CC BY
67Теологические исследования
Теологический вестник Смоленской православной духовной семинарии. 2022. №1. С. 6-23
УДК 21/29
Митрополит Смоленский и Дорогобужский Исидор (Тупикин Роман Владимирович) ректор Смоленской православной духовной семинарии
Стратегия противодействия современному неоязычеству
Аннотация: в статье представлен анализ возможных стратегий противодействия современному неоязычеству в Российской Федерации. В последнее время неоязычество и другие нетрадиционные религиозные организации получили возможность пропагандировать свои вероучения в сети Интернет и, прежде всего, в социальных сетях. Это позволяет им расширить круг своих последователей. Полемика и противодействие неоязыческим религиям и концепциям невозможны без досконального изучения их вероучения, ритуала, социальной деятельности. Современное славянское неоязычество в Российской Федерации по поведенческим особенностям и мировоззренческой специфике можно дифференцировать на три типа: «неоязыческий эскапизм» (т. наз. эко-религиозные группы), «неоязыческая субкультура» (этнографические группы) и «идеологическое неоязычество» (группы, объединенные национал-патриотическими идеями). Такая дифференциация дает структурированный инструментарий для противодействия столь многообразному феномену, как неоязычество, ведь каждому из типажей свойственна своя мотивация, им присущи разные стереотипы социального поведения. В представленной типологии выделяется последний модус, т. наз. «идеологический», как более концептуально продуманный и распространенный. Что касается построения стратегий противодействия с неоязыческими общинами, стоит отметить, на характер антиязыческих мероприятий влияет принадлежность к тому или иному типу неоязычества. В заключении статьи представлен комплекс средств (от богословской полемики до социальных акций и культурных мероприятий) для противодействия различным ответвлениям современного славянского неоязычества.
Ключевые слова: Русская Православная Церковь, неоязычество, миссионерство, новые религиозные движения, национализм, эко-общины, язычество, субкультура
Одним из дискуссионных достижений постсоветской России стала постепенная либерализация и демократизация общества, постулирующая равноправие разнородных философских и религиозных концепций. Славянское неоязычество в этой ситуации ценностного мультикультурализма заняло конкретное место, отвечающее за националистическую и экологическую
в РФ: миссионерский взгляд
повестку. Обретя свое влияние в начале XX века в среде креативного класса, неоязычество стало ассоциироваться с национальным духом, глубинным этническим наследием. С 1980-х гг. неоязыческий проект вновь стал актуальным ввиду популяризации националистических концепций и патриотических социальных движений. Как писал довоенный католический теолог Ж. Маритен, постатеистическое мышление подталкивает народ к обретению иной нехристианской религиозной веры. Немецкий философ Г. Шнейдер конкретизировал это возвращение, говоря о массовом переходе к обожествлению природного и общественного мира, что равноценно возврату к неоязычеству.
Отдельно следует отметить следующее: не стоит путать данное явлением с феноменом неоязычества малых народов Крайнего Севера и Поволжья, придерживающихся в некоторой степени архаичного мышления. Здесь речь идет о поддержании, пусть и примитивных, но реальных традиций, а не дерзкой мифотворческой реконструкции, к которой принадлежит славянское неоязычество. Городская интеллигенция в отрыве от господствующей религиозной культуры демонтировала массив многовековой фольклорной традиции, сделав ее самостоятельным религиозным движением, апеллирующим к дохристианским временам существования государства Российского.
Что из себя представляет феномен современного российского неоязычества? На первый взгляд, ответ найти довольно просто. Это сравнительно молодое (период зарождения и развития относят к 1970 -1980 гг.) и активно развивающееся в настоящее время сектантское движение, связанное с попыткой исторической реконструкции древнего славянского язычества. В свою очередь «восстановление» дохристианского мифа наших предков поспособствовало организации действующего религиозного культа и неоязыческого вероучения, а также созданию новой этической концепции и этноконфессиональной идентификации. Однако само явление российского неоязычества, имеющее в действительности неоднозначную предысторию и разнородную идеологическую структуру, требует более пристального изучения.
Славянское неоязычество возникло как актуальная националистическая концепция в силу отсутствия общегосударственной идеологии. Эпоха национальных государств предполагает наличие этнонациональных идеологий. Политико-экономическая нестабильность лишь ускорила появление подобных мифологем. Другим важным фактором появления славянского неоязычества стало эко-мышление в противовес урбанизации (экологическая, антиглобалисткая и антикапиталистическая идеология).
С точки зрения целостного мировоззрения неоязычество задается несколькими концептуальными религиозно-философскими и социо-политическими вопросами. В основе славянского неоязычества - вариации на религиозно-философскую концепцию пантеизма, политеизма, или генотеизма (Явь, Правь и Навь). В рамках славянского неоязычества функционирует
«славяно-арийский миф». Неоязыческая мифологема националистического толка считает славянский этнос одним из древнейших, тем самым позволяя во взаимоотношениях с другими народами позиционировать себя как старшего брата. В социо-политической картине славянского неоязычества Россия предстает как мононациональное (монокультурное) государство. Для славянского неоязычества характерны склонение к изоляционизму и отвержению инокультурного влияния и, пусть не всегда афишируемая, психология антисемитизма и ксенофобии, что определяет отношение к иным религиям Националистический облик славянского неоязычества предполагает культивацию духа воинственности, что, конечно, не совпадает с гуманистическим духом авраамических религий. Христианство при этом в неоязычестве называют религией рабов, иногда культивируется, особенно в неоязыческих эко-группах, терпимое отношение к традиционным религиям, в основном их архаичным и народным формам.
Стоит отметить, что религиозный праксис славянского неоязычества является одним из самых неизученных. Религиозный культ апеллирует к т. наз. «переходным» ритуалам или инициациям. Он пытаются следовать определенным календарным циклам (иногда даже фольклорным). Трудно объяснять, что способствует, в конечном итоге, максимальному сплочению неоязыческих групп (жертвоприношения, совместное увеселение, застолья?). Крайне популярен ситуативный праксис, где преобладают «обережные», лечебные и очистительные обряды. Особую роль занимает почитание культовых мест, святилищ. Встречается при этом почитание антропоморфных идолов, резных изваяний, даже икон. Иерархия священнослужителей, как и сам культ, довольно сложны для восприятия ввиду своего разнообразия.
Фундаментальный изъян современного российского неоязычества заключается в том, что сама по себе реконструкция подлинного облика славянской мифологии и культа невозможна. Документальных свидетельств относительно картины славянской мифологемы или подробностей религиозного культа не существует. Имеющиеся в распоряжении профессиональных религиоведов списки, классификации, иерархии славянских божеств или мифологических персонажей обладают сугубо умозрительным характером. Исконная традиция славянского язычества утрачена навсегда, поэтому реконструкция заключается в реинтерпретации косвенных или опосредованных свидетельств (средневековые христианские полемисты). Масштабное использование славянского фольклора добавляет пестроту и неоднородность такой реконструкции, а также вызывает еще больше сомнений в отношении целостности и адекватности построенной неязыческой мифологемы. Можно смело утверждать, что современное неоязычество строится на замысловатой игре воображения его идеологов и зависит от их мировоззренческих или политических предпочтений. Таким образом, перед нами современный Миф отечественного происхождения.
Исследования, посвященные состоянию современного неоязычества, многочисленны; некоторые касаются анализа определенных аспектов неоязыческого движения, другие были обращены к вероучению отдельных организаций в общем течении неоязычества. Среди ведущих исследователей
12 3
стоит упомянуть В.А. Шнирельмана , О.А. Асеева , А.В. Гайдукова , А.М. Верховского4, С.В. Пигалкину5.
Проблема откровенной надуманности и манипулятивности современного российского неоязычества отягощается резким неприятием Православия как национальной ценности. Из-за враждебного отношения к Православию неоязычники безапелляционно отрицают достижения нашего государства, произошедшие со времен Крещения Руси. Православие рассматривается неоязычниками как чуждая русской традиции религия. Более того, идеологами неоязычества утверждается, что христианство - это «религия рабов».
Для построения эффективной стратегии по противодействию идеологии современного неоязычества стоит обратиться к религиоведческой классификации, опирающейся на социальные и психологические критерии. Современное религиоведение выделяет три основных типа российских неоязычников, обусловленные спецификой их поведенческих паттернов и образов мышления.
1 См. Шнирельман В. А. Неоязычество и национализм Восточноевропейский ареал //Исследования по прикладной и неотложной этнологии Института Этнологии и антропологии РАН. - № 114. - М, 1998; Шнирельман В.А. Постмодернистский и исторический мифы в современной России //Вестник Омского университета -1998. - №1. - С. 66-74; Шнирельман В. А. Русское родноверие: неоязычество и национализм в современной России. — М.: Библейско-богословский институт святого апостола Андрея, 2012; Шнирельман В.
A. Арийский миф в современном мире. - М.: Новое литературное обозрение, 2015. - (Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»).
2 Асеев О. В. Язычество в современной России социальный и этнополитический аспекты: Дис.... канд. филос. наук. - М : РАГС, 1999; Асеев О. В Язычество в современной России: социальный и этнопо-литический аспекты: Автореф. дис. . канд филос наук - М., 1999; Асеев О. В. Неоязычество в современной России: этнополитический и социальный аспекты // Государство религия, церковь в России и за рубежом: Информационно-аналитический бюллетень. № 5 (17). - М РАГС, 1998 - С. 18-25.
3 См. Гайдуков А. В. Национальная идея в славянском неоязычестве //Вестник всеобщей истории Вып. 2 - СПб Нестор, 1999. - С. 111-127; Гайдуков А. В. Молодежная Субкультура славянского неоязычества в Петербурге // Молодежные движения и субкультуры Санкт-Петербурга. Социология и антропологический анализ /Под. Ред.
B. Костюшева. - СПб: Институт социологии РАН СПб филиал; Норма, 1998. - С. 24-50; Гайдуков А. В. Политические аспекты возникновения неоязычества в России // Герценовские чтения 1997. Актуальные проблемы социальных наук СПб.: ФСН РГПУ им А. И. Герцена, 1998. - С. 157-160; Гайдуков А. В. Воспитание детей в славянском неоязычестве //Вестник всеобщей истории Межвузовский сборник Вып. 3. - СПб Нестор 2000 - С. 12-23; Гайдуков. А. В. Идеология и практика славянского неоязычества: диссертация ... кандидата философских наук: 09.00.06. - Санкт-Петербург, 2000. - 164 с.
4 Верховский А., Прибыловский В. Национал-патриотические организации в России: История, идеология, экстремистские тенденции - М. Институт экспериментальной социологии, 1996. - Гл. Неоязычники, зороастрийцы и Шамбала. - С.9-10; Верховский А., Прибыловский В., Михайловская Е. Национализм и ксенофобия в российском обществе. - М.: Информационно-экспертная группа «Панорама», 1998. - Гл. Неоязычники - С. 39-41; Верховский А., Прибыловский В., Михайловская Е. Политическая ксенофобия. Радикальные группы. Представления лидеров. Роль церкви /Информационно-экспертная группа «Панорама». -М.: ООО «Панорама», 1999. - Гл. Русское неоязычество - квазирусский национализм и ксенофобия. -С. 122-133.
5 Пигалкина С. Н. Современное русское неоязычество: философско-религиоведческий анализ: автореферат дис. ... кандидата философских наук: 09.00.14 / Пигалкина Светлана Николаевна; [Место защиты: Рос. акад. нар. хоз-ва и гос. службы при Президенте РФ]. - Москва, 2017.
Типология славянского неоязычества
Современное славянское неоязычество в Российской Федерации существует в трех моделях, дифференцированных по поведенческим особенностям и мировоззренческой специфике: «неоязыческий эскапизм» (т. наз. эко-религиозные группы), «неоязыческая субкультура» (этнографические группы) и «идеологическое неоязычество» (группы, объединенные националистическими концепциями). Каждому из типажей свойственна своя мотивация. В представленной типологии выделяется последний модус, т. наз. «идеологический», как более продуманный и распространенный.
«Неоязыческий эскапизм»
«Неоязыческий эскапизм» предполагает высокую степень вовлеченности адептов в жизнедеятельность неоязыческих общин, а также отличается разрывом традиционных социальных связей (семья, друзья, работа). Закрытые эко-группы неоязычников нацелены на гармонию с природой, предпочитая организовывать свой бытовой уклад в изоляции от мегаполисов, в основном в сельской местности. Этот типаж неоязычества более напоминает движения «хиппи» шестидесятых годов прошлого века. Они пытаются выстроить изоляционистскую общественную среду с ограниченным числом социальных проектов. Подобные общины неоязыческой направленности также могут представлять из себя более агрессивные формы: закрытые сообщества тоталитарно-деструктивной направленности, объединенные вокруг харизматического лидера («гуру»). Чаще всего эти эко-общины предпочитают организовываться в сельской местности, подальше от контролирующего надзора государственных органов. Такие группы малочисленны, отличаются строгой регламентацией бытовой жизни адептов, их публичная сфера жестко ограничена религиозным культом и неязыческой идеологией. Примером «неоязыческого эскапизма» являются последователи Виссариона или эко-языческая община Доброслава. В последнее время правоохранительные органы все пристальнее обращают внимание на деятельность подобных общин.
Какая мотивация наличествует у славянских неоязычников природно-экологического направления? Представителям «неоязыческого эскапизма» свойственны следующие идеологические мотивации. Они, сторонясь сотрудничества с природоохранными организациями и общественными сообществами, тем не менее агитируют за сохранение природы, придерживаются экологического мышления, являясь, к примеру, противниками синтетической еды и искусственных сред обитания. Некоторые из общин обожествляют саму природу, персонализируя ее как Гею или Мать-Сыра-Земля. В повседневной жизни, они, как американская протестантская конфессия амишей, сторонятся могут сторониться технологических достижений, предпочитая заниматься сельским хозяйством, используя самые примитивные инструменты и придерживаясь старых способов ведения земледелия.
Что касается психологической мотивации участников неоязыческих эко-общин, то она основывается на реализации компенсаторной функции. К субкультуре неоязыческих эко-общин склоняются деприванты, лидеры, не сумевшие себя реализовать в общественном пространстве мегаполисов. Здесь люди такой психологической направленности чаще всего приобретают внутригрупповое уважение. Кроме того, отчетливое групповое мышление эко-общин отлично от индивидуализма типичных горожан больших городов, тем самым адепт может реализовывать свои коллективистские потребности (такие потребности в групповом, коллективистском мышлении существовали в советском обществе). Далее современная феминизация социального мышления и активная эмансипация женщин в постсоветском обществе ведут к утрате мужчинами их роли как глав семьи или сообщества. В эко-общинах придерживаются более патриархальных социальных практик с традиционными социальными и тендерными ролями. Неоязыческие эко-общины как опосредованные наследники движения New Age культивируют различные магические практики и апеллируют к мистической религиозно-философской идеологии. Также в неоязыческих эко-общинах, кроме культивирования мистических и магических практик, адепты обращаются к старинным знахарским и психотерапевтическим процедурам, которые опять же связываются со славянским язычеством через богатый массив фольклорного материала6.
Что касается опыта стратегий противодействия с общинами, принадлежащими типу «неоязыческого эскапизма», следует отталкиваться от их мировоззренческой закрытости и социального изоляционизма. Миссионерская полемика здесь не будет работать, так как представители этих общин вышли за пределы социального и информационного пространства. Поэтому миссионерское послание, вероятно, не дойдет до приверженцев данных культов. Более того, адепты закрытых эко-общин ввиду изоляционистского характера «неоязыческого эскапизма», в большей степень вовлечены во внутригрупповую жизнь и внутригрупповое мышление, по этой причине степень воздействия полемического материала будет крайне низкой. Надо отметить, что пропорционально славянские неоязыческие эко-общины являются самым малочисленным направлением общем движении неоязычества. Также неоязыческие эко-общины являются наиболее толерантным течением по отношению к православному христианству или иным традиционным конфессиям. Таким образом, это самое малочисленное, но самое крепкое с точки зрения внутригрупповых связей. Чаще всего противодействие таким язычникам осуществляется на административном уровне, в тех случаях, когда родственники ушедших в неоязыческую общину приверженцев эко-культа обращаются в правоохранительные органы за помощью. Также в последнее время участились прецеденты, когда определенные неоязыческие эко-общины
6 См. Гайдуков. А. В. Идеология и практика славянского неоязычества: диссертация ... кандидата философских наук: 09.00.06. - Санкт-Петербург, 2000. С. 159.
уличаются в экстремизме или уголовных преступлениях (к примеру, руководители секты Виссариона проходят по статьям 111 и 239 УК РФ, связанных следующими правонарушениями: умышленное причинение тяжкого вреда здоровью; создание религиозного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием). Таким образом, можно утверждать, что противодействие славянским неоязыческим эко-общинам в настоящее время в большей степени осуществляется на административном, а не миссионерском или полемическом уровне.
«Неоязыческая субкультура»
«Неоязыческая субкультура» предполагает невысокую степень вовлеченности в идеологию и религиозный культ неоязычества. К «неоязыческой субкультуре» относятся этнографические группы, объединенные на основании интереса к фэнтези-тематике, а также средневековые реконструкторы, склоняющиеся к фэнтезийной или языческой тематике, а не свойственной Средним векам христианской. В действительности в данном случае реконструкция действует как культурная симуляция, тот же характер приобретает возрожденное на основании небольших и неправдоподобных фрагментах современная версия славянского язычества. В данном случае неоязычество воспринимается как субкультура и инструмент личностной идентификации. Это наиболее ассимилированная в современном российском обществе модель поведения неоязычников. Она предполагает периодическое участие в тематических праздниках, средневековых реконструкциях, мероприятиях, фестивалях. Субкультура интенсивно использует «культурный код» (символы и знаки неоязыческой религии), но крайне редко обращается к отправлению религиозного культа и совершенно не углубляется в особенности неоязыческой мифологемы. С одной стороны, такая поверхностная субкультура не может нанести значительный вред индивидуальной душе ввиду минимальной вовлеченности приверженцев. С другой стороны, по причине распространенности и культурной ассимиляции именно «неоязыческая субкультура» наиболее опасна и препятствует цивилизованному развитию современного российского общества.
Какая мотивация наличествует у славянских неоязычников субкультурного направления? Идеологическими мотивациями для приверженцев «неоязыческой субкультуры» стали «воспитание детей, не оторванных от культурных корней, ретранслируемых через обряды,
у
восстановление лекарских и знахарских традиций, фольклорные элементы» . Современное российское этнографическо-игровые группы генеалогически восходит к западному феномену «новых религиозных движений» (НРД) 60-х гг. Множество идеологических и религиозных параллелей свидетельствует о внутреннем родстве российских неоязычников с западным неоиндуизмом
7 См. Гайдуков А. В. Идеология и практика славянского неоязычества: диссертация... кандидата философских наук: 09.00.06. - Санкт-Петербург, 2000. С. 158.
«шестидесятников», пытавшихся адаптировать живую религиозную традицию Индии под светские либеральные реалии. Для нас важнее всего отметить, что как славянское неоязычество, так и неоиндуизм, пытались реализовать сходную программу замены традиционных христианских ценностей.
Состав «неоязыческой субкультуры» крайне неоднороден и его можно поделить условно на три части. Их можно дифференцировать по социальному признаку. Во-первых, актив «неоязыческой субкультуры» состоит в основном из выходцев среднего класса, обладающих социальными гарантиями и высоким образовательным цензом. Они по большей части являются инициаторами тематических мероприятий и реконструкций, являясь наиболее вовлеченным элементом неоязыческой субкультуры, рассматривая ее как часть личной идентичности. Мировоззренчески они более вовлечены и сознательны, но крайне ограничены во времени, чтобы вести, допустим, такую же жизнь, как приверженцы неоязыческих эко-общин. Более мобильным сегментом неоязыческой субкультуры являются студенты и пенсионеры, которые располагают большим количеством времени и готовы участвовать в большинстве мероприятий и акций, инициированных неоязычниками. И последняя часть, сочувствующие, которые слабо вовлечены в деятельность неоязыческих групп, но тем не менее симпатизируют практикам и мировоззрению неоязычества, поэтому периодически участвуют в тематических фестивалях и культовых практиках неязыческих организаций. Некоторые из этой страты впоследствии могут стать частью актива неоязыческих общин. «Информация, предоставляемая им, обычно отличается от предоставляемой в первых двух случаях»8.
Как противодействовать неоязыческим реконструкторам? Следует учитывать их относительную многочисленность, они составляют большую часть из числа всех неоязыческих общин наряду с представителями националистического неоязычества. Далее их специфика деятельности направлена на проведение мероприятий и акций, связанных с отправлением ритуала и медийной популяризацией неоязыческой субкультуры. Православные общественные организации, епархиальные подразделения, церковные общины могут противостоять «неоязыческой субкультуре» через проведения мероприятий христианской направленности, с помощью создания кружков и секций, работающих с подрастающим поколением и молодежью. На акции неоязычников следует отвечать своими мероприятиями и приобщать людей к красоте православного богослужение. В полемике с неоязыческой субкультурой спасет именно развернутая миссионерская и культурная деятельность. Чисто богословская полемика с представителями «неоязыческой субкультуры» не даст должного эффекта, потому что при достаточной высокой вовлеченности адепты этого типа неоязычества не обладают должным образом сознательности и соответствующим образовательным цензом. Лишь некоторые
8 Гайдуков. А. В. Идеология и практика славянского неоязычества: диссертация ... кандидата философских наук: 09.00.06. - Санкт-Петербург, 2000. С. 23-24.
из числа руководства и актива «неоязыческой субкультуры» мировоззренчески подкованы, чтобы вести вменяемую полемику. Большая часть адептов «неоязыческой субкультуры» ищет видимой, внешней идентичности через знаки, символы, атрибутику. Таким образом, можно утверждать, что в противодействии типу «неоязыческой субкультуры» необходима активизация социокультурной роли Русской Православной Церкви и ее канонических подразделений. Более того, необходимо тесное сотрудничество с социальными, образовательными, культурными структурами государственной власти, а также диалог с общественными организациями и представителями культурного истеблишмента. Лишь на основании взаимно уважительного диалога и тесного сотрудничества с представителями общественности, государственной власти, а не в одиночку, Церковь способна противостоять культурной симуляции современного славянского неоязычества.
«Идеологическое неоязычество»
«Идеологическое неоязычество» сконцентрировано только на построении и защите неоязыческого мировоззрения. Для приверженцев такого поведенческого типа важна лишь оригинальная картина мира, идеология, система взглядов, набор мифологем неоязычества. Парадоксально, но многие из «кабинетных» неоязычников с пренебрежением относятся к ритуальной жизни своих единоверцев. В последнее время этот некогда сугубо интеллектуальный феномен сильно вульгаризировался, став достоянием сетевой культуры. Теперь «кабинетных неоязычников» трудно идентифицировать по степени вовлеченности, так как сюда входит весь спектр типажей от развлекающихся безыдейных интернет-троллей до интеллектуалов-идеологов наукообразной концепции «славяно-арийского мифа». История неоязычества показывает, что самыми успешными идеологами были не эксперты, а популяризаторы, обращающиеся к публике на понятном языке и оперирующие простейшими логическими связями. Неоязыческие концепции находят больший отклик на людей со средним образованием и делают ставку на интеллектуальный популизм, пропагандистские техники в СМИ. Стоит отметить, что именно представители «идеологического неоязычества» являются главными теоретическими оппонентами Церкви, обладая немалым потенциалом социальной и политической активности. По большей части жесткая критика христианства, провоцирующая ненависть к Церкви, выходит из лагеря «идеологического неоязычества». Представленные группы пытаются участвовать в политической жизни страны, занимая «ультраправую» позицию. В 90-е гг. можно было наблюдать участие в многочисленных политических акциях «ультраправых» движений. «Идеологическое неоязычество» является довольно грозной социальной редакцией славянского неоязычества, нашедшей себя в сфере влияния этнического национализма.
Славянское неоязычество связано с национализмом современного типа, «славяно-арийской» мифологемой. «Русский националист может быть только
поклонником родной веры, веры в своих русских богов».9 Славянское неоязычество рассматривается как декларация местных традиций, региональной идентичности. Славянское неоязычество скрещивает классический дореволюционный этнонационализм и оккультные идеи теософии, опирается на шовинистическую мистику, защищая национальную идею от влияния западных либеральных идей. Славянское неоязычество повсеместно использует теософские образы «Гипербореи», «Атлантиды», «Золотого века», свидетельствуя об истоках человеческой цивилизации. Теософия является одним из источников славянского неоязычества.
Феномен «идеологического неоязычества» связан с интеллектуальным явлением «новой хронологии» и альтернативной историографии. Последнее связано с существованием т. наз. «славяно-арийского мифа», в котором постулируется идея националистического превосходства славянской нации (наподобие расовой теории нацизма о господстве арийцев). Данная идеология предполагает существование этноса, неограниченного временем и пространством, следы предков славян находят в всей письменной истории. Также выказывается недоверие официальной историографии, которая существенно ограничивает влияние славян в мировой истории. Высказываются конспирологические теории о мнимом заговоре академической науки в отношении «славяно-арийского мифа». Академическое наука якобы пытается остановить национальное возрождение (возвращение русских богов), воспрепятствовать современному возвышению славян. Благодаря «славяноарийского мифу» совершенно бездоказательно история славян удлиняется на тысячелетия, ареал их влияния расширяется до масштабов всей Евразии. Этнос славянский рассматривается как протагонист истории, распространивший свое влияние на продолжительные века и многочисленные культуры. Как мы знаем, академическая наука верифицированно утверждает факт зарождения восточнославянской культуры и государственности в IX - X вв. на территории Восточной Европы. Альтернативная историография подвергает эту теорию необоснованной и бездоказательной критике. «Славяно-арийский миф» построен на подтасовках исторических фактов: безапелляционное отождествление славян с древними историческими народами (троянцами, скифами, готами, этрусками) обусловлено использованием околонаучных методов аргументации (дилетантская этимология, фальсификация источников, народная археология и пр.). Одним из первых опытов подобной историографии стала концепция литератора Е.И. Классена10, отождествившего античную Трою с «веками Трутневыми» «Слова о полку Игореве», связывавшего русскими защитниками Трои с русами царя Соломона, заполняя славянами Геродотову
9 Хомяков П. М. Россия против Руси, Русь против России. https://history.wikireading.ru/134655
10 См. Белоконь С. И., Николаева Е. Г. Классен Егор Иванович. «Русские писатели. 1800-1917 гг. Биографический словарь.» — М., 1992. — Т. 2. — С. 548.
Скифию.11 Уровень идентификации в трудах Классена доходил до сюрреалистических картин. Идея «универсализации» русских, альтернативная
генеалогия «русского народа» появилась в XVIII веке в рамках т. наз.
12
«славянской школы» очень близка т. наз. арийскому мифу. На исторической арене господствует примордиальный этнос (славяне, арии), как вселенский культуртрегер, обладая особым креативным потенциалом, осуществляя победоносные войны, захватывая новые территории и оцивилизовывая местное население.
В данном случае мы сталкивается с построением мифа как таковым. Вдохновители «славяно-арийского мифа» подходят к его выработке без методической строгости, апеллируя к «интуитивному» методу исторического познания, подбирают удобные факты. По сути дела, цель создания мифологемы - вещь предзаданная, идеологическая. «Неоязыческий националистический дискурс» представляет собой искусственные реконструкции, взгляд на настоящее через воображаемое прошлое. Это движение можно рассматривать в русле развлекательной или дилетантской историографии, где сенсационный или интригующий эффект важнее корреляции с исторической истиной. Такая историография не обусловлена научными методами и противопоставляет себя академической науке. Ее результат - эклектика из популизма, дилетантизма, наукообразности, вульгарного «демократизма». К сожалению, концептуально обогатили славянское неоязычество и известные как дореволюционные, так и советские ученые: Иловайский13, Рыбаков14, Трубачев15, Гусева16, Жарникова17.
Львовский довоенный неоязычник В. Шаян, определивший концепции многих современных российских неоязычников, в своей религиозной системе
делал акцент на триаде Правь-Навь-Явь. Кроме того, один из самых
18
скандальных и известных фальсификатов, «Велесова книга» , утверждает трехчастную структуру мироздания из тех же категорий: Явь (мир материального), Навь (мир потустороннего, духовного), Правь (мир законов). «Велесова книга» интересна не только самобытной и сфальсифицированной языческой теологией; она стала эксклюзивным памятником антихристианской идеологемы и любимым чтивом большинства националистов и неоязычников.
11 Описание памятников, объясняющих славяно-русскую историю, составленное Фадеем Воланским, переведённое Егором Классеном // Новые материалы для древнейшей истории славян вообще и славяно -руссов в особенности с лёгким очерком истории русов до Рождества Христова. — М., 1854; СПб., 1995.
12 На рубеже 19 - 10 вв. даже серьезные археологи грешили неверными идентификациями предков славян со скифами и сарматами, к примеру, Забелин.
13 Иловайский Д. И. Сокращённое руководство ко всеобщей и русской истории: Курс младшего возраста. — 3-е изд. — М.: Тип. Грачева и Ко, 1869. — VIII, 368 с.
14 Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. - М.: Наука, 1988; Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. -М.: Наука. 1981.
15 Трубачев О. Н. История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя. — М.: Изд-во АН СССР, 1959. — 212 с.
16 Гусева Н. Р. Русские сквозь тысячелетия [Текст]: арктическая теория, краткий очерк / Н. Р. Гусева. - 2-е изд., расш. - Москва: Белые альвы, 2007.
17 Жарникова С. В. Золотая нить. Вологда: Областной научно-методический центр культуры и повышения квалификации. 2003.
18 Велесова книга. Перевод и коммент. А. И. Асова. М.: Менеджер. 1994.
Довольно неожиданно «Велесова книга»19 заполнила лакуну дохристианской истории Руси для неоязычников. «Велесова книга», как считает большинство ученых исследователей, была сфальсифицирована русским писателем-
9П
эмигрантом Ю.П. Миролюбовым .
Теологическая тройственность славянского неоязычества коррелируется с этнонациональной. Русский народ идентичен восточному славянству и состоит из трех национальных компонентов: великороссов, малороссов и белорусов. Акцент на тройственности русского народа свойственен современным язычникам. Ученик Шаяна, Ю.Г. Лисовой придерживался теории троичности русской нации. У неоязычников эта с виду нейтральная доктрина связывается с
преодолением религиозного раскола и возвращению к русским богам.
21
Украинские доктринеры неоязычества начала и середины ХХ в. (Шаян ,
22 2 3
Лисовой , Силенко ) выстроили структуру систему неоязычества, предопределив систему российских неоязыческих движений.
Борьба с «идеологическим неоязычеством» должна быть сосредоточена на богословской, религиозно-философской и историографической полемике. Это связано с разработанной концепцией «идеологического неоязычества». Как мы знаем, в этой концепции Россия рассматривается как государство исключительно монокультурное, мононациональное, что может привести к идеологической ксенофобии, социокультурному изоляционизму, религиозной нетерпимости. Приверженцы «идеологического неоязычества» культивируют дух воинственности, отрицая гуманистический характер авраамических религий, именуя, к примеру, христианство религией рабов. В неязыческой полемике с Православием делается упор на иноземном происхождении христианской веры, которая не только бесполезна для русского народа, но и вредоносна. Неоязыческая философия обвиняет христианство в монополизации права на «истинное божественное откровение». Авраамические религии, по мнению неоязычников, лишили народы их этнических корней. Неоязычество было выбрано одной из основ националистической идеологии еще в силу того, что некоторые националистические движения не устраивал универсальный характер христианской религии, которая не дает преимущества какому-либо отдельному народу. Все эти обвинения «идеологического неоязычества» парируются вышеупомянутыми миссионерскими положениями, отражающими фиктивный и мифологический характер этого явления. Поэтому в борьбе с «идеологическим неоязычеством» крайне эффективен метод миссионерской
19 Наганская М. «Велесова книга»: история одной фальшивки //Евреи и еврейская тематика в советских и восточноевропейских публикациях: Бюллетень Центра по изучению восточноевропейского еврейства. -Иерусалим Изд-во еврейского университета в Иерусалиме. 1986. - №4 - С. 3-27
20 Миролюбов Ю. П. Материалы к преистории русов. München: О. Sagner. 1983. Миролюбов Ю.П. Сакральное Руси /Соч. в 2-х т. - М Золотой век, 1996; Миролюбов Ю.П. Собр. соч. (В 10 т.). - München: Sayer, 1981-1985.
21 См. Шнирельман В. А. Русское родноверие: неоязычество и национализм в современной России. — М.: Библейско-богословский институт святого апостола Андрея, 2012.
22 См. Шнирельман В. А. Арийский миф в современном мире. — М.: Новое литературное обозрение, 2015. — (Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»).
23 См. Силенко Л. Mara Bipa. Spring Glen. -NY. 1979.
полемики и апологии христианства. Дискуссии должны затронуть в большей степени не воцерковленную аудиторию, утвержденную в христианской вере, но именно светскую публику, симпатизирующую неоязычеству.
История неоязыческой идеологии доказывает, что самыми успешными деятелями в процессе распространения славянского неоязычества стали не эксперты, а популяризаторы. Неоязыческие концепции находят большую лояльность среди людей со «средним уровнем грамотности» и делают ставку на интеллектуальный популизм, пропагандистские техники в СМИ. С одной стороны, славянское неоязычество является интеллектуальным продуктом, который не может быть полностью примитивным, что его логично отдаляет от предполагаемого славянского первоисточника (факт примитивности восточнославянских дохристианских верований несомненен). С другой стороны, славянское неоязычество не пытается двигаться в плоскости интеллектуализма, что совершенно объяснимо невыгодным высоким порогом вхождения.
Очевидно, что максимально эффективные методы противодействия такому столь разнородному и пестрому феномену, как современное российское неоязычество, возможно сконструировать лишь с использованием вышеописанных теоретических классификаций. Как отмечает исследователь современного славянского неоязычества А.В. Гайдуков, теория и праксис этого феномена располагается еще на начальной стадии формирования и вызревания, но его становление происходит достаточно быстрыми темпами. Состояние неоязычества также связывается с текущей политической ситуацией в стране; в частности, если в 90-е гг., в период расцвета националистического самосознания, неоязычество было крайне сильным, то сейчас на этапе государственного централизма и стабилизации произошло некоторая стагнация многих неоязыческих общин и группировок. А.В. Гайдуков видел решение снятия агрессивной повестки националистических направлений славянского язычества в переходе их приверженцев в неоязыческие эко-общины «тем самым национальную напряженность и высвободив большие силы для
24 тт
потенциального созидания в условиях новой идентичности»24. На данный момент мы видим, что славянское неоязычество постепенно приходит в упадок ввиду социополитических факторов и укрепления в обществе Русской Православной Церкви. «На плаву» остаются сообщества, принадлежащие типу «неоязыческой субкультуре» в силу ряда причин. Надо отметить, что и они меняют свой облик, подменяя ритуальный праксис нейтральными акциями, связанными с неоязычеством лишь символикой и атрибутикой. Можно сказать, что за короткий срок существования с 80-х гг. неоязычество также прошло ряд трансформаций, смягчив первоначальный радикальный характер, некоторым образом секуляризируя его.
24 Гайдуков. А. В. Идеология и практика славянского неоязычества: диссертация ... кандидата философских наук: 09.00.06. - Санкт-Петербург, 2000. С. 159.
Богословская полемика и стратегия противодействия неоязыческим религиям и концепциям невозможна без досконального изучения их вероучения, ритуала, социальной деятельности. Современное славянское неоязычество в Российской Федерации по поведенческим особенностям и мировоззренческой специфике можно дифференцировать на три типа: «неоязыческий эскапизм» (т. наз. эко-религиозные группы), «неоязыческая субкультура» (этнографические группы) и «идеологическое неоязычество» (группы, объединенные национал-патриотическими идеями). Такая дифференциация дает структурированный инструментарий для противодействия столь многообразному феномену, как неоязычество, ведь каждому из типов свойственна характерная мотивация, им присущи разные стереотипы социального поведения. Проблема построения стратегий противодействия с неоязыческими общинами обусловлена принадлежностью конкретной неоязыческой группы к тому или иному типу неоязычества. По каждому из типов был представлен специфический комплекс средств и мероприятий (от богословской полемики до социальных акций и православных фестивалей) для противодействия всем ответвлениям современного славянского неоязычества.
В заключение отметим, что в настоящее время, когда получение достоверных знаний по истории и культуре ни для кого не является проблемой, распространение неоязычества, которое является подделкой, а не религией дохристианской Руси - это, прежде всего, средство для разделения российского общества и угроза благополучию нашего земного Отечества. По сути, современные российские неоязычники создают антигосударственную и антисоциальную культурную матрицу, чуждую отечественным традициям и потенциально могут использовать ее в случае внутригосударственных конфликтов. Поэтому наша задача - противостоять этому негативному явлению и приводить людей к Истине, используя накопленный опыт и те ресурсы, которыми мы сегодня располагаем.
Литература
1. Асеев О. В. Язычество в современной России социальный и этнополитический аспекты: Дис.... канд. филос. наук. - М : РАГС, 1999. -160 с.
2. Асеев О. В Язычество в современной России: социальный и этнопо-литический аспекты: Автореф. дис. . канд филос наук - М., 1999. - 22 с.
3. Асеев О. В. Неоязычество в современной России: этнополитический и социальный аспекты // Государство религия, церковь в России и за рубежом: Информационно-аналитический бюллетень. № 5 (17). - М РАГС, 1998 - С. 18-25.
4. Баркер А. Новые религиозные движения: Практическое введение / Научное издание. -СПб: Издательство РХГИ, 1997. - 290 с.
5. Верховский А., Прибыловский В. Национал-патриотические организации в России: История, идеология, экстремистские тенденции - М. Институт экспериментальной социологии, 1996. - Гл. Неоязычники, зороастрийцы и Шамбала. - С.9-10.
6. Верховский А., Прибыловский В., Михайловская Е. Национализм и ксенофобия в российском обществе. - М.: Информационно-экспертная группа «Панорама», 1998. - Гл. Неоязычники - С. 39-41.
7. Верховский А., Прибыловский В., Михайловская Е. Политическая ксенофобия. Радикальные группы. Представления лидеров. Роль церкви /Информационно-экспертная группа «Панорама». - М.: ООО «Панорама», 1999. - Гл. Русское неоязычество - квазирусский национализм и ксенофобия. -С. 122-133.
8. Гайдуков А. В. Национальная идея в славянском неоязычестве //Вестник всеобщей истории Вып. 2 - СПб Нестор, 1999. - С. 111-127.
9. Гайдуков А. В. Молодежная Субкультура славянского неоязычества в Петербурге // Молодежные движения и субкультуры Санкт-Петербурга. Социология и антропологический анализ /Под. Ред. В. Костюшева. - СПб: Институт социологии РАН СПб филиал; Норма, 1998. - С. 24-50.
10. Гайдуков А. В. Политические аспекты возникновения неоязычества в России // Герценовские чтения 1997. Актуальные проблемы социальных наук СПб.: ФСН РГПУ им А. И. Герцена, 1998. - С. 157-160
11. Гайдуков А. В. Воспитание детей в славянском неоязычестве //Вестник всеобщей истории Межвузовский сборник Вып. 3. - СПб Нестор 2000 - С. 12-23.
12. Гайдуков. А. В. Идеология и практика славянского неоязычества: диссертация ... кандидата философских наук: 09.00.06. - Санкт-Петербург, 2000. - 164 с.
13. Гусева Н. Р. Русские сквозь тысячелетия [Текст]: арктическая теория, краткий очерк / Н. Р. Гусева. - 2-е изд., расш. - Москва: Белые альвы, 2007. - 236 с. : ил.; 20 см.
14. Иловайский Д. И. Сокращённое руководство ко всеобщей и русской истории: Курс младшего возраста. — 3-е изд. — М.: Тип. Грачева и Ко, 1869. — VIII, 368 с.
15. Лакер У Черная сотня: Происхождение русского фашизма /Пер. с англ. В Меникера; [МФ "Культурная инициатива"]. - М.: Текст, 1994 - 478 с.
16. Миролюбов Ю. П. Сакральное Руси /Соч. в 2-х т. - М Золотой век, 1996.
17. Миролюбов Ю. П. Собр. соч. (В 10 т.). - München: Sayer, 1981-1985.
18. Мифы неоязычества и 'Книга Велеса'/ В А Шнирельман - Иерусалим, 1998.
19. Наганская М. «Велесова книга»: история одной фальшивки //Евреи и еврейская тематика в советских и восточноевропейских публикациях: Бюллетень Центра по изучению восточноевропейского еврейства. - Иерусалим Изд-во еврейского университета в Иерусалиме. 1986. - №4 - С. 3-27.
20. Новые религиозные культы, движения, организации в России / Ред. Кол. Трофимчук Н. А., Освиенко Ф. Г., Одинцов М. И. - М.: РАГС, 1997. (2-е изд, 1998 - 346 с )
21. Определение Архиерейского собора Русской Православной церкви «О псевдохристианских сектах, неоязычестве и оккультизме» (Декабрь 1994) // Современные секты и неоязычество в России Сб ст. - М Б.и., 1998. - С. 114-117.
22. Пигалкина С. Н. Современное русское неоязычество: философско-религиоведческий анализ: автореферат дис. ... кандидата философских наук: 09.00.14 / Пигалкина Светлана Николаевна; [Место защиты: Рос. акад. нар. хоз-ва и гос. службы при Президенте РФ]. -Москва, 2017.
23. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. - М.: Наука, 1988. - 580 с.
24. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. -М.: Наука. 1981. - 608 с.
25. Силенко Л. Mara Bipa. Spring Glen. -NY. 1979. - 420 с.
26. Трубачев О. Н. История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя. — М.: Изд-во АН СССР, 1959. — 212 с.
27. Филатов 1996 1. Филатов С. Современная Россия и секты //Иностранная литература - М -1996. - № 8. - С. 200-220.
28. Филатов С Щипков А. Язычество Рождение или возрождение*? //Дружба народов -1996. - №11/12 - С. 176-187.
29. Шнирельман В. А. Неоязычество и национализм Восточноевропейский ареал //Исследования по прикладной и неотложной этнологии Института Этнологии и антропологии РАН. - № 114. - М, 1998. - 30 с.
30. Шнирельман В.А. Постмодернистский и исторический мифы в современной России //Вестник Омского университета -1998. - №1. - С. 66-74.
31. Шнирельман В. А. Русское родноверие: неоязычество и национализм в современной России. — М.: Библейско-богословский институт святого апостола Андрея, 2012. — xiv + 302 с.
32. Шнирельман В. А. Арийский миф в современном мире. - М.: Новое литературное обозрение, 2015. - (Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»).
33. Щипков А. В. Во что верит современная Россия: Курс лекций /Религиозные проблемы в постперестроечной России Уч. пос. - СПб. ПИ- МЭН, Изд-во РХГИ, 1998. - 320 с.
Metropolitan of Smolensk and Dorogobuzh Isidor (Tupikin Roman Vladimirovich) Rector of the Smolensk Orthodox Theological Seminary
The strategy of counteracting modern neo-paganism in the Russian Federation: a missionary view.
Abstract: the article presents an analysis of possible strategies to counter modern neo-paganism in the Russian Federation. Recently neo-paganism and other non-traditional religious organizations have gained the opportunity to promote their beliefs on the Internet and in social networks primarily. This allows to expand the circle of followers. Polemic and opposition to neo-pagan religions and concepts are impossible without a thorough study of their dogma, ritual and social activity. Modern Slavic neo-paganism in the Russian Federation can be differentiated into three types according to behavioral features and worldview specifics: "neopagan escapism" (the so-called eco-religious groups), "neopagan subculture" (ethnographic groups) and "ideological neo-paganism" (groups united by ideas of patriotic nationalism). Such differentiation provides a structured toolkit for counteracting a multiform phenomenon of neo-paganism, because each type has its own motivation and all of them characterized by different stereotypes of social behavior. The last modus of presented typology, the so-called "ideological", stands out as more conceptually thought out and widespread. As for building strategies to counteract neo-pagan communities, it is worth noting that the nature of anti-pagan events depends on one or another type of neo-paganism. The article ends with a set of means (from theological debate to social and cultural events) to oppose various branches of modern Slavic neo-paganism.
Keywords: Russian Orthodox Church, neopaganism, missionary work, new religious movements, nationalism, eco-communities, paganism, subculture.
References
Aseev OV Paganism in modern Russia, social and ethnopolitical aspects: Dis .... cand. Philos. sciences. - M: RAGS, 1999.160 p.
Aseev O. In Paganism in modern Russia: social and ethnopolitical aspects: Author's abstract. dis. ... Candidate of Philosophy - M., 1999 .- 22 p.
Aseev OV Neopaganism in modern Russia: ethnopolitical and social aspects // State religion, church in Russia and abroad: Information and analytical bulletin. No. 5 (17). - M RAGS, 1998 - S. 18-25.
Barker A. New Religious Movements: A Practical Introduction / Scientific Edition. - St. Petersburg: Publishing house of the RHGI, 1997. - 290 p.
Verkhovsky A., Pribylovsky V. National-patriotic organizations in Russia: History, ideology, extremist tendencies - M. Institute of Experimental Sociology, 1996. - Ch. Neopagans, Zoroastrians and Shambhala. - P.9-10.
Verkhovsky A., Pribylovsky V., Mikhailovskaya E. Nationalism and xenophobia in Russian society. - M .: Information and expert group "Panorama", 1998. - Ch. Neopagans - pp. 39-41.
Verkhovsky A., Pribylovsky V., Mikhailovskaya E. Political xenophobia. Radical groups. Leadership views. The Role of the Church / Panorama Information and Expert Group. - M .: OOO "Panorama", 1999. - Ch. Russian neo-paganism - quasi-virus nationalism and xenophobia. -WITH. 122-133.
Gaidukov A. V. The national idea in the Slavic neo-paganism // Bulletin of universal history, Vol. 2 - St. Petersburg Nestor, 1999 .- S. 111-127.
Gaidukov A. V. Youth Subculture of Slavic neo-paganism in St. Petersburg // Youth movements and subcultures of St. Petersburg. Sociology and Anthropological Analysis / Under. Ed. V. Kostyushev. - St. Petersburg: Institute of Sociology, RAS St. Petersburg branch; Norm, 1998 .S. 24-50.
Gaidukov A. V. Political aspects of the emergence of neo-paganism in Russia // Herzen's readings 1997. Actual problems of social sciences St. Petersburg: FSN RGPU named after A. I. Herzen, 1998. - P. 157-160
Gaidukov A. V. Education of children in Slavic neo-paganism // Bulletin of General History Interuniversity collection Vol. 3. - SPb Nestor 2000 - S. 12-23.
Gaidukov. A. V. Ideology and practice of Slavic neo-paganism: dissertation ... candidate of philosophical sciences: 09.00.06. - St. Petersburg, 2000 .- 164 p.
Guseva NR Russians through the millennia [Text]: Arctic theory, a short sketch / NR Guseva. - 2nd ed., Ext. - Moscow: White Alves, 2007 .- 236 p. : ill .; 20 cm.
Ilovaisky DI Abridged guide to general and Russian history: a course for younger age. - 3rd ed. - M .: Type. Gracheva and Co., 1869. - VIII, 368 p.
Laker U Black Hundred: The Origin of Russian Fascism / Per. from English In Meniker; [MF "Cultural Initiative"]. - M .: Text, 1994 - 478 p.
Mirolyubov Yu. P. Sacred Russia / Works. in 2 volumes - M Golden Age, 1996.
Mirolyubov Yu. P. Sobr. op. (In 10 volumes). - Munchen: Sayer, 1981-1985.
Myths of neo-paganism and the 'Book of Veles' / VA Shnirelman - Jerusalem, 1998.
Naganskaya M. "Veles's book": the story of a fake // Jews and Jewish themes in Soviet and Eastern European publications: Bulletin of the Center for the Study of Eastern European Jewry. -Jerusalem Publishing house of the Jewish University in Jerusalem. 1986. - No. 4 - S. 3-27.
New religious cults, movements, organizations in Russia / Ed. Qty. Trofimchuk N.A., Osvienko F G., Odintsov M.I. - M .: RAGS, 1997. (2nd ed., 1998 - 346 p.)
Definition of the Council of Bishops of the Russian Orthodox Church "On pseudo-Christian sects, neo-paganism and occultism" (December 1994) // Modern sects and neo-paganism in Russia Sat Art. - M.B.I., 1998 .- S. 114-117.
Pigalkina SN Modern Russian neo-paganism: philosophical and religious analysis: abstract dis. ... candidate of philosophical sciences: 09.00.14 / Pigalkina Svetlana Nikolaevna; [Place of protection: Ros. acad. bunk bed households and state. services under the President of the Russian Federation]. - Moscow, 2017.
Rybakov B.A. Paganism of Ancient Russia. - M .: Nauka, 1988 .- 580 p.
Rybakov B.A. Paganism of the ancient Slavs. -M .: Science. 1981 .- 608 p.
Silenko L. Mara Bipa. Spring Glen. -NY. 1979 .- 420 p.
Trubachev ON History of Slavic terms of kinship and some of the most ancient terms of the social system. - M .: Publishing house of the Academy of Sciences of the USSR, 1959 .- 212 p.
Filatov 1996 1. Filatov S. Modern Russia and sects // Foreign literature - M -1996. - No. 8. -S. 200-220.
Filatov S. Shchipkov A. Paganism Birth or rebirth *? // Friendship of peoples -1996. - No. 11/12 - S. 176-187.
Shnirel'man VA Neopaganism and nationalism Eastern European area // Research on applied and urgent ethnology of the Institute of Ethnology and Anthropology of the Russian Academy of Sciences. - No. 114. - M, 1998. - 30 p.
Shnirelman V.A. Postmodern and historical myths in modern Russia // Bulletin of Omsk University -1998. - No. 1. - S. 66-74.
Shnirelman V. A. Russian Rodnoverie: Neopaganism and Nationalism in Modern Russia. -M .: The Bible-Theological Institute of St. Andrew, 2012. - xiv + 302 p.
Shnirelman V. A. Aryan myth in the modern world. - M .: New literature noe review, 2015. - (Library of the journal "Emergency Stock").
Shchipkov A. V. What does modern Russia believe in: A course of lectures / Religious problems in post-perestroika Russia Uch. pos. - SPb. PI-MEN, Publishing house of RHGI, 1998. -320 p.
