CC BY
16ЛИТОВСКИХ Елена Владимировна / LITOVSKIKH Elena V.
Институт всеобщей истории РАН / Institute of World History, Russian Academy of Sciences
Россия, Москва / Russia, Moscow elitovskih@mail.ru
СПОСОБЫ ИДЕНТИФИКАЦИИ СРЕДНЕВЕКОВЫХ ИСЛАНДЦЕВ
WAYS TO IDENTIFY MEDIEVAL ICELANDERS
Abstract: The article based on the material of the Old Icelandic Brennu-Njals saga deals with identification of medieval Icelanders in the society with the help of personal names, patronymics and nicknames. And if, as the analysis of the saga shows, personal names were a means of individual identification of a person, the generic names, on the contrary, connected a person with his family and especially with his namesake ancestors. The goals of the latter were also fulfilled by patronymics, toponymic and generic nicknames, while all other types of nicknames contributed to the individualization of a person. It can be argued that the generic identification of a person in medieval Icelandic society was based on the genealogical principle, and the individual identification complemented it, still relying on it, despite the fact that they were outwardly opposed.
Ключевые слова / Keywords: Родовые саги, «Сага о Ньяле», «Книга о занятии земли», источниковедение, идентификация, антропонимика, прозвища / Family sagas, Brennu-Njals saga, Landnamabok, source criticizm, identification, anthroponymy, nicknames
Изучение способов идентификации средневековых исландцев — это одновременно изучение и основ их менталитета, и механизма (быть может, одного из важнейших) социального структурирования, и особенностей функционирования исландского общества периода «народовластия». Наиболее богатый материал для этого содержит «Сага о Ньяле» (Brennu-Njals saga), — пожалуй, самая большая и репрезентативная из исландских родовых саг «классического» периода. В саге рассказывается о крупнейшей межродовой распре в Южной четверти Исландии 980—1020-х гг., поэтому в ней действуют (или как минимум упоминаются в генеалогических перечнях) свыше 400 человек1.
Долгое время исследователи, вслед за Эйнаром Оулавюром Свейнссоном2, считали «Сагу о Ньяле» цельным произведением, написанным одним автором и имеющим единый литературный замысел. Однако на настоящий момент большинство саговедов, опираясь на данные текстологического анализа, сходятся во мнении, что сага имеет составной характер (её текст легко распадается на отдельные более или менее завершённые сюжеты) и что первоначально существовали несколько отдельных саг (условные «Сага о Гуннаре» и «Сага о
1 Полный список личных имён, встречающихся в данной саге, см.: Finnur Jonsson. Personennamen // Brennu-Njals saga. Halle a. S., 1908 (=Altnordische Saga-Bibliothek. H. 13). S. 425-443. Выборку по всем родовым сагам см.: GudniJonsson. islendinga sogur. Nafnaskra. Reykjavik, 1949.
2 Einar 01. Sveinsson. Njals saga: A Literary Masterpiece. Lincoln, 1970. P. 7-24.
сожжении Ньяля»), которые были позднее объединены в одно целое3. Не исключено также опосредованное влияние на неё других родовых саг (особенно «Саги о людях из Лососьей Долины»), в окружении которых формировалась «Сага о Ньяле», а также саг о древних временах4.
Принятая датировка «Саги о Ньяле» — 1275—1290-е гг.5 Сага сохранилась во многих рукописях (всего около 60; пергаменных до 1400 г. — 11), из которых древнейшая относится примерно к 1300 г.6 Деление на главы (в саге их 154) было проведено уже в древнейших рукописях. Рукописи имеют незначительные расхождения, которые никак не отражаются на требуемой нам для данного исследования информации саги.
В целом, в родовых сагах именование персонажей непосредственно в ходе самого повествования (вне вводной характеристики7) отличалось разнообразием и, как можно предположить, совпадало с их называнием в реальном обиходе.
Дети в саге, как правило, упоминаются без вводной характеристики и даже без имени, т. к., с одной стороны, они не были полноценными членами исландского общества, а с другой, — принимали минимальное участие в развитии сюжетной линии8. Лишь в редких и исключительных случаях ребёнок назывался в саге точно так же, как и взрослый персонаж, если он вёл себя «по-взрослому» и его поступки оказывали влияние на саговый сюжет9.
Варианты именования взрослых действующих лиц «Саги о Ньяле» (свободно экстраполируемые на другие родовые саги) можно объединить в следующие группы: одно имя; имя с патронимом10 и имя с прозвищем.
3 Jonas Krisjânsson. Njals saga // Gudar pâ jorden: Festskrift till Lars Lonnroth / Red. S. Hansson, M. Malm. Eslov, 2000. P. 125—130; Cook R The Structure of Njâls saga // Норна у источника Судьбы: Сборник статей в честь Е. А. Мельниковой / Под ред. Т. Н. Джаксон, Г. В. Глазыриной, И. Г. Коноваловой, С. Л. Никольского, В. Я. Петрухина. М., 2001. С. 210.
4 Finnur Jonsson. Einleitnung // Brennu-Njals saga. S. XXI; MaxwellI. R Pattern in Njâls saga. London, 1957-1959. (=Saga-Book of the Viking Society. Vol. 15). P. 17-47.
5 См., например: Einar 01 Sveinsson. Dating the Icelandic Sagas. London, 1958 (=Viking Society for Northern Research. Text Series. Vol. 3). Р. 11-31; Bjarni Guènason. Njals saga // Kulturhistorisk leksikon for nordisk middelalder fra vikingetid til reformationstid. Oslo; Malmo, 1978. Bd. 12. Sp. 244-249. Роберт Кук склонен её сужать до 1280-х гг.: Cook R The Structure. С. 206.
6 Список рукописей и их датировку см.: Schach P. Instant Saga Style: the Evidence of the Manuscripts // Journal of English and Gernmanic Philology. 1986. No. 3. P. 404-420. Стемму редакций рукописей см.: Einar 01. Sveinsson. Um handrit Njals sogu // Skirnir. 1952. Bd. 26. Bls. 124.
7 Про саговые вводные характеристики и способы обозначения в них персонажей см.: Литовских Е. В. Генеалогические представления в средневековом исландском обществе (на материале «Саги о Ньяле»): Дисс. ... к. и. н. М.: ИВИ РАН, 2004. С. 55-67.
8 Типичное описание детей в саге выглядит так: «Sveinar tveir léku a golfinu, ^eir varu veizlusveinar Pjôstôlfs ok lék mœr ein hja ^eim» («Два мальчика играли на полу, которые были воспитанниками Тьостольва, и девочка играла возле них»): Brennu-Njals saga. Bls. 23. (Здесь и далее переводы мои. — Е. Л.) См. также: Ibid. Bls. 12, 47, 212.
9 Ibid. Bls. 63, 179, 214.
10 Патроним — дериват от имени или прозвища отца. Значение встречающихся в тексте ономастических терминов см.: Подольская Н. В. Словарь русской ономастической терминологии. М., 1978.
В «Саге о Ньяле» одно только имя используется при обозначении известных в обществе и в устной традиции людей. В саговом нарративе это чаще всего главные действующие лица, во вводной характеристике которых было уже дано максимально полное описание их происхождения и качеств. В дальнейшем повествовании они в большинстве случаев (исключение составляют правовые формулы) называются одним именем. Поскольку при помощи только имени обозначались не все имеющие вводную характеристику персонажи саг, можно предположить, что такой формы называния для данной группы людей было достаточно. Людей же, слабо известных в обществе, или тех, кого необходимо было в силу тех или иных причин как-либо дополнительно определить, называли, используя также патронимы или прозвища.
Основной ситуацией, где требовалась идентификация, было знакомство. В момент знакомства получали первые сведения о человеке, поэтому информация о нём должна была быть достаточно содержательной для противоположной стороны (а в саге и для слушателей): что это за человек, чего можно от него ожидать, как впоследствии он может себя повести, — т. е. получаемые сведения должны были относительно полно охарактеризовать лицо, с которым знакомятся. Ту же цель, помимо прочего, преследовала и саговая вводная характеристика, в которой уделялось большое внимание генеалогическим описаниям. Всё это в итоге помогало слушателям саги понять, в каком отношении к герою находятся другие персонажи саги, а подчас и они сами.
Поэтому, знакомясь, герои в саге прежде всего называли своё личное имя, истинное или вымышленное11. Помимо имени в большинстве случаев уточнялось происхождение человека, место его жительства и ближайшие родственые связи12.
11 См.: Brennu-Njáls saga. Bls. 209. А вот пример специально оговорённого представления истинным именем: «Hann spuröi ^enna mann at nafni ok nefndiz hann Tófi. Tófi spuröi at hans nafni ok nefndiz Hrappr sem hann hét» («Он спросил того человека об имени, и тот назвался Тови. Тови спросил о его имени, и он назвался Храппом, как его и звали») (Ibid. Bls. 192). Ложное, но говорящее, имя неоднократно называл Тормод Скальд Чернобровой из «Саги о названных братьях», особенно в тех случаях, когда он намеревался отомстить и ему надо было на время скрыть свое истинное имя: «Porgrímr svarar: "...Eöa hvert er nafn ^itt?" Hann pormóSr] svarar: "Ótryggr heiti ek." "Hvers son ertu?" sagöi Porgrímr. "Ek er Tortryggsson..."» («Торгрим говорит: "...и как твое имя?" Он [Тормод] говорит: "Меня зовут Отрюгг [Ненадежный]". "Чей ты сын?" сказал Торгрим. "Я сын Тортрюгга [Коварного]."») (Fóstbr^Sra saga. Bls. 44); «Par m^ta ^eir manni í hvítum feldi ok spyrja hann at nafni. Hann nefndiz Vígfús» («Там они встречают человека в белом плаще и спрашивают его об имени. Он назвался Вигфусом [Жаждущим Боя]») (Ibid. Bls. 46); «Hann [Oddi] svarar: ".eöa hvaö heitir ^ú?" PormóSr svarar: "Ek heiti Torrá0r..."» («Он [Одди] говорит: ".А как тебя зовут?" Тормод отвечает: "Меня зовут Торрад [Трудный замысел]."») (Ibid. Bls. 53); «Sigriör m^lti: "Hver kom ^ar?" Hann pormódur] svarar: "Ósvífr heiti ek."» («Сигрид сказала: "Кто там?" Он [Тормод] ответил: "Меня зовут Освивр [Беспокойный]."») (Ibid. Bls. 62).
12 См. несколько примеров: «Kolbeinn spuröi ^enna mann at nafni. "Hrappr heiti ek" — segir hann. "Hvat vill ^ú mér?" — segir Kolbeinn. "Ek vil biöja ^ik" — segir Hrappr. — "at ^ú flytir mik um haf". "Hvers son ert ^ú?" — segir Kolbeinn. Hrappr svarar: "Ek em son Örgumleiöa Geirólfssonar gerpis"»
Во многих случаях для того, чтобы представиться, было достаточно назвать имя отца, который, как правило, был (как и его происхождение) широко известен в обществе13. Если же отец был малоизвестен, могли называть и деда — в любом случае именование доводилось до известного в обществе человека14. Гораздо реже это была отсылка к сыну15. Полученная при первом знакомстве генеалогическая информация приобретала в результате большое значение для формирования отношения к данному человеку.
Использование имени в сочетании с патронимом было наиболее явно связанным с генеалогической информацией способом обозначения человека. Такой способ называния определялся прежде всего стремлением идентифицировать характеризуемого через другого человека, уже имеющего определённую репутацию в обществе, и применялся в том случае, когда сам характеризуемый был известен
(«"Кольбейн спросил этого человека о имени. "Меня зовут Храпп," — ответил он. "Чего ты от меня хочешь?" — спросил Кольбейн. "Я хочу попросить тебя," — сказал Храпп. — "чтобы ты перевёз меня через море". "Чей ты сын?" — спросил Кольбейн. Храпп ответил: "Я — сын Эргумлейди сына Гейрольва Вояки"») (Brennu-Njáls saga. Bls. 188); «Jarl spuröi hverrar œttar hann vœri. Hann segir at hann vœri skylgr mjök Gunnari at Hliöarenda» («Ярл спросил, какого он рода. Он ответил, что он — близкий родич Гуннара с Конца Склона») (Ibid. Bls. 178); «[Ketill] mœlti til hennar: "Hvat kona ertu?" "Arneiör heiti ek," segir hon. Ketill mœlti: "Hvert er kyn ^itt?"» («[Кетиль] спросил её: "Кто ты такая?" "Меня зовут Арнейд", — сказала она. Кетиль сказал: "Каков твой род?"») (Droplaugarsonar saga. Bls. 15). Ср.: Brennu-Njáls saga. Bls. 53; Fôstbrœôra saga. Bls. 44.
13 Вот несколько самых показательных ситуаций знакомства: «"Hverir eigu hér lék svá ójafnan?" Helgi segir til sin ok sagöi at i mót váru ^eir Grjótgarór ok Snœkôlfr. "En hverir eru styrimenn?" — sagöi hann. Helgi svaraöi: "Bárór svarti, er lifir, en annar er látinn, er Óláfr hét". "Eruö ^it", — segir hann. — "islenzkir menn?" "Svá er vist" — segir Helgi. Hann spuröi hvers synir ^eir vœri (подчёркнуто мною. — E. Л.), ^eir sögöu. Pá kannaöiz hann viö ok mœlti: "Nafnfrœgir eruö ^ér feögar". "Hverr ert ^ú?" — segir Helgi. "Kári heiti ek ok em ek Sölmundarson"» («"Кто это здесь играет в такую неравную игру?" Хельги назвал себя и сказал, что из противников зовут Грьотгард и Снэкольв. "А кто хозяева кораблей?" — спросил он. Хельги ответил: "Бард Чёрный, он жив, другой погиб, которого звали Олав". "Вы исландцы?" — спросил он. "Конечно," — сказал Хельги. Он спросил, чьи они сыновья. Они ответили. Тогда он понял, кто перед ним, и сказал: "Далеко известны ваши имена и имена ваших отцов". "А кто ты?" — спросил Хельги. "Меня зовут Кари и я сын Сёльмунда"») (Brennu-Njáls saga. Bls. 183—184); «Konungr tók vel kveöju hans [Porgeirs] ok spuröi hver hann vœri. Hann svarar: "Ek er islenzkr maör ok heiti Porgeir." Konungr mœlti: "Hvert ertu Porgeir Hávarsson?" Hann svarar: "Sá er maör enn sami"» («Конунг ответил на его [Торгейра] приветствие и спросил, кто он. Он отвечает: "Я исландец и зовут меня Торгейр". Конунг сказал: "Не Торгейр ли Хаварссон?" Он отвечает: "Он самый"») (Fôstbrœôra saga I Guöni Jónsson gaf út. Reykjavik, 1943 (=Íslenzk fornrit. Bd. VI). Bls. 141); «Hann [Jöör] spuröi hver enn komni maör vœri. Sá sagöi: "Ek heiti Porgeir". Jöör segir: "Hver Porgeir ertu?" "Ek er Hávarsson"» («Он [Ёдур] спросил, что за человек пришёл. Тот ответил: "Меня зовут Торгейр". Ёдур сказал: "Который ты Торгейр?" "Я сын Хавара"») (Ibid. Bls. 123); «Peir spyrja hver ^ar sé flokksforingu. Porgeir segir til sin. "Ef ^ér hefit heyrt getit Porgeirs Hávarssonar eöa Porm0öar Bersasonar ^á megit ^ér hér ^á sjá"» («Они спрашивают, кто предводитель отряда. Торгейр назвал себя. "Если вы слышали о Торгейре Хаварссоне или Тормоде Берсисоне, то вы можете теперь их здесь видеть"») (Brennu-Njáls saga. Bls. 129).
14 Ibid. Bls. 188.
15 «Steinunn kom i mót honum, m0öir Skáld-Refs» («Стейнун вышла ему навстречу, мать Рэва-Скальда»): Ibid. Bls. 240.
окружающим недостаточно хорошо. Поэтому популярность родичей в обществе высоко ценилась исландцами16. Как правило, в качестве такого референта выступал отец. Ссылка на него использовалась и для обозначения женщин17.
Исландские патронимы образовывались по модели N (Gen.)-son, т. е. имя в форме род. п. плюс son18, что означало «сын такого-то». Они встречаются как в генеалогических перечнях (где служат основным способом ведения генеалогического описания), так и вне них (хотя и реже). В перечнях также употреблялась и другая форма патронима: sonr N (gGen.)19, которая чрезвычайно редко встречается в повествовательной части текста.
Патроним типа N (Gen.)-son вне родословных выполнял функцию идентификации нового персонажа, поскольку являлся минимальной единицей родословной. Далее патроним в большинстве случаев переставал употребляться, и для обозначения этого человека использовалось только имя20. Таким образом, употребление патронима в повествовательном тексте после представления персонажа не было строго обязательным.
Именование человека в дальнейшем повествовании (после вводной характеристики) при помощи патронима, как правило, свидетельствовало о переходе к нему личных качеств его отца (так, Мёрд Вальгардссон ведёт себя точно так же, как и его отец, Вальгард Серый21), совпадении места его жительства с местом жительства его отца22 или о большой роли его отца в жизни исландского общества23. Важность обозначения именно через отца для характеристики человека в средневековом исландском обществе отмечал в свое время и Ф. Б. Успенский24.
Наибольшее распространение патронимы получили в официальных обозначениях людей, главным образом в правовой сфере25. В официальных ситуациях — при обращении на тинге, в именовании людей на судебном процессе, в юридических формулах — часто использовался, а иногда и был обязательным патроним N (Gen.)-son. Уточнить происхождение человека требовалось и перед
16 Ср. одобрительное высказывание: «Nafn fr^gir eruö ^er feögar» («Далеко известны ваши имена и имя вашего отца») (Ibid. Bls. 183). Также при введении в повествование Траина его характеризовали через родственные связи следующим образом: «Präinn het maör. Hann var fr^ndi Gunnars ok viröingamaör mikill» («Жил человек по имени Траин. Он был родичем Гуннара и очень уважаемым человеком») (Ibid. Bls. 75).
17 «Hann ätti ^ä konu, er Steinnvör het, hon var Sigfussdottir, systir Präins» («У него [Лютинга] была жена, которую звали Стейнвёр, она была дочерью Сигфуса [и] сестрой Траина») (Ibid. Bls. 224).
18 В патронимах sonr, как правило, теряло окончание номинатива м. р. -r и превращалось в son (Cleasby R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. Oxford, 1874. P. 578).
19 Brennu-Njäls saga. Bls. 12, 34, 59, 62, 118, 190, 206, 208, 215, 247, 273.
20 Ibid. Bls. 27, 39, 75, 108, 155, 160, 213, 214, 221, 227, 268, 274, 328, 370, 420.
21 Ibid. Bls. 268.
22 Ibid. Bls. 72, 105, 268, 283.
23 Ibid. Bls. 75, 225, 265, 281, 289, 326, 370, 403.
24 Успенский Ф. Б. К вопросу о происхождении русских отчеств // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 2001. [Вып. XIII:] Генеалогия как форма исторической памяти С. 182.
25 Подробнее о правовой функции генеалогий см.: ЛитовскихЕ. В. Родословия в процессуальной практике средневековой Исландии // Проблемы источниковедения. 2006. Вып. 1 (12). С. 26—32.
такими социальными актами, как заключение сделки или оказание помощи. Патроним в этом случае выступал в качестве поручительства за выполнение сделки: известное в обществе имя отца (как и его репутация) служило своего рода гарантией соблюдения условий26. Большое количество патронимов присутствует при описании в «Саге о Ньяле» битвы на тинге 1014 г.27 Законоговоритель в саге также называется с патронимом и оттопонимическим прозвищем28. Можно предположить, что именование с патронимом было общепринятой формой официального называния. Однако оно не является единственно обязательным, поскольку встречается наряду с другими способами обозначения29. Также часто при первом упоминании участников процедуры на тинге они называются с патронимами, далее — без них.
Называние судей, которое также являлось одной из форм официального именования людей, было достаточно вариативно и зависело от того способа, которым обозначали конкретного человека. В этом случае имя с патронимом могло соседствовать с одиночным именем или именем с оттопонимическим прозвищем, но это было именно принятое обозначение данного человека30.
26 «Kolbeinn spuröi ^enna mann at nafni. "Hrappr heiti ek" — segir hann. "Hvat vill ^ú mér?" — segir Kolbeinn. "Ek vil biöja ^ik" — segir Hrappr. — "at ^ú flytir mik um haf." "Hvers son ert ^ú?" — segir Kolbeinn. Hrappr svarar: "Ek em son Örgumleiöa Geirólfssonar gerpis"» («Кольбейн спросил этого человека о имени. "Меня зовут Храпп," — ответил он. "Чего ты от меня хочешь?" — спросил Кольбейн. "Я хочу попросить тебя," — сказал Храпп, — "чтобы ты перевез меня через море". 'Чей ты сын?" — спросил Кольбейн. Храпп ответил: "Я — сын Эргумлейди сына Гейрольва Вояки"») (Brennu-Njáls saga. Bls. 188).
27 Ibid. Bls. 369.
28 «M gekk fram Hjalti Skeggjason ór Ejósárdal ok m^lti...» («Тогда вышел вперед Хьяльти Скеггьясон из Долины Бычьей Реки и сказал.»): Ibid. Bls. 148.
29 «Ásgrmr gekk ^á út ok n^st honum Helgi Njálsson, ^á Kári Sölmundarson, ^á Grímr Njálsson, ^á Skarpheöinn, ^á Pórhallr, ^á Eorgrímr enn mikli, ^á Eorleifr krákr» («Тогда вышел Асгрим, а за ним следом Хельги Ньяльссон, затем Кари Сёльмундарсон, Грим Ньяльссон, Скарпхедин, Торхалль, Торгрим Большой и Торлейв Ворон») (Ibid. Bls. 270); «Í sambandi meö Gizuri hvíta váru ^essir höföingjar: Skapti Póroddsson. Ásgrímr Elli0a-Grímsson. Oddr frá Kiöjabergi, Halldór 0rnólfsson» («На стороне Гицура Белого были следующие знатные люди: Скафти Тороддссон, Асгрим Эллидагримссон, Одд с Козлиной Горы, Халльдор Орнольвссон») (Ibid. Bls. 126). «Flosi stóS sunnan at Rangsingadómi ok liö hans, ^ar var meö honum Hallr af Sí0u ok Rúnólfr ór Dal, sonr Úlfs aurgoöa, ok aörir ^eir, sem Flosa höföi liöi heitit. En nordan at Randsingadómi st0öu ^eir Ásgrímr ok Gizurr hvíti, Hjalti ok Einarr Pver^ingr, en Njálssynir váru heima viö bú0 ok Kári ok Eorleifr krákr ok Eorgrímr enn mikli» («Флоси и его люди встали к югу от суда людей с Кривой Реки, с ним были Халль с Побережья, Рунольв из Долин, сын Ульва Аургоди, и все те, кто обещал Флоси поддержку. К северу от суда людей с Кривой Реки стояли Асгрим, Гицур Белый, Хьяльти и Эйнар с Поперечной Реки; сыновья Ньяля остались во времянке, а с ними Кари, Торлейв Ворон и Торгрим Большой») (Ibid. Bls. 281). Для того же набора имён: Ibid. Bls. 282. Аналогичный способ называния см.: Ibid. Bls. 155.
30 «Nú vil ek nefna mína geröarmenn, nefni ek fyrstan Hall mág minn, ok Özur frá Brei0á, Súrt Ásbjarnarson ór Kirkjubs, Módólf Ketilsson — hann bjó ^á í Ásum, — Hafr ok Rúnólf ór Dal. til ^essa nefni ek fyrstan Ásgrím Elliöagrimsson ok Hjalta Skeggjason, Gizur hvíta, Einar Everding, Snorra goöa, Guömund en ríka» («Теперь я назову своих судей, сначала я назову моего тестя Халля, Эцура с Широкой Реки, Сурта Асбьярнссона из Церковного Двора, Модольва Кетильссона — он жил тогда в Грядах, — Хавра и Рунольва из Долин. затем я назову Асгрима Эллидагримссона, Хьяльти Скеггьясона, Гицура Белого, Эйнара с Поперечной Реки, Снорри Годи и Гудмунда Могучего») (Ibid. Bls. 283); «Njáll var í gerö ^essi ok Ásgrímr Elliöagrimsson ok Hjalti Skeggjason» («Ньяль был среди судей, Асгрим Эллидагримссон и Хьяльти Скеггьясон») (Ibid. Bls. 149).
В ряде случаев сочетание N (Оеп.)-зоп приближалось по своему значению к функциям прозвища и становилось неотъемлемой частью обозначения человека31, что подтверждает не только саговый материал, но и данные «Книги о занятии земли»32. Это наиболее близкое значение к современному определению отчества в русском языке дало основание Ф. Б. Успенскому утверждать, что они полностью совпадают и, более того, русские отчества происходят от древнескандинавских патронимов33. Однако одно из главных отличий исландских патронимов от русских отчеств, не позволяющее их отождествлять, состоит в том, что, как мы видим из материала саг, в средневековой Исландии сочетание N (Оеп.)-зоп употреблялось параллельно с другими обозначениями, и люди, введённые в повествование иным способом, не уступали по знатности тем, кто был введён при помощи патронима34.
Иногда сочетание N (Оеп.)-яоп было именно прозвищем, хотя и данным по отцу, но в качестве первого компонента в нём использовалось не имя, а прозвище или социальный статус отца. Так, про Торда говорится: «Его звали Вольноотпущенников Сын (Ееумпдазоп). Его отцом был Сигтрюгг»35, т. е. прозвище строится по патронимической модели при известном имени отца. В этом случае оно способствует идентификации своего носителя, отсылая к общим знаниям из коллективной памяти исландского социума самым коротким путём, через элемент, вызывающий самый активный мнемонический отклик. В «Книге о занятии земли» так построены прозвища Епископский Сын36, Сын Кислого37, Ярлова Дочь38 и Дочь Хромуна39.
В пользу того, что патронимы в средневековой Исландии не были ещё
31 Например: <фаг bjo Sörli Broddhelgason, broöir Bjarna Broddhelgason» («Там жил Сёрли Броддхельгасон, брат Бьёрна Броддхельгасона») (Ibid. Bls. 320). А также: Ibid. Bls. 106, 125, 213, 225, 265, 281, 282, 289, 313, 340, 348, 370; Fostbraöra saga. Bls. 129.
32 «Книга о занятии земли» (Landnämabok) — средневековое исландское историческое произведение, повествующее о начальном периоде освоения Исландии. Его первая сохранившаяся редакция (так наз. Книга Стурлы, Sturlubok) датируется 1275—1280 гг. В «Книге» упоминаются более трёх с половиной тысяч исландцев, как первопоселенцев, так и их потомков и свыше полутора тысяч топонимов, по большей части исландских, что делает её, несомненно, ценнейшим источником по раннему периоду исландской истории. Сведения «Книги» коррелируют с информацией, получаемой из родовых саг, и дополняют её. Ср. фрагменты генеалогических перечней «Книги о занятии земли», в которых патронимы выполняют функцию, больше приближенную к роли прозвищ, чем к своему исходному значению: Guöny moöir Sturlusona (Гудню, мать сыновей Стурлы) (Landnämabok // islendingabok. Landnämabok / Jakob Benediktsson gaf ut. Reykjavik, 1968 (=islenzk fornrit. Bd. I). Bls. 79); Valgerdr mobirNarfasona (Вальгерд, мать сыновей Нарви) (Ibid. Bls. 95).
33 Успенский Ф. Б. К вопросу о происхождении русских отчеств. С. 182—187.
34 Об отличительных признаках русского отчества см.: Пеньковский А.Б. Русские личные именования, построенные по двухкомпонентной модели "имя + отчество" // Ономастика и норма. М., 1976. С. 79-107.
35 «Hann var kallaör Leysingjason. Sigtryggr het faöir hans»: Brennu-Njäls saga. Bls. 90. Ср.: «Porör het maör Vikingsson» («Тордом звали человека, сына Викинга»): Landnämabok. Bls. 180.
36 Byskupsson. Это прозвище носят Лофт (Ibid. Bls. 296) и Рунольв (Ibid. Bls. 111).
37 Sürsson. Это прежде всего Гисли, сын Торбьёрна Кислого, герой одноименной саги (Ibid. Bls. 153), но так же именуются и его братья. Ср. прозвище сестры Гисли Тордис, образованное по той же схеме: Sürsdottir (Дочь Кислого): Ibid. Bls. 112, 180.
38 Jarlsdottir. Это Тордис, дочь норвежского ярла Рёгвальда: Ibid. Bls. 320.
39 Bagifötsdöttir — Гейррид, дочь первопоселенца Торольва Хромуна: Ibid. Bls. 128.
отчествами в современном (и только русском) смысле этого слова, может выступать и тот факт, что наряду с ними бытовали обозначения, представляющие собой также сокращения генеалогического перечня, отсылавшие, однако, не к отцу персонажа, а к другому, скорее всего более известному члену рода — брату40, сестре41, матери или кому-либо ещё42.
К матери данное сочетание могло возводиться, даже если отец был известен, но менее знаменит. Самый яркий пример в этом случае — Droplaugarson, т. е. «сын Дроплауг», из одноименной саги43. По матрониму называли и детей от неполного брака44. В «Саге о людях из Лососьей Долины» дается такое объяснение одной из причин получения прозвища по матери: «Торгильсом звали человека, и был он Хёллусон («сын Халды». — Е. Л..), его потому называли по его матери, что она прожила дольше, чем его отец. Того звали Снорри и он был сыном Альва»45. В «Книге о занятии земли» упоминается ещё ряд исландцев, обозначаемых с помощью матронима, однако причины такого именования из-за особенностей текста не указаны46.
Иногда в повествовательном тексте саги (вне генеалогических перечней) использовалось упоминание двух колен47 или имени отца в сочетании с прозвищем отца48. Кроме того, встречающаяся — хотя и редко — в тексте форма sonr N (Gen.)49 свидетельствует о сохранении вариативности патронимных форм и их более
40 Porarinn Ragabrobir (Торарин Брат Раги): Brennu-Njals saga. Bls. 44. Ср.: Ibid. Bls. 210. Торарин (род. ок. 910—969) и его старший брат Раги были сыновьями первопоселенца Олейва Рукояти (род. ок. 877). После смерти отца Раги считался главой рода, даже несмотря на то, что Торарин в 950—969 гг. выбирался законоговорителем.
41 Ingveldr Allrasystur (Ингвельд Сестра Всех): Landnamabok. Bls. 257. У неё было большое количество политически активных братьев.
42 Porleifr Geirolfstjupr (Торлейв Отчим Гейрольва): Ibid. Bls. 278; Porgils Orrabeinssjupr (Торгильс Отчим Ноги Битвы, он был отчимом Торгрима Ноги Битвы: Ibid. Bls. 272; Porfinnr Karlsefni (Торфинн Наследник): Ibid. Bls. 26; Porleifr Hrämundarfostri (Торлейв Воспитатель Хромунда): Ibid. Bls. 201 (ср. именование конунга Хакона в исландской традиции Abalsteinsfostri — Воспитанник Адальстейна: Ibid. Bls. 66). Сюда же можно отнести прозвище Торгерд Heibarekkja (Вдова с Пустоши): Ibid. Bls. 87).
43 Porvaldrfabir Helga Droplaugarsonar (Торвальд отец Хельги сына Дроплауг): Brennu-Njals saga. Bls. 217. Сыновьям Дроплауг посвящена отдельная сага: Droplaugarsonar saga // Austfiröinga sggur / Jon Johannesson gaf ut. Reykjavik, 1950 (=lslenzk fornrit. Bd. XI). Ср. также именование датского короля: Свен Эстридсен (1047—1076), закрепившееся за ним по той причине, что к королевскому роду принадлежала его мать — в отличие от его отца.
44 Например, «сыновья Хильдирид»: Egils saga Skallagrimssonar / Siguröur Nordal gaf ut. Reykjavik, 1933 (=lslenzk fornrit. Bd. II). Bls. 72.
45 «Maör het Porgils ok var Hölluson, en ^vi var hann kenndr viö moöur sina at hon liföi lengr en faöir hans. Hann het Snorri ok var son Alfs»: Laxdsls saga / Einar Olafur Sveinsson. Reykjavik, 1934 (Islenzk fornrit. Bd. V). Bls. 164. Он же: Landnamabok. Bls. 145.
46 Это Гардар Сваварсон (Svavarson — «сын Свёв») (Ibid. Bls. 34); Флоки Вильгердарсон (Vilgerb arson — «сын Вильгерд») (Ibid. Bls. 36); Одд Ирарсон (Yrarson — «сын Ири») (Ibid. Bls. 80); Гуннар Хливарсон («сын Хлив») (Ibid. Bls. 75); Эйольв Вальгердарсон (Valgerbarson — «сын Вальгерд») (Ibid. Bls. 266).
47 «Ek hefi vegit Örlyg Örlygsson Hroögeirssonar ens hvita» («Я убил Эрлюга сына Эрлюга сына Хродгейра Белого») (Brennu-Njals saga. Bls. 188).
48 HöskuldrDalakolsson (Хёскульд сын Коля из Долин): Ibid. Bls. 77.
49 Одних и тех же людей в саге называют Porsteinn sonr Halls af Sibu (Ibid. Bls. 316) и Porsteinn Sibuhalsson (Ibid. Bls. 400), Amundi sonr Höskulds (Ibid. Bls. 247) и Amundi Höskuldsson (Ibid. Bls. 126) и др.
широкой, чем у отчеств, сфере применения. Следовательно, в средневековом исландском обществе использовалось только прямое значение сочетания N (Оеп.)-зоп: «сын такого-то»50.
Тем самым, патроним N (Оеп.)-зоп, употребление которого в официальной ситуации можно рассматривать как отсылку на родословную, выполнял в средневековом исландском обществе функцию идентификации человека через его родовую принадлежность. При этом А. Я. Гуревич считал, что такую функцию родовой идентификации в средневековой Исландии выполняли даже личные имена. Он аргументировал это тем, что «указание имени человека само по себе уже являлось характеристикой этого человека, ибо имя не было вырвано из жизненного контекста, но, наоборот, включало данное лицо в некую группу»51. Тем более справедливо
утверждать наличие этой функции у патронимов.
* * *
Практикуемое в средневековой Исландии частое повторение некоторых личных имён внутри одного рода52 (примем за него употребление одного и того же антропонима более двух раз на пять колен), безусловно, требовало индивидуализации тёзок для успешной их идентификации. Поэтому уже взрослым людям давались различные прозвища, характеризовавшие наиболее яркие черты их внешности или характера и позволявшие отличить их от других родичей с таким же именем53. Так, в «Саге о Ньяле» Олавом Фейланом называли внука по отцовской линии Олава Белого54; Торкелем Дерзким Торгейрссоном — сына дочери Торкеля Чёрного Ториссона и правнука по отцовской линии Торкеля Длинного55. Алов из «Саги о битве на Пустоши» отличали от её приёмной матери по прозвищу последней — Кьяннок56. Гораздо реже тёзок в сагах различали по патронимам57.
50 См. употребеление этой конструкции в её исходном значении: «Ketill het annar Sigfusson» («Кетилем звали другого сына Сигфуса») (Ibid. Bls. 75); «Jafnan varu ^eir Njalssynir ^ar er mest ^urfti» («Сыновья Ньяля были всегда там, где в них больше всего нуждались») (Ibid. Bls. 183); «Sigfussynir spurSu» («Сыновья Сигфуса спросили») (Ibid. Bls. 266); «Pa spratt Asgrimr upp ok m^lti til Njalssona» («Тогда Асгрим выступил вперёд и сказал сыновьям Ньяля») (Ibid. Bls. 270) и др.
51 Гуревич А. Я. Эдда и сага. М., 1979. С. 139.
52 Об этом см. подробнее: Литовских Е. В. Изменение исландского ономастикона в X—XIII вв. как показатель независимости древнеисландского государства // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2022. T. 13. Вып. 5 (115) [Электронный ресурс] URL: https://history.jes.su/s207987840021302-1-1/ (30.11.2022).
53 Популярность прозвищ в древней Скандинавии в целом и их чрезвычайно активное (в противовес остальной Европе) использование в обиходе отмечал ещё Ассар Яжён: Jan%en Л. De fornsvenska personnamnen // Personnavne / Udg. A. Janzen. K0benhavn, 1947 (=Nordisk kultur. Bd. VII). S. 242.
54 Brennu-Njals saga. Bls. 260.
55 Ibid. Bls. 215.
56 Kjannok (д.-ирл. 'челюсть'): HeiSarviga saga / SigurSur Nordal og GuSni Jonsson gafu ut. Reykjavik, 1935 (=islenzk fornrit. Bd. iV). Bls. 41.
57 «Nokkuru siSar for Porgeir StarkaSarson i Kirkjubs at finna nafna sinn... Porgeirr StarkaSarsonr m^lti viS Porgeir Otkelsson» («Немного позже Торгейр Старкадссон поехал в Церковный Двор встретиться со своим тезкой. Торгейр Старкадссон сказал Торгейру Откельссону») (Brennu-Njals saga. Bls. 151).
Можно предположить, что последний способ обозначения был ситуативен и связан скорее всего с тем, что у этих людей не было чётко закрепленных прозвищ.
Сочетание имени с прозвищем выполняло не только различительную функцию, но и давало представление о личных особенностях человека, его внешности или чертах характера в максимально сжатой форме. Финнюр Йоунссон классифицировал древнеисландские прозвища по языковому признаку, выделяя среди них кельтские и скандинавские58. На наш взгляд, данная типология является чересчур общей и не затрагивает всего разнообразия собственно скандинавских прозвищ. Другая, более подробная классификация прозвищ, встречающихся в родовых сагах, была проведена в работе Дайаны Вейли, которая разделила их по семантическому принципу. Однако в качестве примеров ею были рассмотрены по большей части редкие и исключительные прозвища59.
Осуществлённая нами в соответствии с предлагаемой Д. Вейли методикой полная выборка прозвищ в «Саге о Ньяле» даёт следующую картину: прозвища формируют несколько семантических групп (см. Таблицу 1). Прозвища первого типа характеризуют внешность человека и составляют чуть меньше половины от общего числа прозвищ саги. Наиболее часто встречающиеся среди них: Белый60, Рыжий61, Чёрный62 и Красивый63. Единичные: Щёголь64, Павлин65, Пузатый66, Тощий67, Длинный68, Косой69, Хромой70, Плосконосый71, Лопоухий72, Безволосый73,
58 Finnur Jonsson. Norsk-islandske kultur- og spogforhold // Aarboger for nordisk oldkyndighed og historie. 1921. Bd. 3. No. 2. S. 38.
59 Whaley D. Nicknames and Narratives in the Sagas // The Eighth International Saga Conference. The Audience of the Sagas: Preprints. Gothenburg, 1991. Vol. 2. P. 342—355. Семантике древнеисландских прозвищ посвящена диссертация Пола Петерсона: Peterson P. Old Norse Nicknames: PhD diss. Minneapolis; St. Paul: University of Minnesota, 2015. URL: http:// conservancy.umn.edu/handle /11299/172669 (07.10.2022). Его деление совпадает с классификацией Д. Вейли. Однако оттопонимические прозвища как отдельную группу не рассматривали ни он, ни Вейли.
60 Hviti, его носили 14 персонажей саги, это были Хальвард (Brennu-Njals saga. Bls. 63), Халльбьёрн (Ibid. Bls. 105), Гицур (Ibid. Bls. 145), Хродгейр (Ibid. Bls. 188), Сигмунд (Ibid. Bls. 210), Херольв (Ibid. Bls. 215), Бёдвар (Ibid. Bls. 217), Хёгни (Ibid. Bls. 232), Олав (ibid. Bls. 260), Хёскульд (Ibid. Bls. 265), Торстейн (Ibid. Bls. 322), Бьёрн (Ibid. Bls. 386), Давид (Ibid. Bls. 401), Амунди (Ibid. Bls. 410).
61 Raubi, семь человек: Сигхват (Ibid. Bls. 92), Хроальд (Ibid. Bls. 130), Торстейн (Ibid. Bls. 260), Гейрфинн (Ibid. Bls. 265), Халли (Ibid. Bls. 283), Грим (Ibid. Bls. 316), Храфн (Ibid. Bls. 409).
62 Svarti, четыре человека: Льот (Ibid. Bls. 30), Бард (Ibid. Bls. 183), Торкель (Ibid. Bls. 273), Кольбейн (Ibid. Bls. 397).
63 Fagri, три человека: Торкель (Ibid. Bls. 262), Торстейн (Ibid. Bls. 289), Энунд (Ibid. Bls. 158).
64 Skrauti, Торгрим: Ibid. Bls. 262. Значение см.: Ckasby R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. P. 556.
65 Pa, Олав: Brennu-Njals saga. Bls. 3. Прозвище дано из-за щегольской внешности.
66 Breidmagi, Торстейн: Ibid. Bls. 217.
67 Magri, Хельги: Ibid. Bls. 258.
68 Langr, Торкель: Ibid. Bls. 273.
69 Skjalgi, Ульв: Ibid. Bls. 232; Ckasby R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. P. 552.
70 Haiti, Хамунд: Brennu-Njals saga. Bls. 45; Cleasby, R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. P. 235.
71 Flatnefr, Кетиль: Brennu-Njals saga. Bls. 258.
72 Snepill, Торир: Ibid. Bls. 273; Cleasby R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. P. 574.
73 Rotinn, Аудун: Brennu-Njals saga. Bls. 258.
Шёлковая Борода74, Торчащая Борода75. Распространённость этого типа прозвищ, помимо их основной, выделительной функции, связана, возможно, ещё и с тем, что о характере человека во многом судили по внешности. Средневековые исландцы, как и прочие люди в Средневековье, считали, что наличествуют определённые закономерности соотношения внешности и характера и по облику человека можно предсказать его последующие поступки. Следовательно, внешняя характеристика человека не только была удобна для идентификации через визуализацию, но и оказывалась значимой для окружающих.
Таблица 1. Прозвища в «Саге о Ньяле»
Общее число прозвищ Число родовых прозвищ
Прозвища по внешности 107 (47%) 2
Прозвища по личным качествам 44 (19%) 4
Оттопонимические прозвища 68 (30%) 3
Всего 228 (100%) 9 (4%)
Второй тип прозвищ — прозвища содержательные, данные по каким-либо личным качествам (этот тип составляет пятую часть от общего числа прозвищ, причём практически все относящиеся к нему прозвища — единичные): Старый76, Мудрый77, а также Сильный78, Могущественный79, Вояка80, Дерзкий81, Злой82,
74 Silkiskeggr, Сигтрюгг: Ibid. Bls. 408.
75 Örbigskeggi, Эрик: Ibid. Bls. 322.
76 Gamli, шесть персонажей саги: Транд (Ibid. Bls. 59), Снеульв (Ibid. Bls. 65), Кетильбьёрн (Ibid. Bls. 105), Хленни (Ibid. Bls. 245), Скиди (Ibid. Bls. 259), Хильдир (Ibid. Bls. 261). Джоан Турвиль-Петр полагала, что данное прозвище характеризовало основателя рода: Turville-Petre J. The Genealogist and History: Ari to Snorri // Saga-Book of the Viking Society. 1978—1981. Vol. 20. P. 13. Однако не все его носители, упоминаемые в саге, подпадают под данное определение.
77 Этим прилагательным принято переводить на русский язык несколько разных древнеисландских прозвищ: Spaki — четыре человека: Хавр (Brennu-Njals saga. Bls. 76), Модольв (Ibid. Bls. 215), Тидранди (Ibid. Bls. 217), Гест (Ibid. Bls. 242); FroSi: Семунд (Ibid. Bls. 59) и Ари (Ibid. Bls. 260); а также Djüpübga (Ауд, досл. «Глубокомудрая»: Ibid. Bls. 2) и Fullspakr (двое Торкелей, досл. «Полнознающий»: Ibid. Bls. 321). Их антонимами были Fiflski (Кетиль: Ibid. Bls. 234) и Heimski (Храфн: Ibid. Bls. 59).
78 Sterki, пять человек: Орм (Ibid. Bls. 45), Халли (Ibid. Bls. 131), Ингьяльд (Ibid. Bls. 265), Халльбьёрн (Ibid. Bls. 319), Лейдольв (Ibid. Bls. 346).
79 R/ki, Гудмунд: Ibid. Bls. 258.
80 Gerpir, Гейрольв: Ibid. Bls. 187; Cleasby R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. P. 197.
81 Hakr, Торкель: Brennu-Njals saga. Bls. 273. Далее в саге так объясняется его прозвище: «Его звали Торкелем Дерзким, потому что он не щадил никого ни на словах, ни на деле, с кем бы ему ни приходилось встретиться» («Var hann fyrir ^vi kallaör Porkell hakr at hann eiröi hvartki i oröum ne verkum, viö hvern sem hann atti») (Ibid. Bls. 276).
82 Illugi, Торд: Ibid. Bls. 106.
Хитрый83, Сварливый84, Женщина-Скальд85, Красноречивый86, Речистый87, Немой88, Молчаливый89, Беззаботный90, Зоркий91. Черты характера отражало и прозвище, данное по какому-либо знаменательному событию в жизни нарекаемого, в котором он особо проявил себя. Сюда можно отнести и такие прозвища, как Кислый92, Убийца Берсерков93, Годи Фрейра94, Годи Белого Мыса95, Масло96. Иногда, однако, и прозвище, данное по особенностям внешности, также могло отражать какое-либо событие, повлёкшее за собой получение этого прозвища97.
В некоторых случаях одноосновные антропонимы, видимо, ещё частично сохраняли значение исходного апеллятива или, по меньшей мере, соотносились с ним, о чём свидетельствует то, что некоторые апеллятивы могли выступать одновременно и в качестве личных имён, и в качестве прозвищ, для которых семантика слова была, бесспорно, важна. Так, в саге одновременно действуют Хьяльти Скеггьясон (Hjalti Skeggjason)98 и Олейв Рукоятка (Öleifr hjalti)99, Скафти Тороддсон (Skafti Poroddsson)100 и Тормод Рукоять (PormoÖr skafti)101, викинг Соти (Soti)102 и Халльвард Сажа (HallvarÖr soti)103, Сварт Ульфссон (Svartr Ülfsson)104 и Торкель Чёрный (porkell svarti)105. Отсутствие жесткой границы между именем и прозвищем и их взаимопроникновение отмечали ещё Э. Х. Линд и А. Смит, а вслед за ними и Д. Вейли, которая сделала на основании этого
83 Snjalli, Хальвдан: Ibid. Bls. 59; Cleasby R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. P. 575.
84 Rösti, Брюнольв: Brennu-Njäls saga. Bls. 87; Cleasby R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. P. 501.
85 Skäldkona, Торхильд: Brennu-Njäls saga. Bls. 75. Она получила своё прозвище за острословие.
86 Slettmäi, Кетиль: Ibid. Bls. 131.
87 Ordlokar, Вемунд: Ibid. Bls. 59.
88 Ömälgi, Аскель: Ibid. Bls. 47.
89 Pegjandi, Торир: Ibid. Bls. 64.
90 Ömkja, Мёрд: Ibid. Bls. 199.
91 Rammi, Атли: Ibid. Bls. 269; Cleasby R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. P. 482.
92 Sürr, Торстейн: Brennu-Njäls saga. Bls. 260. Причина получения им этого прозвища описана в «Саге
0 Гисли»: Gisla saga Surssonar / Guöni Jonsson gaf ut. Reykjavik, 1943 (=islenzk fornrit. Bd. VI). Bls. 8.
93 Berserkjabani, Гуннстейн: Brennu-Njäls saga. Bls. 265.
94 Freysgobi, Торд: Ibid. Bls. 218.
95 Hvitanesgodi, Хёскульд; получение прозвища: Ibid. Bls. 224.
96 Smjör, Торольв: Ibid. Bls. 258. Встречающийся в некоторых русскоязычных изданиях саг Торольв Жир — тот же самый человек. Различия в переводе его прозвища вызваны личными предпочтениями переводчиков. Значение др.-исл. слова см.: Cleasby R., Gudbrand Vigfusson. An Icelandic-English Dictionary. P. 572. О том, как он получил своё прозвище, см. «Книгу о занятии земли»: Landnämabok. Bls. 39.
97 «Porgeirr högvinkinni... fekk ä Fitjum kinnarsär ok orö gott» («Торкель Рассеченная Щека, получил в Фитьяре рану в щёку и прозвище») (Ibid. Bls. 66); «Önundr trefotr. var i moti Haraldi konungi
1 Hafrsfiröi og let ^ar fot sinn» («Энунд Деревянная Нога. сражался против конунга Харальда в Морском Фьорде и потерял там ногу») (Ibid. Bls. 198).
98 Ibid. Bls. 149.
99 Ibid. Bls. 34.
100 Ibid. Bls. 125.
101 Ibid. Bls. 125.
102 Ibid. Bls. 8.
103 Ibid. Bls. 179.
104 Ibid. Bls. 60.
105 Ibid. Bls. 245.
совершенно справедливый вывод о том, что исландские имена на данном этапе ещё не утратили полностью своей семантики106.
В «Книге о занятии земли» сына Торстейна Чёрного (ротШтп Sdmr) звали Самом (^дтг)107, а сына Шипа-Хельги (ВгоМ-Не/рг) — Бородач-Бродди (Skegg-ВгоёсИ)108, т. е. прозвище кого-нибудь из одного близких родичей могло перекликаться с именем другого. Иногда можно проследить и переход прозвища в имя: в «Саге о Ньяле» один из основателей рода Халля носил прозвище Тидранди (pгдrandг — Глухой), которое через поколение уже давалось детям как личное имя109, а в «Книге о занятии земли» деда Ламби Сильного (ЕатЬг з1егЩ зовут Торгейр Ягненок (Рог^егтт 1атЬг)110.
Процесс включения прозвища в имя, которое в результате превращалось из одноосновного в двухосновное, удаётся проследить в именах некоторых персонажей саги. Сюда можно отнести имена, где в качестве первой основы выступает прозвище, как правило, исключительное или редкое. Это имена таких героев саги, как Броддхельги ("ВгоМЬер, Шип-Хельги)111, Далаколь (Da/akд/r, Долина-Коль)112, Дигркетиль {Рщгкей11, Жир-Кетиль)113, Эллидагрим {ЕИИа^ггшг, Ладья-Грим)114, Гальдрахедин (ОаМгаЫЬгт, Колдун-Хедин)115, Хольтаторир (Но^арбпг, Холм-Торир)116, Сидухалль (5гд^а11г, Побережье-Халль)117, Скарпхедин (Skarpheдinn, Гнев-Хедин)118, Скораргейр (^когагреггг, Ущелье-Гейр)119, Спакберси (Spakbersi, Мудрец-Берси)120, Стедьяколь (Steдjak6lr, Наковальня-Коль)121, Торфэйнар (Тофтаг, Торф-Эйнар)122, Вигахрапп (Уг£а^аррт,, Убийца-Храпп)123, Вигаколь (Vígak6lr,
106 Lind E. H. Norsk-isländska personbinamn frän medeltiden. Uppsala, 1920—1921; Smith A. H. Early Northern Nicknames and Surnames // Saga-Book of the Viking Society. 1928—1936. Vol. 11. P. 40—52; Whaley D. Nicknames. P. 342.
107 Samr 'чёрный': Landnamabok. Bls. 185.
108 Ibid. Bls. 290.
109 Brennu-Njals saga. Bls. 217, 321. Трансформацию этого прозвища в имя описывал А. Янсен: Jansen A. De fornvästnordska personnamen // Personnavne. S. 49.
110 Landnamabok. Bls. 92. Ср.: Ibid. Bls. 108.
111 Brennu-Njals saga. Bls. 319. Из-за сложности передачи в переводе этой особенности наименования для большинства персонажей в русской традиции используется форма имени с обычным прозвищем.
112 Ibid. Bls. 2.
113 Ibid. Bls. 283.
114 Ibid. Bls. 61.
115 Ibid. Bls. 235.
116 Ibid. Bls. 218.
117 Ibid. Bls. 217.
118 Ibid. Bls. 273; в русской традиции — Скарпхедин.
119 Ibid. Bls. 380.
120 Ibid. Bls. 320.
121 Ibid. Bls. 274.
122 Ibid. Bls. 185.
123 Ibid. Bls. 193.
Убийца-Коль)124, Вигаскути (у^а^йй, Убийца-Скути)125, Викингакари (yíkгngakdrг, Викинг-Кари)126 и Икснаторир (Ухпароггг, Бык-Торир)127.
О том, что данные имена были именно именами с прозвищами-расширениями, а не просто редкими именами, можно судить по тому, что в сагах в некоторых случаях описываются обстоятельства их получения. Причина появления у Ущелье-Гейра такого прозвища косвенно упоминается в саге — это совершённый им некогда подвиг128. В других родовых сагах рассказывается о приобретении своих прозвищ Хельги и Ториром129. Получение Колем прозвища Убийца можно проследить по «Саге о Ньяле»: изначально он зовётся просто Колем, но после совершения ряда убийств он обозначается уже как Vгgakбlr1Ъй. Таким же путём получает аналогичное прозвище Храпп131, и в тексте даётся, кроме того, объяснение его прозвища: «Меня зовут Убийца-Храпп, и я так назван потому, что я — человек необходительный»132. Корень vгga- образовывал по такому типу не только прозвища, но и аналогичные по смыслу сложные слова133, т. е. был достаточно продуктивен и распространен.
В других родовых сагах, например в «Саге об Эгиле», также имеются имена, построенные по данному типу. Традиционно сохраняемая в русских изданиях форма Скаллагрим (^каИа^ггтг) в русле этой тенденции лучше передаётся как Лысина-Грим, тем более что в гл. 20 «Саги об Эгиле» говорится, что Грим получил своё прозвище из-за раннего облысения134, а в гл. 1 раскрывается и значение расширения имени отца Скаллагрима Квельдульва135. Пряди «Книги о занятии земли» (особенно важные в тех случаях, когда в сагах эти аспекты не освещены) повествуют о причинах получения некоторых прозвищ. Сюда можно отнести сюжеты с получением расширения имени Ворон-Флоки136, Тюлень-Торира137 и Руда-Бьёрна138.
124 Ibid. Bls. 84.
125 Ibid. Bls. 335.
126 Ibid. Bls. 104.
127 Ibid. Bls. 322.
128 «Pú munt stla ^ér átta menn ok er ^at ^ó minna en ^at er ^ú vóst ^ú sjö í skorinna ok fórst í festi ofan til ^eirra» («Ты возьмёшь на себя восьмерых, и это будет меньше, чем когда ты убил семерых в ущелье, спустившись к ним по веревке») (Ibid. Bls. 380).
129 О получении Хельги прозвища Шип см. «Сагу о сыновьях Дроплауг» (Droplaugarsonar saga. Bls. 43) и «Сагу о Торстейне Белом» (Pórsteins saga hvíta // Austfiröinga sggur. Bls. 23); Ториром-Быком — «Сагу о Храфнкеле Годи Фрейра» (Hrafnkels saga Freysgoöa // Austfiröinga sggur. Bls. 15) и «Сагу о людях из Лососьей Долины» (Laxd^ls saga. Bls. 78).
130 Brennu-Njáls saga. Bls. 84.
131 Ibid. Bls. 193.
132 «Hefi ek nafn Víga-Hrapps ok ^at meö nafni at ek er engi dsldarmaör»: Laxdsls saga. Bls. 181.
133 Ср.: «Ragi var vigamaör mikill» («Раги был большим убийцей») (Landnámabók. Bls. 73).
134 Egils saga Skallagrímssonar. Bls. 50. Он же: Landnámabók. Bls. 95. По этому же принципу построено другое имя в данной саге: Гора-Энунд (Berg-Önundr): Egils saga Skallagrímssonar. Bls. 94.
135 Kveld-Úlfr, т. е. Вечер-Ульв: Ibid. Bls. 4. Он же: Landnámabók. Bls. 68.
136 Hrafna-Flóki: Ibid. Bls. 36-37.
137 Sel-Pórir. Ibid. Bls. 95-97.
138 Rauda-Björn: Ibid. Bls. 87. Его имя (упоминаемое также в «Саге о Курином Торире») не может быть переведено как «Бьёрн Рыжий», поскольку дальше в «Книге» специально поясняется, что «он первым стал добывать железо из болотной руды».
Устойчивость расширенных за счёт прозвища имен была различной. Герой «Саги о Ньяле» Кари Сёльмундарсон в гл. 98 редакции Sturlubók «Книги о занятии земли» назван Свидукари (SviÓu-Kári, т. е. Кари-Подпалина). В редакции же Hauksbók он назван Бреннукари (Brennu-Kári, т. е. Кари-Горелый)139. Несмотря на такое разночтение, оба этих варианта расширения имени отражают событие, по которому дано прозвище, а второй ещё и перекликается с прозвищем самого Ньяля (Brennu-Njáü), хотя в тексте самой саги Кари Сёльмундарсон называется всегда только Кари.
Ладья-Грим в одной и той же саге во всех ситуациях зовётся только полным именем140, и эта же форма его именования используется в патрониме141. Однако часто в «Книге о занятии земли» и сагах паралелльно используются расширенное и краткое имена одного и того же человека (Хьёрлейв и Лейв142; Икснаторир и Торир143 и др.). А Побережье-Халль (Síduhallr)144 называется в саге помимо полного имени иногда просто Халль (Ha/Ir)145 или даже с прозвищем, образованным по стандартной для оттопонимических прозвищ модели: Ha/Ir af SíÓu (Халль с Побережья). Последний вариант скорее характерен для ситуаций, описывающих юридические процедуры146, т. е. он более официален. В патронимах, образованных от его имени, наряду с описательным оборотом (sonr HaHs af Sídu)141 употребляется и сочетание SíÓuhallsson148.
Соединение всех трёх возможных способов именования — имени, прозвища и патронима — встречается относительно редко. Такое совмещение выглядит как сокращение генеалогического описания и встречается в том случае, когда прозвище составляет устойчивое сочетание с именем, но его носитель не настолько известен аудитории, чтобы не требовалась дополнительная его характеристика через кого-либо из его родственников, как правило, отца149.
При этом по тексту саги можно увидеть, что прозвища, как и имена, передавались по наследству и также становились родовыми. Тогда родичи могли оказаться полными тёзками, как это было с Торкелями Мудрейшими150 и Кетилями
139 Ibid. Bls. 382.
140 Brennu-Njals saga. Bls. 347.
141 AsgrimrEllidagrimssonar. Ibid. Bls. 61.
142 Hjorleifr (Меч-Лейв) и Leifr. Landnamabok. Bls. 41.
143 Yxnaporir (Бык-Торир) и Porir. Hrafnkels saga FreysgoSa. Bls. 3; Laxd^ls saga. Bls. 32; Landnamabok. Bls. 290.
144 Brennu-Njals saga. Bls. 217, 370.
145 Ibid. Bls. 233, 270, 331.
146 Ibid. Bls. 281, 282, 289.
147 Ljotr sonr Halls af Si5u. Ibid. Bls. 316. Ср. в «Книге о занятии земли»: Yngvildr, dottir Halls a Si5u (Landnamabok. Bls. 282).
148 Porsteinn Siduhallsson. Brennu-Njals saga. Bls. 400.
149 Amundi enn blindi son Hoskulds Njalssonar (Амунди Слепой сын Хёскульда Ньяльсона): Ibid. Bls. 247.
150 PorkellFullspakr, один из них был сыном дочери другого. Ibid. Bls. 321.
Громами151. В «Книге о занятии земли» тоже отмечены одинаковые прозвища у отца и сына152, братьев153, нескольких человек в роду154.
В отдельных родах бытовали прозвища, хотя и различные, но принадлежащие к одному семантическому кусту и характеризующие качества, свойственные нескольким членам данного рода, и тем самым тоже являвшиеся в некоторой степени родовыми. Так, деда Торстейна Трескоеда155 звали Орнольвом Рыбогоном156, отца Торгрима Щёголя157 — Торкелем Красивым158. В «Книге о занятии земли» Воронёнком называют сына Эндотта Вороны159, а сына Офейга Безногого — Энундом Деревянной Ногой160.
По некоторым прозвищам формировались родовые обозначения. Так, например, в «Книге о занятии земли» говорится, что от Эрпа, сына ярла Мельдуна, «пошли Эрплинги», а от Торкатлы Квочки «пошел род Квочки»161. Совпадение способа образования данных обозначений с отымёнными, свидетельствует о том, что прозвища в качестве эквивалента имени использовались также и для родовой идентификации.
* * *
Особую группу составляют прозвища, включающие информацию о месте жительства человека. Они репрезентировали территориальную принадлежность человека, обозначая его место в пространстве, тогда как родословная определяла место данного человека в ряду поколений. Однако, если учесть, что конкретный хутор мог передаваться по наследству и, следовательно, в течение нескольких поколений быть владением одной семьи, то локонимы можно рассматривать и как способ родовой идентификации. В то же время окружающая среда накладывала отпечаток на особенности жизненного уклада человека, и у представителей родов, живших в различных условиях, могли формироваться различные характеры.
Можно выделить несколько разновидностей «территориальных» прозвищ.
151 KetillPrymr Pórisson, сын сына: Ibid. Bls. 321.
152 «Hallr goSlauss hét ma6r. Hann var sonr Helga goSlauss» («Халлем Безбожником звали человека. Он был сыном Хельги Безбожника») (Landnámabók. Bls. 48).
153 Porgrímr bíldr, bródir Onundar bílds (Торгрим Клин, брат Энунда Клина): Ibid. Bls. 230.
154 Кетиля и его внука Торгейра — Соня (Blundr), а также вариативное (более развернутое) у их потомка Тородда: «^eirrar sttar var Póroddr hrísablundr» («Из их рода был Тородд Соня из Зарослей») (Ibid. Bls. 74).
155 Porskabítn Brennu-Njáls saga. Bls. 260.
156 Fiskreki: Ibid. Bls. 260.
157 Skrauti: Ibid. Bls. 262.
158 Fagri: Ibid. Bls. 262.
159 «Helgi inn magri gaf Ásmundi [son Ondótts kráku] IKrsklingahKS» («Хельги Тощий дал Асмунду [сыну Эндотта Вороны] Склон Воронёнка») (Landnámabók. Bls. 267).
160 0nundr tréfótr sonÓfeigs burlu/ótan Ibid. Bls. 198.
161 «Frá honum [Erpi] eru Erplingar komnir» («От него [Эрпа, сына ярла Мельдуна] пошли эрплинги») (Landnámabók. Bls. 142); «Frá hennar [Porkatla klaka] er klókustt komin» («От неё [Торкатлы Квочки] пошёл род Квочки») (Ibid. Bls. 306); «Val^jófr, son Orlygs ens gamla frá Esjubergi... ^at er Val^yflinga kyn» («Вальтьов, сын Эрлюга Старого со Вдовьей Горы. Это род Вальтювлингов») (Ibid. Bls. 57). Ср.: «Er MóSylfingar eru frá komnir» («От которого пошли модольвинги») (Brennu-Njáls saga. Bls. 130).
За пределами Исландии превалировала этническая идентификация. В Норвегии, Дании, Швеции по этническому признаку обозначали себя все исландцы, прибывавшие к иностранным королевским дворам162. Внутри самой Исландии территориальная принадлежность описывалась по округам/годордам, по более мелким районам (например, Широкая Долина) и по хуторам. По местности в «Саге о Ньяле» идентифицируют себя 35 человек163. По годордам в саге принадлежность определяют в 12 случаях164. По хутору характеризуются 12 человек165.
Место жительства служило своеобразной «визитной карточкой» человека. При знакомстве подразумевалось, что исландец назовёт как показатель своего происхождения местность, откуда он166. При этом жители отдельных регионов Исландии пользовались разной репутацией в обществе. Так, Ньяль, готовя Гуннара к роли Хедина-Купца и рассказывая о людях из различных местностей, учит отзываться о них следующим образом: «Он спросит, не с севера ли ты, и ты отвечай, что с Островного Фьорда. Он спросит, много ли там знатных людей. "Много там подлости", — скажешь ты. "Есть ли в Долине Дымов доблестные люди?" — спросит он. "Воры там все и злодеи", — скажешь ты. Тогда Хруту покажется это забавным, и он рассмеётся. Вы заговорите о людях с Восточных Фьордов, и ты должен всех бранить. Наконец, зайдёт у вас разговор о людях с Равнины Кривой Реки. Скажи, что там никого не осталось с тех пор, как умер Мерд Скрипица»167. По последовавшей реакции Хрута видно, что исландцам было свойственно, преднамеренно или нет, принижать достоинства людей из других регионов. Хрут даже не упрекает мнимого Хедина за явную ложь. Также и Флоси может позволить себе сказать людям со Светлого Озера: «У себя в округе вы жадны и несправедливы»168.
162 В беседе Хрута с норвежским конунгом: «"Ert ^ú íslezkr maör?" — sagöi konungr. Hann segir at svá var» («"Ты исландец?" — спросил конунг. Он ответил, что так и есть») (Brennu-Njáls saga. Bls. 9). При просьбе Храппа взять его на корабль: «Hann spuröi hvaö manna hann vsri. Hrappr sagöi til sín ok at hann vsri utan af Íslandi» («Он спросил, кто он такой. Храпп назвал себя и сказал, что он из Исландии») (Ibid. Bls. 190).
163 51% от всех определений: Ibid. Bls. 2, 4, 52, 60, 82, 131, 143, 148, 152, 208, 217, 232, 272, 282, 333.
164 16% от всех определений: Ibid. Bls. 52, 246, 322, 347, 370.
165 16% от всех определений: Ibid. Bls. 48, 61, 75, 125, 166, 204, 217, 227, 245, 247, 272, 283, 390.
166 «Hon spuröi hvaöan hann vsri. "Ek er austfirzkr maör", — segir hann» («Она спросила [у Атли], откуда он. "Я с Восточных Фьордов", — ответил он») (Ibid. Bls. 82); «Hann mun spyrja hvort ^ú sért norölenzkr. Pú skalt segja at ^ú sért eyrfirzkr maör» («Он спросит, не с севера ли ты, и ты отвечай, что ты с Островного Фьорда») (Ibid. Bls. 51). Аналогично в «Саге о людях из Лососьей Долины»: «Porgils spyr hann at nafni ok kyn feröi ok svá hvaöan hann vsri kominn. Hann kveöst Hrappr heita ok vera breiöfirzkr at módurkyni... en ek er sunnlenzkr at fööurkyni» («Торгильс спросил его о имени, и роде, и откуда он прибыл. Тот назвался Храппом с Широкого Фьорда по линии матери. по отцу я с юга») (Laxd^ls saga. Bls. 181).
167 «Hann mun spyrja hvort ^ú sért norölenzkr. Púskalt segja at ^ú sért eyfirzkr maör. Hann mun spyrja hvort ^ar sén allmargir ágstir menn. "^rinn hafa ^eir klskiskap" — skalt ^ú segja. "Eru í Reykjardal kappr miklir?" — mun hann segja. "Pjófar eru ^ar ok illmenn" — skalt ^ú segja. Pá mun Hrútr hlsja ok ^ykja gaman at. Pit munut tala um menn í Austfiröingafj0röungi ok skalt ^ú öllum fá nokkurt á msli. Tal ykkar mun koma á Rangárv0llu. Pá skalt ^ú segja at ^ar sé sízt mannval, siöan Mörör gígja var dauör» (Brennu-Njáls saga. Bls. 51).
168 «Er eruö ágjarnir heima í héraöi ok ranglátir»: Ibid. Bls. 335.
Пространственная идентификация человека выполняла также практические функции. Бродяжничество никоим образом не поощрялось в исландском обществе, что видно даже из приведённой в саге пословицы: «Уши на месте там, где они выросли»169. Общая территориальная принадлежность обязывала оказывать помощь в суде и мстить170, поскольку, как правило, она совпадала с родственными связями или отношениями зависимости. Выступая за определённую территориальную общность, люди действовали в рамках коллектива и воспринимались окружающими как нечто целое171.
Определение людей по месту их жительства используется в тексте саги наравне с обозначением их по родовой принадлежности172. Сочетание имени с топонимом применялось в официальной обстановке, например, на тинге, даже в том случае, если топоним не был устойчивым прозвищем этого человека173. Однако большинство первопоселенцев упоминаются в саге без указания на место их проживания174, хотя подробное описание границ их владений имеется в «Книге о занятии земли» и входило в круг общеизвестных сведений. Можно предположить, что средневековым исландцам упоминания личного имени первопоселенцев в силу их большой известности было достаточно для их территориальной идентификации.
Идентификация по местности прежде всего находила отражение в оттопонимических прозвищах, составляющих чуть меньше трети от всех упомянутых в саге (68 из 228; см. Таблицу 1 и Таблицу 2). По способу словообразования и по семантике выделяются несколько их типов.
169 «Par eru eyru ssmst sem óxu»: Ibid. Bls. 117. Аналог русской пословицы «Где родился, там и пригодился».
170 «Flosi beiddi Ljósvetninga liöveizlu» («Флоси попросил помощи у людей со Светлого Озера») (Ibid. Bls. 335); «Flosi ok allir Austfiröingar meö honum gengu noröan at dóminum. Par váru ok Reykdslir ok Ljósvetningar meö Flosa» («Флоси, а с ним все люди с Восточных Фьордов пошли к северу от суда. Там, кроме этого, были люди из Долины Дымов и со Светлого Озера») (Ibid. Bls. 348); «En til eftirmáls eru Vapnfiröingar» («Люди с Островного Фьорда будут мстить за него») (Ibid. Bls. 188).
171 Например: «Peir undan Príhyrningi stluöu at fara at honum» («Люди из-под Треугольной Горы собрались напасть на него») (Ibid. Bls. 136); «Hann baröiz ok á Ljósvetningalei0 viö Guömund enn ríka... ok höföu Ljósvetningar sigr» («Он бился на осеннем тинге людей со Светлого Озера с Гудмундом Могучим. и люди со Светлого Озера победили») (Ibid. Bls. 276).
172 «Er frá honum komit allt hiö mesta mannval á landinu: Oddaverjar ok Sturlungar ok Hvammverjar ok Fljótamenn» («От него пошли все самые знатные люди страны: жители Одди и Стурлунги, жители Лощины и люди с Реки») (Ibid. Bls. 259-260); «Porgrímur kuggi, faöir Odds í Axlarhaga, fööur Sela-Kálfs; ^aöan eru Axlhegingar komnir» («Торгрим Шхуна, отец Одда с Плечевого Выгона, отца Кальва-Тюленя. От них пошли люди Плечевого Выгона») (Ibid. Bls. 146). См. также: ЛитовскихЕ. В. Место жительства как элемент характеристики персонажей «Саги о Ньяле» // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 2002. [Вып. XIV:] Мнимые реальности в античной и средневековой историографии. С. 123-131.
173 «Er hér Lytingr af Samsstööum?» («Здесь ли Лютинг из Двора Сама?»): Brennu-Njáls saga. Bls. 247. См. также: Ibid. Bls. 143, 166, 246, 283.
174 Например, отсутствуют оттопонимические прозвища у Ауд Многомудрой (Ibid. Bls. 2); Олейва Рукояти (Ibid. Bls. 34); Торира Глухого (Ibid. Bls. 321); Атли-Каши (Ibid. Bls. 322) и др.
Таблица 2. Оттопонимические прозвища в «Саге о Ньяле»
Семантика основы Количество От общего числа прозвищ От числа оттопонимических прозвищ
Этноним 9 4% 14%
Годорд 12 5% 17%
Местность 35 15% 52%
Хутор 12 5% 17%
Всего 68 30% 100%
Прозвища иностранцев, как правило, даны по их этнической принадлежности175. Оттопонимические прозвища исландцев образуются по более мелким образованиям (местностям, округам, хуторам) и совпадают с территориальной идентификацией их носителей. По своей структуре большинство локонимов представляют собой формулы «Х из Y» (X ^г/^/от У)176. Однако некоторые из них настолько срастаются с именем, что входят в его состав, преобразуя одноосновное имя в двухосновное. Это, например, такие имена, как Holtap6rir (Торир из Хольта); Sí6uhallr (Халль с Побережья); Da/akо/r (Коль из Долин)177. Третий тип, оттопонимные прилагательные, характерен для некоторых устойчивых производных от названий исландских местностей178. Такой тип составляет 10% от общего числа локонимов, из которых половина характеризует иностранцев. Это такие прозвища, как Викец (т. е. «из Вика»)179, Фаререц180, Шетландец181, Трондхеймец182.
Имеются и родовые локонимы, которые составляют треть родовых прозвищ, встречающихся в саге. В большинстве случаев они образованы топонимом с предлогом, и их наличие указывает не только на совместное проживание
175 Например, Einar Hjaltkndingr (Эйнар Шетландец): Ibid. Bls. 177 и т. п.
176 77% от общего числа оттопонимических прозвищ, например: Steinvör iSandgili (Ibid. Bls. 143); Ketill orMörk (Ibid. Bls. 75); Ketilbjörn fräMosfelli (Ibid. Bls. 104) и т. п.
177 Holtafiörir (Ibid. Bls. 48); Sibuhallr (Ibid. Bls. 217); Dalakolr (Ibid. Bls. 2). Ср.: Лагуна-Эйнар (Loneinarr): Landnamabok. Bls. 105.
178 Например, Breibdalski («из Широкой Долины») (Brennu-Njals saga. Bls. 232); Ausfir%kr («с Восточных Фьордов») (Ibid. Bls. 82); Eyfir%kr («с Островных Фьордов») (Ibid. Bls. 52).
179 Vikverskf: Ibid. Bls. 63.
180 Fareyskr. Ibid. Bls. 105.
181 Hjaltlendingn Ibid. Bls. 177.
182 Pmnzkr. Ibid. Bls. 388.
нескольких родичей, но и на общность качеств представителей данного рода, что видно из контекста саги. Сюда можно отнести прозвища Из Песчаного Оврага183, Из Эльды184 и Из-под Треугольной Горы185.
Таким образом, оттопонимическое именование человека оказывается распространённым в Исландии способом идентификации. При кажущемся отличии от патронимов (определение человека не во времени, а в пространстве) оно также отсылает к генеалогическим сведениям — через родовую усадьбу — и указывает на принадлежность человека к определённому роду. Тот факт, что чаще всего локонимы образовывались от обозначений по местностям, означает, что данная
форма именования была активно востребована в средневековой Исландии.
* * *
Подведём итоги. Родовая идентификация (через свою основную форму — патроним) продолжала оставаться превалирующей в исландском обществе на протяжении IX—XIII вв., поскольку к ней прибегали как при знакомстве, так и в официальных ситуациях, и в особенности в тех случаях, когда человек был известен в обществе недостаточно. Принадлежность к определённому роду выступала гарантией репутации человека в обществе, однако отсылка к нему не была единственно возможной и обязательной. Патроним служил минимальной единицей генеалогического описания, апеллирующей к отцу как к более известному в обществе члену рода. В обиходе патронимы чаще всего опускались. Постоянно употреблялись лишь те из них, которые стали прозвищами, или прозвища, образованные по принципу патронимов.
Другим способом родовой идентификации были оттопонимические прозвища, содержавшие в себе информацию о месте жительства их носителя, которое, как правило, было родовой усадьбой или местностью, где жило большинство представителей его рода. Следовательно, они также содержали сведения о родовой принадлежности. А построение оттопонимических обозначений общностей людей по типу, аналогичному родовым обозначениям, подтверждает их значимость для родовой идентификации.
Родовой идентификации служили и родовые имена. Связь с родом посредством родового имени маркировалась даже в том случае, если наследовалось не все имя, а одна из его основ. В противовес родовым личные имена способствовали выделению человека из череды родичей. Они употреблялись без каких-либо дополнительных компонентов в тех случаях, когда их носитель был достаточно известен в обществе. Индивидуальная идентификация (через личные имена и прозвища) дополняла идентификацию родовую, продолжая на нее опираться, несмотря на то, что внешне они противопоставлялись.
183 i Sandgili — его носили Эгиль, его жена Стейнвёр и их сын Торгрим: Ibid. Bls. 143, 166.
184 or Bläu — Кетиль и его сын Олав: Ibid. Bls. 164, 181, 272.
185 Undan Prihyrningi — Старкад и его сын Торгейр: Ibid. Bls. 152, 166.
Список литературы
Гуревич, А. Я. «Эдда» и сага / А. Я. Гуревич. — Москва : Наука, 1979. — 192 с.
Литовских, Е. В. Место жительства как элемент характеристики персонажей «Саги о Ньяле» / Е. В. Литовских // Восточная Европа в древности и средневековье. — Москва : ИВИ РАН, 2002. — [Вып. XIV:] Мнимые реальности в античной и средневековой историографии. — С. 123—131.
Литовских, Е. В. Генеалогические представления в средневековом исландском обществе (на материале «Саги о Ньяле») / Е. В. Литовских : дисс. ... к.и.н. — Москва, 2004. — 253 с.
Литовских, Е. В. Родословия в процессуальной практике средневековой Исландии / Е. В. Литовских // Проблемы источниковедения / Отв. ред. С. М. Каштанов. — Москва : Наука, 2006. — Вып. 1 (12). — С. 26-32.
Литовских, Е. В. Изменение исландского ономастикона в X—XIII вв. как показатель независимости древнеисландского государства / Е. В. Литовских / / Электронный научно-образовательный журнал «История» [Электронный ресурс]. — 2022. — T. 13, вып. 5 (115). — URL: https://history.jes.su/s207987840021302-1-1/. — (30.11.2022).
Пеньковский, А. Б. Русские личные именования, построенные по двухкомпонентной модели «имя + отчество» / А. Б. Пеньковский // Ономастика и норма. — Москва : Наука, 1976. — С. 79—107.
Подольская, Н. В. Словарь русской ономастической терминологии / Н. В. Подольская. — Москва : Наука, 1978. — 201 с.
Успенский, Ф. Б. К вопросу о происхождении русских отчеств / Ф. Б. Успенский // Восточная Европа в древности и средневековье. — Москва : ИВИ РАН, 2001. — [Вып. XIII:] Генеалогия как форма исторической памяти. — С. 182—187.
Bjarni Guönason. Njáls saga / Bjarni Guönason / / Kulturhistoriskt leksikon för nordisk middelalder fra vikingetid til reformationstid. — Oslo ; Malmö : Gyldendal, 1978. — Bd. 12. — Sp. 244—249.
Cleasby, R. An Icelandic-English Dictionary / R. Cleasby, Gudbrand Vigfusson. — Oxford : Oxford University Press, 1874. — 890 р.
Cook, R. The Structure of Njáls Saga / R. Cook // Норна у источника Судьбы : сборник статей в честь Е. А. Мельниковой / под ред. Т. Н. Джаксон, Г. В. Глазыриной, И. Г. Коноваловой, С. Л. Никольского, В. Я. Петрухина. — Москва : Индрик, 2001. — С. 206—213.
Einar Ól. Sveinsson. Um handrit Njáls sögu / Einar Ól. Sveinsson // Skírnir. — 1952. — Bd. 26. — Bls. 114—152.
Einar Ol. Sveinsson. Dating the Icelandic Sagas : an Essay in Method / Einar Ol. Sveinsson. — London : University College London, 1958. — (Viking Society for Northern Research. Text Series. Vol. 3). — 126 р.
Einar Ol. Sveinsson. Njäls saga : A Literary Masterpiece / Einar Ol. Sveinsson. — Lincoln : University of Nebraska Press, 1970. — 210 p.
Finnur Jonsson. Einleitnung / Finnur Jonsson // Brennu-Njäls saga. — Halle a. S. : Verlag von Max Niemeyer, 1908. — (Altnordische Saga-Bibliothek. H. 13). — S. III— XLVI.
Finnur Jonsson. Norsk-islandske kultur- og spogforhold / Finnur Jonsson // Aarböger for nordisk oldkyndighed og historie. — 1921. — Bd. 3, no. 2. — S. 175—244.
Finnur Jonsson. Personennamen / Finnur Jonsson // Brennu-Njäls saga. — Halle a. S. : Verlag von Max Niemeyer, 1908. — (Altnordische Saga-Bibliothek. H. 13). — S. 425-443.
Guöni Jonsson. islendinga sögur. Nafnaskrä / Guöni Jonsson. — Reykjavik : islendingasagnautgdfan, 1949. — 447 Bls.
Janzen, A. De fornsvenska personnamnen / A. Janzen // Personnavne / udg. A. Janzen. — K0benhavn : Schultz, 1947. — (Nordisk kultur. Bd. VII). — S. 235268.
Janzen, A. De fornvästnordska personnamen / A. Janzen // Personnavne / udg. A. Janzen. — K0benhavn : Schultz, 1947. — (Nordisk kultur. Bd. VII). — S. 22-186.
Jonas Kristjänsson. Njäls saga / Jonas Kristjänsson // Gudar pä jorden : festskrift till Lars Lönnroth / red. S. Hansson, M. Malm. — Eslöv : Symposion, 2000. — P. 119-130.
Lind, E. H. Norsk-isländska personbinamn frän medeltiden / E. H. Lind. — Uppsala : Lundequistska bokhandeln, 1920-21. — 416 s.
Maxwell, I. R. Pattern in Njals saga / I. R. Maxwell // Saga-Book of the Viking Society for Northern Research. — 1957-1959. — Vol. 15. — P. 3-47.
Peterson, P. Old Norse Nicknames : PhD diss. / P. Peterson. — Minneapolis ; St. Paul : University of Minnesota, 2015 — URL:
http://conservancy.umn.edu/handle/11299/172669. — (07.10.2022).
Schach, P. Instant Saga Style : the Evidence of the Manuscripts / P. Schach // Journal of English and Gernmanic Philology. — 1986. — No. 3. — P. 404-420.
Smith, A. H. Early Northern Nicknames and Surnames / A. H. Smith // Saga-Book of the Viking Society for Northern Research. — 1928-1936. — Vol. 11. — P. 30-60.
Turville-Petre, J. The Genealogist and History : Ari to Snorri / J. Turville-Petre // Saga-Book of the Viking Society for Northern Research. — 1978-1981. — Vol. 20. — P. 7-23.
Whaley, D. Nicknames and Narratives in the Sagas / D. Whaley // The Eighth International Saga Conference : the Audience of the Sagas (August 11-17, 1991) : Preprints / ed. L. Lönnroth. — Gothenburg : Gothenburg University, 1991. — Vol. 2. — P. 341-355.
