CC BY-ND
62
46
ЗНиСО
май №5 (242)
ность жизни мужчин 63,1 год, у женщин — 75,1. Скорее всего, женщины более адекватно оценивают реальную ситуацию, чем мужчины. Из табл. 2 и 4 видно, что женщины при самых благоприятных условиях хотят жить дольше на 6,4 года по сравнению с названной ими идеальной продолжительностью жизни, мужчины на 7,1 года.
К факторам, мешающим прожить дольше, чем предполагают респонденты, они в первую очередь, отнесли, «недостаточную социальную поддержку в старости» (средняя — 1,9), «неудовлетворительную медицинскую помощь» (средняя — 2), «большую занятость, отсутствие времени для заботы о здоровье», «ненормированный рабочий день, напряженный режим труда», «неблагоприятная для моего здоровья окружающая среда» — средняя по 2, 1 («1» — очень мешает, «3» — не мешает). И женщины и мужчины отметили, что заботы по воспитанию детей в меньшей степени мешают им прожить дольше (табл. 5).
Результаты проведенного исследования еще раз свидетельствуют об актуальности изучения гендерных особенностей поведения в отношении
здоровья и продолжительности жизни как важнейшего в настоящее время фактора увеличения продолжительности жизни. Уровень жизни, среда обитания населения выступают общими условиями самосохранительного поведения. Только в комплексе, используя различные источники информации, можно обосновать меры по повышению продолжительности жизни как в каждом регионе, так и в стране в целом.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Андреев Е.М. Главная причина разрыва — высокая смертность мужчин от несчастных случаев, отравлений и травм //Электронная версия бюллютеня Население и Общество «Демоскоп Weeky» http://demoscope.ru/weekly/035/ tema03.php.
Контактная информация:
Хасанова Рамиля Рафаэлевна,
тел.8-965-38-00-988,
e-mail khasanovaRR@gmail.com
Contact information:
Khasanova Ramilia,
рЬэ^: 8-965-38-00-988,
e-mail:khasanovaRR@gmail.com
-♦♦♦-
«СУХОЙ ЗАКОН» 1914 ГОДА: ПЕРВЫЙ ОПЫТ ПРИНУДИТЕЛЬНОЙ ТРЕЗВОСТИ И КРИЗИС ДУХОВНО-НРАВСТВЕННОГО ЗДОРОВЬЯ НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ НАЧАЛА ХХ ВЕКА. ОТ МАССОВОЙ АЛКОГОЛИЗАЦИИ К МАССОВОЙ НАРКОТИЗАЦИИ ОБЩЕСТВА ЧАСТЬ 3 Д.А. Горбачев
«DRY LAW» OF 1914: THE FIRST EXPERIENCE OF COMPULSORY SOBRIETY AND CRISIS OF SPIRITUAL AND MORAL HEALTH OF THE POPULATION OF RUSSIA XX CENTURY BEGINNINGS. FROM MASS ALCOHOLIZATION TO THE MASS NARCOTIZATION OF SOCIETY
PART 3 D.A. Gorbachev
ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет культуры и искусств»
Рассматривается духовно-нравственное состояние населения России во время I Мировой войны и революции 1917 года, в частности, проблема наркотизации и деградации общества. Кратко изложена история распространения наркомании (морфинизм и кокаинизм) в России в начале ХХ века.
Ключевые слова: алкоголизм, «сухой закон», революция, бездуховность, безнравственность, мораль, Мировая война, наркомания.
The spiritual and moral condition of the population of Russia is considered during the I World war and revolutions of 1917, in particular, a problem of a narcotization and society degradation. The history of distribution of drug addiction (a morfinizm and a cocainism) in Russia at the beginning of the XX century is briefly stated.
Keywords: alcoholism, «Prohibition», revolution, inspirituality, immorality, morals, World war, drug addiction.
Введение в Российской империи «сухого закона» в 1914—1917 гг. привело к колоссальному росту нелегального производства алкогольных суррогатов и потребления алкоголя населением, а также лавинообразному росту маргинализации и преступности в обществе.
Российская империя давно и мучительно переживала кризис духовности и нравственности, рав-
но как и давно испытывала глубокий кризис подлинной религиозной жизни. Административные и полицейские меры, власть кулака и «зуботычины», тюрьмы и каторги только загоняли проблему в тупик. Культура и искусство, образование, призванные нести человечеству прекрасные и возвышенные идеалы, были доступны узкому сословию российской аристократии. Основная
МАЙ № (242)
47
народная масса страны — российское крестьянин ство и промышленный пролетариат были ото-Э рваны от культурной жизни государства. Досуг большинства сельского и городского населения сводился к периодическому формальному посе-= щению храмов, а также ярмарок и балаганов, суррогатов цирка — шапито, театров и кинотеатров с ^ вульгарным и низкопробным репертуаром, трак-^Е тиров и кабаков, публичных домов. Сильны были ^ традиции массовых драк со смертельным исходом на Масленицу, а также в течение всего года ° по принципу «улица на улицу», «село на село», «завод на завод» с немотивированной агрессией. К сожалению, государство и Церковь не смогли предоставить народу достойную систему культурного досуга.
Святитель Русской Православной Церкви, епископ и дворянин Игнатий Брянчанинов вынес суровый и нелицеприятный приговор состоянию подлинной религиозности населения России 1862—1866 гг.: «Дух времени таков и отступление от Православно-христианской веры начало распространяться в таком сильном размере, безнравственность так всеобща и так укоренилась, что возвращение к христианству представляется невозможным... У нас монастыри извращены; извращено в них всё... Вступают в них личности почти исключительно из черни. ныне монастыри обратились в пристанища разврата, местами открытого, местами прикрываемого лицедейством, в места ссылки, в места лихоимства. Таким сделала их каста, смотрящая на них, как на свои аренды, ненавидящая и презирающая их, испражняющаяся в них одними своими исчадиями, нетерпимыми в среде мира по причине необузданного разврата этих исчадий. духовные училища производят почти наиболее протестантов и атеистов» [1].
Наш современник священник Родион повторяет диагноз истинной религиозности народа начала ХХ века: «Во времена царствования Николая II развращённость общества достигла своего предела. Отпадение от православной веры в светских кругах и интеллигенции было всеобщим явлением и признаком хорошего тона. Развращённость, занятия спиритизмом и оккультизмом охватили все слои общества и достигли даже крестьянских дворов.» [2].
Эти факторы, вкупе с тяжёлым физическим трудом и низким прожиточным уровнем населения, плохими санитарно-бытовыми условиями проживания приводили к общему явлению усталости, беспросветности и разочарования в текущей жизни. А.П. Чехов передал безнадёжную и беспросветную атмосферу в жизни народа России в начале ХХ века: «.Мне страшно смотреть на мужиков. Я не знаю, для каких таких высших целей они страдают и для чего живут. Если жизнь есть наслаждение, то они лишние, ненужные люди; если же цель и смысл жизни — в нужде и непроходимом, безнадёжном невежестве, то мне непонятно, кому и для чего нужна эта инквизиция.» [3]. Все эти явления усилились от проигранной Русско-японской войны 1904—1905 гг., страшной Революции 1905—1907 гг. с её террором, погрома-
ми и убийствами, неудачным началом I Мировой войны.
В Россию пришёл «Серебряный век» русской культуры. Однако это была культура модернизма — культура свержения и отрицания всех классических норм и правил, культура хулиганства, нигилизма и фатализма. Общей доминантой века было ощущение fin de siècle (фр. «конца века»), апокалипсиса. Страна мучительно переживала состояние безвременья — когда власть одновременно понимала, что существующая государственная система нежизнеспособна, но вместе с тем, понимала, что любая революция станет крахом шаткого социального устройства и приведёт к национальной катастрофе. Монарх, правительство, армия, полиция, Церковь — все основные институты государства уже не справлялись с надвигающейся катастрофой. Это был кризис государственного бессилия и начало крушения режима.
В этой атмосфере появилось и развилось небывалое порочное явление для Российской империи — наркомания.
Наркотики начали проникать в Россию в конце XIX — начале XX вв. из южных и восточных окраин империи (Северный Кавказ, Закавказье, Дальний Восток, Средняя Азия), откуда их привозили пристрастившиеся к ним офицеры и солдаты, врачи и торговцы. Распространению наркотиков немало способствовало резкое увеличение восточными мистическими учениями и практиками в среде российской интеллигенции, в обрядах которых часто большое место отводилось потреблению наркотических средств. Так, в 1895 г. в Приморскую область было завезено из Маньчжурии 4 тыс. пудов опиума, а П. Введенский свидетельствовал, что в 1904 г. только из Персии контрабандным путем ввезли в Россию 26 881 пуд опиума.
Основное завоевание Революции 1905— 1907 гг. — «Высочайший Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка» от 17 октября 1905 г., провозглашая и предоставляя гражданские права и свободы, как-то: свобода совести, свобода слова, свобода собраний и свобода союзов, свобода религиозного вероисповедания, дал зеленый свет любым восточным мистическим обрядам. Стремление к тайному и неизведанному, к новому и протестному стало визитной карточкой российской творческой интеллигенции, которая задавала тон общественным настроениям и пристрастиям, и уже к началу ХХ века морфий, опиум, гашиш стали атрибутами творческой богемы Москвы и Петербурга
А из европейских светских салонов в Россию пришло модное и дорогое увлечение аристократов — кокаин. Кокаин был побочным продуктом британской и французской колониальной политики, и их проверенным средством сокращения численности населения колоний и надёжным контролем подвластных народов.
Царское правительство на удивление легкомысленно отнеслось к распространению кокаина в стране. Накануне Мировой войны в России он использовался как средство от насморка, головной боли, для местной анестезии и для отвыкания
48
ЗНиСО
май №5 (242)
от морфинизма. В аптеках он продавался по рублю за небольшую коробку. Цена была дорогой, так что первоначально его потребляли высокооплачиваемые проститутки, «золотая молодёжь», руководители криминального сообщества, иногда высшее офицерство, обеспеченные деятели из творческой богемы. Морфий стал профессиональным пороком для врачей и медицинского персонала (медсё-стры, провизоры, фармацевты), имевшего к нему доступ и знавшего о его наркотических свойствах. Морфий в годы I Мировой войны был основным средством наркоза для проведения операций раненым воинам. Нередко приобщение к морфию являлось, в частности, следствием тяжелых ранений, излечение которых требовало хирургического вмешательства с применением наркотиков. Но морфий в массовом порядке принимали не только раненые, но и сами хронически уставшие и находящиеся в состоянии стресса от непрерывного потока раненых медики. Когда в 1922 г. советская милиция стала учитывать пойманных в Петрограде морфинистов, оказалось, что почти 60 % их были врачами, медсестрами, санитарами, остальные прошли воинскую службу.
Вследствие слабой охраны границ, происходил усиленный контрабандный ввоз германского кокаина из оккупированных немцами местностей через прифронтовую полосу — Псков, Ригу, Оршу и из Финляндии через Кронштадт [6]. Современные исследователи полагают, что контрабанда наркотиков из Германии была спланирована и осуществлена германскими и австро-венгерскими спецслужбами, для разложения институтов государства, снижения его боеспособности и подрыва экономики.
Распространение потребления морфия во многом было обусловлено мировой и гражданской войнами. Чем ближе был под рукой шприц и морфий, тем легче было стать морфинистом. Чем больше в окружении было морфинистов, тем легче было им стать. Врачебная и военная профессии в исследуемый период этому особенно благоприятствовали. К примеру, по данным Военно-Медицинской Академии (куда свободно принимали гражданских лиц), из 42 больных — наркоманов, прошедших через клинику в 1919— 1922 гг., было 5 женщин и 37 мужчин. Из них: врачей — 6, медицинских сестер — 2, фельдшеров — 11, санитар — 1, студентов медиков — 4, жена врача — 1, офицеров — 8, матросов — 4, солдат — 9, агроном — 1, адвокат — 1. То есть мы видим, что больше половины морфинистов было из медицинской среды. Как писал доктор В.А. Горовой-Шалтан: «Из, по меньшей мере, десятка меди-
цинских учреждений, в которых мне приходилось работать в годы войны и последнее время, я не помню ни одного, где я не сталкивался бы с морфинистами из числа персонала».
В новой Советской России наркомания перестала быть «столичной болезнью». Она развивалась в губернских, уездных городах и даже в сельской местности. За 5 лет наркомания превратилась в своего рода бытовое явление. Наркотики, употреблявшиеся в Советской России, подразделялись на легкие (гашиш, опий), средней тяжести (кокаин, морфий) и тяжелые (героин), последствия употребления которых сильно различались. Лидерами по потреблению являлись кокаин и, в известной степени, морфий. Однако именно морфий стал образом деградации российского общества в период I Мировой войны и Революций 1905-1917 гг.[8].
Первый опыт принудительной трезвости убедительно продемонстрировал, что душевное и физическое здоровье населения зависит не от государственного запрещения пороков и вредных пристрастий, а в первую очередь от морально-нравственного состояния общества. Без развитой системы культурно-досуговой деятельности, достижения максимальной доступности для населения культурного наследия государства, качественного и разнообразного образования, без развития подлинной духовности в обществе, любые запретительные меры не принесут улучшения ситуации и породят массу побочных негативных явлений.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Святитель Игнатий Брянчанинов. Полное собрание творений. Т. III. М.: Паломник, 2006. 607 с.
2. Священник Родион. Люди и демоны. Образы искушения современного человека падшими духами. Киев: Издательство имени святителя Льва, Папы Римского, 2005. 296 с.
3. Чехов А.П.. Страх. http://lib.rus.ec>b/10689
4. Блок А.А.. Библиотека поэзии. http:// blok.ouc.ru
5. Будберг А.П.. Дневник белогвардейца, 1917 год. http:// militera.lib.ru/db/budberg/index.html
6. Шкаровский М. Семь имен «кошки»: расцвет наркомании в 1917—1920-е годы. Невский Архив. Вып. 3. СПб., 1997. 468 с.
7. Мусаев В.И. Преступность в Петрограде в 1917—1921 гг. и борьба с ней. СПб., 2001. 176 с.
Контактная информация:
Горбачев Дмитрий Алексеевич, тел.: 8 (916) 637-45-10 , е-mail: niigrant@mguki.ru
Contact information:
Gorbachev Dmitrij, phone: 8 (916) 637-45-10, е-mail: niigrant@mguki.ru
Персоналии месяца МАЙ
7 мая — 85 лет со дня рождения Вадима Борисовича Любомудрова (1928—1990), главного врача Новгородской областной санэпидстанции, главного государственного санитарного врача Новгородской области (1962—1988), Отличника здравоохранения.
