CC BY
109Богданов В.П.
СТЕПЕНЬ РОМАНТИЗАЦИИ БЫТА В РУССКОЙ ЖИВОПИСИ
ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX В.: НА ПРИМЕРЕ РАБОТ А.Г. ВЕНЕЦИАНОВА, О.А. КИПРЕНСКОГО,
В.А. ТРОПИНИНА
Вопрос использования произведений художественной литературы в качестве исторических источников довольно активно обсуждается в среде профессиональных источников. Что касается использования произведений изобразительного искусства как исторических источников — то это сюжет пока ещё редко привлекающий внимание профессионалов. Исключение составляют периоды, которые крайне скупы на исторические свидетельства. Недаром работы А.В. Арциховского, посвященные миниатюрам Рад-зивилловской летописи, охватывают период Киевской Руси (Арциховский, 1944). Работы А.В. Плугина — период монголо-татарского ига (Плугин, 2001). Историков изначально отталкивает субъективизм памятников прошлого, связанных с художественным творчеством. Мол, в случае с ними авторский вымысел невозможно отделить от исторической реальности.
Однако важно понимать, что любое произведение всегда вписывается в определенный историко-культурный контекст. Соответственно, оно является частью этого контекста и с этой точки зрения объективно способствует познанию существовавшей некогда реальности.
Как представляется, даже господствующий в первой половине XIX в. романтизм не слишком сказывался на объективном отображении реальности. Рассмотрим это на произведениях, которые давно считаются хрестоматийными, по хронологии их появления.
Первой картиной в этом ряду следует назвать портрет 1809 г. Евгра-фа Васильевича Давыдова (1775-1823) работы О.А. Кипренского 1809 г. Перед нами полковник Лейб-гвардии Гусарского полка (форма и опровергла атрибуцию картины как портрет поэта Дениса Давыдова или его брата), изображенный на фоне ночного предгрозового пейзажа. Сам персонаж предстает загадочно-грустным, что явно диссонирует с его празднично-красивой формой. Чтобы объяснить это явление обратимся к одному историческому анекдоту. Широко известно высказывание наполеоновского маршала Ланна (которое также приписывается бригадному генералу Лассалю): «Гусар, который не убит в 30 лет, — не гусар, а дрянь!» (парафраз этого высказывания можно найти: Канкрин, 1993: 12-13). Сам Жан Ланн (1769 — 1809) погиб в возрасте 40 лет. Дело в том, что от служащих в лёгкой кавалерии требовалась быстрота, ловкость и смелость; именно «век гусаров» (а вовсе непривилегированных кавалергардов) «был не долог». Почти всех их ждала участь скорой смерти. Молодой человек (почти ровесник наполеоновского Ланна) в полном обмундировании полковника
лейб-гвардии Гусарского полка, кого-то ждёт (видимо, «даму сердца»); он показан на фоне романтического ночного пейзажа. При этом весь антураж портрета говорит о скоротечности жизни военного. Чуть ли не кладбище видно на заднем фоне.
Добавим также, что романтическая черта — жизнь в постоянной опасности, — видимо, и привлекала к гусарам представительниц женского пола (особенно провинциальных барышень). При этом неважно, ждёт ли гусара смерть в бою или на дуэли. Вспомним пушкинского графа Б. из повести «Выстрел» (1829), который стоял и спокойно ел черешню под дулом пистолета Сильвио. Может быть, от этого пренебрежения смертью и проистекает жажда жить полной жизнью (в том числе и развлечениями). Создавая портрет Е.В. Давыдова, Кипренский пишет образ русского гусара вообще: внешняя красота скрывает внутреннюю тревогу — постоянную готовность к смерти.
Кстати подтверждение быстротечности жизни именно гусар можно найти и на картине П.А. Федотова «Вдовушка», которую художник писал в последние годы жизни (в 1851 — 1852 гг.).На всех трех вариантах картины на комоде, рядом с иконой Христа, стоит портрет человека в гусарском мундире. Причем на первом варианте -это молодой человек.
Хорошо известна работа А.Г. Венецианова «На пашне (Весна)» (1820-е гг.). Часто приходится читать, что в своих картинах А.Г. Венецианов идеализирует и романтизирует труд крестьянина. Например, М.В. Алпатов про картину А.Г. Венецианова говорит, что «это не картина-повесть, а картина-песня, и поэтические вольности и умолчания её оправданы задачей воссоздать лишь общее представление весны, то радостное настроение, которое охватывает человека» (Алпатов, 1967: 99).
Однако мало, кто замечает, что на первой картине изображена крестьянка, которая занимается тяжелой мужской работой, — она боронит землю и ведет даже не одну лошадь, а две! Причём на втором плане мы видим ещё одну крестьянку, которая также ведет две лошади. Перед нами характеристика жизни русской деревни после разорительной Отечественной войны 1812 г. и создания военных поселений 1810-1820-х гг. То есть, несмотря на внешнюю романтизацию, картины Венецианова содержат важные для историка свидетельства из социальной истории начала XIX в. Причем на картине «На жатве (Осень)», являющейся частью «крестьянской серии», мы также видим исключительно крестьянок, занимающихся сбором хлеба. Хотя это занятие также было, главным образом, мужским делом. Что подтверждается картиной Г.Г. Мясоедова «Страдная пора (Косцы)» (1887), где на переднем плане изображены именно мужчины. Женщины на картине Мясоедова не косят, а гребут колосья и укладывают в снопы. Кстати, на знаменитой картине И.Е. Репина «Л.Н. Толстой на пашне» (1887) работающими в поле изображены только мужчины. Отсутствие мужчин на сельскохозяйственных работах, как это показано на кар-
тинах А.Г. Венецианова, следует признать отражением им реальной черты быта крестьян 1810-х -1820-х гг.
Работа В.А. Тропинина «Кружевница» (1823) также является произведением хрестоматийным. Юная кружевница многими воспринимается как своего рода идеал трудолюбия и красоты. Однако при внимательном рассмотрении становится понятным, что не так эта романтическая картина романтична. Есть ещё три картины В.А. Тропинина, воспевающие труд вышивальщиц: «Пряха» (1821), «Золотошвейка» (1826), «За прошивками» (1830). И в случае с «Пряхой», и в случае «За прошивками» художник изображает традиционные женские занятия, которые являются подспорьем, а не основой существования. Героини и «Золотошвейки» и «Кружевницы» занимаются тем, что приносит им основной заработок. Однако труд золотошвейки гораздо прибыльнее. Героиня довольно хорошо одета, немного кокетлива, чего не скажешь о кружевнице. Последняя явно пытается заработать на жизнь, а не на атрибуты роскоши. Она, в отличие от золотошвейки, не тратит время на завивки локон и довольствуется тем, что подарила ей природа, она не имеет возможности приобрести красный шелковый платок, особенные серьги или гребень. Истинно тяжелый труд кружевницы выдают её пальцы. Несмотря на юный возраст суставы узловаты. А та напряженная поза, в которой рукодельница склонилась над своей работой говорит о том, что в дальнейшем всё это грозит серьезными профессиональными заболеваниями. Век кружевниц -до 35 лет. Далее они нередко даже не могли обслуживать себя.
Ещё одна работа, также всем знакома с детства, — это портрет А.С. Пушкина (1827) работы того же О.А. Кипренского. «Себя как в зеркале я вижу, но это зеркало мне льстит». Картина эта создана на стыке романтизма и реализма. Часто отмечаются такие атрибуты романтизма как статуэтка музы на заднем плане, задумчивое и немного грустное выражение лица поэта. От реализма часто отмечают длинные ногти А.С. Пушкина и довольно сильно проступающие его негроидные черты (на портрете В.А. Тропинина того же года они, кстати, сильно размыты). Однако никто не замечает одной детали: А.С. Пушкин изображен в вицмундире и явно выглядит официально, если бы... ни клетчатый шотландский плед через плечо. А. Валицкая видит в нем намек на Байрона — кумира поэтов-романтиков (Валицкая, 1981: 231). Однако намёк на Байрона вряд ли имел место. На большинстве известных портретов он действительно изображен в романтическом одеянии: полурасстегнутая рубашка, небрежно повязанный шарф (в этом плане больше сходства у А.С. Пушкина с английским поэтом мы видим на картине В.А. Тропинина) или даже турецкий костюм. И ни на одном из них Байрон не изображен в пледе. Так откуда мог взяться плед на портрете А.С. Пушкина? Ответ прост: помещение, в котором предстает поэт — холодное. Т.е. вернувшийся с какого-то официального мероприятия А.С. Пушкин не торопиться переодеваться в домашнее. Наоборот,
он пытается согреться закутавшись в плед. Холод в помещениях (особенно, в зимнее время) -явление, которое периодически отмечалось в живописи. Например, на портрете работы К.К. Гампельна 1820 г. прославленный военный (в то время генерал-майор и генерал-адъютант) генерал М.С. Воронцов (1782 — 1856) показан сидящим за рабочим столом в шинели. К слову сказать, К.К. Гампельн был глухонемым, что всячески подчеркивал: на большинстве своих работ он писал рядом с фамилией (а иногда и вместо неё) слово «Sourd-muet» (Гампельн, 1896: 205). Глухонемым вообще свойственно большая детализация и обращение внимание на такие черты, которые обычным художникам и зрителям не заметны.
Таким образом, романтизация быта, как правило, охватывает внешний антураж. Однако глубинные социальные черты художники передают с безжалостной правдивостью. Это дает историку возможность использовать произведения изобразительного искусства в качестве информативных исторических источников по социальной истории.
БИБЛИОГРАФИЯ
Алпатов М. В. Этюды по истории русского искусства. М.: Искусство, 1967. Т. 2.
Арциховский A. B. Древнерусские миниатюры как исторический источник. М., 1944.
Валицкая А. Орест Кипренский в Петербурге. Л.: Лениздат, 1981. Гампельн, Карл // Русский биографический словарь : в 25 томах. СПб.-М., 1896—1918.т. 4 (1914): Гааг — Гербель.
Канкрин А.В. Мальтийские рыцари. М.: Московский рабочий, 1993. Плугин В. А. Мастер Святой Троицы: Труды и дни Андрея Рублева. М., 2001.
