CC BY
10
второстепенное значение. Частотность информативной и апеллятивной функций в текстах заговоров представлена в таблице 1:
Из 338 заговоров с повествовательным блоком информативная функция реализуется в 293 текстах (89%). Апеллятивная функция отмечена в 45 случая и её частотность в исследуемом материале составляет 11%.
Итак, немецкие заговорные тексты ХН^1 веков характеризуются наличием вариантов блоков внутри их структурной модели. Варианты повествовательного
Библиографический список
блока различаются по форме паремии: развёрнутой и сокращённой. В развёрнутой паремии используется прошедшее время. В сравнительных конструкциях сокращённой паремии наблюдается смена прошедшего времени на настоящее, что обусловливает использование придаточных сравнительных предложений. В ходе анализа коммуникативно-прагматических особенностей повествовательного блока немецких заговорных текстов исследуемого периода были выявлены две функции, реализующиеся в данном блоке: информативная и апеллятивная.
1. Топоров В.Н. Об индоевропейской заговорной традиции (избранные главы). Москва: Наука, 1993.
2. Аржанников М.Ю. Структурные особенности текста средневековых немецких заклинаний. Мир науки, культуры, образования. 2014; 1: 225 - 228.
3. Беседина Н.А. К характеристике восклицательных предложений как особого коммуникативного типа предложений. Герценовские чтения. Иностранные языки: материалы конф., Санкт-Петербург, май 1994 г Санкт-Петербург: Образование, 1994: 21.
4. Мансикка В.Н. Представители злого начала в русских заговорах. Живая старина. 1909; 4; 3 - 30.
5. Большая Российская энциклопедия. Отв. ред. С.Л. Кравец. Москва: Большая Российская энциклопедия, 2014; Т. 25.
6. Zingerle O. von. Segen und Heilmittel aus einer Wolfsthurner Handschrift des XV. Jahrhunderts. Zeitschrift des Vereins für Volksheilkunde. 1891; Bd. 1: 316.
7. Ebermann O. Blut- und Wundsegen in ihrer Entwicklung dargestellt. Palaestra. Untersuchungen und Texte aus der deutschen und englischen Philologie. 1903; Bd. 24: 32.
8. Birlinger A. Besegnungen. Anzeiger für Kunde der deutschen Vorzeit. Organ des germanischen Museums. 1868; Bd. 15, Nr. 12: 395.
9. Карпов В.И. Топикализация как явление фольклорного синтаксиса (на материале немецких лечебных заговоров). Научное наследие Владимира Григорьевича Адмони и современная лингвистика: материалы Международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения В.Г. Адмони, 9 - 13 ноября 2009 года. Санкт-Петербург: Нестор-История, 2009: 125.
10. Адмони В.Г Введение в синтаксис современного немецкого языка. Москва: Изд-во лит-ры на иностранных языках.
11. Бабаева РИ. О прагматических функциях «вставных элементов предложения». Научное наследие Владимира Григорьевича Адмони и современная лингвистика: материалы Международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения В.Г. Адмони, 9 - 13 ноября 2009 года. Санкт-Петербург: Нестор-История, 2009: 40 - 41.
12. Майорова Л.Е. Именительный представления и именительный темы как явления экспрессивного синтаксиса. Диссертация ... кандидата филологических наук. Ленинград, 1984.
13. Познанский Н.Ф. Заговор. Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул. Москва: Индрик, 1995.
14. Brinker K. Linguistische Textanalyse. Eine Einführung in Grundbegriffe und Methoden. Berlin: Erich Schmidt Verlag GmbH & Co., 2005.
15. Schulz M. Beschwörungen im Mittelalter. Einführung und Überblick Heidelberg: C. Winter, 2003.
References
1. Toporov V.N. Ob indoevropejskojzagovornoj tradicii (izbrannye glavy). Moskva: Nauka, 1993.
2. Arzhannikov M.Yu. Strukturnye osobennosti teksta srednevekovyh nemeckih zaklinanij. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2014; 1: 225 - 228.
3. Besedina N.A. K harakteristike vosklicatel'nyh predlozhenij kak osobogo kommunikativnogo tipa predlozhenij. Gercenovskie chteniya. Inostrannye yazyki: materialy konf., Sankt-Peterburg, maj 1994 g. Sankt-Peterburg: Obrazovanie, 1994: 21.
4. Mansikka V.N. Predstaviteli zlogo nachala v russkih zagovorah. Zhivaya starina. 1909; 4; 3 - 30.
5. Bol'shaya Rossijskaya 'enciklopediya. Otv. red. S.L. Kravec. Moskva: Bol'shaya Rossijskaya 'enciklopediya, 2014; T. 25.
6. Zingerle O. von. Segen und Heilmittel aus einer Wolfsthurner Handschrift des XV. Jahrhunderts. Zeitschrift des Vereins für Volksheilkunde. 1891; Bd. 1: 316.
7. Ebermann O. Blut- und Wundsegen in ihrer Entwicklung dargestellt. Palaestra. Untersuchungen und Texte aus der deutschen und englischen Philologie. 1903; Bd. 24: 32.
8. Birlinger A. Besegnungen. Anzeiger für Kunde der deutschen Vorzeit. Organ des germanischen Museums. 1868; Bd. 15, Nr. 12: 395.
9. Karpov V.I. Topikalizaciya kak yavlenie fol'klornogo sintaksisa (na materiale nemeckih lechebnyh zagovorov). Nauchnoe nasledie Vladimira Grigor'evicha Admoni isovremennaya lingvistika: materialy Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii, posvyaschennoj 100-letiyu so dnya rozhdeniya V.G. Admoni, 9 - 13 noyabrya 2009 goda. Sankt-Peterburg: Nestor-Istoriya, 2009: 125.
10. Admoni V.G. Vvedenie v sintaksis sovremennogo nemeckogo yazyka. Moskva: Izd-vo lit-ry na inostrannyh yazykah.
11. Babaeva R.I. O pragmaticheskih funkciyah «vstavnyh 'elementov predlozheniya». Nauchnoe nasledie Vladimira Grigor'evicha Admoni i sovremennaya lingvistika: materialy Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii, posvyaschennoj 100-letiyu so dnya rozhdeniya V.G. Admoni, 9 - 13 noyabrya 2009 goda. Sankt-Peterburg: Nestor-Istoriya, 2009: 40 - 41.
12. Majorova L.E. Imenitel'nyjpredstavleniya iimenitel'nyjtemy kakyavleniya 'ekspressivnogosintaksisa. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Leningrad, 1984.
13. Poznanskij N.F. Zagovor. Opyt issledovaniya proishozhdeniya irazvitiya zagovornyh formul. Moskva: Indrik, 1995.
14. Brinker K. Linguistische Textanalyse. Eine Einführung in Grundbegriffe und Methoden. Berlin: Erich Schmidt Verlag GmbH & Co., 2005.
15. Schulz M. Beschwörungen im Mittelalter. Einführung und Überblick. Heidelberg: C. Winter, 2003.
Статья поступила в редакцию 28.02.19
УДК 801.52
Kerimov K.R., Doctor of Sciences (Philology), Professor, DSU, (Makhachkala, Russia), E-mail: kerimk@mail.ru
Adamov L.A., MA student, DSU, (Makhachkala, Russia), E-mail: ash-sham@mail.ru
METHODS OF EXPRESSING SIGNS OF IDENTITY / NON-IDENTITY IN THE LAK LANGUAGE. The article explores various ways of expressing signs of identity / non-identity in the Lak language in comparison with the Russian language and other Dagestan languages. The topic of comparison in the national languages of Dagestan is not thoroughly studied, which determines the relevance of this work. The analysis of the illuminated feature of the Lak language is based on a comparison and comparison of the typologies of multi-level units of language related to the semantic field of comparativity. Taking into account the fact that in the Lak language, the degrees of comparison of adjectives are not distinguished, it is interesting to study the use of various attribute words that carry the semantic load of the expression of the studied features, and also the use of various negative particles. The presented material allows to draw conclusions about the main ways of expressing signs of identity / non-identity, similarity / dissimilarity, equality / inequality in the Lak language in the context of the comparative approach.
Key words: Dagestan languages, Lak language, equality / inequality, similarity / dissimilarity, identity / non-identity.
К.Р. Керимов, д-р филол. наук, проф., Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: kerimk@mail.ru
Л.А. Адамов, магистрант, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: ash-sham@mail.ru
СПОСОБЫ ВЫРАЖЕНИЯ ПРИЗНАКОВ ИДЕНТИЧНОСТИ/НЕИДЕНТИЧНОСТИ В ЛАКСКОМ ЯЗЫКЕ
В статье исследуются различные способы выражения признаков идентичности/неидентичности в лакском языке в сопоставлении с русским языком и другими дагестанскими языками. Тема сравнения в национальных языках Дагестана недостаточно подробно изучена, что определяет актуальность данной работы. Анализ освещаемой особенности лакского языка основан на сопоставлении и сравнении типологий многоуровневых единиц
языка, относящихся к семантическому полю компаративности. С учётом того, что в лакском языке не выделяются степени сравнения прилагательных, представляется интересным изучение использования различных атрибутивных слов, которые несут семантическую нагрузку выражения исследуемых признаков, а также использования различных отрицательных частиц. Представленный материал позволяет сделать выводы об основных способах выражения признаков идентичности/неидентичности, сходства/несходства, равенства/неравенства в лакском языке в русле компаративистического подхода.
Ключевые слова: дагестанские языки, лакский язык, равенство/неравенство, сходство/несходство, идентичность/неидентичность.
В данной статье рассматриваются способы выражения признаков идентичности/неидентичности в лакском языке. Обычно исследователи не находят в дагестанских языках степеней сравнения, которые являются основным инструментом для выражения признаков идентичности или неидентичности в русском языке. Тема сравнения в национальных языках Дагестана, частным случаем которой являются вышеназванные признаки идентичности и неидентичности, и, в более узком аспекте - равенства и неравенства, является одной из значимых, и при этом малоизученных тем. В теоретическом и прикладном аспектах является актуальным сопоставление и сравнение типов разноуровневых языковых единиц, которые можно отнести к семантическому полю компаративности.
Сравнительные характеристики вычленяются с помощью разнообразных средств языка: лексических, морфологических, синтаксических, словообразовательных; помимо этого, довольно часто используется сочетание вышеуказанных средств. Отдельный интерес представляют способы выражения сравнения, при этом сравнительно-производное слово является только некой разновидностью лексического сравнения. Самую значительную группу слов, посредством которых выражается семантика сравнения, являют собой прилагательные, образованные при помощи аффиксов, которые имеют значения обладания или необладания признаками и (или) наличия свойств того, что обозначается, по-добность, а также слова, образованные с использованием отрицательных частиц къа-, ма-.
Целью настоящего исследования является проведение анализа сравнительных прилагательных выражающих сходство/различие, равенство/неравенство, идентичность/неидентичность, а также способов использования отрицательных частиц для выражения признаков неравенства, несходности, неидентичности. В работе анализируются различные словообразовательные структуры, которые демонстрируют названные семантические отношения в лакском языке.
Если в русском языке словоизменение и словообразование в сфере сопоставления и сравнения является развитой и хорошо исследованной системой, охватывающей все знаменательные части речи, то в дагестанских языках эта семантическая сфера пока не получила удовлетворительной теоретической интерпретации.
В лакском языке, в частности, используются различные атрибутивные слова, несущие семантическую нагрузку имён прилагательных. Несмотря на то, что данную тему изучали такие известные исследователи, как П.К. Услар, Д.С. Измайлова, РП Эльдарова, И.Х. Абдуллаев, С.М. Хайдаков, она является недостаточно разработанной, поэтому представляет широкое поле деятельности для научных исследований.
Согласно П.К. Услару: «Лакские прилагательные не имеют особых форм для степеней сравнения, которые выражаются обыкновенно различными оборотами предложения» [1, с. 54]. Так как в лакском языке отсутствуют относительные прилагательные, их замещают формы родительного падежа тех или иных существительных: т1аннул къуса 'деревянная ложка', мусил к1исса 'золотое кольцо' и т.п.
По мнению Д.С. Измайловой, в лакском языке используется аналитический способ оформления сравнения: с использованием служебных аффиксов, в которых заключено грамматическое значение степени сравнения (-ксса-'величиной с чего-либо', 'столько - сколько'; куна (-кунма, кунна) -'как кто-то', 'как что-то'; яр (-нияр)-'чем он', 'чем кто-то') и самого прилагательного, выражающего лексическое значение сопоставляемого признака. Например: Гагу уссуксса ц1акьсса ур 'И он в брата сильный'. Ганал кунма хъунисса яру 'Как у него большие глаза'. Вияр лахъссагу ик1айссия 'Он был выше тебя' (букв.: 'чем ты, высокий был') [2, с. 12].
Следует отметить особую роль частиц къа- и ма- лакского языка для выражения неравенства, несходства, неидентичности. Интересным фактом является то, что способы их использования близки к использованию отрицательной частицы «не» в русском языке, в особенности, частицы къа-.
Частица ма-, по видимому, пришедшая в лакский язык из арабского, имеет некоторые отличия функционирования по сравнению с функционированием отрицательной частицы къа-, являясь в большей степени частицей предикативного отрицания. Частицы къа- и ма-, с помощью которых в лакском языке выражается неравенство, несходство, неидентичность, пишутся всегда слитно с производящим словом и могут находиться не только в начале слова, как в русском, но и в середине, хотя в начале они встречаются гораздо чаще. Например: На лу бакъ-акъабанна 'Я книгу не потеряю' (использование къа- в начале или в середине слова не меняет смысла предложения). Интересен также тот факт, что в лакском языке для выражения неравенства, несходства, неидентичности отсутствуют от-
рицательные аффиксы, подобные аварским -го, -ро, -ч1о, что также сближает его с русским.
Примеры: т1айлашиву - къат1айлашиву (существительное: 'правильность - неправильность'); ххуйсса - къаххуйсса (прилагательное: 'хороший -нехороший'); ласунна - къаласунна (глагол: 'возьму - не возьму'); чивчуну -къачивчуну (деепричастие: 'написав - не написав'); заназисса - къазаназисса (причастие: 'ходящий - неходящий'); лахъну - къалахъну (наречие: 'высоко - невысоко').
Если говорить о преимущественно предикативном использовании частицы ма-, то по сравнению с къа- можно отметить, что она употребляется в повелительном наклонении, в отличие от первой. Например: къабулара - мабулара ('не даю - не давай'); къачичара - мачичара ('не пишу - не пиши'); къаласав - мала-сав ('не взял - не бери').
Также заслуживает внимания послелог кун(-н,м)а, который в лакском языке напрямую связан с классной принадлежностью того существительного, с которым соотнесен. Например: баргъ куна ххуйсса (оьрч1) - 1 гр. кл. / 'красивый как солнце' (букв.: 'солнце как красивый (мальчик)'); ккаччи куна оьсса (щарсса) -2 гр. кл. / 'злая как собака' (букв.: 'собака как злая (женщина)'); ссурух1и кунма ххуйсса (душ) - 3 гр. кл. / 'красивая, стройная как кувшин' (букв.: 'кувшин как красивая (девушка)'); оьрват1и кунна дяркъусса (ка)- 4 гр. кл. / 'холодная как лягушка' (букв.: 'лягушка как холодная (рука)'). По своим грамматическим особенностям слово куна - 1 гр. кл.; кунна - 2 гр. кл; кунма - 3 гр. кл.; кунна - 4 гр. кл. со значением 'как, подобно' может быть отнесено, по мнению И.Х. Абдул-лаева, к послелогам, отражающим сопоставительно-сравнительные отношения [3, с. 74]. Данный послелог может соединяться с именами, находящимися в различных падежах. О морфологическом статусе этого послелога мнения разделяются в специальной литературе: форма уподобляющего падежа. особое окончание адвербиального значения. служебная частица, которую можно отнести к наречиям-послелогам, частица. морфема сравнительной степени. Аналогичные основы в других дагестанских языках относят то к частицам, то к союзам, то к послелогам или послеложным частицам.
В качестве одного из аффиксальных способов образования прилагательных в лакском языке используется суффиксация. Производные имена прилагательные в лакском языке образуются от разнообразных форм имен существительных, местоимений, числительных, наречий и послелогов при посредстве суффиксов -сса и -ма (-мур, -ми). Ср.: гужсса 'сильный' (гуж 'сила'), цасса 'единый' (ца 'один'), хьхьич1сса 'передний', вилсса 'твой'. Прилагательные, образованные при помощи суффикса -сса от прямых основ существительных могут выражать значение сравнения, а вместе с тем и значение степени проявления признака, хотя сам суффикс -сса выражает общее понятие качества и не указывает на какие-либо особые, дополнительные смысловые оттенки. Ср: жанавар-с-са 'жестокий' (жанавар 'зверь'); х1икмат-сса 'удивительный' (х1икмат 'чудо'); устар-сса 'искусный' (устар 'мастер'); аслан-сса 'мужественный' (аслан 'лев'). В русских прилагательных такого рода есть и прямое и переносное значения, а в лакских прилагательных - только переносное значение, которое является основным. В русском языке подобные образования характерны для глаголов. Например: 'звереть', 'дубеть', 'сатанеть'. Эволюционирующим процессом считается образование прилагательных от основ существительных (обычно от формы множественного числа) при помощи суффикса -ари-. Он появляется перед -сса и вносит уподобительное значение и значение степени проявления признака 'имеющий что-то в большом количестве': чартт-ари-сса 'каменистый' (чартту 'камни'), щат1-ари-сса 'волнистый' (щат1и 'волна'), бак1урд-а-ри-сса 'холмистый' (бак1урду 'холмы'), ххалл-ари-сса 'волокнистый', мурулл-а-ри-сса 'скалистый', нувч1-ари-сса 'кремнистый', мат1-ари-сса 'сучковатый', кьунтт-ари-сса - 'бугристый', кьют1-ари-сса - 'лоскутный', къяртт-ари-с-са - 'бугорчатый', къуркъ-ари-сса - 'комковатый', къатт-ари-сса - 'клетчатый', чурч-ари-сса 'лохматый'.
В русском языке большей части таких прилагательных соответствуют прилагательные с суффиксами -чат- и -ист-. В лакском языке в редких случаях наблюдается образование прилагательных от основ существительных при помощи суффикса -ксса, который употребляется для сравнения одного предмета с другим по величине, размеру, количеству. Он присоединяется к названию предмета, служащему эталоном сравнения. Например: хьхьириксса хьхьу 'очень долгая ночь' (хьхьири 'море'); зунтт-уксса адимина 'очень высокий мужчина' (зунтту 'гора'); кьункьу-ккут1уксса къатта 'очень маленькая комната' (букв.'комната размером с ноздрю') (кьункьуккут1 'ноздря'); ттуккул бак1уксса щар, ттуккул бак1укса щяравалу 'очень маленькое село' (букв. 'село размером с голову осла'). Как следует из примеров, можно выделить слитное и раздельное написание дан-
ных образований. Значение сравнения в лакском языке выражается и в сложных прилагательных, образованных: 1) сочетанием существительного с некоторыми служебными словами, выступающими в роли прилагательных (кьанкьсса 'пахнущий', рангсса 'имеющий цвет'): авлиякьанкьсса 'глуповатый' (букв.: 'как дурак пахнущий'); луххалрангсса 'серый' (луххал- род. пад., от лах 'пыль'; букв.: 'золыцветный'); михакралрангсса 'коричневатый' (михакрал - род п., от михак 'гвоздика' (пряность); букв.: 'гвоздикоцветный'); оьттулрангсса 'кровавый' (оьттул - род. п., от оьтту 'кровь'; букв. 'кровецветный'); ттиликралрангс-са 'темно-коричневый' (ттиликрал - род. п., от ттилик1-'печень'; букв. 'пече-нецветный'); 2) сложением краткой формы прилагательного и глагольной основы: ят1у-пархсса 'красноватый' (букв.: 'переливающийся красным'); ят1ул-рирщусса 'красноватый' (букв.: 'ударившийся в красный'); няк1-талатисса 'синеватый' (букв.: 'переливающийся синим'); няк1-пархсса 'синеватый' (букв.: 'пышущий синим'); к1яла-пархсса 'белесоватый' (букв.: 'светящийся белым'); хъахъи-дирщусса 'желтоватый' (букв.: 'ударившийся в желтый'); к1яла-бишлашисса 'белесоватый, белесый' (букв.: 'сверкающий белым'); хъахъи-мач1асса 'бледноватый'; лух1и-пур-щисса 'смугловатый' (в последних двух примерах завершающие элементы сочетаний несут неясную семантику).
В различных трудах используется различное написание данных прилагательных: дефисное, слитное и раздельное. Элементы кьанкьсса, рангсса, пархс-са и т.д. именуются «глагольной основой», «служебными словами, выступающими в виде прилагательных», «неосмысляемыми формами разного образования». Таким образом, в лингвистической литературе по лакскому языку нет единого мнения относительно статуса подобных образований и их правописания. Семантическая сходность выделенных составных прилагательных и русских прилагательных с аффиксом -оват- достаточно очевидна. В обоих случаях выражается компаративное значение и значение ослабленного признака; 3) сложением основы существительного в и.п., обозначающего предмет сравнения, с полным прилагательным: хьхьиняксса ('голубь' + 'синий') 'сине-голубой', 'сизый'; ц1ухъахъисса ('огонь' + 'желтый') - 'ярко-желтый', 'оранжевый'. Нужно особо выделить то, что в лакском языке, аналогично русскому, заметно развито использование образных значенийзоонимов идентично со значениями, выявляющими в устойчивых сравнениях, то есть компаративных фразеологических единицах, в первую очередь адъективных (АКФЕ): ккаччи 'собака', о злом, неприветливом человеке, ккаччи куна оьсса 'как собака злой'. Они действуют, можно сказать, не пересекаясь. То же самое возможно заявить и о сочетаниях вида ккаччи кунасса 'собакаподоб-ный, 'подобный собаке', используемые в лакском языке, вместе с оценочными метафорическими значениями существительных и АКФЕ со словами-зоонимами.
Это послужило распространением точки зрения, что словосочетания с кунасса -это как бы спрессованные сравнительные фразеологические единицы, в которых нет основания сравнения [4, с. 54].
Рассмотренные нами здесь примеры демонстрируют, что в лакском языке представлены разнообразные морфологические единицы, репрезентирующие признаки семантического поля компаративности. Среди них есть как словообразовательные, так и формообразовательные структуры. Например, трактовки морфемы кунасса значением 'как, подобно' в качестве послелога, форманта уподобляющего падежа, служебной частицы, морфемы сравнительной степени, свидетельствуют о том, что мы имеем дело со словоизменительной морфемой, образующей грамматическую форму компаративной семантики. Рассмотренные формы, выражающие разновидности значения сравнения, нуждаются в теоретической интерпретации с позиции принадлежности их к сферам словоизменения либо словообразования. Это позволит, на наш взгляд, эксплицировать в лакском языке грамматическую категорию сравнения. При этом следует исходить из того, что сравнение рассматривается как трёхчленная структура, состоящая из обозначений: 1) сравниваемого объекта; 2) эталона сравнения (объект, с которым производится сравнение); 3) основания сравнения (признак, присущий обоим объектам). Результатом когнитивной операции сравнения является установление сходства либо различия между объектом и эталоном сравнения по актуализируемому признаку - основанию сравнения. В этой триаде сам признак, по которому соотносятся реалии, в общем случае не является переменной - различны либо похожи друг на друга по этому признаку (размеру, качеству, количеству, интенсивности проявления актуализируемого признака) именно сравниваемые объекты. Поэтому грамматикализации сходства или различия правомерно ожидать и в формах обозначений самих сравниваемых объектов. Устанавливаемые когнитивной операцией сравнения сходство или различие являются функцией грамматических средств выражения компаративности. Следовательно, при описании таких средств в каком-либо языке надо выявлять языковые формы, выполняющие функции выражения сходства или различия, и ожидать, что таковыми могут быть не только формы категории степеней сравнения прилагательных и наречий. Такой подход предлагает модель описания, представленная в «Теории функциональной грамматики...» под ред. А.В. Бон-дарко [5, с. 103]. Последовательная реализация этого подхода позволяет обнаружить иные способы грамматикализации компаративности. В лакском языке, таким образом, компаративная семантика может выражаться не формами прилагательных, как в русском, а формами имён сравниваемых объектов, т.е. формами существительного.
Библиографический список
1. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. Тифлис: Издание Управления Кавказского учебного округа, 1892.
2. Измайлова Д.С. Лексико-грамматические особенности имен прилагательных в лакском языке. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Махачкала, 1995.
3. Абдуллаев И.Х., Эльдарова РГ Вопросы лексики и словообразования лакского языка. Махачкала: ДГУ 2003.
4. Гасанова ГА. Производные прилагательные с семантикой сравнения в лакском языке в сопоставлении с русским. Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2015.
5. Бондарко А.В. Теория функциональной грамматики: Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. Отв. ред. А.В. Бондарко. Ленинград: Наука, 1987.
References
1. Uslar P.K. 'Etnografiya Kavkaza. Yazykoznanie. Tiflis: Izdanie Upravleniya Kavkazskogo uchebnogo okruga, 1892.
2. Izmajlova D.S. Leksiko-grammaticheskie osobennosti imen prilagatel'nyh v lakskom yazyke. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Mahachkala, 1995.
3. Abdullaev I.H., 'E'darova R.G. Voprosy leksikiislovoobrazovaniya lakskogoyazyka. Mahachkala: DGU, 2003.
4. Gasanova G.A. Proizvodnye prilagatel'nye s semantikoj sravneniya v lakskom yazyke v sopostavlenii s russkim. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i prakiiki. Tambov: Gramota, 2015.
5. Bondarko A.V. Teoriya funkcional'noj grammatiki: Vvedenie. Aspektual'nost'. Vremennaya lokalizovannost'. Taksis. Otv. red. A.V. Bondarko. Leningrad: Nauka, 1987.
Статья поступила в редакцию 24.02.19
УДК 882 Гроссман7Жизньисудьба2.06
Abdullaeva S.N., postgraduate, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: sveta_abdullaeva_1986@mail.ru
Mazanaev Sh.A., Professor, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: filfak37a@mail.ru
CONTRAST AND PARADOX AS THE BASIS OF THE AUTORS CONSEPT AND THE FORMS OF ITS EMBODIMENT IN THE EPIC NOVEL BY VASILI GROSSMAN "LIFE AND DESTINY". The article presents research on the contrast and the paradox making a basis of an author's attitude and also means of their artistic realization in the epic novel "Life and Destiny" by V. Grossman. The scientific novelty of article is that such philosophical and esthetic principles and a basis of poetic means are for the first time covered in the novel as contrast and a paradox. The main conclusions are as follows: 1) the contrast beginning is shown almost in each component of the book, starting with the name of the book and proceeding in figurative system, speech forms, composition, poetic means, psychologism forms; 2) an antithesis by Grossman - the evidence of total split, loss of integrity as at the level sociohistorical (the personality - the state, the person - fascism), and existential, moral, philosophical (split in a human soul); 3) use of an oxymoron is natural as at the heart of the author's concept of the person and an era - a contradiction, dissonance, connection of what is not joinable.
Key words: contrast, paradox, antithesis, oxymoron, poetics.
С.Н. Абдуллаева, соискатель, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: sveta_abdullaeva_1986@mail.ru
Ш.А. Мазанав, доц. филол. наук, проф., Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: filfak37a@mail.ru
