Судьба интеллигенции в обществе риска Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УДК373: 343.652

СУДЬБА ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В ОБЩЕСТВЕ РИСКА

Кальной И.И.

Статья посвящена интеллигенции как субъекту гуманитарного образования и воспитания.

Ключевые слова: интеллигенция, интеллектуал, общество переходного периода, преемственность

поколений.

Переход от индустриального общества к информационному протекает болезненно для стран постсоветского пространства. Они отметили двадцать лет независимости от тоталитарной системы, демонстрируя

несостоятельность завершить первый этап переходного периода, генерировать дееспособные идеи выхода общества в новое качество и обеспечить их осуществление. Чем обусловлена причина топтания на месте, почему мы оказались в обществе риска, где не работает старая шкала ценностных оринетиров, а новая еще не сложилась? - В первую очередь, это объясняется разрывом связи поколений.

Проблема «отцов и детей» датируется не усилиями И.С. Тургенева, а энциклопедистом древнегреческого мира - Аристотелем. Он возмущался тем, что молодежь теряет уважительное отношение к старшему поколению, и вместо того чтобы учиться, сама пытается учить родителей. Аналогичная ситуация сложилась сегодня. Напрашивается вывод, что так было всегда и что-либо менять бессмысленно, ибо это одна из закономерностей развития общества.

Если принять во внимание, что Аристотель - это последний луч Солнца перед закатом античного мира, исчерпавшего потенциал парадигмы космоцентризма и живущего в условиях, когда одни ценностные ориентиры рухнули, а новые еще не сложились, то возникает мысль о возможности параллели между тем временем, о котором повествует древнегреческий мыслитель и временем ХХ! века, которое несет на себе печать общества

переходного периода в условиях постсоветского пространства и глобализации мира.

Сравнения с прошлым проводить уместно, воспринимать информацию о прошлом полезно, но нельзя опыт прошлого экстраполировать на современность. Речь идет не о норме бытия общества и бытия человека в обществе, а о неприятном исключении, которое заявляет о себе как проблема общества переходного периода.

История Европейской цивилизации хранит память о трех обществах риска. Это Эллинизм, Ренессанс и Постмодернизм. Каждое общество решало свои задачи, формируя свою парадигму в формате новой философской картины мира. Общим для них была проверка на прочность преемственности поколений, которая заявляла о себе обострением противоречия нового и старого; реформаторов и консерваторов; молодых, жаждущих изменений и старшего возраста, уповающего на опыт и с опаской встречающего любые новые проекты.

Постмодернизм демонстрирует, что пройден первый этап общества переходного периода, когда разрушался старый мир и решался вопрос меры и целесообразности этого разрушения. Пришло время решать задачи второго этапа, выбирая один из вариантов от обращения к чужому опыту до поиска собственной стратегической идеи достойного ответа очередному историческому вызову.

На сегодня приходиться констатировать отставание сложившихся форм освоения мира от динамики жизненного процесса. Кризис коснулся всех форм без исключения. Философия больше не претендует на статус «эпохи, схваченной в мысли современного человека». Этим объясняются внутренние коллизии философского цеха и заявка на промежуточный этап своего развития в формате философии Просвещения, которая всегда была своеобразной пропедевтикой общества переходного периода. Так было в эпоху Эллинизма, было так и в эпоху Ренессанса. Похоже, так будет и в эпоху Постмодернизма. О своем операциональном характере философия

заявляет, в основном, в статусе Просвещения. Иммануил Кант в свое время имел все основания сделать вывод о том, что «Просвещение - это выход человека из состояния несовершеннолетия... Несовершеннолетие - это неспособность пользоваться своим рассудком без руководства со стороны кого-нибудь другого» [1]. Этот вывод не устарел и ныне, ибо гуманитарное просвещение означает не только возможность «устранить сумрак или муть» (В.И.Даль); наставлять на путь истины; развивать умственные и нравственные силы человека, но и воспитывает способность преодолевать чувство страха перед проблемами жизни. Страх амбивалентен. С одной стороны, он парализует волю индивида, а, с другой стороны, он выступает как один из факторов антропосоциогенеза. Поэтому несовершеннолетнему индивиду нужен Учитель, чтобы пройти между крайностями и не оказаться заложником одной из них. Человек, не обуздавший своего животного себялюбия, своего эгоцентризма, не открывший глаза на свое призвание -служить, не научившийся преклоняться перед высшим Смыслом и Делом, будет всегда потенциально опасным существом.

Философия Просвещения обеспечивает возможность сомневаться и искать, разрушать и созидать. Первый шаг на этом пути - гуманитарное образование, ориентированное на осуществление призыва дельфийских оракулов: «человек познай самого себя». Познавая себя, можно определить свой потенциал, уяснить свои достоинства и недостатки, приумножив достоинства и устранив недостатки.

В ходе гуманитарного образования через предмет (дисциплину) осуществляется взаимосвязь, взаимодействие и взаимообусловленность всех уровней бытия человека. Через наработанный опыт педагогической деятельности и его адаптацию учеником (студентом) снимаются противоречия между уровнем организма, где человек заявляет о воле к жизни через обмен веществ с окружающим миром, и уровнем личности, где человек заявляет о своей воле к власти над обстоятельствами социальной действительности, и, наконец, уровнем, где человек заявляет о воле к власти

над собой, утверждая свою духовную сущность. Дефицит духовности сегодня находит свое выражение в проявлении вандализма, расизма, омоложении преступности.

На уровне семьи процесс воспитания ориентирован в основном на передачу эмпирического опыта, навыков, приемов, знаний родителей своим детям. У детей формируется персонифицированный образ идеала в лице отца или матери, но этот образ имеет свою «ахиллесову пяту». Возрастная психология свидетельствует о том, что, достигнув 12-15 лет, подросток сталкивается с опытом двора и улицы, где бал правят свои авторитеты. Перед ликом этих авторитетов тускнеет персонифицированный образ родителей. Это уже предпосылка к пересмотру отношения к своим родителям. Зачастую любовь вырождается. Ее место занимает ненависть. Персонифицированный образ уступает место безличному идеалу, а может быть и идолу. Такая метаморфоза личного в безличное носит характер естественного процесса. Она сопряжена с переоценкой окружающего мира, несет в себе печать юношеского максимализма, готовность адаптировать то, что не требует особых усилий и ответственности. Запретный плод кажется слаще того, который предлагают родители, особенно в условиях, когда сами родители потерялись в обществе переходного периода, где обрушились стереотипы стабильного поведения; где неопределенность завтрашнего дня подменила ориентир перспективы на принцип «здесь и сейчас». Все это подтверждает, что есть проблема и ее нужно решать.

Решать заявленную проблему можно только через гуманитарное образование. Если гумус - это тончайший слой земли, который обеспечивает жизнь на Земле, то гуманитарное образование - это тончайшая пленка образования и воспитания. Она обеспечивает оптимальное решение противоречий между родовой, социальной и духовной сущностью человека, где разнопланово заявляют о себе «воля к жизни», «воля к власти над обстоятельствами», а также «воля к власти над собой».

Каждая эпоха и каждый народ (этнос), конфессия вносили свой вклад в развитие системы образования, актуализируя вопросы: какие знания должно получать подрастающее поколение и кто должен донести эти знания на уровне генератора, транслятора и воспитателя. Первоначально вопрос решался через единство образования и воспитания. В разных культурах оно нашло свое выражение в ипостаси Гуру, Сенсея, Наставника, Поводыря, Учителя.

Жизнь демонстрирует, что носитель (проводник) гуманитарного знания должен быть умным и честным, порядочным и принципиальным, воспитанным и образованным через приобщение к наработанному опыту, основу которого составляют гуманистические ценности. Он должен не только постигать истину бытия в мире, но и располагать мужеством отстаивать ее при любых обстоятельствах. Только в этом статусе Учитель обретает власть авторитета и способность влиять на подрастающее поколение. Другими словами, Учитель должен быть интеллигентом.

На роль Учителя претендовали мудрецы античного мира, позже - отцы Церкви, а в условиях индустриального общества Нового времени - так называемая интеллигенция.

Прежде чем обосновать свою версию о статусе интеллигенции в обществе риска приглашаю читателя поразмышлять над вопросами:

> что представляет собой феномен «интеллигенция»;

> почему интеллигенция одновременно является объектом апологии и критики;

> насколько обоснована претензия интеллигенции на статус духовного наставника общества, его интеллектуального поводыря;

> является ли интеллигенция определенным ресурсом модернизации общества или это продукт ее воображения;

> по каким параметрам интеллигент отличается от интеллектуала;

> интеллигенция - это составляющая интеллектуальной элиты или интеллектуального меньшинства, обреченного на выживание;

> интеллигенцию мучает совесть или ее социальная активность опосредована официальным долгом;

> почему интеллигенция идеологизирует коллизии общества, но когда дело доходит до их разрешения, она оказывается в состоянии своей невостребованности;

> притязание и призвание - это игра в слова или дисциплинарная матрица поступков, поведения тех, кто проходит по реестру интеллигенции.

Эти вопросы возникли не сегодня. Они были предметом исследовательской практики наших предшественников. Их ответы через призму реалий современности придают заявленным вопросам повышенную актуальность. Чтобы ответить на эти вопросы следует заглянуть в историю проблемы, рассмотреть теорию и практику ее разрешения.

Сто лет тому назад, в 1909г. вышел в свет сборник «Вехи», где «великолепная семерка мудрецов» - Н.А. Бердяев и С.Н. Булгаков, М.О. Гершензон и А.С. Изгоев, П.Б. Кистяковский, П.Б. Струве и С.Л. Франк составили свое представление о феномене интеллигенции, обосновав ее стратегию и тактику в условиях начала XX века, ее отношение к власти и народу [2]. Оценивая итоги революции, П.Б. Струве имел все основания заявить о том, что революция - это не оправданное вмешательство в исторический процесс. Результаты плачевны не потому, что революцию делали плохо, а потому, что ее вообще делали, вторгаясь в естественный ход событий. Несмотря на мировоззренческую разноплановость, авторы сборника в целом разделили позицию Петра Бернгардовича Струве.

Сборник вызвал поток эмоциональных публикаций, который условно можно разделить на критику и апологетику веховских идей, ориентированных на необходимость радикального обновления России, но не на путях революции. Представители критики и представители апологии опирались на свое представление об интеллигенции, искали и отстаивали свою правду, не прилагая особых усилий для того, чтобы исследовать

сущность интеллигенции, определить ее потенциал и обрести единое основание исследовательской практики.

Термин «интеллигенция» имеет латинское происхождение от т1еШ§еш (понимающий, мыслящий). В свое время Гегель определил философию как эпоху, схваченную в мысли, подметив, что каждая эпоха отличается от прошлых эпох уровнем развития мысли, способностью генерировать идеи, облекать их в термины, понятия. В процессе дрейфа от термина к понятию, мысль демонстрирует свое богатство и возможности его формализации в абстрактном образе. Нечто подобное произошло и с термином интеллигенция. Обозначая понимающего и мыслящего индивида, интеллигенция обретает свои синонимы в лице интеллектуального и культурного человека.

Интеллигенция складывалась как альтернатива мещанству, олицетворяющему застой, пошлость и самодовольство; как оппонент государству, тому безмозглому Левиафану, который выступал оплотом мещанства. Представление об интеллигенции было своеобразным синонимом коллективной совести народа с ориентиром на критику социальных пороков. Претендуя на статус оппозиции по отношению к власти, интеллигенция заявила о себе в качестве одного из факторов становления гражданского общества.

Процесс формирования интеллигенции как особого социального образования всегда протекал болезненно. Это было обусловлено специфическими условиями социальной действительности, а также тем субъективным фактором общественного развития, который воплощался в деятельности конкретных исторических личностей с претензией на лидирующее положение в обществе. История сохранила как положительные, так и негативные оценки интеллигенции.

Опираясь на авторитетные источники и осуществляя их сравнительный анализ, можно сделать некоторые выводы:

Во-первых, интеллигенция - это особый фрагмент общества, люди которого заняты интеллектуальным трудом. Их образ жизни и характер убеждений связаны с представлением о своей исторической миссии, как связующего звена, которое обеспечивает преемственность поколений средствами гуманитарного образования и воспитания. Их деятельность связана с поиском дееспособных идей.

Во-вторых, интеллигенция - это не целостное образование. Каждый социальный фрагмент общества создает условия формирования собственной интеллигенции, как субъекта защиты своих интересов. Чем сложнее социальная структура, тем разнообразнее интеллигенция этого социального образования, тем актуальней проблемная ситуация внутри этого общества. Примером тому может служить любое общество политического и этнического плюрализма, конфессионального многообразия и социального разнообразия.

В-третьих, интеллигенция является неотъемлемым элементом, ибо она выступает душой культуры общества, его духовным наставником. Органически соединяя общее и единичное, интересы целого и части, интеллигенция созидает основания идеологической платформы Общего дела.

В-четвертых, в каждой стране, в каждом фрагменте общества, как правило, есть свое интеллектуальное меньшинство, из которого формируется своя интеллигенция, с претензией на производство идей достойного ответа очередному историческому вызову, как нестандартной проблеме, не имеющей аналогов своего решения.

В-пятых, вероятно есть смысл искать различие между интеллигенцией и интеллектуалами. Этот поиск можно развернуть через оппозицию «мораль -нравственность», «долг и совесть». Есть и другие основания такого деления. Термин «интеллектуал» вошел в словарь французского языка в 90-е гг. XIX века. Интеллектуал определяется через меру профессионализма. Он обеспечивает процесс производства идей и их осуществление в технике и

технологиях цивилизации. Будучи непосредственно задействованным в одной из сфер системы общественного производства, интеллектуал обслуживает общество, обеспечивает его управление. Если интеллигенция -это душа культуры, то интеллектуал - визитная карточка техногенной цивилизации. Интеллигент по своей сути должен быть интеллектуалом, но интеллектуал далеко не всегда является интеллигентом.

В-шестых, интеллигенция может раствориться в служении Общему делу, но она не может преодолеть дистанцию, которая отделяет ее от массы. Она ориентирована служить на благо народа, а не конкретной национальности или конфессии. Поскольку статус народа страдает неопределенностью, то положение интеллигенции определяется местом между «молотом и наковальней». Она ориентирована на гуманитарные ценности, но в условиях, когда реальностью выступает не народ, а население, как механический конгломерат больших и малых групп различного основания, интеллигенция как интеллектуальное меньшинство одной из социальных групп, вынуждена, в первую очередь, защищать интересы этой группы, а потом уже и интересы общества в целом. Такая практика, как правило, чревата коллизиями как на уровне целого, так и на уровне части.

В-седьмых, интеллигенция не имеет прямого отношения к собственности на средства производства, что создает для нее определенные трудности, а подчас и угрозу ангажированности. Любая форма ангажированности создает условия трансформации интеллигенции в свою противоположность. Она утрачивает свое содержание, свою идентичность, свою свободу, ибо она находится на содержании, «кормлении». С другой стороны, отсутствие прямого отношения к средствам производства делает интеллигенцию представителем интересов общества вообще. Ее ценностные ориентиры являются производными от гуманистических ценностей, а ее поведение - это «ежедневное и ежечасное несение подвига ради общечеловеческого благоденствия» (А.Ф. Лосев).

Все эти выводы позволяют ответить на вопрос, что может и не может интеллигенция, в условиях общества риска.

В целом, интеллигенция - это определенный ресурс перманентной модернизации общества, его духовный наставник, интеллектуальный поводырь, интеллектуальное меньшинство с ориентиром на поиск идей, которые должны лечь в основание ответа очередному историческому вызову.

Осваивая общечеловеческий опыт и обеспечивая преемственность культуры, представители интеллигенции не без основания претендуют на статус первооткрывателей, но деятельность интеллектуального меньшинства далеко не всегда воспринимается благожелательно. Интеллектуальному меньшинству противостоят три силы:

> любая власть тяготеет к консерватизму. Консерватизм обеспечивает власти стабильность и надежность в условиях ориентира на принцип «здесь и сейчас». Поэтому власть воспринимает новые идеи скорее враждебно, чем дружелюбно;

> большинство населения тяготеет к консерватизму. Даже в условиях «недожизни», когда люди не живут, а выживают, они предпочитают сохранять условия прожитого вчерашнего дня перед лицом новых идей, приумножающих неопределенность и непредсказуемость завтрашнего дня;

> первооткрыватели родом из прошлого. Они несут на себе печать сложившихся ценностных ориентиров и стереотипов поведения. Поэтому далеко не все идеи трансформируются в идеалы с последующим оформлением в дееспособные проекты. Иногда эти идеи обретают статус идола с трансформацией в состояние прожекта (очередного тупика), и тогда большинство вместо благожелательной адаптации идеи - идеала - проекта, заявляет о своей враждебности, которая находит формы своего выражения от словесного оскорбления до физического устранения. Тем не менее, деятельность интеллектуального меньшинства абсолютно необходима, ибо без его усилий рутинное большинство превращается в «биомассу», рекрутируя тех, кто обслуживает так называемую элиту общества.

Как особый посредник между будущим и прошлым, обеспечивая связь исторического и социального времени, интеллигент находится на дистанции с настоящим временем, выступая критиком (оппонентом) сегодняшнего дня. Вероятно, этим объясняется невостребованность интеллигенции практически во всех сферах управления, тяготеющих к консерватизму и демонстрирующих конъюнктуру с ориентиром на осуществление принципа «здесь и сейчас».

Такие качества интеллигента как честность, порядочность и принципиальность обусловлены не моралью конкретного общества, а той нравственной ответственностью человека в обществе, которая складывается в процессе образования и воспитания через приобщение к наработанному общечеловеческому опыту. Основу этого опыта составляют гуманистические ценности. Принадлежность к интеллигенции всякий раз напоминает о себе формулой «Положение обязывает». Кодекс чести и совести, порядочности и принципиальности создает условия превращения определенной части интеллектуалов в интеллигенцию, что существенно приумножает ее ряды, а также ее возможности претендовать на статус эталона нравственности, быть стержнем духовной культуры, выступая генератором дееспособных идей.

В обществе риска население не столько живет, сколько борется за выживаемость, используя любые средства вплоть до выбора девиантного поведения. Жизнь, как высшая ценность, трансформируется в феномен «недожизни». В этих условиях интеллигенция может и обязана занять свое место и выполнить свое предназначение, обеспечив «точку необратимости» на первом этапе переходного периода, поиска идей достойного ответа историческому вызову - на втором, и осуществление дееспособной идеи - на третьем этапе, где решаются вопросы выхода общества в новое качество. Эта уверенность обусловлена участием интеллигенции в осуществлении гуманитарного образования, которое является не только средством просвещения среднего класса, формирования идеологии Общего дела, но и важнейшим фактором преемственности поколений.

Противостоять деструктивным процессам современности может только возрождение подлинной интеллигенции. Путь ее возрождения лежит через осуществление гуманистической направленности системы образования. Гуманитарное образование обеспечивает не только подготовку специалиста -профессионала*, но, в первую очередь, подготовку человека с полной мерой человечности, включая ответственность за свое отношение к миру дальнему и ближнему. Гуманистическая составляющая системы образования предполагает:

> воспитание порядочности и совестливости;

> уважительное отношение к жизни и свободе других людей;

> ориентир на равенство, справедливость и солидарность;

> патриотизм, формирование гражданственности;

> предрасположенность к диалогу, компромиссу и толерантности;

> умение сопереживать;

> участное внимание, милосердие и благотворительность;

> умение отличать добро от зла, прекрасное от безобразного.

Гуманитарное образование и воспитание обеспечивают преемственность

с наработанным опытом гуманистических ценностей и формируют общественные идеалы подражания, а вместе они прививают ту человечность, без которой человек все, что угодно, но не человек. Размышляя о своем времени, Леонардо да Винчи грустно констатировал факт того, что «мало человеков в этом мире и много тех, кто проходит по реестру наполнителей нужников». Это не вина людей, а скорее беда общества, которое стало игнорировать гуманистические ценности, отдавая предпочтение звону «благородного» металла [3].

Без гуманитарного образования и воспитания исключается оптимальная преемственность поколений. Без интеллигенции не состоится тот средний класс, от усилий которого зависит судьба гражданского общества - надежды

* Сегодня общество во всех сферах и на всех уровнях испытывает дефицит профессионализма и человечности.

XXI века. Пока что приходится констатировать, что в постсоветском обществе отсутствует средний класс, но присутствует механический конгломерат больших и малых социальных групп, которые располагают своими основаниями и где в целом бал правит формула «обмани ближнего, пока он не обманул тебя». Отчуждение возводится в абсолют. Всякий другой рассматривается как чужой. Массовый потребитель, потеснив человека разумного, перестает размышлять о себе, о своей судьбе. Его не интересует смысл жизни. Он перестал читать классику, предпочитая телесериал жанра «ситкома». Не мучаясь и не ностальгируя, он погружается в «биомассу», где бал правит формула «здесь и только сейчас», где бессмысленно задавать вопрос о статусе «лишнего», «неуместного». Масса она и есть масса. Она живет с ориентиром доверия к «узким специалистам», довольствуясь «результатами» сомнительных опросов и экспертиз. Она заложник рекламы, продукт деантропологизации. Этому состоянию способствуют СМИ, переводя человека как личность на рельсы его статуса, роли, функции. Этот феномен размывает различие реального и ирреального, нормы и патологии. Мир реального уступает место миру симулякров. Девиантность воспринимается как норма. Образование замыкается исключительно на рынок, посему оно освобождается от гуманитарной составляющей. Воспитывает жизнь, а не интеллигенция.

Поскольку интеллигенция родом из прошлого, то идеи - проекты ее носителей могут оказаться и идолами - прожектами. Все это только подчеркивает непростую судьбу интеллигенции с претензией на первопроходца, приумножающего проблемный характер гуманитарного образования и воспитания. Тем не менее, можно констатировать, что интеллигенция, с ее способностью расшифровать знаки будущего в прошлом, по своей сути есть не только субъект будущего в настоящем, но и подлинный субъект гуманитарного образования и воспитания. Прививая человечность, она помогает людям решать проблему самопознания и вырабатывать оптимальное отношение к миру, открывая смысл своей жизни и коррелируя

смысл жизни с образом жизни, поступками в повседневной жизни и даже с отношением к смерти.

Воспроизводя и приумножая себя, интеллигенция может генерировать идеи достойного ответа очередному историческому вызову, осуществив свои притязания и выполнив свое призвание. Она может возродить в новом облике тех, кто ратует за сохранение Природы, за то Общество, где человек обретает чувство солидарности и надежду на справедливость, где он заявляет о свей самоценности, сохраняя за собой право равенства, по необходимости быть средством или целью. Чтобы «сказка стала былью», вертикаль авторитета власти в лице института государства и первые ростки современного гражданского общества должны холить и лелеять интеллигенцию, решая проблему ее расширенного воспроизводства.

Только через систему гуманитарного образования решается вопрос гармоничного воспитания личности и ее самоопределения. Не идентифицировав себя со своими, бессмысленно размышлять о смысле жизни и редактировать свой образ жизни, ибо познать себя можно только через другого и лучше, если этот другой - представитель своих, а не чужих. Последних в изобилии рождает общество риска. Реанимация и реабилитация конструктивизма идеи гуманитарного просвещения носит оптимистический характер. В условиях общества риска, конечно, это декларация о намерениях, а завтра - это потребность в гуманитаризации образования с ориентиром на возрождение духовного мира человека станет необходимостью, ибо «цель нашего существования заключается в воспитании гуманности, а все жизненные потребности только служат ей и должны вести к ней» [4].

Список литературы

Кант И. Ответ на вопрос: что такое Просвещение?// Собр.соч. в 8 тт. М.: Чоро, 1994. Т. 8. С. 29-37

Вехи. Интеллигенция в России //Сб. статей. - М.: Молодая гвардия, 1991- 462с.

Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности - М.: Республика, 1994 - 447 с.

Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества - М.: Наука, 1997 - 705 с.

Кальной 1.1. Доля штел^енщъ в суспшьс^ ризикчв.

Стаття присвячена штелтенцп як суб'екту гумаштарно1 освiти та виховання.

Ключовi слова: штелгенщя, iнтелектyал, сyспiльство переходного перiодy, послiдовнiсть поколiнь.

Kalnoy I.I. The intelligentsia in the risk society.

The article is devoted to the intelligentsia as a subject of liberal educationand upbringing. Keywords: intelligence, intellectual society in transition, the continuity of generations.

УДК 130.172

ДИХОТОМИЯ «ДУХОВНОСТЬ-БЕЗДУХОВНОСТЬ» В ТЕОРИИ И ПРАКТИКЕ СОВРЕМЕННОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ