CC BY
0УДК 94(47); 930.85
DOI: 10.24412/2070-9773-2024-10-151 -157
Дата поступления (Submitted) 14.10.2024
Дата принятия к печати (Accepted) 20.10.2024
Сравнительный анализ развития медицинского обслуживания коренных народов Севера Китая, Советского Дальнего Востока и Аляски в 1960-1980-х годах
ВЛАДИСЛАВ АФИНОГЕНОВИЧ ЧЕРНОВ
кандидат исторических наук Дальневосточный государственный университет путей сообщения, доцент кафедры «Теория и история государства и права» 680021, Хабаровск, ул. Серышева, 47, ДВГУПС e-mail: vl.af.chernov@mail.ru
СЕРГЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ БОБЫШЕВ
доктор исторических наук, профессор Дальневосточный государственный университет путей сообщения, заведующий кафедрой «Теория и история государства и права» 680021, Хабаровск, ул. Серышева, 47, ДВГУПС e-mail: history@festu.khv.ru
АННА ВАЛИНУРОВНА АХМЕТОВА
доктор исторических наук, доцент Дальневосточный государственный университет путей сообщения,
старший научный сотрудник 680021, Хабаровск, ул. Серышева, 47, ДВГУПС e-mail: norna-zine@mail.ru
Аннотация. В статье проводится анализ развития системы оказания медицинской помощи коренным малочисленным народам, проживающим в удалённых районах Севера на территории Китая, Советского Союза (в основном, Дальнего Востока) и США (Аляски) в период 1960-х - 1980-х годов. Указаны критерии отнесения к малочисленным народам в Китае и России, приведены примеры их расселения. Рассматриваемый период времени характерен тем, что современная медицина крупных городов и густозаселённых территорий стала проникать в это время в слабозаселённые места. Излагаются особенности организации медицинской помощи в удалённых районах Китая, СССР и США. Анализируются причины появления новых заболеваний у коренных народов, связанные с утратой традиционных видов деятельности, переменой мест проживания, повлёкших к разрыву со средой привычного обитания и способами традиционного лечения, изменением структуры и вида питания, потерей интереса молодёжи к национальным традициям, культуре и языку и ассимиляцией, а также методы организации здравоохранения в местах проживания этнических меньшинств. Делается вывод о последствиях проникновения «цивилизации» в места проживания коренных народов на здоровье этносов.
Ключевые слова: коренные малочисленные народы Севера и Дальнего Востока, этнические меньшинства, нанайцы, заболевания, медицинское обслуживание
Comparative Analysis of the Development of Medical Care for Indigenous Peoples of Northern China, The Soviet Far East and
Alaska in the 1960s-1980s
VLADISLAV AFINOGENOVICH CHERNOV
candidate of historical sciences
Far Eastern State Transport University, associate professor of the department of "Theory and history of state and law"
680021, Khabarovsk, st. Serysheva, 47, e-mail: vl.af.chernov@mail.ru
SERGEY VASILYEVICH BOBYSHEV
doctor of historical sciences, professor Far Eastern State Transport University, head of the department of "Theory and history of state and law" 680021, Khabarovsk, st. Serysheva, 47, e-mail: history@festu.khv.ru
ANNA VALINUROVNA AKHMETOVA
doctor of historical sciences, associate professor Far Eastern State Transport University, senior research fellow 680021, Khabarovsk, st. Serysheva, 47, e-mail: norna-zine@mail.ru
Abstract. The article analyses the development of the system of medical care for small indigenous peoples living in remote areas of the north in China, the Soviet Union (mainly the Far East) and the USA (Alaska) in the period of 1960s-1980s. The criteria for classification as small-numbered peoples in China and Russia are specified, and examples of their settlement are given. The time period under consideration is characterised by the fact that modern medicine, typical of large cities and heavily populated territories, began to penetrate at this time into sparsely populated areas. The peculiarities of the organization of medical care in remote areas of China, the USSR and the USA are outlined. The reasons for the emergence of new diseases among indigenous peoples are analyzed, connected with the loss of traditional activities, change of places of residence, which led to a break with the habitual habitat and methods of traditional treatment, change in the structure and type of nutrition, loss of young people's interest in national traditions, culture and language and assimilation, as well as methods of organizing health care in places where ethnic minorities live. The conclusion is made about the consequences of the penetration of 'civilization' into the places where indigenous peoples live on the health of ethnic minorities.
Keywords: indigenous peoples of the North and Far East, ethnic minorities, Nanai, diseases, medical care
Введение
Коренные малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока России составляют незначительный процент от всего населения страны, но играют существенную роль в освоении и развитии слабозаселённых территорий с суровыми климатическими условиями. Их традиционный образ жизни, почти не менявшийся на протяжении столетий, в последние десятилетия претерпел сильные изменения в силу ряда обстоятельств. Это повлекло за собой изменения, в том числе и в сохранении культуры, языка и здоровья различных этносов. Одни из наибольших изменений в жизни этих народов происходили в 1960-х - 1980-х годах, и связаны они с изменениями, происходившими во внутренней жизни страны. Но некоторая трансформация традиционного уклада и деятельности этих народов была связана не только с внутренними изменениями, но и с общим развитием человеческой цивилизации.
Методы
В данной статье проводится историко-срав-нительный анализ медицинского обслуживания коренных северных народов российского Дальнего Востока и регионов в странах с другим уровнем экономики, «соседях» дальневосточного региона: северного Китая и североамериканского штата Аляска в один и тот же период времени. Подбор источников осуществлялся с помощью историко-библиографического метода.
Результаты и обсуждение
Особенности развития коренных малочисленных народов в Китайской Народной Республике и их соплеменников в России
К малочисленным народам в Китае относятся 22 национальности из 56 с численностью менее 100 000 человек, в отличие от России, где малочисленным считается народ с численностью менее 50 000 человек. По данным статистики, в Китае этнические меньшинства, как принято их называть, составляют менее 8,5 % по отношению к ханьцам, т.е. основной китайской национальности. Особенностью является то, что национальные меньшинства в КНР, благодаря государственной политике постепенно ассимилируются. Исторически эти народы проживают в окраинных слаборазвитых территориях страны. Можно выделить несколько особых районов, где компактно проживают этнические меньшинства и образованы автономии в виде самостоятельных провинций. Это такие, как: Гуанси-Чжуанский автономный район, где проживают чжуаны, Автономный район Внутренняя Монголия, который, соответственно, является местом проживания монголов, Автономный район Тибет, являющийся местом проживания тибетцев, Синьцзян-Уйгурский автономный район и Нинся-Хуэйский автономный район, соответственно для уйгуров и хуэйцев или хуэйцзу. Но следует отметить, что коренное население этих автономных районов не относятся к малочисленным народам, так как их численность составляет по нескольку миллионов человек.
Более мелкими административными образованиями в Китае являются 117 автономных уездов и 3 автономных хошуна, которые по сути являются уездами, отличие только в том, что они находятся в составе АР Внутренняя Монголия. Среди коренных малочисленных народов севера Китая, можно отметить именно жителей этих хошунов, где проживают дауры, орочоны и эвенки. В северо-восточной провинции Хэйлунцзян есть Дурбэд-Монгольский автономный уезд, но проживающие там компактно монголы не являются малочисленным народом.
Дауры проживали на территории нашей страны, но ещё в XVII веке мигрировали с берегов Зеи и Амура на территорию нынешнего Китая. Орочоны проживали в основном на берегах Амура и его притоков, ранее орочонами называли и негидальцев, коренного народа Хабаровского края, компактно проживающего в бассейне реки Амгунь, притока Амура. В Советском Союзе орочоны были разделены формально на три народа: орочи (в Хабаровском крае), удэгейцы (Хабаровский и Приморский края) и тазы (Приморский край). В Китае орочоны проживают не только в Орочонском автономном Хошуне Внутренней Монголии, но и в провинции Хэйлунцзян без образования автономии. Следует отметить ещё один народ, проживающий также в провинции Хэйлунцзян, но не получивший автономии ни на каком уровне в Китае - это нанайцы, которые в Китае именуются, как хэчжэ или хэджэ (от рода Ходжеров). Основная же масса нанайцев проживает в России: в Нанайском муниципальном районе Хабаровского края [1, с. 9-12]. Среди указанных малочисленных народов самую обширную территорию занимают эвенки, они проживают в России, Монголии и Китае, расселившись от Томской области до Тихого океана.
Развитие медицинского обслуживания северных меньшинств в Китае
С момента образования Китайской Народной республики в 1949 году государство стало активно развивать медицину и здравоохранение в сельской местности, а также в этнических районах, внедрив принцип «заботы о рабочих, крестьянах и солдатах» в работу системы здравоохранения. Однако недостаток медицинской помощи в сельских районах препятствовал быстрому охвату территории. Это создавало разногласия между центральным правительством и местными властями по поводу работы здравоохранения и замедляло улучшение общей ситуации.
В январе 1965 года Мао Цзэдун поставил вопрос ребром перед министерством здравоохранения, спрашивая, готово ли оно противостоять рабочим, крестьянам и солдатам. Министерство, не замедлив, представило 19 января 1965 года отчёт о выездных медицинских бригадах в городах для сотрудничества с кампанией социалистического воспитания, профилактики и
лечения болезней. В нём было указано, что основное внимание уделено подготовке врачей и медицинского персонала для работы в сельской местности, а также отправке их на задания в деревни для участия в кампании социалистического воспитания и борьбы с заболеваниями [2].
Возникла необходимость создания первой партии из 12 пекинских мобильных медицинских бригад после одобрения доклада центральным правительством. Эти бригады были немедленно отправлены в провинцию Хунань, в уезд Сянъин, а также в пригородные уезды Пекина для предоставления мобильной медицинской помощи.
Начиная с 1965 года медицинские туры из города в деревню продолжались десять лет. Более 1,1 миллиона человек приняли участие в этих поездках. Цель медицинских экспедиций была направлена на улучшение медицинских условий и здравоохранения в сельской местности, включая этнические районы. В рамках такой деятельности проводились профилактика и лечение заболеваний, перепись населения, пропаганда здорового образа жизни и сельской кооперативной медицины. Местные врачи также учились под руководством прибывших, что способствовало долгосрочному и стабильному воздействию на сообщество.
Кооперативные медицинские организации в сельских районах страны стали популярны в 1980 году, образуя трёхуровневую сеть здравоохранения, которая была признана Всемирной организацией здравоохранения и Всемирным банком как уникальная «китайская модель» экономической эффективности в области здоровья [2].
После проведения реформ и открытия Китая с начала 1980-х годов, общее улучшение ситуации в области медицины и здравоохранения в районах, где проживают этнические меньшинства, стало заметным. Однако и сегодня остаются проблемы в некоторых «старых, молодых, приграничных и бедных» районах, где недостатки в медицине и здравоохранении проявляются время от времени. Эти районы не только являются местом проживания этнических меньшинств, но и часто являются ещё приграничными и бедными районами, что делает их первостепенными для медицинского обслуживания. Эти районы играют ключевую роль в выездной медицинской помощи, так как они пересекаются с другими нуждающимися районами, создавая сложную логистическую сеть для медицинского обслуживания.
В период становления Китайской Народной Республики мобильные медицинские бригады были «пожарными командами», спасавшими жизни этнических меньшинств от эпидемий и заболеваний матери и ребёнка. Помимо оказания медицинской помощи, они пропагандировали этническую политику, способствуя национальному единству и новому режиму.
Начавшиеся в 1960-х годах медицинские туры
не только охватывали сельские районы, но и стремились уменьшить разрыв между медицинскими возможностями в городах и сельской местности. В этнических районах с развитием медицины и здравоохранения выездная медицинская служба фокусировалась на улучшении слабых сторон системы здравоохранения, становясь высокоуровневой и совершенной. Подняв уровень персонала и технологий, она смогла расширить свои услуги и достичь значительных результатов в улучшении здоровья населения [2].
Вместе с тем, следует отметить, что процесс «подтягивания» отсталых, удалённых слабо заселённых приграничных районов, как правило, где проживали этнические меньшинства, к уровню общегосударственного развития происходил не безболезненно для самих меньшинств. Не всегда их интересы учитывались, так как в то время они не сильно проявлялись, и последствия будущих трансформаций не были видны. Прослеживается это на примере народа хэчжэ или хэджэ (китайских нанайцев).
В Китае после японской экспансии к моменту образования КНР численность народа хэджэ составляла несколько сотен, так как японцы стремились очистить приграничные территории, чтобы исключить любые контакты с нанайцами на другом берегу Амура. Жизнь хэджэ в социалистическом Китае стала изменяться в позитивном направлении, они переселялись из землянок в глинобитные дома, стало улучшаться медицинское обслуживание [3].
Национальная политика в отношении малочисленных народов в СССР и КНР сильно отличалась в силу разных подходов как лидеров стран, так и сложившихся экономических и политических условий. В Советском Союзе основные принципы национальной политики определил ещё В.И. Ленин, затем И.В. Сталин внёс свои коррективы, но в основном велась политика за сохранение коренных народов и их культурной идентичности. В Китае же существует теория ассимиляции, согласно которой слаборазвитый народ всегда ассимилируется в высокоразвитом, причём независимо в какой роли он выступает, как народ-завоеватель или как побеждённый [4].
Начиная с реформ 1980-х годов, в стране произошли резкие перемены, повлиявшие на окружающую среду и образ жизни местного населения. Экологические изменения, вызванные индустриализацией и необдуманным использованием природных ресурсов, привели к истощению рыбных запасов в реке Сунгари и её притоках. Помимо этого, вырубка лесов лишила местных жителей, в том числе хэджэ, привычной деятельности - не только рыболовства, но и охоты и сбора лесных ресурсов.
В ответ на эти вызовы правительство приняло решение о коренном пересмотре природопользования и экономической политики,
пытаясь найти баланс между экономическим развитием и сохранением природы, чтобы обеспечить устойчивое и гармоничное развитие страны и её жителей. В поисках новых источников дохода и приспособления к изменяющимся условиям, представители народа хэджэ решили изменить свою хозяйственную деятельность, отказавшись от традиционного рыболовства и охоты в пользу развития сельского хозяйства. Для многих людей переход к новым формам хозяйствования стал настоящим испытанием. Стресс, вызванный необходимостью изменений в привычном образе жизни, привёл к психологическим проблемам, включая депрессию и даже суицидальные мысли. Новый уклад жизни повлиял и на традиционные методы лечения у этнических меньшинств, для которых большое значение имела этническая медицина, как уникальный ресурс, способный предоставлять медицинские и оздоровительные услуги.
Этномедицина - это «верования и лечебные практики болезней с собственными культурными особенностями, возникшие в ходе развития различных этнических групп» [2], а в Китае эт-номедицина обычно относится к медицине этнических меньшинств. Для сложных обществ часто характерно сочетание медицинских систем, известное как медицинский плюрализм. В этнических районах Китая медицинский плюрализм часто проявляется в сосуществовании традиционной китайской медицины, западной медицины и других систем медицины с этнической медициной. Согласно статистике, 47 из 56 этнических меньшинств в Китае имеют свои собственные этнические медицинские системы [2]. Помимо известных тибетской и монгольской медицины, в Китае существуют и менее известные, такие как медицина чжуан, медицина мяо и т.д. - те, которые имеют хорошую клиническую диагностику и лечение и отличительные характеристики используемых лекарств.
Однако в контексте политики Китая по отношению к национальным меньшинствам наблюдается интересный подход. Вместо стремления к сохранению этнической самобытности, Китай активно продвигает экономическое и культурное развитие таких народов, стремясь выравнивать уровень жизни в национальных регионах с развитыми провинциями страны. Подобная политика направлена на укрепление нации и предотвращение потенциальных сепаратистских движений. Однако, при этом, происходит постепенное сглаживание этнической самобытности малочисленных народов, что в конечном итоге может привести к ассимиляции национальных меньшинств и утрате их уникальной культурной и этнической идентичности.
Развитие медицинского обслуживания коренного населения российского Дальнего Востока
Вопросами туземного (коренного) населения Дальневосточная республика (ДВР) начала
заниматься ещё в годы Гражданской войны [5]. Одной из основных «нужд» была обозначена организация медицинской помощи [6]. Ещё до создания «Туземного устава ДВР», который должен был прийти на смену «Положения об инородцах 1822 г.» было принято решение о строительстве туземной школы и интерната [7], но основная проблема ещё не решалась. Как отмечала газета, «Медицинской и ветеринарной помощи нет никакой, кроме шаманов. Разные болезни и эпидемии уносят много жизней без всякой помощи» [8]. Ситуация, которая досталась ДВР «в наследство» была совсем удручающей: «Туземцы вымирают. Смертность среди женщин-туземок превосходит смертность среди мужчин, туземке в голоде и холоде приходится давать жизнь новому существу и нести больше лишений. В Зюльзин-ском районе число женщин на 30 % меньше числа мужчин. Общее число туземцев за последние 5-6 л. пало на 25-30 %» [9]. Для родов женщина уходила вдаль от людей, чтобы никто не видел, как она рожает, иногда она не успевала подготовить для этого шалаш, особенно во время перехода на новое место. Поэтому приходилось в сильный мороз рожать на камулане (олений коврик), затем отгрызть пуповину, перевязать её жилой оленя, и, засунув новорождённого в мешок с пухом за спину, догонять свой род. Уже в 1924 году в Дальневосточной области (бывшей ДВР) прошло несколько туземных съездов, на которых отмечены «сдвиги» в решении медицинского и ветеринарного вопросов [10].
Медицинская помощь в национальных селениях стала заметно улучшаться, этому способствовала, кстати и коллективизация, которая организовывала крупные промысловые предприятия, способствовавшие строительству школ, больниц, клубов и других атрибутов советской жизни. Страшные эпидемии, от которых люди вымирали целыми стойбищами, исчезли. Это позволило значительно улучшить показатели смертности, особенно детской, и продолжительности жизни аборигенов Севера. Но наиболее существенные изменения, преобразовавшие жизнь коренных народов, произошли после окончания Великой Отечественной войны.
С окончанием войны мы отмечаем, что даже в небольших селениях, таких как Гвасюги, бывшем удэгейском стойбище, «выросло много добротных домов, есть клуб, больница, хлебопекарня, баня. Дети удэгейцев учатся в школе» [11]. В случае экстренной помощи, как отмечал председатель колхоза «Комсомолец» с. Нижние Халбы Комсомольского района, когда «одна женщина нанайка заболела, за ней из города в селение самолёт прислали. Увезли в город и там быстро вылечили» [12].
В то же время в удалённых селениях и стойбищах кочующих северян медицинская помощь практически отсутствовала. Например, в Иркутской области и Красноярском крае в 1960-е годы
эта проблема решалась, как и в соседнем Китае, с помощью выездных медицинских комиссий. «Медицинские работники проводят большую работу не только в повышении здоровья трудящихся, они также являются проводниками культуры, прививая коренному национальному населению округа основные санитарно-гигиенические навыки в быте и труде» [13]. Эти выезды не всегда могли решить проблему с отсутствием квалифицированной медицинской помощи, поэтому во многих удалённых селениях ещё и в 1960-х годах непререкаемым авторитетом пользовался шаман, как наиболее доступный лекарь.
В это время повсеместно начинают вводиться школы-интернаты для детей оленеводов и охотников, где они обучались по нескольку месяцев в году, а в 1960-х гг. интернаты стали единственной и обязательной формой школьного образования на Севере, в том числе и в оседлых поселениях [14, с. 23]. Это стало приводить к утрате связи поколений, так как молодёжь хорошо знала русский язык, и практически не знала языка своих родителей, которые слабо владели русским. Помимо этого, велась работа по искоренению кочевого образа жизни и принудительному «укрупнению» населённых пунктов. В небольших поселениях закрывались не только школы и магазины, но и фельдшерские пункты. Коренное население в крупных посёлках не могло уже заниматься традиционными промыслами, что приводило к обнищанию, пьянству и утрате национальных видов ремёсел.
Распространённая привычка табакокурения и алкоголизм у коренных народов Севера приводит не только к снижению продолжительности жизни, но и к увеличению детской смертности, повышенному травматизму, напряжённой психологической обстановке в семье и обществе.
Перенимаемые у «пришлого» населения стиль одежды, поведения, отношения к окружающим, к самим себе, мода и тенденции не могут не вызывать межпоколенные конфликты. Кроме того, трансформация культурных ценностей молодёжи приводит к угасанию их собственного интереса к родной истории и культуре, что параллельно с взрослением и сменой поколений может привести к полному вымыванию, забыванию и исчезновению культур целых этнических групп [15].
Необходимо отметить и происходившие в жизни аборигенов Севера и Дальнего Востока изменения в образе жизни, которые приводили к появлению у них новых заболеваний. Этот характерно также и для северных аборигенов не только России, но и Аляски, а также Канады, Скандинавии и Гренландии. До прихода «цивилизации» на Север северные народы за многие столетия адаптировались к суровым условиям, они вели активный, в физическом плане, образ жизни кочевников, питались исключительно ценным, в пищевом отношении, и биологически активным продуктом (мясо и субпродукты ди-
ких животных и птиц, речная и морская рыба, различные ягоды и травы).
До появления пришлого населения, а с ним и новых болезней, у коренных жителей Севера и Дальнего Востока были свои средства от разных заболеваний. Конечно же, основным лекарем являлся шаман, который не только заговаривал и изгонял болезнь своими заговорами, танцами и другими обрядами, но и лечил различными снадобьями. Сами северяне могли также излечиваться от некоторых болезней с помощью отваров, настоек и экстрактов из различных ягод, трав, кореньев, коры и листьев деревьев. Использовались сушенные ягоды, различные смолы, сырое мясо, а также лекарственные средства животного происхождения: свежая кровь, почечный и сердечный жир, медвежье и собачье сало, вытопленный барсучий, собачий и медвежий жир, мускус кабарги, желчь медведя и многое другое [16].
До контактов с «белыми» людьми северяне болели в основном простудой, желудочными заболеваниями, последствиями травм и возрастными изменениями. «Знакомство» с пришлыми людьми добавило аборигенам инфекционные, в основном такие, как туберкулёз, оспа, тиф и трахома, а также венерические, и паразитарные заболевания. Изменение системы и структуры питания с традиционного на «европейское» (западное, «вестернизированное») стало приводить к повышенному уровню липидов и холестерина в крови коренных жителей Севера, чего раньше не отмечалось. Уже в 1980-х годах у коренных северян отмечались такие «болезни цивилизации», как сахарный диабет, атеросклероз и артериальная гипертензия [17]. В свою очередь эти заболевания приводят к увеличению психической, психосоматической, эндокринной патологии у народов Севера, снижается реактивность организма, устойчивость к действию низких температур.
Особенности развития медицинского обслуживания северных народов Аляски
Проблемы с заболеваниями у северных народов Америки практически проистекали аналогично и с российскими северянами. В период знакомства с «белыми» людьми к ним также «пришли» инфекционные и прочие болезни, «выкашивавшие» население целыми стойбищами, а во второй половине XX века - «цивилизацион-ные».
Продажа Россией своих земель на американском континенте Соединённым Штатам в 1867
году ознаменовала новый подход в отношении коренного населения Аляски. Несмотря на то, что им было дано обещание соблюдать автономию, т.е. отсутствие резерваций в отличие от индейского населения остальной территории США, сегрегационная политика была реализована во всех сферах, включая и медицинскую [18]. Законодательно сегрегация на Аляске была запрещена только с принятием «Закона о борьбе с дискриминацией» в 1945 году. Закон об удовлетворении требований коренных жителей Аляски (ANCSA) 1971 года обеспечил аборигенному населению собственность значительной части Аляски. Благодаря предусмотренному этим законом наличию некоммерческих корпораций, коренное население получило возможность направлять средства в управлении этих корпораций на развитие образовательных программ, системы здравоохранения и сохранение культурного наследия [19].
Выводы
Таким образом, если в первой половине XX в. основными заболеваниями у северных народов были инфекционные заболевания, то с «проникновением» цивилизации в эти регионы «старые» болезни стали уходить в прошлое, но появились новые «цивилизационные». На здоровье коренного населения советского, китайского или американского Севера в 1960-1980-е годы стали влиять и другие факторы, далеко не связанные с медициной и здравоохранением. Да, действительно, медицинское обслуживание коренных малочисленных народов стало значительно улучшаться, в СССР за счёт государственной, в Китае - за счёт кооперативной, на Аляске - за счёт корпоративной медицины.
В то же время стала активнее происходить ассимиляция малочисленных народов, во-первых, за счёт утраты традиционных видов деятельности и промыслов, ведущих к смене места жительства, во-вторых, за счёт утраты интереса молодого поколения к национальным традициям, культуре и языку, в-третьих, за счёт смены образа жизни и перестройке питания, в-четвёртых, за счёт деградации части населения (пьянство и алкоголизм в связи с невозможностью встроиться в «новую» жизнь), в-пятых, за счёт «размывания» этничности в связи с резким ростом межэтнических браков, и в главным образом с основным населением страны, что приводит к утрате этнических черт и качеств даже у тех, кто себя ещё считает представителем коренного этноса.
Благодарности. Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 23-28-01366, https:// rscf. ru/project/23-28-01366/
Литература и источники
1. Чернов В.А. Аборигенный экотуризм. Хабаровский край: путеводитель / В.А. Чернов; Центр содействия коренным малочисленным народам Севера. Вып. 5. Москва, 2009. 138 с.
2. УзШХ IlSb-^Ärai: 1949 [Фан Ц. Помощь, взаимопомощь и интеграция: развитие здравоохранения в этнических районах с 1949 года] // Journal of North Minzu University. 2021. № 2. [Электронный ресурс]. URL: http://hprc.org.cn/gsyj/shs/ylwss/202106/ P020210615376170585514.pdf (дата обра-
щения: 08.09.2024).
3. Мусалитина Е.А., Ахметова А.В., Бобышев С.В. Влияние советско-китайского сотрудничества на развитие превентивной медицины в Китае // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. 2023. Т. 20. № 1. С. 269-276.
4. Булдакова В.Г. Национальная политика КНР в отношении малочисленных народов // Россия и АТР. 2006. № 4. [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/natsionalnaya-politika-knr-v-otnoshenii-malochislennyh-narodov (дата обращения: 08.10.2024).
5. Плотников М. Туземный вопрос в ДВР // Дальне-Восточный Путь. 1922. № 112. С. 1.
6. Наши северные туземцы (По материалам миннацдела) // Дальне-Восточный Путь. 1922. № 154. С. 4.
7. В далёкой тайге (Из жизни тунгусов) // Дальне-Восточный Путь. 1922. № 176. С. 4.
8. Коситя О. Туземное снабжение // Дальне-Восточный Путь. 1923. № 39. С. 2.
9. Как вымирают 60000 туземцев // Дальне-Восточный Путь. 1924. № 58. С. 1.
10. Советизация туземцев ДВО // Дальне-Восточный Путь. 1924. № 127. С. 3.
11. Соболи для зверосовхоза // Тихоокеанская звезда. 1946. № 55. С. 3.
12. Нанайцы будут голосовать за Ерёмина // Тихоокеанская звезда. 1946. № 20. С. 2.
13. Кудашкин В.А., Янюшкин С.А. Социальное положение и медицинское обслуживание населения северных регионов в 50-80-е гг. XX века (на примере малочисленных этносов Иркутской области и Красноярского края) // Омский научный вестник. 2006. № 10 (50). С. 77-80.
14. Здоровье коренного населения Севера РФ: на грани веков и культур: монография / А. И. Козлов [и др.]. Изд. 2-е. Пермь: ПГГПУ, 2013. 205 с.
15. Чернов В.А. Туризм и экологическая культура коренных народов // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. 2021. Т. 18. № 3. С. 94-98.
16. Войцеховский Б. «Эти болезни не мог вылечить даже шаман» Чем и как лечились народы Севера // Лента. ру: новостной портал. [Электронный ресурс]. URL: https://lenta.ru/articles/2018/08/13/bolezni (дата обращения: 08.10.2024).
17. Ахметова, А. В. Государственная политика в отношении коренных малочисленных народов Дальнего Востока (1960-е - начало 1980-х гг.): специальность 07.00.02 «Отечественная история»: автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук / Ахметова Анна Валинуровна. Комсомольск-на-Амуре, 2006. 27 с.
18. Таксами Н.Ч. Коренное население Аляски // Россия и АТР. 2002. №3 (37). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ korennoe-naselenie-alyaski (дата обращения: 08.09.2024).
19. Голомидова П.С., Сабуров А.А. Государственная политика в отношении коренных народов Аляски: исторический обзор и современные проблемы // Арктика и Север. 2016. № 25. С. 61-77.
References
1. Chernov V.A. Aborigennyj ekoturizm. Habarovskij kraj [Aboriginal ecotourism. Khabarovsk Territory] Iss. 5. Moscow, 2009. 138 p.
2. Fangjlngwen. Yuanzhu, huzhu yHgong rong:1949 Nian yHlai minzu dlqu yTliao weisheng shl ye de fH zhHn [J]. Biifang minzu daxue xuebao,2021(2):80-88 [Fang Jingwen. Assistance, mutual assistance and inclusion: the development of medical and health care in ethnic minority areas since 1949~[J]. Journal of Northern University for Nationalities, 2021 (2): 80-88.]
3. Musalitina E.A., Akhmetova A.V., Bobyshev S.V. Vliyanie sovetsko-kitajskogo sotrudnichestva na razvitie preventivnoj mediciny v Kitae [Influence of Soviet-Chinese cooperation on the development of preventive medicine in China] Social'nye i gumanitarnye nauki na Dal'nem Vostoke [Social and Humanities in the Far East], 2023, Vol. 20, no 1. p. 269-276.
4. Buldakova V.G. Nacional'naya politika KNR v otnoshenii malochislennyh narodov [National policy of the People's Republic of China in relation to small-numbered peoples] Rossiya i ATR [Russia and the Asia-Pacific Region], 2006, no 4. Available at: https://cyberleninka. ru/article/n/natsionalnaya-politika-knr-v-otnoshenii-malochislennyh-narodov (Accessed 8 September 2024).
5. Plotnikov M. Tuzemnyj vopros v DVR [The indigenous question in the FAR] Dal'ne-Vostochnyj Put' [Far Eastern route]. 1922. no 112. p. 1.
6. Nashi severnye tuzemcy (Po materialam minnacdela) [Our northern natives (Based on materials of the Ministry of Foreign Affairs)] Dal'ne-Vostochnyj Put' [Far Eastern route]. 1922. no 154. p. 4.
7. V dalyokoj tajge (Iz zhizni tungusov) [In a distant taiga (From the life of the Tungus)] Dal'ne-Vostochnyj Put' [Far Eastern route]. 1922. no 176. p. 4.
8. Kositya O. Tuzemnoe snabzhenie [Indigenous procurement] Dal'ne-Vostochnyj Put' [Far Eastern route]. 1923. no 39. p. 2.
9. Kak vymirayut 60000 tuzemcev [How the 60,000 natives are dying out] Dal'ne-Vostochnyj Put' [Far Eastern route]. 1924. no 58. p. 1.
10. Sovetizaciya tuzemcev DVO [Sovietisation of the natives of the Far Eastern region] Dal'ne-Vostochnyj Put' [Far Eastern route]. 1924. no 127. p. 3.
11. Soboli dlya zverosovhoza [Sables for the fur farm] Tihookeanskaya Zvezda [Pacific Star]. 1946. no 55. p. 3.
12. Nanajcy budut golosovat' za Eryomina [Nanai people will vote for Yeremin] Tihookeanskaya Zvezda [Pacific Star]. 1946. no 20. p. 2.
13. Kudashkin B.A., Yanyushkin C.A. Social'noe polozhenie i medicinskoe obsluzhivanie naseleniya severnyh regionov v 50-80-e gg. XX veka (na primere malochislennyh etnosov Irkutskoj oblasti i Krasnoyarskogo kraya) [Social status and medical care of the population of the northern regions in the 50-80-ies of the XX century (on the example of small ethnic groups of the Irkutsk region and Krasnoyarsk Krai)]. Omskij nauchnyj vestnik [Omsk Scientific Bulletin], 2006, no 10 (50). p. 77-80.
14. Kozlov A. I. [et al.] Zdorov'e korennogo naseleniya Severa RF: na grani vekov i kul'tur [Health of the indigenous population of the North of the Russian Federation: on the verge of centuries and cultures], 2nd ed. Perm, PGGPu, 2013. 205 p.
15. Chernov V.A. Turizm i ekologicheskaya kul'tura korennyh narodov [Tourism and environmental culture of indigenous peoples] Social and Humanities in the Far East [Social'nye i gumanitarnye nauki na Dal'nem Vostoke], 2021, Vol. 18, no 3. p. 94-98.
16. Voytsekhovsky B. «Eti bolezni ne mog vylechit' dazhe shaman» Chem i kak lechilis' narody Severa ['Even a shaman could not cure these diseases' What and how the peoples of the North were treated] Lenta.ru [Lenta.ru]. Available at: https://lenta.ru/arti-cles/2018/08/13/bolezni (Accessed 8 September 2024).
17. Akhmetova, A. V. Gosudarstvennaya politika v otnoshenii korennyh malochislennyh narodov Dal'nego Vostoka (1960-e-nachalo 1980-h gg.): avtoreferat dissertacii na soiskanie uchyonoj stepeni kandidata istoricheskih nauk [State policy in relation to the indigenous minorities of the Far East (1960s-early 1980s): abstract of the dissertation for the degree of Candidate of Historical Sciences], Komsomolsk-on-Amur, 2006. 27 p.
18. Taksami N.Ch. Korennoe naselenie Alyaski [Native population of Alaska] Rossiya i ATR [Russia and the Asia-Pacific Region], 2002, no 3 (37). Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/korennoe-naselenie-alyaski (Accessed 8 September 2024).
19. Golomidova P.S., Saburov A.A. Gosudarstvennaya politika v otnoshenii korennyh narodov Alyaski: istoricheskij obzor i sovremennye problemy [State policy in relation to the indigenous peoples of Alaska: historical review and current problems] Arktika i Sever [Arctic and North], 2016, no 25. p. 61-77.
© «Клио», 2024
© Чернов В.А., Бобышев С.В., Ахметова А.В., 2024
