CC BY
20А.В. Нагорная
СТАТУС АФРОАМЕРИКАНСКОГО АНГЛИЙСКОГО В СОВРЕМЕННОМ ЯЗЫКОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ США В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ НОРМЫ И ВАРИАТИВНОСТИ
Вопросы языковой и речевой нормы, а также границ их вариативности, находясь в ведении лингвистики, редко остаются лишь предметом академических споров. Эти вопросы всегда социально и культурно значимы, поскольку они напрямую затрагивают важнейшую сферу жизни общества - речевое общение - и связаны с попытками регламентации речевого поведения. Неудивительно, что обсуждение многих из них вызывает широкий общественный резонанс и выходит далеко за границы науки о языке.
Одним из таких острых вопросов в современной американистике является статус афроамериканского английского в языковом пространстве США. В центре академической и публичной полемики оказывается именно вопрос о степени нормативности этого варианта языка и возможности его использования в качестве полноценного коммуникативного инструмента.
По свидетельствам ряда ученых (Вга8оИ, 1981), первые попытки определить суть и место афроамериканского английского датируются XVIII в. Эти попытки предпринимались в основном не лингвистами, а литераторами, которые фиксировали особенности данного варианта языка в своих произведениях и в немалой степени способствовали становлению отрицательных стереотипов, поскольку речь чернокожих рабов неизменно изображалась и оценивалась как «ленивая», «неряшливая» и свидетельствующая о низком уровне интеллектуального развития. Литературные свидетельства часто противоречили свидетельствам документальным. Так, А. Куликофф приводит в своей монографии цитату из Джонса
(1724), который писал о том, что рабы, рожденные в Вирджинии, «говорят на хорошем английском» (Kulikoff, 1986, p. 75). Сохранились и рекламные объявления той эпохи, в которых предлагаемые к продаже рабы также описывались как «говорящие на хорошем английском» (Brasch, 1981, p. 23).
Эти свидетельства не означают, однако, что речь чернокожих рабов полностью соответствовала существовавшим тогда представлениям о речевой норме, поскольку под «хорошим английским», как правило, имелся в виду тот его вариант, на котором говорили жители южных регионов Америки, активно занятые в работорговле. Многие писатели и ученые, посещавшие американский Юг в XVIII-XIX вв., неодобрительно отзывались о «густой негритянской речи южан» (McCrum, 1987, p. 214). Один из наблюдателей, путешествовавший по югу Америки в 1885 г., писал буквально следующее: «Следует признать, к стыду белого населения юга, что оно сохраняет многие особенности произношения, свойственные прислуживающим им неграм; и что во многих местах, если доведется вам говорить с местным жителем с закрытыми глазами, вы не сможете сказать, отвечает ли вам негр или белый» (McCrum, 1987, p. 214-215). По-видимому, этнические различия часто оказывались настолько нейтрализованными, что сами носители этого диалекта не идентифицировали его как специфически «черный». Интересно в этой связи литературное свидетельство У. Стайрона, который сам родился и вырос на юге и многократно описывал опыт сосуществования с чернокожим населением как в романах, так и в эссе. В одной из сцен романа «Выбор Софи» описывается разговор главного героя с чернокожей служанкой его знакомой. Примечательно, что ее речь протагонист называет «типичным акцентом Северной Каролины» (Styron, 1980, p. 199), а вовсе не «типичным акцентом негров Северной Каролины».
Недовольство смешением «белой» и «черной» речи не было лишь вопросом лингвоэстетики. Чрезвычайную важность имела идеологическая составляющая, поскольку крайне трудно было принять мысль о том, что язык рабов может оказывать столь существенное влияние на язык их хозяев. Уже в XIX в. была сформулирована гипотеза, которая позднее получила известность как «англицист-ская». Суть ее заключается в том, что особенности афроамериканско-го английского происходят из региональных английских диалектов, в частности диалектов Восточной Англии (East Anglia) и графств, расположенных к юго-западу от Лондона (West Country). Таким образом, белые южане не говорили на языке своих рабов; они использовали
общий с рабами вполне благородный диалект английского языка, привезенный с его исторической родины. Эта гипотеза имела немало последователей в ХХ в. (Kurath, 1948; McDavid, McDavid, 1951) и не теряет популярности в наши дни (Montgomery, Fuller, 1996; Poplack, Tagliamonte, 2001). Следует сделать лишь одну существенную оговорку: «нео-англицисты» признают, что за время своего существования афроамериканский английский претерпел существенные изменения и подвергся влиянию со стороны креольских языков, в особенности того креола, который известен как гулла (Gullah).
В противовес «англицистской» уже во второй половине ХХ в. была выдвинута «субстратная» гипотеза, согласно которой афроамериканский английский есть результат языковых контактов между носителями английских диалектов ранних поселенцев и носителями основанных на английском креолов (Winford, 1992; Howe, 2005, p. 174; Wolfram, Schilling-Estes, 2006, p. 223).
Однако все эти лингвистические изыскания, сколь бы убедительно они ни были аргументированы, зачастую оказываются бессильными перед логикой идеологически ангажированных групп, независимо от конкретных особенностей их идеологической платформы.
Начиная с 60-х годов прошлого века, на волне движения «Черная гордость» (Black Pride) возникают многочисленные попытки восстановить этнические корни афроамериканского английского и подчеркнуть преемственность африканской и афроамери-канской языковой традиции. Эти попытки были неизменно связаны с романтизацией «черного» языка. Подчеркивалась его особая музыкальность и лиричность, связь с многовековой устной традицией и историей страдания чернокожего населения в Америке. Весьма примечательно в этой связи интервью, данное Клодом Брауном журналу Esquire в апреле 1968 г. Говоря об афроамери-канском английском, он называет его «spoken soul», вольно или невольно прибегая к языковой игре. С одной стороны, это словосочетание может быть интерпретировано как «душа, выраженная в слове». С другой стороны, soul - это родившийся в 50-х годах ХХ в. жанр музыки, генетически связанный с «черной» музыкальной традицией, и это слово перекликается с приписываемой «черному» же языку особой музыкальностью. В интервью К. Браун говорит о том, что язык многих афроамериканцев «обладает выраженным лирическим свойством, которое часто оказывается несравнимым с любой другой музыкой, кроме как бесконечно и неустанно движущимся ритмом, проистекающим из мучительно
прожитой жизни» (Rickford, Rickford, 2000 (a), p. 2). «Невероятной музыкой» называл афроамериканский английский и Д. Болдуин, автор ставшего легендарным сборника статей «В следующий раз -пожар» (The Fire Next Time), вышедшего в 1963 г.
Попытки поиска африканских корней, уже в более взвешенно-прозаическом формате, предпринимались и учеными. Одним из первых к изучению африканского субстрата приступил Л.Д. Тернер в 1949 г. (Turner, 1949). В 1998 г. Э. Смит заявил, что афроамериканский английский как «язык потомков рабов африканского происхождения является лингвистическим продолжением Африки в черной Америке» (Smith, 1998, p. 51).
Поиск истоков афроамериканского английского сопровождался подбором наиболее подходящего для него названия. Совершенно очевидно, что терминологическое обозначение этого варианта языка связано с определенной исследовательской парадигмой и научной позицией. В XIX в. преимущественно этнический взгляд на проблему способствовал популяризации терминов «негритянский английский»1 и «черный английский». Заметим, что этнически определялись и другие варианты языка, среди которых описывались, например, еврейский, немецкий и итальянский английский (Muf-wene, 2001, p. 23). В ХХ в. требования политкорректности, с одной стороны, и отказ от этнолектальной в пользу социолектальной трактовки - с другой, привели к появлению термина «афроамериканский английский» (African American English), в составе которого был выделен «афроамериканский разговорный английский» (African-American Vernacular English). Заслуживает особого внимания определение, предложенное А.К. Спирсом: «Я использую термин "афроамериканский английский" как обобщающий для стандартных разновидностей афроамериканского английского и афроамерикан-ского разговорного английского, каждый из которых, в свою очередь, является обобщающим для совокупностей стандартных и нестандартных вариантов» (Spears, 1998, p. 230). В этом определении эксплицитно выражено представление об афроамериканском английском как о стандартизированной форме языка, а понятие стандарта неразрывно связано с понятием нормы.
Стремление подчеркнуть самостоятельный статус афроаме-риканского английского привело к появлению термина «эбоникс», который был предложен чернокожим лингвистом Р. Уилльямсом на конференции в Сен-Луисе, Миссури, в январе 1973 г. Этимологиче-
1 Ср.: «negro dialect» (Mencken, 2011).
ски он представляет собой комбинацию двух корней: ebony (термин цветообозначения, произошедший от названия черного дерева) и phonics (метод обучения чтению, связанный с усвоением соотношения между звуками и буквами и заучиванием орфографических правил). Термин немедленно подвергся жесткой критике. С одной стороны, неприятие было вызвано его выраженным «афроцентриз-мом» (Ronkin, Karn, 1999, p. 361), попыткой эмансипации того, что воспринималось большинством не более, чем как «исковерканный английский». Было создано множество других - onics терминов, с тем чтобы высмеять саму идею самостоятельности афроамерикан-ского диалекта: Hebonics - разновидность английского, на котором говорят евреи; Moronics - язык, на котором говорят идиоты (morons) и др. (Pullum, 1999, p. 40). Кроме того, активно обыгрыва-лось и созвучие этого термина с «эболой», вспышки которой периодически наблюдались в то время в Африке. Так, журнал Economist выпустил статью под названием «The Ebonics Virus» . Термин «эбо-никс» тем не менее вошел в научный обиход и широко используется в специальной литературе. Однако в массовом сознании он устойчиво ассоциируется с негритянскими гетто, малообразованными жителями «черных» районов, бандитизмом и наименее респектабельными разновидностями уличных субкультур.
Споры о статусе афроамериканского английского в контексте проблемы языковой нормы вспыхнули с новой силой в 1996 г. после того, как 18 декабря на совете местных школ в Окленде, Калифорния, был предложен новый подход к обучению чернокожих детей английскому языку. Отмечая их низкую успеваемость, члены совета объяснили ее тем, что родным языком для детей является афроамериканский, и обучение в начальной школе следует вести именно на нем. Одно это заявление было достаточно провокационным. Однако члены совета пошли дальше и вышли за пределы дидактической плоскости в плоскость социолингвистическую и политическую. В принятой советом резолюции афроамери-канский английский, именуемый в документе «эбоникс», был признан самостоятельным языком, а не диалектом английского (genetically-based and not a dialect of English2). Разумеется, документ был воспринят общественностью как декларация языковой независимости и вызвал шквал протестов. С одной стороны, про-
1 https://www.highbeam.com/doc/1G1-18983389.html
2 См. Original Oakland resolution on Ebonics. - Mode of access: https://www. linguistlist.org/topics/ebonics/ebonics-res1.html
тив него выступили сторонники традиционных подходов к образованию, обвинив авторов документа, в том числе в необоснованном стремлении получить финансирование под программу двуязычного образования. С другой стороны, он вызвал оппозицию со стороны самих афроамериканцев, чьи интересы он, по задумке авторов, должен был защищать. Основные обвинения сводились к тому, что такой подход лишает учащихся мотивации к изучению стандартного американского английского, что в перспективе снижает их шансы на успешное трудоустройство и участие в культурной жизни страны. Кроме того, он способствует дальнейшему отчуждению учащихся от общей англоязычной социокультурной среды, отнюдь не приближая их к этническим корням, поскольку афроамерикан-ский английский все же не есть некий гипотетический усредненный «язык Африки». Немаловажно и то, что многие чернокожие учащиеся прекрасно владеют стандартным английским и не желают быть заточенными в «языковое гетто»1' 2. После обсуждения в сенате и под давлением общественности авторы документа вынуждены были смягчить формулировки. Так, «генетически базирующийся» было заменено на «имеющий истоки в западных и нигеро-конголезских языках», а «не являющийся диалектом английского» на «не являющийся лишь диалектом английского».
Эти события в немалой степени способствовали росту научного интереса к афроамериканскому английскому на рубеже ХХ-ХХ1 вв. Они же вызвали и выраженный «антропоцентрический сдвиг» в лингвистических исследованиях: объектом лингвистического внимания все чаще становятся носители афроамериканского английского, а не специфические характеристики используемых ими языковых форм. Исследовательская задача формулируется как «производство знания как о творении (языке), так и о творце (его чернокожих носителях)» (Makoni, Smitherman, 2003, p. 11).
Важнейшей частью знания о «творце» является та роль, которую играет язык в формировании и выражении его этнической идентичности. Как пишут Дж.Р. Рикфорд и Р.Дж. Рикфорд, «одна из многих удивительных особенностей [афроамериканского английского] заключается в том, как резко он может разделять черных и
1 http://www.english.illinois.edu/-people-/faculty/debaron/403/403%20mne/ ebonics.pdf
2 См. также подборку газетных статей 1996-1997 гг. - Mode of access: https://www.highbeam.com/doc/1G1-18983389.html
белых и как прочно он может соединять черных из разных социальных классов» (Rickford, Rickford (b), 2000, p. 93).
Функция «разделения» черных и белых особенно ярко проявляется в присваивании лексическим единицам стандартного английского противоположных значений. Так, в афроамерикан-ском английском ugly используется в значении «beautiful», bad -«very good», mean - «excellent». Слово dog, используемое как обращение в приветствии, свидетельствует о дружелюбном отношении к собеседнику, в то время как в «белой» речи оно, несомненно, было бы воспринято как оскорбление. По мнению некоторых ученых, такая антонимизация возникла вследствие резко отрицательного, протестного отношения чернокожих рабов к языку их хозяев (McCrum, 1987, p. 219). Как бы то ни было, этот процесс является частью тех «культурных тисков» (cultural vise) (Baugh, 2002, p. 6), которые надежно удерживают афроамериканцев в рамках их собственной речевой практики и формируют барьер в общении с носителями стандартного американского английского.
Функция «соединения» черных из разных социальных классов представляет собой гораздо более сложное и многогранное явление.
Профессор Ж. Смитерман, лингвист афроамериканского происхождения, выделяет следующие языки и диалекты, на которых говорят представители афроамериканского сообщества (community): 1) собственно афроамериканский английский; 2) американский язык «более широкого общения» (the US Language of Wider Communication), т.е. стандартный американский английский; 3) нестандартный американский английский; 4) арабский, испанский, суахили, креольский (Smitherman, 1999, p. 20). В современных условиях практически невозможно найти афроамериканца, который говорил бы исключительно на афроамериканском английском, и использование последнего, как правило, является осознанным выбором, свидетельствующем о желании подчеркнуть и продемонстрировать собственную этническую идентичность. Многие чернокожие лингвисты, описывая собственный коммуникативный опыт, говорят о себе как о «языковых хамелеонах» (Baugh, 2002, p. 6): в своей речевой практике они выбирают тот вариант языка, который оказывается наиболее оправданным контекстуально и соответствует коммуникативным ожиданиям собеседников. Афроамериканский английский оказывается преимущественно языком неформального общения в кругу друзей и родственни-
ков, в то время как стандартный американский английский используется в условиях более официального общения1.
Наблюдается и ситуация полного отказа от использования афроамериканского английского в кругу образованной чернокожей элиты, где правильность речи и полное ее соответствие стандартам американского английского становятся «мерилом успеха в современном мире» (Makoni, Smitherman, 2003, p. XI).
Любопытное литературное свидетельство содержится в романе С. Кинга «Мистер Мерседес». Один из героев, чернокожий подросток Джером, выходец из обеспеченной семьи, с прекрасным образованием, выдающимися способностями и блестящими академическими и карьерными перспективами, говорящий на великолепном английском, переходит на афроамериканский в общении со своим другом (белым американцем), для которого он выполняет различные поручения. В частности, он оставляет ему записку, в которой «идеальный почерк чудовищно контрастирует» (King, 2014, p. 87) с этнически и социально маркированными средствами языкового выражения (Dear Massa Hodges, I has mowed yo grass and put de mower back in yo cah-pote. I hopes you didn't run over it, suh! If you has any mo chos for dis heah black boy, hit me on mah honker. I be happy to talk to you if I is not on de job wit one of my hos <... > (King, 2014, p. 87). По словам автора, Джером «не хочет быть белым», но его принадлежность к высшему среднему классу обеспечивает ему «проблемы с поиском идентичности» (King, 2014, p. 88). Выход из ситуации он находит в особой форме «языкового диссидентства» (McCrum, 1987, p. 219), реконструируя свою этническую идентичность в языке.
Чрезвычайно важным представляется то, что принципиальная возможность выбора языка и использования разных вариантов в разных условиях общения соответствуют признакам той специфической ситуации переключения кодов, которая наблюдается в условиях двуязычия и которая предполагает наличие сформированного представления о норме. Носители афроамериканского английского
1 Необходимо отметить, однако, что в последние два десятилетия предпринимаются попытки вывести афроамериканский английский на новый уровень, в частности, используя его в качестве языка академического общения. Говорится о необходимости создания особой «Черной лингвистики» (Black Linguistics) -направления исследований, в котором чернокожие ученые могли бы писать и издавать свои труды на тех «черных» диалектах, которые являются объектом их изучения (см.: Makoni, Smitherman, 2003).
достаточно четко представляют себе, как правильно говорить на своем языке, что соответствует норме и что выходит за ее пределы.
Следует заметить, что собственно языковые аспекты «черной» нормы изучены и описаны достаточно детально, что избавляет нас от необходимости их подробной инвентаризации. Наиболее известные и часто обсуждаемые фонетические нормы включают замену межзубного звонкого th на d в начале слова (them - dem), замену th в конце слова на f t или d (south - souf, with - wit / wif), опущение l в медиальной и финальной позиции (help - hep, I'll -I-ah), замену ing на ang и ink на ank (thing - thang, think - thank) и др. В области грамматики наблюдается использование инфинитивного be для обозначения будущего действия (I be there in a minute), отсутствие глагола-связки в настоящем времени (She laughing), использование done для обозначения завершенного действия (They done been sitting there a whole hour), контекстуальные сигналы для обозначения множественного числа при отсутствии соответствующей флексии (There were many thing that influence her life), экзистенциальное it вместо there (Is it anybody home?), присоединение s к глаголу для обозначения многократно повторяющегося действия (I gets my check on the first of the month), возможность двойного и множественного отрицания (Nobody don't like him) и многое другое. В лексике фиксируются характерные для афроамериканского английского слова и словоупотребления (pickaninny - ребенок, uppity - заносчивый, hip - современный, модный, dis - не уважать (от disrespect) и множество других1.
Необходимо подчеркнуть, что эти отклонения от стандартного американского английского носят системный характер, и именно системность позволяет говорить о наличии норм, а не о простом нарушении принятых языковых и речевых конвенций. Заметим, что представление об афроамериканском как об особом языке, в котором действуют особые правила, все же сформировано в сознании белых американцев. Не случайно наблюдается определенная системность в письменной передаче речи афроамериканцев в литературных произведениях, начиная от М. Твена и У. Фолкнера и заканчивая современными писателями. Однако это представление зачастую страдает чрезмерным упрощением и в значительной степени отражает старые воззрения на афроамериканский как на «ломаный английский» (broken English). Существуют даже специальные компьютерные про-
1 О фонетических, грамматических и лексических особенностях афроаме-риканского английского см.: (Rickford, 1999; Mufwene, 2001).
граммы, позволяющие «перевести» текст на афроамериканский посредством простого коверкания определенных языковых форм (см., например: (Ronkin, Karn, 1999)). Есть многочисленные руководства по «афроамериканизации» речи на youtube1.
Оставив в стороне этические и политические аспекты проблемы, заметим, что системные связи в рамках афроамериканского английского гораздо более сложны, чем это может показаться, и многие нормы достаточно тонки и с трудом поддаются формализации. Так, в ответ на вопрос, замужем ли женщина, носитель афроамериканского английского может ответить She been married, сделав акцент либо на третьем, либо на втором слове. Различие между двумя вариантами не является лишь просодическим, поскольку оно затрагивает глубинные семантические пласты. Если акцент приходится на слово married, это означает, что женщина когда-то была замужем, и она может быть как замужем, так и не замужем сейчас. Если же ударение приходится на слово been, это означает, что женщина вышла замуж давно и до сих пор остается замужем (Smitherman, 1999, p. 22-23). И в «белом», и в «черном» английском широко распространена разговорная форма gonna, соответствующая going to. Однако только в афроамериканском английском при ее использовании наблюдается выраженная назаль-ность, фонетически сближающая ее с gone. Выявление таких тонких нюансов остается актуальной проблемой современной социолингвистики вообще и диалектологии в частности.
Кроме того, современные лингвистические исследования позволяют установить, что афроамериканский английский является средством репрезентации уникальной концептосферы (см., например, Шустрова, 2007, 2008; Смирнова, 2013). Концептуальное своеобразие является веским доказательством полноценности этого варианта языка и его полноправного статуса в языковом и коммуникативном пространстве современной Америки.
Список литературы
Смирнова Ю.В. Категория этничности в творчестве Тони Моррисон: (На материале романов «The bluest eye», «Song of Solomon», «Beloved»): Автореф. дис. ...канд. филол. наук. - Тамбов, 2013. - 22 с. Шустрова Е.В. Афроамериканский английский: Лексика и текст. - М.: Флинта: Наука, 2007. - 640 с.
1 https ://www.youtube.com/watch?v=Iw5cN6neql8
Шустрова Е.В. Афроамериканский английский: Семантические переносы и сдвиги. - М.: Флинта: Наука, 2008. - 647 с.
Baugh J. Beyond Ebonics: Linguistic pride and racial prejudice. - Oxford: Oxford univ. pres, 2002. - 176 p.
Makoni S., Smitherman G. Black Linguistics: Language, society and politics in Africa and the Americas. - N.Y.: Routledge, 2003. - 240 p.
Brasch W. Black English and the mass media. - Lanham: Univ. of America press, 1981. - 380 p.
Howe D. Negation in African American vernacular English // Aspects of English negation. - Amsterdam; Tokyo, 2005. - P. 173-204.
King S. Mr Mercedes. - L.: Hodder & Stoughton, 2014. - 405 p.
Kulikoff A. Tobacco and slaves: The development of Southern cultures in the Chesapeake, 1680-1800. - Chapel Hill: Univ. of North Carolina press, 1986. - 449 p.
Kurath H. A word geography of the eastern United States. - Ann Arbor: Univ. of Michigan press, 1948. - 268 p.
McCrum R., Cran W., MacNeilR. The story of English. - N.Y.: Penguin books, 1987. - 384 p.
McDavid R., McDavid V. The relationship of the speech of American negroes to the speech of whites // American speech. - 1951. - N 26. - P. 3-17.
Mencken H.L. The American language. - California: Walking Lion press, 2011. - 482 p.
Montgomery M., Fuller J.M. What was verbal-s in the 19 th-century African American English? // Focus on the USA. - Amsterdam, 1996. - P. 211-230.
Mufwene S.S. What is African American English? // Sociocultural and historical contexts of African American English. - Amsterdam; Philadelphia, 2001. - P. 21-52.
Mufwene S.S. African-American English // The Cambridge history of the English language. - Cambridge, 2001. - Vol. 6. - P. 291-324.
PoplackS., Tagliamonte S. African American English in the diaspora. - Oxford: Blackwell, 2001. - 320 p.
Pullum G.K. African American vernacular English is not standard English with mistakes // The workings of language: From prescriptions to perspectives. - Westport, 1999. - P. 39-58.
Rickford J.R. African American vernacular English: Features, evolution, educational implications. - Malden (Mass.); Oxford: Wiley: Blackwell, 1999. - 428 p.
Rickford J.R., Rickford R.J. Spoken soul: The story of Black English. - Hoboken: Wiley, 2000 a. - 288 p.
Rickford J.R., Rickford R.J. Spoken soul: The system, source, and significance of the Black vernacular. - N.Y.: Wiley, 2000 b. - 288 p.
Ronkin M., Karn H.E. Mock Ebonics: Linguistic racism in parodies of Ebonics on the Internet // J. of sociolinguistics. - L., 1999. - N 3 (3). - P. 360-380.
Smith E. What is Black English? What is Ebonics? // The real Ebonics debate: Power, language and the education of African American children. - Boston, 1998. - P. 49-58.
Smitherman G. Talkin that talk: Language, culture and education in African America. -L; N.Y.: Routledge, 1999. - 476 p.
Spears A.K. African-American language use: Ideology and so-called obscenity // African-American English: Structure, history and use. - L., 1998. - P. 226-250.
Styron W. Sophie's choice. - N.Y.: Bantan books, 1980. - 627 p.
TurnerL.D. Africanisms in the Gullah dialect. - Chicago: Univ. of Chicago press, 1949. - 388 p.
WinfordD. Back to the past: The BEV/creole connection revisited // Lang. variation a. change. - 1992. - N 4. - P. 311-357.
Wolfram W., Schilling-Estes N. American English: Dialects and variation. - Oxford: Blackwell, 2006. - 468 p.
