CC BY
13DOI: 10.24412/2076-1503-2023-4-392-402 NIION: 2018-0076-4/23-290 MOSURED: 77/27-023-2023-4-290
ОСМАНОВА Милена Нуриевна,
кандидат исторических наук, старший научный сотрудник
Института истории,
археологии и этнографии Дагестанского федерального
исследовательского центра РАН,
e-mail: osmanova-milena@rambler.ru
СТАНОВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ ОХРАНЫ ПАМЯТНИКОВ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ
В 20-30 ГГ. ХХ ВЕКА
Аннотация. В статье рассмотрен процесс формирования государственной системы охраны памятников истории и культуры на Северном Кавказе, проходивший параллельно с научным изучением самобытной культуры края. В 20-30-е гг. ХХ века на Северном Кавказе проводились выявление, паспортизация и реставрация памятников искусства и старины, а также новых памятников периода революционного движения и гражданской войны. Наряду с открытием музеев, популяризацией историко-культурного наследия, среди местного населения велась работа по разъяснению значения археологических находок и предотвращению их расхищения и уничтожения. В статье делается попытка обозначить проблемы, существовавшие в указанный период в сфере охраны культурного наследия в регионе. В работе использованы материалы, собранные автором в государственных архивах Республики Дагестан, Республики Северная Осетия-Алания и Кабардино-Балкарской Республики.
Ключевые слова: охрана памятников искусства и старины, отдел народного образования, памятники материальной культуры, памятники архитектуры, материальная культура горских народов, расхищение и уничтожение памятников, народное достояние, национальное краеведение.
FORMATION OF THE STATE SYSTEM OF PROTECTION OF HISTORICAL AND CULTURAL MONUMENTS IN THE NORTH CAUCASUS DURING 20-30 YEARS OF THE 20TH CENTURY
Annotation. In the present article there has been considered the process of formation of protection of historical and cultural monuments state system in the North Caucasus, which took place simultaneously with the scientific study of the original culture of the region. In the 20-30th of the twentieth century in the North Caucasus, the identification, certification and restoration of monuments of art and antiquity, as well as new monuments of the period of the revolutionary movement and the Civil War, were realized. Along with the opening of museums and the popularization of historical and cultural heritage, the work was carried out among the local population in order to explain the significance of archaeological finds and prevent their plundering and destruction. The article attempts to identify the problems that existed during this period in the field of cultural heritage protection in the region. The work uses materials collected by the author in the State Archives of the Republic of Dagestan, the Republic of North Ossetia-Alania and the Kabardino-Balkar Republic.
Key words: protection of monuments of art and antiquity, Department of Public Education, monuments of material culture, architectural monuments, material culture of mountain peoples, plundering and destruction of monuments, national heritage, local history study.
OSMANOVA Milena Nurievna,
PhD (in History), Senior Researcher of the Institute of History,
Archaeology and Ethnography,
Dagestan Federal Research Centre of Russian Academy of Sciences
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
Памятники истории и культуры народов Северного Кавказа составляют весомую долю в культурном наследии России и мировой цивилизации в целом.
Государственная охрана объектов культурного наследия Северного Кавказа является одним из основополагающих условий существования единого национально-культурного пространства как региона, так и страны в целом.
В разные исторические эпохи нашей страны охрана культурного наследия имела свои особенности - в Российской империи охранные меры, как правило, не носили системного характера и были направлены в основном на сохранение сакральных и утилитарных ценностей.
После победы Октябрьской революции и прихода к власти большевиков в Советской России были созданы основы государственной политики в отношении историко-культурного наследия. Они были закреплены Конституцией, принятой на V Всероссийском съезде Советов 4-10 июля 1918 г., а также другими законодательными актами, согласно которым памятники старины были объявлены народным достоянием, подлежащим охране.
Цель настоящего исследования - показать процесс становления государственной системы охраны памятников в республиках Северного Кавказа в рамках культурного строительства в стране, проходивший параллельно с изучением уникального наследия края.
Методологической основой исследования являются междисциплинарный, историко-право-вой, сравнительный, ретроспективный, системный, культурно-исторический подходы к освещению событий и фактов.
В 20-е гг. ХХ века, после Гражданской войны, в РСФСР сложилось тяжелое экономическое положение, в то время как культурная политика государства в первые и последующие годы Советской власти еще находилась в стадии формирования. На этом фоне началась массовая распродажа предметов искусства и старины за пределы России, несмотря на то, что вывоз культурных ценностей за границу официально запрещался. Представители творческой интеллигенции России еще до октябрьского переворота поднимали вопрос о спасении памятников культуры от набиравшего обороты вывоза из страны и разрушения: была создана специальная комиссия, опубликовавшая 8 марта 1917 г. «Воззвание» в газете «Известия».
Другое «Воззвание» подобного рода было принято Советом Рабочих и Солдатских Депутатов в январе 1918 г.: «Граждане Совета Рабочих и Солдатских Депутатов! Граждане, старые хозяева ушли, после них осталось огромное наследство.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
Теперь оно принадлежит всему народу. Граждане, берегите это наследство, берегите картины, статуи, здания - это воплощение духовной силы вашей и предков ваших. Искусство - это то прекрасное, что талантливые люди умели создать даже под гнетом деспотизма и что свидетельствует о красоте, о силе человеческой души. Граждане, не трогайте ни одного камня, охраняйте памятники, здания, старые вещи, документы - все это ваша история, ваша гордость. Помните, что все это почва, на которой вырастает ваше новое народное искусство. Исполнительный Комитет Совета Рабочих и Солдатских Депутатов» [25, с. 40].
Отправной точкой в формировании советской системы охраны объектов культурного наследия стало принятие Декрета Совета Народных Комиссаров РСФСР № 794 от 5 октября 1918 г. «О регистрации, приеме на учет и охранении памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений» [28, с. 157]. В документе объявлялась первая государственная регистрация монументальных и «вещевых» памятников искусства и старины, в чьём бы владении они ни находились, и устанавливался контроль за всеми объектами культурного наследия.
В Дагестане Советское правительство еще в начале 20-х гг. ХХ в. приняло официальные документы и предприняло ряд практических мер, целью которых стала охрана памятников оригинальной материальной культуры региона.
26 марта 1920 г. при Революционном совете обороны Дагестана и Северного Кавказа (на территории региона еще шли военные действия) был образован Комиссариат просвещения и печати. При нем был создан Отдел внешкольного образования и искусств. Позднее, после образования Ревкома Дагестана, в составе его отдела просвещения и печати учреждается специальная секция, на которую возлагалась охрана памятников искусств и старины.
21 июня 1920 г. Секция охраны памятников искусства и старины отдела просвещения Дагрев-кома издала «Объявление» за подписью Председателя Ревкома Дагестана Н. Самурского и Заведующего секцией по охране памятников искусств и старины С.А. Полторацкого, содержащее призыв к «хранить памятники искусств глубокой старины, дорогие каждому горцу, как творчество и идеалы его предков» [9, л.7]. Каждый горец не должен «разрушать и расхищать остатки древних зданий: мечетей, дворцов и других памятников искусств, имеющих художественно-историческое и научное значение», и не допускать других делать это. При случайных находках разных произведений искусств, скрытых в недрах земли, при произ-
водстве земляных и строительных работ, и в других случаях, каждый «горец-гражданин» обязан сдать найденные произведения искусств непосредственно Секции охраны памятников или своему комиссару с точным указанием места нахождения их. Для жителей Дагестана - горцев, не владеющих русским языком, приблизительно такие же по содержанию «Объявления» были написаны от руки на кумыкском и аварском языках с использованием арабской графики [9, л. 3].
В последующие годы Правительством Республики были приняты специальные постановления об охране исторических памятников, в которых было обозначено, что все памятники старины должны быть взяты на учет местными исполкомами при помощи работников просвещения, описаны согласно инструкции, а весь «описательно-регистрационный материал» передан на хранение в местные органы власти, а один экземпляр - в Дагестанский музейный комитет, находившийся в г. Махачкала [19, с. 175]. Органам охраны правопорядка предписывалось проявлять внимание к охране памятников старины, а население должно было быть поставлено в известность, что хищение и порча исторических памятников являются преступлениями и подлежат уголовной ответственности. [10, л. 211]
Подобные вышеупомянутому воззвания направлялись исполкомам селений Нальчикского округа Кабарды еще до ее выделения из состава Горской Автономной Республики (которое произошло 1 сентября 1921 г., решением ВЦИК РСФСР).
В воззвании, датированном 17 марта 1921 г. и подписанным Председателем Исполкома Б. Калмыковым1, говорилось о том, что «Отдел народного образования берет под свое покровительство все памятники старины Нальчикского округа: старинные дома, башни, могильники, надгробные столбы, часовни, остатки крепостей и т.д». В воззвании подчеркивалось, что подобные памятники имеют огромное научное значение, так как являются источником информации о прошлом края. В документе содержалась просьба Отдела Народного Образования ко всем исполкомам внушить населению уважительное отношение к памятникам старины, а также не способствовать, а препятствовать разрушению памятников
1 Бетал Эдыкович Калмыков (1893-1940) - партийный и государственный деятель Кабардино-Балкарии советского периода, один из организаторов и руководителей борьбы горцев за Советскую власть на Северном Кавказе. Жестко проводил линию партии; участвовал в карательных экспедициях и особых тройках НКВД, позже сам стал жертвой сталинских репрессий и был расстрелян в 1940 году. Реабилитирован в 1954 г // [Электронный ресурс]. - URL: https://www. kavkaz-uzel.eu/articles/33521/ (дата обращения: 1.12.2022).
«вплоть до ареста виновных, которые позволят себе разрушить такие памятники древности» [2, л. 3]. Отдел Народного Образования обращался к исполкомам с просьбой предоставить ему подробные сведения, какие памятники старины имеются в каждой местности и в какой степени сохранности они находятся (разрушены ли они, угрожает ли им опасность разрушения из-за дождя, наводнения, обвалов и др.).
Всем Исполкомам предлагается собрать у населения «все старинные предметы, найденные путем раскопок, и доставить их в подотдел искусств с указанием места, где они были найдены». Эти предметы будут храниться в музее, который Отдел народного образования намеревается создать. В конце документа говорилось, что «право производить раскопки в будущем будут иметь только лица, снабженные разрешением Отдела Народного Образования»2.
В документах АС КБР хранится «Открытое сообщение», датированное 2 августа 1921 г. и подписанное Председателем Исполкома Б. Калмыковым, где говорится об учреждении Национального кабардинского музея, в котором должны быть собраны «все предметы, окружающие жизнь кабардинца, чтобы мир мог увидеть жизнь и культуру нашего народа и по ней судить об умственном уровне его» [1, л. 95].
Открытие музея характеризовалось как «первое культурное начинание кабардинского народа, первый шаг его развития, его самостоятельной жизни». В «Открытом сообщении» говорилось, что «долг каждого кабардинца - прийти на помощь такому начинанию», для чего необходимо «передать в музей имеющуюся у него старинную вещь, ненужные предметы орудий сельского хозяйства, посуды, утвари, украшений, образцы одежды, обуви, рукоделия, предметы труда, кустарного производства, детские игрушки и т.д.». Что касается ценных предметов, то они могут быть проданы музею. В документе население Кабарды призывается передавать в дар музею самые разнообразные предметы: «Для музея любая вещь, вне зависимости от ее ценности, будет интересна и важна». «Открытое сообщение» призывает также оказывать помощь сотрудникам музея в проведении раскопок курганов на бесплатной основе, путем проведения субботников.
Сохранился также циркуляр, адресованный председателям сельских революционных комитетов Кабардинской Автономной области, подписанный Заведующим отделом внутреннего управления Кабардинского областного ревкома Максидо-
2 Воззвание было напечатано в 4-й типографии г Нальчика тиражом 78 экземпляров.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
вым1 и датированным этим же годом, который содержит лозунг: «Музей, первый среди туземцев, созданный ими самими - это наша краса, гордость народа и края, слава Кабардинского народа» [1, л. 145].
В циркуляре говорится о многочисленных случаях находок в селах Кабарды предметов старины в виде каменных топоров, молотов, мечей, бронзовых и железных предметов, костей древних животных, а также о старых вещах домашнего обихода, орудиях сельского хозяйства, вышедших из употребления. Кроме того, у кабардинцев имеются старинные картины, гравюры, книги, которыми уже не пользуются - все это вместе с предметами археологии и этнографии послужат объектом изучения прошлого Кабарды, быта и уклада жизни народов.
К. Максидов утверждает, что «мы первые создаем музей». Однако, как свидетельствуют материалы, хранящиеся в ЦГА РД, еще в июле 1920 г., то есть на год раньше, секция охраны памятников искусства и старины отдела просвещения Дагревкома открыла в Темир-Хан-Шуре «Народный музей Дагестана». Музей должен был собирать и популяризовать наиболее выдающиеся памятники искусства и материальной культуры. Уже к началу 1921 г. удалось собрать коллекцию, включающую ряд редких предметов искусства Дагестана и народов Востока [10, л. 4].
С 1922 по 1929 гг. должность наркома просвещения Дагестана занимал А.А. Тахо-Годи, ставший одним из основоположников национального краеведения. А.А. Тахо-Годи, сочетавший в себе черты историка, этнографа и краеведа, решал вопросы национально-культурного строительства республики и заложил основы современного историко-краеведческого изучения Дагестана и Северного Кавказа [24].
По мнению А.А. Тахо-Годи, большую роль в развитии общества играют наука, культура, приобретение знаний. Он считал, что особенно велика роль науки в деле социалистических преобразований во всех сферах жизни и деятельности населения Дагестана. Аргументируя это положение, он в своей речи на республиканском совещании алимов-арабистов (февраль 1925 г.) отмечал, что «дагестанцы, будучи маленьким народом, больше всех нуждаются в знаниях в мире борьбы, поскольку большой народ может рассчитывать на свою силу, а маленький - только на знания» [13, с. 98-101].
1 Максидов Казгери Увжукович (1893-1937) -советский партийный и государственный деятель. Активный участник строительства Советской власти в Кабардино-Балкарии. Ответственный секретарь Областного комитета ВКП(б) Кабардино-Балкарской автономной области. Репрессирован в 1937 . Расстрелян. Реабилитирован в 1957 г
Подобные съезды алимов - арабистов проходили ранее и на территории Кабарды, причем в качестве делегатов на них отправляли служителей культа, поддерживающих идеи Советской власти. В документах, хранящихся в АС КБР, находится интересный по своему содержанию циркуляр, датированный 31 мая 1921 г., за подписью председателя Абукова2, предписывающий председателю исполкома сел. Залукокоаже3 делегировать в г. Нальчик на съезд, назначенный на 15 июня сего года, «двух эфендиев, хорошо знающих шариат и стоящих на платформе Советской власти» [1, л. 66].
Укрепляя научные связи историков-кавказоведов Северного Кавказа с учеными Москвы, Ленинграда и других научных центров, Алибек Тахо-Годи, начиная с 1924 г., принимал активное участие в съездах, которые организовывало Центральное бюро краеведения в Москве, выступал с докладами, знакомился с известными учеными и поддерживал с ними тесные отношения.
В 1924 г. в Махачкале проходил съезд научных работников Дагестана, Осетии, Кабарды, Ингушетии и других республик, на котором была организована «Ассоциация Северо-Кавказских краеведческих организаций». Создание Ассоциации горских краеведческих организаций, положившей начало единению разрозненных местных сил, инициатором которой явился А. Тахо-Годи, знаменовало новый этап в осуществлении задач создания новой культуры. В перспективном плане научно-исследовательских, музейных и научно-организационных работ в Дагестане на 19261927 гг. Тахо-Годи отмечал, что «общим принципом всех научных учреждений в Дагестане является усиление и развитие краеведения».
А. Тахо-Годи являлся инициатором организации около 160 историко-краеведческих, этнографических экспедиций, направленных на комплексное изучение Дагестана. [10, с. 9]
С помощью Академии наук СССР в экспедиции были привлечены видные ученые: академики Н. Марр, И. Орбели, профессора Н. Яковлев, Л. Жирков, Н. Бакланов, А. Башкиров, А. Дирр и др. [22, с.170].
В первые годы советской власти основным методом исследовательской работы оставались научно-исследовательские экспедиции, но в корне изменился их характер - они стали комплексными, к участию в них широко привлекалось мест-
2 Батырбек Лукманович Абуков (1899-1938) -член ВКП(б). Член Обкома ВКП(б), зав. совхозным сектором Кабардино-Балкарии. Арестован в 1937 г. по обвинению в заговоре против Советской власти. Расстрелян в 1938 г. Реабилитирован в 1956 г.
3 Залукокоаже - село в Зольском районе Кабардино-Балкарии. В настоящее время - административный центр Зольского района КБР
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
ное население, результаты исследований использовались в практической работе хозяйственного и культурного строительства республики [23, с. 39]. Экспедиции охватывали почти все главные направления в исследовании природных богатств, истории материальной и духовной культуры. Среди них - антропологическая, археологическая, географическая, геологическая, гидрологическая, ботаническая, искусствоведческая, этнографическая, зоологическая и др.
Организация охраны памятников старины была одной из насущных проблем на Северном Кавказе еще до Октябрьской революции. В 20-30 х гг. ХХ в. эта проблема не утратила своей актуальности.
В Северной Осетии попытки организовать охрану памятников старины Терской области осуществлялись еще до октября 1917 г. 13 января 1915 г. в Реестр обществ Терской области был внесен Устав общества защиты и сохранения памятников искусства и старины. Цель общества состояла в охране памятников Терской области, имеющих художественное, бытовое и историческое значение, и в их защите от разрушения и искажения. Примечательно, что наряду с целым рядом вопросов, связанных со сбором сведений о памятниках и устройством выставок, публичных чтений, театрализованных представлений и концертов с целью знакомства общественности с памятниками искусства и старины и сбором пожертвований на их содержание, в задачи общества входило «открытие показательных мастерских живописи, ваяния с целью улучшения выработки кустарных изделий туземных мастеров и знакомства кустарей с лучшими образчиками народного творчества» [15, с. 51-62].
Меры по сохранению исторических и художественных ценностей Северной Осетии были сформулированы еще Советом Народных комиссаров Терской Народной республики, однако реальные действия в области охраны культурного наследия были предприняты только с начала 20-х гг. XX в. после образования Горской республики.
После установления Советской власти на Тереке правительством Терской Народной республики в сентябре 1918 г. была образована особая комиссия по охране культурных ценностей г. Владикавказа под председательством Д. В. Раковича. Членами комиссии состояли М. П. Преображенская и В. П. Пожидаев [27, с. 15-38; 8].
В опубликованном осенью 1918 г. воззвании «К гражданам Владикавказа и народам Терской области» в частности говорилось: «...Отныне все культурно-художественные и исторические ценности» берутся «под особое покровительство и защиту» Народного Комиссариата просвещения Терской республики совместно с созданными
органами народного образования на местах. Постановлением СНК Терской республики от 17 октября 1918 г. в ведение Народного Комиссариата просвещения передавался и Терский областной музей, существующий во Владикавказе с 1893 г. [5, л. 58].
В начале 20-х гг. во Владикавказском отделе Народного образования Терского областного революционного комитета (заведующий отделом Б. Е. Етингоф) был образован подотдел охраны и изучения памятников истории и старины (об этом сообщается в Докладной записке Владикавказского отдела народного образования в Терский облревком от 22 мая 1920 г.), в состав отдела входили музейная и экскурсионная секции [3, л. 49 (об)].
Изучением и охраной памятников историко-культурного наследия наряду с подотделом занимались также Северо-Кавказский институт краеведения, существовавший в городе до 1927 г., и Осетинское историко-филологическое общество, созданное в 1919 г. (на основе этого научного сообщества в 1924 г. был создан Северо-О-сетинский научно-исследовательский институт краеведения (ныне СОИГСИ им. В. И. Абаева).
После преобразования Владикавказского (Осетинского) округа в составе Горской республики в Северо-Осетинскую автономную область (7 июля 1924 г.) Областным исполнительным комитетом 26 марта 1926 г. было принято постановление «Об охране памятников искусства, старины и природы», в котором говорилось: «В целях охраны, изучения и возможно полного ознакомления широких масс населения с сокровищами искусства, старины и природы, находящимися на территории Северо-Осетинской автономной области, на основании декретов Совнаркома и ВЦИК от 5 октября 1918 г., 16 сентября 1921 г., 7 января 1924 г. всем окружным исполкомам и сельским советам СОАО предлагается принять энергичные и действенные меры по неуклонному соблюдению нижеследующего порядка учета и хранения памятников искусства, старины и природы».
Перечень требуемых постановлением мер включал регистрацию и учет всех монументальных и вещественных памятников, имеющих бытовое, научное, историческое и художественное значение; содействие собственникам в охране взятых на учет памятников и отчуждений последних в ведение государственных органов в случае несоблюдения мер охраны или правил хранения; сохранение и целостность археологических памятников (городищ, курганов, стоянок) и организацию археологических раскопок исключительно на основании открытых листов; создание неприкосновенных памятников природы (заповедных зон). Все работы по регистрации и выявлению
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
памятников, подлежащих учету, включая выдачу открытых листов на археологические раскопки, возлагались на Северо-Осетинский научно-исследовательский институт краеведения [4, л. 18]. Постановление подписано Председателем СОАО К. Борукаевым.
В марте 1926 г. во Владикавказе проходила конференция, организованная Ассоциацией Северо-Кавказских горских краеведческих организаций, где было отмечено, что «краеведение является основой советского строительства по поднятию хозяйственно-экономического и культурного благосостояния трудящихся СССР и, в частности, горцев Северного Кавказа, основой для развития национальной культуры всех народностей СССР» [14, с. 10].
В 1920-1926 гг. большую работу по изучению истории, материальной и духовной культуры народов, населяющих Северный Кавказ, проводил Северо-Кавказский институт краеведения. Так, вслед за первыми этнографическими экспедициями Н.Ф. Яковлева в 1920-1922 гг. в Ингушетию, в 1923 г. был проведен ряд полевых исследований в Чечне. В проведении этих исследований участвовали сотрудники института Л.П. Семенов, В.И. Пожидаев, В.Ф. Раздорский, И.П. Щеблыкин и др. [26, с. 121].
В научных экспедициях, проводившихся в 20-е гг. на территории Кабардино-Балкарской автономной области, участвовали известные ученые Москвы, Ленинграда, Ростова-на-Дону и других городов. Уже в 1921-1923 гг. с помощью русских специалистов было проведено первое экономическое обследование Кабарды, а в 1924 г. осуществлены большая изыскательская работа по обследованию горнорудных богатств области [18, с. 96].
В 1926 г. в Кабарде был создан научно-исследовательский институт. Тем не менее, археологические исследования в Кабардинской АССР до начала 40-х гг. ХХ века осуществлялись в основном краеведами (в том числе музейными работниками) и приезжими учеными. В то же время научные исследования в области археологии были взяты под контроль советской властью: их было разрешено осуществлять только государственным учреждениям. Кроме того, был запрещен и фактически уничтожен частный рынок древностей, что способствовало прекращению грабительских раскопок памятников [29, с.73].
Важнейшую роль в довоенных археологических исследованиях в Кабардино-Балкарии сыграли экспедиции Государственной академии истории материальной культуры (ГАИМК). Работа в Кабарде и Балкарии велась с 1923 г. в рамках Северо-Кавказской экспедиции под руководством А.А. Миллера. Главной задачей, поставленной
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
экспедицией, было изучение исторического развития местного населения, которое должно было опираться на находки раскопок древних поселений В 1924 г. экспедицией были проведены разведочные работы на древних поселениях в Нальчике и его окрестностях, а также совершена поездка в горы для изучения местных истори-ко-архитектурных памятников. Также была изучена археологическая коллекция, хранящаяся в Нальчикском музее.
С 1929 по 1933 гг. экспедиция проводила в Кабардино-Балкарии археологические раскопки и разведки: были исследованы три кургана эпохи бронзы в окрестностях Нальчика и два кургана XIV-XV вв. н. э., а также осмотрен и зафиксирован ряд древних укрепленных и неукрепленных поселений по рекам Нальчик, Кенже и Шалушка, датированных разными историческими периодами (от эпохи бронзы до Средневековья). Некоторые из поселений (Агубековское и Долинское поселения, Нальчикский могильник) получили всесоюзную известность [30, с. 80].
Помимо указанных работ, следует отметить и охранные работы в долине реки Баксан, организованные Академией истории материальной культуры и позволившие расширить территорию археологических исследований [29, с. 73].
Интерес государства к объектам археологического наследия вызывал, в свою очередь, повышенное внимание местного населения к предметам, которые выкапывались при проведении археологических раскопок, а также земляных работ, строительстве дорог и т.д. Предметы из драгоценных металлов зачастую продавались или переплавлялись.
Достаточно остро с этой проблемой столкнулись в Дагестане. Многочисленные случаи расхищения древних захоронений были документально зафиксированы (данные хранятся в ЦГА РД).
Так, в 1936 г. колхозниками М. Омаровым и Б. Магомедовым при земляных работах на склоне кургана, расположенного на перевале возле дороги в сел. Мулебки, был обнаружен каменный склеп, в котором, по словам жителей, вместе с глиняными сосудами были найдены ромбовидные золотые серьги, впоследствии проданные на базаре в г. Махачкала [12, л. 1].
В Буйнакском районе, в 1,5 км к северо-востоку от селения Верхнее Казанище на крутом склоне отрога горы, на правом берегу реки Атлан-озень находится Агачкалинский могильник, упомянутый Е.И. Козубским в Дагестанском сборнике [21]. Здесь несколько склепных могил в 20-е гг.было разграблено местным жителем Раджабо-вым [12, л. 4]. Аркасский могильник государственного значения времен раннего средневековья был неоднократно разграблен кладоискателями [12, л. 10].
Комитет по охране памятников революции, искусства и культуры при Президиуме ДЦИКа неоднократно призывал местные руководящие органы проводить разъяснительную работу среди населения, организовывать письменную фиксацию находок, наказывать за присвоение найденных ценностей.
Немало «черных копателей» в разное время действовало в КБАО. Особенно от действий кладоискателей пострадали могильники Балкарии (у селений Верхний Чегем, Былым (бывшее Озро-ково), у нынешней Верхней Балкарии).
Как известно, частное коллекционирование древностей и откровенное разграбление многих памятников Кабарды и Балкарии процветало в крае еще с 70-х гг. XIX века. Из найденных при самовольных раскопках вещей сформировались крупные частные коллекции. Например, коллекция начальника Нальчикского округа Д. А. Вырубова. Позже большая часть этого собрания поступила в Эрмитаж и Исторический музей в Москве. Не менее известна коллекция древностей Измаила Урусбиева из памятников Баксанского и Чегемского ущелий. Это собрание было частично опубликовано В. Ф. Миллером, а позднее в основном куплено графом Евгением Зичи из Австро-Венгрии и опубликовано. Древности с территории современной Кабардино-Балкарии продавались также иностранным музеям (в один из германских музеев и, вероятно, в Британский музей) [17, с. 9-10].
В Северной Осетии в конце 1920-х гг. были предприняты меры к охране остатков Кобанского могильника1. Осетинский научно-исследовательский институт краеведения в этот период осуществлял научный надзор за памятниками в зоне строительства Дигорского канала и Гизельдонской гидростанции, научные сотрудники проводили осмотр мест, где были зафиксированы новые археологические находки, разрабатывались меры по охране разрушающихся памятников древности [6, л. 3, 4, 7, 9; 7, л. 232-234].
Проблему «черных копателей» пытались решить не только на местном, но и на всероссийском уровне - так, Наркомпрос РСФСР неодно-
1 Кобанская культура — археологическая культура на Кавказе позднего бронзового и раннего железного веков. Памятники обнаружены по обе стороны центральной части Главного Кавказского хребта, в большей степени к северу от него. Современная локализация — Северный Кавказ (Ингушетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия, западные районы Чечни) и Закавказье (прилегающие к Главному хребту районы Грузии, Южная Осетия). Существовала в XIII/XII — IV вв. до н. э., иногда исследователи смещали датировку на более ранний период, включая в кобанскую культуру ещё и протокобанскую — с XIV в. до н. э., и даже ранее — со второй и третьей четверти 2-го тыс. до н. э.
кратно предпринимал меры законодательного характера, направленные на запрещение самовольных раскопок и кладоискательства на Северном Кавказе. Примером может служить письмо «Об охране курганов и борьбе с кладоискателями» Наркомпроса РСФСР (Главнаука) от 13 августа 1924 г. № 9634/4 в Ставропольский губернский исполнительный комитет. В нем, в частности, говорилось о том, что Главным управлением научных и художественных учреждений Отдела по делам музеев и охране памятников искусства и старины получены сведения об усилившихся хищнических раскопках в Ставропольской губернии. Отмечалось, что археологические памятники «важные с научной точки зрения, разрушаются и находки большой материальной ценности, могущие быть украшением любого музея, расхищаются хищниками и становятся объектами спекуляции»
Вследствие этого, специальным циркуляром ВЦИК от 7 января 1924 г. на Губисполком была «возложена обязанность борьбы с разрушением памятников, в виду чего Главнаука просит Губисполком принять самые решительные меры., привлекая виновных к ответственности по ст. 102 УК РСФСР 2 и устраивая показательные публичные процессы, как это имело место в Краснодаре, а также сделать соответствующие распоряжения в Уисполком и Волисполком» об охране памятников старины [16, с. 10].
В конце 30-х гг. ХХ века положение в сфере охраны памятников старины в Северной Осетии оставалось крайне сложным. В мае 1939 г. Управление по делам искусств СОАССР и дирекция музея обращаются в Совет Народных комиссаров республики с докладной запиской, в которой подчеркивается, что помимо древнейшего святилища Реком, которое является памятником всесоюзного значения и с 1935 г. состоит на государственной охране, в республике - в основном в ее горной полосе - существует целый ряд таких ценнейших объектов старины, как Даргавсский, Конийский, Санибанский, Фаснальский и многие другие архитектурные комплексы, которые «не только не охраняются, но и подвергаются злостному разграблению и разрушению». В качестве примера в докладной записке приводится погребальный комплекс в с. Мацута, который практически уничтожен, а строительный материал склепов использован при постройке «некоего кооператива» [15, с. 55].
2 Ст. 102 УК РСФСР от 1922 г. (позже в новой редакции от 1926 г.) гласит: «Сокрытие коллекций и памятников старины, и искусства, подлежащих регистрации, учету или передаче в государственные хранилища, карается принудительными работами на срок до одного года с конфискацией скрытого имущества».
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
Предположительно, в ответ на данное обращение 28 мая 1939 г. СНК республики было принято постановление за № 16 «Об учете и охране памятников, находящихся на территории Севе-ро-Осетинской республики». Решением Совета Народных комиссаров работа Наркомата просвещения и районных исполнительных комитетов -ответственных ведомственных структур, обеспечивающих непосредственный контроль и наблюдение за охраной исторических памятников, -была признана крайне неудовлетворительной.
Председатели райисполкомов обязаны были не позднее 20 июля 1939 г. представить в Совет Народных комиссаров письменные отчеты о мерах охраны исторических памятников на вверенной им территории. В обязанности Республиканского музея вменялось закончить работу по учету памятников и не позднее 10 июля 1939 г. представить в Совет Народных комиссаров списки объектов союзного и местного значения, учетные карточки на каждый объект и смету на его восстановление. В свою очередь комиссариатам финансов и просвещения при рассмотрении бюджетов на 1939 г. необходимо было предусмотреть расходы на означенные цели по бюджету Комиссариата просвещения. Принятые всероссийские законодательные акты и решения СНК республики значительно активизировали работу по учету и сохранности исторических памятников Северной Осетии. Летом 1939 г. республиканским музеем была организована экспедиция с целью учета и анализа сохранности и охраны историко-культурных объектов. Директор музея С. Колиев вместе с археологом Е. Пчелиной объездили всю плоскостную полосу Орджоникидзевского, Алагирского, Ардонского, Дигорского и Ирафского районов, обращая особое внимание на горные районы, где было сосредоточено наибольшее количество памятников. Результатом их поездки стала письменная оценка общего состояния памятников истории, а также принимаемых мер по их сохранению. По мнению И. Колиева, «Разрушаемых и разрушенных памятников слишком много. На восстановление не хватит ни сил, ни средств» [15, с. 57]. Проводя анализ сложившейся ситуации, С. Колиев подчеркивает, что памятники разрушаются не только под воздействием природных условий. По его мнению, значительную угрозу на протяжении 150 лет представляет продолжающееся их «хищническое разорение и грабеж». В докладе приводятся отдельные фамилии, «нажившие за счет грабежа могильников целые состояния».
Еще один фактор разрушения памятников истории и культуры - чрезмерное рвение в претворении в жизнь антирелигиозной пропаганды, примером чего могут служить варварские действия молодых комсомольцев, сбивших камнями
старинные часы на крепостной ограде Алагир-ского собора, пытавшихся таким образом «бороться» с архитектурными объектами культового характера.
Важным шагом к разностороннему изучению культурного наследия Дагестана стало открытие в республике первого научно-исследовательского института 1 января 1925 г. (решение об открытии было принято еще в 1924 г.). Институт, состоящий на тот момент из небольшого научного коллектива, создавался как многопрофильный исследовательский центр. Поскольку в республике не было других научных учреждений, он должен был организовать исследовательские работы по всем доступным направлениям, руководить проведением экспедиций и вовлекать в работу местных специалистов, в том числе ученых - «знатоков религиозных наук» - таких, как А. Акаев, А. Каяев и др. А. Каяеву было поручено подготовить систематизированные и обобщенные материалы по истории Дагестана. Во многих научных экспедициях принимали участие дагестанцы - А. Сарыджа1, Б. Маллачиханов2, Г. Гаджибеков3 и др.
Трудности в выполнении поставленных целей выявились с самого начала: нехватка финансирования, дефицит специалистов, слабая материальная база. Часть сотрудников не имела опыта самостоятельной научной работы.
На помощь пришло Правительство Дагестана: из очень скудных средств республиканского бюджета финансировались научные экспедиции, издание научных трудов. Бывали случаи, когда отдельные наркоматы и ведомства финансировали проведение экспедиций (известно несколько десятков таких экспедиций). В 1928-29 гг. сотрудники Института работали в Аварском, Даргинском и Лакском округах Дагестана.
При Институте был создан «Совет обследования и изучения Дагестана» под председательством А. Тахо-Годи, который должен был координировать все исследовательские работы, проводимые в республике [19, с. 178].
1 Аскар-Сарыджа Хасбулат Нухбекович (1900 год, Ахты, Дагестанская область, Российская империя — 1982 год, Москва, РСФСР) - основатель скульптурного искусства Дагестана. Член Союза художников СССР Народный художник Дагестанской АССР.
2 Багадур Гамзатович Маллачиханов (18821941) - яркий представитель дагестанской интеллигенции, ученый-энергетик (занимался проблемами гидроэнергетики и использования энергии ветра в народном хозяйстве Дагестана); один из организаторов экспедиций по разведке мест нефтедобычи; участник строительства завода «Дагдизель» в Каспийске, стеклозавода «Дагогни».
3 Гаджибек Ахмедханович Гаджибеков (19021941) - дагестанский журналист, драматург, литературовед, критик. Автор лезгинского и табасаранского алфавитов на латинской графической основе. Первый кандидат педагогических наук в ДАССР
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
В 1929 г. А. Тахо-Годи становится заместителем заведующего отделом Главпрофобразования при Наркомпросе РСФСР По его инициативе в Москве был создан Центральный научно-исследовательский педагогический институт национальностей, директором которого стал он сам. Одновременно он читал в МГУ курс по кавказове-дению1.
В республике начался активный сбор и изучение местных памятников письменности, встал вопрос о создании централизованного хранилища документов, содержащих информацию о различных аспектах жизни дагестанского общества.
Как известно, крупнейшими хранилищами старинных памятников письменности (рукописей) в Дагестане, а также в Кабардино-Балкарии являлись мечети. Кроме того, в личных библиотеках ученых-алимов, мусульманской духовной элиты хранилась литература на арабском, персидском, тюркском, а также русском языках. Однако за всю историю существования этих книжных коллекций со стороны местных властей не осуществлялось никаких мер по организации их охраны. В дальнейшем, спустя десятилетие, под влиянием нарастающей антирелигиозной пропаганды, их хранение и изучение признается «вредным» в деле строительства нового социалистического общества.
В Ленинграде в 1930 г. при Институте материальной культуры Академии наук СССР по инициативе Института дагестанской культуры был образован комитет по изучению истории материальной культуры Дагестана под руководством академика Н.Я. Марра. Задача комитета заключалась в том, чтобы совместно с Дагестанским институтом культуры проводить исследования в области истории и искусства, археологии, языков. В работе комитета активное участие принимали академик В.В. Бартольд, профессора И.И. Мещанинов, И.А. Орбели и др. [23, с. 36].
Учитывая важность и необходимость глубокого изучения истории, этнографии, языков и литератур народов Дагестана, дальнейшего развития их национальной культуры, Президиум Даг-ЦИК в ноябре 1932 г. утвердил Положение о Дагестанском научно-исследовательском институте национальной культуры как центральном научно-исследовательском учреждении республики, находящимся в ведении ЦИК ДАССР [20, с. 247248]. Согласно этому Положению, Институт дагестанской культуры был переименован в Дагестанский научно-исследовательский институт нацио-
1 Алибек Алибекович Тахо-Годи был арестован 22 июня 1937 г. и вскоре расстрелян. НКВД были изъяты его изданные и неизданные научные труды, а также все книги его личной библиотеки. Тогда же были изъяты его книги из библиотек, архивов и из книжных магазинов. Научные труды А.А. Тахо-Годи стали библиографической редкостью.
нальной культуры (далее ДНИИНК), в котором функционировали пять секторов: языков, истории, советского строительства и права, литературы и искусства, краеведения. Общей задачей института были разработка мероприятий по оказанию практической помощи в области культурного строительства Дагестана, а также концентрация и систематизация научного материала, накапливающегося в результате работ экспедиций, проводимых в республике под общим руководством института. ДНИИНК сосредоточил свое внимание на вопросах изучения и развития языков, литературы, сбора фольклора и написания истории народов Дагестана. Он был очень тесно связан с другими научными учреждениями СССР. В августе 1932 г. в Дагестане начала работу лингвистическая экспедиция по изучению бесписьменных языков под руководством академика Н.Я. Марра. Многие научные сотрудники института были специалистами, получившими образование в учебных заведениях различных городов страны. Так, ученый секретарь Института Б.М. Городецкий окончил Санкт-Петербургский университет, заведующий сектором литературы П.Ф. Дьячков -Ленинградский университет и аспирантуру Государственной Академии искусств.
В 20--30 - е гг. на Северном Кавказе появился новый вид памятников - памятники периода революционного движения и гражданской войны, которые также нуждались в выявлении, паспортизации, реставрации, а также популяризации их в массах (памятник в честь восстания солдат в 83 Самурском пехотном полку в Дешлагаре (1926 г.), памятник борцам-рабочим фабрики «Каспийская мануфактура» (1925 г.), «Памятник участникам борьбы за установление Советской власти в Кабардино-Балкарии» (1920 г), «Дом в Нальчике, в котором жил Сталин в 1921 г.» и др.)
В ЦГА РД сохранились любопытные финансовые отчеты и сметы, датированные 1936 годом, относящиеся к проведению охранных мероприятий памятников истории и культуры Дагестана. Речь идет в основном о памятниках революции и гражданской войны, а точнее, об их паспортизации. В одном из финансовых документов - «Объяснительной записке к смете Комитета по охране памятников революции, искусства и культуры при Президиуме ДЦИКа» указано, что с учетом минимальной программы работы на 1936 год смета расходов составляет 68188 руб. Из этой суммы 30.000 рублей предназначены для паспортизации 40 наиважнейших памятников Дагестана [11, л. 99-100]. В «Объяснительной записке» также оговорено, что в эту сумму не входят расходы по хотя бы частичной реставрации памятников г. Дербента, поскольку эти расходы должен взять на себя Комитет по Охране памятников при Президиуме ВЦИКа. Публикации о значении памятников
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
революции планировались к написанию на 6 языках и должны были быть изданы в журнале «Ком-просвещение». Стоимость написания одной статьи оценена в 240 руб. Кроме того, планировалось провести фотографирование памятников и составить фотоальбом с этикетажем в 3 экземплярах (это оценено в 900 руб.). Стоимость одной мемориальной доски с отлитой на чугуне надписью -750 руб.
Подводя итог вышесказанному, отметим, что в 20-30 гг. ХХ в. значительно активизировалось научное изучение Северного Кавказа, организовывались экспедиции для изучения материальной и духовной культуры края с привлечением специалистов из местного населения. Происходит централизация системы охраны памятников путем образования специальных Комитетов при ЦИКах республик, с достаточно широкими полномочиями. Проводится градация памятников в зависимости от их исторической значимости, появляются памятники «всесоюзного» и «республиканского» значения. Приоритет отдается памятникам, имеющим идеологический подтекст. На государственном уровне ведется активная борьба с уничтожением и расхищением памятников искусства, археологии. Тем не менее, несмотря на многочисленные меры, направленные на изучение, сохранение и реставрацию памятников истории, культуры и искусства народов Северного Кавказа, на местах работа проходила недостаточно удовлетворительно и часто осуществлялась людьми, не имеющими необходимых знаний и квалификации. Повсеместная нехватка финансирования, слабая материальная база также значительно осложняли организацию работы по охране памятников истории и культуры в регионе.
Список литературы:
[1] Материалы Архивной службы Кабардино-Балкарской Республики (АС КБР). Ф. Р-97. Оп. 1. Д. № 2.
[2] Материалы АС КБР. Ф. Р-106. Оп.1. Д.
№ 2.
[3] Материалы Архивной службы Республики Северная Осетия-Алания (АС РСО-А). Ф. 39. Оп. 1. Д. 11.
[4] Материалы АС РСО-А. Ф. 71. Оп. 1. Д. 13.
[5] Материалы АС РСО-А. Ф. 121. Оп. 1. Д. 1.
[6] Материалы АС РСО-А. Ф. Р-126. Оп. 2. Д.
76.
[7] Материалы АС РСО-А. Ф. Р-759. Оп. 1. Д.
54а.
[8] Материалы АС РСО-А. Ф. Р-781. Оп. 1. Д. № 37.
[9] Материалы Центрального государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД). Ф. 34-р. Оп. 1. Д. № 2.
[10] Материалы ЦГА РД. Ф. 34-р. Оп 6. Д. 3.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
[11] Материалы ЦГА РД. Ф. 37-р. Оп. 20.Д. №
223.
[12] Материалы ЦГА РД. Ф. 1252-р. Оп. 6. Д.
135.
[13] Алиев Б.Г., Умаханов М.-С.К. О вкладе А.А. Исаева в изучение творческого наследия А.А. Тахо-Годи. Рец. на кн.: Научное наследие А.А. Тахо-Годи. Ч. II. Сост., автор статьи и комм. А.А. Исаева. - Махачкала: ИИАЭ, ИЯЛИ ДНЦ РАН. 2007. - 418 с.
[14] Дандамаева З.Э. Деятельность Алибека Тахо-Годи по становлению и развитию дагестанского краеведения и музейного дела // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2014. № 164. - С. 7-14.
[15] Дзадзиева Е.А. Письменные источники Национального музея РСО-А об охране объектов культурного наследия (первая половина ХХ в.) // Известия СОИГСИ. 2019. № 33 (72). - С. 51-62.
[15] Ермоленко Л.П. Охрана памятников старины на Северном Кавказе в 1920-30-х гг. // Вестник Ставропольского государственного университета. 2007. № 48. - С. 5-14.
[17] Иессен А.А. Очерк истории археологического изучения Кабарды и Балкарии // Материалы и исследования по археологии СССР. Вып. 3. -М.-Л.: АН СССР, 1941. - С. 8-14.
[18] Каймаразов Г.Ш. Культурное строительство в автономных республиках Северного Кавказа. 1920-1960 гг. История. Проблемы взаимодействия. Ч. 1. - Махачкала: Алеф, 2016. - 297 с.
[19] Каймаразов Г.Ш. Образование и наука в Дагестане в ХХ веке. - Махачкала: Дагестанское книжное издательство, 2007. - 463 с.
[20] Каймаразов Г.Ш. Очерки истории культуры народов Дагестана: От времени присоединения к России до наших дней. - М.: Наука, 1971. -475 с.
[21] Козубский Е.И. Дагестанский сборник. Вып. 1. - Темир-Хан-Шура, 1902. - 390 с.
[21] Магомедов А. М. Алибек Тахо-Годи. Жизнь, мировоззрение, творческое наследие. Махачкала, 1993. - 511 с.
[23] Нагиева М.К Некоторые вопросы становления и развития гуманитарной науки в Дагестане в 20-30-е гг. XX в. // Вестник Института ИАЭ. Махачкала 2007. № 3. - С. 38-46.
[24] Научное наследие Алибека Тахо-Годи: книги, статьи, доклады, выступления, письма. Ч. II. Сост., автор статьи и комм. А.А. Исаев. - Махачкала, 2007. - 418 с.
[25] Охрана памятников истории и культуры. Сборник документов / сост. Г.Г. Анисимов. - М.: Сов. Россия, 1973. - 190 с.
[26] Очерки истории Чечено-Ингушской АССР. 1917-1970 годы: в 2-х т. Т. II. - Грозный: Чеч.-Инг. кн. изд-во, 1972. - 359 с.
[27] Семенов Л. Краткий очерк музея краеведения СОАССР от его основания до 1927 г. // Музей краеведения Северной Осетии 1897-1947. - Дзауджикау, 1947. - 85 с.
[28] Сокольская Л.В. Охрана объектов культурного наследия регионального и местного значения // Охрана объектов культурного наследия: национальный и международный опыт. Сборник научных статей по материалам международной научно-практической конференции / отв. ред. М.С. Трофимова. - Великий Новгород, 2018. - С. 156164.
[29] Фоменко В.А., Тубаев М.А. История археологических исследований на территории Кабардино-Балкарии в довоенный период (20-е -начало 40-х гг. ХХ в.) // Общество: философия, история, культура. 2019. № 11 (67). 2019. - С. 71-76.
[30] Хутуев Х.И. Становление и развитие социалистической культуры советской Кабардино-Балкарии. - Нальчик: Эльбрус, 1984. - 452 с.
Spisok literatury:
[1] Materialy Arhivnoj sluzhby Kabardino-Balkar-skoj Respubliki (AS KBR). F. R-97. Op. 1. D. № 2.
[2] Materialy AS KBR. F. R-106. Op.1. D. № 2.
[3] Materialy Arhivnoj sluzhby Respubliki Sever-naya Osetiya-Alaniya (AS RSO-A). F. 39. Op. 1. D. 11.
[4] Materialy AS RSO-A. F. 71. Op. 1. D. 13.
[5] Materialy AS RSO-A. F. 121. Op. 1. D. 1.
[6] Materialy AS RSO-A. F. R-126. Op. 2. D. 76.
[7] Materialy AS RSO-A. F. R-759. Op. 1. D.
54a.
[8] Materialy AS RSO-A. F. R-781. Op. 1. D. №
37.
[9] Materialy Central'nogo gosudarstvennogo arhiva Respubliki Dagestan (CGA RD). F. 34-r. Op. 1. D. № 2.
[10] Materialy CGA RD. F. 34-r. Op 6. D. 3.
[11] Materialy CGA RD. F. 37-r. Op. 20.D. №
223.
[12] Materialy CGA RD. F. 1252-r. Op. 6. D.
135.
[13] Aliev B.G., Umahanov M.-S.K. O vklade A.A. Isaeva v izuchenie tvorcheskogo naslediya A.A. Taho-Godi. Rec. na kn.: Nauchnoe nasledie A.A. Taho-Godi. Ch. II. Sost., avtor stat'i i komm. A.A. Isaeva. - Mahachkala: IIAE, IYALI DNC RAN. 2007. -418 s.
[14] Dandamaeva Z.E. Deyatel'nost' Alibeka Taho-Godi po stanovleniyu i razvitiyu dagestanskogo kraevedeniya i muzejnogo dela // Izvestiya Rossi-jskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo univer-siteta im. A.I. Gercena. 2014. № 164. - S. 7-14.
[15] Dzadzieva E.A. Pis'mennye istochniki Nacional'nogo muzeya RSO-A ob ohrane ob»ektov
kul'turnogo naslediya (pervaya polovina HKH v.) // Izvestiya SOIGSI. 2019. № 33 (72). - S. 51-62.
[15] Ermolenko L.P. Ohrana pamyatnikov stariny na Severnom Kavkaze v 1920-30-h gg. // Vestnik Stavropol'skogo gosudarstvennogo universi-teta. 2007. № 48. - S. 5-14.
[17] lessen A.A. Ocherk istorii arheologich-eskogo izucheniya Kabardy i Balkarii // Materialy i issledovaniya po arheologii SSSR. Vyp. 3. - M.-L.: AN SSSR, 1941. - S. 8-14.
[18] Kajmarazov G.Sh. Kul'turnoe stroitel'stvo v avtonomnyh respublikah Severnogo Kavkaza. 19201960 gg. Istoriya. Problemy vzaimodejstviya. CH. 1. - Mahachkala: Alef, 2016. - 297 s.
[19] Kajmarazov G.Sh. Obrazovanie i nauka v Dagestane v HKH veke. - Mahachkala: Dagestan-skoe knizhnoe izdatel'stvo, 2007. - 463 s.
[20] Kajmarazov G.Sh. Ocherki istorii kul'tury narodov Dagestana: Ot vremeni prisoedineniya k Rossii do nashih dnej. - M.: Nauka, 1971. - 475 s.
[21] Kozubskij E.l. Dagestanskij sbornik. Vyp. 1. - Temir-Han-SHura, 1902. - 390 s.
[21] Magomedov A.M. Alibek Taho-Godi. ZHizn', mirovozzrenie, tvorcheskoe nasledie. Mahachkala, 1993. - 511 s.
[23] Nagieva M.K Nekotorye voprosy stanov-leniya i razvitiya gumanitarnoj nauki v Dagestane v 20-30-e gg. XX v. // Vestnik Instituta IAE. Mahachkala 2007. № 3. - S. 38-46.
[24] Nauchnoe nasledie Alibeka Taho-Godi: knigi, stat'i, doklady, vystupleniya, pis'ma. Ch. II. Sost., avtor stat'i i komm. A.A. Isaev. - Mahachkala, 2007. - 418 s.
[25] Ohrana pamyatnikov istorii i kul'tury. Sbornik dokumentov / sost. G.G. Anisimov. - M.: Sov. Rossiya, 1973. - 190 s.
[26] Ocherki istorii CHecheno-Ingushskoj ASSR. 1917-1970 gody: v 2-h t. T. II. - Groznyj: Chech.-Ing. kn. izd-vo, 1972. - 359 s.
[27] Semenov L. Kratkij ocherk muzeya kraevedeniya SOASSR ot ego osnovaniya do 1927 g. // Muzej kraevedeniya Severnoj Osetii 1897-1947. -Dzaudzhikau, 1947. - 85 s.
[28] Sokol'skaya L.V. Ohrana ob»ektov kul'turnogo naslediya regional'nogo i mestnogo znacheniya // Ohrana ob»ektov kul'turnogo naslediya: nacional'nyj i mezhdunarodnyj opyt. Sbornik nauchnyh statej po materialam mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii / otv. red. M.S. Trofimova. - Velikij Novgorod, 2018. - S. 156-164.
[29] Fomenko V.A., Tubaev M.A. Istoriya arheo-logicheskih issledovanij na territorii Kabardino-Balka-rii v dovoennyj period (20-e - nachalo 40-h gg. HKH v.) // Obshchestvo: filosofiya, istoriya, kul'tura. 2019. № 11 (67). 2019. - S. 71-76.
[30] Hutuev H.I. Stanovlenie i razvitie socialis-ticheskoj kul'tury sovetskoj Kabardino-Balkarii. -Nal'chik: El'brus, 1984. - 452 s.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2023
