CC BY
34
М.А. ГУСЕВА
Литература
1. Ломтев Т.П. Структура предложения в современном русском языке. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1979.
2. Cook W.A. Case Grammar: Development of the Matrix Model. Washington D.C.: Georgetown University Press, 1979.
3. Fillmore Ch. The Case for Case //Universals in Linguistic Theory. N.Y., 1968. P. 24-30.
4. Leech G. Semantics. Harmondsworth, Middlesex: Penguin Books, 1976.
5. New Webster's Dictionary of the English Language: College Edition. Delhi: Surjeet Publications, 1989.
6. Nilsen D. The Instrumental Case in English: Syntactic and Semantic Considerations. The Hague - Paris, Mouton, 1973.
М.А. ГУСЕВА
СПЕЦИФИКА языковой ЛИЧНОСТИ ЖЕНЩИНЫ (на материале современного английского языка)
В основе выявления специфики языковой личности лежит речевое поведение индивида, которое
находится под влиянием целого комплекса факторов, существующих в режиме взаимовлияния и взаимообусловливания. Удельный вес данных факторов различен, но учет каждого из них необходим для составления целостной картины вербального поведения говорящего.
Среди факторов, определяющих специфику языковой личности и особенности ее речевого поведения, В.П. Конецкая предлагает выделять три группы ракурсов по функциональному назначению: прагматические, собственно коммуникативные и когнитивные [7].
Представляется, что проявление гендера прослеживается во всех ракурсах коммуникации, поэтому мы считаем целесообразным рассматривать перечисленные выше группы ракурсов субъекта коммуникации с позиций гендерного подхода.
Так, на прагматическом уровне уместно говорить о существовании «мужских» и «женских» целей (интенций) коммуникативного поведения.
Нормы речевого поведения у представителей обоих полов различаются как на уровне интимно-личностного общения, так и в социально предопределенных коммуникативных ситуациях [8].
Гендерные различия в когнитивной сфере обусловлены разным восприятием окружающей действительности мужчинами и женщинами. На наш взгляд, именно содержание когнитивной сферы языковой личности выступает в качестве определяющего фактора, который обуславливает различия, как в целевой установке коммуникации, так и в самом коммуникативном поведении индивидов.
Выявление специфических черт речевого поведения мужчин и женщин является одним из приоритетных направлений гендерных исследований в современной лингвистике. В рамках данного направления лингвистами выделяются типичные мужские и женские речевые стратегии и тактики, параметры их сходства и различия, гендерно-специфические предпочтения в выборе лексических единиц и синтаксических конструкций, способы достижения успеха в коммуникации и др.
Исследования в области изучения особенностей «мужского» и «женского» стилей коммуникативного поведения индивидов, их речевого взаимодействия и воздействия на партнера в процессе общения ведутся в западной лингвистике с двух позиций, составляющих два исследовательских подхода, которые, вслед за Г.С. Двиняниновой можно характеризовать следующим образом: первый подход гендерно-стереотипизированный акцентирует внимание на мужском доминировании в языке. В рамках данного подхода признаются различия, но отрицается равенство между полами. Согласно точке зрения Д. Таннен, то, что характерно для речевого поведения мужчины, воспринимается обществом как норма, а то, что характерно для женщины, - как отклонение от нормы. Коммуникант-женщина характеризуется скорее как «худший», нежели, чем «другой» [5: 239]. Задачи исследователей описанного направления состоят в том, чтобы показать, каким образом мужское коммуникативное доминирование в процессе общения индивидов кодируется в языковом узусе [12].
Другой, сравнительно новый, подход к изучению коммуникативного поведения индивидов можно определить как гендерно-чувствительный. Он основан на выявлении различий в общении мужчин
и женщин, при признании статусного равенства полов. В рамках данного подхода акцент делается на идее о том, что мужчины и женщины изначально принадлежат к разным субкультурам, в которых приняты различные тендерные конвенции и стратегии коммуникации. Социально и культурно обусловленные особенности общения мужчин и женщин Д. Таннен определяет как «гендерлект» [6].
Однако, как справедливо отмечается С.К. Табуровой, стабильных гендерлектов, то есть мужского и женского языков не существует, правомерно говорить о существовании гендерно-детерминированных особенностей мужской и женской речи [11: 9]. Х. Коттхофф настаивает на том, что «нет необходимости неоправданно обобщать различия и не учитывать широту репертуара речевого поведения женщин и мужчин» [5: 571]. Гендерный аспект речевого поведения в большинстве случаев не проявляет себя повсеместно и не свидетельствует, о том, что пол является регулярным определяющим фактором [12]. Существует лишь более высокая вероятность того, что один вариант предпочтут женщины, а другой - мужчины. При этом предпочтительность определяется не столько биологическими различиями, сколько социальными факторами - принадлежностью к социальной группе, общественными ожиданиями и др. [12].
Мы, вслед за многими учеными, занимаем компромиссную позицию между двумя обозначенными подходами. Признавая реально существующую гендерную ассиметрию в языке, основанную на объективно существующем социальном доминировании мужчин и зависимости женщин, нельзя не признавать тот факт, что современный этап развития общества характеризуется стремлением женщин к достижению высокого статуса, что, естественно, находит отражение и в специфике языковой личности современной женщины. Это стремление приводит к стиранию гендерных различий как в общественной структуре, так и в самом языке.
По мнению Дж. Коатс, процесс ассимиляции речевого поведения доминирующей группой происходит у женщин следующими способами:
- использование более низкого диапазона голоса;
- употребление грубых и табуированных выражений;
- использование более утверждающего, ассертивного стиля речевого поведения;
- выбор более типичных для мужчин просодических характеристик (мелодию пониженного тона и т.п.);
- в официальной обстановке разговор на традиционно «мужские» темы: бизнес, политика, экономика [14].
Прибегая в целях ассимиляции своего речевого поведения к перечисленным приемам, женщины,
можно сказать, переосмысливают себя с точки зрения мужских ценностей. Мы считаем данный факт недостатком обсуждаемой стратегии. Анализ показывает, что более важным представляется способность женщины подчеркивать ценность для общества стереотипных женских качеств - мягкость, забота, восприимчивость. важно понять, что женщины и мужчины не хуже и не лучше друг друга, и нельзя рассматривать эти группа в статусных отношениях «вышестоящий - нижестоящий», они просто разные.
В этой связи Дж. Коатс полагает, что самым значимым сдвигом является оценка женщинами преимуществ партнерского, сотрудничающего общения в противовес мужским соревновательным стратегиям ведения диалога. Женщинам присущ согласованный стиль общения: они больше склонны к поддержанию диалога, перебивание собеседника нехарактерно для женской речи, кроме того, женщины, как правило, стремятся к предотвращению возможной конфликтной ситуации. Рассмотрим пример 1.
(1) Doctor Cedric, accustomed to the role of family prize, was silent while he gulped his first two drinks. Then he ordered a third and began to pry:
«I suppose you like teaching? Why else would you have chosen a job that pays so poorly? Barely more than a garbage collector, I understand».
«I do like to teach», Jack said, turning to Melissa. «Will you call me Uncle Jack? I'm an only child so I never had anyone call me that»
«Well, you're lucky Natalie has money», Cedric shouted...
«Cedric did most of the driving and he's a little tired, I fear», Veronica said quietly. «Forgive him» [21: 54].
Седрик, старший зять мистера и миссис Джоунс, демонстрирует авторитарный стиль речевого поведения, он чувствует свое превосходство над Джеком, своим будущим свояком, и авторское уточнение
M.A. ГУСЕВА
accustomed to the role of family prize свидетельствует о том, что он пользуется уважением в кругу семьи жены. Седрик открыто провоцирует конфликтную ситуацию со своим речевым партнером прямолинейными вопросами, недвусмысленными комментариями, сравнивая уровень достатка учителя и мусорщика. Джек, менее уверенный в своей позиции, стремится прекратить неприятный разговор, переключив тематику - он обращается к Мелиссе. И снова Седрик как бы бросает вызов «Well, you're lucky Natalie has money». Тогда в беседу вступает Вероника, супруга Седрика. Ссылаясь на усталость мужа, она пытается оправдать его некорректное поведение и просит прощения. Вероника демонстрирует женскую специфику речевого поведения - стремление к поддержанию контакта с речевым партнером, сглаживание назревающего конфликта, что подчеркивается такими дикурсивными маркерами, как парентезы «I fear», наречиями a little и quietly; императивом «forgive him». Однако, нельзя отрицать тот факт, что в речевом поведении Джека также была сделана попытка уйти от конфликта, т.е. коммуникант-мужчина в данном случае использовал речевую тактику, соотносимую с женским речевым поведением.
Очевидно, что употребление «властного», как и «безвластного», «слабого» языка, может не быть связано с принадлежностью коммуникантов к мужскому или женскому полу. Было бы ошибочным полагать, что женщинами могут быть использованы лишь женские речевые тактики, а мужчинами -исключительно мужские. Под влиянием факторов разного порядка (социальным статусом, уровень образованности, индивидуально-психологические черты и др.) достаточно часто происходит перераспределение гендерных предписаний, в том числе и в речевом поведении. На наш взгляд, имеет смысл говорить о существовании мужских и женских речевых стратегий и тактик, которые, при определенных условиях, могут быть использованы представителями разных полов.
Отметим наиболее типичные черты дискурсивных репрезентаций женской языковой личности, обобщенные О.Н. Прокудиной. Во главе списка исследователь приводит сотрудничающий тип женского дискурса. Как было отмечено выше, стиль общения женщины ориентирован на подчеркивание общности позиций и взглядов для установления и поддержания вербального контакта. В связи с этим женская речь характеризуется отсутствием категоричности суждений, а также более высокой частотностью употребления форм вежливости. Наличие этих форм свидетельствует о чутком и внимательном отношении коммуниканта-женщины к своему собеседнику [В: 145].
Стремление женщины к солидарности в коммуникации выражается различными способами:
1. вводные слова и конструкции, которые позволяют смягчить категоричность семантики всего высказывания;
2. разделительный вопрос, выполняющий контактоустанавливающую функцию и являющийся своеобразным проявлением некатегоричности и неуверенности;
3. риторический вопрос, выражающий эмоциональность и невозможность найти рациональное решение;
4. наличие утверждений в форме вопросов, иллокуций неуверенности при отсутствии самой неуверенности, как в примере 2:
(2) Dinner was finished and she rose from the table «Do you mind if I say good night to you? I am going to bed» [20: 101];
б. склонность делать запросы о согласии партнера по коммуникации с достоверностью своего высказывания, свидетельствующая о слабой позиции женщины в ситуации общения [В: 145]. Следующей чертой женской речи О.Н. Прокудина полагает употребление наибольшего числа, престижных общепринятых языковых форм, стремление к поддержанию языковой нормы - так называемое «гиперкорректное» речевое поведение.
Одной из наиболее характерных черт женской языковой личности автор справедливо считает повышенную эмоциональность речи. Преобладание эмотивных средств в женской речи отмечается как на уровне лексики, так и на уровне синтаксиса - использование междометий, качественных прилагательных и эмотивных предложений, употребление уменьшительно-ласкательных суффиксов и т.д.
Коммуникативная динамичность и гибкость - следующая, на наш взгляд, неотъемлемая черта женского речевого поведения. Женщины чаще переключаются и меняют роли в акте коммуникации,
происходит частое переключение тематики, ассоциативное соскальзывание с темы разговора. Для женщины не столько важно, что и о чем говорится, сколько то, как это говорится. Присущие женщине разговоры «ни о чем», так называемая фатическая коммуникация на самом деле являются одной из очень важных форм социализации через сопереживание общих проблем [5].
Положительная оценочность является завершающей чертой дискурсивных репрезентаций женской языковой личности в трактовке О.Н. Прокудиной. Женскую речь отличает высокая концентрация эмоционально-оценочных слов; женщинам в большей степени свойственна положительная оценка, характерно использование прилагательных с частнооценочным значением [10: 31].
По мнению И.Е. Токаревой, женская речь более имплицитна, в ней изобилует множество вариантов, намеков [12: 28].
Дж. Дайамонд к специфике женской речи относит такие черты как самокоррекция, большое число пауз и повторов [15]
Российские лингвисты-гендерологи отмечают также, что женские тексты характеризуются большей когерентностью [3], большей просодической вариабельностью и интонационной выразительностью [13].
Во всех возрастах женщины больше мужчин нуждаются в самораскрытии, передаче другим личностно-значимой информации о себе и своем внутреннем мире, поэтому первые склонны скорее к межличностному общению, нежели к групповому [12]. В этом отношении показателен пример 3, демонстрирующий личный разговор сестер накануне свадьбы одной из них:
(3) «Mother thought we should have a sisterly chat.. .I don't quite know how to begin; we are not in the habit of chatting, are we?»
«I expect she had a bird-and-bees lecture in mind. Forget it.But I appreciate the offer and I'll need lots of advice if I succeed in getting pregnant.»
«Oh, you are going to try! I'm so glad! You know, pregnancy and birth are wonderful. Of cause you pay for the joy during the terrible twos».
«And again during the «terrible teens», I understand. Your children were delightful last night, Veronica. You must be a talented mother. You'll be able to teach me a lot ...
«I envy you, Nat».
«What do you mean?» Natalie was truly astonished.«You're the favourite daughter, the one with the successful husband and the beautiful house and the adorable children. You're the one who gives lovely dinner parties and plays a good game of tennis. You're beautiful ...»
«And you live your own life» There was bitterness in Veronica's voice
«Are you happy, Veronica?» The silence reached the point where Natalie was about to apologize for asking such a personal question.
«I sometimes feel like my life has been moulded in plastic: if I could just break the mould now and then - but the children give me joy. Besides I must like my life, I don't do anything to change it» [21: 57].
Вероника - любимица мамы, потому что в жизни она все делает «правильно» и полностью оправдывает ожидания матери: у нее успешный муж, красивый дом, прекрасные дети. Вероника должна быть примером для своей сестры. Откровенный разговор сестер, однако, показывает обратное. Веронике претит жизнь по шаблону, она завидует своенравной, творческой натали, ее способности придерживаться своего собственного мнения и жить собственной жизнью. Данный пример демонстрирует некоторые из рассмотренных выше черт женского коммуникативного поведения: прежде всего, использование разделительного вопроса в начале диалога, выполняющего, на наш взгляд, контактоу-станавливающую функцию. В отношениях сестер нет особенной теплоты, и разговоры по душам у них крайне редки, Веронике достаточно сложно начать столь личный разговор. Однако Натали проявляет присущую женщине вежливость, указывая на то, что на самом деле ценит внимание сестры и нуждается в ее советах, тем самым, налаживая обратную связь. В своей следующей реплике Вероника проявляет по-женски эмоциональную речевую реакцию на информацию о том, что Натали хочет иметь детей. Типичными маркерами эмоциональности в данном случае являются восклицательные предложения, начинающиеся с междометия «Oh» «Oh, you are going to try! I'm so glad!». Следующий комму-
М.А. гусЕвА
никативный шаг Натали представлен репликой, содержащей положительной оценку детей Вероники -самого дорого в ее жизни. Что, естественно, окончательно располагает последнюю к откровенному разговору, кульминацией которого является очень личный вопрос Натали «Are you happy, Veronica?». Ответ сестры неоднозначен, она стремится к образности описания «I sometimes feel like my life has been moulded in plastic: if I could just break the mould now and then», хотя читатель четко осознает имплицитно заложенный смысл - Вероника несчастна, она находит утешение лишь в детях.
В контексте нашего исследования значительный интерес представляет исследование гендерной специфики так называемой «оценочной коммуникации». Как уже было отмечено выше, женщине больше свойственна положительная оценка, выражаемая в речи посредством эмотивных конструкций и эмоционально-оценочных лексем. Проследим на конкретных примерах, как происходит реализация оценочного речевого действия коммуниканта-женщины.
1. Прежде всего, оценочное коммуникативное действие женщины характеризуется большей импли-цитностью, особенно в том случае, когда речь идет о комплиментах, в частности обращенных к мужчине:
(4) «I think you're much better man than I am a woman, my sweet» [20: 139] (вместо: «I think you are a good man, my sweet»)
(5) «It would be so silly to pretend you weren't divinely handsome» [20: 45] (вместо: «You are divinely handsome»)
Оценочная коммуникативная тактика женщины-адресанта, таким образом, является более «тонкой» и изощренной, так как женщины часто избегают однозначных, прямолинейных суждений.
2. Оценочные высказывания женщины, представленные в нашей выборке, характеризуются высокой концентрацией образно-метафорических средств (метафора, сравнение, гипербола и т.д.) и эмоционально-оценочной лексики:
(6) «He was... a tight little fellow: short, dark, with a warm colour and that upright set of the head and chest which recalls a mating bird» [18: 26];
(7) «My child! said her mother, the hat is yours. It's made for you.I have never seen you such a picture!» [18: 42].
(8) «- Oh, my dear,.. .I'm a middle-aged gentleman. In another two or three years I shall just be a fat old party.
-You'll be adorable when you're a hundred!» [19: 53];
(9) «Among such was a fellow with a short beard, coming from Morocco. This person was extremely clear; he held himself very straight and looked fit to jump over the moon» [16: 42].
3. Женщины предпочитают использование стертых градаций признака для выражения оценочного компонента высказывания, что в дискурсе маркируется посредством наречий и местоимений соответствующей семантики:
(10) «Ashurst smiled and when he smiled his face was rather beautiful» [16: 59];
(11) «Ashurst.grey in the wings, tall, long-legged with large remote grey eyes which sometimes filled with meaning and became almost beautiful» [16: 64].
4. Определенные тенденции были отмечены нами в особенностях реакции женщины на положительную оценку в свой адрес. Так, чаще всего женщина реагирует на похвалу как на лесть, что иногда сопровождается вербализацией эмоций смущения, стеснения, что чаще всего осуществляется при помощи глаголов:
(12) «My dear, you flatter me. I certainly have had my share of beauty, but I do not pretend to be anything extraordinary now» [18: 12];
(13) «You really embarrass me when you give me a meed of praise which is not my due» [18: 136].
По нашему мнению, можно предположить, что данный факт связан с присущей женщине неуверенностью в своей позиции в обществе или же с кокетством.
Таким образом, в результате общего анализа речевого поведения женщин, можно констатировать, что женщины стремятся к поддержанию гармоничной коммуникации с целью получения одобрения и поддержки, достижения солидарности, для них менее важна информативная часть высказывания. Оценочное коммуникативное поведение женщины характеризуется большей образностью, имплицит-ностью, намеками, неуверенностью и относительностью приписываемого признака.
