CC BY
56
13. Laclau E., Mouffe Ch. Hegemony and socialist strategy: towards a radical politics. L., 2001.
14. Ovchinnikov A. I., Mamychev A. Yu., Litvinova S. F. Extra-legal and shadow functioning of public authorities // Mediterranean journal of social sciences. 2015. Vol. 6. № 3.
15. Ovchinnikov A. I., Mamychev A. Yu., Ma-mycheva D. I. Sociocultural bases of state-legal development coding // Mediterranean journal of social sciences. 2015. Vol. 6. N° 3.
13. Laclau E., Mouffe Ch. Hegemony and socialist strategy: towards a radical politics. London, 2001.
14. Ovchinnikov A. I., Mamychev A. Yu., Litvinova S. F. Extra-legal and shadow functioning of public authorities // Mediterranean journal of social sciences. 2015. Vol. 6. N 3.
15. Ovchinnikov A. I., Mamychev A. Yu., Mamycheva D. I. Sociocultural bases of state-legal development coding // Mediterranean journal of social sciences. 2015. Vol. 6. N 3.
УДК 34 (091) (047) ББК 67.3
E. В. Кравченко
СТАНОВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННО-КОНФЕССИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ДРЕВНЕРУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
В статье анализируется процесс формирования государственно-конфессиональных отношений в Киевской Руси, зарождения и становления основ русской идеи. Автор отмечает, что большой вклад в развитие государственной идеологии и правосознания внесли православные монастыри, которые создавались практически в каждом городе и выполняли роль духовных, просветительских и социально-экономических центров.
Ключевые слова: право, религия, государственно-конфессиональные отношения, Русская Правда, княжеский устав, Номоканон, колонизация.
FORMATION OF STATE-CONFESSIONAL RELATIONS IN THE OLD RUSSIAN STATE
The article analyzes the process offormation of Church-state relationship in Kievan Russia, the birth of the state ideology, the formation of the foundations of the Russian idea. The author notes that a great contribution to the formation of the state ideology and sense ofjustice made Orthodox monasteries, which were in almost every city and served as spiritual, educational and socio-economic centers.
Keywords: right, religion, church-state relations, Russkaya Pravda, princely charter, Nomocanon, colonization.
В древности религия и право выступали в качестве важнейших социальных регуляторов, определяющих комплекс запретов и дозволений, алгоритмов действий в тех или иных обстоятельствах, а также систему наказаний за нарушение принятых законов. Существовавшие нормы права получали религиозную санкцию: они рассматривались как непосредственно установленные божеством или основанные на религиозных канонах и текстах священных книг. В мифах излагалась история дарования людям законов, которые рассматривались как часть божественного мироустройства. Помимо этого, религия выполняла функцию легитимации политической власти, освящала ее действия, распоряжения и законы [1].
Идеологическая составляющая Византийской империи основывалась на философско-религиозных и научных воззрениях эллинистической эпохи. Главным ее постулатом выступала идея обожествления императорской власти, наделения ее прерогативами духовной власти даже по отношению к церковному иерарху. В правосознании византийцев император являлся благодетелем, проявляющим заботу о своих подданных, так как процветание народа и есть проявление любви к нему и государству в целом. Управление обществом и государством основывалось не на законе, а на воле правителя как главного источника законотворчества. Византийский император рассматривался как гарант установления божест-
венного порядка в государстве и мог безраздельно вмешиваться в любую сферу общественной жизни. Однако если такое вторжение противоречило основам общественного правосознания, то император отстранялся от власти. Главными из таких установок являлись соответствие законов принципу божественной справедливости в православном его понимании и религиозная толерантность при единой идеологии. Как пишет А. М. Величко, «православие было альфой и омегой их бытия, но даже личное воцерковление императора Константина Великого не привело к нарушению прав язычников. Язычество долго умирало собственной смертью...».
Становление Русской православной церкви как религиозного объединения и ее правового статуса являлось неотъемлемой частью процесса образования Древнерусского государства и обусловило формирование в нем своеобразных государственно-конфессиональных отношений, отражающих идею «симфонии властей» и религиозную толерантность. Церковь фактически заполнила сложившийся на территории Древней Руси правовой вакуум, став проводником византийской правовой системы и культуры.
На Руси христианство православного толка обосновывает экономически детерминированный процесс отрыва княжеской власти от народа. А поскольку создание единого государства происходило при помощи военной силы, то логичным ее следствием было укрепление княжеской власти, которая представляла собой авторитарное начало. Великий князь, безусловно, должен был обладать политическим и военным талантом, но при наличии экономически сильного боярства в старшей дружине, городских вече и племенных княжений (элит) этого было недостаточно. В политико-идеологическом пространстве Древнерусского государства сформировалась некая двойственность авторитарного и соборного элементов власти, причем последний был характерен для городов. Городские вече могли превалировать в политическом устройстве как постоянно (в Новгородской и Псковской землях), так и периодически (в Киеве, Галиче, где вече могло изгнать князя или поменять на другого). Сложившееся состояние «политико-идеологического маятника» дает некоторым исследователям основание утверждать, что Древняя
Русь являлась государством раннего соборного идеала [2].
На наш взгляд, подобное мнение представляет собой, скорее всего, более позднюю попытку толкования генезиса государства с позиций идеалов византийского православия. Как и в подавляющем большинстве раннефеодальных государств, на Руси принципы военной и племенной демократии проявились в практическом государственно-политическом устройстве отдельных ее территорий. Формирование жесткой вертикали государственной власти и авторитарной формы правления - это достаточно длительный исторический процесс, требующий закрепления в социальном и политическом мировоззрении новых идеалов не только существующих в обществе отношений, но и перспективу их развития (определенную цель). Достижение цели возможно двумя путями - «снизу» и «сверху». Князь Владимир Святославович избрал второй путь и провел две религиозные реформы, направленные на формирование единого мировоззрения и новой государственной идеологии.
Прямым доказательством этого является то, что ведущую роль в обеспечении материального благосостояния церкви и оформлении ее правового статуса играет государство. Главными задачами церкви становятся: распространение в обществе готовых онтологических истин, сакрализирующих княжескую (государственную) власть и его самого, а также развивающиеся феодальные социально-экономические отношения; утверждение нового принципа построения общественных отношений «господство - подчинение» и исполнение роли третейского судьи в социально-политических конфликтах. Кроме того, практически во всех христианских государствах в рассматриваемый исторический период наблюдается тенденция к расширению прав церкви по отношению к государству, выражающаяся во внутреннем самоуправлении и наличии юрисдикции в решении ряда вопросов общественной жизни [3, с. 58]. На Руси не было четкого законодательного определения границ церковной юрисдикции, что позволяло на практике расширять влияние церкви «как в процессуальных формах, так и по кругу лиц». Для определения прав церкви как самостоятельного учреждения русского гражданского общества был принят действующим узаконением греческий Номо-
канон [3, с. 93]. Однако не все правила и законы данного сборника были приняты русским обществом в силу различного социально-экономического и государственного устройства, поэтому для регулирования гражданских отношений, переданных под юрисдикцию церкви, издавались и применялись специальные княжеские уставы. До нашего времени дошли тексты семи таких уставов, причем только два из них носят общегосударственный характер, а остальные - местный.
Из анализа уставов можно сделать вывод о том, что духовенство и церковь обладали гражданскими правами как религиозная организация, являющаяся частью государственного аппарата. В Древнерусском государстве правовое положение духовенства в своей основе почти повсеместно было одинаковым, но имелись частные различия в правах и привилегиях при незыблимости собственно церковных законов. Если воспользоваться приемом исторической аналогии, то можно отметить его сходство с современными государственно-конфессиональными отношениями в Российской Федерации. В настоящее время церковные законы и каноны остаются едиными и неизменными для всех, а правовое положение отдельных епархий (как частей РПЦ) может отличаться в зависимости от положений, прописанных в епархиальных договорах с органами государственной и муниципальной власти субъектов Российской Федерации.
Митрополит, будучи главой Русской церкви, получал большую часть доходов, выделенных государством, пользовался огромным личным авторитетом в обществе, но не мог расширять свои властные полномочия и выходить за пределы, указанные в уставах князей. А поскольку большинство митрополитов были греками, то их взаимоотношения с русским обществом можно охарактеризовать как служебные, что, однако, не помешало некоторым из них стать выразителями общественной совести. В междоусобных спорах и войнах русских князей они выступали третейскими судьями и миротворцами. Влияние митрополитов на общественные отношения было только моральным и определялось его личностными качествами, несмотря на то, что они являлись землевладельцами, имеющими собственные военные отряды, которые выступали под княжескими знаменами. И это, по нашему мнению, является еще одним свидетельством того, что
Русская православная церковь выступала идеологической составляющей государственной власти.
С усилением центробежных тенденций в политической и экономической сферах государства начинает изменяться правовое положение православной церкви. Епископы удельных княжеств, формально подчиняясь митрополиту, на практике становятся независимыми в экономической и социально-политической сферах. Данное явление обусловлено рядом обстоятельств: епископы избирались удельными князьями и населением, проживающим на их территории; на эту должность выдвигались кандидаты из числа русских иноков по национальной принадлежности либо представители знатных фамилий, то есть местная элита. Перечисленные обстоятельства увеличивали общественное и политическое влияние епископов в епархии и государстве в целом [4, с. 97]. Епископальная система управления Русской православной церкви к XII веку приобрела более устойчивое экономическое и политическое положение, чем митрополия, к этому времени оказавшаяся в сложном положении. С одной стороны, она должна отстаивать интересы Древнерусского государства, с другой - держать в повиновении фактически независимый епископат, выступающий на стороне удельных князей и увеличивающий личный авторитет в обществе.
В ряде епархий, где традиционно были сильны позиции вече и племенной знати, например в Новгороде и Полоцке, политическое значение епископов Русской православной церкви практически сравнивается с католическими. Они де-факто становятся вторым лицом в государстве после князя, имеют собственные военные дружины и бояр, участвуют в решении важных общественных вопросов и осуществляют государственно-представительские функции не только в пределах древнерусской митрополии, но и на международной арене. Все новгородские грамоты подписывались архиепископом и утверждались его печатью, аналогичными правали обладал и Полоцкий епископ. До нашего времени дошли договорные грамоты Новгорода со шведами и Полоцка с Ригою, подтверждающие главенствующее положение епископата в общественных отношениях. Нередко епископы и архиепископы от имени народа приглашали князей на службу в
Новгород. По мнению И. Д. Беляева, «всеми общественными интересами новгородцев заведовали архиепископы» [4, с. 98].
В других удельных княжествах Киевской Руси положение епископов в системе государственно-общественных отношений было не столь значимым, но тем не менее они имели огромное морально-идеологическое и политическое влияние. Епископы являлись вторыми лицами в государственно-общественной иерархии и в отсутствие князя исполняли его обязанности по его поручению либо по решению вече, часто участвовали в воспитании малолетних князей, а также регулярно выполняли дипломатические функции. Общественное влияние епископов в этих княжествах не было законодательно регламентированно и являлось производной их личных моральных качеств, мировоззрения и правосознания.
Существенный вклад в формирование государственной идеологии и правосознания внесли православные монастыри, которые появились одновременно с принятием христианства на Руси. Монастыри были практически в каждом городе и выполняли роль духовных, просветительских и социально-экономических центров. Монастырь - это церковное учреждение, где проживает и осуществляет свою деятельность община (мужская, женская), состоящая из православных христиан, избравших монашеский образ жизни для своего духовного совершенствования и исповедания православной веры. Именно в этих учреждениях зарождается русская историография, литература, иконопись. Монашеский постриг принимали не только простые люди, но и князья и бояре, отдававшие свои состояния в монастырскую казну, в том числе имения, составившие основу монастырского землевладения. Движение иноков-пустынников способствовало колонизации территорий северной и северо-западной Руси, поскольку вокруг монастырей возникали поселения, осуществлялась экономическая деятельность (производство продовольствия, предметов культа, орудий труда, одежды и так далее), которая способствовала освоению и включению новых земель в состав государства [4, с. 100].
Белое духовенство (церковнослужители) в обществе выполняло роль социального люфта, посредством которого многие могли изменить свой социальный статус в обществе, а для
этого необходимо было получить образование. Согласно законодательству они освобождались от всех гражданских повинностей, а благодаря своей грамотности были способны выполнять бюрократические функции государственного аппарата, в том числе во внешнеполитической деятельности.
Церковь как юридическое лицо имела свой суд, право на поземельные владения, с которых взимались подати и общественные повинности, что говорит о светском характере земельного налогообложения. Освобождение от налогов предоставляли жалованные грамоты только отдельным субъектам, но такая практика существовала и в отношении светских землевладельцев. Следовательно, в данных правоотношениях церковь не выступала привилегированным субъектом. Кроме того, ей было предоставлено право на торговлю, причем изначально беспошлинную. В более позднее время таких привилегий государство не давало, а общество рассматривало духовенство как свою часть, не разделяя ни византийских, ни западноевропейских взглядов на церковь [4, с. 104].
В то же время значительная часть населения Древнерусского государства продолжала исповедовать язычество. При этом язычники, подвергавшиеся гонениям со стороны государственной и церковной власти, вынуждены были приспосабливаться к сложившимся общественным отношениям путем проецирования, встраивания своих религиозных взглядов в христианские формы. В итоге большая часть населения формально относилась к православной пастве, но по своему мировоззрению и мироощущению продолжала оставаться языческой, тем самым предоставляя возможность для православной колонизации и совершения духовного подвижнического подвига во имя православной веры, формирования русского пантеона святых. Это способствовало формированию новых нравственно-идеологических основ общества и в целом русской идеи.
В этот период в стране существовали и другие религиозные культы, с которыми государство даже не пыталось выстраивать конфессиональные отношения. Этот процесс начнется гораздо позже и будет связан с распадом единого государства и монголо-татарским нашествием. По мнению И. А. Куницына, «получив официальное признание и государственную поддержку, православно-христианские
религиозные объединения стали занимать исключительное и господствующее положение в обществе. Авторитет церкви в тот период истории сравним только с авторитетом государственной власти. Это привело не только к постепенному вытеснению язычества, существо-
Литература
1. Шахов М. О. Правовые основы деятельности религиозных объединений в Российской Федерации. URL: http://www.pravoslavie.ru/put/ 60038.htm
2. URL: http://vunivere.ru/work5074/page2
3. Дювернуа Н. Источники права и суд в Древней России: опыты по истории гражданского права. СПб., 2004.
4. Беляев И. Д. История русского законодательства. СПб., 1999.
5. Куницын И. А. Правовой статус религиозных объединений в России: исторический опыт, особенности и актуальные проблемы. М., 2000.
вавшего на Руси не менее двух тысяч лет, но и поначалу делало невозможным существование наряду с церковью религиозных объединений, принадлежащих к другим религиям или религиозным течениям» [5, с. 642].
Bibliography
1. Shakhov M. O. Legal basis for the activity of religious organizations in the Russian Federation. URL: http://www.pravoslavie.ru/put/ 60038.htm
2. URL: http://vunivere.ru/work5074/page2
3. Duvernoy N. Sources of law and the court in ancient Russia: experience the history of civil law. St. Petersburg, 2004.
4. Belyaev I. D. The history of Russian legislation. St. Petersburg, 1999.
5. Kunitsyn I. A. The legal status of religious communities in Russia: historical experience, features and current problems. Moscow, 2000.
