CC BY
39
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Акуленко, В. В. Категория количества в современных европейских языках / В. В. Акуленко. - Киев, 1990.
2. Вольф, Е. М. Грамматика и семантика прилагательного / Е. М. Вольф. - М., 1978.
3. Вольф, Е. М. Оценочное значение и соотношение признаков «хорошо/плохо» / Е. М. Вольф // Вопросы языкознания. - 1986. - № 5.
4. Деева, И. М. Некоторые вопросы структуры прилагательных (на материале высокочастотных прилагательных современного английского языка) / И. М. Деева. - Горький, 1985.
5. Деева, И. М. Проявление оценочности в тексте / И. М. Деева // Коммуникативные аспекты значения. -Волгоград, 1990.
6. Рябцева, Н. К. Размер и количество в языковой картине мира / Н. К. Рябцева // Логический анализ языка. Языки пространств / отв. ред. Н. Д. Арутюнова, И. Б. Левонтина. - М., 2000.
7. Туранский, И. И. Некоторые проблемы реализации категории интенсивности / И. И. Туранский // Вопросы нормы и нормативности в реализации языковых средств / под ред. Каспранского. - Горький, 1988.
8. Червенкова, И. В. Общие адвербиальные показатели меры признака в современном русском литературном языке: автореф. дис. ... канд. филол. наук / И. В. Червенкова. - М., 1975.
9. Bierwisch, M. Some semantic universals in German adjectivals / М. Bierwisch // Foundations of language. -1967. - V. 3. - № 1.
А. М. Червоный
СУБЪЕКТНАЯ НОМИНАЛИЗАЦИЯ И ЕЕ ФУНКЦИИ В ДИСКУРСЕ (на материале французского языка)
В грамматической организации дискурса глаголы и имена, отражающие разнообразные действия, связаны между собой линией взаимных переходов, обусловленных заданием акта коммуникации. Трансформация, с помощью которой процесс, имеющий место в действительности, обозначается не глаголом, а существительным, образует номинализацию. Именно в номинализи-рованных конструкциях нагляднее всего и проявляется закономерность формальных глубинных связей имени существительного и глагола, которая вызывает имплицитное устранение семантического субъекта. Глагольные и именные формы выражения варьируются, заменяют друг друга, используются в одном ряду.
Наглядную иллюстрацию взаимосвязи глагола и имени можно обнаружить в равнозначных пассивных предложениях, в которых глагол заменен аналитической глагольно-именной конструкцией, а семантический субъект имплицитно устранен. Например:
1. Le pantarobe, mi-courtelle mi-florgalle, est en vente au prix de cent francs (Forgere).
2. A Swiecko, sur la rive polonaise du fleuve Oder, un gigantesque terminal de 550 places est en constuction pour le controle a l'entree dans l'Union europeenne (Figaro).
3. La direction de Lens souhaite humaniser un quartier qui, pour l'heure, est lugubre et en plein travaux (Figaro).
4. 2148 avaient ete indemnisees a la fin decembre, tandis que 157 dossiers etaitent toujours en cours de traitement ... (Figaro).
Глагольные характеристики в отглагольном существительном не столько сняты производным словом, сколько эксплицитно не выражены и «дремлют» в нем в латентном состоянии. Скрытые глагольные признаки при необходимости актуализируются в процессе коммуникации. Отглагольное имя заменяется семантически полнозначным глаголом и наоборот. Например:
1) On vend ce pantarobe ... 2) On construit ce gigantesque terminal ... 3) On amenage ce quartier... 4) On traite encore 157 dossiers.
Соотносительность именных и глагольных форм выражения порождает возможность выбора. Обращение к различным средствам языковой номинации действия дает возможность говорящему дифференцированно передавать дополнительные нюансы языковой интерпретации, весьма
существенной для восприятия содержания высказывания. Таким образом, облачение процесса в форму имени, в смысловой структуре которого имеется соответствующее глагольное значение, служащее характерной чертой номинализированных конструкций, достигается путем транспонирования. Важную роль транспонирования словесных знаков отмечал в свое время Ш. Балли. Он писал: «Замкнутые в своих категориях знаки служили бы весьма ограниченным источником средств для удовлетворения многочисленных потребностей речи. Но благодаря межкатегориальным заменам мысль освобождается, выражение обогащается и получает различные оттенки» [1, 143].
Взаимозамены определенных типов глагольных и именных компонентов предложений объясняются семантической адекватностью выражаемых этими частями речи явлений действительности. Значение, представленное процессным именем, входит в состав более общего его значения 'агентивность', которое в свою очередь предполагает сему 'одушевленность', что в конечном счете ведет к понятию Человек - деятель.
Действие, продуцированное имплицитно устраненным по причине определенности - неопределенности семантическим субъектом, передается косвенным образом, поскольку нет прямого категориального соответствия между внеязыковым явлением и выражающим его лексическими единицами, которые составляют периферию соответствующих частей речи.
Отглагольные имена (например, un chant, un mouvement, une сошье, etc) выступают неизо-семическим обозначением действия, следовательно, номинализованные конструкции, основу которых составляют вышеназванные и семантически подобные им существительные, так как именно они несут основную информацию о действии, а не глагол, который и вовсе может отсутствовать, представляют неизосемические с точки зрения выражения позиции предложения [4].
Подобного типа существительные как бы вторгаются в сферу функционирования глагола. Особенно сближаются существительные подобной семантики и инфинитивы, так как они выражают действия, отвлеченные от деятеля [8]. Наглядно сближение имени и инфинитива проявляется в конструкциях с глаголами восприятия. Например:
1) А ce moment, nous entendîmes frapper doucement a la porte (Duhamel).
2) Maman ne voulait pas entendre parler d'une rente (Mauriac).
3) Maillat entendît jurer d'une voix profonde. De nouveau Maillat perçut ce meme cri etouffe (Merle).
4) Je passe pres de boutiques basses. J'entends crier, hurler: «Oui! - Non!» (Barbusse).
5) A ce moment precis, il entendît la grille de l'enclos grincer musicalement, puis une cle, en bas, dans la serrure (Colette).
Некоторые имена, например un pas, un cri, une voix, etc, обозначающие проявления деятельности человека, рассматриваются как номинализация, ее супплетивные формы проявления. Например:
1) On entendait des allees et venues, en bas (Simenon).
2) On entendit un grondement au-dehors du tonnerre (Lanoux).
3) J'entendis un galop qui se rapprochait et eus a peine le temps de m'ecarter: Mme Martineau passa sans me voir ... (Mauriac).
4) II entend une voix lointaine (Moustiers).
5) J'entends un chant murmure tout pres de mon oreille (Barbusse).
6) Nous percevions les eclats de la voix vengeresse, des mots, des mots, des mots (Duhamel).
7) J'ecoutais toute cette scene de mon lit (Duhamel).
8) Ils ecouterent des pas qui s'eloignent (Merle).
9) Antheme a entendu les coups de marteau (Moustiers).
10) Il suprend des voix basses, un sourd remue-menage des pas precipites dans le cabinet de toilette (Mauriac).
11) Un soir, en rentrant a la maison, je perçus le bruit d'une vive querelle (Duhamel).
В тексте семантический субъект определяется с помощью анафоры и катафоры. Номинализация (имя в роли второстепенного члена предложения) и полуноминализация (инфинитивные обороты) способны объединить две и более пропозиции в одно высказывание. Осложненные номинализацией предложения, референтом которой являются целые действия, процессы, представляют собой, если продолжить мысль Л. Теньера, пьесу в пьесе.
Различаются субъектная (в роли подлежащего) и объектная (в роли дополнения) номинали-зации [2, 86].
Данная статья имеет цель рассмотреть устранение семантического субъекта с помощью субъектной номинализции.
Процессное имя, занимающее позицию подлежащего, и глагол, выражающий характер действия и предикативные значения (время, модальность), составляют как бы единое фунционально-семантическое целое. Отглагольное имя соотносится с семантически ослабленными глаголами, выражающими [7]:
1) бытие: avoir lieu, se manifester; etc;
2) возникновение, развитие, изменение ситуации, названной предикатным именем: se produire, se former, se realiser, se faire, etc;
3) изменение физических характеристик процесса, за которым стоит человек, например скорости: s'accelerer, ralentir, etc;
4) повторяемость: se repeter, reprendre, etc;
5) аспектуальные характеристики процесса, в частности его фазу: s'achever, se terminer, s'interrompre, s'arreter, etc;
6) движение: aller, venir, bouger, etc, употребленные в переносном значении [6, 57];
7) оценку действия: s'ameliorer, empirer, etc.
Использование имен со значением действия дает возможность не выражать субъект действия, он остается как бы «за кадром», и концентрировать внимание на самом действии, подчеркнуть характер его протекания. Благодаря устранению семантичского субъекта из синтаксического состава предложения, обозначаемое действие представляется как «данное», осуществляющееся как бы «само по себе» без дополнительных указаний на деятеля, вследствие чего на нем одном сосредоточено внимание. Например:
1) L'enfant ne bougeait pas.
- Entends-tu ce que je dis? Sors! La punition a assez dure (Simenon).
Субъект речи не конкретизирует, кто наказывал мальчика, он ведет речь о самом действии, его характере и времени протекания.
2) L'implantation de l'industrie se poursuivit apres la Seconde Guerre mondiale (Merle).
Говорящий намеренно не уточняет, кто развивает экономику, для него важнее, что промышленное внедрение продолжилось.
Отсутствие обозначенного субъекта в исследуемых структурах не нарушает их семантической самодостаточности. По нашему мнению, невыраженность реального деятеля имеет знаковую функцию, которая заключается в несущественности обозначения семантического субъекта и тем самым важности проявления самого действия. В этой связи интересной и актуальной для нас является мысль А. Ф. Лосева о том, что язык говорит о предметах и явлениях именно в зависимости от того, что сознание намерено из них выбрать для передачи другому сознанию.
А. Ф. Лосев выделяет в языковой коммуникации акт понимания предмета, отличая его от акта мышления. Акт понимания, по Лосеву, имеет своей целью выдвинуть в данном (предмете) одни стороны и отодвинуть, затемнить другие с целью так или иначе понять этот предмет и в том или ином свете сообщить его другому сознанию [3, 182].
Возможность представить событие действительности несколькими языковыми способами и тем самым выразить несколько вариантов понимания данного события, придает самому событию важную смысловую перспективу. Так, сопоставление разных возможных вариантов языкового представления одного и того же явления позволяет более точно воссоздать понятийную структуру денотата для случаев его конкретной референции. В структурах с субъектной номинализацией обозначение семантического субъекта несущественно. При несущественности выражения реального деятеля нет «поиска» референта. Реальный субъект представляется в сознании говорящего виртуально, что и находит свое отражение в семантическом характере имен существительных.
Таким образом, сущность рассматриваемых конструкций заключается не столько в выражении неопределенности агенса, сколько в выражении несущественности его референтной отнесенности как по признаку определенности, так и по признаку неопределенности. Например:
1). Nous arrivons a Paris et l'entretien s'arreta la (Duhamel).
2). La dispute se ralluma pendant le dejeuner (Mauriac).
3). Avec cette neige qui se prepare, la descente serait plus longue que la montee (Moustiers). Говорящий констатирует действие и фазу его протекания.
4). Un rire fusa de quelque part et il se retourna, l'oeil feroce, puis s'adressa enfin a Labre (Simenon).
5). Elle n'eut pas le temps d'achever, les applaudissements crepiterent (Merle).
6). La sonnerie avait retenti, brutale, le rappelant a l'ordre (Simenon).
7). Les raclements de la pelle retentissaient comme au fond d'une caverne sonore (Robles). В примерах № 4-6 действие представлено через восприятие экспериенцера.
Сам производитель действия второстепенен для информации о действии, в поле зрения субъекта речи находится лишь само действие, сам процесс. Поэтому затруднительно вне контекста или ситуации определить количество участников действия. В предложении «un cri s'eleva» референтом мог выступать один человек и могли крикнуть тысячи. Количественная неопределенность проявляется и в предложении, в котором cуществительное «un cri» употребляется во множественном числе: «Les cris se suivent». Реальный деятель в данном предложении может мыслиться как в единственном, так и множественном числе. Совершенно определенно можно констатировать лишь то, что действие антропоморфно. Следует заметить, что употребление отглагольных существительных во множественном числе является одним из основных признаков многократности и интенсивности действия.
Как видим, предикативное имя в позиции подлежащего не несет в себе количественной определенности семантического субъекта в привычном для нас смысле «один - больше одного». В структурах с cубъектной номинализацией количественная определенность несущественна, отсутствует сам выбор «один - больше одного». Детерминировать количественные характеристики реального деятеля можно с помощью контекста, ситуации и иногда семантического значения существительного. К примеру, семантика подлежащего «le combat» в предложении «le combat se termina» подсказывает, что действующих лиц было несколько, не меньше двух, так как сам с собой бой не ведут, если, конечно, это предложение трактуется в прямом смысле.
Интересно также отметить, что конструкции с субъектной номинализацией часто встречаются в начале определенного смыслового континуума или же, наоборот, в его конце.
I. Начальная позиция субъектной номинализации.
Если эта конструкция начинает впервые высказанную мысль, то следующая за ней фраза или часть сложного синтаксического целого обязательно укажет действующее лицо, если, конечно, это входит в замысел говорящего. Появлению в тексте конкретного субъекта предшествует информативная подготовка. Например:
1). Le repas commença par un potage, comme a la campagne, dans lequel nageaient des pates en formes de lettres. Cela rappela a Olivier le temps ou il apprenait l'alphabet avec ces lettres molles qu'on amenait sur le bord de l'assiette pour former des mots (Sabatier).
2). L'agitation prit fin d'une seconde a l'autre . Il y eut un silence de quelques secondes, puis une voix changee questionna, mefiante: Qu'est-ce que vous savez (Simenon)?
3). La discussion autour de la table ovale rebondissait. Les uns parlant pour, les autres contre et Nunc suivait les debats avec un certain malaise (Merle).
4). Les baisers claquerent sur les joues, puis l'oncle serra les mains des jeunes gens qui rentrerent bien vite chez eux (Sabatier).
5). La persecution avait suivi toutes les nuits et toutes les heures de la nuit, des etudiants se relayaient pour l'appeler au telephone a son domicile et l'injurier sous le couvert de l'anonymat (Merle). В данном случае семантический субъект выявлен с помощью катафоры.
II. Финитная позиция субъектной номинализации.
Говорящий, завершая с помощью конструкций с субъектной номинализацией свою высказываемую мысль, делает вывод о происходящем, он тем самым подводит итог, резюмирует все
вышесказанное. Заключая, субъект речи как бы подчеркивает, на что обращено его внимание и что находится в фокусе внимания воспринимающего коммуниканта. Например:
Разговор за столом резюмируется следующей фразой:
1). Le diner venait de s'achever et l'on passait au salon (Souvestre).
2). - «Appelez les camarades».
De ces camarades, il en vint huit par le souterrain, gaillards solides, au visage énergique. Le déménagement comme^a (Leblanc).
3) Les antecedents deplorables de Victor Danegre recidiviste, ivrogne et debauche, influencerent le juge, et bien qu'aucune tirconstanœ nouvelle ne vint corroborer les deux ou trois indices primitivement decouverts, rien ne put l'ebranler. Il boucla son instruction. Quelques semaines apres les debats commencerent (Leblanc). Семантический субъект выявлен с помощью анафоры.
К характерным особенностям дискурса, в котором используется субъектная номинализация, можно отнести то, что один и тот же семантический субъект принадлeжит сразу нескольким предложениям, вследствие чего последние связаны между собой очень тесной смысловой связью и составляют единое целое.
В приведенных выше примерах семантико-смысловое пространство предложений с единым реальным субъектом ограничивается структурой с субъектной номинализацией.
III. Субъектная номинализация - дискурсивная рамка.
Имеют место случаи, когда субъектная номинализация образует своеобразные дискурсивные рамки: она начинает и заканчивает дискурс, накладывая на него определенные структурные рамки. Данная структура дискурса образует дискрептивный континиум, объектом которого прежде всего выступает действие или цепочка действий.
Например:
1). Brusquement une clameur s'eleva. Un des Stukkas avait du etre blesse par la D. C.A. du torprilleur. Il
revenait vers la terre peniblement. Il volait bas, a faible vitesse. On avait dit qu'il se trainait dans l'air. De tous les coins de la petite ville une fusillade rageuse eclata. Mais les hurlements de la foule la dominaient presque (Merle).
2). Un cri immense, inhumain jaillit de la foule. L'avion parut s'immobiliser comme si son helice soudain n'arrivait plus a mordre dans l'air, et Maillat l'espace d'une seconde eut l'impression absurde qu'il reculait. Puis subitement, il reprit de la vitesse, disparut derriere les maisons. La fusillade s'eteignit (Merle).
Как следует из примеров, сложные качественные параметры действия далеко не всегда могут быть адекватно переданы адвербиальными компонентами при финитном глаголе, для этого требуются прилагательные и причастия, широко используемые в конструкциях с субъектной но-минализацией. Использование субъектной номинализации позволяет увеличить гибкость выразительных средств языка и выделить различные оттенки процессов и действий, протекающих в реальной действительности. Выражение процесса в этих конструкциях сосредоточено в именном и глагольном компонентах. Семантика процесса обнаруживается в имени, а грамматические категории - в глаголах. Имя и глагол составляют неразрывные единства. Подобный тип развернутых номинализаций порождает более или менее фразеологизированные сочетания [5]. Номинализация и ее использование вносит детализацию в описание процесса и создает возможность разнообразить косвенные способы выражения семантического субъекта. Она выступает как крайняя степень обобщенного выражения действия или протекания процесса по отношению к лицу субъекта. Конструкции с субъектной номинализацией существенно пополняют систему номинативных средств языка сжатыми, экономными способами выражения различных действий, в продуцировании которых мыслится, но формально не представлен реальный деятель. Субъектная номинализация выполняет также важную структурную роль при выстраивании дискурса.
В заключение отметим, что явления субъектной номинализации - явление универсальное, свойственное многим языкам. Однако частота употребления и способы ее выражения в дискурсах разных языков неодинаковы, но что им свойственно всем - это способность устранять семантический субъект на синтаксическом уровне.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. - М.: Изд-во иностранной литры, 1955. - 416 с.
2. Гак, В. Г. Номинализация сказуемого и устранение субъекта / В. Г. Гак // Синтаксис и стилистика. - М.: Наука, 1976. - С. 85-102.
3. Лосев, А. Ф. Языковая структура / А. Ф. Лосев. - М.: Наука. 1983. - С. 181-182.
4. Bonnard, H. Support grammatical et support semantique / Н. Bonnard // Langue francaise. - № 21. - P., 1986. -Р. 72-89.
5. Gross, M. Les nominalisations d'expression figees / М. Gross // Langue francaise. - № 69. - P., 1986. P. 64-84.
6. Guiraud, P. La grammaire/ Р. Guiraud. - P., 1970. - P. 57.
7. Martinet, A. Grammaaire fonctionnelle du francais / А. Martinet. - P. Hatier - Credif, 1979. - 276 p.
8. Vikner, C. L'infinitif et le syntagme infinitif / С. Vikner // Reevue romane. - 1980. - V. 15. - № 2. - P. 252-291.
