CC BY
58
Г.В. Горячкин (ИСАА МГУ)
СТАЛИНГРАД ДАЕТ «ДОБРО»
К 65-летию установления дипломатических отношений между СССР и Египтом
В очень трудные военные времена после Сталинградской и Курской битв газета «Известия» за 9 сентября 1943 г. сообщала: «В течение последнего времени заместитель народного комиссара иностранных дел И.М. Майский и премьер-министр и министр иностранных дел Египта Мустафа эль-Нахас от имени своих правительств обменялись сообщениями, в результате чего, начиная с 26 августа 1943 г., между обеими странами установлены дипломатические отношения. Достигнутое соглашение предусматривает обмен посланниками»1.
14 октября первым Чрезвычайным и Полномочным Посланником СССР в Египте был назначен Николай Васильевич Новиков, который в 1930 г. в Ленинградском восточном институте получил специальность востоковеда-экономиста. В 1938 г. он начал работать в Наркоминделе, а уже в середине 1939 г. стал заведующим Ближневосточным отделом НКИД.
Первым «проторил» путь через Тегеран в Каир консул будущего советского представительства в Стране пирамид А.Ф. Султанов. В беседе с автором этой статьи в декабре 1991 г. он поведал о том, что из-за сложностей военного времени приезд Н.В. Новикова на Ближний Восток задерживался. Сам консул прибыл в Каир за полтора месяца до него, чтобы подготовить приезд посланника и выяснить обстановку.
Н.В. Новиков прилетел в столицу Египта 23 ноября 1943 г. Через два дня он вручал верительные грамоты Наххасу-паше, который заявил: «Я счастлив приветствовать в Вашем лице первого официального посланца Советского Союза в Египте. Я испытываю чувство большого удовлетворения от того, что правительство, которое я возглавляю, проявило инициативу в установлении дипломатических отношений с Вашей могучей страной и что инициатива наша не осталась без отклика. Ваш приезд сюда я рассматриваю не только как дипломатический успех Египта, но и как начало нового этапа его национального существования»2.
На это приветствие, явно выходившее за рамки официального протокола, Н.В. Новиков ответил: «Я считаю для себя большой честью представлять Советский Союз в такой стране, как Египет, с его величественной цивилизацией, уходящей вглубь истории, в стране древней и вместе с тем молодой, целиком устремленной в будущее. Советское правительство высоко оценило добрую волю Египта и, со своей стороны, не пожалеет усилий для развития дружественных отношений между нашими странами»3.
Опытный дипломат Н.В. Новиков, установив тесные связи с египетскими политическими и общественными деятелями в течение относительно короткого времени, в конце 1944 г. отбыл на родину. В январе 1945 г. ему на смену прибыл А.Д. Щибо-рин4.
Установлению дипломатических отношений между СССР и Египтом предшествовал период огромных усилий, которые потребовались и от Советского Союза, и от дальновидных представителей общественных и деловых кругов Египта.
Межгосударственные отношения России и Египта имеют давнюю историю. По указу императрицы Екатерины II от 19 августа 1784 г. первый русский генконсул Кондратий фон Тонус прибыл в Александрию 3 июля 1785 г. (по старому стилю). После Октябрьской революции Египет продолжал признавать прежних руководителей российского дипломатического представительства и генерального консульства до 6 октября 1923 г., когда Совет министров Страны пирамид принял постановление об окончании их деятельности5. Это не означало, однако, что он признал Советскую власть.
Еще в январе 1923 г. на Лозаннской конференции по Ближнему Востоку народный комиссар иностранных дел Г.В. Чичерин инициировал вопрос об обмене дипломатическими представительствами перед египетской делегацией. Члены делегации заявили, по существу поддержав эту инициативу, что британский колониальный режим
не имеет юридических оснований препятствовать установлению дипломатических отношений СССР с Египтом после обретения последним формальной независимости в
1922 г. «В Лозанне, - писал наркоминдел 25 апреля 1923 г. послу СССР в Италии В.В. Воровскому, - Вы, несомненно, встретитесь с египтянами: пожалуйста, воспользуйтесь этим, чтобы, наконец, приступить к этому делу и передать египетскому правительству приглашение о вступлении в ди-потношения»6. И в беседах с египетской делегацией, и в письме В.В. Воровскому Г.В. Чичерин акцентировал внимание на взаимной выгоде развития торговых связей.
После убийства В.В. Воровского в мае
1923 г. решением этого вопроса занялся новый советский посол в Италии Н.И. Иорданский. Он направил послание египетскому министру иностранных дел Васифу Га-ли-бею, в котором предлагал «установить политические и торговые отношения между двумя странами, особенно принимая во внимание прочные экономические связи, на протяжении многих лет объединявшие Россию и Египет»7.
Хотя в результате парламентских выборов правительство в Каире было сформировано националистической партией Вафд, оно не решилось официально поставить вопрос об установлении отношений с СССР, как, впрочем, и позже, когда Вафд приходил к власти.
Тем не менее встречи советских и египетских дипломатов происходили в Анкаре, Лондоне, Париже на протяжении 19201930-х годов. Египетская сторона была не прочь установить дипломатические отношения между двумя странами, но при этом очень жестко ставила вопрос о необходимости признания Советским Союзом недействительным режим капитуляций, в соответствии с которым европейские страны обладали правом экстерриториальности, его отказа от ведения революционной пропаганды на территории Египта и от принципа экспорта революции.
СССР отказывался от обладания капи-туляционными правами (кстати, россияне в Египте лишились их в октябре 1923 г.) и был в этом последователен, если вспомнить, что сразу после Октябрьской революции Советское правительство обнародовало секретные договоры Антанты о разделе арабского мира. Что же касается коммунистиче-
ской пропаганды, то здесь дело обстояло гораздо сложнее. В отношении этой страны тоже осуществлялся лозунг об экспорте мировой революции. Компартия (ЕКП) и Всеобщая конфедерация трудящихся Египта (ВКТЕ), которой она руководила, направляли своих членов в Москву, где они учились в Коммунистическом университете трудящихся Востока им. И.В. Сталина (КУТВ). С окончанием университета подготовленные им кадры уезжали в Египет и активно включались в революционную деятельность. Их арестовывали, судили, сажали в тюрьмы. После направления коммунистами в январе 1924 г. правящему Вафду ультимативного «Открытого письма», в котором они выражали свое стремление к гегемонии в национально-освободительном движении в стране, и захвата по их инициативе александрийского маслобойного завода «Эголин» вафдистское правительство Египта нанесло сильнейший удар по ЕКП и ВКТЕ. В послании Коминтерну 13 марта
1924 г. уцелевшие коммунистические активисты сообщали, что на свободе остались лишь 2-3 члена ЦК: «Мы технически и морально буквально разбиты»8. Однако революционный пафос, переходящий в догматизм, усиливаемый накачками Коминтерна, Профинтерна и Крестинформа, толкали коммунистов на конфронтацию с Вафдом и египетским обществом. Дело доходило до того, что муфтии страны выносили фетвы, осуждающие коммунизм и большевизм. Настораживало колониальные и египетские власти и то обстоятельство, что, по сообщениям местной прессы, население стремилось узнать о переменах в Советской России. С точки зрения сегодняшнего дня складывалась парадоксальная ситуация: с одной стороны, советское руководство желало установить дипломатические отношения с Египтом, с другой - подготовкой революционных кадров в КУТВе отталкивало это государство от Советской России.
Безусловно, упор на развитие торговых контактов с этой африканской страной делал свое дело. Египетский парламент не раз включал в повестку дня своих заседаний вопрос о торговле с СССР, использовании емкого советского рынка в интересах Египта. Многие из его депутатов помнили о том, что в довоенное время Россия закупала непосредственно на александрийской бирже до 10% египетского хлопка, успешно конкури-
ровала с европейцами, что приносило несомненные выгоды для страны.
Коммерческие сделки с хлопком (через манчестерскую и ливерпульскую биржи), лесоматериалами, нефтепродуктами и т.д. стали развиваться в 1923-1931 гг., затем наступил спад, а поставки хлопка прекратились совсем. В самом благоприятном 1925 г. доля Египта во внешнеторговом обороте СССР не достигала и 3%, значительно уступая довоенному уровню. Однако и эти скромные достижения подвергались суровым испытаниям: то египетской стороной вводились (не без влияния британских колониальных властей и бизнесменов) двойные пошлины, то советские пароходы разгружались («в целях безопасности») на внешнем рейде александрийского порта, то из-за какого-нибудь политического события запрещалась деятельность советских торговых фирм в Александрии. Эти действия наносили существенный ущерб прежде всего Египту.
После вступления Египта в Лигу наций в 1936 г., членом которой был Советский Союз с 1934 г., отношения между двумя странами подпали под устав этой международной организации, который юридически обеспечивал взаимное признание сторон. С 1939 г. началась серьезная подготовка к возобновлению дипломатических отношений. В этом же году состоялись переговоры между представителями двух стран, закончившиеся предварительным решением об установлении дипотношений с 21 августа. Но через 10 дней началась Вторая мировая война...
Египет не участвовал непосредственно в войне, но на его территории происходили боевые действия. Германия и ее союзники возлагали большие надежды на военную кампанию в Африке, имевшую целью прорыв к нефтеносным районам Ближнего и Среднего Востока. Она началась вторжением итальянцев в сентябре 1940 г. в Египет, а затем - после изгнания итальянских войск из Египта - переброской в феврале 1941 г. африканского корпуса фельдмаршала Роммеля в Ливию на помощь итальянцам. Летом 1942 г. бронетанковым частям Роммеля, казалось, требовался всего один короткий бросок, чтобы Александрия упала к ногам победителя. Однако этот бросок так и не состоялся. Конечно, можно объяснить это успешной операцией «Ультра», привед-
шей к расшифровке радиообмена между Роммелем и командованием Вермахта, в результате чего было нарушено снабжение Африканского корпуса горючим, боеприпасами, амуницией и т.д. Можно найти и другие слагаемые успеха англичан и поражения немцев при Эль-Аламейне. В июле 1942 г. наступление немцев выдохлось, а в ноябре под натиском английских войск они попятились на запад, все дальше и дальше, пока их остатки не были разгромлены в Тунисе в мае 1943 г.
Главная причина поражения войск «оси» у Эль-Аламейна - недостаток сил и средств. Их лишил Роммеля Сталинград. Его доблестные защитники сковали у волжской твердыни огромное количество войск германского рейха, отбивая одно за другим наступления гитлеровских войск, затем окружили, уничтожили или пленили 22 немецкие дивизии (более 300 тыс. человек) во главе с фельдмаршалом Паулюсом. Другой фельдмаршал, Роммель, как ни умолял фюрера в этот момент перебросить в Египет хотя бы несколько дивизий и спасти тем самым германо-итальянскую военную кампанию, так и не смог получить ничего: Сталинград не дал ему такой возможности. Ближний Восток был избавлен от нового поработителя. Арабская пресса писала в то время: «Сталинград спас Каир и Багдад от смертельной опасности»9.
Внушительные победы Советской Армии в Великой Отечественной войне привели к тому, что в египетском общественном мнении начался перелом в сторону поддержки антигитлеровской коалиции, рост симпатий к Советскому Союзу. В этом отношении ярким примером может служить деятельность известнейшего египетского литератора Таха Хусейна. «Таха Хусейн был выдающейся личностью, -вспоминал Н.В. Новиков, - демократ по убеждениям, он с ненавистью и отвращением отзывался о фашистских агрессорах и горячо говорил о симпатиях к Советской стране, победоносно ведущей освободительную войну. Именно эти антипатии и симпатии, а не какие-либо формальные соображения привели его в Комитет Египетского фонда помощи гражданскому населению СССР, где его имя обладало большой притягательной силой для египетской интеллигенции. Ему было 50 лет, и он находился в расцвете своей литературной и
научной славы»10. Профессор Каирского университета и маститый писатель, Таха Хусейн занимал в этом комитете пост почетного председателя пресс-бюро, в которое вошли главные редакторы десятка египетских газет и журналов.
Уже в 1942-1943 гг. в Египте возник острый интерес к советской литературе; были сделаны официальные заявки крупнейших каирских книжных издательств и магазинов «Джен» и «Парейд» на художественные и публицистические произведения, написанные советскими военными корреспондентами И. Эренбургом, В. Беляевым, Л. Успенским, Л. Хватом и др.11
Следует отметить, что участие Великобритании в антигитлеровской коалиции повлияло на ее позицию по вопросу установления советско-египетских политических отношений. Она больше не противодействовала советско-египетскому сближению.
Египетские дипломаты в крупнейших столицах мира настоятельно советовали установить дипломатические отношения с Советским Союзом. Вот что писал из Вашингтона один из них: «Восстановление дипломатических отношений с государством, приобретшим огромный авторитет в мире и ставшим мощной державой, принесет несомненные политические и экономические дивиденды Египту»12.
Переговоры между представителями дипломатических ведомств обеих стран возобновились с февраля 1943 г. Начало им было положено встречей в Лондоне главы советского представительства И.М. Майского и посла Египта Хасана На-шаата-паши. Советская сторона дала заверения в том, что, в отличие от Троцкого, Сталин не склонен экспортировать революцию и вмешиваться во внутренние дела других стран. В мае 1943 г. МИД Египта направил письмо в Совет министров, в котором рекомендовал положительно рассмотреть этот вопрос. 29 мая того же года вафдистский кабинет, несмотря на отри-
цательную реакцию короля Фарука, который был скорее противником, чем сторонником нормализации политических отношений с СССР, санкционировал признание Советского Союза и уполномочил министра иностранных дел предпринять необходимые для этого последующие меры. 30 июня 1943 г. Совет министров Страны пирамид принял постановление об установлении дипломатических связей между двумя странами. Тем самым было положено начало нового этапа в отношениях между двумя государствами.
Примечания
1 «Известия». М., 9.09.1943.
2 Новиков Н.В. Пути и перепутья дипломата (Записки о 1943-1944 гг.). М., 1976, с. 27.
3 Там же, с. 28.
4 Центр национальных документов. Каир. Фонд 140. «Абдин. МИД», опись 1924 «Россия». Меморандум о вручении верительных грамот Чрезвычайным и Полномочным Посланником России в Египте. 6.12.1944-16.01.1945, л. 1-2 (на араб. яз.).
5 См. подробнее: Архив внешней политики Российской империи. Ф. 89. Сношения России с Турцией, д. 964. Инструкция генеральному консулу в Александрии в связи с его назначением, с приложением патента. 1784 год; там же, д. 968. Депеши генерального консула в Александрии вице-канцлеру графу Остерману о прибытии в Александрию, церемонии узаконения его в консульском звании и поднятии флага, о приеме его у паши и визите иностранных коллег. 1785 год; там же, ф. 317, оп. 820/3, д. 369.
6 К истории установления дипломатических связей между СССР и Египтом. Документы // Международная жизнь, 1964, № 6.
7 Там же.
8 Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории. Ф. 539, оп. 3, д. 629, л. 18.
9 Цит. по: Гордонов Л.Ш. Египет. Очерк экономической географии. М., 1953, с. 106.
10 Новиков Н.В. Указ. соч., с. 78.
11 Российский государственный архив литературы и искусства. Ф. 631. Иностранная комиссия Союза писателей СССР. Оп. 13, д. 225, л. 23-25; там же, оп. 14, д. 348, л. 1-46.
12 Аль-Мурси, Фуад. Советско-египетские отношения. 1943-1956. Каир, 1982, с. 51 (на араб. яз.).
