» указывает на то, что в юридической науке сложилось несколько точек зрения на его определение. С одной стороны, обвинение рассматривается как материально-правовая категория, а с другой — ему придается процессуальный смысл.
С точки зрения материально-правовой категории, обвинение в суде можно представить как одно из направлений деятельности прокурора.
Например, В.М. Харзинова считает, что государственное обвинение, занимая существенную долю в деятельности прокуратуры, необходимо рассматривать с точки зрения функции сотрудника прокуратуры, как одно из основных направлений деятельности [7, с. 167].
Уголовно-процессуальным законодательством предусматривается возможность прокурора в ходе судебного разбирательства отказаться от обвинения в случае, если он придет к убеждению, что предоставленные доказательства не подтверждают предъявленное подсудимому обвинение.
Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» обеспечил единство подхода к определению роли государственного обвинения в суде.
В соответствии с ч. 3 ст. 1, частями 2 и 4 ст. 35 данного Закона прокурор участвует в рассмотрении уголовных дел судами в качестве государственного обвинителя [2].
Из указанных положений Закона следует, что прокурор участвует в суде в роли государственного обвинителя, при этом под термином «прокурор» понимается не только непосредственно сам прокурор, но и другие сотрудники прокуратуры — помощники, старшие помощники и заместители прокурора.
Как видится, законодатель при формулировании указанных норм придерживался позиции, что сотрудник (помощник, старший помощник прокурора) в процессе осуществления надзора реша-
ЗАКОН И ПРАВО • 05-2022
ет вопрос о направлении материалов уголовного дела в суд. Исходя из высказанного положения предполагалось, что сотрудник, который непосредственно контролирует ход уголовного преследования, подробнее ознакомлен с материалами дела и разбирается во всех тонкостях и нюансах конкретного производства. Следовательно, представляя государственное обвинение в суде, он находится в выигрышном положении [6, с. 25—38].
Однако на практике такое положение вещей зачастую создает ряд существенных проблем. Во-первых, это низкая квалификация сотрудника прокуратуры или отсутствие опыта. Во-вторых, не стоит забывать и об ораторском мастерстве. Судебный процесс — это, прежде всего, состязание между обвинителем и защитником, где сотрудник прокуратуры должен обладать достаточными ораторскими качествами.
Указанные факторы негативно сказываются на ходе судебного процесса и могут привести к тому, что лицо, действительно виновное в совершении преступления, избежит заслуженного наказания. Выход видится во внесении изменений в ряд нормативно-правовых актов, которые будут касаться, в первую очередь, структуры конкретных прокуратур, а во вторую очередь — самого понятия государственного обвинителя.
Необходимо пересмотреть существующий порядок и состав сотрудников прокуратур и ввести должности государственного обвинителя, старшего государственного обвинителя и заместителя прокурора по государственному обвинению.
Соответственно, указанные сотрудники будут заниматься исключительно государственным обвинением, что непосредственно разгрузит работу иных работников прокуратуры и создаст условия для надлежащего функционирования прокуратуры как надзорного органа в целом.
Таким образом, проанализировав положения статей 20, 22, 37 и других статей УПК РФ, можно сделать вывод, что государственное обвинение — это осуществляемая прокурором от имени государства, предусмотренная уголовно-процессуальным законом деятельность по доказыванию в суде первой инстанции обоснованности вывода органа следствия и дознания о совершении подсудимым инкриминируемого ему преступного деяния.
В данном определении скрыт основной смысл государственного обвинения, осуществляемого прокурором в суде первой инстанции. Его сущность видится в доказывании стороне защиты, суду и другим участникам процесса обоснованности ранее полученных материалов расследования, справедливости и непредвзятости
такого расследования, истинности доказательственной базы.
Осуществляя государственное обвинение, прокурор обязан оставаться беспристрастным, не должен осуществлять свою деятельность только с одной целью — наказать подсудимого; он призван разобраться в уголовном деле, поддержать обвинение от имени Российской Федерации, осуществить защиту прав и свобод человека и гражданина и в результате привлечь к ответственности только виновное в совершении преступления лицо [3, с. 138].
Поддержание государственного обвинения — это, в первую очередь, продолжение деятельности по привлечению виновного лица к ответственности. Учитывая данный фактор, считается необходимым раскрыть соотношение уголовного преследования и государственного обвинения в суде.
Под уголовным преследованием понимается процессуальная деятельность, которая осуществляется со стороны уполномоченных органов и заключается в изобличении подозреваемого, а впоследствии и обвиняемого в совершении преступления.
Первоначально в процессе уголовного преследования прокурор контролирует ход уголовного дела и осуществляет надзорные функции, которые направлены на соблюдение законности и защиту прав граждан.
Однако после передачи материалов уголовного дела в суд прокурор утрачивает свои надзорные полномочия в рамках уголовного преследования и наделяется новым статусом — государственного обвинителя.
Соответственно, после перехода уголовного дела в суд прокурор уже непосредственно поддерживает обвинение на основании собранных материалов дела и проделанной им самим работы.
Согласно п. 2 ст. 37 УПК РФ прокурор в рамках досудебного производства по уголовному делу наделен большим перечнем надзорных и контрольных полномочий. Но уже при переходе уголовного преследования в судебную стадию его полномочия изменяются на полномочия государственного обвинителя, которые закреплены в ст. 246 УПК РФ [1]:
■ государственный обвинитель представляет доказательства в суде и участвует в доказательстве виновности подсудимого;
■ предъявляет и поддерживает предъявленный по уголовному делу гражданский иск;
■ активно участвует в ходе судебного разбирательства, высказывает суду предложения о применении уголовно-процессуального законодательства;
■ выполняет иные функции.
ЬДМ & ЬБ^БЬДТЮМ • 05-2022
В связи с этим становится ясна позиция С.Э. Воронина, являющегося сторонником доктрины поддержания государственного обвинения как самостоятельной функции. Данный автор считает, что функция уголовного преследования по своей сути не может быть равнозначна обвинению [4, с. 37].
Относительно функций и статуса прокурора в стадии судебного разбирательства особых споров в юридической науке не наблюдается. Вместе с тем дискуссионным остается вопрос о процессуальной самостоятельности государственного обвинителя.
В актуальной на данный момент юридической литературе есть два существенных подхода к отказу стороны обвинения от самого обвинения в рамках уголовного судопроизводства.
Первая группа ученых основывается на том, что принятие этого решения может быть выполнено лишь в том случае, если все доказательства по уголовному делу будут исследованы в достаточной мере. Соответственно, сторона обвинения может заявлять отказ лишь после того, как пройдет судебное следствие и будут известны его результаты. То есть, сторона обвинения может заявлять об отказе на этапе прений сторон рассматриваемого уголовного дела.
При этом сторонники такого подхода базируют свое мнение на том, что исследование всех имеющихся по делу доказательств — одно из обязательных и необходимых условий для создания обоснованного убеждения прокурора в том, что подсудимый не является виновным.
Что же касается представителей второго подхода, то они базируют свою версию на том, что было бы неправильно полностью лишать прокурора, представляющего сторону обвинения, от права отказываться от самого обвинения до того, как начнутся прения сторон судебного процесса.
Это также связно с тем, что до завершения следствия в суде (включая предварительные слушания) у стороны обвинения уже может появиться уверенность в том, что вина подсудимого не доказана или не может быть доказана в достаточной мере для обвинительного решения суда по рассматриваемому уголовному делу.
Ведь в таком случае продолжение судебного дела будет не просто безрезультатным, но и будет являться в целом противоречащим основополагающему принципу состязательности из-за вероятности ситуации, при которой обвинитель обязан продолжать поддерживать обвинение вопреки убеждениям, при этом ожидая прений сторон.
Завершение дела уголовного характера на этапе слушания при всем этом позволяет значи-
тельно минимизировать любые процессуальные издержки и затраты, связанные с проведением разбирательства.
В различных литературных источниках есть два случая, при которых аргументированный отказ от обвинения является необходимой мерой в рамках предварительного слушания.
Первый пример, который упоминается чаще всего, — это само подтверждение факта того, что лицо действительно совершило деяние, причем лицо не достигло того возраста, при котором оно может быть привлечено к ответственности уголовного характера.
Другой часто рассматриваемый и также часто упоминаемый случай, связанный с необходимостью отказываться от обвинения подсудимого до начала этапа судебного следствия, основывается на признании в рамках предварительного слушания доказательств со стороны обвинения недопустимыми. Это также становится причиной исключения данных доказательств из списка всех доказательств по делу.
С учетом ч. 7 ст. 235 УПК РФ, в рамках изучения дела уголовного характера, суд при ходатайстве сторон может еще раз изучить все те аспекты, при которых возможно повторно проанализировать вопросы, касающиеся признания допустимыми исключенных доказательств по делу.
На сегодняшний день, несмотря на то, что положение государственного обвинителя в уголовном судопроизводстве и регламентация его деятельности подробно описаны и закреплены на законодательном уровне, вопрос об отказе государственного обвинителя от обвинения в уголовном процессе и последствиях данного отказа все еще остается одним из наиболее актуальных.
При этом отказ государственного обвинителя от обвинения, его правовая сущность и процессуальный порядок недостаточно изучены в уголовно-процессуальной науке.
И несмотря на то, что отдельные аспекты данного правового явления активно обсуждались в научной литературе, остаются неразработанными существенные вопросы, прежде всего о последствиях отказа государственного обвинителя от государственного обвинения.
Отказ прокурора от обвинения, если рассматривать его в качестве процессуальной деятельности, является одним из основных убеждений как в недоказанности виновности, так и в невиновности подсудимой стороны. Выражается отказ прокурора от обвинения в его же решении отказаться от обвинительной деятельности в отношении подсудимого как в некоторой части, так и полностью.
Среди основных признаков отказа от гособвинения можно выделить:
ЗАКОН И ПРАВО • 05-2022
■ отрицательное отношение к обвинению со стороны прокурора, а также отрицание обвинение в рамках судебного производства;
■ публичное выражение такого отношения;
■ прекращение обвинительной деятельности.
Субъект отказа от обвинений — прокурор,
являющийся государственным обвинителем. Объектом же отказа является обвинение в материальном и процессуальном смыслах.
Классификация отказов прокурора от обвинения может иметь множество оснований, но самым дискуссионным и проблемным является вопрос, касающийся возможности заявления прокурором его отказа не только в рамках суда первой инстанции, но и в рамках кассации, апелляции, надзора и т.д.
Отказ прокурора от обвинения является возможным лишь в рамках уголовного процесса, стадии которого предусматривают проведение следствия и изучение доказательств по делу. Особенным моментом является разграничение между отказом от обвинения и его изменением. На практике распространено множество случаев ошибочного заявления о частичном отказе, хотя по факту обвинение не отменилось, а изменилось.
Список источников
нин, H.A. Кириенко. Биробиджан: Биробиджанский филиал Амурского государсгвенногго университета, 2017.
5. Корчагин А.Ю. Основы тактики и методики судебного разбирательства уголовных дел. Краснодар, 2017. С. 537.
6. Ларин А.М. Расследование по уголовному делу: процессуальные функции. М., 2020.
7. Харзинова В.М. Прокурор в уголовном процессе // Теория и практика общественного развития. 2019. № 10.
References
1. The Criminal Procedure Code of the Russian Federation: Federal Law № 174-FZ of 18.12.2001 // Rossiyskaya Gazeta. 2001. № 249. December 22.
2. Federal Law «On the Prosecutor's Office of the Russian Federation» dated 17.01.1992 No. 2202-1 (ed. dated 01.07.2021, with amendments and additions, intro. effective from 01.09.2021) // http:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_82959/
3. Baskov V.I. Prosecutor in the court of first instance. Moscow: Yurid. lit, 2018.
4. Voronin S.E. Prosecutor as a participant in criminal proceedings: Monograph / S.E. Voronin, N.A. Kiriyenko. Birobidzhan: Birobidzhan Branch of Amur State University, 2017.
5. Korchagin A.Yu. Fundamentals of tactics and methods of trial of criminal cases. Krasnodar, 2017. P. 537.
6. Larin A.M. Investigation in a criminal case: procedural functions. M., 2020.
7. Kharzinova V.M. Prosecutor in criminal proceedings // Theory and practice of social development. 2019. № 10.
1. Уголовно-процессуальный кодекс РФ: Федеральный закон от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Рос. газ. 2001. № 249. 22 дек.
2. Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» от 17.01.1992 № 2202-1 (ред. от 01.07.2021, с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2021) // http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_82959/
3. Басков В.И. Прокурор в суде первой инстанции. М.: Юрид. лит, 2018.
4. Воронин С.Э. Прокурор как участник уголовного судопроизводства: Монография / С.Э. Воро-
Информация об авторах
Ажиева М.И. — аспирант
Мальцагов И.Д. — кандидат юридических наук, доцент
Information about the authors
Azhieva M.I. — graduate student
Maltsagov I.D. — candidate of law, associate professor Вклад авторов:
Ажиева М.И. — написание исходного текста; вывод Мальцагов И.Д. — концепция исследования; вывод Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors:
Azhieva M.I. — writing of the source text; conclusion Maltsagov I.D. — research concept; conclusion The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 22.02.2022; одобрена после рецензирования 08.04.2022; принята к публикации 14.04.2022.
The article was submitted 22.02.2022; approved after reviewing 08.04.2022; accepted for publication 14.04.2022.
LAW & LEGISLATION • 05-2022
