CC BY
191
Раздел 11. Компаративистика и зарубежный опыт
ЗИГМУНТ О.А., PhD, доцент, olga.siegmunt@uni-hamburg.de ХафенСити университет Гамбурга,
20457,
Федеративная Республика Германия, г. Гамбург, Юберзееаллее, 16
SIEGMUNT O.A.,
PhD in Criminology, Postdoc,
olga.siegmunt@uni-hamburg.de
HafenCity University Hamburg,
Uberseeallee 16, 20457, Hamburg,
Federal Republic of Germany
БЕЗОПАСНОСТЬ И КОМПЬЮТЕРНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В ГЕРМАНИИ
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы общественной безопасности и компьютерной преступности на примере результатов двух виктимологических исследований, проведенных в Германии. Первое из них проведено Федеральным ведомством уголовной полиции при сотрудничестве с шестью исследовательскими институтами и университетами, второе — Управлением уголовной полиции земли Нижняя Саксония. Установлено, что чаще всего граждане страдают от использования вредоносного программного обеспечения, реже всего — от фишинга и фарминга. Общественная безопасность изучалась в форме ощущения защищенности граждан от угрозы стать жертвой преступлений. Исследовались три вида страха перед преступностью: аффективный, когнитивный и конативный. Полиции как основному органу государства, обеспечивающему общественную безопасность и общественный порядок, полученные результаты исследования важны для совершенствования работы по предупреждению компьютерной преступности.
Ключевые слова: компьютерная преступность; общественная безопасность; фишинг; фарминг; мошенничество; виктимный опыт; виктимологический опрос; Германия.
SAFETY, SECURITY AND CYBER CRIME IN GERMANY
Annotation. The issues of public safety and computer crime based on the results of two victimo-logical researches conducted in Germany are discussed in the article. The first one is carried out by the Federal Criminal Police Office in collaboration with six research institutes and universities, the second one — by the Criminal Police Office of Lower Saxony. It is established that most often citizens become the victims of the use of malicious software, and less often they become the victims of phishing and pharming. Public safety has been studied as the citizens' feeling of security and protection from the threat of becoming a victim of crime. Three types of fear of crime were investigated: affective, cognitive and connotative. The obtained results are important for improving the work on preventing computer crime which is carried out by the police as the main official institution that ensures public security and public order.
Keywords: computer crime; public safety; phishing; pharming; fraud; victim experience; victimo-logical survey; Germany.
Безопасность граждан и компьютерная преступность исследовались в Германии в рамках двух крупных эмпирических исследований - репрезентативных опросов населения об их виктимном опыте [1]. Особенностью этих опросов является тот факт, что они инициировались и проводились полицейскими ведомствами. Это свидетельствует как о хорошей научной базе немецкой полиции, заинтересованности в высококачественных исследованиях и открытости в отношении результатов, так и о высоком доверии ей населения.
Основное предназначение таких исследований заключается в дополнении уголовно-правовой статистики, которая отражает лишь небольшую часть соверша-
емых преступлений. Поскольку эти опросы проводятся репрезентативно для определенных территорий и на основе больших выборок, то могут быть описаны и изучены проблемы и потребности отдельных групп риска. А это, в свою очередь, позволяет более целенаправленно и детально планировать программы предупреждения преступности и повышения чувства защищенности граждан.
Такие опросы используются для объективирования не только объема совершенных преступлений, но и показателей раскрываемости преступлений. Последнее часто является не чем иным, как критерием оценки успешности работы правоохранительных органов [2, с. 121]. В Германии за
последние 25 лет раскрывалось в общей сложности 45-55 % всех преступлений [3, с. 13]. По отдельным видам преступлений, например связанным с распространением и потреблением наркотиков, в связи с жестким контролем и учетом только тех деяний, по которым было установлено лицо, совершившее преступление, уровень раскрываемости доходит в Германии до 100 % [4, с. 169]. Уголовно-правовая статистика не дает достаточно объективного представления о работе правоохранительных органов. В связи с этим она дополняется результатами опросов, описанных в данной статье.
Компьютерная преступность в Германии в целом и в отдельных землях. Опрос «Барометр безопасности в Германии» был проведен Федеральным ведомством уголовной полиции при сотрудничестве с шестью исследовательскими институтами и университетами* в период с июня по ноябрь 2012 года. Опрашивались лица в возрасте от 16 лет и старше. Опрос граждан проводился по телефону, использовались как домашние номера, так и генерированные по принципу случайности номера мобильных телефонов. По домашним номерам для опроса выбирался тот член семьи, чей день рождения был последним на момент звонка; по мобильным телефонам - основной владелец. Опрос длился в среднем 20 минут.
Вся выборка включала основную выборку (репрезентативную для всех земель; п = 30 278), дополнительную выборку (в пяти землях**; п = 4417) и ономастическую выборку (только граждане турецкого происхождения, во всех Землях; п = 808) [5]. Окончательная выборка включает в себя в общей сложности 35 503 опрошенных. Доля участия составила соответственно: 19,4 % основной выборки, 20,9 % дополнительной выборки и 15,9 % ономастической выборки [4].
* Max-Plank-Institut für ausländisches und internationales Strafrecht Freiburg i. Breisgau, Institut für Soziologie der Universität Freiburg i. Breisgau, Frauenhöfer-Institut für System- und Innovationsforschung (Karlsruhe), Internationales Zentrum für Ethik in den Wissenschaften der Universität Tübingen, Katastrophenforschungsstelle der Freien Universität Berlin und Abteilung Kommunikationsund Medienwissenschaften des Sozialwissenschaftlichen Instituts der Universität Düsseldorf.
** Берлин, Бранденбург, Гамбург, Гессен и Саксония.
17 % респондентов являются мигрантами первого или второго поколения***. Из всей выборки 3,7 % составляют выходцы из Турции, 3,3 % - из бывшего Советского Союза и 10,1 % - из других стран. Распределение выборки по основным социально-демографическим признакам, таким как пол, возраст, уровень образования и наличие трудовой деятельности, соответствует в значительной степени распределению в генеральной совокупности. Исключение составляют следующие отклонения: лица с более высоким образовательным уровнем представлены в выборке чаще, а молодые люди в возрасте от 18 до 34 лет реже, чем в генеральной совокупности. Данные отклонения являются ожидаемыми для такого рода исследований. Для коррекции этих отклонений данные опросов были статистически взвешены [6, б. 5].
Помимо вопросов о социально-демографическом положении респондентам задавали вопросы о страхе перед преступностью, социальной ситуации в месте их проживания и т.д. Кроме того, респондентов спрашивали, пользуются ли они Интернетом и электронной почтой в личных целях****, как часто это делают, насколько безопасно они себя при этом чувствуют. 73 % граждан Германии в возрасте от 16 лет пользуются Интернетом в личных целях. Из них 83 % пользуются им ежедневно или как минимум несколько раз в неделю. При этом мужчины чаще пользуются Интернетом (78 %), чем женщины (68 %); а молодые люди чаще, чем представители старшего поколения. Так, в возрасте до 24 лет практически каждый (96 %) пользуется онлайн-банкингом,
*** В рамках данного исследования мигрант — лицо, которое не является гражданином Германии, а обладает гражданством одного или нескольких иностранных государств и (или) было рождено за границей (за пределами современной ФРГ) и после 1949 года въехало на территорию современной ФРГ, или хотя бы один из его родителей был рожден за границей и после 1949 года въехал на территорию современной ФРГ.
**** «Пользуетесь ли Вы Интернетом или электронной почтой в личных целях дома или в другом месте, например в интернет-кафе, на работе, у друзей или в пути? (Речь идет лишь об использовании в личных целях, а не для работы)».
совершает покупки через Интернет или зарегистрирован в социальных сетях. В возрасте от 65 лет этими услугами пользуются лишь 33 % граждан [6, б. 88].
После этого задавались вопросы о виктимном опыте за последние пять лет в связи с тремя преступлениями: ущерб, нанесенный использованием вредоносного программного обеспечения через Интернет*; фишинг** и фарминг***. За пятилетний период 24 % жителей Германии (с учетом всех респондентов независимо от того, пользуются ли они Интернетом в личных целях или нет) был причинен ущерб вредоносным программным обеспечением, 2,4 % пострадали от фишинга и 1,4 % от фарминга. Учитывая группу лиц, пользующихся Интернетом в личных целях, возрастает доля пострадавших от вредоносных программ до 33 %. Негативный опыт использования Интернета в личных целях исследовался в отношении лиц, постоянно проживающих на территории Германии, независимо от того, произошло ли это с ними внутри страны или за ее пределами.
Кроме того, респондентам задавались вопросы и в отношении других преступлений. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что причинение ущерба вредоносным программным обеспечением явилось самым распространенным из всех изучавшихся в этом исследовании преступлений. Вторым по количеству пострадавших за последние пять лет стало мошенничество в отношении товаров, изделий и услуг (14 %). От нанесения телесных повреждений пострадали 9,2 % населения, а от различных видов краж - от 0,8 % до 16,3 % [6, б. 10-11].
* Произошло заражение компьютера, потеря данных или был нанесен ущерб и устранение этих проблем потребовало больших затрат (независимо от того, произошло ли это из-за вирусов, червей или «троянов»).
** Получение электронной почты с фальшивым адресом отправителя, в которой Вас настоятельно просили указать Ваши конфиденциальные данные клиента, например, номер счета, PIN-код или код для выполнения банковских операций в режиме онлайн.
*** Перенаправление на фальшивую интернет-страницу, на которой Вы при регистрации, не осознавая подлога, ввели Ваши данные доступа, как, например, при онлайн-банкинге.
Мужчины чаще становятся жертвами компьютерных преступлений: 20,5 % женщин и 27,6 % мужчин пострадали от использования вредоносного программного обеспечения, 2,2 % женщин и 2,7 % мужчин - от фишинга и соответственно 0,9 % и 1,9 % - от фарминга. Абсолютный и процентный уровень трех описываемых здесь преступлений очень разный: от фишинга и фарминга страдает лишь небольшая часть населения. Тенденции распределения данных по возрастным категориям одинаковы для всех видов преступлений. Молодые люди чаще становятся жертвами компьютерных преступлений. Постепенный спад виктимности наступает после 54 лет, а после 70 лет спад становится стремительным.
Статус граждан по признаку наличия трудовой деятельности отчасти соотносится с возрастом. Так, пенсионеры реже других групп становятся жертвами компьютерных преступлений. Студенты более других относятся к группе риска. Тенденция опасности стать жертвой компьютерной преступности увеличивается с ростом уровня дохода семьи. Наиболее очевидна эта тенденция при нанесении ущерба от использования вредоносного программного обеспечения: в семьях с месячным доходом ниже 1000 евро пострадали 15,6 % лиц, с доходом от 1000 до 2000 евро - 20 %, с доходом от 2000 до 3000 евро - 27,5 %, а в семьях с доходом более 3000 евро - 32,3 %.
Компьютерная преступность в Нижней Саксонии. Опрос «Безопасность и преступность в Нижней Саксонии» был проведен Управлением уголовной полиции земли Нижняя Саксония в феврале - марте 2013 года. Лица в возрасте от 16 лет и старше опрашивались при помощи письменных анкет, которые рассылались по почте. Первоначальную выборку составили 40 000 респондентов, доля участия составила 47 %, окончательная выборка включила 18 940 лиц [7; 4].
Доля женщин в выборке равна 52,7 %, мужчин - 46,5 %, 0,8 % респондентов не указали свой пол. Распределение выборки по возрастным группам соответствует распределению населения генеральной совокупности. Территория Нижней Саксонии распределена между шестью управлениями полиции земли. Доли участия в выборке соответствуют пропорциональному
распределению по управлениям полиции в генеральной совокупности.
Респондентам задавались вопросы об их социально-экономическом положении, восприятии социальной ситуации по месту жительства, страхе перед преступностью, виктимном опыте и т.д. Спрашивали, пользуются ли респонденты Интернетом, и если да, то как часто. Здесь не делалось различия между его использованием в личных интересах или для работы. Относительно компьютерной преступности задавались вопросы по четырем деликтам: ущербу, нанесенному использованием вредоносного программного обеспечения*; фишингу**, фармингу*** и мошенничеству посредством Интернета****. Выяснялся вик-тимный опыт за предшествующий календарный год.
В общей сложности от киберпреступ-ности в Нижней Саксонии***** в 2012 году пострадали 12,5 % граждан. Больше всего жителей пострадало от использования вредоносного программного обеспечения (9,9 %). Пострадавшие от фишинга составили 0,4 %, от фарминга - 0,9 % и от мошенничества в Интернете - 2,9 %. Мужчины и лица более юного возраста чаще становятся жертвами этих преступлений. Всего от компьютерной преступности пострадали 9,4 % женщин и 15,8 % мужчин. За исключением фишинга, по всем остальным преступлениям уровень мужской виктимности выше. Все четыре вида компьютерной преступности различаются по уровням виктимизации, тенденции их распределения по возрастным группам практически идентичны.
* Мой компьютер был до такой степени заражен вирусами, червями или «троянами», что это повлекло за собой потерю данных или материальный ущерб.
** Я ввел свои данные, например номер счета или PIN-код, после получения электронной почты с фальшивым адресом отправителя, в которой меня настоятельно просили их указать.
*** Меня перенаправили на фальшивую интернет-страницу, на которой я при регистрации ввел свои данные доступа, как, например, при онлайн-банкинге.
**** При использовании Интернета моим доверием злоупотребили, вследствие чего я понес материальный ущерб.
Подробнее о результатах исследования
см.: [7].
Кроме того, респондентов спрашивали о виктимном опыте мошенничества без использования Интернета. Интересно отметить, что уровень данного преступления незначительно выше мошенничества в Интернете (3,3 %). Различия по половому признаку наблюдаются и здесь: жертвами стали 2,8 % женщин и 4 % мужчин.
Ограничения при проведении эмпирических исследований и оценки результатов. То, что фишинг и фарминг назывались респондентами реже других преступлений, может иметь ряд причин. Во-первых, граждане действительно редко с этим сталкиваются. Во-вторых, граждане не видят большой разницы между всеми названными деяниями и все помехи в работе с компьютером они связывают, например, с вирусами. В-третьих, граждане не воспринимают это в качестве противоправного деяния, более того, охарактеризованные выше электронные письма подпадают в их представлении под категорию назойливой рекламы.
Каковы бы ни были истинные причины, особую роль, очевидно, при этом играет отсутствие правовых знаний не только в отношении фишинга и фарминга, но и большей части компьютерных преступлений. Стать жертвой компьютерной преступности - новый феномен. Процесс формирования правосознания длительный, поскольку исходит из индивидуальных установок по отношению к праву, основанных, в свою очередь, на правовых знаниях и восприятии права. А в сознании граждан виртуальные поступки зачастую не ассоциируются с нарушением закона.
Это может быть связано с элементарным незнанием собственных прав. Кроме того, правовые границы деяний довольно размыты в восприятии их юридически непросвещенными гражданами. В ситуации виктимизации многие из них скорее винят себя за неловкость в обращении с современной техникой, за то, что, не подумав и внимательно не прочитав инструкцию, скачали какую-нибудь программу и при этом занесли вирусы на свой компьютер либо по собственной невнимательности или доверчивости ввели конфиденциальные данные на ложную, как позже выяснилось, страницу. Иногда люди совершают подобные действия неосознанно и к моменту возникновения проблем не могут соотнести их с реальными причинами. Даже если
пережитое воспринимается как преступление, то гражданам не всегда понятно, кто является в этом случае преступником.
Неясное понимание гражданами природы компьютерной преступности ведет к ограничениям и при проведении опросов. В первом из представленных здесь исследований, как раз по причине предполагаемой нестабильности результатов, было принято решение увеличить исходный период с 12 месяцев до пяти лет.
Сравнить результаты исследований с данными уголовно-правовой статистики в отношении компьютерной преступности достаточно сложно. Основные проблемы заключаются в следующем. В соответствии с формулировкой, предложенной Федеральным ведомством уголовной полиции, компьютерная преступность охватывает все преступления, которые совершаются посредством использования информационной техники и средств связи в корыстных целях, или преступления, направленные против них [8, б. 5]. С одной стороны, это позволяет учитывать как деяния, в которых компьютеры являются средством, так и те, в которых они являются целью совершения преступления.
Кроме того, учитываются деяния, совершенные с применением персональных или так называемых промышленных компьютеров. В этом смысле здесь речь идет скорее о преступлениях в сфере высоких технологий. В опросах учитываются лишь деяния, осуществленные при использовании персонального компьютера, причем в одном исследовании лишь в личных, а в другом -в личных и профессиональных целях.
Минимальный возраст в опросах и в уголовно-правовой статистике не совпадает. В эмпирических исследованиях опрашиваются лица в возрасте от 16 лет и старше, т.е. лица, которые достигли дееспособного возраста и поэтому не нуждаются в разрешении родителей или лиц, их заменяющих, о принятии решения об участии в такого рода опросах. В уголовно-правовой статистике возраст жертвы не имеет значения.
В уголовно-правовой статистике представлены данные за каждый календарный год. Исходя из этого рекомендуется проводить виктимологические опросы в начале года, изучая промежуток времени, охватывающий предыдущий календарный год. Некоторые исследования именно так
и планируются. Особо крупные исследования сложно скоординировать таким образом, поэтому они охватывают в качестве исходного периода последние 12 месяцев. Такой подход к сбору данных позволяет безоговорочно описать ситуацию с преступностью. Сравнение полученных данных с данными уголовно-правовой статистики возможно лишь с оговоркой на исходный период.
Уголовно-правовая статистика в отношении жертв преступлений учитывает место совершения преступления. Таким же образом и данные виктимологиче-ских опросов могут при специальном планировании дизайна и инструмента исследования собирать сведения о месте совершения преступления. Выборки исследований, представленных в данной статье, определялись по месту жительства респондентов. Вопрос о месте совершения преступления задавался лишь в отношении одного преступления, указанного по выбору респондента. Однако в отношении компьютерной преступности вопрос о месте его совершения не имеет содержательного смысла. Поскольку большая часть таких преступлений происходит в виртуальном мире, а современная техника мобильна, то реальное географическое месторасположение потерпевшего практически теряет значение.
Уголовно-правовая статистика
учитывает в основном количество преступников и преступлений и содержит лишь некоторые данные о жертвах преступлений. К преступлениям, по которым публикуются данные о жертвах, относятся: убийство; преступления против половой неприкосновенности с использованием насилия или злоупотребления зависимым положением; разбой, разбойное вымогательство и разбойное нападение на водителей автомобилей; нанесение телесных повреждений и преступления против личной свободы. Таким образом, данные виктимологических опросов о компьютерной преступности не могут сравниваться со статистическими данными о жертвах этих преступлений по причине отсутствия необходимых сведений.
В уголовно-правовой статистике учитывается количество следующих видов компьютерных преступлений: мошенничество посредством неправомерного завла-
дения пластиковой картой с Р^-кодом; мошенничество с использованием компьютера (§ 263а УК ФРГ); мошенничество в отношении права доступа к средствам коммуникации; фальсификация данных, существенных для доказательств, введение в заблуждение при оформлении правовых отношений посредством обработки данных (§§ 269, 270 УК ФРГ); изменение данных, компьютерная диверсия (§§ 303а, 303Ь УК ФРГ); шпионаж данных; пиратство в отношении программного обеспечения (личное использование, например, компьютерные игры) и в отношении программного обеспечения в форме профессиональной деятельности. Основная часть составов этих преступлений описывает различные виды мошенничества. В связи с этим некоторые из них могли бы быть дополнены данными виктимологических опросов.
При этом становится очевидным другое ограничение. Формулировки вопросов анкет лишь в общих чертах и не юридическим, доступным гражданам языком описывают опрашиваемый феномен. Язык уголовно-правовой статистики официален и опирается на состав преступления каждого из деяний. Это означает, что даже п ри пол н ейшем пон им а н ии респон ден та -ми задаваемых вопросов их ответы, как правило, не соответствуют полностью отдельным статьям Уголовного кодекса.
Особой задачей в исследовании компьютерной преступности представляется обеспечение возможности ее сравнения на международном уровне [9; 10]. Прежде всего это связано с различиями в правовых формулировках и процессах криминализации.
Безопасность граждан. Существует множество определений общественной безопасности. В рамках проекта Нижней Саксонии безопасность исследовалась в форме ощущения защищенности граждан от угрозы стать жертвой преступлений. Исследовались три вида страха перед преступностью: аффективный, когнитивный и конативный. Аффективный страх - это общее ощущение опасности. Когнитивный страх - это персональная оценка риска стать жертвой преступления. Кона-тивный страх - это поведение, направленное на предупреждение совершения преступлений.
В 2013 году исследовалось состояние защищенности граждан в отношении шести так называемых классических видов преступлений: кражи, нанесения телесных повреждений, разбоя, насильственных действий сексуального характера, повреждения личного имущества и проникновения в жилое помещение с целью хищения имущества (квартирная кража со взломом). В качестве примера приведем вопросы, задававшиеся респондентам лишь по одному из преступлений - квартирной краже со взломом. Граждан спрашивали о том, как часто у них возникает опасение, что у них могут что-то украсть (аффективный страх). Категории ответов: «никогда», «редко», «иногда», «часто», «всегда». Следующий вопрос: «Насколько вероятным Вы считаете, что в ближайшие 12 месяцев у Вас на самом деле что-нибудь украдут?» (когнитивный страх). Категории ответов: «очень невероятно», «скорее невероятно», «скорее вероятно» и «очень вероятно». Последний вопрос начинался с описания ситуации: «Чтобы в повседневной жизни защититься от преступности, люди часто прибегают к некоторым мерам. Укажите, пожалуйста, как часто Вы прибегаете к следующим мерам предосторожности: я защищаю квартиру в мое отсутствие, например, тем, что замыкаю дверь на дополнительный засов или включаю сирену» (конатив-ный страх). Категории ответов: «никогда», «редко», «иногда», «часто», «всегда».
Вопросы о безопасности при использовании Интернета были введены в анкету лишь в 2015 году, во время проведения второй волны виктимологического опроса. Так, задавался вопрос о том, считают ли респонденты Интернет в целом достаточно безопасным, и насколько безопасно они чувствуют себя при использовании определенных функций, таких как интернет-банкинг, электронная почта или социальные сети (открытый список из 15 категорий).
По аналогии с другими преступлениями исследовались три вида страха перед преступностью: аффективный, когнитивный и конативный. Аффективный страх перед компьютерной преступностью включает в себя опасения респондентов о том, что могло бы произойти следующее: лицо могло бы пострадать при онлайн-банкинге или при осуществлении операций купли-продажи через Интернет; в отношении
лица посредством Интернета мог бы осуществляться психологический террор; в отношении лица и против его воли могли бы быть осуществлены сексуальные домогательства посредством Интернета; посредством Интернета в отношении лица могло бы осуществиться намеренное и неоднократное преследование и обременение своим вниманием (сталкинг); персональные данные могли бы быть незаконно отслежены в Интернете.
Когнитивный страх перед компьютерной преступностью включает в себя в данном исследовании оценку риска стать жертвой такой преступности в ближайшие 12 месяцев. Среди таких преступлений указывались, в частности, мошенничество при осуществлении операций купли-продажи через Интернет, абонементные ловушки интернет-провайдеров, вымогательство или блокировка прибора.
Конативный страх перед компьютерной преступностью включает в себя меры, направленные на предупреждение совершения указанных преступлений. Такие меры могут быть как активными, например, использование антивирусных программ, так и пассивными - отказ от использования общественного беспроводного Интернета. К выяснявшимся в исследовании мерам относятся также: регулярная актуализация программ, использование сложных паролей, использование разных паролей для различных интернет-страниц, частая смена паролей, проверка безопасности интернет-страниц, удаление подозрительных электронных сообщений без их открытия, отказ от скачивания незнакомых программ и т.д.
В заключение респондентов спрашивали о том, какими источниками информации они пользуются, чтобы проинформировать себя о безопасности в Интернете. К таким источникам информации относятся: 1) семья, друзья или знакомые; 2) производители защитных программ, 3) продавцы в специализированных магазинах, 4) форумы и блоги в Интернете, 5) телевидение или радио, 6) информационные меры, предлагаемые полицией, 7) информационные меры других официальных учреждений и организаций (например, Федерального ведомства по безопасности в технологиях сбора, обработки и передачи информации (ВБI); 8) организации
по защите прав потребителей; 9) научные журналы и книги; 10) банки. Данный перечень был открытым, респонденты могли его дополнить. Кроме того, респонденты могли выбрать несколько источников информации.
Полиция как гарант безопасности. Полиция Германии - это орган исполнительной власти, одной из основных задач которого является обеспечение общественной безопасности и общественного порядка. В Германии нет единой полиции. Существует 18 полицейских ведомств и одно специализированное подразделение. Кроме того, полиция делится на федеральную и земельную. Так, на уровне государства полиция состоит из двух ведомств - Федеральной полиции и Федерального ведомства уголовной полиции и специализированного подразделения - полиции при немецком Бундестаге. Федерация разделена на 16 земель, у каждой из которых своя полиция, представленная отдельным ведомством - Управлением уголовной полиции земли.
Все полицейские ведомства входят в подчинение соответственно федерального или земельного Министерства внутренних дел и руководствуются в своей работе нормами федерального или земельного закона о полиции. Полицейские ведомства различаются по своим задачам и функциям.
Федеральное ведомство уголовной полиции расследует, например, особо тяжкие преступления в международном контексте, такие как незаконная торговля оружием, наркотическими и лекарственными средствами, операции с фальшивыми денежными средствами и отмывание денег, терроризм и особо тяжкие случаи компьютерной диверсии. В его задачи входит также персональная защита политиков федерального значения. Оно тесно сотрудничает с международными полицейскими организациями, такими как Интерпол.
Федеральная полиция до 2005 года называлась Федеральной пограничной охраной и отвечала за порядок и безопасность на границах государства. После 2005 года круг ее обязанностей расширился, и теперь федеральные полицейские присутствуют также в аэропортах и на вокзалах.
В соответствии со ст. 30 Конституции Германии исполнение государственных полномочий и выполнение государствен-
ных задач является прерогативой федеральных земель. К таким задачам и полномочиям относится создание полицейских ведомств земель и осуществление руководства их деятельностью. Полиции земель представлены тремя подразделениями: общеполицейские части (Schutzpolizei), уголовная полиция (Kriminalpolizei) и особые отряды полиции (Bereitschaftspolizei).
К общеполицейским частям относятся дорожный патруль и водная полиция. Их основной задачей является предотвращение опасности на отведенной им территории. Они занимаются предупреждением преступлений, регистрируют преступления, правонарушения и дорожно-транспортные происшествия.
Уголовная полиция расследует преступления. К уголовной полиции относятся и специально обученные отряды специального назначения, которые привлекаются в особо опасных ситуациях, таких как захват заложников, ограбление банка или похищение людей.
Особые отряды полиции - это соединения земельных полиций для поддержания порядка и обеспечения общественной безопасности во время крупных мероприятий, например демонстраций. При этом такие отряды могут быть привлечены к действиям в любой части страны. Их техническое снаряжение (бронированная техника или водометы) финансируется из федеральных средств.
Специализированное подразделение - полиция при немецком Бундестаге - охраняет общественную безопасность и общественный порядок в помещениях и на территории Федерального парламента.
Обращения в полицию. Гражданам далеко не всегда знакомы различия между полицейскими ведомствами и их функциями. Поэтому в вопросах виктимоло-гических опросов работа полиции оценивалась респондентами как в целом, так и на уровне отдельных функций и сфер деятельности, но без указания отдельных подразделений и видов. Так, например, оценивалась частота присутствия полиции в местах проживания или качество работы полиции во время последнего контакта.
В отношении компьютерной преступности, как и в отношении всех остальных преступлений, респондентов спрашивали
о том, сообщили ли они о случившемся в полицию, и что она при этом предприняла. В Нижней Саксонии жертвы чаще всего за я вл я л и в пол ицию о пережиты х фактах мошенничества посредством Интернета (24 %), реже о фишинге и фар-минге (вместе 10 %) и еще реже об утрате данных из-за вредоносного программного обеспечения (5 %) [7].
В целом уровень обращений в полицию по компьютерным преступлениям составил 9 %. К названным выше ограничениям сравнения эмпирических данных с данными уголовно-правовой статистики можно добавить еще одно - низкий уровень подачи заявлений в полицию влечет за собой искажение статистических данных [11]. В случае с компьютерной преступностью 91 % жертв в полицию не обращались. А это означает, что даже небольшие изменения в количестве подаваемых заявлений могут привести к значительным изменениям уголовно-правовой статистики [12, s. 471].
Пострадавшие указали типичные для этой категории преступлений основания для обращений в полицию: 65,1 % считали, что преступник должен быть пойман и наказан; 60,3 % обратились в полицию, чтобы такое больше не повторилось; 49,2 % хотели, чтобы преступник возместил ущерб; 36,5 % видели в этом свой гражданский долг; 9,5 % хотели вернуть украденное и 6,3 % нуждались в освидетельствовании факта для предоставления документов в страховую компанию.
В качестве оснований того, почему они не обратились в полицию, потерпевшие назвали следующее: 31,2 % респондентов считают, что полиция все равно не поверила бы и не раскрыла это преступление, или есть личный негативный опыт; 29,9 % считают произошедшее незначительным; 23,6 % решили проблему самостоятельно; 19,7 % посчитали произошедшее их личным делом, хотели, чтобы их оставили в покое, или хотели просто забыть произошедшее; 14,1 % не знали, что речь идет о преступлении, и 1,5 % примирились с преступником, не хотели этим доставлять преступнику хлопоты или из-за страха перед преступником.
Выводы. На чувство защищенности граждан влияет и их доверие правоохранительным органам, и желание к ним
обращаться, и готовность сообщать о случившихся правонарушениях. Высокая доля участия граждан в опросе, проведенном в Нижней Саксонии (на уровне 50 %), свидетельствует не только о хорошей организации проекта, но и не в последнюю очередь о доверительном отношении граждан к полиции.
Поскольку оба исследования содержат репрезентативные данные, то уровни пострадавших в выборке соответствуют их уровням в генеральной совокупности. К сожалению, полученные данные не позволяют делать каких-либо предположений о дальнейшем развитии этого вида преступности. Для подобного рода проекций необходимы данные временных рядов.
Следующим шагом в анализе данных должно стать сопоставление полученных результатов с уголовной статистикой, насколько это возможно. Сам тот факт, что полиция занимается эмпирическим исследованием компьютерной преступности и связанными с этим вопросами безопасности, свидетельствует о повышенном интересе правоохранительных органов к этому феномену. Полученные новые знания по этой теме применяются для осуществления эффективной работы по предупреждению данного вида преступлений. К мерам профилактической работы относится, например, просвещение граждан. Это происходит и благодаря участию средств массовой информации.
Результаты опросов публикуются в печати, проводятся интервью с экспертами, тематические беседы и т.д.
В России значение роли потерпевшего существенно возросло за последние десять лет. С 1 июля 2006 г. на территории Российской Федерации приказом Генпрокуратуры РФ N 39, МВД РФ N 1070, МЧС РФ N 1021, Минюста РФ N 253, ФСБ РФ N 780, Минэкономразвития РФ N 353, ФСКН РФ N 399 от 29 декабря 2005 г. «О едином учете преступлений»* введена в действие статистическая карточка N 5 - о потерпевшем [13]. А 22 сентября 2016 г. вступил в силу Федеральный закон от 23 июня 2016 г. N 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации»**, который определяет одним из основных направлений профилактики правонарушений выявление лиц, пострадавших от правонарушений или подверженных риску стать таковыми.
В связи с возросшим вниманием к роли потерпевшего в российской уголовной политике представляется целесообразным проведение подобных исследований и в России. Результаты таких исследований могли бы быть использованы для выявления проблем на местах, что позволило бы наиболее эффективно на них реагировать.
* Рос. газ. 2006. 25 янв.
** Рос. газ. 2016. 28 июня.
Список литературы
1. Зигмунт О. Компьютерная преступность в Германии // Преступность и социальный контроль в обществе постмодерна: материалы XXVIII междунар. Балтийской криминологической конф.: в 2 ч. Ч. I. СПб.: Алеф-Пресс, 2015. С. 157-159.
2. Зигмунт О. Возможности международного сравнения уголовной статистики // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2014. N 1 (26). С. 116-123.
3. Siegmunt, O. (2013a). Kriminelle Russen, kriminelle Deutsche: Zur Jugendkriminalität im Hell- und Dunkelfeld. Berlin: Wissenschaftlicher Verlag Berlin.
4. Siegmunt, O., Gluba, A. „...die im Dunklen sieht man nicht" // Monatsschrift für Kriminologie und Strafrechtsreform. 2014. 97 (2). S. 169-174.
5. Schiel, S., Dickmann, C., Gilberg, R., Malina, A. (2013). Repräsentative Bevölkerungsbefragung im Rahmen des BaSiD-Teilvorhabens „Sicherheitsgefährdungen durch Kriminalität". Methodenbericht. Bonn: infas.
6. Birkel, C., Guzy, N., Hummelsheim, D., Oberwittler, D., Pritsch, J. (2014). Der Deutsche Viktimisierungssurvey 2012: Erste Ergebnisse zu Opfererfahrungen, Einstellungen gegenüber der Polizei und Kriminalitätsfurcht. Freiburg i. Br.: Max-Plank-Institut für ausländisches und internationales Strafrecht.
7. Landeskriminalamt Niedersachsen (Hrsg.) (2015). Befragung zu Sicherheit und Kriminalität in Niedersachsen: Abschlussbericht zur ersten Befragung im Frühjahr 2013. Hannover.
8. Bundeskriminalamt (Hrsg.) (2010). Cybercrime: Bundeslagebild 2010. Wiesbaden.
9. Зигмунт О.А., Петровский А.В. Кибер- и интернет-преступность в Федеративной Республике Германия и Российской Федерации: возможности сравнительного исследования // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2015. N 4 (34). С. 180-188.
10. Зигмунт О.А., Петровский А.В. Ответственность за совершение кибер- и интернет-преступлений по уголовному законодательству ФРГ и РФ // Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года: концептуальные основы и историческое значение (к 170-летию со дня принятия). Краснодар: Кубанский гос. ун-т; Просвещение-Юг, 2016. С. 495-503.
11. Зигмунт О.А., Энцманн Д. Различия и особенности преступности несовершеннолетних в России и Германии: их значимость для теории аномии // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2006. N 1 (10). С. 97-109.
12. Siegmunt, O. (2013b). Mit Vorsicht zu genießen! Zur Aussagekraft von Kriminalstatistiken und zum Anzeigeverhalten Jugendlicher in Deutschland und Russland // Monatsschrift für Kriminologie und Strafrechtsreform. 96 (6). S. 461-476.
13. Зигмунт О. Преступники и потерпевшие от насильственных преступлений: исследование латентной преступности несовершеннолетних // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2013. N 1 (22). С. 106-116.
