CC BY
158
УДК 81-119 Фэн Юэ
аспирант кафедры общего и сравнительного языкознания ФГБОУ ВО МГЛУ; e-maiL: [email protected]
СПЕЦИФИКА ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ В СОВРЕМЕННОМ КИТАЕ (на материале книги Ло Чанпэя «Язык и культура»)
Лингвокультурология в современном Китае берет свое начало с выпуска книги Ло Чанпея «Язык и культура». В работе подробно рассматривается основное содержание этой книги, чтобы представить картину исследования лингвокультурологии в Китае. Книга включает разные аспекты отношения языка и культуры, в том числе происхождение иероглифа и следы прошлой культуры, заимствование слов и культурные контакты, названия мест и миграция народов и др. Кроме того, в работе анализируются основные течения в лингвокультурологии после выхода трудов Ло Чанпея и обобщена специфика его исследований.
Ключевые слова: лингвокультурология; язык; культура; китайский язык.
Feng Yue
PhD student, Department of General and Comparative Linguistics, MSLU; e-mail: [email protected]
CONTEMPORARY LINGUO-CULTURAL STUDIES IN CHINA (an analysis of Lo Changpei’s book language and culture)
Chinese Linguo^turology originates from the release of Lo Changpei's book Language and Culture. A detailed discussion of the contents of this book serves to show the way linguo-cultural studies evolved in China. It is pointed out that Lo Changpei's book highlights various aspects of relationship between language and cuLture, incLuding the origin of the character and traces of past cuLtures, borrowed words and cultural contacts, place names and ethnic migration, etc. In addition, the present article focuses on the scientific heritage of Lo Changpei's research and analyzes the main trends in contemporary linguoculturology.
Key words: linguoculturology; language; culture; Chinese language.
Введение
Ло Чанпей (1899-1958), наряду с Чжао Юаньжэнь
(1892-1982) и Ли Фангуй (1902-1987), считается
основоположником современной китайской лингвистики. Их научные достижения оказали существенное влияние на развитие китайской лингвистики.
Научные интересы Ло Чанпея чрезвычайно широки: фонология, языки малых народностей, диалектология, преподавание языков, лингвокультурология. Его монография «Язык и культура» считается первой работой в китайской лингвокультурологии и социолингвистике, поскольку она заложила основы их дальнейшего развития. Ло Чан-пей впервые в Китае начал связывать исследование языка с изучением культуры, общества, указывал, что «исследование языкознания нельзя проводить только на основе языковых материалов, его непременно нужно связывать с общественными феноменами и сознаниями» 2003, с. 5].
В данной работе рассматривается специфика лингвокультурологических исследований в современном Китае, основываясь на анализе монографии Ло Чанпея «Язык и культура».
Китайский язык как изолирующий существенно отличается от европейских языков. Кроме того, китайские иероглифы, история которых насчитывает тысячелетия, непосредственно отражают специфическую культуру и сознание создавшего их народа. Прояснение особенностей становления лингвокультурологии в современном Китае способствует дальнейшему ознакомлению с китайской культурой, оптимизации преподавания китайского языка и коммуникации между носителями русского и китайского языков.
Основным источником данной работы является монография Ло Чанпея «Язык и культура». Кроме того, в ней использованы публикации китайских ученых по проблемам лингвокультурологии, в том числе статья Шао Цзинминь «О трех главных течениях в китайской лингвокультурологии» и работа Мэн Хуа «Переосмысление китайской лингвокультурологии». В качестве методов исследования используются концептуальный, контекстуально-интерпретативный и сопоставительный анализ.
Цель работы состоит в том, чтобы посредством анализа монографии «Язык и культура» и других трудов по лингвокультурологии выявить специфику этих исследований в современном Китае. Цель работы определяет постановку следующих задач:
- анализ труда Ло Чанпея «Язык и культура»;
- представление развития китайской лингвокультурологии и ее главных течений;
выявление специфики исследований в данной области в современном Китае.
Основное содержание книги Ло Чанпея «Язык и культура»
Первое издание книги Ло Чанпея «Язык и культура» вышло в 1950 г. Основная часть материалов собраны Ло Чанпеем для этой книги во время проводившегося им исследования языков малых народностей на юго-востоке и юго-западе Китая и в процессе чтения лекций в США (1944-1948).
Книга «Язык и культура» состоит из восьми глав. Первая глава содержит введение, в котором ученый, прежде всего, цитирует известных лингвистов - Э. Сепира, Л. Палмера, доказывая, что язык и культура тесно взаимосвязаны и затрагивают чрезвычайно широкие общественные сферы. Следует отметить, что в дальнейших главах автор использовал примеры из китайского, английского, америндских и других языков. Но в данной работе будут приведены только примеры из китайского языка.
Вторая глава посвящена поиску следов прошлых культур в происхождении слов. Ло Чанпей указывал: «В различных языках современное значение многих слов значительно отличается от их первоначальной семантики. Если мы не знаем их культурного происхождения, то будет трудно понимать связь между современными и первоначальными значениями. Только выяснив процесс изменений значений слов, можно не только обнаружить интересные семантические перемены, но и этапы развития культуры» 2003, с. 3].
Исследуя связь языка и культуры в Китае, невозможно исключить роль иероглифов. Например, множество современных китайских иероглифов, связанных с семантикой денег, включают ключ - рако-
вина: М - богатство, Ш - товар, груз; Ш - дарить, @ - давать взаймы, М - взятка; Ш - дар, взятка и др. Причину этого факта можно обнаружить в словаре Сюй Шэня «Шо вэнь цзе цзы»: «В древности люди использовали раковину как средство обмена предметами, лишь в эпоху династии Цинь (221-206 до н. э. - Ф. Ю.) отменили раковины, введя деньги». Верхняя часть иероглифа $ - спокойствие интерпретируется как «крыша дома», а его нижняя часть - ^ - означает «женщина». «Шо вэнь цзе цзы» объясняет это следующим образом: «Спокойствие - это когда женщину оставляешь дома». Это позволяет представить себе отношение к женщине в древнем Китае. В этих двух примерах иероглиф - не просто письменная форма китайского языка, он отражает культуру древнего народа и логику мышления предков.
Третья глава содержит мысли автора о психологических основах номинации, позволяющих представить культурный уровень народа. Автор считает, что в просторечии отражаются психологические процессы и уровень культуры данной народности [^'ШШ 2003, с. 13]. Он приводит примеры из языков малых народностей крайнего юго-запада Китая. Так, народ лоло (ШШ), проживающий в районе Куньмин провинции Юньнань, называет жену - женщиной, которая продевает нитку
в иглу; народ цюцзы ((^Я) из Гаоли (провинция Юньнань) называет заключение брака ЯАА - покупать женщину. Уже из этих двух слов можно сделать выводы об отношении этих народностей (А^) к женщине и увидеть в них примеры меркантильного брака. Народы лису (®Ш) называют блюда к рису ШШ - искушение риса и используют пять названий водки: Я - водка, АЯ - рисовая водка, #я - водка из шу (точнее, из гаолян с большой вязкостью), ЖЯ - вода-водка, некрепкая водка, ;ШЯ - крепкая водка. Разнообразие таких названий служит свидетельством определенных интересов и склонностей народов Китая.
Четвертая глава позволяет, по мнению замечательного китайского лингвиста, усматривать в заимствовании слов влияние культурных контактов. Эта часть занимает самый большой объем в книге. Ученый анализирует заимствованные слова как иностранный компонент в языке и культуре. Эти слова не только отражают влияние культурных контактов на развитие языков, но и позволяют увидеть в заимствованных словах проекции межкультурной коммуникации. С древних времен главный народ в Китае - Хань - находился в контакте со многими этническими группами, в том числе тюрками, тибетцами, народами Монголии, Индии, Ирана, Персии, Корея, Японии, Мьянмы, современных стран Европы, Америки и др. [^“ШЩ 2003, с. 21].
Автор перечисляет несколько заимствованных слов в китайском языке и анализирует их происхождение с привлечением летописей и других источников. Например, в Древнем Китае не водились львы; первое упоминание слова шицзы - лев появляется в летописи династии Хань: в 88 г. н. э. лев был доставлен в Китай от племен Юэчжи. По мнению многих китаистов (Бернхард Карлгрен, Поль Пеллио, Эдуард Шаванн и др.), слово шицзы было транскрибировано из древнего иранского языка. Этот метод применялся довольно часто: слово бинлан - арека было транскрипцией малайского pinang;
цзумулюй - изумруд было заимствованием из арабского языка (zumunrud) с подражанием его произношению. Интересен случай с последними тремя иероглифами ШШШ, из которых ШЖ цзуму -бабушка, Ш - зелень, но изумруд на самом деле к бабушке не имеет никакого отношения.
Кроме такого рода чистой транскрипции, иногда для нее специально выбираются подходящие иероглифы по смыслу. Здесь показательны примеры заимствований из русского языка. Так, в процинции Цилинь трактор (машину для пахоты) называют ЖЖ машэнь, что непосредственно означает 'бог лошади'. В Харбине хлеб называют леба, где Ж - вид китайской лепешки; печь обозначается как ШЖШ пиличи, букв. 'печь внутри стены' [ЖЖЖ 2003, с. 34]. Это связано со спецификой китайского языка: один звук соответствует нескольким иероглифам, и каждый иероглиф имеет свое собственное значение.
Иногда создаются новые слова для заимствованных овощей, фруктов и предметов. Например, добавить такие описательные иероглифы перед исконными словами в китайском языке: ху, Ж ян, Ж фань,
Щ си и др., означающие иностранные вещи. К такому виду принадлежат такие слова, как:
- иностранный зантоксилум - черный перец;
ВДЖ - иностранная дыня - огурец;
- иностранная редька - морковь; иностранный огонь - спичка;
ЖЖ иностранный баклажан - помидор;
ШЖ иностранный рис - саго;
тш иностранная красная хурма - помидор и др. [там же, с. 36].
Согласно историческим записям, зантоксилум, дыня, редька, хурма, баклажан исконно растут в Китае, и, соответственно, в китайском языке есть такие исконные слова. Но использованные префиксы ху,
Ж ян, Ж фань, Щ си однозначно свидетельствуют об иностранной окраске этих обозначений.
Что касается заимствованных слов из китайского в другие языки, Ло Чанпей в первую очередь приводил типичные примеры - шелк, фарфор, чай. Здесь достаточно привести случай того, как китайское слово ^ ча распространилось в европейских языках. Автор отмечает, что первые европейские купцы, приехавшие в Китай за чаем,
были голландцами. Это произошло в конце XVI в.; в те времена народы в Сямэни (город на юго-востоке Китая. - Ф. Ю.) собирали чай в разных местностях Китая, затем привозили чай на Малайский архипелаг, где создали свой форпост голландцы. Поскольку в сямэньском диалекте ^ ча произносится как [te'] (тэ), то и голландцы усвоили это произношение. В языках стран, покупавших китайский чай в то время в Голландии, ^ ча тоже произносится как [te'], например, во французском, немецком и датском языках. В языках же тех стран, которые покупали чай в центральных регионах Китая, переправляя его сухопутно, для его обозначения применялось официальное произношение ^ ча, например, в русском и португальском языках [^“ШШ 2003, с. 52]. Это также свидетельствует о разнообразии диалектов в китайском языке и его проявлении в языках в процессе межкультурной коммуникации.
Пятая глава открывает возможность увидеть в географических названиях следы миграции народов. По мнению британского лингвиста Л. Палмера, «топонимика часто предоставляет важные аргументы, которые добавляют и доказывают полученные историками и археологами результаты» [цит. по: там же, с. 62]. Ло Чанпей приводит примеры названий уездов южных провинций, куда переселяли народы с севера. В конце эпохи династии Западная Цзинь на севере Китая шла война, а во время Юнц-зя (301-311) произошла первая масштабная миграция в истории Китая: множество северных народов переселяли на юг. У этих мигрантов была привычка называть жителей областей, уездов по названиям прежних мест жительства. Например, уезды Лэньлин и Донгуэнь в начале династии Западная Цзинь входили в состав современной провинции Шаньдун. После эмиграции на территории сегодняшней провинции Цзянсу они сохранили прежние имена, создали уезды Южный Лэньлин и Южный Донгуэнь [там же, с. 66]. Таким образом, изучение таких географических названий позволяет воссоздать исторические факты об этнической миграции.
Шестая глава содержит рассуждения автора книги об отражении принадлежности к нации или религии в фамилиях и прозвищах. Автор отмечает: «Китайский народ был образован в результате слияния многих племен. Хотя эти племена уже существенно китаизированы, иногда в фамилиях все еще можно обнаружить их национальное происхождение» [^ШШ 2003, с. 81].
Например, Мужун является фамилией народа Сяньби (одного из древнемонгольских племен. - Ф.Ю.). Его потомки разделились
на две ветви - фамилии Ш Му в Пэнлай провинции Шаньдун, фамилии W Жун в Дунгуэнь провинции Гуандун. Казалось бы, у них нет никакой общности, но на самом деле у них общие предки. Помимо этого, фамилия иногда говорит о религиозной принадлежности. У мусульманского народа Хуэй, кроме нескольких одинаковых с ханьцами фамилий, есть чисто хуэйские фамилии, такие как Ип Ха, 0 Хуэй, Ш Хай, М Ху, Щ Сай, Ш Хэй, 1Й На и др. Часто используются также типичные для этого этноса фамилии Щ Ма, Ш Ма, Й Бай, Ш Мэнь, Ж Лэнь и др. На северо-западе Китая, где компактно проживает народ хуэй, говорят, что «среди десяти хуэйхуэй девять носит фамилию Ма, остальная одна - Ха» 2003, с. 82-83].
Седьмая глава посвящена поискам отражения института брака в именах родства. Название играло важную роль в первобытном обществе, поскольку в то время считалось, что одинаковые названия означают одно и то же существо. Ло Чанпей полагает, что система имен родства в определенной степени отражает специфику института брака в данной этнической группе. Он анализировал систему имен родства у народа хэйи ШЙ, проживающего в районе Куньмин провинции Юньнань, и выяснил ее соотношение с институтом брака. Например, среди хэйи разрешается мужчине жениться на дочери дяди (брата матери), но запрещается брать в жены дочь тети (сестры отца), так что у них имена детей дяди (брата метери) и детей тети (сестры отца) четко различаются, причем названия к этим двум нишам родства отличаются от другим, например обращение к родным брату или сестре и к брату или сестре дяди (брата отца) и тети (сестры матери). В то же время автор подчеркивает, что обязательно следует осторожно относиться к таким методам исследования и учитывать различные факторы при изучении института брака 2003, с. 107].
Восьмая глава - это заключение, в которой обобщаются главные выводы данной работы, содержащей также четыре приложения, которые представляют собой ценные материалы для исследования языков и культуры малых народностей, в том числе работу «О системе индивидуальных имен у тибетцев и бирманцев».
Место книги «Язык и культура» в современной китайской лингвистике
Несмотря на сравнительно небольшой объем, книга Ло Чанпея охватывает прошлое и настоящее, факты китайского и иностранного
языков и культур 1991, с. 27]. Известный китайский лингвист
Ху Минян ЩШШ отмечал, что «книга Ло Чанпея “Язык и культура” является первой работой в области лингвокультурологии и социолингвистики, которая имеет новаторский характер для современной китайской лингвистике» [ШШШ 1989, с. 74].
Один из основателей современной китайской лингвистики Ван Ли высоко оценивает научные достижения Ло Чанпея: «Достижения Ло Чанпея имеют эпохальное значение. Он является первым, кто применил лингвистические теории в языковом исследовании. В то время это было новым путем. Он переходил от исследования языка к исследованию связи между языком и культурой. Книга “Язык и культура” является именно свидетелем такого перехода. Кроме того, он переходил от исследования диалектов китайского языка к изучению языков малых народностей» (цитата из предисловии Син ГунвэниЖ^Ш к переизданию данной книги) [^“ШЩ 2003, с. 1-2]. В этой книге он приводит множество примеров из языков национальных меньшинств, особенно народов провинции Юньнань.
Следует отметить, что в 40-50 гг. XX в. в Китае лингвокультурология и социолингвистика еще не рассматривались как обособленные дисциплины. Данную работу можно считать первым «ростком» в продвижении развития лингвистики в этих направлениях. Известный китайский социолингвист Сюй Дамин указывал: «Нельзя
сказать, что Ло Чанпей уже занимался социолингвистикой в то время. Но его попытки и новые открытия действительно указывали путь к дальнейшим лингвистическим исследованиям. После 1970-х гг. появилось много работ, которые непосредственно продолжают его идеи, изложенные в книге «Язык и культура». Содержание этих работ касается таких аспектов, как связь происхождения слов с историей культуры, исследование имен родства, связь миграции с языком, ономастика, топонимика и др. [Ш^ВД 1999, с. 53].
Таким образом, книга Ло Чанпея «Язык и культура» занимает важное место в современной китайской лингвистике. Она оказала значительное влияние на дальнейшиее развитие лингвокультурологии и социолингвистики в Китае.
Лингвокультурологическое исследование в Китае после Ло Чанпея
В 50-е гг. XX в. лингвокультурология всё еще не получала достойного внимания в сообществе лингвистов. Благодаря усилиям
молодых ученых эта ситуация изменилась только в середине 1980-х гг. Они призывали связывать изучение китайского литературного языка и его диалектов с исследованием культуры, обладающей необычайной древностью. Группа молодых ученых-лингвистов из Шанхая организовала в то время тематический семинар «Язык и культура», и целый ряд их научных мероприятий оказал большое влияние на сообщество лингвистов и привлек внимание к проблемам культурологии, социологии и истории.
По мнению известного лингвиста Шао Цзинмин в китай-
ской лингвокультурологии существует три основных течения.
Первое течение поддерживает исследование взаимосвязи языка и культуры. Его ведущим представителем является Ю Жуцзе ШШ^, который полагает, что: «Лингвокультурология является междисциплинарной дисциплиной. В ее рамках нам нужно не только изучать язык на фоне культуры, но и исследовать культурологию с лингвистическими знаниями и, наоборот, нужно исследовать и синхронические, и диахронические феномены. Лингвокультурология занимается культурными коннотациями языка и отношениями языка и культуры» [цит. по: 1991, с. 27]. Это течение является основным в китайской лингвокультурологии, а книга Ю Жуцзе и Чжоу Чжэньхэ
«Диалекты и китайская культура» является ярким результатом исследований его представителей.
Сторонники второго течения подчеркивают важность общественной коммуникации. Наиболее яркий его представитель - Чэнь Цзяньминь долгое время занимался исследованием пекин-
ской разговорной речи и считает, что лингвокультурология должна проводиться в соединении с социолингвистикой и коммуникативной лингвистикой. Он говорит о необходимости уделять внимание таким сторонам языка, как коммуникативная функция языка, виды языковой вариативности и изучение языка с динамической точки зрения. Эти три стороны тесно взаимосвязаны, поэтому он подчеркивает, что в лингвокультурологии следует изучать речевую деятельность носителей языка, язык в качестве инструмента этой деятельности и предлагать интерпретацию языковых фактов с культурологической точки зрения [-р^Щ; 1991, с. 27].
Третье течение ставит во главу угла культурную идентичность. Его ведущий представитель - Шэнь Сяолун ^ЖЖ, рассматривающий культуру как глубинную структурную модель китайского языка
и считающий, что китайский язык, иероглифы и другие проявления китайской культуры обусловливаются сущностью языка, представляют собой гуманитарные и культурные феномены, но не инструменты [Мэн Хуа 2008, с. 183]. В исследовании Шэн Сяолуна важное место занимает грамматика китайского языка. Он придерживается того мнения, что «исходя из фактов китайского языка, необходимо создать синтаксические теории и системы, соответствующие специфике мышления китайского народа». В то же время он отрицает имитационную склонность в грамматическом исследовании после выхода в свет «Ма ши вэнь тон» (первая китайская грамматика, основанная на грамматиках европейских языков. - Ф. Ю.) [^^^ 1991, с. 29].
Итак, после Ло Чанпея китайская лингвокультурология достигла заметных результатов. С одной стороны, продолжают развиваться традиционные идеи и сферы исследования. С другой - были выдвинуты и приобрели важное значение новые идеи и методы.
Заключение
Книга Ло Чанпея «Язык и культура» является беспрецедентной работой в китайской лингвистике. Она заложила основу для дальнейшего развития лингвокультурологии в Китае, которая приобрела особое значение в 1980-х гг. Можно в целом полагать, что специфика лингвокультурологического направления в современной китайской лингвистике проявляется в следующих аспектах.
Во-первых, важное место занимает исследование иероглифов. В отличие от европейских языков, китайский язык обладает полным несоответствием звука и письма. Это приводит к тому, что с древности китайцы, в основном, осуществляли исследование иероглифического письма. В иероглифах непосредственно проявляются следы культуры. Это отражается и в книге «Язык и культура», и в идеях последующих ученых, например Шэнь Сяолун. Иероглиф представляет собой не только письменный знак китайского языка, но и особенное хранилище культуры, играет значительную роль в лингвокультурологии Китая.
Во-вторых, активно осуществляется исследование диалектов китайского языка и языков малых народностей. Ло Чанпей и его современники, будучи лингвистами первого поколения, внесли значительный вклад в изучение различных диалектов китайского языка. Ло Чанпей называет провинцию Юньнань «золотым местом для лингвистики»
в связи с многочисленными языками проживающих в ней малых народностей, собрал и проанализировал много первичных материалов этих языков, результаты чего отражены в книге «Язык и культура». Последующие лингвисты продолжают эти работы, предлагая новые методы и аспекты изучения, примером чего является работа Чэнь Цзяньминя «Пекинская разговорная речь».
В-третьих, предприняты попытки соединить иностранные теории с практикой китайской лингвистики. В книге «Язык и культура» Ло Чанпей использовал теории множества иностранных ученых, в том числе Э. Сепира, Л. Палмера, Л. Блумфилда и др., в процессе решения лингвокультурологических проблем в Китае. При этом в 1980-1990 гг. Шэн Сяолун открыл совсем новый путь для китайских лингвокультурологических исследований, что вызвало широкие обсуждения в научном сообществе.
Таким образом, с момента появления книги Ло Чанпея лингвокультурология развивается в Китае уже почти 70 лет. Множество лингвистов внесли свой вклад в эти исследования, и в связи с тенденцией к интеграции гуманитарных наук и уникальностью китайского языка и культуры можно надеяться на то, что эта наука получит свое дальнейшее развитие.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
4ЬЖ: 4ЬЖШМ!±. 2003. 220 s. / Ло Чанпей. Язык и культура. Пекин : Пекинское изд-во, 2003. 220 с.
ШФ. ЖЖ?±^4^. 2008. № 5. S. 183-187. /
Мэн Хуа. Переосмысление китайской лингвокультурологии // Социальная наука в Цзянсу. 2008. № 5. С. 183-187.
мт±^ттш - //
1999. № 3. S. 51-55. / Сюй Дамин. Исследование языка в связи с обществом - перечтение книги Ло Чанпея «Язык и культура» // Современная лингвистика. 1999. № 3. С. 51-55.
тш. //
1989. № 1. S. 74-77. / Ху Янмин. После чтения книги Ло Чанпея «Язык и культура» // Вестник Яньтайского университета (философско-гуманитарная версия). 1989. № 1. С. 74-77.
М&. // ША^Ж. 1991. № 2. S. 27-30. /
Шао Цзинминь. О трех главных течениях в китайской лингвокультурологии // Изучение китайского языка. 1991. № 2. С. 27-30.
REFERENCES
4ЬЖ: 4ЬЖШ№4±. 2003. 220 s. / Lo Chanpej. Jazyk i kul'tura. Pekin : Pekinskoe izd-vo, 2003. 220 s.
ЖШЖ4ШЖ^№ША4Я// ЖЖ4±^4^. 2008. № 5. S. 183-187. / Mjen Hua. Pereosmyslenie kitajskoj lingvokul'turologii // Social'naja nauka v Czjansu. 2008. № 5. S. 183-187.
мш-^тжт - жжжж±ш«тжжа» //
1999. № 3. S. 51-55. / Sjuj Damin. Issledovanie jazyka v svjazi s obshhestvom -perechtenie knigi Lo Chanpeja «Jazyk i kul'tura» // Sovremennaja lingvistika. 1999. № 3. S. 51-55.
ШШ. //
1989. № 1. S. 74-77. / Hu Janmin. Posle chtenija knigi Lo Chanpeja «Jazyk i kul'tura» // Vestnik Jan'tajskogo universiteta (filosofsko-gumanitarnaja versija). 1989. № 1. S. 74-77.
// ША^Ж. 1991. № 2. S. 27-30. / Shao Czinmin'. O treh glavnyh techenijah v kitajskoj lingvokul'turologii // Izuchenie kitajskogo jazyka. 1991. № 2. S. 27-30.
