CC BY
125
СТАТУС И РОЛЬ ВЛАДЕЛЬЦЕВ И СЛУЖАЩИХ АПТЕК В ПРОВИНЦИАЛЬНОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ ХХ ВВ. (НА МАТЕРИАЛАХ ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИИ)
СТРЕКАЛОВА НАТАЛЬЯ ВАЛЕРЬЕВНА Тамбовский государственный университет имени Г. Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, e-mail: strekalovanv@mail.ru
Статья подготовлена при поддержке гранта «Аптечное дело в Тамбовской губернии (вторая половина XIX - начало XX вв.) проект РГНФ №13-11-68006 а (р)
Исследование посвящено социальным аспектам истории фармации российской провинции. В статье рассматриваются проблемы роли и статуса владельцев и служащих аптек во второй половине XIX-начале ХХ вв. Исследована проблема отношения к аптекарям в провинциальном российском обществе во второй половине XIX-начале ХХ вв. Представлены точки зрения современников о том, к какой социально-профессиональной группе населения, исходя из рода занятий, роли и статуса в обществе, следовало причислять аптекарей. Проанализирован их социально-экономический и общественный статус. На основе воспоминаний охарактеризованы условия жизни, быт и досуг, особенности профессиональной подготовки и образования служащих аптечных учреждений провинциального губернского центра в начале ХХ в. Рассмотрены проблемы взаимоотношений владельцев и служащих аптек и аптечных магазинов. Большинство владельцев (за исключением ряда владельцев крупных аптек и аптечных магазинов) и служащих аптечных учреждений Тамбовской губернии во второй половине XIX-начале ХХ вв. по уровню доходов и образу жизни входили в состав разных страт средних слоев провинциального общества. Владельцы и служащие аптек являлись не только составной частью местных предпринимательских кругов, но и, выполняя важную социальную функцию, входили в состав провинциальной российской интеллигенции. Ряд владельцев аптек Тамбовской губернии во второй половине XIX-начале XX вв. занимались благотворительной и просветительской деятельностью. Владельцы и служащие аптечных заведений Тамбовской губернии принимали участие в общественно-политической и культурной жизни провинции.
Ключевые слова: аптекари, аптеки, история фармации.
Здоровье и его ценность сегодня является одним из главных приоритетов российского общества. Заметное влияние на показатели здоровья населения оказывают новые медицинские и социальные технологии. Важную роль в этом процессе играют и лекарственные препараты, эффективность и доступность которых значительно повышают продолжительность и качество жизни населения. В этой связи злободневным является вопрос о функциях аптек. Какая из задач для данных учреждений должна быть первичной: решение важной социальной проблемы по обеспечению населения лекарственными препаратами или коммерческая прибыль? Вопрос о положении и функциях аптек тесным образом связан с проблемой статуса и роли самих фармацевтов и аптекарей. Эти волнующие сегодня российское обще-
ство проблемы активно обсуждались и во второй половине Х1Х-начале XX вв.
Во второй половине XIX - начале XX вв. шли острые дискуссии о роли и статусе аптекарей. Отношение, которое сложилось в обществе к аптекарям, подробно рассматривал Ф. Фебус в своей работе «К вопросу о современном положении фармации. Для государственных людей, врачей и аптекарей», вышедшей в 1875 г. [1]. Он более двадцати лет был занят «на поприще фармацевтики», из которых в течение 16 лет арендовал аптеку в провинциальном городе и четырех последних лет - владел собственной аптекой в столице. Таким образом, автор сочинения был хорошо знаком с проблемой, о которой размышлял.
По мнению Ф. Фебуса, даже образованное современное ему общество не знало, к какому
классу причислить аптекарей, поэтому нередко трактовало их «как обыкновенных торгашей» и даже «считало позволительным наносить им незаслуженные оскорбления» [1]. По его мнению, «большая часть публики» рассматривала аптеки, как торговые заведения [1, а 28]. Действительно, во «Всеобщем указателе адресов для аптечного дела» на 1893-1894 гг. отмечалось, что «аптекари,... подобно всякому коммерсанту, должны позаботиться о приискании наиболее удобных и дешевых источников для закупки требуемых товаров» [2].
Однако Ф. Фебус полагал, что аптекарское и купеческое дело имеют несколько существенных и важных отличий. Так, по его мнению, купеческие дела были основаны на спекуляции. В их основе лежали задачи по увеличению сбыта, где «купить подешевле, а продать подороже» и т. п. Аптекарь же, считал Ф. Фебус, ни первого, ни второго не мог себе позволить. Кроме того, он обязан был иметь диплом «из Академии или Университета», подтверждавший его звание [1, а 29]. Действительно фармацевты и аптекари, а также их помощники обязаны были иметь специальное образование [3]. Это подтверждает и тамбовский материал [4].
Ф. Фебус полагал, что «фармацевты не только не пользуются ни сочувствием, ни симпатией публики, но и вознаграждают их в России недостаточно» [1, а 23]. Так, по его мнению, купец, имея 30 тыс. руб. в обороте, мог рассчитывать на 25 % прибыли в год. За вычетом 10 % из прибыли на разного рода расходы, доход купца мог составить около 4500 руб. [1, а 23]. Фармацевт же на такую прибыль рассчитывать не мог, хотя в поговорку (по мнению автора работы крайне несправедливую) и вошел так называемый «аптекарский процент», о котором говорили, если за какой-нибудь товар или услугу «брали слишком дорого» [1, а 23].
Получению «сверхприбыли» аптекарями, по мнению Ф. Фебуса, препятствовало ряд обстоятельств. Во-первых, фармацевт должен был получить специальное разрешение от правительства для открытия новой аптеки. Во-вторых, на устройство аптеки и оборудование он должен был потратит (если речь шла о губернском городе) значительную сумму (около 6000 руб.) [1, а 29]. В-третьих, для лекарств устанавливалась специальная такса (предельная цена). И, наконец, аптекарь всегда находился в ответе за лекарства, «всегда в страхе» [1, а 31].
Единственной мечтой молодого фармацевта, по мнению автора работы, было «сделаться хозяином заведения - аптекарем». Но и для этого нужны были деньги, а их, при достаточно скромном
материальном достатке, у большинства служащих аптеки, по мнению Ф. Фебуса, не было [1, с. 25].
Стоимость аптеки в XIX веке определялась исходя из нескольких параметров: во-первых, это зависело от населенного пункта, где находилась аптека (в столичных и губернских городах аптеки стоили дороже, чем в уездных городах или селах); во-вторых, на стоимость влияли размеры и оборудование аптеки (аптеки, хорошо обустроенные стоили дороже).
Впрочем, открыть новую аптеку было не просто. В отношении этого вопроса действовала специальное постановление правительства об ограничении числа аптек в той или иной местности [4]. Добавляла остроту проблеме и конкуренция между аптеками и аптекарями, в том числе со стороны земских аптек, которые могли отпускать лекарства бесплатно.
Ф. Фебус не разделял мнения о том, что «лекарства в России для бедного класса недоступны». Напротив, полагал он, самые ходовые лекарства можно было получить за 3, 5 или 10 коп., а часто, если врач специально указывал в рецепте «pro pauper», лекарства отпускались за половину стоимости или даже бесплатно [1, с. 33, 41]. Поэтому иногда, утверждал Ф. Фебус, аптекари терпели убытки.
Однако были среди аптекарей и те, которым «судьба благоприятствовала», и они сделались «людьми зажиточными, имевшими свои дома» [1, с. 17].
Дореволюционная статистика, основываясь на сумме получаемых годовых доходов, проводила своеобразную имущественную стратификацию населения России начала ХХ в. Так предполагалось взимать подоходный налог с лиц, получавших в год не менее одной тысячи рублей [5]. При этом и дореволюционные и современные историки к зажиточным мелким хозяевам относили лиц, чей годовой доход составлял от 1000 до 5000 руб. в год, а к беднейшим мелким хозяевам - имевшим от 1000 до 300 руб. годового дохода.
Исходя из традиций дореволюционной статистики и современных исследований, к элите должны быть отнесены лица, годовой доход которых превышал 5000 руб. Доход 5 тыс. руб. в год и выше приносили промышленные предприятия 1-4 разрядов (свыше 50 рабочих) и около половины 5-го разряда (от 16 до 50 рабочих), а также торговые заведения 1-го и 2-го разрядов. В 1-й разряд торговых заведений включали и крупные аптеки, если наемная цена их помещения превышала 5 тысяч рублей в год, а во 2-й - если наемная плата составляла от 1 до 5 тыс. руб. в год.
Основная часть аптечных заведений Тамбовской губернии во второй половине XIX-начале XX вв. попадала в 3-й разряд торговых заведений для уплаты налога, хотя несколько крупных аптек и аптекарских магазинов были включены в первые два разряда.
В 3-й разряд торговых заведений включали те заведения, где велась только розничная торговля, работал хозяин и члены семьи, мог быть один взрослый наемный приказчик. В 3-й разряд, наряду с трактирами, чайными, кофейнями, табачными лавками, книжными магазинами с оборотом от 10 до 50 тыс. руб., гостиницами с числом комнат до 20, банями относились и аптеки, за исключением тех, которые по указанным выше показателям, попадали в 1-й и 2-й разряды [5].
Столичные аптеки находились в более благоприятных условиях, чем провинциальные.
Исходя из данных дореволюционной статистики и информации о доходах, основная часть занятых в аптечном деле в Тамбовской губернии во второй половине XIX-начале XX вв. относилась к разным стратам средних слоев. Лишь ряд владельцев крупных аптек и аптечных магазинов по их социально-экономическим показателям можно было отнести к провинциальной элите. Среди них такие известные тамбовские провизоры, как Вернеры, А. А. Лан, К. А. Гакен и др.
Согласно данным окладных книг, содержащим информацию о виде и стоимости недвижимости губернского центра и ее владельцах во второй половине XIX-начале XX вв., Карл Александрович Гакен владел домом и флигелем оценкой 4400 и 1540 руб. соответственно. Владельцами дорогостоящей недвижимости Тамбова было семейство Вернер. Так, Андрей Андреевич Вернер владел домом оценкой 4000 руб., а н. с. Александр Андреевич Вернер являлся собственником дома и флигеля оценкой для казенного налога 4300 руб. и 700 руб. соответственно [6]. Более того, он был включен по цензу «недвижимость» в 1-й городской съезд избирателей для участия в выборах в III-ю Государственную Думу Российской империи. Включение в 1-й съезд городских избирателей могло служить достаточно четким указанием на принадлежность его к провинциальной элите, поскольку это определялось положением о выборах и теми требованиями, которым должен был отвечать горожанин, включенный в этот съезд избирателей провинциального губернского центра. Составляли списки представители местных органов власти, которые были хорошо осведомлены о положении каждого жителя, а потому могли учитывать как политико-правовой, так и имущественный статус избирателей [7].
В 1-й съезд городских избирателей в 111-ю Государственную Думу, но уже по цензу «торговый промысел» был включен и провизор Александр Александрович Лан, что свидетельствовало о таком уровне дохода, который позволял отнести его к числу представителей элитарных слоев губернского центра. Он владел «нормальной» аптекой, располагавшейся в Тамбове на углу улиц Базарной и Знаменской в доме Затонского, двумя аптекарскими магазинами на улице Гимназической, а по данным на 1913 г. еще и аптекой в с. Знаменском Тамбовского уезда [8; 9].
Его аптекарские магазины, согласно рекламе, осуществляли торговлю аптекарскими и химическими препаратами, русской и заграничной парфюмерией, кофе, какао, цикорием, натуральными русскими и заграничными минеральными водами, фотоаппаратами и принадлежностями к ним, пенсне, электрическими звонками и фонарями, фейерверками, фотографическим и писчебумажными товарами [10; 11].
С 1910 г. при «Нормальной» аптеке (угол Знаменской и Базарной, в которой даже был установлен телефон) действовала так называемая аналитическая лаборатория, производившая «аналитические и микроскопические исследования» [9, с. 83].
Основную массу владельцев и, прежде всего, служащих аптечных учреждений Тамбовской губернии в конце XIX-начале XX вв. не только по уровню доходов, но и по образу жизни можно было отнести к разным стратам средних слоев [4, с. 160].
Особый интерес для исследования вопроса о жизни и быте служащих аптечных учреждений Тамбова начала XX в. представляют воспоминания Николая Константиновича Францышина, сына Константина Назаровича Францышина, прошедшего путь от «аптекарского мальчика» до продавца, а затем и управляющего аптечным магазином А. А. Лана в Тамбове в начале XX в.
Автор воспоминаний, в частности отмечал, что материальное положение семьи, состоявшей из отца, матери, семерых детей, матери отца (бабки Матрены) и двух младших брата отца, было трудным. При этом, как отмечал автор, работал для содержания этой большой семьи только его отец, что и определяло уровень и уклад жизни. Два младших брата отца учились: Алексей -в ремесленном училище, а Гавриила старший брат устроил учеником в аптеку. Таким образом, жалование, которое получал в аптечном магазине Константин Назарович Францышин должно было удовлетворить нужды 12 человек. Получаемой суммы жалования не хватало. Поэтому, чтобы облегчить материальное положение семьи, «ис-
пользовались разные пути». Так, при доме был небольшой сад и огород (2-3 сотки), на котором трудились все члены семьи. Выращивали картофель, помидоры, морковь, петрушку и даже землянику. Все вышеперечисленные культуры занимали одну-две грядки, кроме картофеля, который был посажен на всем свободном пространстве сада. Фруктовый сад состоял из 20-25 фруктовых деревьев (яблоки, груша, вишня, а еще малина, посаженная на границе сада) и занимал небольшую площадь. Вдоль дорожек, по воспоминаниям Николая Константиновича, обязательно сажались цветы: георгины, пионы, флоксы, ноготки и куст жасмина. Но сад и огород, по его мнению, не давали ощутимой материальной помощи, за исключением яблок. Основным источником материального существования, согласно его воспоминаниям, была корова. Ее молоко пили сами и частично продавали. Рыжая корова со звездой во лбу по кличке Зорька давала по 6-8 четвертей (или более 20 литров) в сутки. Он в детстве пас ее вместе с бабушкой Матреной в овраге на Гаврюшенской улице Тамбова. В их небольшом хозяйстве всегда держали одну свинью, которую откармливали до 150-180 кг, что обеспечивало семью «шпигом» на целый год. По его мнению, подсобное хозяйство было реальным и ощутимым подспорьем [12].
Наличие подсобного хозяйства у провинциальной городской семьи в начале XX в. не было чем-то исключительным. В каждом девятом-десятом домохозяйстве Тамбова, согласно статистическим данным на начало ХХ в., было зафиксировано наличие коровы [13].
Однако, по мнению Ф. Фебуса, если фармацевт, кроме специальности стал бы искать еще другого источника «для поддержания своего семейства», то это могло бы привести к дополнительным злоупотреблениям со стороны аптекарей и причинить «немало затруднений и хлопот самой администрации, наблюдающей за делом фармацевтов» [1, с. 34].
Н. К. Францишин в своих воспоминаниях отмечал, что, «несмотря на материальную трудность жизни, отец задался целью дать образование нам -детям». «Все мы учились, - пишет Николай Константинович, - старшие сестры Соня и Женя в гимназии, а младшие готовились для поступления в различные школы. Правда, в годы революции (1917 г.) все бросили учиться: старшие сестры Соня и Женя пошли работать в аптеку (предполагая стать фармацевтами), а младшие - работали по дому. Сестра Ольга училась в фельдшерской школе, брат Николай - в ремесленном училище». Впоследствии он получил высшее образование. Стал инженером-механиком [12].
Были у семьи служащего аптечного магазина время и возможности для проведения досуга. Николай Константинович вспоминал, что для детей устраивались прогулки на лодке по реке Цне. Он писал: «вскладчину с семьей Ляховых (тоже многодетной) нанималась на целый день большая весельная лодка с двумя гребцами. В середине лодки был стол, а по бокам, на корме и на носу - скамейки для сидения. На столе дымил большой самовар. Две семьи направлялись вверх по течению Цны к железнодорожному мосту (Чугунный мост) в особо красивые места, получившие название «Эльдорадо». Дорогой пили чай и закусывали вкусными пирогами. Выбирали удобное место, причаливали к берегу и высаживались на нем. Дети (10-12 человек) купались, играли в горелки, ловили удочками мелкую рыбешку-красноперку, окуней, ершей, а взрослые разжигали костер и варили пшенный кулеш, пекли картошку в «мундире». Кроме того, по его воспоминаниям, отец (Константин Назарович Францышин) часто устраивал для детей походы в так называемый архиерейский лес, рассказывая им о своих прогулках здесь в компании аптечных «мальчиков». Он приобрел для детей игру - крокет, для устройства которой специально выровнял площадку, устроил качели с доской («гигантские шаги»). На рождество в семье служащего аптеки всегда были елка и подарки. Организовывали домашние спектакли, ставили «немые картины», читали стихи и рассказы. Костюмы делали из бумаги, рисовали декорации [12].
Ф. Фебус сетовал, что звание аптекаря в современной ему России было чрезвычайно неблагодарно, по крайне мере, в материальном отношении [1, с. 46]. Этим он объяснял небольшое число желающих из «окончивших курс» изучать фармацию, поскольку это занятие, при его сложности и ответственности, «не обеспечивает их будущего» [1, с. 19].
Напротив, по его мнению, нелегко объяснить, почему образованные молодые люди все еще избирали данное поприще. В качестве главных источников, «которые пополняют ряды аптекарей», он выделял следующие: во-первых, для ряда аптекарей это занятие было наследственным; во-вторых, оно давало «почетное положение, которым пользовалось это звание в обществе»; в-третьих, определялось привлекательностью занятий естественными науками, «которые открывают перед юношей новый чудный мир». А также, при «старом порядке» (т. е. до реформ 1860-70-х гг.), в России это занятие давало освобождение от воинской повинности и податного состояния [1, с. 47].
Иногда в фармацию определяли юношей отцы или опекуны, которые, по мнению Ф. Фебуса,
не были знакомы с этим родом занятий близко и ошибочно полагали, что оно дает доход, «соответствующий трудам» [1, с. 47].
Анализ тамбовского материала позволяет, отчасти согласиться с этими выводами. Действительно, в значительной степени аптекарский бизнес был семейным [4, с. 161]. Подтверждает тамбовский материал и еще одну характерную черту аптекарского занятия - преобладание иностранцев и лиц еврейского происхождения в этой сфере. Ф. Фебус писал: «на 1000 аптек едва ли найдется 10 русских фамилий содержателей аптек» [1, с. 15]. Подобная ситуация была характерна и для Тамбовской губернии во второй половине XIX - начале XX вв.. В начале XX в. ситуация меняется, но незначительно. Так, по данным «Российского медицинского списка» из 32 земских аптек, действовавших в Тамбовской губернии в 1906-1909 гг., было указано только четверо владельцев и управляющих с русскими фамилиями, именами и отчествами [14].
По мнению Ф. Фебуса, «никто из подготовленных в иностранных языках не пойдет в аптеку изучать фармацию, требующую бесконечного труда, а обещающую в будущем весьма мало». Он полагал, что «даже бедный чиновник, считал бы для себя и своего сына унизительным звание аптекаря, а о дворянах уже и говорить нечего» [1, с. 15].
Однако архивные данные о служащих по аптечной части Тамбовской губернии содержат сведения, в том числе о том, что отдельные представители дворянства все же выбирали для себя и своих детей это поприще. Например, в декабре 1888 г. в Темниковскую земскую аптеку учеником был принят Станислав Галецкий, в графе «звание» которого было указано, что он сын дворянина [15].
Интерес представляет путь в фармацию тамбовского аптечного служащего Константина Назаровича Францышина (речь о котором шла выше). Он родился в 1881 г. в селе Дворянщина Тамбовской губернии в семье сапожника Назара Андреевича Францышина, который умер, когда его старшему сыну было 14 лет. В семье осталось четверо детей. Мать работала поденной прачкой. Воспользовавшись знакомствами с заказчиками, она «пристроила» своих детей: дочь отдала для обучения к портнихе, сына Алексея - в приют, младшего Гаврилу оставила при себе, а старшего - Константина, устроила «мальчиком» к известному тогда в Тамбове владельцу аптекарского магазина эстонцу А. А. Лану. Образование Константина Назаровича ограничивалось на тот момент двухклассным церковно-приходским училищем, где главным
предметом был Закон Божий, хотя преподавалось и другие предметы: чтение, письмо, начатки арифметики. Особое значение, по воспоминаниям К. Н. Францышина, придавалось чистописанию. В последнем он преуспел (был хороший почерк), но грамотностью не отличался. С 14 лет и до конца своей жизни Константин Назарович Францышин проработал в этом аптечном магазине, который в 1917 г. был изъят у А. А. Лана и передан в ведение Тамбовского аптечного управления.
Константин Назарович был взят А. А. Ланом на полный пансион, но без жалования. Таких как он у А. А. Лана было 10-12 мальчиков. Платы за обучение не бралась. Учеба компенсировалась выполняемой подростками работой: они мыли посуду, разбирали парфюмерные товары на складах и выполняли другие поручения. Все ученики были на полном обеспечении семьи Ланов. «Мальчиков» одевали, кормили, давали им отдых в воскресенье и праздничные дни, отпускали на свидания с родителями. По воспоминаниям К. Н. Францышина, жена А. А. Лана лично следила, чтобы мальчики были опрятно одеты, водила их на прогулки в городской сад, на представление приезжих цирков, устраивала для них рождественский праздник, заботилась о посещении церкви [12].
Ф. Фебус в своей работе об аптечном деле в России в XIX в. сетовал на то, что аптекарь не имел возможности для полноценного отдыха. Он писал: «последний чернорабочий имеет часы отдыха, имеет праздники. Только аптекарь без них» [1, с. 21]. Если аптекарь не имел средств достаточных для содержания помощника, то вынужден был бессменно и днем и ночью выполнять свою работу. Но самым неприятным, по мнению Ф. Фебуса, было то обстоятельство, что посылали ночью в аптеку не только при болезни, но и «за порошком от блох, губной помадой или мозольным пластырем за 5-10 коп., возвратившись с бала», полагая, что «имеют полное право тревожить по ночам» [1, с. 24].
Однако труд фармацевтов все же был нормирован, ночные дежурства имели жесткий график и не должны были превышать в совокупности семи дней в месяц. Фармацевтам кроме жалованья выплачивалось ежемесячно до 20 руб. столовых и по восемь рублей квартирных. Провизорским же помощникам и ученикам, прослужившим в аптеке не менее года до 1 сентября включительно, полагался двухнедельный отпуск с сохранением жалованья.
Ф. Фебус, характеризуя взаимоотношения между служащими и владельцами аптек, отмечал, что «доверие и сочувствие со стороны фармацев-
тов (служащих) к аптекарям (хозяевам) редко встретить можно» [1, с. 28]. Однако тамбовский материал свидетельствовал и об иных взаимоотношениях. Так, по воспоминаниям уже упоминаемого выше Н. К. Францышина, его отец с большой теплотой отзывался о своем хозяине - Александре Александровиче Лане и его жене. Он вспоминал: «А. А. Лан сам работал наравне с другими, никогда не позволял себе подчеркивать свое хозяйское превосходство перед работавшими у него, был исключительно деликатен в обращении с людьми и добр. А. А. Лан стремился, не забывая, разуется, и свои торговые интересы, делать пользу людям и давать приличный по тем временам заработок, работавшим у него». Например, А. А. Лан подарил на свадьбу К. Н. Францишину (его служащему) дом, который тот сам не смог бы купить. Супруги Лан, не имея своих детей, заботились о бедных чужих детях. Уделяли внимание и «аптекарским» мальчикам, работавшим у них в магазине, обучая их первым трудовым навыкам, специфической работе в магазине и основам аптекарского дела: заучиванию латинских названий лекарств, особенностям парфюмерных товаров, учили разбираться в медицинском инструментарии и т. п. [12].
По воспоминаниям отца Н. К. Францышина, «хозяева» никогда не грубили, не скандалили, не попрекали, культивировалось уважение к человеческому достоинству и взаимное доверие. Хозяева завтракали, обедали и ужинали вместе с мальчиками за одним столом. Пища подавалась для всех одинаковая. Однако лживость и нечестность даже в мелочах не прощалась. Если замечали подобное поведение, которое не исправлялось после сделанных замечаний, то такого мальчика отправляли обратно к родителям. Но это были, как вспоминал Н. К. Францыщин, единичные случаи. Лан доверял его отцу и ценил его добросовестность, серьезность, честность. Через несколько лет А. А. Лан назначил К. Н. Францышина старшим продавцом, а затем (в 30 лет) - заведующим всем аптекарским магазином. К. Н. Францышин также вел оптовые закупки аптекарских товаров в Москве, Петрограде, Риге, Варшаве [12].
Сотрудники аптечного магазина А. А. Лана нередко вместе проводили свободное время, устраивали специальные праздничные обеды. Вот как описывал такие обеды, свидетелем которых, будучи ребенком, был сам автор воспоминаний. Он писал: «Приглашался А. А. Лан и все сотрудники магазина, но без жен (поскольку к этому времени А. Лан овдовел). Мать готовила запеченный в тесте окорок, украшенный с одного конца
фестончиком из искусно вырезанной белой бумаги. Дети не приглашались, но нам разрешалось сидеть в этой же комнате на сундуке. А. А. Лана усаживали на почетном месте. Никаких излишеств или вольностей во время таких обедов не допускалось, пили очень умеренно, ели много и разговоры велись в основном вокруг вопросов работы» [12].
Размышляя о роли и статусе российских аптекарей во второй половине XIX в., Ф. Фебус справедливо отмечал, что для занятия современной ему фармацией нужно было знать курс ряда наук, поскольку рецептуры становились все более сложными. Кроме того, по его мнению, фармацевт не был простым торговцем, хотя и брал деньги за лекарство. Не был он и «бессознательным орудием врача», прописавшего рецепт для больного. По мнению Ф. Фебуса, «фармацевт и врач для больного были солидарны» [1]. Ряд аптекарей Тамбовской губернии в конце XIX-начале XX вв. занимались благотворительной и просветительской деятельностью. Так, на протяжении нескольких десятков лет аптечными учреждениями, принадлежавшими семье Вернер, бесплатно отпускались лекарственные препараты для Мариинского детского приюта г. Тамбова на значительную сумму (от 300 до 600 руб.) [16]. Оказывалась и иная благотворительная помощь. К. Н. Францышин отмечал, что тот же Александр Александрович Лан был прогрессивным и интеллигентным человеком, для которого нажива не была главной целью (хотя, разумеется, и о коммерческой выгоде своего заведения он заботился) [12]. Подавляющее большинство провизоров и аптекарей имели специальное медицинское образование. Аптекари Тамбовской губернии принимали активное участие в общественно-политической и культурной жизни провинции.
Таким образом, во второй половине XIX-начале ХХ вв. фармацевты и провизоры, владельцы и служащие аптек являлись не только составной частью местных предпринимательских кругов, но и, выполняя важную социальную функцию, входили в состав провинциальной российской интеллигенции.
Литература
1. Фебус Ф. К вопросу о современном положении фармации. Для государственных людей, врачей и аптекарей. СПб., 1875.
2. Всеобщий указатель адресов для аптечного дела на 1893-1894 гг. Саратов, 1893.
3. Коротеева Н. Н. Становление и развитие российской фармации в ХУ!-начале ХХ вв. : дис. ... д-ра ист. наук. Курск, 2011.
4. Стрекалова Н. В. Владельцы и служащие аптек и аптечных магазинов Тамбовской губернии во второй половине XIX-XX вв. // Социально-экономические явления и процессы. Тамбов, 2013. № 11 (057). С. 157-163.
5. Стрекалова Н. В. Доход населения провинциального города России в начале ХХ века: проблемы, методика исчисления, фактор социальной стратификации // Вестник Тамбовского университета. Серия Гуманитарные науки. Тамбов, 2010. Вып. 9 (89). С. 223.
6. ГАТО (Гос. арх. Тамбовской области). Ф. 145. Оп. 33. Ед. хр. 5; Оп 37. Ед. хр. 1-2.
7. Стрекалова Н. В. К проблеме методики идентификации средних слоев провинциального российского города в начале ХХ в. // Вестник Тамбовского университета. Серия Гуманитарные науки. Тамбов, 2011. Т. 103. № 11. С. 303-308.
8. Адрес-календарь Тамбовской губернии на 1912 г. Тамбов, 1912. С. 58.
9. Адрес-календарь и справочная книжка служащих Тамбовской губернии на 1913. Тамбов, 1913. С. 116.
10. Адрес-календарь и справочная книжка служащих Тамбовской губернии на 1914. Тамбов, 1914.
11. Адрес-календарь Тамбовской губернии на 1910 г. Тамбов , 1910. С. 20.
12. Францышин Н. К. Воспоминания. Б. и., б. г.
13. Стрекалова Н. В. Социальная стратификация и социальная мобильность городских средних слоев в 1907-1917 гг. (на мат-лах Тамбова): дис. ... канд. ист. наук, Тамбов, 2003. С. 110.
14. Российский медицинский список: списки врачей, ветеринаров, зубных врачей, фармацевтов и аптек. Петроград: Упр. гл. врачебного инспектора М-ва внутренних дел. 1809-1916. Т. XXI.
15. ГАТО (Гос. арх. Тамбовской области). Ф. 30. Оп. 62. Ед. хр. 46.
16. ГАТО (Гос. арх. Тамбовской области). Ф. 30. Оп. 39. Ед. хр. 2.
References
1. Febus F. K voprosu o sovremennom polozhenii farmatsii. Dlya gosudarstvennykh lyudej, vrachej i aptekarej. SPb., 1875.
2. Vseobshchij ukazatel' adresov dlya aptechnogo dela na 1893-1894 gg. Saratov, 1893.
3. Koroteyeva N. N. Stanovleniye i razvitiye ros-sijskoj farmatsii v XVI - nachale XX vv.: avtoref. dis. ... dra. ist. nauk. Kursk, 2011.
4. Strekalova N. V. Vladel'tsy i sluzhashchiye aptek i aptechnykh magazinov Tambovskoj gubernii vo vtoroj polovine XIX - XX vv.// Sotsial'no-ekonomicheskiye yavleniya i protsessy. Tambov, 2013. №11 (057). S. 157-163.
5. Strekalova N. V. Dokhod naseleniya provintsial'nogo goroda Rossii v nachale XX veka: problemy, metodika ischisleniya, faktor sotsial'noj stratifikatsii // Vestnik Tambovskogo universiteta. Seriya Gumanitarnye nauki. Tambov, 2010. Vyp. 9 (89). S. 223.
6. GATO (Gos. arkh. Tambovskoj oblasti). F. 145. Op. 33. Yed. khr. 5; Op 37. Yed. khr. 1-2.
7. Strekalova N. V. K probleme metodiki identif-ikatsii srednikh sloyev provintsial'nogo rossijskogo goroda v nachale XX v. // Vestnik Tambovskogo universiteta. Seriya Gumanitarnye nauki. Tambov, 2011. T. 103. № 11. S. 303-308.
8. Adres-kalendar' Tambovskoj gubernii na 1912 g. Tambov, 1912. S. 58.
9. Adres-kalendar' i spravochnaya knizhka sluzhash-chikh Tambovskoj gubernii na 1913. Tambov, 1913. S. 116.
10. Adres-kalendar' i spravochnaya knizhka sluzhash-chikh Tambovskoj gubernii na 1914. Tambov, 1914.
11. Adres-kalendar' Tambovskoj gubernii na 1910 g. Tambov, 1910. S. 20.
12. Frantsyshin N. K. Vospominaniya. B. i., b. g.
13. Strekalova N. V. Sotsial'naya stratifikatsiya i sot-sial'naya mobil'nost' gorodskikh srednikh sloev v 19071917 gg. (na materialakh Tambova): avtoref. dis. ... kand. ist. nauk, Tambov, 2003. S. 110.
14. Rossijskij meditsinskij spisok: spiski vrachej, vet-erinarov, zubnykh vrachej, farmatsevtov i aptek. Petrograd: Upr. gl. vrachebnogo inspektora M-va vnutrennikh del, 1809-1916. T. XXI.
15. GATO (Gos. arkh. Tambovskoj oblasti). F. 30. Op. 62. Yed. khr. 46.
16. GATO (Gos. arkh. Tambovskoj oblasti). F. 30. Op. 39. Yed. khr. 2.
* * *
THE STATUS AND ROLE OF OWNERS AND EMPLOYEES OF DRUGSTORES IN PROVINCIAL RUSSIAN SOCIETY IN THE SECOND HALF OF XIX - THE BEGINNING OF THE XX CENTURIES. (ON MATERIALS OF THE TAMBOV PROVINCE)
STREKALOVA NATALYA VALERYEVNA Tambov State University named after G. R. Derzhavin, Tambov, the Russian Federation, e-mail: strekalovanv@mail.ru
Article is prepared with assistance of the grant «Pharmaceutical matter in the Tambov province (the second half of XIX - the beginning of the XX centuries)» the RGNF project №. 13-11-68006 and (р)
Research is about social aspects of history of pharmacy of the Russian province. In article author considered problems of a role and the status of owners and employees of drugstores in the second half of XIX - the beginning of the XX centuries. Author investigated the problem of the attitude towards druggists in provincial Russian society in the second half of XIX - the beginning of the XX centuries. Author presented points of view of contemporaries, about that to what social and professional group of the population, proceeding from an occupation, a role and the status in society, it was necessary to rank druggists. Author analyzed their social and economic and public status. On the basis of memoirs author characterized living conditions, life and leisure, features of vocational training and formation of the serving pharmaceutical institutions of the provincial center at the beginning of the XX century. Author considered problems of relationship of owners and employees of drugstores and pharmaceutical shops. Most of owners (except for a number of owners of large drugstores and pharmaceutical shops) and the serving pharmaceutical institutions of the Tambov province in the second half of XIX - the beginning of the XX centuries on the level of the income and a way of life were a part of different groups of middle class of the center of provincial society. Owners and employees of drugstores weren't only a component of local enterprise circles, but also, carrying out important social function, were a part of the provincial Russian intellectuals. A number of owners of drugstores of the Tambov province in the second half of XIX - the beginning of the XX centuries dealt with charitable and educational activity. Owners and employees of pharmaceutical institutions of the Tambov province took part in political and cultural life of the province.
Key words: druggists, drugstores, pharmacy history.
