CC BY
813
УДК 1 (091) (410)
Прытков Владимир Павлович
кандидат философских наук, доцент кафедры философии Уральского федерального университета имени первого Президента России Б.Н. Ельцина dom-hors@mail.ru
СТРУКТУРА НАУЧНОЙ ПРОБЛЕМЫ
Prytkov Vladimir Pavlovich
PhD, Assistant Professor of the Philosophy Department, Southern Federal University named after the first Russian President Boris Yeltsin
dom-hors@mail.ru
STRUCTURE OF THE SCIENTIFIC PROBLEM
Аннотация:
В статье излагаются результаты анализа структуры естественно-научных проблем. Автор выделяет и рассматривает пять структурнофункциональных подсистем проблемы: предпосы-лочное знание, систему идеализаций, централь-ный вопрос, гипотетический императив, образ искомого решения. Анализируется энигматический характер научной проблемы, указанный в работах В.Л. Гинзбурга. Автор критикует распространенное в литературе сведение (редукцию) проблемы к вопросу. Тем самым обосновывается понимание проблемы как открытой развивающейся системы исследовательских задач. Подчеркивается, что в каждой из указанных подсистем явно или неявно присутствует человеческое измерение науки, что не отменяет объективного характера научных истин.
Ключевые слова:
научная проблема, вопрос, структура, неопределенность, функция, сообщество, эпистемология, антропология, субъект, задача.
Summary:
The article presents research results of the scientific issue structure. The author distinguishes and describes five structural and functional subsystems of the problem: prerequisite knowledge, system of idealizations, central question, hypothetical imperative, image of the sought decision. The author criticizes widespread reduction of the problem to the question in literature and analyses enigmatic character of the scientific problem, specified in works of V.L. Ginzburg. Thereby, the author substantiates interpretation of the problem as an open system of research tasks. It is also emphasized that each of the considered subsystems has an obvious or implicit human dimension of the science, but the scientific fundamentals are still remain to be of objective nature.
Keywords:
scientific problem, question, structure, uncertainty, function, society epistemology, anthropology, subject, task.
Развитие всех основных сфер жизнедеятельности современного общества в значительной степени определяется распространением инновационных технологий, которые являются результатами фундаментальных научных исследований, прежде всего в области естествознания. Инновационный цикл начинается с фундаментальных исследований [1]. Всякое исследование такого рода представляет собой двуединый процесс постановки и решения крупномасштабной научной проблемы. Одна из актуальных задач современной философии науки - понять природу проблемного знания, его структуру, генезис, функции, типологию, закономерности развития.
Первое в истории человеческого познания логико-методологическое учение о проблеме было разработано Аристотелем в IV в. до н.э. Тогда же сформировались основные подходы к пониманию природы проблемного знания как в науке, так и в философии, согласно которым проблема - это: а) затруднение в мышлении, б) предмет спора, в) знание о незнании. Интерес философов к феномену научной проблемы особенно возрос во второй половине ХХ в. в связи с формированием неклассической эпистемологии. В зарубежной и отечественной философско-методологической литературе 60-х - 90-х гг. были представлены различные трактовки указанного феномена.
Например, К. Поппер в своей концепции роста научного знания неявно постулирует: а) отождествление понятий «научная проблема» и «проблемная ситуация», что ведет к неразличению научных и поведенческих проблем. Следовательно, вопрос об их структуре даже не ставится; б) все научные проблемы сводятся к проблемам объяснения, то есть познавательные функции проблемы излишне упрощаются и даже искажаются; в) решением проблемы всегда является теория [2]. Это явная недооценка значимости экспериментальных исследований в развитии науки, односторонний теоретизм (по Ф. Бэкону, «путь паука»). В связи с этим представляется актуальным продолжение исследований природы научной проблемы, основанных на альтернативных методологических принципах.
Цель данной работы - изложить результаты нашего исследования структуры научной проблемы, проведенного на основе принципов системно-деятельностного подхода к науке. Мы предлагаем и обосновываем ответы на следующие вопросы: «Как устроена научная проблема? Каковы ее структурнофункциональные подсистемы?»
Тридцать лет назад В.Ф. Берков констатировал: «Итак, мы не имеем однозначного, общепринятого и убедительного ответа на вопрос, что такое научная проблема...» [3]. Пять лет спустя В.Е. Никифоров попытался найти ответ: он проанализировал 58 определений понятия «проблема», представленных в литературе, и выявил 12 содержательно нетождественных признаков этого понятия [4]. Однако лишь 3 из них являются
логически правильными: а) знание о незнании - признак, известный со времен Сократа, но слишком общий и малоинформативный; б) отправной пункт в построении теории - приемлем с некоторыми уточнениями; в) задача, подлежащая исследованию. Среди остальных 4 признака выражают ошибочное сведение (редукцию) проблемы к вопросу: «Проблема - это трудный теоретический или практический вопрос, требующий решения». К сожалению, это ошибочное определение многие годы кочует в отечественной литературе -научной, учебной, справочной.
Источником ошибки, по-видимому, является некритическое заимствование философами формулировок, предложенных нашими выдающимися филологами, составителями толковых словарей. Действительно, согласно толкованию В.И. Даля, проблема - это «задача, вопрос, загадка, что предложено на разрешенье, научное решенье...» [5, с. 468]. Словари Д.Н. Ушакова, С.И. Ожегова и другие лишь повторяли данное толкование, а некоторые философы твердили, как попугаи: «Проблема - это вопрос».
В очередной раз повторяю: «Проблема - это не вопрос, а задача»! То есть для понятия «проблема» родовым выступает понятие «задача», а задача не сводится к вопросу. Ведь с детских лет известно нам, что любая школьная задача содержит, кроме вопроса (который может быть заменен предписанием), еще, как минимум, две необходимые части: исходные данные и условия, без которых вопрос «повисает в воздухе», не имеет смысла. Это логико-семантический аргумент. Кроме того, имеется также историко-научный аргумент: древнегреческие математики, как известно, «теоремам» (задачам на доказательство) противопоставляли «проблемы» (задачи на построение с помощью циркуля и линейки), о чем напоминает П.П. Гайденко [6]. Следовательно, любая научная проблема - это задача (система задач), но не всякая задача есть проблема; например, задачи из школьных и вузовских задачников не относятся к проблемам.
Согласно В.Л. Гинзбургу, физическая проблема - это исследовательская задача, экспериментальная и/или теоретическая, принципиального характера, содержащая существенную неопределенность. Данное толкование не ограничивается физикой, оно допускает обобщение. По-видимому, любая реальная научная проблема обладает энигматическим характером (от греч. ainigma - загадка). В.Л. Гинзбург пишет: «Речь должна идти не о технических разработках, необходимости провести ряд измерений, вычислений и т.п., а о раскрытии какой-то подлинной тайны.» [7, с. 14]. В дальнейшем мы будем исходить из этого понимания природы проблем, акцентируя внимание на следующих аспектах: 1) энигматический характер проблемы, наличие существенной познавательной неопределенности. Неопределенность может содержаться в: а) формулировке проблемы, б) методе ее решения, в) решении-результате. Здесь используется классификация А.А. Ивина [8]; 2) осознание этой неопределенности познающим субъектом (индивидом, группой, научным сообществом); 3) предпочтение содержательного анализа реальных проблем формальному схемотворчеству.
Последнее замечание касается отношения между проблемологией и логикой вопросов и ответов (эротетической логикой, формальной теорией вопросов). Указанная теория предназначена для построения имитаций вопросов, выраженных в естественном языке. Однако она может имитировать логическими средствами лишь некоторые типы вопросов. Известные специалисты справедливо подчеркивают, что от нее «нельзя требовать того, чего она не в состоянии дать, уточнений любого вопроса, выраженного в естественном языке» [9, с. 6]. Действительно, попытка К.А. Сергеева и А.Н. Соколова [10] отождествить структуру проблемы со структурой дизъюнктивного вопроса была малопродуктивной, ибо научный поиск не сводится к выбору одной из альтернатив. Нельзя не поддержать призыв В.Н. Карповича к реализации вопросно-ответной программы в методологии науки, однако его модель структуры проблемы представляется неуниверсальной и неполной [11]. То же самое относится к экспликации В.А. Светлова: теоретикомножественная операция объединения не позволяет смоделировать познавательное противоречие [12]. Проблема ускользает из тисков формальной логики! Прав был Гете: аналитики «спешат явленья обездушить». Именно поэтому я предпочитаю не анатомировать «труп» вопроса, а наблюдать за жизнью реальных научных проблем в их историческом развитии.
Следуя указанной парадигме, рассмотрим процесс постановки и решения типичной научной проблемы, так, как он изложен, например, в классической монографии Германа Хакена [13], основателя синергетики. В качестве типичной выберем проблему Бенара, руководствуясь критериями простоты и наглядности. Исследование выявляет наличие следующих пяти структурно-функциональных подсистем научной проблемы.
1. Предпосылочное знание. Любая проблема «вырастает» из ранее добытого знания, детерминируется его содержанием и актуальными противоречиями, познавательной активностью исследователей и реакцией научного сообщества. Постановка проблемы Бенара начинается с описания наблюдаемого эффекта (феномена) - возникновения в нагреваемой жидкости динамической, хорошо упорядоченной пространственной структуры. Данное описание иллюстрируется фотографиями из ранее опубликованных работ (это проявление социально-коммуникативного способа проблемогенеза), оно образует эмпирический уровень предпосылочного знания. Его теоретический уровень образуют уравнения гидродинамики, уравнение теплопроводности и представления о конвекции в жидкостях, теория Гинзбурга - Ландау и множество других предпосылок.
2. Система идеализаций, приближений, начальных и граничных условий. Известно, что без этих идеализаций ни одна задача, даже учебная, не только не может быть решена, но и не может быть корректно поставлена. Для проблемы Бенара важную роль играет приближение Буссинеска. Эта система идеализаций есть неотъемлемая часть онтологии научного познания, его conditio sine qua non. Специалисты по теории систем утверждают: «Проблемы включают множество взаимосвязанных задач, часть которых не сформулирована» [14, с. 73], то есть не поставлена. В указанной классификации А.А. Ивина, таких проблем ровно половина (50 %), он называет их неявными. Что такое поставленная задача? В методоло-
гии физики непоставленной называют задачу, в которой не обеспечена совокупность необходимых данных (за исключением табличных величин - одной из компонент предпосылочного знания) для ее решения, или не проведена ее идеализация, или то и другое вместе взятое. В корректно поставленной задаче не только обеспечена полнота данных, но и проведен процесс идеализации - процесс конструирования идеальных объектов и установления связей между ними. Идеальные объекты в процессе научного познания репрезентируют реальные природные объекты, их свойства, связи и отношения. В работах В.С. Степина обосновывается тезис о том, что язык науки есть гетерогенная иерархически организованная система, высказывания которой непосредственно формулируются относительно этих идеальных объектов. «Все эти идеальные объекты системно организованы: они образуют сложную иерархическую систему, уходящую корнями в практику» [15, с. 46]. В современной науке метод моделирования (составной частью которого является процесс идеализации) выступает одним из универсальных: область его применения - от космологии и астрофизики до истории, экономики, социологии. Между тем Э. Гуссерль упрекал Г. Галилея в том, что у него произошла подмена «жизненного мира» сконструированным миром идеальных объектов [16]. Упрек несправедливый: без этой якобы «подмены» новоевропейская наука была бы абсолютно невозможна, а мы по-прежнему жили бы при свечах и ездили в дилижансах. Прав Галилей, а не Гуссерль! Вероятно, поэтому в феноменологической традиции нет заметных достижений в области философии науки. Таким образом, система идеализаций - неотъемлемая часть научной проблемы, научного знания вообще, выполняющая важнейшие онтологические и эпистемологические функции. Поскольку умение правильно выбрать математическую модель (в том числе систему идеализаций, приближений и т.п.) находится на грани науки и искусства [17, с. 133], поскольку эпистемологическое исследование указанных процессов закономерно приводит к изучению антропологических и аксиологических аспектов научного познания, «человеческого измерения» науки. «То, что мы видим, зависит от того, куда мы смотрим» (Л. Леонидов) - изречение в духе феноменологии Э. Гуссерля.
3. Центральный вопрос проблемы. В проблеме Бенара таких вопросов несколько: «Почему происходит описанный переход?», «Почему конвективные ячейки имеют наблюдаемую форму?», «Почему они устойчивы?». С точки зрения эпистемологии, данная проблема есть проблема объяснения («почему.?») и одновременно предсказания («что произойдет при увеличении температурного градиента?»). Более того, ее строгая постановка (то есть переход к новому, более адекватному приближению) порождает исследовательскую программу, ибо включение в анализ флуктуаций, как отмечает Г. Хакен, приведет к более точной теории - этим задана перспектива дальнейшего исследования и указано его направление. Отметим, что проблема Бенара, в изложении Хакена, порождает одну исследовательскую программу. Это объясняется, по-видимому, масштабом проблемы - достаточно заурядной. Постановка же крупномасштабной проблемы может породить несколько исследовательских программ, своеобразного «веера» или «пучка» - множество подтверждений этого тезиса содержится в книге В.Л. Гинзбурга. Способность удачно сформулированной выдающимся ученым научной проблемы порождать эффективную исследовательскую программу выступает, на наш взгляд, показателем ее потенциальной истинности. Эта способность реализуется, конечно, научным сообществом. Таким образом можно разрешить стародавний спор о возможности или невозможности применения истинностных оценок к проблемному знанию. Здесь эроте-тическая логика действительно помогает философии науки, связывая истинность предпосылочного знания (пресуппозиций) с истинностью вопроса и ответа. Н. Белнап и Т. Стил давно уже доказали теорему «пятого гимнософиста»: «Задай глупый вопрос, и ты получишь глупый ответ» [18]. Здесь также очевиден выход на антропологическую и психолого-педагогическую проблематику.
4. Гипотетический императив - это требование решить поставленные исследовательские задачи и сформулировать непоставленные. Данный императив адресован научному сообществу, он циркулирует в нем, принимается или отвергается большинством исследователей (и тогда гений остается в одиночестве, как это случилось с А. Эйнштейном). Императив основан на убеждении, гипотетическом по своей природе, что указанные задачи разрешимы, хотя бы в принципе или в отдаленной перспективе. Следовательно, он базируется, кроме интуиции, на целом ряде оценочных суждений об этих задачах - актуальны они или нет, изучены вполне или недостаточно и т.п. Поскольку оценки должны основываться на той или иной шкале ценностей, постольку исследователи вынуждены вновь и вновь сталкиваться с аксиологическими проблемами: «ценностно-нейтральной» науки никогда не было, нет и не будет! Многочисленные публикации современных философов - как отечественных, так и зарубежных - по аксиологии научного познания подтверждают этот тезис.
5. Образ искомого решения. Его существование в проблемном сознании субъекта (ученого и научного сообщества) очередной стадии научного поиска. Наличное бытие предварительного (приблизительного, не вполне ясного) образа разрешает так называемый «основной парадокс мышления»: «Каким образом мы можем искать то, что не знаем, а если мы знаем, что ищем, то что же нам еще искать?» [19, с. 56], сформулированный еще древнегреческими философами. В проблеме Бенара указанный образ формулируется как результат обобщения успешной дискурсивной практики решения аналогичных задач. Процесс решения этой проблемы представляет собой, по терминологии В.С. Степина, вывод частного теоретического закона из нескольких фундаментальных теоретических схем (гидродинамика, теория фазовых переходов и т.п.). Образ искомого решения, будучи апостериорным по своему происхождению, в масштабах конкретного исследования выступает как априорный.
Таким образом, проведенный анализ процесса постановки и решения проблемы Бенара позволяет сделать некоторые эпистемологические выводы. Прежде всего это вывод о недопустимости редукции проблемы к вопросу: кроме нескольких вопросов, требующих обоснованных ответов, проблема Бенара включает такие неотъемлемые структурно-функциональные подсистемы, как предпосылочное знание,
система идеализаций, гипотетический императив, образ искомого решения. Данный вывод конкретизирует тезис П.В. Копнина о системной организации проблемного знания. Научная проблема - это сложноорганизованная система исследовательских задач принципиального характера, обладающих существенной неопределенностью. Указанная неопределенность присутствует в: формулировке проблемы, знании о методах ее решения, образе искомого результата.
Предложенные ранее структурные модели проблем являются весьма упрощенными, неадекватными структуре реальных научных проблем. Известные «отражательные» и «социологизаторские» трактовки проблемного знания не являются необходимыми для дальнейшего развития проблемологии. Обнаруженные нами структурно-функциональные подсистемы неявно содержат социально-философские, аксиологические и антропологические предпосылки. Человеческое измерение науки обнаруживается в каждой из указанных подсистем, поскольку постановкой и решением научных проблем занимается не трансцендентальный субъект, а живые люди. Наука есть занятие «человеческое, слишком человеческое», но это не отменяет объективного характера научных истин.
Ссылки:
1. Лебедев С.А., Ковылин Ю.А. Философия научно-инновационной деятельности. М., 2012.
2. Поппер К.Р. Предположения и опровержения: рост научного знания. М., 2004.
3. Берков В.Ф. Структура и генезис научной проблемы. Минск, 19S8.
4. Никифоров В.Е. Проблемная ситуация и проблема: генезис, структура, функции. Рига, 19SS.
5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1SS2. Т. III.
6. Гайденко П.П. История греческой философии в ее связи с наукой. М., 2000.
7. Гинзбург В.Л. О физике и астрофизике: Статьи и выступления. М., 19S5.
S. Ивин А.А. Основы теории аргументации. М., 1997.
9. Смирнов В.А., Финн В.К. Предисловие // Белнап Н., Стил Т. Логика вопросов и ответов. М., 19S1.
1G. Сергеев К.А., Соколов А.Н. Логический анализ форм научного поиска. Л., 19S6.
11. Карпович В.Н. Экспликация структуры научных проблем в интеллектуальной деятельности ученого // Научное знание: логика, понятия, структура. Новосибирск, 19S7.
12. Светлов В.А. История научного метода. М., 200S.
13. Хакен Г. Синергетика. М., 19S0.
14. Дружинин В.В., Конторов Д.С. Проблемы системологии. М., 1976.
15. Степин В.С., Кузнецова Л.Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. М., 1994.
16. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб., 2004.
17. Блехман И.И., Мышкис А.Д., Пановко Я.Г. Механика и прикладная математика: Логика и особенности приложений математики. М., 199G.
1S. Белнап Н., Стил Т. Логика вопросов и ответов. М., 19S1.
19. Брушлинский А.В. Субъект: мышление, учение, воображение. М.; Воронеж, 1996.
References (transliterated):
1. Lebedev S.A., Kovylin Y.A. Filosofiya nauchno-innovatsionnoy deyatel'nosti. M., 2012.
2. Popper K.R. Predpolozheniya i oproverzheniya: rost nauchnogo znaniya. M., 2GG4.
3. Berkov V.F. Struktura i genezis nauchnoy problemy. Minsk, 19S3.
4. Nikiforov V.E. Problemnaya situatsiya i problema: genezis, struktura, funktsii. Riga, 19SS.
5. Dal' V.I. Tolkoviy slovar' zhivogo velikorusskogo yazyka. M., 1SS2. Vol. III.
6. Gaydenko P.P. Istoriya grecheskoy filosofii v ee svyazi s naukoy. M., 2GGG.
7. Ginzburg V.L. O fizike i astrofizike: Stat'i i vystupleniya. M., 19S6.
S. Ivin A.A. Osnovy teorii argumentatsii. M., 1997.
9. Smirnov V.A., Finn V.K. Predislovie // Belnap N., Stil T. Logika voprosov i otvetov. M., 19S1.
1G. Sergeev K.A., Sokolov A.N. Logicheskiy analiz form nauchnogo poiska. L., 19S6.
11. Karpovich V.N. Eksplikatsiya struktury nauchnykh problem v intellektual'noy deyatel'nosti uchenogo // Nauchnoe znanie: logika, ponyatiya, struktura. Novosibirsk, 19S7.
12. Svetlov V.A. Istoriya nauchnogo metoda. M., 2GGS.
13. Khaken G. Sinergetika. M., 19SG.
14. Druzhinin V.V., Kontorov D.S. Problemy sistemologii. M., 1976.
15. Stepin V.S., Kuznetsova L.F. Nauchnaya kartina mira v kul'ture tekhnogennoy tsivilizatsii. M., 1994.
16. Gusserl' E. Krizis evropeyskikh nauk i transtsendental'naya fenomenologiya. SPb., 2004.
17. Blekhman I.I., Myshkis A.D., Panovko Y.G. Mekhanika i prikladnaya matematika: Logika i osobennosti prilozheniy ma-tematiki. M., 199G.
1S. Belnap N., Stil T. Logika voprosov i otvetov. M., 19S1.
19. Brushlinskiy A.V. Sub"ekt: myshlenie, uchenie, voobrazhenie. M.; Voronezh, 1996.
