CC BY
6
Сонографическое исследование кожи у пациентов с ОС позволяет без дополнительных финансовых и технических вложений проводить стандартизированную неивазивную оценку выраженности активности и атрофических изменений, в том числе для решения вопроса тактики ведения пациента, оценки результатов терапии, мониторинга течения заболевания.
Л И Т Е Р А Т У Р А
дию атрофии сонография оказалась более чувствительным методом.
Заключение
При ОС имеет место четкий параллелизм между сонографическим и гистологическим паттернами. Это дает основания утверждать, что сонографический метод вполне может использоваться для определения стадии патологического процесса и выраженности изменений при ОС во все стадии патологического процесса.
Для этого могут использоваться следующие критерии: утолщение и
повышение эхогенности дермы, «размытость» границы комплекса дерма/ гиподерма, мелкие очаги пониженной эхогенности (как в дерме, так и на границе с гиподермой), а также отек гиподермы соответствуют активной стадии ограниченной склеродермии. При формировании фиброза может наблюдаться как истончение комплекса дерма/ гиподерма, так и увеличение толщины дермы при повышении их эхогенности. Истончение комплекса дерма/гиподерма при понижении эхогенности гиподермы соответствует стадии атрофии.
1. Бакалец Н.Ф., Порошина Л.А. // Проблемы здоровья и экологии. - 2018. - Т4, №58. - С.9—15.
2. Панкратов О.В., Порошина Л.А. // Здравоохранение. - 2019. - №6. - С.28-38.
3. Порошина Л.А., Бакалец Н.Ф., Юрков-ский А.М. // Проблемы здоровья и экологии. -2020. - №2. - С.57-64.
4. Порошина Л.А., Рублевская Е.И. // Дерматовенерология. Косметология. - 2021. - Т7, №2. -С.185-188.
5. Юрковский А.М., Порошина Л.А., Ачинович С.Л. // Здравоохранение. - 2021. - №3. - С.56-60.
6. Careta M.F, Romiti R. // Anais Brasileiros de Dermatología. - 2015. - Vol.90, N1. - Р.62-73.
7. Li S.C., Liebling M.S., Haines К.А. // Rheumatol. (Oxford). - 2007. - Vol.46, N8. - Р.1316-1319.
8. Li S.C., Liebling M.S., Ramji FG., et al. // Pediatric Rheumatol. - 2010. - N8. - Р.14.
9. Lis-Swi^ty A., Janicka I., Skrzypek-Salamon A., Brzeziñska-Wcislo L. // J. Eur. Acad. Dermatol. Venereol. - 2017. - Vol.31, N1. - Р.30-37.
10. Nezafati K.A., Cayce R.L., Susa J.S., et al. // Arch. Dermatol. - 2011. - Vol.147, N9. - Р.1112-1115.
11. Nouri S., Jacobe H. // Curr. Rheumatol. Rep. -2013. - N15. - Р.308.
12. Porta F., Kaloudi O., Garzitto А., et al. // Mod. Rheumatol. - 2014. - Vol.24, N5. - Р.869-873.
Поступила 14.04.2022 г.
Сравнительное исследование краевой адаптации и апикального герметизма биокерамического эндогерметика
Манак Т.Н., Клюйко К.Г.
12-я городская клиническая стоматологическая поликлиника, Минск
Manak T., Kliuiko X.
12th City Clinical Dental Polyclinic, Minsk
Comparison evaluation of marginal adaptation and apical sealing ability of bioceramic sealer
Резюме. Представлены результаты исследования апикального герметизма и краевой адаптации биокерамического эндогерметика в сравнении с силерами на основе эпоксидной смолы и цинкоксид-эвгеноловыми обтурационными материалами. Также показано сравнительное изучение плотности корневой пломбы, процентное содержание пор и пустот. Биокерамический силер продемонстрировал сравнительно лучшую краевую адаптацию на 3 разных уровнях апикальных срезов.
Ключевые слова: краевая адаптация, эндодонтическое лечение, эндогерметик, цинкоксид-эвгеноловый силер, биокерамический силер, полимерные обтурацинные материалы, апикальный герметизм, обтурация.
Медицинские новости. — 2022. — №10. — С. 42-47. Summary. The article presents the result of evaluation of apical sealing ability and marginal adaptation of bioceramic sealer in comparison with epoxy resine sealer and zinc oxide eugenol sealer. A study the percentage of gaps and voids is also presented. The bioceramic sealer showed comparatively better marginal adaptation at 3 different levels of apical sections.
Keywords: marginal adaptation, endodontics treatment, seale, bioceramic seale, zinc oxide eugenol seale, epoxy resine sealer; apical sealing, obturation. Meditsinskie novosti. - 2022. - N10. - P. 42-47.
На положительный долгосрочный результат эндодонтического лечения влияет несколько факторов: доскональная хемомеханическая обработка, качественная обтурация, а также полноценное постэндодонтическое восстановление зуба [1, 5]. Основной целью эндодонтического лечения является уничтожение бактериального компонента и предотвращение последующей микробной контаминации канально-корневой системы. Однако стопроцентная элиминация микроорганизмов в эндопространстве на практике не может быть достигнута из-за сложности анатомии канально-корневой системы зуба [1, 15, 36]. Поэтому даже после полноценной механической и медикаментозной обработки остаются места, где все еще могут наблюдаться остатки пульповой ткани, дебрис и микроорганизмы. Впоследствии бактерии и их метаболиты могут распространяться в околоверхушечные ткани, вызывая там воспалительный процесс, или же наоборот, из уже имеющейся зоны периапикальной деструкции стремиться во внутриканаль-ное пространство по системе микропор и незапломбированных канальцев [31].
В своем исследовании J.I. Ingle и со-авт. (2008) провели рентгенологический анализ успеха эндодонтического лечения и выявили, что 58% всех неудач были вызваны неполным пломбированием корневых каналов и, как следствие, микроподтеканием микроорганизмов, возникающим как из-за некачественного взаимодействия между гуттаперчей и си-лером, так и неполноценной интеграции эндогерметиков в дентинные канальцы корня зуба [17, 18, 30].
Известно, что бактерии ротовой полости при неадекватной коронковой герметизации могут контаминировать корневой канал по всей его длине в течение 30 дней после обтурации, в то время как эндотоксины Actinobacillus actinomycetemcomitans можно наблюдать в обтурированных корневых каналах в течение уже 20 дней [18, 30]. Поэтому одна из основных задач эндодонтического лечения - реализация трехмерной об-турации для обеспечения качественного герметизма внутри канально-корневой системы, а также всех сообщений корневого канала с периодонтальным пространством, особенно в его апикальной части [10, 29, 35]. Важным фактором долгосрочного успеха эндодонтического лечения является 3D-обтурация каналь-но-корневой системы на апикальном, латеральном и корональном уровнях [1]. В настоящее время в стоматологи-
ческой практике широко применяются различные методы обтурации корневых каналов: латеральная конденсация холодной гуттаперчи, метод одного штифта, пломбирование корневых каналов термопластифицированной (разогретой) гуттаперчи, техника непрерывной волны, система «Термафил» и др.
Для качественного осуществления этапа обтурации рекомендуется использовать твердый носитель, гуттаперчевый штифт в комбинации с эндогерметиком, призванным заполнить микронеровности и пустоты на границе «штифтовая основа - дентин корня» и запечатать дополнительные канальцы и их анастомозы [1, 12, 22]. Качественной краевой адаптации внутриканальной пломбы можно добиться за счет образования химической связи между герметиком и дентином корня зуба, а также при некотором объемном расширении материала во время отверждения.
В настоящее время на рынке представлен большой спектр эндогермети-ков, среди которых наиболее популярны силеры на основе цинкоксид-эвгенола, гироксида кальция, смол (эпоксидной и метакрилатной), стеклоиономерные цементы, биокерамические эндогерме-тики [1, 3].
В литературе можно встретить противоречивые данные о связи степени апикального герметизма с герметизирующей способностью эндодонтиче-ских материалов. Некоторые авторы утверждают, что между свойствами материала и апикальным герметизмом нет связи, другие говорят об обратном. Гроссман в свое время описал свойства, которыми должен обладать идеальный эндогерметик. Среди них можно выделить хорошую адгезию к стенкам корневого канала, отсутствие усадки в процессе отверждения, нерастворимость в тканевых жидкостях, биосовместимость и др. [1].
Золотым стандартом эндогермети-ков считается AH Plus - силер на основе эпоксидной смолы. Он обладает такими характеристиками, как высокая прочность сцепления с дентином, рентгено-контрастность, текучесть, стабильность размеров, низкая растворимость [3]. AH Plus (Dentsply Maillefer, Ballaigues, Switzerland) - силер на основе эпоксидной смолы, используемый в комбинации с гуттаперчей, представлен системой «паста - паста». Толщина пленки AH Plus составляет по разным источникам 10,6-26 нм, что явно ниже значения,
установленного ISO-стандартом для обтурационных материалов (50 нм) [32]. Часть исследований демонстрирует хорошее краевое прилегание силера AH Plus к стенкам корневого канала. Такая адаптация AH Plus обусловлена его химической связью с открытыми аминогруппами в коллагене, тем самым образуя ковалентные связи между эпоксидной смолой и матриксом дентина [6, 7, 14, 32, 33].
Недавно представленные клинической стоматологией биокерамические эндогерметики обладают гидрофильными свойствами, используя внутриканаль-ную влагу как инициирующий компонент реакции отверждения, создавая при этом щелочную среду (pH 12). Данные материалы биосовместимы, химически стабильны, не дают усадки в процессе отверждения, обладают адгезией к дентину корня зуба и демонстрируют прекрасные физические характеристики в комбинации с антибактериальными свойствами благодаря своему высокощелочному pH. К их составным компонентам можно отнести силикат кальция, монофосфат кальция, ги-дроксид кальция, а также различные наполнители [13, 38]. Гидрофильность, небольшой размер частиц, химическая адгезия к дентину корня зуба, объемное расширение материала на 0,2% - эти характеристики объясняют отсутствие микропустот между силером и стенками корневого канала [2, 20, 32].
В своем исследовании Hachem и со-авт. выявил лучшую пенетрацию биокерамического силера в дентинные трубочки, нежели AH р^, исследуя центральные резцы верхней челюсти в комбинации с гуттаперчей в технике одного штифта [2]. Возможное объяснение этому - отличие в размере частиц материалов. AH Plus содержит более крупные частицы вольфрамата кальция со средним размером 8 нм и оксид циркония размером 1,5 нм, которые не всегда с легкостью могут проникать в небольшие канальцы дентина апикальной трети корня. Биокерамический силер имеет наименьший размер частиц в среднем 0,2 нм, что способствует легкому проникновению материала [25].
Gomes, Zhou и Weller и соавт. в своих исследованиях обнаружили, что биокерамические эндогерметики демонстрируют лучшую герметизирующую способность, меньшую утечку красителя и более высокие показатели текучести материала по сравнению с AH Plus [15, 34, 39].
Используя метод фильтрации жидкости и сканирующую электронную микроскопию, Zhang и соавт. (2о09) исследовали апикальную герметизирующую способность биокерамического си-лера (техника одного штифта) и AH Plus (метод непрерывной волны), в котором оба материала были эквивалентны по показателям утечки жидкости [37].
В сравнительном исследовании Bouillaguet и соавт. (2018), направленном на изучение микроподтекания биокерамического силера, AH Plus и Epiphany, биокерамический силер и Epiphany показали лучшие результаты [11].
Shi и соавт. (2015) сравнили апикальную герметизирующую способность биокерамического пломбировочного материала (iRoot FS, BioCeramix Inc., Ванкувер, Канада) с МТА и обнаружили, что образцы, заполненные iRoot FS, демонстрируют меньшую микроинфильтрацию по сравнению с образцами МТА [28].
Asawaworarit и соавт. (2020) в исследовании краевого герметизма методом фильтрации жидкости биокерамический силер показал лучшую адаптацию и высокую пенетрацию в дентинные трубочки в сравнении с AH Plus, особенно в апикальной трети корня [8].
Герметизирующая способность эн-догерметиков может быть изучена при использовании метода проникновения красителя, радиоизотопов, бактерий и их эндотоксинов. Кроме того, могут быть использованы методы фильтрации жидкости, электрохимический и флуоро-метрический анализ, а также стереоми-кроскопия и сканирующая электронная микроскопия.
Matloff и соавт. (1982) провели сравнительное исследование глубины проникновения красителя метиленового синего с радиоизотопами углерода, хлорида кальция и йода, в котором наилучший результат продемонстрировал первый образец. Также к преимуществам красителя отнесли его растворимость в воде и удобство использования благодаря точному визуальному обнаружению. Таким образом, в настоящем исследовании в качестве маркера апикального просачивания использовали 1 % раствор красителя метиленовый синий [20].
Цель исследования - провести количественную оценку и сравнительный анализ герметизирующей способности биокерамических эндогерметиков.
Материалы и методы
Герметичность пломбирования корневых каналов эндогерметиками изучалась
in vitro с определением апикального просачивания и краевого прилегания об-турационных материалов. Исследования проводились на кафедре морфологии человека, а также на кафедре эндо-донтии Белорусского государственного медицинского университета на базе Республиканской клинической стоматологической поликлиники.
Апикальное просачивание определяли измерением глубины пенетрации анилиновых красителей в корневых каналах через апикальное отверстие (Ch.M. Oliver, 1998).
Исследование проводилось на однокорневых зубах фронтальной группы с прямыми корнями, экстрагированных по ортодонтическим показаниям либо в результате их подвижности (III, IV степень подвижности по Энтину). Зубы с незавершенным формированием корней, с признаками кариозного процесса или резорпции, с трещинами или предшествующим эндодонтическим лечением удалены из исследования. Образцы зубов были очищены от связочного аппарата и зубных отложений, а для удаления органических элементов корни помещали в гипохлорит натрия на 2 часа. С помощью алмазного диска под воздушно-водяным охлаждением во всех образцах проведена коронарная сепарация.
Для стандартизации исследования длина образцов корней зубов составила 12 мм. Перед непосредственным использованием для предотвращения дегидратации образцы корней зубов хранились в физиологическом растворе.
Механическая обработка корневого канала проводилась с помощью системы Azure System E3 (Dentsply) и EndoMo-tor X (Dentsply) по технике «CrownDown», мастер-файл №40, 4% конусность (40.04). Размер апикального отверстия стандартизирован до файла №40. После использования каждого инструмента выполнялась медикаментозная обработка канала 3% раствором гипохлорита натрия (Белодез) и 17% раствором ЭДТА (Эндожи №2). Далее корневые каналы высушивали и проводили обтурацию. После обтурации цервикальная часть корневого канала закрывалась стекло-иономерным цементом.
Для сравнительного изучения апикального просачивания красителя были подготовлены следующие контрольные группы (по 5 образцов в каждой группе):
- группа А - позитивный контроль: корневые каналы герметично запечатаны воском и покрывным лаком;
- группа Б - негативный контроль: корневые каналы оставили открытыми.
В зависимости от материала и метода обтурации образцы разделены на 3 группы исследования (по 10 корней в каждой группе):
- группа 1 - биокеамический силер (Sure-Seal Root, Sure Dent corporation, Корея) + конусная гуттаперча (холодная гидравлической конденсация);
- группа 2 - силер на основе эпоксидной смолы (AH Plus, Dentsply, Германия) + конусная гуттаперча (латеральная конденсация);
- группа 3 - цинкоксид-эвгеноловый силер (Гуттасилер, Omega Dent, Россия) + конусная гуттаперча (латеральная конденсация).
Контроль обтурации проводили рентгенологически, а для полного завершения процесса отверждения силера полученные образцы выдерживали в термостате 72 часа в 100% влажности при температуре 37 °С. С целью имитации условий тканей периодонта образцы были помещены во флористическую губку «Oasis».
Далее зубы всех групп исследования покрывались двумя слоями лака, за исключением 2 мм апикальной части корня. Зубы из группы позитивного контроля покрывались лаком полностью, а из группы негативного - не покрывались вовсе. В следующий этап образцы помещали в 1% раствор метиленового синего на 48 часов при комнатной температуре.
По истечении времени зубы промывали под проточной водой в течение 15 минут, после чего с помощью скальпеля с их поверхности были удалены слои лака. Далее использовали методику получения продольных срезов зубов [4]. Из просвета корневого канала зондом удаляли пломбировочный материал для последующего изучения глубины апикального просачивания красителя вдоль основного корневого канала. Полученные образцы помещали в формы с силиконовой слепочной массой.
Для изучения краевого прилегания эндогерметиков их предварительно смешивали с красителем в соотношении 0,1 мг/мл и после механической и медикаментозной обработки, описанной выше, проводили пломбирование каналов. Были сформированы 3 группы сравнения (по 10 корней в каждой группе):
- группа 1 - биокеамический силер + конусная гуттаперча (холодная гидравлическая конденсация);
OaiSQBiD Глубина апикального просачивания красителя в группах сравнения
1руппа (n образцов) Количество образцов с пенетрацией красителя, % 1лубина пенетрации красителя, мкм
Me [Q25%-Q75%] min; max
B (n=10) 40 0 [0-81,6] 0; 146,9
Г (n=10) 60 122,4 [0-277,6] 0; 351,1
Д (n=10) 100 396,3 [179,8-904,5] 139; 1252,8
цабЗиЦцЭ Результаты анализа краевой адаптации эндогерметиков
Группа (n образцов) Количество образцов с выявленной зоной отрыва материала от дентина, абс./% (95% ДИ) Соотношение зон отрыва эндогерметика к периметру КК на поперечном срезе
Me [Q25%-Q75%] min; max
А (n=30) 11/36,7% (20,6-56,1) 0 [0-2,7] 0; 5,2
Б (n=30) 12/40% (23,2-59,3) 0 [0-2,4] 0; 4,9
В (n=30) 17/56,7% (37,7-74) 2,7 [0,0-5,3] 0; 12,4
- группа 2 - силер на основе эпоксидной смолы + конусная гуттаперча (латеральная конденсация);
- группа 3 - цинкоксид-эвгеноловый силер + конусная гуттаперча (латеральная конденсация).
Для полного завершения процесса отверждения силера полученные образцы хранились 72 часа в 100% влажности при температуре 37 °С. Для имитации условий тканей периодонта образцы были помещены во флористическую губку «Oasis». Далее осуществляли распил корня перпендикулярно продольной оси зуба на расстоянии 2, 4, 6 мм от апекса. Полученные образцы помещали в формы с силиконовой слепочной массой. Продольные и поперечные срезы зубов изучали методом оптической микроскопии с помощью микроскопов ZeissAxiolab с цифровой камерой LevenhukC310 NG. Для измерения глубины проникновения красителя вдоль продольной оси зуба, а также для анализа площади имеющихся пор и зон отрыва эндогерметиков от дентина корня на поперечном срезе зуба использовали программу ImageJ.
Процедуры статистического анализа результатов исследования выполнялись с использованием программ STATISTICA 10.0 (StatSoft inc.). Описание количественных признаков в группах с распределением, отличным от нормального, представлялось в виде медианы (Ме) и границ интеркван-тильного отрезка с применением процен-тилей [Q25%-Q75%]. Для сравнения двух независимых групп применялся критерий Манна - Уитни (Mann - Whitney test, U).
Результаты и обсуждение
Исследование выявило высокую степень пенетрации красителя в образ-
цах группы позитивного контроля (А), в то время как в образцах негативного контроля (Б) в области корневого канала краситель не регистрировался.
Изучены продольные срезы зубов трех основных групп сравнения (в зависимости от материала и метода обтура-ции) и степени апикального просачивания красителя вдоль основного корневого канала (табл. 1).
Реже всего пенетрация красителя наблюдалась в группе биокерамического силера (1) - 40% случаев, при этом регистрируются самые низкие значения глубины апикального просачивания красителя - от 0 до 146,9 мкм, медианное значение Ме=0 [0-81,6] мкм. Сравнительно низкие показатели апикального просачивания зафиксированы и в группе силера на основе эпоксидной смолы (2) - крайние границы 0,0-351,1 мкм, медианное значение Ме=122,4 [0-277,6] мкм. Статистически значимых различий между группами 2 и 3 не выявлено (и=29,5, Z=-1,616, р=0,106).
Наибольшая глубина пенетрации красителя выявлена в группе цинкоксид-эвгенолового силера (3), в которой 100% исследуемых образцов имели апикальное просачивание, а значения показателей глубины - от 139 до 1252,8 мкм, Ме=396,6 [179,8-904,5] мкм. Различия между группами 1 и 3 (и=1,0, Z=-3,715, р<0,001), а также 2 и 3 (и=15,0, Z=-2,618, р=0,009) статистически подтверждены.
Для анализа площади имеющихся пор и пустот в пломбировочном материале отдельно измеряли площадь корневого канала и площадь всех пор, после чего определяли их процентное
соотношение и оценивали полученные данные между группами сравнения.
В группе 1 из 30 наблюдений поры и щели отмечались лишь в 1 образце на уровне 6 мм от апекса, их доля от всей площади корневых каналов составила 0,19%. В группе 2 в двух образцах имелись поры и пустоты - на уровне 4 мм (0,33%) и 6 мм (0,17%). В группе 3 доля зубов, имеющих поры и пустоты в обту-рационном материале, составила 16,7% (5 образцов), минимальное значение доли составило 0,2%, максимальное -1,4%.
Сравнительный анализ краевой адаптации пломбировочного материала проводили определением соотношения зон отрыва эндогерметика от дентина корня к периметру корневого канала на поперечном срезе (табл. 2).
В группе биокерамического эндогерметика (1) и силера на основе эпоксидной смолы (2) визуальное нарушение краевого прилегания выявлено в 11/36,7% (20,6-56,1) и 12/40,0% (23,2-59,3) случая соответственно. Наибольшее число образцов с выявленным отрывом материала от дентина корня зарегистрировано в группе 3 (цинк-оксид-эвгеноловый силер) - 17/56,7% (37,7-74) случая.
Диапазон значений процентного содержания зон с нарушением краевой адаптации материала в группе 1 находится в пределах от 0 до 5,2%, медианное значение Ме=0% [0-2,7]. Минимальное и максимальное значение процентного содержания участков отрыва материала в группе 2 - 0-4,9%, Ме=0% [0-2,4]. Наибольший диапазон значений доли зон с нарушением краевого прилегания выявлен в группе 3 - от 0 до 12,4%, медианное значение Ме=2,4% [0-5,3].
Медианные значения процентного содержания участков отрыва материала на уровне 2, 4 и 6 мм находятся в диапазоне от 0 до 3,9%, при этом статистически значимых различий между результатами на разных уровнях срезов выявлено не было (p>0,05).
При попарном сравнении групп 1 и 2 статистически значимых различий не установлено (U=442, Z=-0,127, p=0,899), однако при сравнении групп 1 и 3 различия статистически значимы (U=302,5, Z=-2,360, p=0,018), Kruskal -Wallis test H (2, n=90) =7,570852 p=0,0227, с поправкой Бонферрони ркрит.=0,025.
Для изучения краевой адаптации эндогерметиков применяли краситель метиленовый синий. Благодаря его
низкому молекулярному весу, схожему таковому микроорганизмов корневого канала и их метаболитов, он способен проникать глубоко в микрощели и пустоты, если таковые имеются на границе соединения «пломба - дентин» [16, 20, 21, 24, 26, 27].
В данном исследовании использовали положительный и негативный контроль. Цель использования положительного контроля состоит в том, чтобы продемонстрировать способность метода выявлять пустоты при отсутствии пломбировочного материала в корневом канале. В противопоставление ему также применяли негативный контроль для проверки способности изолирующего лака предотвращать проникновение красителя через основной корневой канал и латеральные отверстия. Результаты исследования образцов контрольных групп показали, что в негативном контроле заметного проникновения красителя в глубину канала выявлено не было. В то же время в положительном наблюдалась высокая степень апикального просачивания, демонстрирующая правильное выполнение методики с использованием красителя.
Низкие показатели апикального просачивания красителя в группе с биокерамическим эндогерметиком можно объяснить такими его положительными физическими свойствами, как хорошая текучесть и размерная стабильность материала в соответствии с характеристиками по ISO. Этот вывод согласуется с результатами исследования Zhou и соавт. (2013), которые выявили лучшую текучесть и меньшую толщину пленки биокерамических материалов в сравнении с AH Plus, Gutta Flow и Thermaseal [39]. Более того, щелочная среда, создаваемая побочными продуктами реакции отверждения биокерамических эндогерметиков, может способствовать проникновению материала в дентинные канальцы благодаря денатурации ден-тинных коллагеновых волокон [9].
Лучшая герметичность биокерамического силера также объяснима особенностями процесса отверждения материала, при котором наблюдается увеличение объема эндогерметика на 0,3% [19]. В противопоставление этому материалы на основе эпоксидной смолы могут, наоборот, давать усадку около 2% объема. Такое расширение в объеме биокерамических силеров обусловлено способностью материала в присутствии влаги образовывать нанокальциевый
силикат (гидрофильный компонент), который не дает усадки [6, 32]. Более того, благодаря гидроксиапатиту, побочному продукту реакции отверждения, биокерамический силер способен образовывать химическую связь с дентином корня зуба [19].
Биокерамический силер имеет наименьший размер частиц - в среднем 0,2 нм, что облегчает их проникновение в дентинные канальцы [45], а также способствует качественному герметизму всех ответвлений корневого канала [6]. В сравнении с ним силер AH Plus содержит более крупные частицы вольфра-мата кальция со средним размером 8 нм и оксид циркония размером 1,5 нм, которые не всегда с легкостью проникают в небольшие канальцы дентина апикальной трети корня. В то же время AH Plus имеет некоторую кислотность, что может ограничивать его адаптацию к дентину. Также AH Plus содержит в своем составе полимер, который дает определенную усадку при полимеризации, что может привести к отрыву материала от поверхности соединения. Вероятнее именно с этими характеристиками связаны лучшие показатели апикального герметизма биокерамических эндогерметиков в сравнении с силером на основе эпоксидной смолы и цинкоксид-эвге-ноловыми материалами.
Таким образом, при изучении апикального герметизма пенетрация красителя реже всего наблюдалась в группе биокерамического силера - 40% случаев, при этом регистрируются самые низкие значения глубины апикального просачивания красителя - от 0 до 146,9 мкм, медианное значение Ме=0 [0-81,6] мкм.
Анализ количества пор и пустот в обтурационном материале выявил наименьшее количество образцов с порами и наименьшую площадь пустот в группе биокерамического силера - из 30 наблюдений поры и пустоты отмечались лишь в 1 образце на уровне 6 мм от апекса, их доля от всей площади корневых каналов составила 0,19%.
В группе биокерамического эн-догерметика визуальное нарушение краевого прилегания корневой пломбы к дентину выявлено в 11/36,7% (20,6-56,1) случая, диапазон значений процентного содержания зон с нарушением краевой адаптации материала находится в пределах от 0 до 5,2%, медианное значение Ме=0% [0-2,7]. При сравнении
краевой адаптации в группах образцов, обтурированных биокерамическим эндогерметиком и силером на основе эпоксидной смолы, статистически значимых различий не установлено (U=442, Z=-0,127, p=0,899).
Заключение
Биокерамический силер демонстрирует превосходный апикальный герме-тизм и краевую адаптацию благодаря их возможности проникать в дентинные канальцы при денатурации дентинных коллагеновых волокон, а также благодаря небольшому размеру частиц и некоторому увеличению объема эндо-герметика в процессе отверждения. Результаты проведенного исследования демонстрируют высокую герметизирующую способность биокерамического эндогерметика в сравнении с силерами на основе эпоксидной смолы и цинк-оксид-эвгенола.
Л И Т Е Р А Т У Р А
1. Коэн С., Бернс Р. Эндодонтия / под ред. А.М. Соловьевой. - СПб, 2016. - C.340-378.
2. Манак Т.Н., Клюйко К.Г. // Современная стоматология. - 2020. - №3 (80). - С.11-17.
3. Современные эндогерметики для эндодонтиче-ского лечения зубов: Метод. реком. / Г.Г. Чистякова. - Минск, 2007. - 20 с.
4. Способ получения продольных срезов корней зубов / Т.Н. Манак, О.С. Савостикова, К.Г. Клюйко. Рационализаторское предложение БГМУ №11 от 18.05.2018.
5. Юдина Н.А. // Современная стоматология. -2012. - №2. - С.12-18.
6. Al-Haddad A., Abu Kasim N.H., Che Ab. Aziz Z.A. // Dent. Mater. J. - 2015. - Vol.34, N4. - P.516-521.
7. Almeida J.IF, Gomes B.P., Ferraz C.C., et al. // Int. Endod. J. - 2007. - Vol.40, N9. - P.692-699.
8. Asawaworarit W., Pinyosopon T, Kijsamanmith K. // J. Dent. Scie. - 2020. - N15. - P.186-192.
9. Balguerie E., van der Sluis L., Vallaeys K., Gurgel-Georgelin M., Diemer F // J. Endod. - 2011. - Vol.37, N11. - P.1576-1579.
10. Barrieshi K.M., Walton R.E., Johnson WT, Drake D.R. // Oral. Surg. Oral. Med. Oral. Pathol. Oral. Radiol.Endod. - 1997. - Vol.84, N3. - P.310-314.
11. Bouillaguet S., Shaw L., Barthelemy J., Krejci I., Wataha J.C. // Int. Endod. J. - 2008. - Vol.41. -P.219-226.
12. Camilleri J., Gandolfi M.G., Siboni F, et al. // Int. Endod. J. - 2011. -Vol.44, N1. - P.9-21.
13. Candeiro GT, Correia FC., Duarte M.A., Ribeiro-Siqueira D.C., Gavini G. // J. Endod. - 2012. -Vol.38. - P.842.
14. Gandolfi M.G., Prati C. // Int. Endod. J. - 2010. -Vol.43, N10. - P.889-901.
15. Gomes-Filho J.E., Moreira J.V., Watanabe S., et al. // J. Appl. Oral. Sci. - 2012. - Vol.20, N3. -P.347-351.
16. Hammad M., Qualtrough A., Silikas N. // J. Endod. - 2009. - Vol.35, N4. - P.541-544.
17. Ingle J.I., Bakland L.K., Baumgartner J.C. Endodontics. - 6th ed. - Hamilton, 2008. - P.1053-1087.
18. Khayat A., Lee S.J., Torabinejad M. // J. Endod. -1993. - Vol.19, N9. - P.458-456.
19. Kossev D., Stefanov V // Res. Ceram. Based Sealers. - 2009. -N1. - P.42-48.
20. Matloff I.R., Jensen J.R., Singer L., Tabibi A. // Oral. Surg. Oral. Med. Oral. Pathol. - 1982. -Vol.53. - P.203-208.
21. Mokhtari H., Shahi S., Janani M., et al. // Iran. Endod. J. - 2015. - N10. -P.131-134.
22. Oliver C., Abbott P. // Int. Endod. J. - 2001. -Vol.34, N8. - P.637-644.
23. Orstavik D. // Endod. Top. - 2005. - N12. - e38.
24. Patel D., Sherriff M., Ford T, Watson T, Mannocci F // Int. Endod. J. - 2007. - Vol.40, N1. - P.67-71.
25. Primus CM. Products and distinctions / J. Camilleri, ed. Mineral trioxide aggregate in dentistry: from
preparation to application. - London, 2014. - 151 p.
26. Rita C., Kalyan S., Kala M., Biji B. // Endodontol. -2014. - N26. - P.270-278.
27. Sevimay S., Kalayci A. // J. Oral. Rehabil. -2005. - Vol.32, N2. - P.105-110.
28. Shi S., Zhang D.D., Chen X., Bao Z.F, Guo YJ. // Iran Endod. J. - 2015. - N10. - P.99-103.
29. Singh H., Markan S., Kaur M., et al. // Dent. Open J. - 2015. -Vol.2, N1. - P.32-37.
30. Trope M., Chow E., Nissan R. // Endod. Dent. Traumatol. - 1995. -Vol.11, N2. - P.90-94.
31. Tsesis I., Goldberger T, Taschieri S., et al. // J. Endod. - 2013. - Vol.39, N12. - P.1510-1515.
32. Tyagi S, Mishra P Tyagi P. // Eur J Gen Dent. -2013. - N2. - P.199-218.
33. Viapiana R., Flumignan D.L., Guerreiro TJ.M., et
al. // Int. Endod. J. - 2014. - Vol.47, N5. - P.437-448.
34. Weller R.N., Tay K.C., Garrett L.V., et al. // Int. Endod. J. - 2008. - Vol.41, N11. - P.977-986.
35. Wolanek G.A., Loushine R.J., Weller R.N., Kimbrough W.F, Volkmann K.R. // J. Endod. - 2001. -Vol.27, N5. - P.354-357.
36. Wu M.K., van der Sluis L.W.M., Wesselink P.R. // Int. Endod. J. - 2003. - Vol.36. - P.218.
37. Yan Huang, Kaan Orhan, Berkan Celikten, et al. // J. Appl. Oral. Sci. - 2018. - N26. - e20160584.
38. Zhang H., Shen Y, Ruse N.D., Haapasalo M. // J. Endod. - 2009. -N35. - P.1051.
39. Zhou H.M., Shen Y, Zheng W., et al. // J. Endod. -2013. - Vol.39, N10. - P.1281-1286.
Поступила 16.06.2022 г.
Клинические и функционально-метаболические особенности больных с хроническими гепатитами, перенесших СОУЮ-1Э
Закирходжаев Ш.Я., Паттахова М.Х., Солихов М.У., Муталов С.Б.
Ташкентская медицинская академия, Узбекистан
Zakirkhodjaev ShYa., Pattakhova M.Kh., Solikhov M.U., Mutalov S.B.
Tashkent Medical Academy, Uzbekistan
Clinical and functional-metabolic features of patients with chronic hepatitis and history of COVID-19
Резюме. В научных исследованиях по изучению последствий COVID-19 сообщается, что у 14-53% заболевших выявлялись признаки слабого и умеренного повреждения печени: повышение уровня аминотрансфераз, гипопротеинемия, увеличение протромбинового времени. Тяжелое течение заболевания было связано с признаками поражения печени. Обострение ранее существовавшей хронической болезни печени приводит к более тяжелому течению COVID-19-инфекции. Прямое действие вируса SARS-CoV-2 может непосредственно поражать клетки печени, что подтверждается обнаружением повышенной экспрессии рецепторов АПФ-2 в холангиоцитах. Пациенты с далеко зашедшими стадиями хронических диффузных заболеваний печени имеют более высокий риск инфицирования вследствие иммунных нарушений, обусловленных наличием цирроза. Целью исследования являлось изучение клинических и функционально-метаболических особенностей больных с хроническими гепатитами, перенесших COVID-19. Ключевые слова: хронические гепатиты, COVID-19, воспаление, повреждение.
Медицинские новости. — 2022. — №10. — С. 47—50. Summary. Scientific research data on COVID-19 shows that 14-53% of patients have signs of mild-to-moderate liver damage: increased levels of aminotransferases, hypoproteinemia, increased prothrombin time. Severity of COVID-19 cases are correlated with extensity of liver damage. On the other hand, prior to infection, active liver disease increased the severity of the infection. SARS-CoV-2 has a feature of direct damage of the hepatocytes which is explained by presence of angiotensin converting enzyme 2 receptors in the cholangiocytes. Patients with chronic diffuse and advanced liver diseases are at higher risk of infection due to cirrhosis affect on immune mechanisms. The objective of this study was studying of clinical, functional and metabolic features of patients with chronic hepatitis and a history of COVID-19. Keywords: chronic hepatitis, COVID-19, damage, inflammation. Meditsinskie novosti. - 2022. - N10. - P. 47-50.
Научными данными сегодня доказано, что в группу риска с повышенной вероятностью инфицирования и тяжелого течения коронавирусной инфекции входят пожилые пациенты и лица с хроническими сердечно-сосудистыми заболеваниями, такими как гипертония, ишемическая болезнь сердца и сахарный диабет. О влиянии вируса на другие хронические заболевания, в частности заболевания печени, пока известно меньше. Но сегодня уже понятно, что пациенты с тяжелым фиброзом и циррозом печени, лица после трансплантации печени также
представляют собой уязвимую группу с повышенным риском инфицирования и тяжелым течением COVID-19 [4-7]. В научных исследованиях по изучению ^Ю-19 сообщается, что у 14-53% заболевших выявлялись признаки слабого и умеренного повреждения печени: повышение уровня аминотрансфераз, гипопротеинемия, увеличение протром-бинового времени. Тяжелое течение заболевания было связано с поражением печени [8-13]. Имеются различные механизмы повреждения печени в результате: прямого цитопатического
действия вируса, токсических эффектов лекарственных средств при комплексной терапии COVID-19-инфекции, повышенной активацией иммунной системы (цитокиновый шторм) или гипоксии на фоне поражения легких и миокарда [5]. По данным китайских медиков, у пациентов с COVID-19 в критическом состоянии нередко наблюдаются признаки нарушения функции печени. Поэтому лица с циррозом и COVID-19 подвержены более высокому риску декомпенсации и развитию печеночной недостаточности.
