CC BY
283
Шараева Я.А. Сравнительный анализ института примирения и медиации в уголовном процессе
УДК 343.135
Шараева Яна Анатольевна Sharaeva Yana Anatolyevna
адъюнкт кафедры уголовного процесса
Нижегородская академия МВД России (603950, Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3) postgraduate student of the chair of criminal procedure
Nizhny Novgorod academy of the Ministry of internal affairs of Russia (3 Ankudinovskoye shosse, Nizhny Novgorod, 603950)
E-mail: akvamarin86yana@mail.ru
Сравнительный анализ института примирения и медиации
в уголовном процессе
Comparative analysis of Institution of conciliation and mediation
in criminal proceedings
В статье проводится сравнительный анализ института примирения и процедуры медиации, а также делается вывод о значении данных процедур в уголовном процессе.
Ключевые слова: процедура медиации, примирение.
A comparative analysis of institution of conciliation and mediation is done in the article. The conclusion on the importance of these procedures in criminal proceedings is drawn.
Keywords: mediation, conciliation, proceedings, procedure.
Последнее время все чаще в научной литературе высказываются предложения о необходимости введения в уголовное судопроизводство процедуры медиации. Это предложение носит отнюдь не только научный, но и практический характер. Необходимость внедрения медиации в практику была закреплена на международном уровне. Речь идет о Рекомендации Комитета министров Совета Европы № R(99)19 от 15 сентября 1999 года «О медиации в уголовных делах». Позже, на уровне государства — в рамках федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России» на 2007—2011 годы, в которой указано, что внедрение примирительных процедур, внесудебных и досудебных способов урегулирования споров, в том числе вытекающих из административных правоотношений, будет способствовать снижению нагрузки на судей и, как следствие, экономии бюджетных ресурсов и повышению качества осуществления правосудия. Действующим уголовно-процессуальным законодательством такой процедуры не предусмотрено, но имеется схожий с ней институт примирения сторон. В настоящей статье мы проведем сравнительный анализ данных категорий и на его основе сформулируем вывод о значении процедуры медиации и института примирения в уголовно-процессуальном законодательстве.
Начнем свой анализ с определения понятий данных процедур. Для этого обратимся к их нормативному закреплению. Так, согласно пункту 2 статьи 2 Федерального закона от 27 июля 2010 года
«Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» под процедурой медиации понимается способ урегулирования споров при содействии медиатора на основе добровольного согласия сторон в целях достижения ими взаимоприемлемого решения [1]. Таким образом, из данного понятия можно выделить признаки процедуры медиации, а именно: 1) это способу регулирования спора; 2) участие независимой стороны — медиатора; 3) добровольность согласия сторон; 4) достижение определенного решения.
Что же вкладывается в понятие примирения на нормативном уровне в действующем уголовнопроцессуальном законодательстве? Конкретного определения понятия примирения в уголовно-процессуальном законодательстве не содержится, но имеется статья 25 УПК РФ, согласно которой суд, а также следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора вправе на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, в случаях, предусмотренных статьей 76 Уголовного кодекса Российской Федерации, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред. Из содержания данной статьи также можно выделить признаки, характеризующие институт примирения: 1) как способ урегулирования уголовно- пра-
вового конфликта; 2) участие только потерпевшего и лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, а также впервые совершившего преступление (ст. 76 УК РФ); 3) итогом примирения является заявление о прекращении уголовного дела.
В научной литературе существует множество определений понятий примирения и медиации, и все они сводятся к разрешению правового спора (конфликта).
Из законодательно закрепленных понятий примирения и медиации видно, что существуют различия, но они незначительные. Процедура медиации в России предполагает урегулирование различных споров, возникающих из гражданских, трудовых, семейных правоотношений, а также из отношений, возникающих в связи с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, а институт примирения регулирует уголовно-правовые отношения. Рассматривая медиацию как способ разрешения уголовного правового конфликта, необходимо решить главный вопрос, а именно конфликты какой степени тяжести подлежат урегулированию с помощью процедуры медиации? Бесспорно, что медиация будет востребована по нетяжким преступлениям, поскольку для потерпевшего будет важно не столько то, что обвиняемый или подозреваемый будет наказан за совершенное преступление, а сколько то, чтобы подозреваемый или обвиняемый возместители причиненный ему моральный и материальный вред.
Вместе с тем, следует отметить, что согласно статье 25 УПК РФ за судом, следователем или дознавателем остается право, а не обязанность прекращения уголовного дела в связи с примирением. Мы считаем, что применение медиации при решении вопроса о прекращении уголовного дела в отношении несовершеннолетних должно отсечь такое право органов, принимающих решение, и предусмотреть их обязанность прекратить уголовное дело, тем самым предоставив несовершеннолетнему подозреваемому или обвиняемому возможность для исправления и воспитания. Такое право необходимо закрепить и при рассмотрении уголовных дел частного обвинения и уголовных дел публичного и частно-публичного обвинения, реализуя при этом принципы законности и разумности, которые И.Я. Фойницкий определял как два начала при предъявлении обвинения и характеризовал следующим образом: «Власти, учрежденной для уголовного преследования, в каждом отдельном случае предоставляется решить, находит ли она удобным, уместным и целесообразным вчинить уголовное обвинение или полагает удобным от него воздержаться» [2, с. 74—75].
Анализируя нормативное определение двух понятий, можно сделать вывод о том, что внедрение медиации в уголовно-процессуальное законодательство возможно для разрешения уголовно-правового конфликта, но с учетом степени тяжести совершенного деяния и признака целесообразности.
Рассматривая наличие посредника(медиатора) при разрешении правового конфликта, необходимо отметить, что при примирении сторон действующим законодательством не предусмотрено третье лицо, будь то примиритель, посредник или какое-либо другое лицо, осуществляющее помощь при решении вопроса о примирении, а процедура медиации четко указывает на содействие медиатора при разрешении спора. При этом под медиатором понимается независимое физическое лицо, независимые физические лица, привлекаемые сторонами в качестве посредников в урегулировании спора для содействия в выработке сторонами решения по существу спора [1]. Таким образом, поскольку в уголовно-процессуальном законодательстве не содержится указаний на то, c чьей помощью потерпевший и подсудимый осуществляет примирение, можно дополнить главу 8 Уголовно- процессуального кодекса РФ еще одним иным лицом — медиатором (посредником) либо примирителем, наделив его соответствующими правами и обязанностями, соблюдая при этом принципы добровольности, беспристрастности, уважения сторон и их интересов. Но при этом важно отметить, что процедура медиации носит конфиденциальный характер, поэтому при ее применении на стадии судебного разбирательства могут возникнуть некоторые дополнительные действия со стороны суда, поскольку судебное разбирательство носит гласный характер, но беспрепятственно может использоваться на стадии предварительного расследования, соблюдая конфиденциальность самой процедуры, а также всей информации, которая была получена сторонами и посредникам (медиаторам) в рамках ее проведения.
Еще одним признаком, объединяющим и институт примирения, и медиацию, является признак добровольности. Данный признак заключается в том, что только от волеизъявления сторон зависит окончательное решение по делу, никто не вправе навязывать им свое мнение и понуждать к участию в данных процедурах.
И заключительный признак нашего анализа — итоговое решение. Для института примирения это — письменное заявление потерпевшего, которое влечет за собой возможность прекращения уголовного дела, а вместе с ним и разрешение уголовно-правового конфликта. Для процедуры медиации это — письменное медиативное соглашение, которое может быть утверждено судом. Согласно данному признаку при внедрении медиативного соглашения в уголовное законодательство возникнут вопросы по надлежащему оформлению данного документа, а также о необходимости закрепления статуса данного документа при решении вопроса о прекращении уголовного дела.
Обобщая вышеуказанные признаки, имеются несущественные различия в исследуемых нами категориях, и процедура медиации могла бы успешно применяться в нашем уголовном законодательстве. Необходимо в данном случае в Федеральном зако-
Вестник Нижегородской академии МВД России, 2014, № 2 (26)
295
Шараева Я.А. Сравнительный анализ института примирения и медиации в уголовном процессе
Шараева Я.А. Сравнительный анализ института примирения и медиации в уголовном процессе
не «Об альтернативной процедуре урегулирования спора с участием посредника (медиации)» предусмотреть возможность применения процедуры медиации и для урегулирования уголовно-правовых конфликтов и в статье 25 УПК РФ указать на возможность примирения сторон с помощью процедуры медиации, ссылаясь при этом на положения вышеуказанного Федерального закона.
О возможности внедрения процедуры медиации в уголовное законодательство в научной литературе существуют различные точки зрения. Противники часто рассматривают процесс медиации как некое прощение, попустительство со стороны государства в отношении преступника. Так, в письме заместителя генерального прокурора РФ А.Г Звягинцева от 2 сентября 2003 года № 21/2-118-03 указано, что, хотя статья 25 УПК РФ и статья 76 УК РФ допускают возможность прекращения уголовных дел в связи с примирением сторон, проведение каких-либо примирительных встреч обвиняемого с потерпевшим с участием «посредника», а также использование в стадии предварительного расследования «социально-правовых технологий ресоциализации несовершеннолетних обвиняемых» действующим законодательством не предусмотрено [3, с. 9]. Сторонников же медиации достаточно много. Так, А.А. Арутюнян считает, что медиация может применяться в качестве дополнительной меры уголовно-процессуального характера, направленной на достижение примирения между обвиняемым и потерпевшим с целью прекращения уголовного преследования или вынесения приговора в упрощенном порядке с учетом соглашения, достигнутого сторонами [4, с. 90]. По мнению же Ю.В. Гущевой, медиация способствует социальной реабилитации правонарушителя и возвращению его в общество [5, с. 125—126].
Медиация в уголовном судопроизводстве пока неприменима в России на официальном уровне, но предпосылки к этому имеются внушительные исходя из проведенного нами анализа. Важно отметить, что публичный характер отношений, возникающих в результате совершения противоправного деяния, господство императивного метода регулирования в уголовном процессе обусловливают отличие института примирения для разрешения уголовно-правового конфликта от медиации для разрешения иных споров. Поэтому, считаем, нет необходимости в замене института примирения на медиацию, а достаточно дополнить положения статьи 25 УПК РФ нормами, регулирующими порядок примирительного производства, куда в том числе и включить процедуру медиации. Большую работу в этом направлении проделала Л.А. Воско-битова. Ею был разработан доктринальный проект модельного закона субъекта Российской Федерации «О службе примирения» [6, с. 25—30]. Хотя в
настоящее время в уголовно-процессуальном законодательстве не определена сама процедура примирения, но надеемся, что в ближайшее время будут внесены изменения в уголовно-процессуальное законодательство, которые урегулируют саму процедуру примирения с учетом положений о медиации.
Таким образом, развитие института примирения с учетом положений о медиативных способах разрешения спора облегчит работу следователям, дознавателям и судьям, что является действенным способом оптимизации судебной нагрузки посредством уменьшения дел в судах и что, в свою очередь, позволит повысить качество правосудия и обеспечить надежные гарантии прав граждан на судебную защиту.
Примечания
1. Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации): федеральный закон от 27 июля 2010 г. № 193-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2010. № 31, ст. 4162.
2. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. СПб., 1996. (Печатается по третьему изданию, СПб., 1910). Т. 1.
3. Воскобитова Л.А. Перспективы развития института примирения сторон в уголовном судопроизводстве России // Мировой судья. 2007. № 1.
4. АрутюнянА.А. Медиация в уголовном процессе. М., 2013.
5. Гущева Ю.В. Примирительная процедура в праве (доктрина, практика, техника): монография / под науч. ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2013.
6. Воскобитова Л.А. Доктринальный проект Модельного закона субъекта Российской Федерации «О службе примирения» // Мировой судья. 2007. № 1.
Notes
1. On an Alternative Procedure of Dispute Resolution with the Participation of an Intermediary (Mediation): federal law of 27 July, 2010 № 193-FZ // Collection of legislative acts of the RF. 2010. № 31, art. 4162.
2. Foynitskiy I.Y. Course of criminal legal proceedings. St. Petersburg, 1996. (Write on the third publication, SPb., 1910).
3. Voskobitova L.A. Prospects of development of the institution of conciliation of the parties in criminal proceedings in Russia // Justice of the peace. 2007. № 1.
4. ArutyunyanA.A. Mediation in criminal procedure. Moscow, 2013.
5. Guscheva Y.V. The conciliation procedure in law (the doctrine, practice, technique): the monograph / ed. by V.M. Baranov. Nizhny Novgorod, 2013.
6. Voskobitova L.A. The draft of the Model law of a subject of the Russian Federation «On the service of conciliation» (illustrating the doctrine) // Justice of the peace. 2007. № 1.
