CC BY
44
ББК Ш141.2-2+Ш107+Ш1 УДК 81+1 (=161.1)
СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ СУБЪЕКТА В ПАРЕМИЯХ
Л.Б. Кацюба
STRUCTURAL-SEMANTIC ASPECTS OF THE SUBJECT IN PROVERBS
L.B. Katzuba
Статья посвящена анализу семантической структуры субъекта в паремиях и рассмотрению корреляции меяеду формальным проявлением субъекта и грамматическим значением личных форм глагола.
Ключевые слова: паремиологическая грамматика, субъект, глагол, значение личных форм
The article is devoted to the analysis of semantic structure of the subject in proverbs and to consideration of correlation between formal display of the subject and grammatical value of personal forms of a verb.
Keywords: proverbsgrammar, the subject, a verb, value of personalforms.
Проблема структурно-семантического анализа субъекта в паремиях рассматривается нами в свете общей теории глагола как части речи. Вопрос раскрывает коррелятивный характер отношений между формально-грамматической реализацией субъекта и типологией значения глагола.
Формы лица глагола «в зависимости от количественной характеристики субъекта, от наличия его или постепенного формального устранения»1, могут иметь несколько типов значения, активно реализуя их в предложении.
Вопрос о типологии значения категории лица глагола в основе своей считается решенным. Однако проблема исследования субъекта и личных форм глагола в паремиях с этой точки зрения не столь проста и самоочевидна, чтобы считать вопрос о типах значения лица глагола в па-ремиологическом тексте исчерпанным. Задача нашего исследования на данном этапе заключается в том, чтобы проследить за проявлением формального грамматического значения личных форм глагола в паремиях в зависимости от функционирования субъекта и одновременной реализацией этого значения в тексте паремии на философском, обобщенном уровне.
Опираясь на положение о типах значения, изложенное в труде В.В. Виноградова «Русский язык (грамматическое учение о слове)», при исследовании паремиологических текстов мы выделили типы значения процессуальных единиц:
Кацюба Лариса Борисовна, кандидат филологических наук, доцент кафедры культуры речи и профессионального общения ЮУрГУ. E-mail: larrakatz@yandex.ru
определенно-личное, неопределенно-личное, обобщенно-личное, безличное. Однако в философском осмыслении все единицы в паремиях, независимо от проявленного формального грамматического значения, обнаружили обобщенноличное значение, о чем будет подробно изложено далее. Таким образом, мы наблюдаем противоречие между формальным грамматическим значением личных форм и обобщенным значением, реализованным в паремиологическом тексте на философском уровне.
Формальное проявление субъекта, его влияние на грамматическое значение личных форм глагола в паремиях.
По разнообразию типов значения в соответствии с проявлением (наличием или отсутствием) и характером субъекта наиболее продуктивными в паремиях оказались формы 3 лица обоих чисел. В исследованных фактах они обнаружили формально определенно-личное, неопределенно-личное, обобщено-личное, безличное значение.
Формы 1 и 2 лица обоих чисел в отношении вопроса о разнообразии типов значения в паремиологических текстах проявили «сдержанность». В формальном плане указанные единицы реализовали определенно-личное и обобщенноличное значение.
При определении типа, характера значений мы использовали данные таблиц, помещенных в работе2.
Larisa B. Katzuba, ccandidate of philological science, aassistant professor at the department of Speech culture and professional communication SUSU. E-mail: larrakatz@yandex.ru
Определенно-личное значение (по некоторым научным и учебным источникам - предмет-но-личное, собственно-личное, первичное, прямое) формально реализуется в глаголах, когда субъект выражен в предложении лексически. Глаголы в этом случае обозначают действия (процессы, свойства, поступки), которые относятся к известному, названному деятелю. Отличительными чертами определенно-личного значения являются наличие конкретного субъекта действия, а также определенный характер субъекта и речевой ситуации, из которой вполне понятно, что действие совершено названным, определенным субъектом. Определенно-личное значение могут иметь формы 1,2, 3 лица.
В паремиях формы с определенно-личным значением особые: в них есть противоречие между формой и значением, потому что в пословице речь идет не о единичном факте.
Формально определенно-личное значение имеют формы 3 лица единственного и множественного числа:
3 л. ед.ч. Взойдет солнце и к нам на двор; Болящий ожидает здравия даже до смерти; Добрый вор без молитвы не украдет; Любящих и бог любит; На одном месте лежа, и камень мохом обрастает; Беда не по лесу ходит, а по людям; Язык голову кормит; Не летит пчела от меду, а летит от дыму; Счастье придет, и на печи найдет; Портной на грош украдет, а на рубль изъяну сделает; Худое дело везде поспело; Мзда и мудрого очи ослепляет;
3 л. мн.ч. Грехи любезны доводят до бездны; Через золото слезы льются; Съедают долги и богатого; И в бедах люди живут, а в неправде пропадают; Черен мак, да бояре едят; Бобы не грибы: не посеяв, не взойдут; Знают и миряне. что мы не дворяне; Щучка съедена, да зубки остались; Орешки дерут прорешки.
Если говорить о количественной характеристике субъекта в глаголах 3 лица, то можно отметить следующее: в большинстве паремий с глаголом в форме 3 лица формальный субъект представлен лексически. Такая особенность формального проявления субъекта объясняется, во-первых, частными значениями форм 3 лица единственного и множественного числа: они обозначают деятеля (единичного или коллективного), который находится вне речевой ситуации,
о котором говорят, поэтому для уточнения, ясности предмета разговора его (деятеля, субъекта) называли обязательно, причем, это мог быть как субъект-лицо, так и субъект-предмет. Во-вторых, тематическим разнообразием паремий, так как «любой предмет мирского и семейного быта» охвачен пословицами, освещен в них «кругом и со всех сторон»3. Этот названный «предмет» и его свойства составляют предмет разговора и, в конечном счете, являются составляющими тех самых «сущностей», из которых складывается
«подлинная тема какой-либо пословицы» (Г.Л. Пермяков, цит. по 4).
Если субъект лексически не выражен, глагол иногда сохраняет определенно-личное значение, понятное из контекста, вытекающее из конкретной речевой ситуации. Однако специфичность нашего материала, паремии, затрудняет разбор подобных явлений.
Паремия функционирует в речи, говорится по какому-либо случаю и всегда имеет обобщенный смысл. Особое свойство паремии заключается в том, что она является текстом, основанным на закреплении древнейших ситуаций, переносе и расширении этих ситуаций на другие случаи жизни. Фактически текст паремии является одновременно интертекстом в любом другом. Вслед за Л.П. Гашевой скажем, что паремии, как и фразеологической единице, присущи «многозначность ... нравственно-морализаторский потенциал, высокая степень обобщенности значения, а также связь с мировой культурой», которые «дают возможность использовать их (паремии - Л.К.) как интертекстуальные единицы...» 5 (однако у паремий интертекстуальность - как у текста, а у фразеологических единиц - как у понятия).
Интертекстуальность - одна из фундаментальных черт паремии. Будучи «способом объективации концептов», интертекстуальность вписывает текст пословицы в «макротекст культуры» 6, тем самым обеспечивая паремии бессмертие с точки зрения исторической перспективы (интертекстуальность, вслед за исследователями текста И.П. Смирновым, О.П. Воробьевой, М.Б. Ямпольским, рассматривается нами как одно из свойств текста наряду с другими (связностью, цельностью, законченностью, информативностью и т.д.) или даже как следствие текстуальности).
Случаи проявления формальных признаков определенно-личного значения в формах 3 лица без согласования с конкретным деятелем гипотетически возможны в определенных ситуациях при наличии контекста и формы глагола, из которых восстанавливается субъект. Например: Михаила на работе повысили, он и зазнался. Раньше «отопком щи хлебал, да в воеводы попал» (из разговорной речи). Молодые сейчас жениться не хотят, живут просто-запросто. Позабыли заветы - «златым перстнем обручились, со грехом разлучились» (из разговорной речи).
Примеры подобных «фольклорных реминисценций» в речи как «специфический риторический прием», «текст в тексте» рассматривает В.Д. Лютикова7. Исследование паремии в этом русле не является задачей настоящей работы. По нашему убеждению, такие примеры, согласно заявленной теме, относятся к случаям проявления неопределенно-личного и обобщенноличного значения в формах 3 лица.
Таким образом, в большинстве паремий с формами 3 лица субъект назван, глаголы в них обозначают действия лица или живого существа (свойства, состояния, процессы, осуществляемые субъектом - отвлеченным понятием, предметом неживой природы и т. п.) и имеют формально определенно-личное значение.
Субъект при глаголах 2 лица - это место-имение 2 лица ты, которым «обозначается собеседник как второй участник речевой ситуации». Малоупотребительность в нашем материале местоимения ты как обязательно употребленного субъекта при глаголах 2 лица свидетельствует об очень сложном процессе. Глагольные формы
2 лица аккумулировали в себе семантику ты, которое имеет «широкое (выделено нами. -Л.К.) значение адресованное™, обращенности речи, действия, поступка, отношения к лицу, живому существу, предмету, явлению природы, чувству, к самому говорящему и т.п.»8.
В фактах, где субъект представлен лексически и выражен местоимениями, глагольные лексемы обозначают действия (состояния, свойства) лица и имеют формально определенно-личное значение:
Видал ли ты беду? Терял ли ты жену?; Ни бог тебя, ни ты его не обманешь; Чай ты устал, на мне сидя?; Ты ложись на крайку, у бога в райку, а як стенке, к золотой пенке; Которому вы чудотворцу молитесь, что у вас у всех молодые мужья?; Сам от себя не утаишь, сам себя и обличишь; Живи всяк своим добром да своим горбом; Наперед спросись сам у себя; От своей славы сам не уйдешь и людей не упасешь; Сама испекла пирожок, сама и кушай!; За своею думкою и сам не поспеешь; Сам накрошил, сам и выхлебай!; Правду погубишь, и сам с нею пропадешь; Что людям радеешь, то и сам забудешь; Прими зятя в дом, а сам убирайся вон!; Три табак, а сбыту нет — сам нюхай!; На свой пай сам промышляй; Богу молись, а сам трудись!; У нашей свахи так: хожено, так слажено, а расхлебывайте сами!
Субъект лексически выражен, формально представлен и в части проанализированных паремий с формами 1 лица. В большинстве таких фактов субъект выражен личными местоимениями я -мы\ в минимальном количестве примеров употреблено определительное местоимение сам в качестве субъекта.
В фактах с лексически выраженным субъектом глаголы формально реализовали определенно-личное значение. Глагольные лексемы обозначают действия (состояния, свойства) лица говорящего и одновременно действующего, поскольку в формах 1 лица слились понятия субъект действия и субъект речи. Формально опре-деленно-личное значение имеют глагольные формы 1 лица обоих чисел:
1 л. ед.ч. Не видал я такого ума, как твой: либо уже, либо шире; Сам не дерусь, семерых не боюсь; Я вижу, да не скажу;
1 л. мн.ч. Мы под матицей сиживали, от людей спасибо слыхивали; И мы не в лесу родились, не пенью молились.
Если глагол не имеет формального, выраженного лексически, субъекта, в предложении субъект формально отсутствует, в этом случае личные формы могут реализовать неопределенно-личное, обобщенно-личное, безличное и устраненное значение как переходную форму от личной к безличной.
Сущность неопределенно-личного типа значения состоит в том, что действия (процессы, свойства, состояния, поступки) принадлежат не известному лицу, субъекту, а коллективу, группе лиц, субъектов, обычно не названных в речи. Количество субъектов действия здесь всегда неопределенное, но, тем не менее, ограниченное неким подмножеством. Действие имеет характер не всеобщий, а приписывается лишь некоторому неизвестному количеству субъектов.
Формально неопределенно-личное значение выражается, как правило, формами множественного числа 3 лица. В нашем материале это значение реализовали только формы 3 лица множественного числа глаголов прошедшего времени:
Знать, по судьбе нашей бороной прошли; За что обнесли меня чарой зелена вина?; Думалось попить да попеть, ан плясать заставили; Дожили до мату: ни хлеба, ни табаку; Дожили, что и ножки съежили; Не оттого ли оголели, что сладко ели; Без меня меня женили.
Единицы с неопределенно-личным значением оказались непродуктивными на общем фоне глагольных лексем 3 лица, употребленных без согласования с субъектом.
Факты употребления форм 1 и 2 лица в не-определенно-личном значении в нашем материале отсутствуют.
Обобщенно-личное значение процессуальная единица реализует в том случае, если действия (свойства, состояния, поступки) совершаются любым субъектом (или относятся ко всякому субъекту), не называемым в речи. Производителем действия становится абстрактное лицо, выражающее некий обобщенный образ. При этом действие имеет характер всеобщности, полной или частичной обобщенности как абстрагированное от его производителя. Обобщенно-личное значение может выражаться формами единственного и множественного числа 1, 2, 3 лица, что роднит его с определенно-личным значением.
3 л. ед.ч. Ни бога не боится, ни людей не стыдится; Глядит в книгу, а видит фигу; Уложенье читает, а дела не знает; Берет -так кланяется, а возьмет - так чванится; Говорит бело, а делает черно; Называется другом, а обирает кругом; Метко попадает - ногой
в лужу; Летами не стар, да с лихости пропал; Хотя осердится, да после смирится; Намучится - научится; Как поплыл, так и прослыл; Выпил на гривну, а славы на сто рублев; Много желал, да ничего не поймал; Упал-mo больно, да встал здорово.
Как видно из приведенных фактов, формы единственного числа свободно относятся к обобщенному лицу, поскольку представление о лице в паремиях всегда обобщенное. Здесь активно проявляют себя формы любого времени:
настоящее время: Праздники помнит, а будни забывает; Тонкую нитку ведет, да худую славу кладет; От хлеба хлеба не ищут;
будущее простое время: Праздники помнит, а будни забывает; Тонкую нитку ведет, да худую славу кладет; От хлеба хлеба не ищут;
прошедшее время: Сладко захватил, да горько слизнул; Купил сапоги, да не избыл босоты; Погнался за ломтем, да хлеб потерял.
3 л. мн.ч. На залежь навоз возят, на новине хлеб сеют; Старого не бьют, мертвого не кают; За кукушку (пустословие) бьют в макушку; Не всякий прут по закону гнут; Новую одежду кроят, к старой примеряют; Корабли спускают, так салом подмазывают; Старших и в орде почитают; Иного за стол сажают, иного из-под стола гоняют; Горького проклянут, а сладкого проглотят; Без бороды и в рай не пустят; Языком капусты не шинкуют; Как рожь в сусеке видят, таки муке верят.
Некоторые синтаксисты (P.M. Гайсина, В.В. Бабайцева и др.), рассматривая пословицы модели простого предложения типа «Цыплят по осени считают», отмечают взаимопроникновение значений неопределенно-личного и обобщенноличного, называя такие предложения неопределенно-обобщенными или неопределенно-обобщенно-личными.
В приведенных фактах нельзя не отметить тесную взаимосвязь морфологического и синтаксического аспектов, которая подкрепляется статусом категории лица глагола как морфологосинтаксической категории, статусом паремии как самостоятельной синтаксической единицы - текста, а также основанной на ее фундаментальных чертах - интертекстуальности и обобщенности -концептуальной сущностью паремий, которые «заключают в себе не камерное, а общее для всех носителей конкретного языка знание»9.
Мы считаем паремии вместилищем «обобщенных семантических абсолютов, концептов» 10, где в понимании концепта присоединяемся к точке зрения Т.Е. Помыкаловой, которая, в соответствии с лингвистической традицией и не противореча ей, дает широкую трактовку этого языкового явления: «концепт - это содержательная структура универсальной модели языка, выражающая идейно-национальное обобщение (выделено нами. - JI.K.), характеризуемая этно-
культурной спецификой и имеющая свои семантические репрезентанты, которые выступают как ее языковые варианты, или манифестации»11.
Действительно, как отмечала Ф.И. Никоно-вайте, «глагол - предикат (его грамматическая форма и грамматическое значение. - Л.К.) закономерно участвует в формировании и выражении обобщенного содержания паремии. Содержанию паремии как выражению социального нравственного закона должно соответствовать взаимодействующее с ним грамматическое оформление»12.
В свою очередь, процесс обобщения значения паремии предусматривает, по словам Н.Н. Семененко, его обусловленность синтаксической организацией высказывания13. Таким образом, неопределенно-личное и обобщенноличное значения форм 3 лица, семантикосинтаксическая структура предложения и обобщенное содержание паремии находятся в тесной взаимосвязи, взаимообусловлены.
В большинстве паремий с глаголами в форме
2 лица субъект не назван, глаголы в них имеют формально обобщенно-личное значение:
Наука не пиво, в рот не вольешь; Не побивши, не выучишь; Кроме смерти, от всего вылечишься; Душа не сосед, не обойдешь; Два века не изживешь, две молодости не перейдешь; Счастье алтыном не купишь; Всех работ не переработаешь; Посеешь в погоду - больше приплоду; С богом не поспоришь; Женских прихотей не перечтешь; Не спрашивай здоровья, а глянь в лицо; Ешь и пироги, да хлеб вперед береги!; Зерна мели, а много не ври!; Не верь брату родному, верь глазу своему кривому!; Изведай человека на деньгах; Руби дерево по себе; На посуле, как на стуле,- посидишь да и встанешь.
В проанализированных примерах с употреблением форм 2 лица единственного и множественного числа особую роль играет частное значение этих форм.
Импликация местоимения ты и его семантическая аккумуляция в формах 2 лица глагола -свидетельство особой семантической конструкции в проанализированных формах. Обращенность паремиологического текста некогда к конкретному собеседнику, «единичному ТЫ» - паремия по своей природе дитя устной речи и всегда говорилась и говорится кому-то и по какому-то случаю - приобрела характер всеобщности, обобщенности. Конкретный адресат речи, к которому обращено высказывание, на которого направлено действие и который должен это действие произвести, становится абстрактным лицом, выражающим обобщенный, собирательный образ любого, всякого, каждого, к кому обращаются. «Обращенность», «адресованность» паремии, как любого высказывания, есть ее «конститутивная особенность»14, где формы 2 лица выступают языковыми средствами «для выражения формальной обращенности»15 и, пусть в количе-
ственном отношении они уступают формам 3 лица, являются наиболее органичной формой выражения «устной» природы паремии.
Обобщенность форм 2 лица, по мнению некоторых лингвистов, может наполняться «неопределенно-личным смыслом» (об этом нами упоминалось и в связи с формами 3 лица). Например, В.В. Виноградов отмечает широкое употребление форм 2 лица единственного числа изъявительного и повелительного наклонения «в неопределенно-личном смысле»: «Криком да бранью ничего не возьмешь» (И. Тургенев, Контора); «На чужой роток не накинешь платок, -сказал хозяин» (Ф. Сологуб, Мелкий бес); «Любишь кататься - люби и саночки возить»16.
В большинстве паремий с глаголами в форме 1 лица субъект лексически не представлен. Семантический объем субъекта - для форм 1 лица это личные местоимения я (в форме единственного числа) / мы (в форме множественного числа) - слился с формами 1 лица глагола, о чем свидетельствуют морфологические показатели -флексии -у, -ем, -им. Функция местоимения 1 лица усиливается. Импликация местоимения и его семантическая аккумуляция в формах 1 лица глагола свидетельствуют о сложных семантических и динамических процессах внутри категории лица. Глагольные лексемы в форме единственного и множественного числа, не сочетающиеся с субъектом, имеют в проанализированных фактах формально обобщенно-личное значение:
1 л. ед.ч. Не боюсь богатых гроз, боюсь убогих слез; Чего не знаю, про то и не баю; Оттого терплю, что больше всех люблю;
1 л. мн.ч. На этом свете помучимся, на том порадуемся; Чем кормимся, тем и поимся; В среду съедим, так в четверг не глядим; Оттер-пимся - до чего-нибудь дотерпимся.
Об обобщенно-личном значении форм 1 лица единственного числа в пословицах говорил В.В. Виноградов: «...форма 1-го лица единственного числа иногда служит для обозначения обобщенного субъекта, и в этом случае индивидуально-личное значение ее ослабевает... Особенно выразительно такое обобщенное употребление в рассуждениях, в общих сентенциях (например, в поговорках: «Чье кушаю, того и слушаю» и т. п.). Однако и в этих случаях прямое отношение к говорящему субъекту, к Я, все же отчетливо сохраняется»17. Но при этом формам
1 лица множественного числа ученый приписывал неопределенность значения: «...в обобщенных сентенциях 1-е лицо множественного числа может означать неопределенную группу лиц, с которой говорящий объединяет себя в силу солидарности, общности характера или привычек.
Это так называемое неопределенное 1-е лицо 10
множественного числа» .
Мы считаем, что формы 1 лица единственного и множественного числа глагола, не сочетающиеся с субъектом, обоюдно относятся к обобщенному лицу и имеют формально обобщенноличное значение, что не противоречит представлениям о «лице» в паремиях, которое всегда имеет обобщенную сущность.
В нашем материале представлены факты употребления личных форм в безличном значении и безличных глаголов. Эту немногочисленную группу единиц представляют такие глаголы, как рвет, прет, свербит, отрыгается, спится, хочется, сбудется, надует, затаит, наскучило, тянет, горчит, слюбится, родилось, годилось, досталось, живется, ведется и другие.
Вне паремий безличное значение может реализоваться глаголом в форме 3 лица единственного числа настоящего, будущего времени или в форме прошедшего времени единственного числа среднего рода при обозначении действия (поступка, свойства, состояния), совершающегося как бы самопроизвольно, без участия субъекта. При этом семантический субъект не теряет способности к восстановлению, хотя формально не представлен в предложении. В таких случаях мы говорим о безличном употреблении личных форм. В проанализированных нами паремиях такие факты встретились:
С ветру пришло, на ветер и пошло; Большая лошадь хозяину не по двору: травы не достанет; Не пройдет без греха, у кого жена лиха; Над кем стряслось, над тем и сбылось; По усам текло, да в рот не попало; Достается сычке от своего язычка.
Как показал наш материал, глаголы в форме 3 лица единственного числа настоящего, будущего времени и глаголы в форме прошедшего времени единственного числа среднего рода примерно равны в количественном отношении в реализации безличного значения в паремиях.
Самодостаточные, отличающиеся от безличных форм, безличные (или, как их еще называют, собственно-безличные, которые древнее безличных форм) глаголы также представлены в нашей картотеке. Субъект при них отсутствует и не может быть восстановлен формально:
Неправдою жить - не хочется, правдою жить - не можется; Каково живется, таково и спится; Стерпится - слюбится;. Кому много дано, с того много и спросится.
Фундаментальные исследования вопроса о безличном употреблении форм 3 лица, о безличных глаголах, а также процессах устранения лица отражены в работах отечественных и зарубежных ученых. Согласимся с мнением В.В. Виноградова о том, что «детальная классификация всех случаев безличного употребления личных глаголов - дело синтаксиса»19. Безусловно, в предложении определенной структуры и определенной семантической модели (содержа-
тельной стороны предложения) личный глагол раскрывает свою способность получать безличное значение и наилучшим образом реализовать его. Однако не каждый личный глагол может проявить себя в этом качестве. Семантическая, точнее семантико-грамматическая, уникальность глагола определяет его место «организатора» структурно-семантического типа предложения. Как утверждает Т.П. Ломтев, «слова, входящие в состав предложения, связывает в одно целое только глагол - в личной или нулевой форме» (цит. по:20).
Наблюдение за употреблением и функционированием безличных глаголов, как и безличных форм, эффективно в лоне предложения.
Положение о взаимообусловленности значения личных форм глагола и структурносемантического типа предложения считаем актуальным для исследования конструкций с безличными формами и безличными глаголами.
При анализе данных конструкций было выделено несколько типов употребления безличных форм и безличных глаголов (мы использовали некоторые названия лексических типов безличных глаголов вслед за В.В. Виноградовым и типов безличных синтаксических конструкций вслед за Е.М. Галкиной-Федорук), по которым глагольные лексемы распределились на группы.
Глаголы со значением:
1) бытия, существования, состояния и небытия, несуществования (по классификации Н.Ю. Шведовой, рассмотренной в статье
В.Н. Попова21).
Эта группа самая представленная, глаголы характеризуются высокой частотой употребления и постоянством репрезентации двух базовых глаголов - быть (бывать), стать:
Есть в мошне, так будет и в квашне; От мертвого худа не бывает, а от живого добра; Где ни будет, а от наших рук не отбудет; От счету не убудет (а от недочету убывает); Семь лет маку не родило, а голоду не бывало; На корову стало, так хватит и на подойник; Много бывает, а лишних не бывает; На балалайку станет, и на кабак станет, а на свечку не станет; Яблок на сосне не бывает;
2) «безвольности», самопроизвольности действия, то есть действие производится независимо от желания, воли субъекта. Все глаголы этой группы имеют морфему -ся, возвратные (группа достаточно широко представленная):
Плохо можется, так и нездоровится; Не спится, не лежится, все про милого грустит-ся; Рано всталось, да мало наткалось; Смолоду не богателось, а под старость захотелось; Где чается радостно, там встретится горестно; Говоря про людей, устанется, а слушая про себя, достанется; Весело поется, весело и прядется; К пиву едется, а к слову молвится; Удается и червячку на веку; Удастся - квас, неуда-
стся - кислы щи; Как аукнется, так и откликнется;
3) физических ощущений внутреннего свойства и психических процессов:
На кого была надежда, того-то и разорвало; Ленивому не болит в хребте; Где не свербит, нечего и драть; Село, что животы подвело; Село свело, а барина скорчило; Кому перво-учина, а иному и наскучило; Счастливому и в зубах вязнет;
4) ощущения от внешних факторов (восприятия органами обоняния):
От хозяина чтоб пахло ветром, от хозяйки дымом; Сер козел, сед козел, а все псиной несет; Не сквернит в уста, а сквернит из уст; От дегтярного торгаша дегтем и воняет;
5) физического действия:
Хоть пусто, да звенит; Под носом взошло, а в голове не посеяно; Мило, пока не простыло; Посеяно с лукошко, так и выросло немножко; Где пригрело, там и село; Легко пришло, легко и ушло; Где тонко, там и рвется;
6) проявления сверхъестественных сил:
Кому вынется, тому сбудется: не минуется; Кого минует, того и обнесет; Надобно жить, как набежит; Вынесет - наш, не вынесет - божий;
7) природные явления:
Весною сутки мочит, а час сушит; Рано затает - долго не растает;
8) действие стихии посредством какого-либо орудия:
Ветром море колышет, молвою - народ; Кому быть на виселице, того и грозой не убьет.
В анализируемом материале представлены единичные факты паремий модели сложного предложения с объединением двух из вышеперечисленных значений глаголов:
Не было дегтю, так и не горчит (значение бытия и физического внутреннего ощущения); Хотелось на коня, а досталось под коня и Где ведется, там и на щепу прядется (значение проявления сверхъестественной силы (здесь судьбы) и самопроизвольного действия); Меньше врется - спокойнее живется (значение самопроизвольного действия и бытия с оттенком самопроизвольности действия); Кому не годилось, а нам полюбилось (значение бытия с оттенком полезности и психического процесса с оттенком самопроизвольности действия) и другие.
Богатство оттенков лексического значения способствует употреблению одного и того же глагола в безличной форме и определенноличной форме с выраженным субъектом. Соотнесенность форм такого рода достаточно распространенное явление в паремиях. Практически любому личному глаголу в безличном значении соответствует форма определенно-личного значения этого же глагола.
Однако существуют случаи омонимичности форм, которые свидетельствуют о несоотноси-тельности безличных форм с такими же опреде-ленно-личными формами. Например, На злое дело всякого станет - глагол станет употреблен в третьем значении: «оказаться достаточным, хватить» (с пометой разг. устар. при базовом глаголе стать22). В пословице Без воды зима не станет глагол станет употребляется в восьмом значении: «настать, наступить, начаться» (разг.) при основном глаголе стать 23. Приведенный факт выявляет употребление формы личного глагола стать с выраженным субъектом и безличного глагола стать, который омонимичен первому.
Представленные в нашем материале факты употребления безличного типа значения личных форм глагола и безличных глаголов единичны, что резюмирует нехарактерность, несвойствен-ность категории безличности для паремий. В этом просматривается устойчивая закономерность. В паремиях всегда отражается личный, активный деятель. Отвлеченность категории безличности демонстрирует антропоцентричность паремии, усиливает ее «личность», косвенно воссоздавая представления о лице, о субъекте - активном деятеле.
Все случаи проявления безличных форм и безличных глаголов в паремиях так или иначе связаны с человеком, с его внутренним, физическим, психическим, душевным состоянием, либо квалифицируют какие-либо действия, явления, свойства, состояния, процессы природы и окружающего мира, что выражает результат наблюдений человека и опыт человека: не спится, гру-стится, удается, не лежится мне (тебе, ему, богатому, бедному и т.д., то есть любому человеку): минует, пронесет (судьба, бог, иные сверхъестественные силы) меня (тебя, его и т.д., то есть любого человека-).
Таким образом, в большинстве фактов паремии используют личный тип глагольных форм. Безличность как явление морфологосинтаксического уровня в паремиологическом тексте сведена к минимуму, а в семантикосмысловом отношении отвергнута вообще.
И, наконец, этап перехода от личного к безличному значению - устраненное значение форм
3 лица единственного числа настоящего и прошедшего времени среднего рода на нашем материале проследить не удалось. В классическом понимании значение устраненного лица глагол приобретает в случае, когда говорящий замечает и называет только действие, при этом субъект, производящий это действие, остается в тени. О субъекте говорящий имеет представление, но умалчивает о нем по каким-либо причинам, или субъект до конца не известен автору. Об этом явлении писал еще немецкий языковед В. Мейер-Любке в своей «Грамматике романских языков»:
«...говорящий ...замечает одно лишь действие, не заботясь о творце этого действия или не имея возможности создать себе представление о таком...» (цит. по: 24). Факт отсутствия в исследованном материале значения устраненного лица глагола показателен, поскольку подтверждает особую значимость деятеля, субъекта, особое место «творца» действия в паремиях.
Подводя итог вышеизложенным фактам, отметим следующее. Особенность характера значений личных форм в паремиях связана с принадлежностью глагола к одной из форм лица, формальным проявлением субъекта, его лексической представленностью в предложении, либо формальным отсутствием или устранением, а также одновременной реализацией значения глагола в паремиологическом тексте с точки зрения философского, обобщенного осмысления.
Паремиологическую грамматику сложно, а порой и невозможно рассматривать вне контекста, вне предложения. Здесь, в лоне паремиоло-гического текста, особенно ярко проявляется коррелятивный характер отношений между фор-мально-грамматической реализацией субъекта и типологией значения глагола. В зависимости от формального проявления субъекта значение личных форм наилучшим образом раскрывается, но и обнаруживает свою сложную загадочную природу, вскрывая при этом некоторые противоречия.
1 Чепасова А.М. Русский глагол: уч.-практ. пособие. Челябинск: Изд-во ЧГПУ, 2000. С. 38.
2 Чепасова А.М. Современный русский язык: Таблицы по грамматике. М.: ВШ, 1999. С. 144.
3 Даль В.И. Напутное / В.И. Даль // Пословицы русского народа: сборник: В 2 т. М.: Худож. лит., 1984. Т. 1. С. 19.
4 Савенкова Л.Б. Русская паремиология: семантический и лингвокуль-турологический аспекты / Л.Б. Савенкова. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 2002. С. 45.
5 Гашева Л.П. Интертекст как полифункциональ-ная единица текста. // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: сб. докл. междунар. науч. конф.; ред.-сост. С.Г. Шулежко-ва. Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003. С. 80.
6 Андреева С.Л. Интертекстуальность как способ объективации концептов // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: сб. докл. междунар. науч. конф.; ред.-сост. С.Г. Шу-лежкова. Магнитогорск, 2003. С. 45.
7 Лютикова В.Д. Языковая личность и идиолект: монография. Тюмень: Изд-во Тюмен. гос. ун-та, 1999. С. 77.
8 Местоимения в современном русском языке: учеб. пособие. А.М. Чепасова, Л.Д. Игнатьева,
Ж.З. Мительская и др. Челябинск: Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2003. С. 23.
9 Савенкова Л.Б. Русская паремиология: семантический и лингвокуль-турологический аспекты. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 2002. С. 127.
10 Помыкалова Т.Е. Концепт «Различие»: номинирование фразеологизмами признака. Челябинск: Каменный пояс, 2003. С. 8.
11 Там же С. 11.
12 Никоновайте Ф.И. О грамматическом содержании предиката евангельской паремии // БКАгЕОтСТА А КЕЬЮЬА: Тегу ге£ега1о\у ппес1гупаго(1о\уе] Бутрог^т паиком^о (Оро1е, 4-6 \vrzesnia 1996 г.). Оро1е, 1996. С. 33.
13 Семененко Н.Н. Русская пословица как объект лингвокультурологического анализа // Фразеология - 2000: материалы Всерос. науч. конф.. Тула: Изд-во Тул. гос. пед. ун-та, 2000. С. 102.
14 Бахтин, М.М. Собрание сочинений / М.М. Бахтин. М.: Русские словари, 1997. Т. 5: Работы 1940 - начала 1960 гг. С. 204.
15 Там же С. 205.
16 Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). Под ред. Г.А. Золотовой. 4-е изд. М.: Русский язык, 2001. С. 378.
17 Там же С. 377.
18 Там же С. 378.
19 Там же С. 383.
20 Бабенко Л.Г. Семантические модели русских глагольных предложений: концепция, структура и основные лексикографические параметры / Л.Г. Бабенко // Семантические модели русских глагольных предложений: Экспериментальный синтаксический словарь: Проспект; под общ. ред. Л.Г. Бабенко. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1998. С. 16.
21 Попов В.Н. Русские глаголы со значением несуществования в их противопоставленности глаголам со значением существования / В.Н. Попов // Вопросы языкознания. 1990. №1. С. 114-127.
22 Словарь русского языка: В 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. 2-е изд. М.: Русский язык, 1981— 1984. 4 т. С. 255.
23 Там же С. 254-255.
24 Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) / В.В. Виноградов; под ред. Г.А. Золотовой. 4-е изд. М.: Русский язык, 2001.
С. 381.
Поступила в редакцию 28 ноября 2008 г.
