CC BY
123
УДК 81’367.7 81’42
Кузнецова А.А.
Способы варьирования интенсивности отрицания в дискурсе (на материале англоязычных художественных и публицистических текстов)
В статье рассматриваются способы коммуникативно-прагматического варьирования отрицания в английском художественном и публицистическом дискурсах. Фактический материал исследования свидетельствует о том, что наболее частотными стилистическими приёмами интенсификации/деинтенсификации отрицания являются повтор, антитеза, преуменьшение.
This article deals with the means of communicative and pragmatic variation of negation in fiction and in publicistic discourse in the English language. The material under study shows that repetition, antithesis, understatement are the most frequent stylistic devices of intensifica-tion/deintensification of negation.
Ключевые слова: коммуникативно-прагматическое варьирование, интенсивность отрицания, художественный дискурс, публицистический дискурс, повтор, антитеза, преуменьшение.
Key words: communicative and pragmatic variation, negation intensity, fiction, pulicis-tic discourse, repetition, antithesis, understatement.
До недавнего времени изучение вопросов, связанных с отрицанием, ограничивалось только рамками предложения, так как предложение рассматривалось как высший грамматический организованный сегмент языка. Между тем, «предложение - единица сообщения - не существует в речи изолированно, а соединяется с другими предложениями, образуя развернутый текст, в котором отражаются и закрепляются результаты работы человеческой мысли» [2, с. 113]. На современном этапе развития лингвистики возрастает исследовательский интерес к дискурсу как продукту процесса коммуникации, который требует всестороннего описания и выявления сущности структуры и семантики предложения в составе дискурса.
В ходе исследования языка, уделяющего особое внимание человеческому фактору, многие учёные неизбежно обращаются к текстам, в которых языковая личность имеет своё непосредственное воплощение, к текстам, «погруженным в жизнь», - к дискурсу. Следует признать, что четкого и общепризнанного определения термина «дискурс», охватывающего все случаи его употребления, не существует. «Понятие дискурса так же расплывчато, как понятия языка, общества, идеологии. Мы знаем, что зачастую наиболее расплывчатые и с трудом поддающиеся определению понятия становятся наиболее популярными. Дискурс - одно из них» [4].
© Кузнецова А.А., 2015
169
По мнению М.Я. Блоха, продуктивный путь в использовании понятия дискурса состоит в разъяснении его сущности, а проблема дискурса в большей степени терминологическая и может быть названа спором о правильности имен. Понятие дискурса в любом освещении неизменно соотносится с понятием текста. Анализ толкования слов «текст» и «дискурс» в авторитетных словарях русского и английского языков позволил М.Я. Блоху сделать вывод о том, что дискурс является частным, но важнейшим лингвистическим понятием текста, взятого в целом и помещенного в речевую ситуацию с ее говорящим и слушающим субъектами и обстоятельствами общения. Дискурс - это тематически определенный текст, задуманный и предполагаемый как целый и завершенный, но рассмотренный в ситуации общения, в которой он разворачивается [1, с. 9]. На всех ступенях формирования текста элементарной тематической единицей его строя служит диктема. Говорящий использует язык не только в межличностном взаимодействии для достижения поставленных прагматических целей, но и в реализации своей внутренней речи при производстве текстов и высказываний. Основным фактором, определяющим прагматическое значение высказывания, является иллокутивная сила высказывания, базирующаяся на коммуникативной интенции говорящего/пишущего. Коммуникативно-прагматическое варьирование существует в форме градуирования коммуникативной интенции, то есть «усиления» и «смягчения» степени коммуникативного намерения. Существует точка зрения, согласно которой прагматические модификации высказывания следует рассматривать в терминах теории экспрессивности, понимаемой как коммуникативно-прагматическая категория [5, с. 67].
Необходимо отметить, что экспрессивная функция грамматической формы подчинена коммуникативной функции и должна рассматриваться в соответствии с коммуникативным процессом в целом. Она проявляется в тех случаях, когда к денотативному элементу значения прибавляется экспрессивный элемент как выразитель субъективной оценки. В речи экспрессивная функция в значительной мере определяет выбор синтаксических структур. Кроме того, экспрессивная функция играет важную роль в реализации вариантного значения грамматической категории отрицания.
Другая точка зрения заключается в признании варьирования прагматического значения высказывания в русле изменения его категоричности [3, с. 21]. Уточним содержание понятия «категоричность / некатегоричность». Некатегоричности придаются свойства стилистического приема, которые связаны с недоговоренностью, смягченностью, неокончательностью высказывания. В таком понимании некатегоричность соответствует стилистическому приему, известному как «understatement», и напрямую коррелирует со стилистическим приемом «литота». В русле традиционной лингвистики повышенная категоричность определяется как безусловность, резкость, безаппеляционность, прямолинейность, подчеркнутая уверенность. Категоричность является категорией, отражающей вариативность
170
иллокутивной силы высказывания, и в этом смысле соотносится с экспрессивностью как стилистической категорией, выражающей степень воздействующей силы высказывания. Различие между данными понятиями представляется нам следующим образом: экспрессивность высказывания состоит в изменении его воздействующей силы на коммуникативного партнера, при этом возможный перлокутивный эффект говорящим не прогнозируется.
Категоричность отражает вариативность иллокутивной силы высказывания, основанную на учете коммуникантом своего реального или мнимого права на выражение данной коммуникативной интенции и получение унисонной вербальной или невербальной реакции партнера. Следует отметить, что в большинстве случаев увеличение экспрессивности совпадает с повышением категоричности, однако возможны случаи, нарушающие данное правило. Коммуникативно-прагматическое варьирование отрицания укладывается в основном в рамки варьирования его категоричности.
На основании вышеизложенного следует отметить, что категоричность влияет на коммуникативно-прагматическое варьирование (усиление-ослабление) отрицания. Усиление отрицательного высказывания говорит об уверенности говорящего / пишущего в действительности, достоверности и определенности пропозиции, в то время как ослабление придает значение неуверенности в действительности, достоверности и определенности пропозиции. Следовательно, грамматическая категория отрицания может нести особую эмоциональную нагрузку в дополнение к основной функции в рамках художественного и публицистического дискурсов. Рассмотрим этот вопрос подробнее сначала в художественном дискурсе, а потом в публицистическом .
Изменение эмоциональности может сопутствовать изменению экспрессивности языковой единицы или функционировать отдельно от нее, поскольку эмоциональное всегда экспрессивно, но экспрессивное не всегда эмоционально. Повышение-уменьшение эмоциональности высказывания приводит, таким образом, в большинстве случаев к повышению-уменьшению экспрессивности и, соответственно, к увеличению, ослаблению экспрессивности отрицания как элемента высказывания. Маркерами эмотивной интенсификации отрицания могут выступать различные эмоциональные дескрипторы. Наиболее типичным маркером повышения экспрессивности является восклицательная интонация в устной речи и графический знак на письме (восклицательный знак): You don’t have a heart, Albertini!!!! You’re a faker! [8, p. 91].
Частотным маркером интенсификации отрицания служит повтор. Повтор, представляющий собой дублирование содержания некоторого элемента наиболее явным и очевидным образом, с формальной точки зрения не вносит новой информации в высказывание. В этом плане его можно было бы рассматривать как информационно-избыточный элемент. Однако с точки зрения информационной ценности всего речевого произведения, по-
171
втор как особый прием выразительности не может быть отнесен к явлениям заведомо избыточным, поскольку информационно-семантическое свойство повторяемых предложений заключается в ведении нового в суммарную информацию, передаваемую высказыванием; в частности, он вносит в неё экспрессивность и эмоциональность. Например: This doesn’t mean I cannot be devout. It doesn’t mean I can’t be thoroughly tumbled and humbled with God’s love. This does not mean I cannot serve humanity. It doesn’t mean I can’t improve myself as a human being, honing my virtues and working daily to minimize my vices. For instance, I’m never going to be a wallflower, but that doesn’t mean I can’t take a serious look at my talking habits and alter some aspects for the better - working within my personality [8, p. 256].
Семантически избыточная информация, передаваемая отрицательной конструкцией this does not mean I cannot, в данном случае является полезной, так как подобный повтор служит не только средством реализации сцепления (когезии) внутри диктемы. Он также обладает дополнительными коннотациями, передающими волнение и смятение чувств главной героини. Повышенная встречаемость отрицательных конструкций внутри одной диктемы, их настойчивый повтор получает стилистическую окраску, превращая их в стилистический маркер. Особенно часто подобные коннотации проявляются при многократном повторе одного и того же отрицательного элемента, являющегося опорным в диктеме. Он как бы содержит ключевую фразу, понятийное ядро микротекста, способствующее формированию у читателя правильного восприятия передаваемой автором информации. Например:
Leisure
What is this life if, full of care,
We have no time to stand and stare?-No time to stand beneath the boughs.
And stare as long as sheep and cows:
No time to see, when woods we pass,
Where squirrels hide their nuts in grass:
No time to see, in broad daylight,
Streams full of stars, like skies at night:
No time to turn at Beauty's glance,
And watch her feet, how they can dance:
No time to wait till her mouth can Enrich that smile her eyes began?
A poor life this if, full of care,
We have no time to stand and stare [7].
Многократно повторенный отрицательный элемент в представленном поэтическом тексте превращается в стилистический маркер, который пронизывает всё стихотворение и является важным текстообразующим фактором, который напрямую связан с содержанием стихотворения. Сама же
172
диктема является образцом синтаксического параллелизма, специальным художественным приемом, усиливающим связность текста, и характеризующим явления и события в определённом эмоционально-оценочном направлении. Интенсивность отрицательного элемента no time и его многозначность являются ключевым приемом художественного воздействия на читателя, апеллирующим к мыслям и опыту самого читателя.
В качестве эмоционального дескриптора выступает антитеза, стилистический контраст. Именно контраст сообщает синтаксическому противопоставлению функцию речевого экспрессивного средства. Таким образом, антитеза является усилением отрицания в оппозиции. Антитеза используется в основном в художественных текстах для характеристики героев и для раскрытия мировоззрения и эмоционального настроя автора. Например: The tragedy of love is not death or separation. How long do you think it would have been before one or other of them ceased to care? Oh, it is dreadfully bitter to look at a woman whom you have loved with all your heart and soul, so that you felt you would not bear to let her out of your sight and realize that you would not mind if you never saw her again. The tragedy of love is indifference [9, p. 112].
Представленная диктема мастерски построена автором на основе действия механизма антитезы. В содержательном плане диктема представляет мысли автора о сущности любви. Причём вся мысль обрамляется рамочной конструкцией, что способствует увеличению прагматического потенциала диктемы, превращая текстовую единицу в экспрессивное композиционное средство. Первое предложение с отрицанием является вводным, которое предваряет основные рассуждения автора и содержит имплицитный вопрос: «В чем же заключается трагедия любви?» Однако вместо предоставления ожидаемого ответа автор вовлекает читателя в размышление на данную тему, предоставляя в то же время и свое видение проблемы, которое выражено в следующем предложении: Oh, it’s dreadfully bitter... С помощью умелой аргументации автор как бы подводит читателя к неожиданному, но неизбежному выводу, который содержится в последнем предложении диктемы.
Теперь рассмотрим такой стилистический приём, как преуменьшение (understatement), с помощью которого может выражаться слабое утверждение в рамках одного предложения из художественного текста. Например: Any way, for a flamingo, I’m not completely helpless out there in the world. I have my own set of survival techniques [8, p. 53]. На стилистическом эффекте преуменьшения могут строиться и целые фрагменты текста, в которых автор выражает иронию, определенного рода недосказанность, намек.
Прежде чем приступить к анализу отрицательных конструкций в публицистическом дискурсе, необходимо отметить, что несмотря на то, что основная особенность данного дискурса является преимущественная установка на сообщение, информацию, многие тексты публицистического дискурса предназначены для максимального воздействия на адресата. Таким
173
образом, усиление информативности, экспрессивность являются важнейшими качествами публицистического дискурса.
Как отмечалось ранее, повышение-уменьшение эмоциональности высказывания ведет к увеличению, ослаблению экспрессивности отрицания как элемента высказывания. Проанализировав материал публицистического дискурса, мы выделяем те же маркеры интенсификации/деинтенсификации отрицания (повтор, антитеза, преуменьшение), что и в художественном дискурсе.
Повтор отрицательных конструкций играет немаловажную роль в публицистическом дискурсе, а именно в политической речи и в лекции. Функция повтора в данном виде дискурса заключается в выделении основной мысли высказывания. Например: First, I propose a standard tax deduction for health insurance that will be like the standard tax deduction for dependents. Families with health insurance will pay no income on payroll tax or payroll taxes on $ 15,000 of their income. Single Americans with health insurance will pay no income or payroll taxes on $7,500 of their income [10].
Президент Дж. Буш в своём выступление прибегает к использованию повтора отрицательной конструкции для того, чтобы сделать речь более убедительной и заверить граждан США в стабильности экономического курса. По этой причине в отрицательную конструкцию вовлекается не только отрицательное местоимение «по», но и вся конструкция становится полностью идентичной (will pay по income). Кроме того, в данной конструкции употребляется глагол will с дополнительной модальной семантикой «обещания».
I could go on but the names are not important. And, of course, with certain kinds of birds - the robin, the thrush, the nightingale, the owl.. .I wouldn’t go on with birds because they are not important words [6, p. 167]; You build up a cluster of associations, you don’t suddenly say: “Oh, now I know that word” -you don’t [6, p.167]. Так, профессор Хорнби ясно выражает свою позицию в отношении простых именований, пытаясь убедить слушающего в необходимости создания концептов объектов реальной действительности, используя отрицательные конструкции.
Как отмечалось ранее, антитеза используется в основном в художественных текстах, но также используется и в публицистическом дискурсе. Рассмотрим примеры: “Under the flag of democracy, in the 1990s we received not a modern government, but an opaque fight among clans and numerous semifeudal fiefdoms,” he (V. Putin) wrote in an opinion article last month. “We received not a new quality of life, but huge social costs; not a just and free society, but the highhandedness of a self-appointed elite, who openly neglected the interests of simple people” [12, p. 6]. В данном отрывке из публицистического дискурса автор использует стилистический прием антитезы, служащий не только для усиления выразительности речи, но и для привлечения читателя на свою сторону.
174
В следующем анализируемом нами примере прослеживается функционирование антитезы на протяжении всей газетной статьи. Антитеза представлена в достаточно дозированном виде, причём само
противопоставление помещается после диктемы, и выделена графически (скобками). Автор применяет противопоставление неслучайно, оно становится центральным содержательным элементом в статье, так как формирует категорию связности на междиктемном уровне. После прочтения статьи читатель ощущает ироническое отношение автора ко всему правительству Афганистана, и в частности, к президенту Карзаю, которые неспособны переломить политическую ситуацию в стране: Asked by a reporter about the change from sticks to carrots, Richard Holbrooke, the special envoy to Afghanistan and Pakistan who has had contentious sessions with Karzai, replied: “No, I certainly don’t think it’s changed.” (It has.); For their part, the Afghans promise to work on stemming corruption and stopping the poppy trade. (They won’t.) [13].
В публицистическом дискурсе также встречается стилистический прием преуменьшение. Например: - ...Oh, for some that may seem like an impossible task. But it’s not impossible if you believe what Jeane Kirkpatrick said, and that freedom is universal [9]; - The divorce, despite previous denials, was not unexpected [11, p. 2].
В вышеуказанных примерах преуменьшение (литота) придает высказываниям характер смягчённости, неокончательности, неопределённости и, как следствие, возможности дальнейшей дискуссии.
Итак, на основании проведенного анализа можно сделать вывод о том, что коммуникативно-прагматическое варьирование отрицания наиболее характерно для художественного дискурса, нежели для публицистического дискурса. Однако сегодня отчётливо прослеживается тенденция, которая заключается в проникновении многих стилистических приёмов, основанных на отрицании, в публицистический стиль. В связи с этим нужно отметить, что изучение отрицания необходимо производить в рамках различных дискурсов. Наиболее частотными приемами интенсификации/ деинтенсификации отрицания в художественном и публицистическом дискурсах являются повтор, антитеза, преуменьшение, которые призваны привлечь внимание читателя, эмоционально воздействовать на него и создать разноплановый, разносторонний и зачастую противоречивый образ описываемого героя или объекта.
Список литературы
1. Блох М.Я. Дискурс и системное языкознание // Язык. Культура. Речевое общение. - 2013. - № 1. - С. 5-11.
2. Блох М. Я. Теоретические основы грамматики. - М.: Высш. шк., 1986. - 113 с.
3. Волошина Е.В. Средства выражения некатегоричности констатива: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Киев, 1991. - 21 с.
175
4. Ван Дейк Т. К определению дискурса // Teun Van Dijk. Ideology: A Multidisciplinary Approach. London: Sage, 1998. - [Электронный ресурс]: http:
//psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/vandijk2.htm
5. Поспелова А.Г. Экспрессивность высказывания и её реализация в синтаксической структуре предложения // Вестн. ЛГУ им. А. А. Жданова. - 1982. - № 2. - С. 104109.
6. Сборник текстов по практической фонетике английского языка для I-III курсов факультетов иностранных языков. - М.: Готика, 2002. - 167 с. (Part of a Lecture on «Associations» Delivered by Prof. Hornby).
7. Davies, W.H. Leisure. - [Электронный ресурс]: http://www.poemhunter.com
8. Gilbert, E. Eat, pray, love. NY: The Penguin Group. 2006. - 256 p.
9. Maugham, S. Collected Short Stories. L.: Penguin Books. 1970. - 112 p.
10. President’s Address to the Nation. - [Электронный ресурс]:
http://www.whitehouse.gov/news/2007/01/
11. The Moscow Times No. 3615 March 15, 2007.
12. The New York Times March 4, 2012.
13. The New York Times May 11, 2010.
176
