CC BY
39
12. Sostoyanie uchebno-materialjnoyj bazih vuzov Moskvih v 1960-80-e gg. // Rossiyjskiyj gosudarstvennihyj arkhiv noveyjsheyj istorii (dalee -RGANI). R. 5768. F. R-5. Op. 35. D. 11. L. 112.
13. Petrik, V.V. Razvitie uchebno-materialjnoyj bazih vihsshikh uchebnihkh zavedeniyj g. Irkutska v 1960-80-e gg. // Izvestiya Tomskogo politekhnicheskogo universiteta. - 2012. - № 6. - T. 321 [Eh/r]. - R/d: http: // cyberleninka.ru/article/n/razvitie-uchebno-materialnoy-bazy-vysshih-uchebnyh-zavedeniy-g-irkutska-v-1960-1980-e-gg
14. Protokolih № 1-7 zasedaniyj Uchenogo Soveta instituta za 1991 g. Iz razdela o vospitateljnoyj rabote // Arkhiv goroda Troicka. F. R-55. Op. 2. D. 1597. L. 52.
15. Bovkun, V.V. Obthezhitie v usloviyakh arendih // Socis. - 1992. - № 3.
16. Intervjyu s vihpusknikom 1996 g. fakuljteta fizicheskoyj kuljturih i bezopasnosti zhiznedeyateljnosti ChGPU Francevihm V.P. ot 15 maya 2013 g. // Lichnihyj arkhiv avtora.
17. Gavrilyastihyj, O.Yu. Studentam ne khvataet myasa! // Molodoyj uchitelj. - 1991. - № 9.
18. Podshivka gazetih «Chelyabinskiyj universitet» za 1990, 1991 gg. // OGAChO. F. R-861. Op. 1. D. 1682. L. 1; D. 1576. L. 16.
19. Boriskina, A.S. Chto est student? // Molodoyj uchitelj. - 1999. - № 37.
20. Intervjyu s dekanom fakuljteta nachaljnihkh klassov ChGPU Ovchinnikovoyj N.V. ot 4 iyunya 2013 g. // Lichnihyj arkhiv avtora.
21. Nastoyathee i buduthee ChelGU: mneniya studentov i prepodavateleyj / V.N. Kozlov [i dr.] - Chelyabinsk, 2003.
22. Golod, S.I. Semjya i brak: istoriko-sociologicheskiyj analiz. - SPb., 2000; Vishnevskiyj, Yu.R., Shapka, V.T. Student 90-kh - sociokuljturnaya dinamika // Socis. - 2000. - № 12.
23. Drobiyjskaya, E.I. Svobodnoe vremya i razvitie lichnosti / E.I. Drobiiskaya, Eh.V. Sokolov. - L., 2004.
24. Protokolih №1-10 zasedaniyj Soveta instituta za 1991-1992 god // OGAChO. F. R-1606. Op. 1. D. 2607. L. 56.
25. Dosug // Boljshaya sovetskaya ehnciklopediya [Eh/r]. - R/d: http: // dic.academic.ru/dic.nsf/bse/85599/Dosug
26. Doklad Komiteta «Polozhenie molodezhi v Rossiyjskoyj Federacii» 1995 g. // Gosudarstvennihyj arkhiv Rossiyjskoyj Federacii. F. R-10105. Op. 1. D. 38. L. 7.
27. Petrova, L.E. Socialjnoe samochuvstvie molodezhi // Socis. - 2000. - № 12.
28. Pisjmo, adresovannoe redakcii gazetih «Komsomoljskaya pravda» g. Moskva v 1992 g. ot Arslanova A., studenta ChVVAIU // Centr khraneniya dokumentov obthestvenno-politicheskoyj istorii Moskvih (dalee CKhDOPIM). F. R-8713. Op. 1. D. 138. L. 1.
Статья поступила в редакцию 05.04.14
УДК 94(571. 16)« 189/192»:(27)
Mezentsev R.V. OLD BELIEVERS OF BIYSK-TELETSKOYE LAKE PLAIN FOLKS IN THE XIX-XX CENTURIES.
The article, based on published and archival documents, studies a process of meeting of Old Believers with Biysk-Teletskoye Lake Plain folks at the turn of XIX-XX centuries.
Key words: development of Siberia, Russian immigrants, Russian Orthodox Church, Old Believers, Nikon conversion, "bespopovtsy", Teletskaya Plain folk.
Р.В. Мезенцев, канд. ист. наук, доц. декан ф-та истории и права АГАО им. В. М. Шукшина, г. Бийск, E-mail: [email protected]
СТАРООБРЯДЦЫ ВИИСКО-ПРИТЕЛЕЦКОИ ЧЕРНИ НА РУБЕЖЕ XIX-XX ВВ.
В статье, на основе опубликованных материалов и архивных документов, освещен процесс освоения старообрядцами Бийско-Прителецкой черни на рубеже XIX-XX вв.
Ключевые слова: Освоение Сибири, русские переселенцы, Русская Православная церковь, старообрядчество, Никоновские преобразования, «беспоповцы», Прителецкая чернь.
История алтайского старообрядчества, по свидетельству исследователей, была теснейшим образом связана с освоением Сибири русскими переселенцами. Наиболее представительными среди них были старообрядцы как поповских, так и беспоповских согласий. Последние, как известно, возникли в 90-е гг. XVII в. в результате смерти священников «старого» рукоположения, т.е. поставленных Русской Православной церковью до Никоновского патриаршества (т.е. до середины XVII в.). Именно они именовали себя «древлеправославными христианами иже священства не приемлющие», т.е. не приняли «новшеств» патриарха Никона, в силу чего они остались совершенно без священников и потому стали именоваться в быту «беспоповцами». Вместе с иереями они лишились и многих церковных таинств, в частности, причащения, миропомазания, брака, елеосвящения и др. Потому исполнение большинства таинств у них взяли на себя выборные миряне.
Суть вероучения беспоповцев заключалась в идее об уже свершившемся воцарении «антихриста». Отсюда и убеждение в том, что прервалась благодать священства и прекратилась церковная иерархия. Проповедь духовного «антихриста» трактовалась ими обычно как совокупность ересей, проникших в Русскую Православную церковь. Они отвергали «никонианскую» хиротонию, а также необходимость священства для спасения души, ибо истинное духовенство, по их мнению, истреблено «антихристом» [1, с. 719].
В Бийско-Прителецкой черни беспоповское согласие было представлено «часовенным» или «стариковским» толком (с XVIII в.). Из легенд известно, что в горах на Телецком озере имелись скиты «стариковцев». Однако некоторое исследователи старо-
обрядчества считают, что они занимали промежуточное положение между поповским и беспоповским согласиями.
«Стариковцы», как известно, отличались своеобразием представлений и строгостью нравов (самоназвание толка - «ста-риковина»). Многие из них отказывались от участия в мирских делах, старались жить натуральным хозяйством. «Стариковцы» имели отдельную посуду, чтобы не оскверниться через общую трапезу с мирскими людьми. Они же не принимали технические изобретения, считая их «бесовскими». Им также были свойственны обрядовые особенности. В частности, причащаясь, «стариковцы» пользовались не просфорами, а Богоявленской водой, а на Пасху - яйцом, пролежавшим год перед иконами, т.е. со дня прошлой Пасхи. При переходе в «стариковину» «никониане» должны были «крещаемы заново», а старообрядцев - «по-повцев» только докрещивали, с отречением от ереси. По свидетельству «стариковцев», для принятия их веры прежде, чем креститься, необходимо было три года учить устав. Так как в евангельской притче о хозяине и садовнике, три года ухаживавшем за деревом, оно зацвело только на четвертый год.
Духовным руководителем «стариковской» общины являлся настоятель. По словам адептов, настоятель - почти как священник. Он имел право отсаживать от собора, сводить жениха и невесту. Все проблемы решали собором (т.е. общиной) на духовной беседе, в том числе и догматические. Например, такие, как отпевание умерших без покаяния. «Стариковцы» сознательно не распространяли свою веру. «Веру свою надо скрывать, чтобы посторонние не осмеяли Писания, не считали все, что там написано, за сказки и небылицы. Вера наша от этого не погибнет, только истончится и вытянется в ниточку», - утверждали члены общины.
«Часовенный» толк (стариковщина - одно из его самоназваний) именовалась так вследствие совершения службы в лишенных алтарей часовнях. Важным отличительным принципом их догматики являлся отказ от перекрещивания перешедших в «стариковщину» старообрядцев иных согласий [2].
Другая часть старообрядцев - «поповцы» - принимали «беглых» священников из Русской Православной церкви. При этом с самого начала раскола в последней они не оставляли мысли «залучить» к себе архиерея. Попытки, предпринятые ими в XVIII в., увы, не увенчались успехом. Особенно остро эта проблема встала в первую половину XIX в., когда правительство издало ряд законодательных актов, запрещавших прием «беглых» попов. Вопрос о необходимости восстановления в старообрядческой Церкви трехчинной иерархии обсуждался в Москве, Петербурге, Стародубье, на Керженце, Ветке, Иргизе и других центрах староверия. Было решено послать на Восток на поиски архиерея доверенных лиц - иноков Павла (Великодворского) и Олимпия (Милорадова (он же Зверев).
Экспедиция старообрядческих делегатов увенчалась успехом: в Константинополе они познакомились с бывшим босно-сараевским митрополитом Амвросием (Поповичем). Он согласился присоединиться к «древлеправославию» и переехал на территорию Австрии в монастырь, расположенный близ местечка Белая Криница. 28 октября 1846 г. «вдовство» старообрядческой Церкви окончилось: митрополит был присоединен к старо-верию. Новое поповское согласие получило название «Белокри-ницкой иерархии ("австрийцы")». Тем самым старообрядческая церковь обрела собственного епископа, наделенного правом рукополагать служителей в священнический сан.
В России архиереи Белокриницкой иерархии по разным причинам смогли появиться не ранее 1849 г. Первым, в сане епископа Симбирского, прибыл Софроний (московский мещанин Степан Трофимович Жиров; который был поставлен во епископа 3 января 1849 г. митрополитом Кириллом). Вскоре по прибытии из Австрии, Софроний совершил поездку по стране (естественно нелегально). По пути он занимался «подбором кадров» для руководства общинами нового согласия. Особенно «плодотворным» оно было в Пермской губернии. По отчету Пермского губернатора, в 1850 г. здесь проживало около 72 тыс. «раскольников разных сект и толков» [3]. В эти годы отмечается и распространение белокриницкого священства среди алтайских «поляков», а пермские раскольники - переселенцы - во многом определяли положение «австрийцев» в Бийско-Прителецкой черни. Так, здесь в 1894 г. из всех черневых отделений Алтайской Духовной миссии (АДМ), раскольники проживали только в одном -Макарьевском и то в количестве всего 150 душ обоего пола [4, с. 84-85]. Но через каких-то восемь лет ситуация с численностью «ревнителей древлеправославия» в крае изменилась коренным образом. Из шести северных отделений АДМ более половины из них «заразились» расколом. Так, в Кебезенском отделении их насчитывалось тогда 427 человек, Макарьевском -396, Паспаульском - 166 и Тайнинском - 608 [5, с. 8-9]. Большинство «староверов» являлись переселенцами поповского направления «австрийского» согласия. Лишь деревни Левобережья Бии и Прителечья оставались верны «стариковщине». Таковой была деревня Пьянково, где размещалось до восьмидесяти дворов раскольников. В ней проживал и Григорий Завьялов известный, как наставник «стариковщинской» секты. Никто этой деревней не заведовал: ни Кебезенский, ни Тайнинский миссионер, и не было о ней сведений в «Братстве Святого Димитрия». «От раскольников веяло холодом, " вспоминал в своих путевых заметках епископ Томский и Барнаульский Макарий: и все выглядело мрачно, как мрачен, был самый день; но живут [стариковцы] зажиточно, " дома хорошие, имеют много скота [6, с. 49].
Однако после манифеста 17 октября 1905 г. о даровании свобод русскому народу, подняли голову и раскольники - «австрийцы». Они стали строить церкви, торжественно святить их архиерейским служением, их же священники начали устраивать крестные ходы, не отказывались они совершать требы и у православных, особенно браки. Из-за браков нередко происходили пререкания у причтов с прихожанами по поводу требования законных документов. А у «австрийских» священников венчали браки без всяких документов. Легкость брачного сопряжения у «австрийских» лжеиереев частенько смущала даже православных русских из тех, кои издавна имели некоторую склонность к расколу. Были случаи венчания православных подростков
«австрийскими» священниками. Все это, конечно, не радовало миссионеров и приносило им лишнюю горечь в служении. Открытая проповедь раскола разных толков делало население равнодушным к религии. В соседстве с расколом крестьяне и далее «черневые татары», хотя не уклонялись в раскол, но, тем не менее, охладевали к храму, к службе, «небрегли об обязанностях христианина». Увещания священников таковых часто парализовались влиянием соседей расколовождей. Особенно такого центра «австрийского» раскола в Бийской черни как в Тайнинском отделении, где их скопилось к тому времени до 1181 души обоего пола. Здесь в самом миссионерском стане - Тайне, у «австрийцев» имелся благоустроенный храм с колокольным звоном, сюда же часто наезжал и их лжеепископ. Много нужно было иметь такта, чтобы не уронить достоинство православного священника в глазах раскольников и немало мужества, чтобы бороться с преобладающим по количеству и сильным по материальному благосостоянию расколом. Отец Алексий (Петропавловский) часто устраивал в школе беседы с православными для укрепления их в истинах Православия, старался о благолепии храма, истовом богослужении и главное внимание обращал на школу. На собранные миссионером пожертвования он отремонтировал храм: покрыл его крышу железом, обшил и выкрасил стены. Устроил вокруг церкви ограду. Несомненно, что все это вместе взятое производило приятное впечатление на людей. Не желая уступать «австрийцам» в благозвучии колокольного звона, батюшка приобрел «стройный и мелодичный ряд». Он же устроил ученический хор, а главное - сумел расположить местного жителя Голованова к постройке новой школы с железной крышей, довольно светлой и обширной. Ее появление обрело «симпатию» местных жителей, причем не только православных, но и раскольников. Несмотря на то, что в селе Тайне имелось две раскольнических школы, в миссионерской школе у о. Алексия обучалось восемь раскольнических детей, кроме двадцати четырех православных [7, с. 28-29].
В 1908 году в Тайнинском и Макарьевском отделениях приверженцев «белокриницы» перевалило за 2000 человек. Раскольников в Кебезенском отделении насчитывалось до 130 дворов, держатели которых прибыли все из Пермской губернии. В том году АДМ понесла «урон» - две семьи православных перешли в этом же году в раскол, а именно: дочь Алексея Казанцева, ктитора церкви в Турочаке, и солдатка - вдова, мать пятерых детей [9, с. 26]. Это обстоятельство заставило священников Кебезенского и Макарьевского приходов зорче наблюдать за расколом. Не секрет, что в его темной среде совершалось много таких деяний, раскрытие которых, несомненно, заставило бы всякого человека посерьезнее взглянуть на эти религиозные общины и многих бы удержало от разного рода «соблазнов». Так, Макарьевский миссионер со слов очевидца изложил следующий факт: «В Марте месяце, в деревне Коже помер ста-риковщинский наставник Трифон Рогожников. При смерти Рогожникова находились все его родственники - раскольники и в числе их один православный, который передал мне следующее: Рогожников подзывает к себе старшего сына и говорит ему: слушай, запрягай коня и поезжай в Макарьевское за священником. Я хочу перед смертью покаяться в своих грехах пред истовым (т.е. настоящим - Авт.) священником. Хотя я был вашим наставником и соблазнял вас не слушать и не ходить в церковь православную, но знайте, что без церкви православной и без принятия Святых Тайн спастись нельзя. Я вас, братцы обманывал, чтобы нажить состояние, которое, как видите, я и нажил и оставляю вам, мои дети. Но знайте, оно меня погубит, так как я много погубил душ, которые отвратил от Святой Церкви и ее таинств, я сделался уже слугою диавола. Но чтобы мне избавиться от него, - ты съезди за священником в Приселок. Стоящие вокруг кровати умирающего раскольники говорили: он бредит, не слушай ты его; он хочет погубить свою душу, когда тебя посылает за никонианским попом. Нет, родные мои, я нисколько не брежу, а говорю сущую правду... Что ты, дедушка Трифон! -загалдела родня, - на что тебе приселкового попа, лучше съездить в Кутобай за отцом Иваном. - Нет, нет мне его не нужно, застонал больной; он такой же обманщик, как и я. Съездите, пожалуйста, в Приселок. - Не слушайте его, он в жару бредит, -опять заговорили раскольники. - Бог вас накажет, - сказал Трифон младшему сыну, - за то, что вы не послушались отца. С этими словами Трифон помер [8, с. 3-6].
Непростыми были отношения не только между членами толка, но и с другими согласиями. «В августе месяце в деревню Кожу приезжали два лжеиерея австрийских, - вспоминал Мака-рьевский миссионер, - которые вели беседу со стариковцами, между прочим, тут были и православные. Австрийский лжеиерей сказал стариковцам: «Вы погибаете без церкви и ее таинств». Стариковец Шмаков на это ему ответил: «А вы разве сами - то не погибаете? У вас также нет церкви; хотя она у вас и есть, но она незаконная, вы иереи незаконные, неправильно рукоположенные; а еще говорите, что мы погибаем; сначала вы подумайте о себе, а потом уже и нас учите». - Нет, Кирилло Андреич, -возразил австриец, - у нас церковь древлеправославная, от времен апостолов». - «А как же так: до Никона патриарха на Руси была одна церковь, а после Никона разделилась она на двое. Так нам известно, что у вас не осталось епископа, и вы поехали искать его в Грецию и вот там - де за деньги и купили Амвросия. А ты говоришь, что со времен апостолов», - парировал Шмаков». - Да ведь Амвросий правильно рукоположен в Греции, а у нас вера - то от греков, - сказал австриец. - «Мало - ли, что от греков, но ведь Амвросий бежал от своей церкви, как нам известно, нет, мы лучше пойдем к православным, чем к вам; мы сами хорошо знаем, что погибаем без церкви, но только к вашей - не пойдем». - «Ты слушай, - сказал один из собеседников, австриец, - у Никониан попы - то обдирают с живых и мертвых, а у нас этого нет». - Ну, так не говори, - возмутился Шмаков, -что ваши попы ничего не берут, а откуда же у Кутобайского попа взялось 22 коровы дойных? Они не с неба же пали, а он еще году не живет. Мне известно, что к мирскому попу идущие на исповедь, кто даст - ладно, а не даст - тоже. Но к вашему попу надо идти не с пустыми руками, а то и прощенную не даст». -После этого у них на беседе поднялся такой шум, что они чуть было, не передрались.
«В этой же деревне, - продолжал миссионер, - наставником был крестьянин Беркутов, который выдал свою дочь замуж: конечно, за своего единоверца. Для этого наставник, немалое время сводил свою дочь с женихом. Однако в конце августа месяца дочь его убежала от своего мужа и заявила отцу, что жить со своим мужем, она не будет. Беркутов вынужден был принять дочь к себе. Однако пасомые его узнали, что дочь его вернулась от мужа и живет у отца. Они собрались на сходку и порешили отказать Беркутову от наставничества за то, что он принял свою дочь обратно. Беркутов кое - как умолил своих пасомых, чтобы они оставили его на месте. Стариковцы согласились, но при условии: он возвращает дочь к своему мужу. Одна-
Библиографический список
ко дочь «забастовала» и заявила отцу и прочим стариковцам: «Я ваш брак не признаю. Если вы желаете, чтобы я возвратилась к мужу - то пусть он повенчается со мною в православной церкви; тогда он мне будет муж, а я ему жена». Но родители мужа воспротивились этому Но дочь наставника стояла на своем и они и порешили ее прогнать. Она вынуждена была жить в деревне Кутобай, у православных» [9, с.43-44].
С одной стороны, конец XIX - начало XX в. стало наиболее благоприятным периодом в истории черневого старообрядчества. Это было время развития обрядовой практики, осмысление догматических вопросов староверия, формирование библиотек духовной литературы, функционирование старообрядческих школ и храмов, в которых обучали церковно-славянскому языку и крюковому пению, способствовавшим сохранению богослужебных традиций. Однако, с другой стороны, наблюдалось печальное явление: православные, ничтоже сумняшеся, ходили в праздники в «австрийскую» церковь, и даже приглашали к себе на дом лжеиерея для служения молебнов, а иногда и крещения младенцев. Почему это стало возможным в Российской империи, с ее вековыми православными традициями? На это можно ответить словами святителя Тихона Задонского: «Душа бо человеческая, яко дух, от Бога созданный, ни в чем ином удовольствия, покоя, мира, утешения и отрады сыскать не может, как только в Бозе, от которого по образу Его и подобию создана, когда от Него отлучится, принуждена искать себе удовольствия в созданиях, и страстями различными, как рожцами, себя питает...» [10, с. 813].
Иначе говоря, главная проблема заключалась в выражении «много званых, но мало избранных», не говоря уже о том, что Алтайская Духовная миссия, как и Церковь в целом, оставались частью политической системы царской России того времени. Целью христианской жизни является, стяжение Духа Святого, т.е. приобщение Тела и Крови Христовых. Однако многочисленные исследования свидетельствуют о том, что в Миссии больше внимания уделялось количеству крестившихся, а не числу причастившихся, повышению знаний о Боге, нежели познанию Бога через Св. Причастие, увещанию и беседой против падения нравов вместо очистительной благодати Святых Тайн. Так, в начале XX в. в Северном Алтае проживало 13720 человек православного взрослого населения, из них же причащались ежегодно только 5617 душ (т.е. только около 41% верующих), остальные 8103 или 59% верующих (Подсчет - Авт.) были христианами только по имени [5, с. 10-11].
1. Православная энциклопедия. - М., 2002. - Т. IV.
2. Казанцева, Т.Г. Старообрядцы Алтая // Самарское староверие. - 2007.
3. Белобородов, С.А. «Австрийцы» на Урале и в Западной Сибири. // Из истории Русской православной старообрядческой церкви -белокриницкого согласия. - УГУ, 2002.
4. Отчет Алтайской Духовной миссии за 1894 г - Томск, 1895.
5. Отчет Алтайской Духовной миссии за 1902 г - Томск, 1903.
6. Отчет Алтайской Духовной миссии за 1903 г - Томск, 1904.
7. Отчет Алтайской Духовной миссии за 1906 г - Томск, 1907.
8. Отчет Алтайской Духовной миссии за 1908 г - Томск, 1909.
9. Отчет Алтайской Духовной миссии за 1909 г - Томск, 1910.
10. Дворкин, А. Сектоведение. - Нижний Новгород, 2006.
Bibliography
1. Pravoslavnaya ehnciklopediya. - M., 2002. - T. IV.
2. Kazanceva, T.G. Staroobryadcih Altaya // Samarskoe staroverie. - 2007.
3. Beloborodov, S.A. «Avstriyjcih» na Urale i v Zapadnoyj Sibiri. // Iz istorii Russkoyj pravoslavnoyj staroobryadcheskoyj cerkvi - belokrinickogo soglasiya. - UGU, 2002.
4. Otchet Altayjskoyj Dukhovnoyj missii za 1894 g. - Tomsk, 1895.
5. Otchet Altayjskoyj Dukhovnoyj missii za 1902 g. - Tomsk, 1903.
6. Otchet Altayjskoyj Dukhovnoyj missii za 1903 g. - Tomsk, 1904.
7. Otchet Altayjskoyj Dukhovnoyj missii za 1906 g. - Tomsk, 1907.
8. Otchet Altayjskoyj Dukhovnoyj missii za 1908 g. - Tomsk, 1909.
9. Otchet Altayjskoyj Dukhovnoyj missii za 1909 g. - Tomsk, 1910.
10. Dvorkin, A. Sektovedenie. - Nizhniyj Novgorod, 2006.
Статья поступила в редакцию 12.07.14
