CC BY
28DOI 10.47643/1815-1337_2023_11_218 УДК 341.3
СРЕДСТВА И МЕТОДЫ ВЕДЕНИЯ ВОЙНЫ В ИНФОРМАЦИОННОМ
ПРОСТРАНСТВЕ: МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ1 MEANS AND METHODS OF WARFARE IN THE INFORMATION SPACE: INTERNATIONAL LEGAL ASPECTS
КОНОХОВ Максим Васильевич,
кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник Института государства и права Российской академии наук (ИГП РАН). 119019, Россия, г. Москва, ул. Знаменка, д. 10. E-mail: [email protected];
Konokhov Maxim Vasilyevich,
Candidate of Legal Sciences, Leading Researcher at the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences. 10 Znamenka str., Moscow, 119019. E-mail: [email protected]
Краткая аннотация: В статье проводится научный анализ правовых вопрос запрещения средств и методов ведения войны в информационном пространстве, рассматриваются правового режима информационного пространства как нового театра военных действий, делается вывод о распространении норм международного гуманитарного права на ведение военных действий в информационном пространстве, в том числе в части ограничения определенных средств и методов ведения войны, предлагаются научно обоснованные предложения по совершенствованию правового регулирования правового регулирования средства и методов ведения войны в информационном пространстве.
Abstract: The article provides a scientific analysis of the legal issue of the prohibition of means and methods of warfare in the information space, examines the legal regime of the information space as a new theater of military operations, concludes on the extension of the norms of international humanitarian law to the conduct of hostilities in the information space, including in terms of restrictions on certain means and methods of warfare, scientifically grounded proposals are proposed to improve the legal regulation of the legal regulation of the means and methods of warfare in the information space.
Ключевые слова: средства и методы ведения войны, информационное пространство, международное гуманитарное право, Информационно-коммуникационные технологии, информационное оружие.
Keywords: means and methods of warfare, information space, international humanitarian law, Information and communication technologies, information weapons.
Для цитирования: Конохов М.В. Средства и методы ведения войны в информационном пространстве: международно-правовые аспекты //Право и государство: теория и практика. 2023. № 11(227). С. 218-222. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_11_218.
For citation: Konokhov M. V. Means and methods of warfare in the information space: international legal aspects // Law and state: theory and practice. 2023. No. 11(227). pp. 218-222. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_11_218.
Статья поступила в редакцию: 30.10.2023
На современном этапе развития цифровых технологий угроза милитаризации киберпространства ставит ее на одно из первых мест в ряду существующих вызовов международному миру и стратегической стабильности [4, с. 37].
26 марта 2021 года на заседании Совета Безопасности Президент Российской Федерации В.В. Путин указал на важность разработки и согласования универсальных и справедливых для всех правил ответственного поведения государств в информационном пространстве с четкими и внятными критериями допустимых и недопустимых действий и придания им юридически обязательного характера [15].
По мнению А.С. Уланова, вооруженное противоборство середины XXI века будет развиваться, в том числе по направлению дальнейшего развития и совершенствования технологий информационных операций, а также развития кибернетического оружия и активного противоборства в киберпространстве [10, с. 40].
А.В. Крутских справедливо отмечает, что в отличие от ядерного оружия кибероружие уже применяется во вредоносных целях, информационно-коммуникационные технологии в относительно короткий по историческим меркам срок прочно вошли в арсенал военной и внешней политики государств [6, с. 7; 7, с. 8].
О масштабном применении информационно-технических и информационно-психологических средств в ходе вооруженного конфликта также свидетельствуют положения п. 11 Военной доктрины Российской Федерации, в котором отмечено, что наметилась тенденция смещения военных опасностей и военных угроз в информационное пространство и внутреннюю сферу Российской Федерации. П. 15 названного документа в качестве характерных особенностей современных военных конфликтов определяет комплексное применение, в том числе информационных мер невоенного характера, реализуемых с широким использованием протестного потенциала населения и сил специальных операций, а также воздействие на противника на всю глубину его территории одновременно в глобальном информационном пространстве, в воздушно-космическом пространстве, на суше и море [11].
При рассмотрении вопроса о правовых аспектах вопросов применения средств и методов ведения войны в информационном про-
1 Исследование выполнено в рамках выполнения государственного задания ИГП РАН «Правовое регулирование цифровой экономики, искусственного интеллекта, информационной безопасности» (№ FMUZ-2021-0042).
странстве важно учитывать тот факт, что на современном этапе развития международных отношений практически все государства рассматривают информационное пространство как новый театр военных действий. Например, в опубликованной 12 октября 2022 года новой Стратегии национальной безопасности США, киберпространство рассматривается как новая сфера вооруженной борьбы - область боевых действий наравне с воздухом, сушей, морем и космосом [9, 133-134]. Во Франции, согласно положениям «Белой книги по вопросам национальной безопасности и обороны», киберпространство также признается сферой вооруженного противоборства наряду с земной поверхностью, воздушной средой, мировым океаном и космосом. Киберсилы Франции, в частности, осуществляют наступательные мероприятия во взаимодействии с традиционными военными средствами для оказания кибернетического воздействия на информационно-телекоммуникационные системы противника с целью достижения поставленных целей [1, 24].
На состоявшемся в период с 28 по 30 июня 2022 года саммите НАТО в Мадриде в качестве основных угроз альянсу названы в числе прочих угрозы кибер и гибридных войн. Достигнута договоренность о создании механизма быстрого реагирования на угрозы в киберпространстве на добровольной основе с использованием национальных сил и средств для ответа на существующую «злонамеренную кибердеятельность». Основной функцией НАТО определена «защита территории и граждан государств-членов». При этом не исключается задействование военного потенциала блока в рамках ст. 5 Вашингтонского договора не только в ответ на вооруженное нападение, но и в качестве реакции на «гибридные» и кибератаки, а также на «враждебные операции в космосе» [2, с. 11].
Заместитель начальника главного оперативного управления Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации И. Дылевский заявил, что информационное пространство стало новым театром военных действий, более 120 стран разрабатывают информационное оружие [17].
В условиях признаваемой на уровне официальных документов милитаризации информационного пространства ведущими западными государствами, несомненно, значительно актуализируются вопросы применимости к последнему норм международного гуманитарного права, а в частности вопросов запрещения (ограничения) средств и методов ведения войны в информационном пространстве.
Анализируя правовые аспекты применения средств и методов ведения войны в информационном пространстве следует отметить, что по справедливому замечанию А.С. Уланова в середине XXI века произойдет глобальная цифровизация (информатизация) всех сфер общественных отношений (экономической, политической, социальной), и человечество придет к новой общественной формации - цифровое общество. В таких обстоятельствах основная напряженность вооруженного противоборства между государствами должна сместиться из воздушно-космической сферы в киберпространство. Воздействуя через киберпространство, нападающая сторона сможет достичь своих целей по парализации действий войск противника, нарушению функционирования его объектов энергетики, промышленности, транспорта, систем государственного, военного управления и связи. Это станет возможным при условии объединения систем управления критически важных объектов в единую информационную сеть и оснащения их сложным программным обеспечением, оперативный контроль функционирования которого со стороны обслуживающего и эксплуатирующего персонала невозможен [10, 48].
Кибератаки на данные объекты посредством программного воздействия на их управляющие системы могут привести к разнообразным негативным последствиям, начиная от прекращения работы до аварий, в результате которых они получат физические повреждения или окажут вредное воздействие на окружающую среду. В дальнейшем все это с высокой степенью вероятности вызовет коллапс экономического комплекса страны, паралич работы высших звеньев управления, панику среди населения, и в конечном итоге лишит государство-жертву способности организованно сопротивляться агрессору [10, 48].
По мнению А.В. Сержантова, А.В. Смолового, И.А. Терентьева неотъемлемой частью боевых действий в войнах будущего становится информационное противоборство. Без преимущества в этой сфере даже сильная в военном плане сторона столкнется с серьезными трудностями при организации и ведении боевых действий. В техническом плане вывод из строя системы управления рассматривается в качестве важного условия нанесения противнику поражения. Еще до начала военных действий должно быть завоевано полное информационное превосходство, а с их началом задача достичь молниеносного, малокровного стратегического и оперативного паралича управления. Нарушение работы линий связи, массовые сбои в работе компьютеров, отказы другого радиоэлектронного оборудования не позволят противостоящей стороне организованно вести боевые действия [8, 30].
Таким образом, перенесение военных действий в вооруженных конфликтах будущего в информационное пространство является необратимым процессом, а с учетом перечисленных негативных последствий этого процесса становятся особо актуальными вопросы допустимости применимых в нем средств и методов ведения войны.
В.О. Запивахин отмечает возросшее после начала специальной военной операции Российской Федерации на территории Украины количество компьютерных атак различного характера и высокой интенсивности на информационные системы России, в том числе Минобороны России [3, 33].
акая ситуация, конечно же является неслучайной, ведь такое воздействие, несомненно, вносит достаточно эффективный вклад в военные действия противоборствующих сторон в ходе вооруженного конфликта.
В этой связи следует отметить, что в размещенных на официальном сайте Министерства обороны Российской Федерации Концептуальных взглядах на деятельность Вооруженных Сил Российской Федерации в информационном пространстве указано, что в условиях эскалации конфликта в информационном пространстве и перехода его в кризисную фазу Вооруженные силы Российской Федерации вправе воспользоваться правом на индивидуальную или коллективную самооборону с применением любых избранных способов и средств, не противоречащих обще-
признанным нормам и принципам международного права [12].
Думается, что с точки зрения международного гуманитарного права в указанных положениях Концептуальных взглядов речь идет именно о методах и средствах ведения войны в информационном пространстве. Представляется, что определение критериев допустимости последних является важнейшей задачей науки международного гуманитарного права.
Международное гуманитарное право устанавливает ограничения на методы и средства ведения войны. Эти ограничительные меры относятся к видам используемого вооружения, способам его применения и общему поведению лиц, задействованных в вооруженном конфликте. Принцип проведения различия требует, чтобы стороны вооруженного конфликта всегда проводили различие между комбатантами и военными целями, с одной стороны, гражданскими лицами, и гражданскими объектами - с другой, и, соответственно, подвергали бы атакам только законные цели [16].
В ситуации международного вооруженного конфликта комбатанты имеют право принимать непосредственное участие в военных действиях. Другими словами, им разрешено совершать законные акты войны, направленные на достижение военных целей наиболее эффективным путем. Принцип проведения различия требует, однако, чтобы их действия были направлены только против комбатантов противника и его военных объектов, причинение излишнего и чрезмерного вреда гражданскому населению не допускается [16].
Конечно же, эти незыблемые постулаты международного гуманитарного права в равной степени относятся и к ведению военных действий в информационном пространстве. Например, в современных условиях глобальной цифровизации кибератака на информационные сети лечебного учреждения может иметь последствия, сопоставимые с его разрушением при помощи обычного оружия в традиционном понимании этого термина международным гуманитарным правом.
Понятие «информационное оружие» получило довольно широкое применение в ряде международных документов. Под ним, как правило, понимается, информационно-коммуникационные технологии, предназначенные для воздействия на информационные объекты противника, при котором объект полностью или частично (временно) теряет способность к нормальному функционированию (выполнению боевой задачи) [13].
В этой связи возникает вопрос о применимости термина «средства и методы ведения войны» к вооруженному конфликту в информационном пространстве.
Под средствами ведения войны, как правило, понимается оружие и иная военная техника, применяемые вооруженными силами воюющих сторон для уничтожения живой силы и техники противника, подавления его способности к сопротивлению. Под методами ведения вооруженной борьбы порядок использования средств ее ведения для уничтожения живой силы и военной техники противника [16].
Думается, что эффективность современных информационно-коммуникационных средств, направленных на воздействие на информационные объекты противника, вполне сопоставима с эффективностью оружия в традиционном понимании международным гуманитарным правом данного термина. Тем не менее, думается, что термин «оружие» применим к информационно-коммуникационным технологиям, используемых в военных целях с учетом особенностей информационного пространства как весьма специфической сферы военных действий.
Из этого также следует и необходимость включения в международно-правовые документы такого термина как «средства и методы ведения войны в информационном пространстве», учитывающие специфику последнего как новой сферы ведения военных действий.
Как справедливо отмечают М.П. Сидоров и С.Н. Овсянников, боевые действия в киберпространстве ведутся непрерывно, нивелируя грань между мирным и военным временем, с применением методов, отличных от классического трактования ведения войн и часто в обход международного права [9, с. 145]. Но при этом нормы международного гуманитарного права, в том числе и применительно к информационному пространству применяются только в период вооруженного конфликта. Соответственно и положения международного гуманитарного права о средствах и методах ведения войны в информационном пространстве применяются также исключительно в период вооруженного конфликта.
О необходимости регулирования ведения военных действий в информационном пространстве также свидетельствуют позиции Межударного комитета Красного Креста (далее-МККК), опубликованные на официальном сайте названной организации. Указанный документ призывает государства выработать общую позицию относительно вопроса, достаточно ли существующих норм, регламентирующих правила ведения войны в информационном пространстве или же требуются новые. Если государства сочтут необходимым разработать новые нормы, они должны взять за основу и укрепить существующую правовую базу, включая МГП. В то же время МККК полагает, что необходимо дальнейшее обсуждение—особенно среди государств—того, как следует толковать и применять международное гуманитарное право в киберпространстве [14].
В п. 12. Основы военной политики Союзного государства в области международной информационной безопасности одной из основной задач военной политики Союзного государства в области международной информационной безопасности указана адаптация норм международного гуманитарного права к условиям враждебного использования информационно-коммуникационных технологий, а п. 17 названного документа одним из основных направлений названной политики определяет разработку взаимосогласованного подхода к международно-правовому регулированию военного использования ИКТ [13].
Отсюда следует необходимость формирования корпуса норм, регламентирующих ограничение средств и методов ведения войны в информационном пространстве.
По мнению А.В. Сержантова, А.В. Смолового, И.А. Тереньтьева главное правило военного конфликта будущего будет состоять в отсутствии всяких правил: нет ничего запрещенного. Военный конфликт будущего будет представлять собой комбинационное сочетание способов, реализующихся силой оружия или без него, а также разноплановое сочетание способов межгосударственного противоборства с единственной
целью - заставить противника подчиниться собственной воле [8, с. 30].
Думается, что «отсутствие всяких правил» не самая лучшая характеристика вооруженного конфликта, правила ведения войны в информационном пространстве должны быть приняты в форме официального документа на международном уровне.
В то же время сложность формирования правил ведения войны в информационном пространстве заключается в особенностях последнего как сферы ведения военных действий.
Е.С. Зиновьева отмечает несколько ключевых особенностей информационной сферы, которые влияют на восприятие государствами угроз международной информационной безопасности:
- проблема однозначного определения источника атаки (проблема атрибуции) в информационном пространстве;
- трансграничный характер информационного пространства и взаимосвязь государств в данной сфере усиливают уязвимость государств и негосударственных акторов;
- «цифровая дилемма безопасности» в информационной сфере носит острый характер, что обусловлено асимметрией оборонительного и наступательного потенциала кибер- и информационного оружия;
- влияние негосударственных участников и неправительственных акторов в информационной сфере выше, чем в большинстве других областей мировой политики;
- защищенные и незащищенные объекты критической инфраструктуры в информационном пространстве тесно переплетены между собой, в информационной войне сложно провести разделение между гражданскими и военными целями, что осложняет регламентацию в данной области и ведет к тому, что информационные атаки могут осуществляться в мирное время, как часть межгосударственный конкуренции [5, 149].
Думается, что правила ведения войны в информационном пространстве, в частности об ограничении средств и методов ведения войны должны разрабатываться с учетом указанных особенностей.
Таким образом, не вызывает сомнений, что нормы международного гуманитарного права применяются при ведении военных действий в информационном пространстве также, как и в иных сферах военного противоборства. А, соответственно, к ведению военных действий в информационном пространстве также применимы положения международного гуманитарного права о методах и средствах ведения войны.
При ведении военных действий в информационном пространстве подлежат применению нормы международного гуманитарного права, ограничивающие применение средств и методов ведения войны, которые в ряде международно-правовых документов именуются информационным оружием.
В ходе вооруженного конфликта в информационном пространстве воюющим сторонам следует соблюдать основные принципы международного гуманитарного права, в частности, следует всегда проводить различие военными и гражданскими объектами, запрещается проводить неизбирательные нападения, запрещается проводить информационно-технические атаки на медицинские учреждения, а также ряд других принципов международного гуманитарного права.
При этом с учетом указанной выше особенности информационного пространства, заключающегося в тесном переплетении защищенных и незащищенных объектов противоборствующим сторонам при наличии сомнений в причинении вреда защищенным объектам в информационном пространстве, например медицинским учреждениям, следует воздержаться от проведения кибератаки или провести ее с учетом соблюдения принципа соразмерности. Однако, что данный вопрос должен стать предметом дальнейшего научного обсуждения.
Думается, что дальнейшему научному анализу подлежит вопрос соотношение понятий «информационное оружие» и «средства и методы ведения войны в информационном пространстве», в частности, следует определить применимость термина «оружие» к информационному пространству в период вооруженного конфликта.
Ввиду особенностей информационного пространства как нового театра военных действий представляется целесообразным выступление на глобальном международном уровне с инициативой о принятии третьего дополнительного протокола к Женевским Конвенциям, регламентирующего особенности ограничения средств и методов ведения войны в информационном пространстве. Основой такого протокола должны стать Женевские конвенции и дополнительные протоколы к ним, в частности нормы об ограничении определенных средств и методов ведения войны.
Представляется также целесообразным дальнейшее обсуждение в научной литературе вопроса о дополнение Наставления по международному гуманитарному праву для Вооруженных Сил Российской Федерации положениями об ограничениях и запретах средств и методов ведения войны в информационном пространстве.
Библиография:
1. Белозеров В. Киберкомандование Вооруженных сил Франции // Зарубежное военное обозрение. 2022. № 9. С. 23-25.
2. Борисов А. Саммит НАТО в Мадриде. Новая геополитическая концепция и дальнейшая милитаризация альянса // Зарубежное военное обозрение. 2022. №
8. С. 9-13.
3. Запивахин В.А. Об участии Минобороны России в формировании международно-правового режима предотвращения конфликтов // Сборник докладов участников XVI международного форума «Партнерство государства, бизнеса и гражданского общества при обеспечении международной информационной безопасности, 19-21 сентября 2023 г. М., 2023. С. 33-36.
4. Запивахин В.О. Милитаризация киберпространства - главная угроза международной информационной безопасности // Сборник докладов участников XIV международного форума «Партнерство государства, бизнеса и гражданского общества при обеспечении международной информационной безопасности» (7-9 декабря 2020 г.). С. 37-39.
5. Зиновьева Е.С. Международное сотрудничество по обеспечению информационной безопасности: субъекты и тенденции эволюции: Дис. ... д-ра полит. наук. М., 2019. 362 с.
6. Крутских А.В. Выступление на пленарном заседании Международной конференции по информационной безопасности «Kuban SCC - 2022» // Международная жизнь. 2022. № 11. С. 6-9.
7. Крутских А.В. Современные вызовы международной информационной безопасности // Международная информационная безопасность: новая геополитическая реальность: монография / Под ред. Е.С. Зиновьевой, М.Б. Алборовой. М., 2021. С. 8-12.
8. Сержантов А.В., Смоловый А.В., Т ерентьев И.А. Трансформация содержания войны: контуры военных конфликтов будущего // Военная мысль. 2022. № 6.
С. 19-30.
9. Сидоров М.П. Овсянников С.Н. Наращивание иностранными государствами возможностей ведения противоборства в киберпространстве // Военная мысль. 2022, № 8. С. 37-50. С. 131-146.
10. Уланов А.С. Прогностическая оценка тенденций развития средств вооруженной борьбы и способов их применения в войнах будущего // Военная мысль. 2022, № 8. С. 37-50.
11. Военная доктрина Российской Федерации (утв. Президентом РФ 25 декабря 2014 г. № Пр-2976) // URL: https://base.garant.ru/70830556/ (дата обращения: 27.10.2023 г.).
12. Концептуальные взгляды на деятельность Вооруженных Сил Российской Федерации в информационном пространстве // URL: https://ens.mil.ru/sdence/publications/more.htm?id=10845074°/o40cmsArtide (дата обращения 25.10.2023 г.).
13. Основы военной политики Союзного государства в области международной информационной безопасности (утверждена министрами обороны Российской Федерации и Республики Беларусь в октябре 2021 г.) // URL: https://docmil.ru/documents/quick_search/more.htm?id=12422292@egNPA (дата обращения 26.10.2023 г.).
14. Международное гуманитарное право и кибероперации во время вооруженных конфликтов: изложение позиции МКК // URL: https://www.icrc.org/ru/document/mezhdunarodnoe-gumanitarnoe-pravo-i-kiberoperacii-vo-vremya-vooruzhennyh-konfliktov (дата обращения: 27.10.2023 г.).
15. Заседание Совета Безопасности 21 марта 2021 года // http://www.kremlin.ru/events/president/news/65231 (дата обращения 15.10.2023 г.).
16. Ведение военных действий: методы и средства // URL: https://www.icrc.org/ru/doc/war-and-law/conduct-hostilities/methods-means-warfare/overview-methods-and-means-of-warfare.htm (дата обращения: 27.10.2023 г.).
17. Генштаб назвал информационное пространство новым театром военных действий // URL: https://ria.ru/20170426/1493168656.html?ysclid=ln99vcyxi107814659 (дата обращения 25.10.2023 г.).
References:
1. Belozerov V. Cyber Command of the Armed Forces of France // Foreign Military Review. 2022. No. 9. pp. 23-25.
2. Borisov A. NATO Summit in Madrid. A new geopolitical concept and the further militarization of the Alliance // Foreign Military Review. 2022. No. 8. pp. 9-13.
3. Zapivakhin V.A. On the participation of the Russian Defense Ministry in the formation of the international legal regime for conflict prevention // Collection of reports of participants of the XVI International Forum "Partnership of State, Business and civil Society in ensuring international information security, September 19-21, 2023, Moscow, 2023. pp. 33-36.
4. Zapivakhin V.O. Militarization of cyberspace - the main threat to international information security // Collection of reports of participants of the XIV International Forum "Partnership of the state, business and civil society in ensuring international information security" (December 7-9, 2020). pp. 37-39.
5. Zinovieva E.S. International cooperation in ensuring information security: subjects and trends evolution // dis. ...Dr. Polit. M., 2019. 362 p.
6. Krutskikh A.V. Speech at the plenary session of the International Conference on Information Security "Kuban SCC - 2022" // International life. 2022, No. 11. pp. 6-9.
7. Krutskikh A.V. Modern challenges of international information security // International information security: a new geopolitical reality: monograph / edited by E.S. S. 19zinoveva, M.B. Alborova. M., 2021. pp. 8-12.
8. Sergeants A.V., Smolovy A.V., Terentyev I.A. Transformation of the content of war: contours of military conflicts of the future // Military Thought. 2022. No. 6. pp. 1930.
9. Sidorov M.P. Ovsyannikov S.N. The buildup by foreign states of the capabilities of warfare in cyberspace // Military Thought. 2022, No. 8. pp. 37-50. pp. 131-146.
10. Ulanov A.S. Prognostic assessment of trends in the development of means of armed struggle and ways of their application in the wars of the future // Military Thought. 2022, No. 8. pp. 37-50.
11. Military doctrine of the Russian Federation (approved by the President of the Russian Federation on December 25, 2014 No. Pr-2976) // URL: https://base .garant.ru/70830556 / (accessed: 10/27/2023).
12. Conceptual views on the activities of the Armed Forces of the Russian Federation in the information space // URL: https://ens.mil.ru/science/publications/more.htm?id=10845074%40cmsArticle (accessed 10/25/2023).
13. Fundamentals of the military policy of the Union State in the field of international information security (approved by the Ministers of Defense of the Russian Federation and the Republic of Belarus in October 2021) // URL: https://doc.mil.ru/documents/quick_search/more.htm?id=12422292@egNPA (accessed 26.10.2023 G.).
14. International humanitarian law and cyber operations during armed conflicts: statement of the position of the ICC // URL: https://www.icrc.org/ru/document/mezhdunarodnoe-gumanitarnoe-pravo-i-kiberoperacii-vo-vremya-vooruzhennyh-konfliktov (accessed: 10/27/2023).
15. Meeting of the Security Council on March 21, 2021 // http://www.kremlin.ru/events/president/news/65231 (accessed 15.10.2023).
16. Conducting military operations: methods and means // URL: https://www.icrc.org/ru/doc/war-and-law/conduct-hostilities/methods-means-warfare/overview-methods-and-means-of-warfare.htm (date of appeal: 10/27/2023).
17. The General Staff called the information space a new theater of military operations // URL: https://ria.ru/20170426/1493168656.html ?ysclid=ln99vcyxi107814659 (accessed 10/25/2023).
