CC BY
334
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 4 (295).
Филология. Искусствоведение. Вып. 75. С. 70-78.
С. В. Миронова
СТЕРЕОТИПНЫЙ ОБРАЗ ВОЛКА В РУССКОМ И ТАТАРСКОМ ЯЗЫКОВОМ СОЗНАНИИ
Рассматриваются разнообразные средства репрезентации стереотипа-образа волка в русском и татарском языковом пространствах; путем ассоциативного эксперимента выявляется общее и специфическое в восприятии указанного зоонима носителями двух разносистемных языков; находят отражение факты из истории, культуры, жизнедеятельности народов, ставшие причиной тех или иных стереотипных представлений о волке.
Ключевые слова: лингвокультурология, русский язык, татарский язык, стереотип, зооним, волк, ассоциат.
Зоонимы, представляющие собой названия реалий фауны, составляют одну из самых древних семантических групп лексического состава большинства языков. В силу развития переносных значений зоолексемы активно используются для характеристики качеств и действий человека.
Настоящее исследование представляет собой попытку выявить признаки, формирующие стереотип-образ волка (бYре) в русском и татарском языках, а также общее и специфическое в восприятии данного зоонима носителями двух разноструктурных языков.
Понятие стереотип, введенное в 1922 г. американским журналистом У. Липпманом в работе «Общественное мнение»1, в зависимости от того, в какой области знания (социология, когнитология, этнопсихолингвистика и так далее) проводится исследование, имеет множество толкований. Вслед за В. А. Масловой мы считаем, что «стереотип - это некоторый фрагмент концептуальной картины мира, ментальная “картинка”, устойчивое культурно-национальное представление (по Ю. Е. Прохорову, “суперустойчивое” и “суперфиксированное”) о предмете или ситуации. <.. .> Принадлежность к конкретной культуре определяется именно наличием базового стереотипного ядра знаний, повторяющегося в процессе социализации личности в данном обществе, поэтому стереотипы считаются прецедентными (важными, представительными) именами в культуре»2. В русском и татарском культурном пространствах стереотипы-образы волк и бYре соответственно, наряду с образами отдельных представителей фауны, занимают особое место в силу своей архаичности и нашедших в них отражение различных путей общественно-исторического развития народов. В связи с этим представ-
ляется интересным выявление общих и специфических средств репрезентации стереотипов волк и бYре в разноструктурных языках.
По нашему мнению, стереотип может получать выражение в самых разных языковых формах - это лексико-семантические варианты слова, его семантические дериваты, сочетаемость, корреляции с другими словами, функционирование в качестве эталона, символа, в составе прецедентных высказываний, текстов и так далее.
Анализ материала толковых словарей рассматриваемых языков с целью выявления лексико-семантических вариантов (ЛСВ) слов волк и бYре позволил сделать следующие обобщения. В толковых словарях русского языка3 указывается от одного до двух лексических значений слова волк. Общим является ЛСВ, содержащий биологическую характеристику («хищное животное семейства псовых»3), дополненную в некоторых случаях отличительными внешними признаками животного («обычно серой окраски»4), и лишь в «Большом толковом словаре русского языка» (сост. и гл. ред. С. А. Кузнецов), а также в «Словаре современного русского литературного языка» (гл. ред. К. С. Горбачевич) с пометой разговорное представлен второй ЛСВ - зоометафора (см.: «О человеке, искушенном в каком-л. деле, много испытавшем, привыкшем к невзгодам, опасностям. Старый газетный в. Морской в. ◊ Волк в овечьей шкуре. О лицемере, человеке, скрывающем свои дурные намерения, действия под маской добродетели»5 и «О человеке, много испытавшем, привыкшем к невзгодам, опасностям, искушенном в каком-л. деле (обычно в функции сказуемого) ◊ Старый, стреляный, травленый и т. п. волк <...> ◊ Морской волк»6 соответственно). Таким образом, в русском
языке лексема волк, кроме называния животного, используется и в качестве зоометафоры, служащей как для положительной, так и для отрицательной оценки лица.
В толковых словарях татарского языка7 представлены три ЛСВ слова бYре: первый является биологической характеристикой животного («этлэр семьялыгыннан булган имезYче ерткыч хайван»7 - хищное млекопитающее семейства псовых (перевод здесь и далее наш -С.М. ), второй - зоометафорой («явыз, усал кеше»7 - о жестоком, злом человеке), третий представляет собой метонимический перенос по признаку часть / целое - «мех животного» («бYре тиресеннэн (мехыннан) тегелгэн, эшлэнгэн. БYре тун»7 - сделано, сшито из волчьей шкуры, меха. Волчья шуба).
Сопоставительный анализ материалов лексикографических источников русского и татарского языков дает возможность говорить о наличии общих и специфических черт в восприятии зоонима. Общим является наличие в системе обоих языков ЛСВ, включающего биологическую характеристику животного, и ЛСВ - зооморфизма. Специфическим для носителей русского языка является стремление дополнить биологическую характеристику животного путем перечисления его внешних отличительных признаков (обычно серой окраски), а также использование зоометафоры для характеристики человека не только с отрицательной, но и с положительной стороны. По данным же лексикографических источников татарского языка, зоометафора бYре содержит в себе только пейоративную оценку человека. Другой отличительной чертой является переносное употребление лексемы бYре в значении «сделано, сшито из волчьей шкуры, меха», которое возможно лишь в изафетной конструкции, представляющей собой определительное сочетание из двух существительных без всяких морфологических показателей связи, где первый компонент словосочетания является определением, второй - определяемым, см.: бYре тун «волчья шуба» (буквально: волк шуба). Вышеуказанной конструкции изафета в татарском языке в русском соответствует определительное словосочетание с главным компонентом существительным и зависимым - прилагательным, которое согласуется с определяемым словом в роде, числе и падеже.
Для того чтобы составить более полное представление об образе волка в русском и татарском народном сознании, нами были
проанализированы материалы диалектологических словарей8 сопоставляемых языков. Так, выяснилось: в севернорусских говорах образ волка репрезентируется посредством лексем лыкас9, лыкась9, лукас10 (новгородские говоры), лыкус11 (владимирские говоры), в южнорусских - с помощью лексем бирюк12 (донские, орловские говоры), зверь13 (рязанские говоры). Интересен тот факт, что, по мнению А. Г. Преображенского, диалектизм бирюк является «заимств. из тат. бурл»14;
Н. М. Шанский, В. В. Иванов, Т. В. Шанская подтверждают эту мысль, отмечая, что «Бирюк <...> Заимств. из тюркск. яз. Татарск. бури -«волк» изменилось в бирюк, вероятно, под влиянием слов типа барсук. По мнению некоторых исследователей, слово бирюк было словом-табу, передающим иран. - *Ьаиака - «ужасный, страшный»15. Что касается остальных диалектизмов, зверь представляет собой исконно русское слово общеславянского происхождения16, лыкасъ, как предполагает В. Даль17, греческого происхождения.
Анализ материалов диалектологического словаря татарского языка18 выявил в его бара-бинском диалекте (Новосибирская область) такие репрезентанты образа бYре, как каршкыр19 и пере20. В «Кратком историко-этимологическом словаре татарского языка»21 нет статей, посвященных вышеуказанным лексемам, но можно предположить, что репрезентант пере представляет собой вариант слова бYре, который появился в результате действия закона сингармонизма гласных (губной гармонии).
Зоонимы являются прямым отображением этнокультурных условий, в которых формировался лексический фонд языков. Доказательством того, что слово волк есть культурный феномен в рассматриваемых языках, является его функционирование как прецедентного имени (Волк, Серый Волк - в русском языке, БYре, Ак бYре - в татарском языке), активное использование в составе прецедентных высказываний, текстов. Сформировавшийся стереотип суждений о характере животного способствовал тому, что зоолексемы волк и бYре стали использоваться в качестве символа жестокости, кровожадности; в дальнейшем символ превратился в эталон (то, в чем образно измеряется мир) злости и коварства. Обычно такие эталоны представляют собой устойчивые словосочетания компаративного типа, таковы, например, наиболее частотные злой как волк, голодный как волк и менее активные бы-
стрый как волк, умен как старый волк в русском языке, бYре шикелле карау (смотреть волком), бYре кебек ач (голодный как волк) в татарском языке.
Зоонимы волк - буре в сопоставляемых языках являются критерием оценки широкого круга человеческих качеств: как моральных, так и физических, о чем свидетельствуют примеры их функционирования в метафорическом значении, в составе сравнений и устойчивых сочетаний, то есть в прецедентных высказываниях. Так, в русском языке о злом, алчном, жестоком человеке говорят: волк. Зооним в идиомах компаративного типа демонстрирует, что к положительно оцениваемым личностным качествам русская культура относит силу, молодость, смекалку, опытность: быстрый как волк, умен как старый волк. В сравнении же голодный как волк находит отражение негативное отношение к физическому состоянию, высшую степень проявления которого связывают именно с характерными чертами вышеупомянутого животного; отрицательную оценку несет в себе и прилагательное волчий в сочетании волчий аппетит, используемое в переносном значении «очень сильный». Много испытавшего, привыкшего к невзгодам и опасностям человека называют матерым, травленым волком; опытного моряка - морским волком; лицемера, прикрывающего свои дурные намерения, действия маской добродетели, - волком в овечьей шкуре. Человек, который волком смотрит, имеет угрюмый, недружелюбный, враждебный вид, а о недостойном кого-либо, кому он набивается в товарищи, говорят: тамбовский волк тебе товарищ. В устойчивых сочетаниях находят отражение и ситуации из жизни лица: так, хоть волком вой характеризует тяжелое, безвыходное положение, волчий закон - «беззаконие, поддержанное грубым насилием»22, волчий паспорт или билет - «в царской России: документ о политической не-благонадежности»22. Производное от лексемы волк входит и в состав устойчивого сочетания терминологического характера, см.: «Волчьи ягоды - кустарник с ядовитыми ягодами»22.
В татарском языке словом бYре называют жестокого, злого человека. Фразелогизму бYре шикелле карау соответствует русское выражение смотреть волком, означающее «смотреть угрюмо, враждебно», сочетанию бYре булып уласац да - хоть волком вой. О человеке, который внимательно прислушивается к разговору, носители татарского языка говорят: бYре
колагы ауда. Тот, кому крупно везет, чьи дела идут в гору, характеризуется фразеологизмом бYресе улый. Разговорное устойчивое сочетание бYре уы используется для обозначения крапивной лихородки, «бYре аягы бот. плаун»23, <^ре к^зе бот. бирючина, вороний глаз, бYре тырнагы бот. змеевик»23, «бYре ^илэге бот. волчьи ягоды»23. Кстати, последние шесть примеров на функционирование лексемы бYре в составе устойчивых сочетаний, исключая пример с бYре щилоге, не имеют прямых соответствий с лексемой волк в русском языке, что указывает на специфическое в восприятии данной лексемы носителями сопоставляемых языков.
Репрезентантами стереотипа-образа волка (бYре) служат и пословицы, поговорки, в которых нашли отражение мировидение и миропонимание народов, их национальная культура, обычаи и верования. Прецедентные высказывания с зоонимом волк (бYре) различны по тематике, часть их имеет прямые соответствия (межъязыковые структурно-семантические эквиваленты) в сопоставляемых языках, например:
1. Трусость и героизм: Волков бояться - в лес не ходить. - БYре бар дип урманга бармый тормыйлар (БYредзн курыккан урманга бар-мас). Не прикидывайся овцою - волк съест. -Сарык булма, бYре ашамас. И волк, попавший в переплет, ягненка дядей назовет. - Сарык янында бYре, бYре янында ШYре.
2. Неблагодарность: Доверил волку стадо стеречь. - БYре бзйлзYгз кунмэс, дуцгыз зйдзYгз килмзс. Как волка ни корми, все в лес смотрит. - БYре баласын бYреккз салсац да, урманга карый.
3. Бережливость: Зайца ноги носят, волка зубы кормят, лису хвост бережет. - БYре баласын тотарга вйрзтсз, сарык баласын ка-чарга вйрзтз.
4. Сила слова: Сказал бы словечко, да волк недалечко. - Орз белмзгзн эт венз бYре китерз. Волка словом не убьешь. - Кем ни генз зйтсз дз, буре салам ашамас. Помяни волка, а волк из колка. - СYЗнец башы бозауда, койрыгы твлкедз.
5. Правда и ложь: С ошейником пес ни волк, ни батька, а все тот же пес (нет соответствия). Не все то волк, что серо. - Йвз бYре ку_ргзн, яхшылап караса, эт икзн.
6. Молодость и старость: Морской волк во всем знает толк (Старый волк во всем знает толк) (нет соответствия). Яшь чак, ЩYлзр
чак, карыйм тзрззздзн: сарык бYрене ашый (нет прямого эквивалента). Лучше пусть опытный волк съест, чем неопытный (нет соответствия).
7. Беспечность: Волк-людоед появляется, когда люди беспечны. - Син бYрене аясац, бYре сине талар. Рзхимле бYре рзхимсез кешенец баласын асраган (нет соответствия).
8. Хвастовство: Лезет в волки, а хвост телки (нет прямого эквивалента). Кобыла с волком мирилась, да домой не воротилась (нет соответствия). Мактанчык бYредзн курык-маган, тычканнан коты очкан (нет прямого эквивалента).
9. Родина, предназначение: Волком родился, лисой не бывать (нет соответствия). И в тесноте люди живут, а на просторе волки воют (нет прямого эквивалента). КвтY таш-лаган куйны бYре алыр (нет соответствия). Тзвзккзлгз бYре тимзс (нет прямого эквивалента). Аерылганны аю ашар, бYленгэнне бYре ашар (нет соответствия).
10. Невежество: Выть тебе волком за свою овечью простоту. - Наян кеше - твлке кеше, Надан кеше - квлке кеше. Волк в пастухах живет, лиса - в птичниках, свинья - в огородниках (нет соответствия). И пастух, и волк овцу стерегут (нет прямого эквивалента). Кто в чин вошел лисой, тот в чине будет волком (нет соответствия).
11. Работа, труд: Волка ноги кормят (нет прямого эквивалента). Дело не волк, в лес не убежит (нет соответствия). Квндез зкият свйлзгзн кешене ак бYре ашар (нет прямого эквивалента).
12. Общество и человек: С волками жить -по-волчьи выть (нет соответствия). И волки сыты, и овцы целы (нет прямого эквивалента). Дерет коза лозу, а волк - козу, а мужик -волка, а мужика - поп (нет соответствия). В согласном стаде волк не страшен (нет прямого эквивалента). Не тягайся с богатым, не борись с сильным; Коза с волком тягалась, хвост да шкура остались (нет соответствия). Не ставь недруга овцою, а ставь его волком (нет прямого эквивалента). Авыл эте тала-шыр, бYре килсз ярашыр (нет соответствия). Урман бYресез, тау кыясыз булмас (нет прямого эквивалента). Ач бYре арысланга ташла-ныр. - Голодный волк сильней сытой собаки. БYре куршесен ашамас. - Волк волка не съест.
Только в татарском языке выделяется следующая тематическая группа пословиц и поговорок с зоонимом бYре:
13. Мать и дети: Анасына ергэн эт бYре авызына тешэр.
Имеется также тематическая группа, присущая только русскому языку и не имеющая аналогов в татарском:
14. Предопределенность: Что у волка в зубах, то Егорий дал.
Анализ «поведения» зоонимов волк - бYре в составе пословиц и поговорок позволяет утверждать: 1) рассматриваемые зоолексемы
активно функционируют в прецедентных текстах обоих языков, служа олицетворением различных человеческих пороков; 2) некоторые пословицы и поговорки имеют прямые соответствия в сопоставляемых языках, что объясняется территориальным соседством и многовековыми торгово-экономическими связями народов; 3) в пословицах и поговорках обоих языков зоонимы волк - бYре употребляются для отрицательной оценки качеств, состояния, действий, манеры поведения лица, что объясняется тождественностью восприятия представителя фауны, при которой одно и то же животное характеризуется посредством сходных лексем; 4) выделение тематической группы «Мать и дети» в составе татарских паремий, «Предопределенность» - в составе русских, в текстах которых функционируют вышеназванные зоолексемы, позволяет утверждать о наличии специфического в стереотипах народного сознания.
В русских пословицах и поговорках, посвященных матери и ребенку, в основном реализуется мысль: «Какова мать, таковы и дети». Волк в них не упоминается, хотя этот образ присутствует в народной колыбельной песне: «Придет серенький волчок, Он ухватит за бочок». В татарской народной пословице: «Анасына ергэн эт бYре авызына тешэр», - образ бYре служит предупреждением-возмездием для тех, кто непочтительно и неуважительно относится к своей матери. Что касается наличия тематической группы «Предопределенность» в составе русских паремий и отсутствия ее в татарских, объясняется этот факт спецификой верования и менталитета татарского и русского народов. С принятием христианства на Руси святого Георгия в народе стали называть «Егорием вешним», «зеленым Юрием». «Егорий слился с древнерусским Ярилой (Даждьбогом). По народным представлениям, в его власти были земля, дикие животные, особенно волки («Чтоу волка в зубах, то Егорий дал»). Он мог оберечь стадо
от зверя и от других несчастий»24. Славяне верили, что нападение волка на скотину происходит по воле Егория, это жертва, после которой другие животные в течение летнего выпаса будут охраняться сверхъестественными силами и останутся целыми и невредимыми.
Таким образом, в сознании носителей обоих языков образ волка - бYре наделен по большей части пейоративными характеристиками, однако так было не всегда.
Д. О. Шеппинг в работе «Мифы славянского язычества» пишет: «У нас на Руси много преданий о волках небесных, крадущих солнце и луну во время затмения; волк обычный оборотень упырей и колдунов -Волкодлаков»25. В «Словаре славянской мифологии» Е. А. Грушко, Ю. М. Медведева в статье, посвященной волку, находим: «По народным сказаниям, он является олицетворением темной тучи, заслоняющей солнце, и вообще темноты... Волком иногда оборачивался, по слову языческой старины, даже сам Перун, появляясь на земле; колдуны и ведьмы старались подражать богу богов славянских»26.
Таким образом, древние славяне видели в волке сверхъестественное существо, причастное к миру богов, он же являлся посредником между «этим» и «тем светом», между людьми и богами или нечистой силой, причем отношение к нему было неоднозначное. Темная туча, представавшая в образе волка, сулила земледельцам обильные осадки, а значит, хороший рост зерновых. Охотясь на диких животных, те же посевы волк оберегал от разорения. Видимо, поэтому во времена развития земледелия в народе образ волка связывали с плодородием, урожайностью. С другой стороны, в народных поверьях волка обычно отождествляли с нечистой силой, виной тому - его нападения на домашний скот и людей. Кроме того человек верил, что колдуны и ведьмы могут обернуться волком или наслать волков на людей и скотину. Черти, бесы также могли предстать в волчьем обличье, поэтому с темными силами боролись с помощью огня, креста, молитвы, колокольного звона, вообще освященными предметами.
Свою «двойственность» образ волка сохранил и в народных сказках. В волшебных сказках он предстает как существо, обладающее даром всеведения, это искушенный в различных делах зверь. Сказочный волк одарен человеческим голосом и необычайно мудр, но самое главное - он помощник и советчик героя (см.: «Иван-царевич и серый волк», «Финист -
ясный сокол»). В сказках же о животных волк -сильный и кровожадный, но недалекий, простоватый зверь («Волк и семеро козлят», «Лиса и волк», «Лиса-повитуха» и др.). Несмотря на неоднозначность данного образа, за стереотипом волк в русских сказках закрепилась отрицательная коннотация. Объясняется данный факт, на наш взгляд, преобладанием сказок о животных над волшебными сказками, где в первых волк обычно является отрицательным персонажем; во-вторых, влиянием христианства, которое вело борьбу с пережитками языческой религии (тотемизмом); в-третьих, появлением в сказках о животных темы социального обличения.
В произведениях татарского народного эпоса образ волка, точнее, Белого Волка (Ак буре), занимает особое место. Ф. И. Урманчеев в монографии «Эпические сказания татарского народа: Сравнительно-исторические очерки»27 посвятил изучению сюжета, связанного с этим образом, целую главу под названием «По следам Белого Волка». По мнению автора, в татарском фольклоре «известна такая легенда: «Когда-то в древности, кочуя по горам и лесам, предки татар заблудились, были окружены врагами и должны были погибнуть. Какой-то Белый Волк взял их под свою защиту, вывел из гор и лесов лишь ему известными дорогами и спас от уничтожения» [67. С. 565] <...> Следовательно, это животное достойно глубокого уважения и почитания»28. Почтительное отношение к волку наблюдается в творчестве и других тюркоязычных народов, например, башкир, по легенде которых мифический волк был предводителем башкирских племен в период их переселения на Южный Урал.
В татарских народных сказках наблюдается несколько иная картина. В волшебных сказках, которые генетически древнее сатирических, мы встречаем Белого Волка - могущественного хозяина дремучего леса, чью волю надо уважать (см.: «Ак бYре»). Лишь в этом случае он помогает героям, а возможности его действительно огромны. В сатирических сказках образ Белого Волка отсутствует вообще, вместо него перед нами предстает Волк (БYре), кровожадный и глупый («Кэ^э белэн БYре». «Ацгыра бYре»). Доказательством того, что Волк (БYре) - отрицательный персонаж, служит и отсутствие в его названии лексемы «ак», указывающей на масть животного и имеющей в татарском языке значения ‘белый, чистый, возвышенный’. У древних тюрков белый цвет
имел ритуальное, магическое значение, в нем видели царственное, божественное, поэтому «царь любого вида животных обязательно должен быть белым»29 (см.: «Ак буре», «Ак елан», «Елан патшасы Шахмара»). Тем интересен тот факт, что помощником и покровителем героя в татарских народных сказках является лишь животное с белой окраской. Таким образом, анализ произведений татарского народного эпоса указывает на наличие в татарском культурном пространстве двух явно противоположных стереотипных представлений о волке (буре), и каким будет это представление, зависит от масти волка: прецедентное имя Ак бYре всегда несет в себе положительную оценку, Буре - отрицательную.
На этом этапе нашего исследования мы решили прибегнуть и к психолингвистическим экспериментам. С целью выявления словесных ассоциаций, связанных с восприятием лексем волк - бYре носителями русского и татарского языков, нами был проведен ассоциативный эксперимент. Испытуемыми стали 29 студентов факультета русской филологии и журналистики и 31 студент факультета татарской и сопоставительной филологии Елабужского института Казанского (Приволжского) федерального университета, обучающиеся на пятом курсе. Каждый из реципиентов получил анкету со словом-стимулом: волк для русскоязычных и бYре для татароязычных студентов. Участникам эксперимента было предложено следующее задание: рядом с указанным словом-стимулом записать первые ассоциативные реакции на него. Нас интересовало, с чем у носителей разных языков и культур ассоциируется зоолексема волк (бYре).
В ходе анализа полученных результатов было выявлено 37 русских ассоциатов зоонима волк, которые были распределены по 9 тематическим группам (ответы испытуемых перечислены по убывающей частотности):
1. Внешние качества: серый (11 упоминаний лексической единицы), голубоглазый (1), красные глаза (1), худой (1), рычащий (1).
2. Внутренние качества: злой (10), алчный (1), хитрый (1), проворный (1), сердитый (1), свирепый (1).
3. Отвлеченные понятия: одиночество (4), свобода (1), преданность (1), грусть (1), жалость (1), неудача (1), опасность (1), голод (1).
4. Явления культуры, герои художественных произведений: «Ну, погоди!» (2), сказка (1), «Красная шапочка» (1), «Заяц и волк» (1), Красная шапочка (1).
5. Животные: звери (2), животное (1), хищник (1), лиса (1).
6. Части тела: зубы (2), шерсть (1), без хвоста (1).
7. Фольклорные и мифологические персонажи: Серый волк из сказки (1), съел 7 козлят (1).
8. Собирательность: стая (1), одиночка (1).
9. Явления природы: холод (1).
Анализ ответов татароязычных студентов выявил 23 ассоциата зоонима бYре, которые были распределены по 10 тематическим группам:
1. Природные объекты: урман (16), кара урман (2), куелык (1).
2. Внутренние качества: усал (12), явыз (5), тугъры (1).
3. Внешние качества: соры (10), ач (2), зур (1), улау (1), куркыныч (1).
4. Животные: куян (2), аю (2), хайван (2), телке (1), ерткыч (1).
5. Собирательность: еер (1), берYзе (1).
6. Части тела: 4 аяклы (1).
7. Плоды: чиклэвек (1).
8. Фольклорные и мифологические персонажи: Ак бYре (1).
9. Время суток: болытлы кен (1).
10. Явления природы: щил (1).
Сравнительно-сопоставительный анализ
полученных ассоциативных реакций на слова-стимулы волк и бYре позволил прийти к интересным выводам.
Зоолексема волк у носителей русского языка ассоциируется с 9 реалиями: 1) внешние признаки, 2) внутренние качества, 3) отвлеченные понятия, 4) явления культуры, герои художественных произведений, 5) животные, 6) части тела, 7) фольклорные и мифологические персонажи, 8) собирательные имена, 9) явления природы. Его эквивалент бYре характеризуется более разнообразным спектром ассоциатов, относящихся к 10 реалиям: 1) природные объекты,
2) внутренние качества, 3) внешние качества, 4) животные, 5) собирательность, 6) части тела, 7) плоды, 8) фольклорные и мифологические персонажи, 9) время суток, 10) явления природы.
Большинство тематических групп ассоциатов волк и бYре совпадает (см.: внешние качества, внутренние качества, животные, части тела, фольклорные и мифологичские персонажи, собирательные имена, явления природы). По мнению Е. В. Метельской, «общие для двух лингвокультур тематические группы охваты-
вают те сферы человеческого бытия, которые наиболее функциональны и активнее подвержены обсуждению и оценке коммуникантами независимо от национальности»30. То, что этих общих тематических групп оказалось большинство (7), указывает, на наш взгляд, на одинаковое мировидение и мировосприятие народов, еще раз подтверждая тезис о так называемых «языковых универсалиях».
На специфическое в восприятии зоолексем представителями разных народов указывает наличие тематических групп «Отвлеченные понятия» и «Явления культуры, герои художественных произведений» у ассоциатов русскоязычных испытуемых при полном их отсутствии среди татароязычных. Абстрактные представления о волке скорее всего являются плодами «впитывания» ассоциативных связей в процессе освоения родной культуры, в которой издревле в волке видели как дикое опасное животное, часто голодное, так и одинокое, свободное сверхъестественное существо (туча, темнота). Позже в сказках о животных волк превратился в преданного, но глуповатого, вызывающего своми неудачами грусть и жалость, персонажа. Отсутствие среди татарских ассо-циатов бYре отвлеченных понятий объясняется восприятием современными носителями языка зоолексемы в первую очередь как конкретного представителя фауны, на что указывает активность тематических групп «Природные объекты», «Животные». Ассоциаты же тематической группы «Явления культуры, герои художественных произведений» являются прямым отражением развития русскоязычной культуры второй половины XX в., на которое большое влияние оказали кинематограф и телевидение: в школьной программе по литературе обязательно изучаются сказки, в том числе и «Красная Шапочка» Шарля Перро, в 1977 г. по мотивам этой сказки был снят телевизионный фильм «Про Красную шапочку»; в 1969 г. на телеэкраны вышел мультфильм «Ну, погоди!», превратившийся в дальнейшем в популярнейший советский и российский мультсериал. Видимо, поэтому наличие среди ответов русскоязычных испытуемых ассоциатов типа «Ну, погоди!», «Красная шапочка» воспринимается как должное. Удивительно было бы, если бы этих ассоциативных реакций не было. Что касается отсутствия ассоциатов бYре, относящихся к тематической группе «Явления культуры, герои художественных произведений», среди ответов татароязычных испытуемых, носи-
тели языка не ассоциируют бYре с явлениями чужой культуры, хотя прекрасно владеют русским языком и читали «Красную Шапочку», смотрели «Ну, погоди!». По-видимому, где-то на подсознательном уровне носители татарского языка чувствуют, что бYре это не Волк из сказки «Красная Шапочка» и тем более не Волк из мультсериала «Ну, погоди!» - эти образы волков никак не вяжутся с культурными представлениями татар о бYре, который вроде бы тоже серый (соры), злой (усал), но является постоянным обитателем темного леса (кара урман), прячется в зарослях (куелык) и держится подальше от людей, в отличие от Волка из «Красной Шапочки» (здесь мы не говорим об Ак бYре). Что касается татарского телевидения и кинематографа, в настоящее время, к сожалению, нет ни телевизионных, ни мультипликационных фильмов, отражающих легенды и мифы, сказки народа об Ак бYре, БYре, хотя определенная работа, пусть и не в этом направлении, все-таки ведется. Так, осенью нынешнего года в Казани должна увидеть свет опера «Ак бYре» по древней татарской легенде про Белого Волка.
Специфическое в восприятии зоолексем представителями разных народов усматривается и в наличии тематических групп «Природные объекты», «Плоды» и «Время суток» татарских ассоциатов при полном их отсутствии среди русских. Как мы уже указывали выше, носители татарского языка воспринимают бYре прежде всего как конкретного представителя фауны, обитающего в темном лесу (кара урман), прячущегося в зарослях (куелык), чаще всего орешника (отсюда чиклэвек), который часто появляется в облачный день (болытлы кен). Отсутствие вышеперечисленных тематических групп ассоциатов лексемы волк у русскоязычных испытуемых объясняется тем, что в русском языке этот зооним более подвержен метафоризации и используется для выражения широкого спектра отвлеченных понятий.
Среди носителей русского языка самыми частотными являются ассоциаты зоолексемы волк, относящиеся к тематическим группам: 1) «Внешние качества», 2) «Внутренние качества», 3) «Отвлеченные понятия». Самые частотные ассоциаты зоолексемы буре представлены в тематических группах: 1) «Природные объекты», 2) «Внутренние качества», 3) «Внешние качества». Если совпадения тематических групп «Внешние качества»,
«Внутренние качества» указывают на общее в восприятии зоолексем волк - бYре носителями сопоставляемых языков, обусловленное: 1) территориальным соседством, 2) многовековыми наблюдениями за внешним видом и повадками животного, то различия представляют специфическое, вызванное экстралингвистиче-скими факторами: историей, культурой, обычаями, менталитетом разных этносов.
Интересен и следующий факт: несмотря на почти одинаковое количество реципиентов с обеих сторон (29 русскоязычных и 31 татароязычный) русских ассоциатов зоонима по сравнению с татарскими оказалось больше - 37 и
23 соответственно, хотя по своей тематике более разнообразны именно татарские ассоциаты. Объясняется это тем, что из 37 русских ассоциатов 30 являются единичными, то есть упоминаемыми лишь раз, тогда как среди 23 татарских ассоциатов единичных только 14. Таким образом, одинаковых ассоциативных реакций на слово-стимул бYре больше, чем на стимул волк, что позволяет говорить о большей типизированности, стереотипности, подверженности традициям мировосприятия татар, в отличие от русских, чьи ответы свидетельствуют о появлении новых ассоциатов, следовательно, изменении восприятия мира под воздействием кино, телевидения, массовой культуры.
Самыми частотными ассоциатами лексемы волк являются: 1) серый (11), 2) злой (10),
3) одиночество (4). В первую тройку ассоциатов лексемы бYре по активности употребления входят: 1) урман (16), 2) усал (12), 3) соры (10). Интересно, что самые частотные русские и татарские ассоциаты совпадают, хотя и не полностью (см.: серый, злой, одиночество в русском и урман (лес), усал (злой), соры (серый) в татарском языках). Среди эквивалентных ассоциа-тов, хотя и менее частотных, выявлены также: животное (1) - хайван (2), лиса (1) - телке (1), стая (1) - еер (1), хищник (1) - ерткыч (1), свирепый (1) - явыз (5), одиночка (1) - берYзе (1). Сходные ответы у носителей разных языков обусловлены разными причинами, среди которых: территориальное соседство, наблюдения над повадками животного, влияние сказок на формирование сознания испытуемых и др.
Об этнокультурной специфике ассоциата говорит такая реакция татар на слово-стимул, как Ак буре (1), что обусловлено особенностями культуры этого народа: Ак бYре воспринимается татарами как тотемический предок, прародитель, покровитель и защитник.
Специфическим для русской культуры является наличие ассоциатов типа «Ну, погоди!», «Красная шапочка», «Заяц и волк», указывающих на явления культуры (мультфильмы, телефильмы, сказки), в которых одним из главных героев выступает волк.
Среди ответов реципиентов встречаются ассоциаты, в основе которых как обыденные, прозаические реалии (большинство), так и поэтические: Серый волк из сказки; кара урман (темный лес), Ак бYре (Белый Волк). Экспериментальные данные свидетельствуют
0 преобладании однословных, кратких ассо-циатов над распространенными типа: красные глаза, «Ну, погоди!», «Красная шапочка», «Заяц и волк», Серый волк из сказки, съел 7 козлят; кара урман, Ак бYре, болытлы квн, 4 ая-клы, что лишний раз доказывает «силу» принципа экономии в языке.
Большинство как русских, так и татарских ассоциатов зоонимов волк и бYре несут в себе отрицательную оценку. Русских ассоциативных реакций с положительной коннотацией 4: проворный, свобода, преданность, сказка, татарских - 2: тугъры (преданный), Ак бYре (Белый Волк). Данный факт лишь подтверждает мысль о том, что в обоих языках волк (бYре) служит символом злости и коварства.
Сравнительно-сопоставительный анализ русского и татарского экспериментального материала показывает, что, несмотря на наличие большого количества схожих ассоциативных реакций на зоонимы волк - бYре, их спектр в рассматриваемых языках достаточно различен. Стереотипное представление о волке - бYре в сопоставляемых языках создается путем использования разных языковых средств: лексико-семантических вариантов слова, семантических дериватов, наиболее частотных ассо-циатов, сочетаемости, корреляции с другими словами, функционирования в качестве эталона, символа, в составе прецедентных высказываний, текстов; и представление это в целом, следует признать, отрицательное.
Примечания
1 См.: Lippmann, W. Publik Opinion. N. Y., 1992.
2 Маслова, В. А. Лингвокультурология : учеб. пособие для студентов высш. учеб. заведений. 3-е изд., испр. М., 2007. С. 110.
3 См.: Большой толковый словарь русского языка [Электронный ресурс] / сост. и гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб., 1998. URL: http://
www.gramota.ru.; Словарь русского языка [Электронный ресурс] : в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. 2-е изд., испр. и доп. М., 1981-84. иЯЬ: http://slovari.ru/search.
aspx?s=0&p=3068; Ожегов, С. И. Словарь русского языка. Ок. 57 000 слов / под ред. Н. Ю. Шведовой. 18-е изд., стер. М., 1986. С. 81; Словарь современного русского литературного языка : в 20 т. Т. 2 / АН СССР. Ин-т рус. яз.; гл. ред. К. С. Горбачевич. 2-е изд., пе-рераб. и доп. М.,1991. С. 416.
4 Словарь русского языка [Электронный ресурс] : в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. ... иЯЬ: http://slovari.ru/search.aspx?s=0&p=3068; Словарь современного русского литературного языка... С. 416.
5 Большой толковый словарь русского языка... [Электронный ресурс]. иЯЬ: http://www. gramota.ru.
6 Словарь современного русского литературного языка... С. 417.
7 См.: Татар теленец ацлатмалы сYЗлеге. 0ч томда, 1нче том. Казан, 1977. 222 б.; Татар теленец ацлатмалы CYЗлеге. Казан, 2005. 61 б.
8 См.: Словарь русских народных говоров. Вып. 17 / АН СССР. Ин-т рус. яз.; гл. ред. Ф. П. Филин. Л., 1981; Словарь русских донских говоров. Т. 1. / отв. ред. В. С. Овчинникова. Ростов н/Д., 1975; Словарь современного русского народного говора / АН СССР. Ин-т рус. яз.; под ред. И. А. Оссовецкого. М., 1969; Татар теленец зур диалектологик CYЗлеге / Тез.: Ф. С. Баязитова кб. К., 2009.
9 Словарь русских народных говоров. Вып. 17 ... С. 220.
10 Там же. С. 188.
11 Там же. С. 221.
12 Словарь русских донских говоров. Т. 1. ... С. 28.
13 Словарь современного русского народного говора... С. 197.
14 Этимологический словарь русского языка. Т. 1. / сост. А. Г. Преображенский. М., 1959. С. 26.
15 Шанский, Н. М. Краткий этимологический словарь русского языка. 2-е изд., испр. и доп. / под ред. чл.-кор. АН СССР С. Г. Бархударова. М., 1971. С. 46.
16 Там же. С. 161.
17 Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1. М., 1989. С. 232.
18 См.: Татар теленец зур диалектологик CYЗлеге / Тез.: Ф. С. Баязитова кб. К., 2009.
19 Там же. С. 394.
20 Там же. С. 539.
21 Эхмэтьянов, Р. Г. Татар теленец кыскача та-рихи-этимологик CYЗлеге. К., 2001.
22 Ожегов, С. И. Словарь русского языка... С. 81.
23 Татарско-русский словарь : ок. 25 000 слов / И. А. Абдуллин, Ф. А. Ганиев, М. Г. Мухамадиев, Р. А. Юналеева; под ред. Ф. А. Ганиева. К., 1988. С. 70.
24 Зуева, Т. В. Русский фольклор : слов.-справ. : кн. для учителя. М., 2002. С. 51.
25 Шеппинг, Д. О. Мифы славянского язычества. М., 1997. С. 156.
26 Грушко, Е. А. Словарь славянской мифологии / Е. А. Грушко, Ю. М. Медведев. Н. Новгород. 1995. С. 42.
27 См.: Урманчеев, Ф. И. Эпические сказания
татарского народа: сравнительно-историче-
ские очерки. К., 1980.
28 Там же. С. 18.
29 Там же. С. 27.
30 Метельская, Е. В. Сравнительно-сопоставительный анализ лексических единиц-зоонимов антропоцентрической направленности в русском и английском языках [Электронный ресурс] // Научная конференция и монографии на Проекте SWorld. URL: http: //www.sworld.com. ua/index.php/ru. С. 2.
