CC BY
136
так и коннотативный, с превалированием того или иного компонента в зависимости от намерений говорящего. Учитывая различную степень значимости денотации и коннотации в инвективных единицах, можно выделить следующие типы инвектив:
1) собственно инвективы, где денотативный и коннотативный компоненты равноправны;
2) инвективы-экспрессивы, где доминирует коннотация при размытой в контексте денотациии;
3) ивективы-аффективы, где денотативный компонент полностью отсутствует, а коннотация равна лексическому значению слова;
4) потенциальные инвективы, где доминирует денотативный компонент.
4. Филиппов А.В. К проблеме лексической коннотации // Вопр. языкознания. 1978. № 1. С. 60.
5. Арнольд И.В. Эмоциональный, экспрессивный, оценочный и функционально-стилистический компонент лексического значения слова // XXII Герценовские чтения. Иностранные языки: материалы межвуз. конф. Л., 1970. С. 88.
6. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж, 1985. С. 71.
7. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 2002. С. 41.
8. Карасик В.И. Язык социального статуса. М.; Волгоград, 1992. С. 239.
9. Цена слова: из практики лингвистических экспертиз текстов СМИ в судебных процессах по защите чести, достоинства и деловой репутации. М., 2002. Экспертиза №2.
Поступила в редакцию 28.07.2009 г.
1. Черемисина М.И. Экспрессивный фонд и пути его изучения // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Новосибирск,
1981. Вып. 8. С. 4.
2. Лукьянова Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления. Новосибирск, 1986. С. 41.
3. Шаховский В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж, 1987. С. 83.
Mizis I.Yu. Denotative and connotative components in the semantics of invective words. The article considers different types of invectives. Correlation of denotative and connotative components in the lexical meaning of every type of invectives is determined.
Key words: invectives; invective vocabulary; denotative component; connotative component.
УДК 482
СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОБРАЗОВАНИЯ: СИНОНИМЫ ИЛИ ВАРИАНТЫ ФОРМЫ СЛОВА?
© Ю.Н. Денисов
В статье стилистическое значение рассматривается как особый вид информации, входящий в семантическую структуру слова. С точки зрения разграничения понятий «разные слова» и «разные формы одного слова», стилистические образования представляют собой семантические формы одного слова и выполняют определенную функцию в оформлении лексического значения. Поскольку в синонимическую оппозицию нами включаются разные слова, а не формы слова, то стилистические образования не рассматриваются в качестве синонимов.
Ключевые слова: лексическая синонимия; синонимическая оппозиция; формы слова; семантическая структура слова; стилистические образования.
В современном языкознании неоднократно отмечалось, что в понимании и определении различных понятий, связанных с синонимией, нет единства. Неоднозначный и многоаспектный подход к определению это-
го важнейшего семантического явления и к результатам исследований в данной области, а также материалы лексикографической обработки, представленные в словарях синонимов, позволяют сделать вывод о том, что
лексическая синонимия не представлена целостной и достаточно непротиворечивой концепцией. Лингвисты активно продолжают исследовать и выявлять те компоненты в семантической структуре слова, которые действительно имеют отношение к синонимии, и те, которые, хотя и обнаруживают вариативность, что, как известно, признается в качестве основного критерия синонимичности противопоставляемых членов синонимической пары (синонимического ряда), тем не менее не могут рассматриваться как передающие синонимическую информацию.
Разнородный характер компонентов семантической структуры слова заставляет обратиться к такому языковому механизму, как нейтрализация оппозиций, что должно послужить объективным показателем семантической вариативности, лежащей в основе синонимии на лексическом уровне. В лексикологии, по определению Э.В. Кузнецовой, «словесная оппозиция - это пара слов, сходных друг с другом по тем или иным компонентам и в то же время различающихся чем-либо. В рамках оппозиций компоненты слов могут быть квалифицированы как идентифицирующие, сходные или общие для обоих слов, и дифференцирующие, по которым слова различаются» [1].
В основе лексической синонимии лежит оппозиция двух и более слов (лексем), несколько различающихся лексическими значениями (абсолютных, стопроцентных синонимов быть не может), но в определенных контекстах имеющих общее смысловое содержание. Синонимическая оппозиция обеспечивает реализацию лексических значений слов, а нейтрализация позволяет увидеть смысловое содержание данного противопоставления и определить синоним как член семантической оппозиции. Иначе говоря, смысловая тождественность обеспечивается способностью синонимов как членов идеографической оппозиции смешиваться, нейтрали-зовываться, что находит свое отражение в их взаимозаменяемости в контексте. Именно поэтому практика выделения идеографических синонимов соответствует пониманию синонимии как семантического явления, характеризующегося проявлением вариативности разных слов в привативной оппозиции и подвергающейся в речи языковому механизму нейтрализации.
Но, наряду с лексической вариативностью, в языке представлены и другие виды семантического варьирования, которые также выделяются в оппозиции языковых образований и связаны с тем, что структура слова не ограничивается наличием только лексического (знакового) значения. Семантическая структура слова, помимо лексического и грамматического значения, что составляет когнитивное значение и является центральным компонентом лексического значения, включает в себя еще и периферийный компонент, несущий прагматическую информацию. А это значит, что в слове целесообразно различать понятия «лексическая структура слова» и «семантическая структура слова» [2].
Иначе говоря, лексическая структура слова совпадает с его семантической структурой, если отсутствуют коннотативные и стилистические компоненты.
В отличие от лексического значения (собственно знакового значения, оформленного грамматически), которое служит ядерным (облигаторным) компонентом в семантической структуре слова, все другие компоненты факультативны, но именно они, посредством вхождения в семантику (значение) слова, «очеловечивают» слово и, более того, придают ему неповторимую культурнонациональную специфику. Это называется коннотацией, и обычно относят к ней понятия эмотивности, оценочности, мотивированности (образности) и экспрессивности.
Далее нам необходимо определиться с проблемой семантического варьирования: является ли оно (варьирование) следствием противопоставления разных слов или же осуществляется в рамках одного слова (форм слова). Решение вопроса о том, являются ли те или иные образования самостоятельными словами (языковыми знаками) или же представляют собой формы одного слова (языкового знака), имеет непосредственное отношение к синонимии потому, что синонимы рассматриваются нами как члены оппозиции слов, различие между которыми можно квалифицировать как семантическое варьирование (вариативность). Семантическое варьирование в рамках одного слова демонстрирует уже противопоставление его форм и вследствие этого не оказывается собственно синонимическим.
Языковой знак (слово), по определению профессора А.Л. Шарандина, - это «грамматически (морфологически и/или синтаксически) оформленный знак коммуникативной системы человека, связанный с познанием, отражением и выражением предметно-понятийной стороны действительности путем называния ее или указания на нее и участвующий в передаче аккумулированной информации на правах самостоятельного элемента высказывания» [2, с. 18-19]. Сущность слова определяет понятие лексического значения, которое в русском языке всегда оформлено грамматически. Это означает, что при решении вопроса, являются ли те или иные образования разными словами или же формами одного слова, необходимо исходить из сущности слова: если различия между образованиями лежат в области лексического значения, то перед нами разные слова; если же различия обнаруживаются в связи с грамматическим оформлением одного и того же лексического значения, то данные образования представляют собой формы одного слова. По сути различия между понятиями «слово» и «форма слова» лаконично были определены В.В. Виноградовым: «Формы слова -это разновидности одного и того же слова, отличающиеся друг от друга элементами морфологического состава или синтактико-фразеологическими связями и соответствующими побочными значениями и оттенками» [3].
Определение слова как грамматически оформленного предметно-понятийного содержания (лексического значения) позволяет видеть в различных грамматических формах слова (словоформах и трансформах), по выражению А.Л. Шарандина, лексико-грамматическое варьирование, сущность которого заключается в неизменности (тождественности) лексического (денотативно-сигнификативного) значения и в изменчивости (нетож-дественности) грамматического значения. Эти отношения можно представить в виде семантической формулы: С языкового знака = О / 8 ^ Г, где Б - денотат, 8 - сигнификат, Г - грамматика.
По мнению А. Л. Шарандина, наряду с лексико-грамматическим варьированием логично выделение семантических форм, которые являются результатом лексико-семантического варьирования: как и в случае лекси-
ко-грамматического варьирования, здесь сохраняется тождество лексического значения, а изменения касаются семантической части слова, компоненты которой оформляют, наряду с грамматикой, лексическое содержание слова.
Коннотативные компоненты в структуре слова не являются показателем отдельности нового слова, а представляют собой формы слова, только не грамматические, а семантические. Следует заметить, что противопоставление «грамматические формы» и «семантические формы» связано не с отрицанием семантичности грамматики, а с тем, что коннотация - это область не грамматики, а лексики, поскольку традиционное разграничение лексического и грамматического значений предполагало включение коннотатив-ной информации в лексическую часть слова. Оппозитивные отношения в семантической структуре слова будут иметь следующий вид: (Л ^ Г) ^ К, где Л - лексическое значение, Г - грамматическое значение, К -коннотативное значение. Направление этих отношений свидетельствует о том, что любое слово с коннотативным значением обязательно предполагает наличие лексического значения, тогда как наоборот необязательно: не всякое лексическое значение предполагает возможность его коннотативной окраски. Вместе с тем следует признать, что рассмотрение коннотативных значений в качестве самостоятельных в структуре слова имеет скорее исследовательский характер, поскольку слово - это единство собственно лексического, грамматического и коннота-тивного значений. И в своем единстве они представляют онтологическую сущность слова.
Приведенная выше семантическая структура слова должна быть дополнена еще одним важным компонентом - стилистическим, который имеет особое значение в плане установления синонимических отношений.
Содержательно стилистически маркированные слова несут информацию об их принадлежности определенному функциональному стилю, об уместности, допустимости, оптимальности слова в определенных условиях общения. Как можно заметить, данная содержательность, прежде всего, характеризуется связью со «сферами общения», что, по мнению Д.П. Шмелева, «правильно отражает
зависимость функционально-стилистической дифференциации литературного языка от цели и характера языковой коммуникации» [4]. А поскольку цели и характер языковой коммуникации разнообразны, то возникает необходимость отразить социально значимые сферы общения посредством языковых средств, в той или иной степени закрепленных за ними. «Закрепленность» является важным моментом в понимании взаимосвязи стиля и сферы общения, т. к. язык обслуживает человека (общество) в самых различных областях его жизни и деятельности. Естественно, «откликнуться» и отразить все формы и случаи человеческого общения язык не может. Но наиболее коммуникативно-значимые сферы общения оказываются маркированными теми или иными языковыми средствами.
Обнаруживая связь слов со сферой их использования, можно предположить, что стилистические различия не должны включаться в семантическую структуру слова. Так, Э.В. Кузнецова отмечает, что стилистическая маркированность не включается в содержание слова, а «приписывается» самому слову как факту языка [1]. Но ведь «приписать» можно то, что существует (с точки зрения того, кто «приписывает). Ср. также мнение Л.М. Васильева [5]. На наш взгляд, «сферы общения» - это реально существующие, социально значимые ситуации и отношения, формы общественного сознания, виды деятельности человека. Поэтому слово как языковой знак стремится отразить и аккумулировать это разнообразие сфер общения. Стилистические различия сориентированы на обобщение типичных сфер человеческого общения с целью их закрепления в языке. Иными словами, стилистические различия - это информационные различия и, следовательно, они принадлежат семантике вообще и семантике слова в частности.
Другое дело, что ориентация на внеязы-ковую действительность, представленная различными сферами общения, «сопровождается связью с субъективным принципом отбора и комбинации наличных языковых средств, их трансформацией» [6]. Но субъективность в отношении отражения сфер общения не может быть основанием для невключения стилистической информации в семантическую структуру слова, поскольку
субъективизм такого типа был присущ, например, отражению в языке эмоций и оценок, которые, однако, включаются в содержание слова.
Итак, на наш взгляд, стилистическая информация принадлежит слову и оформляется в нем как дополнительная информация о сфере его использования в жизнедеятельности человека. В этом случае слово оказывается стилистически окрашенным, стилистически маркированным. Компонент «стилистическое значение» включается в общую семантическую структуру слова на правах равноправного с другими компонентами с точки зрения отражательной сущности языка. С точки же зрения функциональной значимости в коммуникативном процессе его статус может быть различным.
Стилистическая информация может быть оформлена как лексическое значение, когда мы имеем дело со стилистическими понятиями (стилистическая терминология).
Определяя стилистическое значение как особый вид информации в семантической структуре слова, мы не утверждаем, что оно входит в структуру коннотации. Как известно, существуют различные мнения относительно статуса стилистического компонента. Одни исследователи считают, что он является одним из компонентов коннотативной структуры слова. Так, Н.М. Кожина рассматривает стилистическую коннотацию как «те дополнительные к выражению предметнологического и грамматического значений экспрессивные или функциональные свойства», которые ограничивают возможности употребления языковой единицы «определенными сферами и условиями общения и тем самым несут прагматическую информацию» [7]. Коннотацию как совокупность стилистического, экспрессивного, эмоционального и оценочного компонентов определяет В.А. Булдаков [8].
Сторонники противоположного подхода считают, что стилистический компонент, хотя и входит в семантическую структуру слова, тем не менее не включается в коннота-тивную ее часть, а выделяется в качестве особого, самостоятельного структурного компонента. По мнению И.А. Стернина, стилистический (по его терминологии - «функционально-стилистический») компонент исключается из состава коннотации, поскольку
«он не характеризует предмет, а несет информацию о ситуации, в которой протекает речевой акт (формальная, неформальная, устная, официальная и др.)» [9].
Нам представляется более убедительным второй подход, потому что мы имеем дело с принципиально иной отражательной информацией в том смысле, что информация о предмете здесь задействована, но в плане его использования в определенной сфере. Другими словами, отражение предмета опосредовано сферой общения, информация о которой, в свою очередь, оказывается коммуникативно более значимой, чем информация о признаках и свойствах предмета или явления действительности. Вообще, на наш взгляд, информация о сфере общения всегда присутствует: нет предмета (явления) вне сферы общения. Но только часто она не актуализируется, и вследствие этого слово оказывается стилистически неокрашенным (нейтральным). Но именно сориентированность на «нейтральную» сферу общения (своего рода «прототип») в сознании человека позволяет выделить стилистически маркированные слова как некое «отклонение от нормы». По мнению В.Н. Телии, в структуре значения слова стилистический макрокомпонент следует выделять в качестве особого компонента, поскольку «в этом макрокомпоненте... можно выделить два уровня представления -поверхностный, соотносимый с самой формой знака, когда она сигнализирует о его принадлежности к тому или иному функционально-стилистическому пласту, и глубинный, соотносимый уже с социальными параметрами речи, или, как говорил Ш. Балли, - с “социальной окраской”» [10].
В отношениях с блоком [Л ^ Г] стилистический компонент является маркированным, поскольку любое стилистически окрашенное слово предполагает наличие лексического значения, оформленного грамматически, представленного в режиме (“регистре”) нейтрального стиля по какому-либо параметру, тогда как наоборот необязательно: не всякое грамматически оформленное лексическое значение оказывается стилистически окрашенным, т. е. С ^ [Л ^ Г].
Более сложные отношения представляются в отношениях стилистического компонента с блоком коннотации в целом и ее компонентами в отдельности. Наблюдения
исследователей в этом плане следующие. По мнению В.А. Булдакова, включающего, как уже отмечалось выше, стилистический компонент в структуру коннотации, но которая рассматривается им как «система взаимодополняющих и взаимообуславливающих друг друга составных частей, обладающих определенной иерархией», стилистический компонент определяется как доминанта, как ядерный по отношению к эмоциональности, экспрессивности и оценочности, поскольку он считает, что эти компоненты зависят от стилистического, причем «оценочность и эмоциональность характерны для функционально ограниченных, стилистически маркированных языковых единиц» [8, с. 8-9].
Во взаимосвязи со стилистическим значением рассматривает эмоционально-оценочное и образное значения А. Н. Кожин: «При посредстве стилистической содержательности слова реализуется эмоциональнооценочное отношение к объектам речевой деятельности и осуществляется образное представление различных сторон творчески осваиваемого мира» [11].
По мнению В.Н. Телии, «всякая интенсификация признака также способствует выделению выражения из нейтрального регистра» [10, с. 49]. В целом же, характеризуя отношения оценочность [О], эмоциональность [Э] и «мотивационность» («мотивированность») [М] - компонентов со стилистическим компонентом [С], В.Н. Телия отмечает, что [С]-компонент «примыкает к этому «тройственному союзу» [10, с. 49] и «вся конструкция «обрамляется» [С]-макроком-понентом, задающим социально маркированную сферу употребления данной языковой сущности, адекватно статусу стилистической дифференциации языка как социально детерминированной формы его существования» [10, с. 52]. Согласно выводам В.Н. Телии, в общем виде полная макрокомпонентная структура номинативного знака выглядит так: [С] {[О] [М] [Э] ([Г] [Б]} [10, с. 47].
На наш взгляд, стилистическая релевантность в наибольшей степени значима в отношениях с блоком [Л ^ Г], поскольку в этом случае только лишь она и оказывается тем существенным признаком, отличающим стилистически окрашенные слова от нейтральных в плане их использования в различных сферах общения. Когда же мы имеем
дело со словами, включающими в свою семантическую структуру в том или ином объеме коннотацию, то, по существу, происходит «усиление» стилистического эффекта, но не за счет его собственных ресурсов, а в связи с подключением коннотации, которая, судя по выводам исследователей, почти всегда стилистически окрашена. Правда, данную ситуацию можно интерпретировать и несколько иначе. В случае подключения коннотации собственно стилистический эффект может и «ослабевать», если коммуникативно значимыми оказываются коннотативные компоненты.
Отношения между коннотацией и стилистическим компонентом складываются следующим образом: всякое коннотативно окрашенное слово стилистически маркировано, но не любое стилистически маркированное является коннотативно окрашенным, т. е. в их оппозиции маркированными оказываются стилистические характеристики: С ^ К.
Таким образом, вывод исследователей о «вершинности» стилистического компонента в семантической структуре слова представляется вполне обоснованным.
С учетом тех оппозиций, которые были обозначены выше, общая семантическая структура слова в оппозитивном виде может быть представлена в следующем виде:
С ^ [(Л ^ Г) ^ К] [12].
Следует отметить, что, вероятнее всего, стилистический компонент в семантической структуре слова неэлементарен в структурном смысле. Это, скорее всего, информационно неоднородный блок (комплекс), подобно блоку коннотации. Слишком уж разными являются сферы общения, так или иначе отраженные стилистическим компонентом. Традиционная система стилей позволяет выделить в словаре пометы, связанные со следующими шкалами: 1) шкала литературного стиля (высок., книжн., поэт. и т. п.); 2) шкала стиля речи (офиц., разг., прост. и т. п.);
3) шкала социальных областей и видов деятельности (спец., полит., иск., эк., мат., хим., спорт. и т. п.); 4) шкала времени (устар., арх., ист., стар., нов. и т. п.); 5) шкала пространства (обл., диал., фр. и т. п.) [13].
Таким образом, мы считаем, что стилистические образования не входят в лексическое значение, но являются компонентом семантической структуры слова. С точки
зрения разграничения понятий «разные слова» и «разные формы одного слова» они представляют собой семантические формы слова, которые, как и грамматические формы, оказываются дополнительно распределенными. Так, например, глаголы «запрещать» и «воспрещать» различаются стилистически: первый является стилистически нейтральным, а второй стилистически окрашенным. Глагол «воспрещать» имеет стилистический оттенок «официальности». Вот почему, в частности, запрет на курение в общественных местах чаще всего оформляется как «воспрещать». В бытовом общении данное употреблении будет восприниматься как неуместное. Но стилистическая вариативность оформлена, на наш взгляд, на уровне стилистических форм, а не представлена в рамках оппозиции разных слов. Поэтому мы не обнаруживаем высказываний, где были бы употреблены оба этих глагола. Они оказываются дополнительно распределенными, подобно дополнительному распределению грамматических форм слова.
И, как показывают исследования [14], стилистические формы, отражая ту или иную форму общения, могут также выполнять функцию одного из средств выражения абстрактной лексической семантики. Поэтому есть все основания считать, что стилистические образования - это не разные слова, а особые формы одного и того же слова, вследствие чего не рассматриваем их как членов синонимической оппозиции. Подлинную синонимическую оппозицию образуют только идеография, синонимы, представляющие разные слова.
1. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989. С. 43.
2. Шарандин А.Л. Системная категоризация русского глагола. Тамбов, 2001. С. 33.
3. Виноградов В.В. О формах слова // Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М., 1975. С. 39.
4. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М., 1964. С. 73-74.
5. Васильев Л.М. «Стилистическое значение», экспрессивность и эмоциональность как категории семантики // Проблемы функционирования языка и специфики речевых разновидностей. Пермь, 1985. С. 8.
6. Степанов Ю.С. Стиль // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С. 494.
7. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. М., 1983. С. 83.
8. Булдаков В.А. Стилистически сниженная фразеология и методы ее идентификации (на материале современного немецкого языка): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Калинин,
1982. С. 8.
9. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж, 1985. С. 73.
10. Телия В.Н. Механизмы экспрессивной окраски языковых единиц // Человеческий фактор в языке: языковые механизмы экспрессивности. М., 1991. С. 41.
11. Кожин А.Н. О квалификации стилистического значения слова // Функциональная стилистика: теория стилей и их языковая реализация. Пермь, 1986. С. 37.
12. Шарандин А.Л. Курс лекций по лексической грамматике русского языка: морфология. Тамбов, 2001. С. 46.
13. Апресян Ю.Д. Избранные труды: в 2 т. Т. 2. Интегральное описание и системная лексикография. М., 1995. С. 74.
14. Пуговкина М.В. Стилистические парадигмы существительных (на материале семантических групп со значением «названия лиц»): ав-тореф. дис. . канд. филол. наук. Тамбов, 2006.
Поступила в редакцию 15.05.2009 г.
Denisov Y.N. Stylistic formations: synonyms or word forms? In the article stylistic meaning is considered as a special type of information, included in a word semantic structure. Contrasting “different words” and “different forms of the same word”, stylistic formations are semantic forms of the same word, which complete a specific function in formation of the lexical meaning. Because we include different words in the opposition of synonyms, but not forms of the word, stylistic formations are not viewed as synonyms.
Key words: lexical synonymy; opposition of synonyms; word forms; semantic structure of the word; stylistic formations.
УДК 81’42
КОМПЬЮТЕРНО-ОПОСРЕДОВАННАЯ КОММУНИКАЦИЯ ИЛИ ЭЛЕКТРОННЫЙ ДИСКУРС? К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ОСНОВНОГО ПОНЯТИЯ В ЛИНГВИСТИЧЕСКОМ ИЗУЧЕНИИ ИНТЕРНЕТА
© Л.Ю. Щипицина
В работе обосновывается необходимость выбора базового термина для исследования общения в новой коммуникационной среде, в качестве которого предлагается понятие «компьютерноопосредованная коммуникация». Вводится определение компьютерно-опосредованной коммуникации как деятельности людей по обмену текстовыми и другими знаковыми сообщениями, опосредованной связанными в сеть компьютерами.
Ключевые слова: компьютерно-опосредованная коммуникация; дискурс; электронный; виртуальный; сетевой.
ВВЕДЕНИЕ
Коммуникация с помощью новейших технологий - компьютера и Интернета - стала неотъемлемой частью жизни каждого современного человека. Электронная переписка, чтение новостей и другой самой разнообразной информации в Интернете, ведение сетевых дневников и общение в чате необходимы в деловой, образовательной и личной сфере. Соответственно, повышается значимость и актуальность научного рассмотрения новой формы коммуникации.
Изучение компьютерно-опосредованной коммуникации в настоящее время привлекает пристальное внимание лингвистов, а также представителей других гуманитарных и технических наук: социологов, культурологов, философов, педагогов, психологов, программистов и т. д. Это объясняется все возрастающей ролью компьютера и Интернета в жизни каждого человека, а также увеличением количества и разнообразия текстов, производимых в компьютерно-опосредованной коммуникации. Кроме того, исследователями отмечается усиление влияния данного вида
