CC BY
252
УДК: 81'42
Структура и содержание художественного концепта game в романе Дж. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи»
Сатина Д. Д.,
аспирант кафедры романо-германской филологии, Курганский государственный университет.
640020, г. Курган, ул. Советская, 63, стр. 4. E-mail: [email protected]
Аннотация: В статье рассматриваются особенности репрезентации художественного концепта game на материале романа Дж. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи». Выбор темы обусловлен неослабевающим интересом исследователей к феномену игры, который способен оказывать влияние на многие сферы общественной жизни. Таким образом, описание игровой деятельности в художественном произведении помогает раскрыть позицию автора относительно поднятых в произведении проблем. Выбор концептуального анализа как основного метода исследования определяется возрастающим влиянием когнитивной парадигмы на развитие современной гуманитарной науки, фокусирующейся на идее антропоцентризма. Автор указывает, что идея анализа концепта game не является новой, и приводит краткий обзор посвященных данной проблеме исследований, большинство из которых, тем не менее, выполнены на материале русского языка. Что касается алгоритма концептуального анализа, автор отдает предпочтение варианту, предложенному И. В. Тарасовой и подразумевающему выделение в структуре концепта понятийного, предметно-чувственного, ценностно-оценочного, образного, символического и ассоциативного смысловых компонентов.
Ключевые слова: художественный концепт, концептуальный анализ, структура концепта, репрезентация, гештальт, ассоциаты, игра.
The structure and contents of the artistic concept game in the novel by J. D. Salinger «The Catcher in the Rye»
Satina D. D.,
Postgraduate student of the Department of Romano-Germanic Philology, Kurgan State University.
63 Sovlet str., 640020, Kurgan. E-mail: [email protected]
Abstract: This article is an attempt to analyze the means of representation of the artistic concept game in the novel by J. D. Salinger «The catcher in the rye». The interest of the readers and researches to the mentioned literary work is one of the factors that determined the choice of the topic of our investigation. - неточный перевод. Besides, the phenomenon of game is able to influence many aspects of social and cultural life, and therefore episodes describing different varieties of games can be helpful in revealing the idea or ideas of a literary work. Nowadays the cognitive paradigme prevails in linguistics and other liberal arts, and this fact determines the choice of the conceptual analysis as the basic method of the investigation. We should also admit that we are not the first to pay attention to the above mentioned subject, and there exist several research papers dedicated to the concept game in fiction, but most of these works are bаsed on Russian language and literature. In the article presented we use the algorithm of the conceptual analysis, suggested by I. V. Tarasova . According to this algorithm the structure of the artistic concept includes the notional, demonstrative, axiological, image-bearing, symbolical and associative components.
Keywords: Artistic concept, conceptual analysis, structure of the concept, representation, gestalt, associates, game.
Дж. Д. Сэлинджер по праву считается одним из самых популярных американских писателей, и известностью он во многом обязан своему роману «Над пропастью во ржи». Впервые роман был опубликован в 1951 г. и сразу же стал культовым произведением, интерес к которому как читателей, так и исследователей сохраняется до сих пор.
Следует отметить, что в период, когда создавался роман, американское общество пребывало в состоянии кризиса. Вторая мировая война не могла не оставить след в душах людей, особенно тех, кто принимал в этой войне непосредственное участие. К их числу принадлежал и Дж. Д. Сэлинджер, поэтому неудивительно, что чувство отчаяния и безысходности отразилось в его творчестве. Также важно отметить, что трагические события первой половины ХХ в. во многом способствовали формированию нового философского течения - экзистенциализма. Данное направление делает акцент на идеях одиночества человека в мире, разобщенности между людь-
© Сатина Д. Д., 2017
ми, бессмысленности и абсурдности жизни. Кроме того, популярность экзистенциализма в значительной мере обусловлена разрушением традиционной картины мира под влиянием открытий третьей научной революции. Как следствие, в философии, науке и искусстве Европы и США первой половины ХХ в. утвердились идеи невозможности познания окружающей действительности по универсальной схеме; одиночества человека в непонятном и враждебном ему мире [1]. И, хотя роман «Над пропастью во ржи» на первый взгляд может показаться книгой о проблемах взросления (такая интерпретация возможна, но не является исчерпывающей], в нем проявляются многие из вышеперечисленных идей. «Герой Дж. Д. Сэлинджера напоминает "постороннего человека", о котором говорили экзистенциалисты: он испытывает непреодолимое желание одновременно и отдалиться, уйти от людей, и найти понимание среди окружающих» [2].
Среди тем и мотивов произведения немаловажное место занимает тема игры. Д. И. Петренко считает игру структурообразующим и концептуальным принципом повествования в анализируемом романе [3], и неслучайно: кажущиеся незначительными эпизоды с упоминанием игровой деятельности, тем не менее, помогают раскрыть проблематику произведения. Кроме того, игра, благодаря огромной роли в культурной и общественной жизни, является объектом интереса множества наук: «феномен "игры" является объектом всех наук, входящих в поле антропологии. Для культуролога - это происхождение игры и ее место в разных видах культуры. Для психолога - это воздействие на человека игровых событий (риска, азарта, везения и невезения, проигрыша и выигрыша], а для социальной психологии - это виды межличностного общения во всех его формах, для философа - это роль игровой модели в формировании разных типов мышления, поведения и деятельности человека, для педагога - это роль игры в воспитании и обучении детей, которая существенно увеличилась в связи с развитием компьютерных игровых программ» [4].
По мнению нидерландского философа Й. Хейзинги, игра лежит в основе всех важнейших культурных явлений, таких как религия, искусство и даже война [5].
С одной стороны, исследование лингвистической репрезентации феномена игры - отнюдь не новая идея. На эту тему написано достаточно диссертационных работ, однако большинство из них посвящено выявлению игровых моментов в самой структуре произведений и творческом стиле, характерном для того или иного автора или литературного направления (как, например, диссертация В. В. Малащенко на тему «Феномен игры в прозе Германа Гессе», Н. А. Борисовой «Феномен игры в творчестве Максимилиана Волошина», Е. Ю. Иньшаковой «Феномен игры в культуре русского авангарда» и другие]. В некоторых диссертациях анализируется репрезентация игровой деятельности в языке, но в качестве материала используются фразеологические единицы, словарные дефиниции лексем, обозначающих относящиеся к игровой деятельности понятия и отрывки из текстов средств массовой информации. А. В. Циммерлинг, автор статьи «Жизнь как игра с непротивоположными интересами», вошедшей в сборник «Логический анализ языка. Концептуальные поля игры» под ред. Н. Д. Арутюновой, анализирует распространенные метафоры, уподобляющие реальные жизненные ситуации игре [6]. Н. Г. Брагина в статье «Метафоры игры в описаниях мира человека» рассматривает метафоры игры, описывающие межличностные отношения, на материале русской литературы [7]. Множество статей данного сборника посвящено исследованию темы игры в отдельных художественных произведениях. Так или иначе, материалом для упомянутых работ служат преимущественно русскоязычные тексты.
В монографии Д. И. Петренко «Роман Дж. Д. Сэлинджера "Над пропастью во ржи" и его переводы на русский язык» анализируется роль игровой деятельности в социальной жизни и личностном развитии человека, и образ игры, складывающийся в итоге, весьма неоднозначен. С одной стороны, игра связывается с системой общественных правил и установок, ограничивающих свободу личности, однако игра может восприниматься как сфера искренних чувств и творческой активности [8].
В данной статье мы предприняли попытку рассмотреть тему игры в романе «Над пропастью во ржи» с позиции когнитивного подхода. Это представляется целесообразным, если учесть все возрастающее влияние когнитивной парадигмы на развитие современной науки в целом и филологии в частности. Вопросами взаимодействия языка и сознания занимается когнитивная лингвистика, являющаяся междисциплинарной областью; следовательно, многие понятия и категории, составляющие терминологический аппарат данной области, используются другими научными дисциплинами. Это справедливо, в том числе, для термина концепт, считающегося одним из основных понятий когнитивной лингвистики. В литературоведческих исследованиях используется, как правило, термин художественный концепт, и мы в рамках нашего исследования также придерживаемся данного термина, так как работа выполнена на материале художественного текста. В настоящее время не существует общепринятого определения художественного
концепта, и одной из причин сложности его формулирования может служить именно междисциплинарный характер этого понятия.
Тем не менее большинство исследователей признает, что художественный концепт является сложным образованием с определенной структурой. Так, например, И. А. Тарасова предлагает выделять в содержании художественного концепта предметный, понятийный, ассоциативный, образный, символический и ценностно-оценочный компоненты [9]. Хотя данный автор исследует художественные концепты на материале русской литературы, нам представляется правомерным использовать описанный подход по отношению к анализируемому тексту.
Кроме того, И. А. Тарасова отмечает, что существует множество разновидностей художественных концептов, и каждая из них имеет свои особенности репрезентации в тексте. Предложенная данным автором типология включает концепты с чувственно воспринимаемым ядром (предметные концепты]; образно-схематические концепты; эмоциональные концепты; гешталь-ты, совмещающие чувственные и рациональные признаки; образно-схематические и эмоциональные концепты [10].
Примерами игровой деятельности могут служить не только спортивные и азартные игры, но и актерская игра, игра на музыкальных инструментах и другие разновидности творчества, однако объектом нашего исследования являются преимущественно эпизоды, иллюстрирующие спортивные (парные и командные] и настольные игры, в том числе азартные.
В английском языке игра по правилам обозначается лексемой game, тогда как для обозначения спонтанной игровой деятельности используются лексемы play, playing. Поэтому, на наш взгляд, правильнее обозначить объект нашего исследования как концепт game.
Концепт game, по нашему мнению, можно отнести к гештальтам. Концепты данного типа, как указывает И. А. Тарасова, номинируются лексическими единицами с абстрактными значениями и включают в себя как чувственные, так и рациональные элементы, при этом те или другие могут преобладать [11]. В нашем случае мы, вероятнее всего, имеем дело с гештальтом с чувственной доминантой. Во всяком случае, таковым он предстает в рамках анализируемого текста, так как значительную роль в кодировании концепта играют средства перцептивной репрезентации, образующие предметно-чувственный слой концепта. Нами выделены примеры зрительной, звуковой и тактильной репрезентации, которые, кроме того, могут сочетаться друг с другом.
1. Зрительная репрезентация. Рассказывая о своей школе, Холден акцентирует внимание на ее представлении в рекламе: как правило, это изображение игрока в поло, хотя на самом деле в Пэнси не играют в поло, так как во всей школе нет ни одной лошади: «The advertise in about a thousand magazines, always showing some hot-shot guy on a horse jumping over a fence. Like as if all you ever did at Pencey was play polo all the time. I never even once saw a horse anywhere near the place» [12].
2. Зрительная и тактильная репрезентация. Перед тем как покинуть школу, Холден наблюдает футбольный матч между командами Пэнси и Саксон Хилл. Однако это зрелище не приносит герою удовольствия, он замечает не столько ход игры, сколько агрессию ее участников по отношению друг к другу: «You could see the whole field from there, and you could see the two teams bashing each other all over the place» [13].
3. Звуковая репрезентация. Вышеописанную картину дополняют крики болельщиков: «You couldn't see the grandstand too hot, but you could hear them all yelling, deep and terrific on the Pencey side, because practically the whole school except me was there, and scrawny and faggy on the Saxon Hall side, because the visiting team hardly ever brought many people with them» [14].
4. Зрительная и звуковая репрезентация проиллюстрирована эпизодом в кафе, где молодой человек рассказывает своей девушке о футболе, хотя данная тема ее совершенно не интересует: «He was telling her about some pro football game he'd seen that afternoon. He gave her any single goddam play in the whole game - I'm not kidding. He was the most boring guy I ever listened to» [15].
Первая из приведенных цитат может служить иллюстрацией весьма распространенной (в том числе в обществе описываемого периода] тенденции выдавать желаемое за действительное [16]. Цитаты под номерами 2 и 3 показывают бессмысленность и абсурдность ситуации: спортивные игры призваны сплачивать людей, но в данном случае эффект обратный. Холден совершенно не ощущает солидарности со своими товарищами, напротив, наблюдение за игрой лишь усиливает чувство одиночества и отчужденности. Наконец, четвертый пример иллюстрирует одиночество и отсутствие взаимопонимания между людьми в личном общении.
Образный слой концепта в данном произведении выражен слабо. Можно лишь отметить, что игра входит в образную парадигму жизнь - игра в качестве правого члена: когда Холден приходит навестить своего учителя истории, последний в ходе разговора сравнивает жизнь с игрой,
протекающей по определенным правилам: «Life is a game, boy. Life is a game that one plays according to the rules» [17]. Холден готов согласиться, однако отмечает, что эти правила несправедливы, так как устанавливаются сильнейшими и защищают их интересы, заведомо причисляя каждого либо к победителям, либо к проигравшим. Следовательно, исход игры предопределен: «If you get on the side where all the hot-shots are, then it's a game, all right - I'll admit that. But if you get on the other side, where there aren't any hot-shots, then what's a game about it? Nothing. No game» [18]. Тем не менее метафора «жизнь - игра» с большей вероятностью иллюстрирует концепт жизнь.
Спортивные игры вообще занимают важное место в жизни английского и американского общества, поэтому вполне закономерно, что законы, действующие в игре, актуальны и в жизни. В связи с этим стоит упомянуть явление, именуемое civic religion 'гражданская религия'. Гражданскую религию можно определить как мировосприятие и совокупность убеждений, поддерживаемых государством, претендующих на безусловное принятие и часто принимающих форму действующей религии: «A civic religion is a state-sponsored mentality and set of beliefs that are meant to be taken unquestioningly and often take the form of a religion in practice» [19].
Как правило, данное явление возникает при тоталитарном режиме и имеет целью всесторонний контроль над жизнью общества.
Гражданские религии имеют следующие отличительные признаки;
1. Атеизм: необходим для того, чтобы преданность граждан распространялась исключительно на государство.
2. Лояльность: как и обычные религии, гражданские религии требуют полного принятия своих идей.
3. Идеология: предполагается наличие строгих правил, отклонение от которых недопустимо.
4. Культ личности: идеализация личности политического лидера вплоть до наделения его божественными качествами.
5. Пропаганда: запугивание, угрозы, карательные меры по отношению к «неугодным» [20].
Конечно, в нашем случае проявляются не все перечисленные признаки, но мы видим, что
игра действительно способна превращаться в идеологию, подчиняющую личность интересам коллектива и одновременно препятствующую истинному сближению людей.
Что же касается ценностно-оценочного слоя, он прослеживается весьма отчетливо. В целом анализируемый текст изобилует оценочной лексикой. Объясняется это тем, что повествование в романе ведется от лица главного героя, отличающегося повышенной эмоциональностью, и читатель видит описанные в романе события и явления именно через призму его восприятия. В частности, об увиденном футбольном матче Холден отзывается весьма иронично: «The game with Saxon Hall was supposed to be a very big deal around Pencey. It was the last day of the year, and you were supposed to commit a suicide or something if old Pencey didn't win» [21]. Иронический эффект в данном случае достигается за счет словосочетаний a very big deal 'очень важное событие' и to commit a suicide 'совершить самоубийство', соотносящихся с лексемой supposed, семантика которой подразумевает нереальность ситуации. Таким образом, то, что считается важным в обществе, не является таковым для героя романа. В то же время указанные словосочетания могут служить примером гиперболы, использующейся для повышения экспрессивности высказывания.
В 4-м примере, иллюстрирующем чувственную репрезентацию концепта, мы встречаем лексическую единицу с резко негативной коннотацией goddam 'чертов', употребленную по отношению к футбольному матчу. Данная лексическая единица употребляется также в рассказе Хол-дена о несостоявшемся по его вине (правда, своей вины он не признает] соревновании по фехтованию. В данном случае лексема goddam относится не к игре как таковой, но выражает негативное отношение героя к возникшей ситуации и нежелание брать на себя ответственность, стремление обвинить в произошедшем внешние обстоятельства. Мы не беремся утверждать, что герой романа Дж. Д. Сэлинджера действительно является абсолютно безответственной личностью, вероятнее, он в очередной раз стремится отгородиться от ненавистного ему мира.
Также Холден ставит спортивные игры в один ряд с другими проявлениями ограниченности большинства окружающих его людей: «You figured most of them would probably marry dopey guys. Guys that always talk about how many miles they get to a gallon in their goddam cars. Guys that get sore and childish as hell if you beat them at golf, or even just some stupid game like pingpong. Guys that are very mean. Guys that never read books. Guys that are very boring...» [22] Здесь мы встречаем оценочный эпитет stupid 'глупый', относящийся к игре, наряду с лексемами dopey 'тупой', goddam 'чертов', mean 'жадный', boring 'скучный', и словосочетанием childish as hell 'до ужаса несерьезный', характеризующими явления и человеческие качества, раздражающие главного героя.
Связанная с игровой деятельностью идея ограниченности и конформизма прослеживается и в следующем эпизоде, где несколько раз повторяется устойчивое выражение stick together 'объединяться, собираться вместе', которое в данном случае приобретает негативную и даже уничижительную оценочную окраску (что подчеркивается лексическими единицами goddam 'чертов, проклятый', little 'мелкий, ничтожный', dirty 'дрянной, грязный'], хотя вне контекста данное выражение стилистически нейтрально: «...And you have to keep making believe you give a damn if the football team loses, and all you do is talk about girls and liquor and sex all day, and everybody stick together in these little dirty goddam cliques. The guys that are on the basketball team stick together, the Catholics stick together, the goddam intellectuals stick together, the guys that play bridge stick together» [23]
Далее следует описать символический слой концепта. Так, сцену футбольного матча, с которой начинается повествование Холдена, можно считать символом одиночества героя, его изолированности от общества и одновременно подавления обществом личности, не желающей признавать навязанные правила. Игра в данном случае сама является одним из таких навязанных правил, так как люди играют в футбол не ради удовольствия, а следуя традиции. Это подтверждается вышеприведенной цитатой: «The game with Saxon Hall was supposed to be a very big deal around Pencey» [24]. Матч считался важным событием, но являлся таковым лишь в силу традиции. Описание визуальной рекламы школы Пэнси также возможно трактовать как символическое воплощение лжи и лицемерия: «Так, уже в начале рассказа задается конфликт героя как с формальным представлением школы, так и в более широком плане - с миром. Играть в поло - значит быть включенным в аристократическую жизнь, быть в команде и уметь преодолевать препятствия» [25]. Тем не менее, с точки зрения персонажа Дж. Д. Сэлинджера это совершенно не соответствует действительности, о чем свидетельствует употребление устойчивого выражения strictly for the birds 'курам на смех'. Упоминание игры по правилам как универсального закона жизни может символизировать несправедливость социального устройства. С другой стороны, игра детей на ржаном поле, представляющаяся Холдену в мечтах, является олицетворением искренности и чистоты, которые герой стремится уберечь от лицемерия взрослой жизни: «Anyway, I keep picturing all these little kids playing some game in this big field of rye and all. Thousands of little kids, and nobody's around, nobody big, I mean - except me. And I'm standing on the edge of some crazy cliff. What I have to do, I have to catch everybody if they start to go over the cliff - I mean if they're running and they don't look where they are going I have to come out from somewhere and catch them» [26].
Ассоциативный слой концепта, по мнению И. А. Тарасовой, репрезентируется слова-ми-ассоциатами экстралингвистического характера, которые «отражают закрепленную в языковом сознании поэта принадлежность к одной референтной области, определенной ситуации или области знаний в пределах одного культурного кода» [27].
С нашей точки зрения, ассоциативный слой концепта является своеобразным синтезом предметно-чувственного, образного, оценочного и символического слоев и применительно к анализируемому тексту частично репрезентируется уже приведенными примерами, поэтому мы добавим только еще не упомянутые ассоциативные представления.
Игровая деятельность в анализируемом тексте предстает преимущественно в негативном ключе, но в ряде эпизодов заметна важная роль игры в развитии дружеских отношений, что дает нам право выделить ассоциацию игра - дружба. Данная ассоциация реализуется, прежде всего, в эпизодах с участием подруги Холдена - Джейн. Холден играет с ней в шашки и гольф, и детальность, с которой описывается манера игры Джейн, свидетельствует о чутком отношении Холдена к подруге, уважении к ее личности: «She wouldn't move any of her kings. What she'd do, when she 'd get a king, she wouldn't move it. She'd just leave it in the back row. She'd get them all lined up in the back row. Then she would never use them. She just liked the way they looked when they were all in the back row» [28]. Кроме того, Холден во всех подробностях помнит, как обучал Джейн игре в гольф, и ее успехи дают Холдену чувство морального удовлетворения и собственной значимости, что становится особенно важным, если учесть, насколько редко данный персонаж испытывает подобные чувства: «I played golf with her that same afternoon. She lost eight balls, I remember. Eight. I had a terrible time getting her to at least open her eyes when she took a swing at the ball. I improved her game immencely, though. I am a very good golfer» [29]. Также о том, что игра способна помочь в установлении межличностного контакта (даже если это только разговор об игре), свидетельствует эпизод, в котором Холден знакомится с молодым человеком, увлеченным теннисом: «He was qute interested in tennis, and so was I. He told me he went to the Nationals at Forest Hills every summer, and I told him I did too, and then we talked about certain hot-shot tennis players for quite a while» [30].
Обобщая вышесказанное, мы можем выделить основные представления-ассоциаты игры:
Игра - одиночество (сцена футбольного матча перед отъездом Холдена из Пэнси].
Игра - лицемерие (описание визуальной рекламы Пэнси].
Игра - несправедливость (упоминание игры как универсального закона социального взаимодействия].
Игра - дружба (эпизоды с участием Джейн].
Игра - скука (описание разговора о футболе в кафе].
Игра - глупость, конформизм.
Игра - детство, невинность (описание мечты Холдена стать ловцом во ржи].
Игра - безответственность, фатализм (упоминание несостоявшегося турнира по фехтованию].
Кроме того, заметна интересная закономерность: «...командные игры, особенно футбол, вызывают у Холдена неприязнь, возможно, из-за связанной с ними необходимости подчинения личности коллективу, когда человека начинают ценить не как индивидуальность, а как часть команды. Парные игры, напротив, увлекают Холдена, так как помогают лучше понять партнера, прочувствовать его внутренний мир» [31].
Следует отметить, что далеко не всегда возможно выделить конкретные лексические единицы и стилистические приемы, используемые для репрезентации концепта, и описанные ассоциативные и символические значения могут реализовываться также на уровне предложения и сверхфразового единства, а также за счет сюжетного построения и идейного содержания анализируемого текста. Кроме того, выделенные нами смысловые компоненты концепта существуют, разумеется, не изолированно друг от друга, например предметно-чувственный компонент оказывается важен не сам по себе, а как основа для формирования ценностно-оценочного, ассоциативного и символического смысловых слоев, которые, в свою очередь, также тесно взаимосвязаны: как уже отмечалось, ассоциативные представления концепта возникают на основании его предметно-чувственных, ценностно-оценочных, образных и символических представлений.
Примечания и список литературы
1. Петренко Д. И. Роман Дж. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» и его переводы на русский язык / под ред. К. Э. Штайн. Ставрополь, 2009. С. 17-19.
2. Там же С. 23.
3. Там же С. 89.
4. Арутюнова Н. Д. Виды игровых действий // Логический анализ языка. Концептуальные поля игры / отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М., 2006. С. 5.
5. Хейзинга Й. Homo Ludens. Статьи по истории культуры. М., 1988. 704 с.
6. Циммерлинг А. В. Жизнь как игра с непротивоположными интересами // Логический анализ языка. Концептуальные поля игры / отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М., 2006. С. 111-119.
7. Брагина Н. Г. Метафоры игры в описаниях мира человека // Логический анализ языка. Концептуальные поля игры / отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М., 2006. С. 120-143.
8. Петренко Д. И. Указ. соч. С. 89-108.
9. Тарасова И. А. Поэтический идиостиль в когнитивном аспекте : монография. М., 2012. С. 45-51.
10. Там же. С. 51-104.
11. Там же. С. 66.
12. Salinger J. D. The catcher in the rye. Над пропастью во ржи. М., 1968. P. 28.
13. Ibid.
14. Ibid.
15. Ibid P. 100.
16. Сатина Д. Д. Социально-психологический аспект темы игры в романе Дж. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» // Универсальное и культурно-специфичное в языках и литературах : сб. материалов 3-й междунар. науч. конф. 23 марта 2016 г. Курган, 2016. С. 237.
17. Salinger J. D. Op. cit. P. 33.
18. Ibid P. 33-34.
19. Civic religion. URL: http://www.bioreference.net/encyclopedia/wikipedia/c/ci/civic_religion.html (дата обращения: 6. 05. 2017 г).
20. Ibid.
21. Salinger J. D. Op. cit. P. 28.
22. Ibid. P. 133.
23. Ibid. P. 140-141.
24. Ibid. P. 28.
25. Петренко Д. И. Указ. соч. С. 95.
26. Salinger J. D. Op. cit. P. 177.
27. Тарасова И. А. Поэтический идиостиль в когнитивном аспекте : монография. М., 2012. С. 59.
28. Salinger J. D. Op. cit. P. 54.
29. Ibid P. 93.
30. Ibid P. 124.
31. Сатина Д. Д. Указ. соч. C. 238.
Notes and References
1. Petrenko D. I. Roman Dzh. D. Sehlindzhera «Nad propast'yu vo rzhi» i ego perevody na russkij yazyk [The Novel by John D. Salinger "The catcher in the rye" and its translations into the Russian language] / ed. by K. E. Stein. Stavropol. 2009. Pp. 17-19.
2. Ibid. P. 23.
3. Ibid. P. 89.
4. Arutyunova N. D. Vidy igrovyh dejstvij [Types of gaming action] // Logicheskij analizyazyka. Konceptual'nye polya igry - Logical analysis of language. The conceptual fields of the game / editor N. D. Arutyunova. M. 2006. P. 5.
5. Hejzinga J. Homo Ludens. Stat'ipo istorii kul'tury [Homo Ludens. Article on the history of culture]. M. 1988.
704 p.
6. Cimmerling A. V. ZHizn ' kak igra s neprotivopolozhnymi interesami [Life is like a game with non-opposite interests] / / Logicheskij analiz yazyka. Konceptual'nye polya igry - Logical analysis of language. The conceptual field of the game / editor N. D. Arutyunova. M. 2006. Pp. 111 - 119.
7. Bragina N. G. Metafory igry v opisaniyah mira cheloveka [Metaphor of the game in the descriptions of the world of man] / / Logicheskij analiz yazyka. Konceptual'nye polya igry - Logical analysis of language. The conceptual field of the game / editor N. D. Arutyunova. M. 2006. Pp. 120-143.
8. Petrenko D. I. Op. cit. Pp. 89-108.
9. Tarasova I. A. Poehticheskij idiostil' v kognitivnom aspekte : monografiya [Poetic idiostyle in cognitive aspect: monograph]. M. 2012. Pp. 45-51.
10. Ibid. Pp. 51-104.
11. Ibid. P. 66.
12.SalingerJ. D. The catcher in the rye. M. 1968. P. 28.
13. Ibid.
14. Ibid.
15. Ibid. P. 100.
16. Satina D. D. Social'no-psihologicheskij aspekt temy igry v romane Dzh. D. Sehlindzhera «Nad propast'yu vo rzhi» [Socio-psychological aspect of the theme of the game in the novel by John D. Salinger "The catcher in the rye"] // Universal'noe i kul'turno-specifichnoe vyazykah i literaturah : sb. materialov 3-j mezhdunar. nauch. konf. 23 marta 2016 g. - Universal and cultural-specific in languages and literatures: proceedings of the 3rd Intern. scientific conf. March 23, 2016. Kurgan. 2016. P. 237.
17. J. D. Salinger Op. cit. P. 33.
18. Ibid Pp. 33-34.
19. Civic religion. Available at: http://www.bioreference.net/encyclopedia/wikipedia/c/ci/civic_ reli-gion.html (date accessed: 6. 05. 2017).
20. Ibid.
21. J. D. Salinger Op. cit. P. 28.
22. Ibid. P. 133.
23. Ibid. Pp. 140-141.
24. Ibid. P. 28.
25. Petrenko D. I. Op. cit. P. 95.
26. J. D. Salinger Op. cit. P. 177.
27. Tarasova I. A. Poehticheskij idiostil' v kognitivnom aspekte: monografiya [Poetic idiostyle in cognitive aspect: monograph]. M. 2012. P. 59.
28. J. D. Salinger Op. cit. P. 54.
29. Ibid P. 93.
30. Ibid P. 124.
31. Satina D. D. Op. cit. P. 238.
