Станковая графика архитектора Е. И. Катонина Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

удк 76

В. С. Потапов

Станковая графика архитектора Е. И. Катонина

в статье рассматриваются некоторые графические произведения Е. и. катонина, воспитанника императорской академии художеств и ее педагога, отличавшегося ярким талантом. к сожалению, до настоящего времени станковая графика е. и. катонина изучена мало. только начатое недавно автором статьи исследование творчества мастера позволило оживить эту тему. кроме поучительного для нынешних учащихся анализа работ известного архитектора в статье приводятся краткие сведения из его биографии, а также оценивается значение художественной подготовки в системе академического архитектурного образования начала XX в. Ключевые слова: архитектурная школа императорской академии художеств; пейзаж; рисунок; станковая графика; архитектор Е. и. катонин.

V. Potapov

Easel Graphic Art by E. Katonin

The article considers some graphic works by E. Katonin, a gifted pupil and brilliant professor of Imperial Academy of Arts. Unfortunately, hitherto Katonin's easel graphic works have not been sufficiently studied. Only recent research by the author of this article has brought up to date the great artist's work. Besides a helpful for the current students analysis of the graphic works made by the famous architect, the article contains the brief biography of Katonin, and the estimation of the role of the artistic education in the academic training system of the early XX century.

Keywords: architectural school of Imperial Academy of Arts; landscape; drawing; easel graphic; architect E. Katonin.

97

Евгений иванович катонин родился в одессе 23 марта (5 апреля) 1889 г. в мещанской семье. отец, иван Григорьевич, основатель целой архитектурной династии, был строителем и владельцем завода по производству цементных труб. Мать, Анна Антоновна, гречанка по происхождению, занималась воспитанием детей.

вероятно, уже с самых ранних лет отцом и старшими братьями леонидом и сергеем, связавшими свои судьбы с архитектурой и инженерным делом, Евгению была привита любовь к рисованию, черчению и точным наукам. начальное образование он получил, пройдя полный курс в одесском реальном училище святого Павла [1, л. 1]

следующим шагом стал переезд в Петербург, где в 1912 г. е. и. катонин начал обучение на архитектурном факультете высшего художественного училища при императорской академии художеств [3, л. 2]. с первого года пребывания в стенах академии он демонстрировал высокий уровень исполнения учебных заданий по архитектурной графике, рисунку и живописи. об этом можно судить по тем работам, которые хранятся в научно-исследовательском музее российской академии художеств. Е. и. катонин весьма скоро овладел основными навыками архитектурной графики - приемами тональной, воздушной и линейной перспективы, а также техническими тонкостями исполнения классической отмывки тушью и акварелью. очевидно, важную роль в столь стремительном профессиональном росте играла и сама альма-матер.

в одной из своих статей и. а. Бартенев приводит слова а. в. Щусева об Академии того периода, на который пришлись годы учения Е. и. катонина: «Академия по тому времени была первоклассной школой, которая могла соперничать с любой заграничной академией - вены, Берлина или Парижа. Архитектурные детали классических сооружений были для нас как для музыкантов гаммы и этюды... только после долгого изучения ордеров и пропорций студенты приступали к композиции. очень помогала и прекрасная библиотека Академии... вырабатывался свой вкус и чутье к гармонии пропорции и изысканности линий» [4, с. 61].

98

стоит отметить, что достижению прекрасных результатов в работе училища во многом способствовала активная деятельность Л. Н. Бенуа. исчерпывающую информацию об этом дает в. Г. лисовский в монографии, посвященной лидеру академической школы. в ней, в частности, указывается, что еще в 1912 г. Бенуа выступил инициатором создания в Академии особой мастерской монументальной живописи, главной задачей которой явилась бы разработка методики творческого взаимодействия архитекторов и живописцев [7, с. 301]. «Предметом, имеющим для архитектора не меньшее значение, чем рисунок, - отмечается далее в той же монографии, - профессор считал акварель. именно поэтому он предлагал учредить в высшем художественном училище специальный „акварельный класс, применяясь лишь к требованиям архитектурного рисунка"» [7, с. 302]. в конце 1900-х гг. совет профессоров высшего художественного училища одобрил предложения Л. Н. Бенуа о включении в учебную программу архитектурного отделения целого ряда новых курсов, среди которых были курсы проектирования и расчета железобетонных сооружений, инженерного дела, устройства дорог, планировки городов и садовых сооружений. лекции об устройстве и планировке городов, предназначенные для «учеников, окончивших научные курсы и для переведенных в мастерские», были факультативно прочитаны в первом полугодии 1910 г. М. М. Перетятковичем. По настоянию Л. Н. Бе-нуа эти лекции читались также в 1913 и 1914 гг. - то есть как раз в то время, которое пришлось на ученичество Е. и. катонина [7, с. 301-304 ]. Таким образом, можно признать, что катонину повезло быть учеником Л. Н. Бенуа. известно, что академическая мастерская Леонтия Николаевича пользовалось большой популярностью у студентов, чему способствовали его личные качества и высочайший уровень педагогического мастерства. один из преподавателей Академии о. р. Мунц вспоминал, как в мастерской Бенуа обычно шла работа над учебными заданиями: «Проект разрабатывался в полном смысле слова, формы тонко прорисовывались, делались детали в большом масштабе и даже шаблоны. Л. Н. Бенуа хотел, чтобы его ученики доводили свою работу до состояния, близкого

99

к осуществлению в натуре. При этом, однако, художественному исполнению рисунка отдавалось также очень много внимания...» [7, с. 294]. Указания и советы великого зодчего оказали огромное положительное влияние на Е. И. Катонина. Не менее важное значение имели занятия и таких мастеров, как О. Р. Мунц, Г. А. Косяков и В. А. Покровский, которые в свое время вошли в число преподавателей также по настоянию Л. Н. Бенуа.

В 1918 г. Катонин наглядно продемонстрировал результаты своих трудов и усилий учителей в выпускной (дипломной) работе. Ее темой стал проект здания для окружного суда («Дворец правосудия») (ил. 1). Строгость симметричной композиции с ярко выраженным центральным ядром, монументальность и некая торжественность образа, романтизированные мотивы архитектуры Ренессанса, высокий уровень графического исполнения фасада и перспективы, тонкая проработка их деталей - все это доказывало, что Академия выпускала не просто очередного трудолюбивого воспитанника, а талантливого и самобытного художника, гармонично и всесторонне развитого, готового к решению тех сложных задач, которые поставило перед архитекторами и художниками страны послереволюционное время.

В динамичной и богатой на события обстановке молодой архитектор напряженно работал над повышением своего художественного уровня и расширением творческого арсенала. Так, с 1918 по 1926 г. он работал в реставрационном отделе Главнауки, занимаясь изучением Троице-Петровского собора на Петербургской стороне с целью разработки проекта его реставрации после пожара [2]. В 1919-1920 гг. Е. И. Катонин благодаря сотрудничеству с академиком Г. А. Косяковым проявил свои умения в оформлении спектаклей «Фауст», «Риголетто» и «Мария Стюарт» в ленинградских театрах [1]. С 1921 г. он состоял художником-графиком во Всероссийском профессиональном союзе работников искусств [3, л. 1]. В 1923 г. Евгений Иванович начал преподавательскую деятельность в Институте гражданских инженеров (ныне СПбГАСУ), в дальнейшем совмещая ее с преподаванием в Академии художеств [3, л. 5]. В 1926 г. Катонин постигает технику офорта под руководством

100

Е. с. кругликовой - мастера эстампа и силуэта [6]. в это время он создал графическую сюиту из 9 листов, посвященную Петергофу и Павловску. к 1927 г. накопилось достаточное количество работ для участия в первых больших выставках («советская графика» в Перми, кировске, Днепропетровске, Феодосии, воронеже, одессе в 1926 г., «Графика за 10 лет» в Москве, Ленинграде и Милане в 1927 г.) [1].

так обозначился путь профессионального становления Е. и. катонина. дальше его ждала по-настоящему насыщенная карьера с большим количеством творческих поездок, рабочих и конкурсных архитектурно-планировочных и градостроительных разработок, преподавательской и общественной деятельностью. конечно, залогом успеха было постоянное постижение нового, красоты окружающего мира, что вдохновляло Евгения ивановича и что он всячески старался передать в своих графических работах.

Над ними катонин трудился в основном в свободное от проектной деятельности время, это и определяет жанровые разновидности его работ: путевые заметки, наброски, штудии с натуры. излюбленным мотивом катонина был горный либо лесной пейзаж, иногда с крупным архитектурным комплексом в нем. как никто другой Евгений иванович умел передать широту, масштаб, величие изображаемого. Такими у него получались кавказские горы, вековые деревья, полуразрушенные ингушские аулы, башни и мечети старых городов. во всех рисунках и гравюрах стоит отметить устойчивое соотношение светлых и темных тонов. в каждое произведение катонина заложен некий тональный камертон. из-за этого пространство листа считывается легко и цельно. Художник не показывает лишнего, не перегружает лист деталями, изображает только то, в чем уверен и что считает нужным для создания полноценного образа. Не случайно все тематические группы офортов и рисунков объединены катониным в красивые «сюиты», что лишний раз подчеркивает, насколько для него важна композиция в целом, ансамбль - даже в графике. вместе с тем зоркий глаз художника подмечает характерные детали, создающие впечатление

101

непосредственного включения зрителя в тот или иной пейзаж. При этом людей, что характерно, Е. И. Катонин практически не изображал, лишь изредка помещал маленькую фигурку прохожего, чтобы лучше передать масштаб природных и архитектурных громад, на которые обращено внимание автора.

Рассмотрим некоторые графические работы из сюиты «Кавказ» и постараемся выделить главное в них с точки зрения архитектора-художника. основу сюиты составляют гравюры, которые были напечатаны Катониным в ленинграде уже после творческих поездок, но в данном случае мы имеем дело с рисунками, выполненными с натуры в ингушских деревнях и аулах. Анализ оригиналов стал возможен только благодаря отзывчивости и помощи родственников Е. И. Катонина. особую благодарность автор выражает внучатому племяннику Евгения Ивановича Сергею Леонидовичу Катонину за бесценную информацию и бережное отношение к фамильной истории.

В отличном состоянии находится работа «Ингушетия. Ущелье», датируемая 1935 г. (ил. 2). Здесь присутствует свойственная архитектурной графике четкость, отрывистость, некая условность в деталях (проявляется, например, в том, как показаны горы в облаках, то скрывающиеся в пелене, то выходящие темными силуэтами на фоне шероховатого неба). Лист особенно интересен тем, что в нем мастер с помощью нескольких графических приемов демонстрирует различные природные поверхности и материалы. Так, широкие штрихи неба, переходящие в тонкие росчерки, передают пространственную близость по сравнению с дымкой дальних планов. Плотные пятнистые горы, существующие в формате листа скорее как формы, а не как объекты, сочетают в себе также разные вариации штриха и заполнения пятна тоном. Условные волнообразные штрихи лаконично передают характер густых крон южных деревьев. В целом ощущается свобода в подаче изображаемого объекта. Пейзаж считывается благодаря конкретной силуэтной составляющей и грамотной прорисовке материала, в то время как светотеневая компонента отходит на второй план. Катонин не стремится к прилежному реализму в передаче световоздушной перспективы, скорее

102

наоборот, прорывается живой, в чем-то авангардный дух в манере изображения. Это касается вообще всей серии, посвященной Кавказу, - где же еще, как не в южных, просторах художник мог передать во всей полноте образ свободы и широты мира.

Менее удачны два других рисунка Е. И. Катонина, относящихся к 1935 г., - «Сухуми. Платаны» (ил. 3) и «Эвкалипты» (ил. 4). Некоторое однообразие и излишняя активность энергичных росчерков мастера в своей экспрессии уводят от сути изображаемого. Практически не читаются характерные черты в структуре и силуэтах этих деревьев.

Гораздо увереннее художник ощущает себя в пейзажах, наполненных архитектурными мотивами. Самобытность местной архитектуры, проявляющаяся в пропорциях и ритмике оконных и дверных проемов, в соприкосновении домов с живым и неповторимым рельефом, в живописности следов времени на постройках, позволяет раскрыть с особой эффектностью и эффективностью многие графические приемы.

Так, в работе «Мечеть в Старом Батуми» (1934 г.) (ил. 5) Е. И. Катонин средствами тонкой, изящной штриховки выявляет характерные свойства объектов композиции. обработка кровли в центре и листвы деревьев выше намеренно схожа, но ритм штриха различен - один более или менее постоянный, другой сбитый, почти случайный; им вторят штрихи на минарете, раскинутые по вертикали. Е. И. Катонин находит узловые точки и через них строит затейливый узор композиции, уводящий нас в глубину листа.

Еще одним примером удачного композиционного решения является работа «Улица в ауле» (1935) (ил. 6). Здесь художник нашел эффектное и в то же время простое решение, чтобы показать, как выстраиваются стены башен друг за другом. Оно найдено в постепенном облегчении тона от темного, в полную силу положенного плашмя штриха на камнях переднего плана до облегченного в несколько раз аналогичного штриха на стене крепости заднего плана. Такая тональная градация, без претензий на фотореалистичную передачу световоздушной перспективы, отлично сработала на уровне схемы, позволяющей зрителю легко определить, что

103

находится дальше, а что ближе. При этом на левой стороне листа параллельно развивается другая графическая схема - «игра» черного на белом и белого на черном. Она обобщает картину, а также делает ее в какой-то степени декоративной.

В полной мере игра пятен развернулась в работе «Ингушетия. Аул» (1935) (ил. 7). Очередной лист, в котором ощущается декоративность, архитектурная строгость, но вместе с тем жизнь, бьющая ключом, несмотря на отсутствие человеческих фигур в композиции, потрясает. У Е. И. Катонина словно дышат камни, небеса и поля. Полуразрушенные стены и рваные облака в едва уловимой графической аллитерации составляют единое целое. Композиция в целом схожа с предыдущей, но тут автор выстраивает ее не посредством глобальных тональных установок, а благодаря различному характеру изображаемых построек. Плоскость листа делится пополам - но художник делает это удивительно ненавязчиво, тонко, через архитектуру. На переднем плане этот эффект еще более смягчен за счет каменной ограды, дающей мощное тональное основание и задающей спиральное движение взгляда по картине, столь важного для такой «половинчатой» композиции. Справа мы видим вытянутые по вертикали башни, слева гораздо более приземистые и основательные фортификационные сооружения.

В довершение краткого обзора графических работ Е. И. Като-нина хочется сказать о миниатюрной акварели, написанной, судя по всему, в 1958 г. во время первой заграничной поездки, которой посвящена одна из сюит под названием «Путешествие вокруг Европы». Акварель эта, на первый взгляд, контрастирует по настроению и формальным признакам с теми рисунками, что были рассмотрены ранее: тонко, воздушно и прозрачно изображена с набережной канала церковь Санта-Мария делла Салюте (ил. 8). Но отметим, что и здесь налицо мастерское владение тоном - тонкая вибрация светотени позволила передать теплую подвижную среду венецианского вечера. Фокус картины образован церковью, большей частью находящейся в тени, ее отражением и гондолой, пересекающей Большой канал. Пятна домов справа и слева дают необходимую «разрядку» массивному центру. Акварель построена на грамотном

104

колористическом подходе - дополнительные по отношению друг к другу зеленые и красные оттенки образуют цветовую гармонию. Золото заката мягко обволакивает архитектуру и передает состояние умиротворения и любования пейзажем.

Подводя итог, хочется отметить, что все композиции Е. И. Катонина созданы по единой схеме: к динамичному сочетанию простых объемов (которые всегда уравновешивают друг друга за счет грамотно просчитанного тонального решения) добавляется изящная их деталировка, осуществимая благодаря богатству технических приемов, которыми владел зодчий. Вместе с тем нельзя не отметить и некую тяжеловесность в подаче. Такой «катонинский» метод работы проявился не только в графике, но и в архитектуре - всегда мощная и непоколебимая композиция из двух-трех главенствующих объемов дополнена более мелкими деталями и ритмами, которые подчинены основной идее. Так, графичная рустовка стен и строгая прочерченность карниза, массивность аттика и масштаб сдвоенных колонн Фрунзенского универмага [5] в Петербурге воспринимается аналогично тому, как воспринимается рельеф каменных стен или гор в офортах и рисунках архитектора, посвященных кавказу (интересно отметить, что создание основной части сюиты «кавказ» и строительство Фрунзенского универмага пришлись на один и тот же период - 1934-1938 гг.).

Подобно могучему течению невских вод, сдерживаемому крепкими гранитными набережными Петербурга, был воспринят и направлен Академией художеств в нужное русло творческий темперамент Е. и. катонина, в результате чего в стране появился великолепный мастер изобразительного искусства.

ИСТОЧНИКИ И БИБЛИОГРАФИЯ

1. ЦГАЛИ СПб. Ф. Р-78. Оп. 3. Д. 85. Личное дело Катонина Евгения Ивановича. 1950. Ленинградский союз советских художников, секция графики.

2. ЦГАЛИ СПб. Ф. Р-283. Оп. 2. Д. 529. С. 76. Автобиография Е. И. Катонина. 1922.

3. ЦГАЛИ СПб. Ф. Р-341. Оп. 2. Д. 39. Личное дело Катонина Евгения Ивановича. 1947.

105

4. Бартенев И. А. Архитектурная школа Академии художеств // Архитектура СССР. 1983. № 3/4. С. 56-64.

5. Ким О. В. Универмаг «Фрунзенский»: колосс Эпохи, поднятый с колен // Санкт-Петербургский Союз Дизайнеров [Эл. ресурс]. [URL]: http://www.designspb.ru/news/proekty/UnivermagFrunzenskiykolossEpokhi podnyatyyskolen/ (дата обращения 06.05.2017).

6. Корнилов П. Е. [Вступ. ст.] // Каталог выставки произведений Е. И. Катонина во Всероссийской Академии художеств. Л, 1938. С. 3-7.

7. Лисовский В. Г. Леонтий Бенуа. СПб. : Белое и черное, 2003. 352 с. (Архитекторы Санкт-Петербурга / Науч. ред. Б. М. Кириков).

1. Е. и. катонин. Дворец правосудия Перспектива к выпускной программе 1918 г.

107

2. Е. И. Катонин. Ингушетия. Ущелье. 1935 108

3. Е. И. Катонин. Сухуми. Платаны. 1935

109

4. Е. И. Катонин. Эвкалипты. 1935

110

5. Е. И. Катонин. Мечеть в Старом Батуми. 1934

111

6. Е. И. Катонин. Улица в ауле. 1935 112

7. Е. и. катонин. ингушетия. Аул. 1935

113

8. Е. И. Катонин. Церковь Санта-Мария делла Салюте в Венеции. 1958 (?)

114