CC BY
28УДК 343.9
Афанасьева О.Р.,
доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры «Уголовное право, уголовный процесс
и криминалистика» Юридического института Российского университета транспорта, главный научный сотрудник Всероссийского научно-исследовательского института МВД России
Афанасьев П.Б.,
преподаватель Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя
СТРАХ ПЕРЕД НАСИЛЬСТВЕННОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ: ПОНЯТИЕ И ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ
Статья посвящена проблематике страха перед насильственной преступностью как одного из ее нематериальных социальных последствий. Несмотря на то, что заявленная тема неоднократно становилась предметом исследования ряда психологических, социологических, геополитических, политологических и экономических работ, в современной криминологической науке она относительно недавно стала объектом внимания российских криминологов и до настоящего времени не получила необходимой теоретической разработки. Авторы заключают, что факт существования насильственной преступности таит в себе готовый к реализации потенциал причинения вреда, внося деструктивные изменения в жизнедеятельность и продуцируя страх как свой результат. При этом страх перед ней распространен значительно больше, нежели реальный риск стать ее жертвой. Проведя анализ имеющихся российских и зарубежных научных работ (Chadee, Endler, Kleinman, Gilchrist, Farrall, Williams и др.), а также результатов опросов населения, проведенных ФОМ, ВЦИОМ, РГСУ по заказу МВД России во всех субъектах Российской Федерации в 2009-2015 гг. о социальных опасениях граждан, восприятии существующих криминальных угроз и состоянии их защищенности, авторы предприняли попытку исследования данного негативного нематериального социального последствия насильственной преступности и представили его научное определение, характеристику, выделили компоненты его образующие, проанализировали основные факторы, оказывающие влияние на его формирование. Основываясь на результатах изучения показателей ответов респондентов о состоянии защищенности сделали вывод о динамике уменьшения негативных оценок, при этом указали, что восприятие состояния защищенности предопределяется полом, возрастом, уровнем дохода, профессиональным и социальным статусом, местом жительства респондента, отношением общества к фактам проявления насилия. В этой связи, авторы заключили, что данный показатель является одним из критериев определения состояния защищенности населения, диагностирующим общее социальное самочувствие граждан, и его не следует воспринимать как непосредственный показатель страха перед преступностью. Ключевые слова: страх перед преступностью, преступность, насильственная преступность, виктимизация, жертва преступления, защищенность, опасения, криминологические угрозы
Afanas'eva O.,
Doctor of Law, Associate Professor, Professor of the Chair "Criminal Law, Criminal Process and Criminalistics"
of the Law Institute of the Russian University of Transport, Chief Researcher of All-Russian Research Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation
Afanas'ev P.,
Educator of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation named after V. Kikotya
FEAR OF VIOLENT CRIME: CONCEPT AND ESSENTIAL FEATURES
The article is devoted to the issue of fear of violent crime as one of its intangible social consequences. Despite the fact that the stated topic has repeatedly been the subject of research of a number of psychological, sociological, geopolitical, political and economic works, in modern criminological science it has recently become the object of attention of Russian criminologists and, till present time, it has not received the necessary theoretical development.
The article authors concluded that the existence of violent crime carries a potential for harm, ready to be realized, making destructive changes in life and producing fear as a result. At the same time, the fear of it is spread much more than the real risk of becoming a victim.
After analyzing the existing Russian and foreign scientific works (Chadee, Endler, Kleinman, Gilchrist, Farrall, Williams, etc.), as well as results of population surveys, conducted by the Public Opinion Foundation, VTSIOM, Russian State Social University by order of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation in 2009-2015 in all regions of the Russian Federation about social fears of citizens, perception of the existing criminal threats and a condition of their reception, the article authors made attempt of research of this negative intangible social consequences of violent crime and presented its scientific definition, features, allocated components of its forming, analyzed the major factors influencing its formation. Based on studies and research of indicators of respondents' answers to the state of security, the article authors concluded about the dynamics of the reduction of negative assessments, at the same time, it was pointed out that the perception of the state of security is predetermined by sex, age, income level, professional and social status, place of residence of the Respondents, the attitude of society to the factors of violent manifestation. In this regard, the contributors concluded that this indicator is one of the criteria for determining the state of security of the population, diagnosing the general social well-being of citizens, and it should be perceived as a direct indicator of fear of criminality.
Keywords: fear of criminality, criminality, violent crime, victimization, victim of crime, security, fears, criminological threats
Страх перед насильственной преступностью возможно рассматривать как одну из реакций на преступность и негативное нематериальное социальное последствие.
Как правило, в научных исследованиях, посвященных жертвам насильственных преступлений [18, С. 103-105], представляется анализ физического, имущественного и морального вреда, причиняемого потерпевшему насильственным преступлением, но при этом достаточно редко предметом изучения является результат негативного влияния факта существования преступности на большую часть населения, не являющуюся ни жертвами преступлений, ни их очевидцами. В то же время, актуальность затронутой проблематики можно подтвердить высказыванием Д. Шелли о том, что причина возникновения сильного чувства страха перед преступностью - в осознании человеком простой возможности оказаться жертвой преступления [14, С. 59].
Проблематика страха перед преступностью не является новой ни для криминологии, ни социологии и ни психологии, однако современная криминологическая наука уделяет ей недостаточно внимания. Между тем, в условиях недоверия данным официальной статистики о состоянии преступности, его определение может рассматриваться как один из показателей криминальной ситуации в России, а, следовательно, выступать одним из критериев формирования уголовной политики по борьбе с преступностью. В то же время различные аспекты страха перед преступностью рассматриваются за рубежом, уже начиная с 1967 г., когда впервые были осуществлены три крупномасштабных исследования, проведенных посредством опроса населения относительно чувства тревоги о состоянии преступности (В^егтапе1а1
1967 [2], Бпп1б 1967 [3], Ре1ББ 1967 [8]). Также проблематика страха является предметом многочисленных психологических, социологических, геополитических, политологических, экономических и криминологических исследований. Научный интерес к ней обосновывается не только социальным аспектом, связанным с влиянием страха перед преступностью на повседневную жизнь людей, но и политическим, экономическим аспектами, предопределяющими как формирование государственной политики, ориентированной на обеспечение безопасности населения (система безопасный город, усиление контрольных мер за гражданами), принятие уголовно-правовых норм, направленных на ужесточение мер уголовной ответственности и т.д., так и развитием отдельных отраслей экономики, сопряженных с обеспечением личной безопасности граждан.
Думается, что насильственная преступность -это один из самых серьёзных среди многочисленных стимулов, порождающих в обществе чувство страха. При этом страх перед ней воспринимается как хроническая и угрожающая социальная проблема, влияющая на повседневную жизнь и поведение людей как ввиду реально возникшей непосредственной опасности для жизни и здоровья людей, так и в ожидании угрозы в связи с наличием фактов, вызывающих состояние опасности. Страх перед преступностью распространен значительно больше, нежели реальный риск стать жертвой насильственного преступления, т.е. удельный вес жертв насильственных преступлений и лиц, непосредственно познавших насильственную преступность, невысок (чисто количественная, но не социальная оценка), однако, что же касается косвенного её познания, то здесь складывается совершенно иная критическая ситуация.
Как цитировать статью: Афанасьева О.Р., Афанасьев П.Б. Страх перед насильственной преступностью: понятие и основные характеристики // Вестник Академии права и управления. 2018. № 1(50). с. 33-39
Несмотря на укоренившееся мнение о влиянии преступности на общественное сознание, до сих пор отсутствует четкое понимание данного явления, точно не ясны механизмы влияния факторов, изменяющих общественное сознание и порождающих страх перед преступностью, не разработаны бесспорные методики, позволяющие его определять и измерять.
Думается, что исследование страха перед насильственной преступностью, прежде всего, затруднено из-за его нематериальности и неосязаемости, поскольку страх перед преступностью - это диффузные психологические конструкции, которые ввиду их многомерности и сложности зависят от ряда аспектов жизни [10, С. 14].
В свою очередь многомерность и сложность чувства страха перед преступностью предопределяет необходимость разработки методики, позволяющей учесть совокупность компонентов, оказывающих влияние на его уровень. Следовательно, его измерение посредством одного единственного показателя представляется неполным и не достоверным. Это подтверждается результатами зарубежных исследований последних четырех десятилетий [1;5;6;11 ;7;9], проводимых с учетом корреляций между чувством страха и возрастом респондентов, подвергшихся преступному посягательству, их полом, предполагаемым риском виктимизации, местом жительства, проводимой государством профилактической и информационной политики в СМИ и т.д. Результаты исследований свидетельствуют, что все указанные индивидуальные особенности респондентов, информационная политика СМИ, общественные настроения оказывают влияние на формирование определенного уровня страха перед преступностью и осознание человеком степени своей безопасности. Отличительная черта страха виктимизации - его неравномерность у населения [14, С. 59]. Так, согласно данным исследованиям чувство страха перед насильственной преступностью более характерно для пожилых лиц, женщин и лиц, подвергавшихся преступным посягательствам. Хотя некоторые ученые пришли к выводу, что мужчины также испытывают чувство страха, но они менее склоны к его проявлению и сообщению о нем [4; С. 173-175].
Страх перед преступностью как психологический эффект боязни стать жертвой преступления [16, С. 103], внешнего воздействия на условия их жизни, нарушения их благополучия или другими словами - эмоциональная реакция на преступность и ее социальные последствия, выступает как один из компонентов социального настроения, признаваемого доминирующим фактором, определяющим кардинальные сдвиги в общественной жизни [17, С. 26-34] и состояние защищенности населения от преступности. Страх может проявлять по-разному в зависимости от лица, участвующего в преступлении (потенциальной
жертвы и преступника), и вида преступления, являющего основанием для их беспокойства. Некоторые люди боятся одни ходить по улицам, другие опасаются физического насилия в семье. Это реальность для тех людей, которые воспринимают данные угрозы. Независимо от источника страха они боятся людей, места, действий и событий, которые нанесли или угрожают нанесением физического или психологического вреда им или их близким. Чувство страха также определяется доверием к другим членам общества, социальной сплоченностью, степенью вероятности виктимизации и ее социальными последствиями, состоянием их защищенности со стороны государства, существующим общественным мнением о состоянии защищенности, мнением друзей, слухов о произошедших преступлениях, информацией о криминальных событиях и их последствиях в средствах массовой информации и т.д.
Следовательно, на социальном уровне страх перед преступностью - это возникающая и передающаяся в процессе взаимодействия между людьми эмоциональная реакция на акт, переживаемый как преступный, форма которой определяется существующими в обществе рамками [15, С. 24].
Страх перед преступностью определяется не только деятельностью мозга и инстинктами, но и социальным, жизненным опытом и культурой. Он влияет на уровень тревожности населения, устанавливаемого посредством оценки риска стать жертвой преступления.
Страх перед преступностью представляет собой негативную эмоцию, включающую следующие компоненты [15, С. 26]:
1. объект, в соответствии с которым возникло чувство страха, т.е. информация о состоянии насильственной преступности как явлении, характеризующемся совокупностью преступлений, лиц, совершающих преступления и их жертв;
2. когнитивный компонент страха, определяемый посредством оценки риска, о котором будет указано ниже;
3. физиологический компонент страха, т.е. разнообразные реакции организма на насильственную преступность и символы, связанные с ней. Именно этот компонент как нормальная реакция организма способствует самосохранению. Однако реакции могут быть разнообразными, в том числе влияющими на качество жизни лица, проявляющиеся в депрессиях, нарушении сна, повышении тревожности и т.д.;
4. поведенческий компонент, выражается в предпринимаемой совокупности разнообразных мероприятий, направленных на то, чтобы избежать виктимизации от насильственного преступления (охрана, не посещение мест массового скопления людей и т.д.).
Анализ научной литературы позволяет сделать вывод, что страх перед преступностью не всегда
имеет реальные основания, основными обстоятельствами, влияющими на его формирование, являются: степень реальности подвергнутся риску; принадлежность к отдельным группам населения (женщины, пожилые, малоимущие, представители различных меньшинств), характеризующихся преобладанием у них чувства беззащитности, незащищенности от преступности; возможность противостоять посягательству; реальность виктимизации; ожидание серьезных социальных последствий от насильственной преступности, т.е. оценка последствий виктимизации; сообщения средств массовой информации о преступлениях, особенно если преступные деяния освещаются в драматической форме и внимание людей сосредотачивается на описании отдельных жестоких случаях [13, С. 117-122]; наличие правовых гарантий защиты прав человека и отсутствие эффективной защиты, предпринимаемых мер защиты, и возможная безнаказанность преступника за совершенное деяние. В связи с этим, разделяемом нами перечнем считаем, что нельзя признать достаточными и полными для познания механизма формирования чувства страха выделенные М. Варром и М. Стаффордом два фактора: 1. воспринимаемая серьезность преступления и 2. воспринимаемый риск совершения преступления [14, С. 62].
Остановимся на некоторых из указанных факторов, для чего проанализируем данные, полученные в результате социологических исследований общественного мнения об уровне безопасности личности и деятельности органов внутренних дел Российской Федерации, выполненных Фондом «Общественное мнение», ВЦИОМ и РГСУ по заказу МВД России. Опросы проводились в каждом субъекте Российской Федерации на основании анкет, разработанных в соответствии с рекомендациями ФГКУ «ВНИИ МВД России». В опросе участвовало в 2012 г. - 33 200 респондентов, по 400 респондентов в каждом субъекте РФ, в 2013 г. - 63 100 респондентов. В регионах с численностью населения менее 400 000 человек (в возрасте старше 18 лет) было опрошено по 500 респондентов, в остальных регионах - по 800 респондентов. В 20142015 г. опрашивалось по 48 800 респондентов (по 400 респондентов в регионах с численностью населения менее 400 000 человек, по 600 - в остальных регионах) [19, С. 117].
Как отмечалось, оценка риска признается когнитивным компонентом страха перед преступностью. Несмотря на то, что данные категории не тождественные, однако они взаимосвязанные, поскольку эмоция возникает вслед за оценкой ситуации. Объективные проявления определяют субъективное восприятие риска. С.Н. Яницкий трактует риск как «систематическое взаимодействие общества с угрозами и опасностями, индуцируемыми и производимыми процессом общественной жизни как таковым» [20, С. 238-239].
Результаты изучения общественного мнения свидетельствуют о высоком уровне социальной напряженности в обществе. Однако, если за период с 2009 г. по 2012 г. доля граждан, которые при ответе на вопрос, опаснее или безопаснее становится жизнь в России, отвечали, что опаснее, ежегодно возрастала, то в период с 2013 по 2015 гг. значение анализируемого показателя ежегодно снижалось с 53% в 2013 г. до 41% в 2015 г. и при этом увеличилась доля лиц, считающих, что жить стало безопаснее с 31 % в 2009 г. до 54 % в 2015 г.
Еще раз отметим, что не следует воспринимать индикатор криминологической тревоги как непосредственный показатель страха перед преступностью, поскольку он рассматривается как исключительно субъективное представление респондента о степени опасности жизни в России, на формирование которого оказывает влияние множество иных объективных и субъективных факторов. Следовательно, его можно считать одним из критериев определения состояния защищенности населения, ответом на данный вопрос, диагностирующим общее социальное самочувствие граждан, складывающееся из множества важных и второстепенных вещей, в том числе и риска виктимизации.
Были зафиксированы достаточно высокие показатели, характеризующие внешние источники чувства незащищенности. Так, в 2012 г. 56% опрошенных чувствовали себя незащищенными перед преступным миром и только 36% - чувствовали себя достаточно уверенно. В 2013 г. криминологические страхи и тревоги указывались реже, в 2015 г. показатель уровня криминологической тревоги, отражающий чувство защищенности населения от преступных посягательств на жизнь, здоровье и имущество, составил 57 %. Можно констатировать, что на достаточно высоком уровне находится озабоченность населения криминальной ситуацией.
В подтверждение высказываний о гендерных и возрастных предрасположенностях к страху преступности, его зависимости от силы или слабости социальной позиции респондента, а также зависимости страха от способностей противостоять нападению, приведем следующие данные. Мужчины заметно реже, чем женщины, были склонны отмечать рост социальных угроз (в 2013 г. 45 и 59% соответственно) и чаще указывали, что жизнь в России в последние год-два стала безопаснее (в 2013 г. 34 и 24% соответственно). Также женщины чаще, чем мужчины, указывали, что чувствовали себя уязвимыми для преступных посягательств (в 2013 г. 60% и 48% соответственно).
Склонность к пессимистическим оценкам криминальной ситуации и подверженность опасениям преступных посягательств в 2015 г. продемонстрировали возрастные группы 18-24 года и 61-70 лет. В
соответствующих группах респондентов тревожные оценки звучали чаще, чем в среднем по выборке [19, С. 122].
В науке наличествует утверждение, что жители больших городов более подвержены чувству страха перед преступностью. Так, согласно результатам опроса населения в 2013 г. озабоченность процессом криминализации общества высказывали столичные жители, из которых 58% выражали возрастающую опасность жизни (против 53% в среднем по выборке), при этом они оптимистично смотрели на ситуацию с безопасностью 22% (против 29%). Однако после столицы высокая доля пессимистичных ответов зафиксирована в городах с населением менее 50 тысяч человек и посёлках городского типа. В сельских населенных пунктах страхи перед криминальными угрозами несколько слабее. Таким образом, хотя результаты опроса не позволили установить прямую зависимость уровня беспокойства от размеров населённого пункта, однако данные свидетельствуют, что жители городов более подвержены страхам криминальных угроз.
Характеризуя страх перед преступностью, авторы указывают, что, несмотря на общественную опасность и тяжесть насильственных преступлений, люди все же, в первую очередь, боятся стать жертвой корыстных преступлений [14, С. 60], что объясняется массовостью их совершения и редкостью насильственных. Позволим себе предположить, что страх от насильственной преступности отличается качественными показателями. Считаем верным утверждением М. Магг о том, что даже умеренное увеличение воспринимаемого риска насильственной виктимизации имеет потенциал для значительного увеличения страха перед насильственной преступностью [12, С. 11].
Когда люди сталкиваются с опасными условиями, они могут вполне естественно испытывать страх за свою личную безопасность. Кроме того, они зачастую опасаются, за других (например, детей, супругов, друзей), т.е. лиц, чье благополучие и безопасность для них не безразличны. В связи с этим при анализе понятие страха перед преступностью необходимо толковать его широко, включая в него страх за других лиц. Исходя из анализа зарубежной литературы многие исследования, например, в Соединенных Штатах, были сосредоточены только на личном страхе, что несправедливо сужает предмет исследования [12, С. 5].
Результаты опроса населения свидетельствуют, как о наличии страха перед корыстной преступностью, так и насильственной. Также, у респондентов наиболее выражены волнения за близких людей: в 2013 г. - 35%, в 2015 г. - 20% боялись, что их могут убить или покалечить. Бесспорно, представленные результаты исследований не позволяют сделать вывод, насколько обоснованы эти тревоги и не являют-
ся ли они обычным проявлением беспокойства, которое люди испытывают относительно своих близких родственников. Во всяком случае, относительно себя такого рода опасения возникают заметно реже (в 17% случаев). При этом ограбления и кражи боится каждый пятый (21%). Подобные цифры свидетельствуют, что, беспокойство за безопасность близких лиц - также весьма распространенное чувство страха. В этой связи Дж. Шели предлагал выделять самостоятельные по своей природе два вида страха «личный страх» и «альтруистический». Согласно вышеотмечен-ному исследованию М. Warr (1992 г.) мужья гораздо чаще жен высказывали альтруистические опасения, в то время как женщины чаще беспокоились о детях [14, С. 63-64].
Таким образом, несмотря на то, что динамика социальных настроений граждан за период проведения исследования показывает некоторое снижение «веса» криминологических опасений в структуре страхов, тревог, однако его показатели еще достаточно высоки.
Рассматривая проблему страха перед насильственной преступностью как социального последствия, следует отметить, что оно, в свою очередь, порождает целую совокупность последствий, связанных не только с изменением ощущений людей (боязнь), но и их поведения. Человек становится избирательным в общественных местах, выборе транспортных средств, мест и времени прогулок и передвижения, средствах личной охраны и обеспечения безопасности, они вынуждены предпринимать дополнительные меры предосторожности и охраны. Граждане начинают использовать элементарные меры предосторожности: оставляют включенным свет, запирают двери на дополнительные замки, не покидают дом в темное время суток, избегают безлюдных мест и мест массового скопления людей.
Возможно заключить, что на социальном уровне страх перед насильственной преступностью понимается как возникающая и передающаяся в процессе взаимодействия между людьми эмоциональная реакция в виде страха перед насильственной преступностью, форма которой определяется существующими в обществе рамками [15, С. 24]. Не может не вызывать опасения поражающее свойство страха и его способность оказывать значительное влияние на поведение, стиль и качество жизни населения. Ясно одно, что его возникновение обусловлено недостаточной эффективностью защиты граждан государством от насильственной преступности.
Не менее острой оценки заслуживает и наше российское общество с его поразительно индифферентным отношением к несчастьям граждан, в котором происходит, казалось бы, невозможное - привыкание к насилию в том смысле, что любая информация на этот
счёт, кроме экстраординарной, уже мало кого выводит из душевного равновесия, не вызывает той реакции, какой-то или иное событие заслуживает. Формирование равнодушия к насилию, когда оно не касается нас лично, в определённом смысле - одно из самых тяжких последствий насильственной преступности.
Изучение чувства страха необходимо, поскольку позволит установить характеристики групп людей,
нуждающихся в помощи, и снизить данное негативное социальное последствие. В связи с этим представляется, что на современном этапе развития уголовной политики страх перед преступностью должен признаваться одним из критериев формирования современной уголовной политики в сфере противодействия насильственной преступности и минимизации её социальных последствий.
Список литературы
1. BaumerT. Research on fear of crime in the United States // Victimology: An International Journal, 3(3/4), 1978.
2. Biderman A, Johnson L, McIntyre J, Weir A (1967) Report on a Pilot Study in the District of Columbia on Victimisation and Attitudes Toward Law Enforcement // President's Commission on Law Enforcement and Administration of Justice, Field Surveys 1. Washington DC: US Government Printing Office.
3. Ennis P (1967) Criminal Victimisation in the United States: A Report of a National Survey // President's Commission on Law Enforcement and the Administration of Justice, Field Surveys 11. Washington DC: Government Printing Office.
4. Fear of Crime: Critical Voices in an Age of Anxiety / Edit by Stephen Farrall & Murray Lee. Taylor & Francis e-Library, 2008.
5. Ferraro K., LaGrangeR. Are Older People Most Afraid of Crime? Reconsidering age differences in fear of victimization // Journal of Gerontology, 45(5). 1992.
6. Ferraro K., LaGrange R. The measurement of fear of crime // Sociological Inquiry, 57: 1987.
7. Garofalo J. Victimization and the fear of crime // Journal of Research in Crime and Delinquency, 16, 1979.
8. ReissA (1967) Studies in Crime and Law Enforcement in Major Metropolitan Areas. Vol. 1 // President's Commission on law Enforcement and the Administration of Justice, Field Surveys 111. Washington DC: US Government Printing Office.
9. RoundtreeP. A re-examination of the crime-fear linkage // Journal of Research in Crime and Delinquency, 35, 1998.
10. Skogan W. Public policy and fear of crime in large American Cities. Paper presented at the Midwest Political Science Association. Chicago. 1976.
11. Warr M. Fear of Crime in the United States: Avenues for research and policy in Duffee (ed.), Measurement and Analysis of Crime and Justice // Criminal Justice 2000, vol. 4. Washington, DC: Department of Justice.
12. WarrM. Public Perceptions and Reactions to Violent Offending and Victimization // Understanding and Preventing Violence, Volume 4: Consequences and Control. 1994.
13. ГюннлаугссонХ., Порисдоттир Р. Средства массовой информации и страх перед преступностью в Рейкьявике: изменения в чувстве уверенности в 2001 г. / пер. Л.Л. Ананиана // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 4: Государство и право. Реферативный журнал. 2004. №4. С. 117-122.
14. Криминология / под ред. Дж. Ф. Шели. пер. с анг. СПб.: Питер, 2003.
15. Романова А.В. Социальные последствия страха перед преступностью в современном обществе: дис.... канд. социол. наук. Владивосток, 2005.
16. Свери К. Использование конкретных криминологических исследований для выработки политики борьбы с преступностью // Криминология и уголовная политика. М.: Институт государства и права АН СССР, 1985.
17. Тощенко Ж.Т. Социальное настроение - феномен современной социологической теории и практики // Социологические исследования. 1998.
18. Шиян В.И. Беспомощное состояние потерпевшего как объективный признак в преступлениях против личности, совершаемых с применением насилия // Уголовное право. 2014. №5. С. 103-105.
19. Юдина Т.Н., Фролова Е.В., Танатова Д.К., Долгорукова И.В., Родимушкина О.В. Безопасность личности и вик-тимные опасения // Журнал социологии и социальной антропологии. 2017. Том XX. №1 (89).
20. Яницкий О.Н. Россия как общество риска: социально-экономический аспект современного социологического анализа теневых отношений // Перспективные направления развития теоретической социологии в России рубежа XX-XXI веков / под ред. В.А. Мансурова, С.И. Григорьева. Москва - Барнаул, 2003.
Reference list
1. BaumerT. Research on fear of crime in the United States // Victimology: An International Journal, 3(3/4), 1978.
2. Biderman A, Johnson L, McIntyre J, Weir A (1967) Report on a Pilot Study in the District of Columbia on Victimisation and Attitudes Toward Law Enforcement // President's Commission on Law Enforcement and Administration of Justice, Field Surveys 1. Washington DC: US Government Printing Office.
3. Ennis P (1967) Criminal Victimisation in the United States: A Report of a National Survey // President's Commission on Law Enforcement and the Administration of Justice, Field Surveys 11. Washington DC: Government Printing Office.
4. Fear of Crime: Critical Voices in an Age of Anxiety / Edit. by Stephen Farrall & Murray Lee. Taylor & Francis e-Library, 2008.
5. Ferraro K., LaGrangeR. Are Older People Most Afraid of Crime? Reconsidering age differences in fear of victimization // Journal of Gerontology, 45(5). 1992.
6. Ferraro K., LaGrange R. The measurement of fear of crime // Sociological Inquiry, 57: 1987.
7. Garofalo J. Victimization and the fear of crime // Journal of Research in Crime and Delinquency, 16, 1979.
8. ReissA (1967) Studies in Crime and Law Enforcement in Major Metropolitan Areas. Vol. 1 // President's Commission on law Enforcement and the Administration of Justice, Field Surveys 111. Washington DC: US Government Printing Office.
9. Roundtree P. A re-examination of the crime-fear linkage // Journal of Research in Crime and Delinquency, 35, 1998.
10. Skogan W. Public policy and fear of crime in large American Cities. Paper presented at the Midwest Political Science Association. Chicago. 1976.
11. Warr M. Fear of Crime in the United States: Avenues for research and policy in Duffee (ed.), Measurement and Analysis of Crime and Justice // Criminal Justice 2000, vol. 4. Washington, DC: Department of Justice.
12. WarrM. Public Perceptions and Reactions to Violent Offending and Victimization // Understanding and Preventing Violence, Volume 4: Consequences and Control. 1994.
13. Gunnlaugsson H., R. Palsdottir Media and Fear of Criminality in Reykjavik: Changes in Confidence in 2001 / Translation by L. Ananian // Social and human sciences. Domestic and foreign literature. Series 4: State and law. Abstract journal.
2004. №4. P. 117-122.
14. Criminology / under the editorship of John. F. Shelly. Translation from English. SBR.: Peter, 2003.
15. Romanova A. The Social consequences of fear of crime in modern society: Thesis of PhD in Sociology. Vladivostok,
2005.
16. Sveri K. The use of specific criminological research to develop policies to combat criminality // Criminology and criminal policy. M.: Institute of Sate and Law of the USSR Academy of Sciences, 1985.
17. ToshchenkoZh. Social mood - the phenomenon of contemporary sociological theory and practice // Sociological research. 1998.
18. Shiyan V. Helpless condition of the victim as an objective sign in crimes against the person committed with violence // Criminal law. 2014. №5. P. 103-105.
19. Yudina T., Frolova E., Tanatova D., Dolgorukova I., Rodimushkina O. The security of the person and the victim fears // Journal of sociology and social anthropology. 2017. Volume XX. №1 (89).
20. Yanitskiy O. Russia as a risk society: socio-economic aspect of modern sociological analysis of shadow relations // Perspective directions of development of theoretical sociology in Russia of the turn of XX-XXI centuries / Under the editorship of V. Mansurov, S. Grigor'ev. Moscow-Barnaul, 2003.
