CC BY
23И. С. ИЛЬИНА, Г. А. ПЕ ТРОС ЯН
СРЕДНЕМАСШТАБНОЕ КАРТИРОВАНИЕ РАСТИТЕЛЬНОСТИ ПОЙМ ТАЕЖНЫХ РЕК С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ МАТЕРИАЛОВ КОСМИЧЕСКОЙ СЪЕМКИ (на примере Оби и Иртыша)
СПЕЦИФИКА КАРТИРОВАНИЯ ПОЙМЕННОЙ РАСТИТЕЛЬНОСТИ
Своеобразие состава, динамических свойств и пространственной структуры растительного покрова пойм равнинных рек таежной зоны в значительной степени определяется режимом поёмности — длительностью и частотой весенне-летних половодий, а также особенностями пойменного рельефа, его высотой и генезисом. По этим показателям в поймах выделяются экологические уровни, или высотные пояса поёмности (Шенников, 1941; Роднянская, 1969, и др.), характеризующиеся сходным составом экологических типов растительных сообществ, одинаковой степенью динамической устойчивости и близкими показателями продуктивности (Дыдина, 1961; Роднянская, 1968; Ильина, 1968, 1976).
Дифференциация растительности по высотно-экологическим уровням осложняется, кроме того, горизонтальным делением пойм на экологические зоны: прирусловую, центральную и притеррасную (Шенников, 1941), что бывает особенно четко выражено при наличии одного главного руслового потока и отсутствии пойменной многорукавности.
При составлении геоботанических карт крупного и среднего масштабов указанные различия в растительном покрове чаще всего находят отражение в структуре легенд, в соответствующих их подразделениях, объединяющих картируемые выделы растительности по признакам их фитоценотической и экологической общности, связанной с приуроченностью к этим типам местообитаний (Ильина, 1968; Ильина и др., 1980).
Внутри крупных подразделений легенды порядок расположения и соподчи-ненность, а также объем и содержание основных картируемых единиц определяются важнейшими свойствами растительного покрова пойм — его динамикой и пространственной структурой.
Вопросы отображения на картах структурных и динамических свойств растительности достаточно хорошо разработаны в современной геоботанической картографии (Сочава, 1962, 1979; Грибова, Исаченко, 1972, и др.)- В настоящее время появилась необходимость несколько уточнить трактовку отдельных категорий растительного покрова пойм, получающего отражение на геоботанических картах.
Как известно, выделяемые в легендах многих карт такие единицы, как «ряд сообществ» и «серия», рассматриваются как территориальные категории и как динамические, поскольку они являются формой неоднородности растительности и вскрывают изменчивость ее во времени. Указанное обстоятельство создает дополнительные трудности в разработке классификации пойменной растительности, особенно в построении легенд геоботанических карт, когда в содержании той или иной картируемой единицы требуется отразить сразу несколько свойств — структурных, динамических, экологических и др. Отсюда возникает и терминологическая путаница в обозначении некоторых картируемых категорий.
Рассмотрим это на примере геоботанического картографирования пойм Оби и Иртыша. Как известно, пространственная неоднородность растительного покрова этих обширных пойм определяется, с одной стороны, морфологией рельефа, а с другой — положением растительного выдела по отношению к водным потокам. Действительно, на большинстве пойменных массивов по направлению от русла главной реки или ее протоков, а также от центра соровых низин к их периферии последовательно сменяют друг друга разные по фито-ценотическому составу и экологическим свойствам растительные сообщества, образующие на местности закономерные топоэкологические ряды, рассматриваемые как основная форма пространственной неоднородности пойменного растительного покрова (Гуричева и др., 1967; Ильина, 1968). Особенно хорошо
это прослеживается в поймах проточно-островного типа, занимающих огромные площади по всей Средней и Нижней Оби, а также в низовьях Иртыша (Петров, 1979).
При картографировании эти ряды типизируются: в крупном масштабе показываются типы рядов или их части — звенья (Исаченко, 1967), в среднем и мелком масштабах возможно их объединение в более крупные территориальные
Среднетаежная серия сорово-луговых, болотисто-луговых и ивняковокустарниково-луговых сообществ; ивовых, березовых и сосновых лесов Нижней Оби на отрезке Октябрьское-Белогорье.
Сорово-луговая растительность низшего экологического уровня: 1 — ряд открытых группировок соровой растительности из ситнягов (Eleocharis acicularis, Е. palustris), поручейника (Sium latifo-lium), частухи (Alisma plantago-aquatica), соровых лугов — полевицевых (Agrostis stolonifera) и водноосоковых {Carex aquatilis)', 2 — ряд соровых ситнягово-полевицевых, раэнотравно-полевицевых (Agrostis stolonifera, Sium latifolium, Eleocharis acicularis) и кочковатых осоковых (Carex aquatilis) лугов. Болотисто-луговая растительность низкого экологического уровня: 3 — ряд осоковых (Сагех acuta, С. aquatilis), вейниково-осоковых (С. acuta, Calamagrostis neglecta), канареечниково-осоковых и осоково-канареечнижювых (Typhoides arundinacea, Carex acuta) лугов; 4 — ряд осоково-канареечни-ковых (Typhoides arundinacea, Carex acuta), вейниково-канареечниковых (Typhoides arundinacea, Calamagrostis neglecta) лугов и ивняков кустарниковых (Salix cinerea). Разнотравно-злаковая и ивня-ковокустарниковая растительность среднего экологического уровня: 5 — ряд канареечниковых (Typhoides arundinacea), лисохвоотных (Alopecurus ventricosus), раэнотравно-вейниковых (Calamagrostis langsdorffii) лугов, ивняков кустарниковых и парковых (Salix viminalis, S. cinerea), сочетающихся с осоковыми (Carex acuta) лугами понижений. Мелколиственные и светлохвойные леса высокого экологического уровня: 6 — ряд ивняков кустарниковых (Salix phylicifolia), ивовых и березово-ивовых (Salix alba, S. viminalis, Betula pendula) лесов; 7 — березовые и осиново-березовые (Betula pendulaf Populus trémula) травяные (Calamagrostis langsdorffii, Thalictrum simplex) леса; 8 — сосново-березо-вые и сосновые (Pinus sylvestris, Betula pendula) зеленомошно-мелкотравные (Maianthemum bifolium, Pleuro2ium schreberi) с элементами пойменного разнотравья (Pulmonaria mollissima) леса. 9 — границы, проведенные с помощью дешифрирования КС; 10 — границы, проведенные по топографической
карте.
подразделения ранга мезокомбинаций, тогда на картах получают отображение типы мезоэкологических рядов сообществ, обобщенные эколого-динамические ряды, иногда звенья этих рядов и т. д. (Ильина, 1968; Липатова, 1971). На участках пойм сегментно-гривистого строения пространственные ряды дифференцируются в зависимости от форм мезорельефа на отдельные ряды растительности грив и понижений. В таком случае на картах показывается другая форма неоднородности — сочетание рядов сообществ.
Что касается «серий» как форм пространственной структуры растительности (в понимании 3. В. Карамышевой, 1961), то они выделяются главным образом в поймах и дельтах рек аридной зоны, т. е. там, где распространены эоловые формы рельефа, а также в местах сильного гидроморфного засоления. Не исключена возможность их показа и в поймах таежных рек, особенно в условиях, где развито заболачивание или имеют место криогенные явления.
Обратимся к эколого-динамической трактовке этих картируемых единиц. То, что пространственные ряды растительных сообществ в пойме можно назвать экологическими, ни у кого не вызывает сомнений. Но динамическая их трактовка, по-видимому, не всем ясна (Дружинина, Соколова, 1984). Нам представляется, что здесь уместно говорить по крайней мере о двух формах проявления динамики растительного покрова пойм. Наиболее важными являются ряды сукцессионных смен, которые выявляются на конкретных региональных или зональных (подзональных) отрезках пойм и представляют собой полный набор (спектр) растительных сообществ, начиная от открытых несформировавшихся группировок на первичных аллювиях и кончая устойчивыми субклимаксовымп сообществами лесов высоких уровней поймы или останцов надпойменных террас. Такой ряд отражает в своем составе специфику поймообразовательного процесса, происходящего на каждом участке поймы, и основную динамическую тенденцию в развитии его растительного покрова. В связи с этим выделяемые в легендах карт такие подразделения, как «типы полных (обобщенных) микропоясных рядов» (Гуричева и др., 1967), «серии», «звенья серий» различных участков пойм (Ильина, 1968, 1976), обобщенные эколого-динамические ряды пойменных сообществ (Липатова, 1971, 1980), отражают всю глубину динамических процессов в пойме. Их изучение и картографирование чрезвычайно важно и в научном, и в практическом отношении (Сочава, 1962, 1979).
С другой стороны, несомненно динамическую природу имеют все пойменные сообщества низких и средних экологических уровней, подвергающихся в разные годы различным по длительности и высоте затоплениям. В этом случае происходят флюктуационные изменения растительных сообществ в определенном экологическом диапазоне. Однако изучение флюктуационных смен растительности целесообразно проводить прежде всего в крупном масштабе, создавая для этого серии разновременных карт, отражающих геоботаническую ситуацию в разные по водности годы (Дружинина, Соколова, 1984).
При среднемасштабном картировании разногодичное типологическое разнообразие сообществ каждого экологического уровня отмечается в названиях картируемых эколого-динамических рядов. В пределах определенного экологического диапазона каждого уровня поёмности приводится свой особый набор эколого-фитоценотических типов сообществ (рис. 1).
МЕТОДИКА СРЕДНЕМАСШТАБНОГО КАРТИРОВАНИЯ ПОЙМЕННОЙ РАСТИТЕЛЬНОСТИ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ КОСМИЧЕСКИХ СНИМКОВ
Методические вопросы картирования пойменной растительности неоднократно обсуждались в геоботанической литературе (Гуричева и др., 1967; Ильина, 1968; Липатова, 1971, и др.).В настоящее время общепринятыми являются методы площадной и маршрутной геоботанической съемки с дешифрированием аэрофотоснимков при крупно- и среднемасштабном картографировании, а при составлении карт растительности мелкого масштаба — методы камерального картосоставления с применением топографических, землеустроительных и других специальных материалов.
В настоящее время особые трудности вызывает картирование пойменной растительности в средних масштабах, очень актуальное для решения многих прикладных (оценочных и прогнозных) задач (Асеева, 1980) и требующее большой точности выделения геоботанических контуров, обоснованности в проведении границ. Сложность в решении методических вопросов усугубляется еще тем, что для пойм почти отсутствуют материалы сплошной площадной геоботанической съемки, подобной лесоустройству в лесной зоне или землеустройству на безлесных пространствах тундр и степей. Планы землепользова-ний отдельных совхозов и колхозов, расположенных в долинах рек, отнюдь
не покрывают все пойменные территории, а кроме того, они дают представление главным образом о хозяйственных категориях земель и не раскрывают всего фитоценотического разнообразия пойменной растительности того или иного района.
В настоящее время на повестку дня выдвинуты проблемы всестороннего использования космической информации при картировании пойменных земель крупных рек, особенно таких, как Обь, Иртыш, Печора, Сев. Двина и др., имеющих хорошо развитые широкие поймы и дельты. Но применение космических снимков (КС) при среднемасштабном геоботаническом картографировании требует серьезного методического обоснования, которое предполагает, в частности: а) оценку возможности получения информации о растительности с КС разных типов и разных масштабов; б) установление прямых и косвенных признаков дешифрирования растительного покрова пойм и разработку конкретных приемов выделения картируемых единиц растительности по этим признакам на КС; в) определение содержания и методов проведения полевых исследований с использованием материалов дистанционной съемки; г) привязку материалов дешифрирования к географической основе составляемых геоботанических карт, в частности к топографическим картам, лоциям и др.
Проведенное нами среднемасштабное картографирование с использованием материалов дистанционных съемок охватило район пойм Нижней Оби (на отрезке Салехард—Белогорье) и Нижнего Иртыша (от Ханты-Мансийска до пос. Цингалы). Поймы в этих частях долин Оби и Иртыша характеризуются огромными размерами (ширина 10—60 км) и исключительными по продолжительности и повторяемости весенне-летними половодьями. По морфологическому строению они относятся к сорово-островному и сегментно-гривистому типам (Петров, 1979). Растительный покров этих пойм обнаруживает четкую приуроченность к высотно-экологическим уровням. Так, для низких экологических уровней, заливаемых почти ежегодно и на самый длительный срок, характерны неустойчивые по составу и структуре сообщества соровых разно-травно-полевицевых и болотистых осоково-канареечнпковых и вейниковых лугов; для средних уровней — сообщества настоящих разнотравно-злаковых лугов и ивняков кустарниковых и парковых. Наиболее устойчивые преимущественно лесные насаждения, приближающиеся по составу к зональным типам водораздельной растительности, развиваются на самых старых возвышенных и очень редко заливаемых частях пойменных массивов или на старых останцах надпойменных террас.
Указанная связь растительного покрова с режимом поёмностп нашла отражение в легенде составляемой геоботанической карты, где каждый картируемый выдел растительности приурочен к тому или иному экологическому уровню поймы (см. рис. 1).
й- В процессе картографических работ использовались разномасштабные КС, черно-белые, многозональные, цветные и спектрозональные. На КС имеется мало прямых дешифровочных признаков растительного покрова пойм крупных рек. С достаточной достоверностью по рисунку и тону фотоизображения можно выделять лесные, иногда кустарниковые и луговые типы сообществ. Последние на КС в отличие от аэроснимков не дифференцируются ни по фитоценотическому составу, ни даже по экологическим свойствам — сухие или влажные (Временные методические рекомендации. . ., 1982; Усачев и др., 1984).
Для распознавания на КС луговой растительности, занимающей самые большие площади в Обь-Иртышской пойме, а также для более дробного геоботанического разделения лесных и кустарниковых типов сообществ нужны косвенные признаки — своеобразный «ландшафтный ключ». В поймах Оби и Иртыша, а также в поймах других таежных рек, подверженных весенне-летним разливам, в качестве такого ключа используются экологические уровни поёмности, с которыми, как было отмечено, связаны основные различия в составе, экологических, динамических свойствах и продуктивности пойменной растительности. Выделение экологических уровней по КС — это самостоятельная задача, достаточно сложная и трудоемкая, требующая совместной работы гидролога и геоботаника. В нашем исследовании эта задача решалась путем поэтапного выделения на КС и картах участков, сходных по комплексу гидрологических,
2 Геоботаническое картографирование, 198С
17
1979 г.
11.07 1Ш 30.0631.07
' 26.05
1981г. 1706 22.06
Рис. 2. Хронологические изменения уровня воды по гидрологическому посту Бело-горье на р. Оби в разные по водности годы.
а — многоводный год; б — год средней водности; Н^ — отметка выхода воды на пойму в створе
гидропоста.
Рис. 3. Телевизионные изображения участка поймы Оби в районе с. Белогорье по данным съемок с искусственного спутника Земли «Метеор».
а — многоводный год — 1979 (30.06); б — год средней водности — 1981 (22.06).
геоморфологических и геоботанических признаков, и их последующего согласования и проверки в период полевых геоботанических работ.
Остановимся несколько подробнее на методике выделения экологических уровней по КС, ибо она определяет в значительной степени конечный результат работы. Эта методика использует объективно существующую связь между режимом поёмности и двумя основными компонентами пойменных ландшафтов— растительностью и рельефом. В качестве индикатора этой связи на КС выступает изображение открытой водной поверхности. Важнейшими критериями выделения экологических уровней поёмности являются продолжительность и периодичность заливания различных участков поймы водами половодий. Как известно, водная поверхность благодаря своим оптическим свойствам идентифицируется на космических изображениях лучше других природных объектов. Для распознавания водных поверхностей используются тоновые и спектрально-отражательные особенности воды. На черно-белых КС вода изображается более темным тоном по сравнению с другими природными образованиями, а на спектрозональных — оттенками пурпурного цвета. Наилучшим образом она выделяется на снимках, полученных в ближней инфракрасной области спектра (Временные методические рекомендации. . ., 1982; Аковецкий, 1983; Савельева, Усачев, 1984, и др.).
На первом этапе работы по КС выделялись участки поймы, затопляемые в период стояния высшего уровня воды в реке в разные по водности годы (мало-, многоводные и годы средней водности). Для этого были проанализированы наборы КС разных масштабов за период с 1974 по 1984 г. Чтобы определить по ним характер затопления, предварительно, по данным гидропостов, расположенных на картографируемых участках Нижней Оби и Нижнего Иртыша, были построены графики хронологических изменений уровня воды в реке. По этим графикам и КС определялся характер разлива — продолжительность и частота заливания отдельных участков поймы, что является главным фактором в изменении состава и свойств растительности (Дыдина, 1961; Барышников, 1984). На рис. 2 приводится пример таких графиков по гидропосту Белогорье. На них указаны отметки выхода воды на пойму и уровни воды на даты съемки КС.
По имеющимся КС удалось определить площади разливов в годы разной водности: 1979 — многоводный; 1977, 1982 — маловодные; 1974—1976, 1978, 1980, 1981, 1983 и 1984 — годы средней водности (рис. 3). Таким образом, в процессе дешифрирования КС каждого пойменного массива анализировалась целая серия снимков за годы разной водности.
Для диагностики экологических уровней поёмности были использованы гидрологические признаки, сходные с теми, которые принимались ранее при изучении и картографировании пойменной растительности (Роднянская, 1968; Ильина, 1976). Так, низшим уровнем поёмности мы считаем участки поймы, затопляемые на самый длительный срок в самые маловодные годы. Это соровые низины, с поверхности которых вода уходит в последнюю очередь. Режим их затопления тесно связан с режимом реки. К низкому уровню отнесены участки, надолго заливаемые в средние по водности годы. Это слабонаклонные обширные равнины, обращенные к сорам, покрытые высокопродуктивными осоковыми и канареечниковыми лугами, представляющие собой основные сенокосные угодья этого отрезка поймы. Средний уровень поёмности — участки, заливаемые в многоводные годы и занятые луговой и кустарниковой растительностью. К высокому уровню отнесены участки, затопляемые лишь в исключительные по водности годы. Это участки высоких прирусловых грив или грив центральной поймы, а также останцы надпойменных террас.
В итоге первого этапа работ получена предварительная карта-схема уровней поёмности, выделенных по признаку разной степени заливаемости водами половодий. Но эта карта еще не могла трактоваться как карта экологических уровней в полном смысле, так как на ней не нашла отражения связь режима поёмности с геоморфологическими характеристиками поверхности и с растительностью. На следующем этапе работы полученная информация с КС переносилась на топографическую карту и увязывалась с элементами рельефа и гидрографической сети.
Чтобы придать составляемой карте собственно экологический смысл и обосновать правомерность выделения по ней геоботанических контуров, требовалось доказать приуроченность определенных категорий растительности к выделенным уровням поёмности. Это можно было сделать либо путем сопоставления карты-схемы уровней поёмности с соответствующими контурами предварительно составленной геоботанической карты, или непосредственно на местности в процессе полевых работ. Как показал наш опыт, при полевом дешифрировании КС должна применяться как крупномасштабная, так и среднемасштаб-ная геоботанпческая съемка.
На одном из участков Нижней Оби в районе пос. Карымкары нами был закартирован в крупном масштабе с использованием КС пойменный массив Ендырский. Во время крупномасштабной полевой съемки все отдешифриро-ванные участки разных экологических уровней обследовались методом геоботанического профилирования и детального описания растительности на пробных площадях, приуроченных к разным гидролого-геоморфологическим элементам поймы. После привязки выделенных в поле контуров к соответствующей топографической основе была получена карта распределения растительности по высотно-экологическим уровням. На этой карте каждый контур, соответствующий определенному высотно-эко логическому уровню, получил геоботаническую характеристику. Например, низкий уровень поёмности характеризуется рядами осоковых и канареечниковых луговых сообществ; средний — сообществами ивняков кустарниковых, чередующихся с разнотравно-злаковыми лугами; высокий — рядами лесных (из древовидных ив) и кустарниковых сообществ в прирусловой части и смешанными березовыми и березово-сосновыми лесами на приверхах старых сегментов пойменных островов.
Следующий этап полевых исследований предполагал проведение среднемас-штабной геоботанической съемки с целью визуального определения на местности экологических уровней поёмности по признакам растительного покрова. Для этого проводилась съемка береговой линии поймы Нижней Оби и Нижнего Иртыша с борта катера при одновременном сопоставлении контуров на КС, лоцманских и топографических картах. В ходе съемки прокладывались также проверочные наземные маршруты — профили. Таким образом, в процессе полевых работ была установлена связь между картируемыми выделами растительности и участками разной степени заливаемости, т. е. высотно-экологическими уровнями, выделяемыми по КС; определен также объем единиц, картируемых в среднем масштабе, и характер сложения растительного покрова (форма неоднородности). В одном случае это оказались ряды сообществ, приуроченные к поверхностям низкого экологического уровня, в другом — сочетания сообществ пойменных грив и межгривных понижений; на высоких уровнях часто картировались гомогенные выделы лесной растительности. Последний этап работ по составлению среднемасштабной геоботанической карты заключался в нанесении контуров растительности на топографическую основу соответствующего масштаба с использованием в качестве главного источника информации специальной нагрузки составленной ранее вспомогательной карты уровней поёмности, созданной путем дешифрирования КС.
Как видно из приводимого фрагмента геоботанической карты, большая часть границ различных выделов растительного покрова проведена по материалам дешифрирования экологических уровней поёмности (см. рис. 1, 9). Дифференциация границ растительности внутри этих контуров произведена по топографической карте на основе выявленных связей геоботанических подразделений с различными элементами рельефа или их приуроченности к разным экологическим зонам поймы (см. рис. 1, 10).
ЛИТЕРАТУРА
Асеева А. И. Сельскохозяйственный потенциал Обь-Иртышской поймы и его использование. — В кн.: Сибирский географический сборник. Новосибирск, 1980, вып. 15, с. 51—114. — Аковецкий В. И. Дешифрирование снимков. М., 1983. 374 с. — Б а-рышников Н. Б. Морфология, гидрология и гидравлика пойм. Л., 1984. 280 с. — Временные методические рекомендации по использованию спутниковой информации:
Оценка затоплений речных пойм / Отв. ред. В. Ф. Усачев. Л., 1982. 47 с. — Г р и-б о в а С. А., Исаченко Т. И. Картирование растительности в съемочных масштабах. — В кн.: Полевая геоботаника. Л., 1972, т. 4, с. 137—336. — Гуричева Н. П., К а р а-мышева 3. В., Рачковская Е. И. Опыт составления легенды к крупномасштабной карте растительности в пустынно-степной полосе Казахстана. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1967. Л., 1967, с. 57—67. — Дружинина Н. П., Соколова Л. П. Режим увлажнения и растительность в долине Нижнего Иртыша. — В кн.: Растительность Западной Сибири и ее картографирование. Новосибирск, 1984, с. 50—76. — Д ы д и н а P.A. Обь-Иртышские луга в пределах Ханты-Мансийского округа. — Тр. Науч.-исслед. ин-та сельск. хоз-ва Крайнего Севера, Норильск, 1961, т. 10, с. 159—250. — Ильина И. С. Картографирование растительности поймы р. Оби на отрезке Ханты-Мансийск—Нижневартовское. — Докл. Ин-та геогр. Сибири и Дальнего Востока, Иркутск, 1968, вып. 17, с. 12—19. — Ильина И. С. Обзорное картографирование растительности поймы р. Оби. — В кн.: Сибирский географический сборник. Новосибирск, 1976, вып. 12, с. 161—182. — Ильина И. С., Махно В. Д., M е л ь ц е р Л. И. Геоботаническое картографирование пойменных земель Нижнего Иртыша для их сельскохозяйственного использования. — География и природные ресурсы, 1980, № 2, с. 83—97. - Исаченко Т. И. О картографировании серийных и микропоясных рядов в долинах и озерных котловинах. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1967. Л., 1967, с. 42—57. — Карамышева 3. В. О петролитогенной комплексности растительного покрова каменистых степей Центрально-Казахстанского мелкосопочника. — Ботан. журн., 1961, т. 46у №8, с. 1183—1186. — Липатова В. В. О показе растительности пойм на обзорных мелкомасштабных картах. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1971. Л., 1971, с. 29—37. — Липатова В. В. Растительность пойм. — В кн.: Растительность европейской части СССР. Л., 1980, с. 346—372. — Петров И. Б. Обь-Иртышская пойма: Типизация и качественная оценка земель. Новосибирск, 1979. 135 с. — РоднянскаяЭ. Е. Особенности растительности поймы Оби в таежной зоне. — Вестн. Ленингр. ун-та, 1968г № 24. Сер. геол. и геогр., вып. 4, с. 127—134. — Савельева Т. С., Усачев В. Ф. Дешифрирование затоплений Волго-Ахтубинской поймы по материалам съемок с ИСЗ «Метеор». — Тр. Гос. гидролог, ин-та, 1984, вып. 299, с. 81—92. — С о ч а в а В. Б. Вопросы картографирования в геоботанике. — В кн.: Принципы и методы геоботанического картографирования. М.; Л., 1962, с. 5—27. — Сочава В. Б. Растительный покров на тематических картах. Новосибирск, 1979. 188 с. — Усачев В. Ф., П р о к а ч е в а В. Г., Чмутова Н.П., Бородулина Н.М. Оценка затоплений поймы среднего течения р. Оби по материалам аэрокосмических съемок. — Тр. Гос. гидролог, ин-та, 1984, вып. 299, с. 92—110. — Ш е н н и к о в А. П. Луговедение. Л., 1941. 511 с.
Асеева А. И. Сельскохозяйственный потенциал Обь-Иртышской поймы и его использование // Сибирский географический сборник. Новосибирск, 1980, вып. 15, с. 51-114.
Аковецкий В. И. Дешифрирование снимков. М., 1983. 374 с.
Барышников Н. Б. Морфология, гидрология и гидравлика пойм. Л., 1984. 280 с.
Временные методические рекомендации по использованию спутниковой информации: Оценка затоплений речных пойм / Отв. ред. В. Ф. Усачев. Л., 1982. 47 с.
Грибова С. А., Исаченко Т. И. Картирование растительности в съемочных масштабах // Полевая геоботаника. Л., 1972, т. 4, с. 137-336.
Гуричева Н. П., Карамышева 3. В., Рачковская Е. И. Опыт составления легенды к крупномасштабной карте растительности в пустынно-степной полосе Казахстана // Геоботаническое картографирование 1967. Л., 1967, с. 57-67. https://doi.org/10.31111/цсоЬоПпар/1967.57
Дружинина Н. П., Соколова Л. П. Режим увлажнения и растительность в долине Нижнего Иртыша // Растительность Западной Сибири п ее картографирование. Новосибирск, 1984. С. 50-76.
ДыдинаР. А. Обь-Иртышские луга в пределах Ханты-Мансийского округа // Тр. Науч.-исслед. ин-та сельск. хоз-ва Крайнего Севера, Норильск, 1961, т. 10, с. 159-250.
Ильина И. С. Картографирование растительности поймы р. Оби на отрезке Хавты-Мансийск-Нижневартовское // Докл. Ин-та геогр. Сибири и Дальнего Востока, Иркутск, 1968, вып. 17, с. 12-19.
Ильина И. С. Обзорное картографирование растительности поймы р. Оби // Сибирский географический сборник. Новосибирск, 1976, вып. 12, с. 161-182.
Ильина И. С. , Махно В. Д., Мельцер Л. И. Геоботаническое картографирование пойменных земель Нижнего Иртыша для их сельскохозяйственного использования // География и природные ресурсы, 1980, № 2, с. 83-97.
Исаченко Т. И. О картографировании серийных и микропоясных рядов в долинах и озерных. котловинах // Геоботаническое картографирование 1967. Л., 1967, с. 42-57. https://doi.org/10.31111/аеоЪоШар/1967.42
Карамышева 3. В. О петролитогенной комплексности растительного покрова каменистых степей Центрально-Казахстанского мелкосопочника // Ботан. журн., 1961, т. 46, № 8, с. 1183-1186.
Липатова В. В. О показе растительности пойм на обзорных мелкомасштабных картах // Геоботаническое картографирование 1971. Л., 1971, с. 29-37. https://doi.org/10.311 П^р^^ар/Ш!^
Липатова В. В. Растительность пойм // Растительность европейской части СССР. Л., 1980, с. 346372.
Петров И. Б. Обь-Иртышская пойма: Типизация и качественная оценка земель. Новосибирск, 1979. 135 с.
Роднянская Э. Е. Особенности растительности поймы Оби в таежной зоне // Вестн. Ленингр. ун-та, 1968, № 24. Сер. геол. и геогр., вып. 4, с. 127-134.
Савельева Т. С., Усачев В. Ф. Дешифрирование затоплений Волго-Ахтубинской поймы по материалам съемок с ИСЗ «Метеор» // Тр. Гос. гидролог. ин-та, 1984, вып. 299, с. 81-92.
Сочава В. Б. Вопросы: картографирования в геоботанике // Принципы и методы геоботанического картографирования. М.; Л., 1962, с. 5-27.
Сочава В. Б Растительный покров на тематических картах. Новосибирск, 1979. 188 с.
Усачев В. Ф., Прокачева В. Г., Чмутова Н. П., Бородулина Н. М. Оценка затоплений поймы среднего течения р. Оби по материалам аэрокосмических съемок // Тр. Гос. гидролог. ин-та, 1984, вып. 299, с. 92-110.
Шенников А. П. Луговедение. Л., 1941. 511 с.
