CC BY
23
года [8, с. 162] и т.п. Таким образом сквозь призму исторической перспективы, уходящей во времена древней Руси, правления князя Владимира не меняющийся веками уклад жизни русского народа, передающийся из поколения в поколения, вызывает еще большее чувство безнадежности и безысходности.
Временные границы языковой картины мира автора расширяются также за счет включения в повествование лексем со значением церковных праздников и Святых, репрезентирующих Космическое время, которое, пусть и в гораздо меньшей степени, чем другие типы, но также присутствует в повести, переводя реальное время в плоскость Вечности: идет ... по полям ... царица небесная [8, с. 89]; ... о той преданности друг другу и покорности богу [8, с. 93]; В Петровки, в тот год... пробыл четверо суток в городе на ярмарке [8, с. 89]; Под Ильин день ... уехал в город [8, с. 100]; Утирка висела ... с Михайлова дня [8, с. 110]; ... мати, царица небесная [8, с. 110]; Перед Спасом, перед образом [8, с. 114] и т.п.
Наконец, автобиографическое время вступает в текст с характеристикой возрастных периодов человеческой жизни, особое внимание из которых автор уделяет детству как времени, когда в человеке формируется система его взглядов на мир: Молодили воспоминания детства и молодости [8, с. 92]; ... преследовало с самого детства [8, с. 108]; Совсем, например, забыл детство
Библиографический список
[8, с. 116]; ... воспоминаниями детства, молодости [8, с. 130]; ... как в детстве, стали мелькать страшные мысли о потопе [8, с. 145]. Детство - это единственное светлое время в жизни героев, поэтому воспоминания о нем так дороги. В силу возрастных особенностей ребенку, в каких бы социальных условиях он не жил, свойственно позитивное восприятие жизни. Его память вытесняет отрицательные события, сохраняя лишь положительные. Вот почему воспоминания о детстве в повести и окутаны дымкой светлой ностальгической грусти.
Таким образом, подытоживая всё вышесказанное, отметим, что концепт «время» является важным компонентом языковой картины автора в повести «Деревня». Лексические средства его репрезентации определяются спецификой изображения временного континуума произведения и индивидуальностью представленной в нем картины мира.
Не вызывает сомнений тот факт, что лексические вербализаторы концепта «время» отражают особенности авторского восприятия этого явления и объективируют его индивидуальную картину мира. «Семантическое наполнение темпоральных лексем отражает специфику представлений ... о единстве времени автобиографического, исторического, космического, календарного, суточного, представляющего динамичную модель времени» [11, с. 157] в тексте повести И.А. Бунина «Деревня».
1. Ларина Н.А. Миромоделирующие универсалии в малой прозе Леонида Андреева и Валерия Брюсоеа. Москва: ИМПЭ имени А. С. Грибоедова, 2018.
2. Маслова В.А. Введение в когнитивную лингвистику: учебное пособие. Москва: Флинта: Наука, 2011.
3. Алиференко Н.Ф. Методологические основания исследования проблемы вербализации концепта. Вестник ВГУ. Серия: Гуманитарные науки. 2004; № 2: 60 - 66.
4. Спасибенко А.П., Гайденков Н.М. И.А. Бунин Русские писатели. Библиографический словарь. Москва: Просвещение, 1971: 205 - 208.
5. Дубова М.А., Белова А.С. Концептуализация времени в отроческие годы Алеши Арсеньева (на материале 2-й книги романа И.А. Бунина «Жизнь Арсеньева». Мир науки, культуры, образования. 2020; № 5 (84): 270 - 272.
6. Володина Н.В. Концепты, универсалии, стереотипы в сфере литературоведения: монография. Москва: Издательство «Флинта», Издательство «Наука», 2018.
7. Дубова М.А. Способы создания временного континуума в рассказе Л.Н. Толстого «Корней Васильев». Русский язык: история, диалекты, современность: сборник статей по материалам докладов и сообщений конференции. Москва: ИИУ МГОУ, 2019 Выпуск XVIII: 75 - 78.
8. Бунин И.А. Деревня. Поэзия и проза. Москва: Просвещение, 1986: 85 - 178.
9. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Около 57 000 слов. Москва: Русский язык, 1986.
10. Михайлова М.В. И.А. Бунин. Русская литература XIX - XX веков: в 2-х т. Русская литература ХХвека. Литературоведческий словарь. Москва: Издательство Московского университета, 2010; Т. II: 38 - 92.
11. Родина Ю.Д Языковая личность персонажа в автобиографической прозе А. Белого (на материале романа «Котик Летаев»). Диссертация ... кандидата филологических наук. Коломна, 2020.
References
1. Larina N.A. Miromodeliruyuschie universalii v maloj proze Leonida Andreeva i Valeriya Bryusova. Moskva: IMP'E imeni A. S. Griboedova, 2018.
2. Maslova V.A. Vvedenie v kognitivnuyu lingvistiku: uchebnoe posobie. Moskva: Flinta: Nauka, 2011.
3. Aliferenko N.F. Metodologicheskie osnovaniya issledovaniya problemy verbalizacii koncepta. Vestnik VGU. Seriya: Gumanitarnye nauki. 2004; № 2: 60 - 66.
4. Spasibenko A.P., Gajdenkov N.M. I.A. Bunin Russkiepisateli. Bibliograficheskjslovar'. Moskva: Prosveschenie, 1971: 205 - 208.
5. Dubova M.A., Belova A.S. Konceptualizaciya vremeni v otrocheskie gody Aleshi Arsen'eva (na materiale 2-j knigi romana I.A. Bunina «Zhizn' Arsen'eva». Mir nauki, kultury, obrazovaniya. 2020; № 5 (84): 270 - 272.
6. Volodina N.V. Koncepty, universalii, stereotipy v sfere literaturovedeniya: monografiya. Moskva: Izdatel'stvo «Flinta», Izdatel'stvo «Nauka», 2018.
7. Dubova M.A. Sposoby sozdaniya vremennogo kontinuuma v rasskaze L.N. Tolstogo «Kornej Vasil'ev». Russkij yazyk: istoriya, dialekty, sovremennost': sbornik statej po materialam dokladov i soobschenij konferencii. Moskva: IIU MGOU, 2019 Vypusk XVIII: 75 - 78.
8. Bunin I.A. Derevnya. Po'eziya iproza. Moskva: Prosveschenie, 1986: 85 - 178.
9. Ozhegov S.I. Slovar'russkogoyazyka: Okolo 57 000 slov. Moskva: Russkij yazyk, 1986.
10. Mihajlova M.V. I.A. Bunin. Russkaya literatura XIX - XX vekov: v 2-h t. Russkaya literatura ХХ veka. Literaturovedcheskj slovar'. Moskva: Izdatel'stvo Moskovskogo universiteta, 2010; T. II: 38 - 92.
11. Rodina Yu.D. Yazykovaya lichnost' personazha v avtobiograficheskoj proze A. Belogo (na materiale romana «Kotik Letaev»). Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Kolomna, 2020.
Статья поступила в редакцию 28.01.21
УДК 811
Lin Limei, postgraduate, Far Eastern Federal University (Vladivostok Russia), E-mail: [email protected]
Sheremeteva E.S., Doctor of Sciences (Philology), senior lecturer, Far Eastern Federal University (Vladivostok Russia), E-mail: [email protected]
THE SPECIFIC CHARACTER OF VERBAL COLLOCATION OF THE ADVERB NAOBOROT AND ITS ROLE IN THE SENTENCE. The article describes the functioning of Russian word naoborot 'on the contrary' as an adverb. It defines the dependence between adverb interaction with verbs of different kinds and adverb functions in the sentence. The collocation specifics of two lexico-semantic adverb variants naoborotf and naoborot2 are described. The typical nature of collocation of the word naoborot2 with existential and deictic verbs and verbs of thought are pointed out for the first time ever. The research results show that circumstantial function is accomplished by the adverb naoborotr The word naoborot2 realizes circumstantial function with deictic verbs delat' (to do) and postupat' (to act); the predicative function is realized with the help of existential verbs. The article specifies the interaction of naoborot2 with verbs of thought and understanding: in the adverbal position the adverb becomes the nomination of the situation and realizes the verb content valency that leads to the syncretic complement and circumstantial adverb function.
Key words: morphology, syntax, adverb, syntactic function.
Линь Лимэй, аспирант, Дальневосточный федеральный университет, г. Владивосток, E-mail: [email protected]
Е.С. Шереметьева, д-р филол. наук, доц., Дальневосточный федеральный университет, г. Владивосток, E-mail: [email protected]
СПЕЦИФИКА ГЛАГОЛЬНОЙ СОЧЕТАЕМОСТИ НАРЕЧИЯ «НАОБОРОТ» И ЕГО РОЛЬ В СОСТАВЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
В статье рассматривается функционирование слова «наоборот» как наречия и устанавливается зависимость между взаимодействием наречия с глаголами разных типов и функциями наречия в предложении. Выделяются и описываются характерные особенности сочетаемости двух лексико-семанти-ческих вариантов наречия: наоборотf и наоборот2. Впервые выявляется типичность сочетаемости наоборот2 с бытийными, дейктическими глаголами и
глаголами мыслительной семантики. Результаты исследования показывают, что собственно обстоятельственную функцию выполняет наречие наоборот. У наоборот2 обстоятельственная функция реализуется в сочетании с дейктическими глаголами делать, поступать, предикативная функция - при взаимодействии с бытийными глаголами. Отмечается специфика взаимодействия наоборот2 с глаголами мышления, понимания: в приглагольной позиции наречие становится номинацией ситуации и реализует валентность содержания глаголов, что приводит к синкретичной изъяснительно-обстоятельственной функции наречия.
Ключевые слова: морфология, синтаксис, наречие, синтаксическая функция.
Для современной русистики характерно обращение к отдельным языковым единицам как объекту исследования, их всестороннее рассмотрение и описание. Во многом это связано с активизацией лексикографической практики и с преподаванием русского языка как иностранного. Особенного внимания требуют лексические единицы, у которых отмечаются признаки полифункциональности. Выявление свойств каждого отдельного полифункционального слова, установление языковых причин сформировавшейся или формирующейся полифункциональности важно для теории лингвистики в целом, однако не менее важно и практическое использование полученных результатов. В частности, выявление контекстной специфики полифункционального слова может способствовать совершенствованию лингвистической разметки в корпусах.
Слово «наоборот» относится к полифункциональной лексике. Оно квалифицируется в словарях как наречие, вводное слово, частица [1, с. 590; 2, с. 387], то есть функционирует как знаменательная и как служебная лексемы.
Некоторые результаты анализа функционирования «наоборот» как служебной единицы были представлены в статье Линь Лимэй [3].
Объектом настоящего обсуждения является наречие «наоборот», предметом - его синтаксические функции в приглагольной позиции.
Несмотря на то, что наречие как часть речи, по В.В. Виноградову, «определяется совокупностью морфологических, синтаксических и семантических признаков» [4, с. 282], исследователи отмечают, что сохраняется ряд проблем, связанных с его грамматическим описанием [5, с. 10]. Это связано, в частности, с тем, что у наречия, по существу, нет морфологического положительного интегрального признака [6, с. 506].
Кроме собственно морфологических, проблемными оказываются и вопросы, связанные с синтаксической ролью наречий.
Для наречия в целом характерна синтаксическая многофункциональность. В.Б. Евтюхин отмечает тот факт, что одно наречие может иметь две и реже -три синтаксические функции, и в то же время обращает внимание на то, что эти функции неравнозначны: одни функции у наречия первичны, другие - вторичны и второстепенны [6, с. 497]. Первичной синтаксической функцией наречия является функция «обстоятельственного члена предложения при сказуемом (при глаголе), при определении (при прилагательном)» [7, с. 117]. Эта функция наречия, как отмечает А.А. Камынина, является опорой для установления его категориальной семантики как части речи [там же].
Вторичными синтаксическими функциями наречий являются функция определения в присубстантивной позиции и функция сказуемого. Обе функции фиксируются у наречий с давних пор, однако ими обладают наречия, относящиеся к разряду определительных (собственно-характеризующих). П.А. Лекант предлагает различать среди наречий квалификатив и адвербатив. Различие между ними ученый видит не только в морфологических свойствах (квалификатив обладает степенью сравнения), но и в синтаксических: квалификатив занимает только присловную позицию, адвербатив функционирует и в присловной, и в при-основной позициях, в последнем случае он выполняет функцию детерминанта [8, с. 5 - 6]. Таким образом, наречие как часть речи в целом, без учета семантической дифференциации, может выступать в роли присловного распространителя с обстоятельственным и определительным значением, в роли неприсловного распространителя предложения - обстоятельственного детерминанта, в роли предиката - сказуемого в двусоставном предложении. (Мы оставляем за рамками данной статьи дискуссию о категории состояния и ее системных связей с наречиями).
Специфика наречия «наоборот»
Данное наречие входит в группу единиц, образованных путем слияния предлога НА и винительного падежа существительных, в некоторых случаях уже исчезнувших из современного русского языка: наоборот, напролом, навстречу, наотрез, наотмашь, наискосок, наперебой, навыворот, нараспашку набекрень и др. (см, например: [4, с. 294; 9, с. 117]). Такие наречия В.В. Виноградов включал в разряд «предметно-обстоятельственных» [4, с. 294].
Наречие «наоборот» обладает прозрачной внутренней формой: существительное «оборот» в одном из значений - «обратная сторона чего-либо, противоположная той, на которой что-л. написано, изображено и т.п.» [1, с. 680]. Идея поворота, противоположности заключена и в других значениях этого существительного: «изменение в направлении движения чего-л.; в положении чего-л.; поворот», «поворот, новое направление в ходе развития, состояния чего-л.» [там же].
С точки зрения места в семантической классификации наречий, в зависимости от предлагаемого подхода, «наоборот» может быть отнесено к собственно-характеризующим наречиям образа действия, в соответствии с классификацией в «Русской грамматике» [10], к полнознаменательным (диктальным),
называющим объективные признаки наречиям образа действия, по классификации Ф.И. Панкова [11], квалификативным наречиям, которые выделяет Л.А. Савелова [12].
Ф.И. Панков обращает внимание на тот факт, что в составе высказывания наречия «представлены на уровне не лексем, а лексико-сематических вариантов (ЛСВ) слова» [13, с. 68]. Естественно, контексты, в которых функционируют наречия, зависят от типа ЛСВ, и, в свою очередь, тот или иной тип ЛСВ реализуется только в определенных контекстах. Следовательно, решать вопрос о том, как именно дифференцирует действие наречие, можно только для каждого ЛСВ отдельно.
В словарях выделяются следующие значения наречия «наоборот»: 1. Обратной или противоположной стороной, с обратной или противоположной стороны. Прочитать слово наоборот. 2. Противоположно тому, что нужно или что ожидалось, совсем не так. Делать наоборот» [2, с. 387]. Таким образом, у наречия «наоборот» выделяется два ЛСВ.
Понятие «контексты» тесно связано с понятием «сочетаемость»: сочетаемость можно рассматривать как одну из разновидностей контекста слова - узкий контекст [14, с. 60].
Покажем сочетаемость «наоборот» в соответствии с типами ЛСВ. Весь материал исследования собран с помощью Национального корпуса русского языка.
ЛСВ-1 (наоборот,): значение 1 в Словаре русского языка С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой [2, с. 387].
У наоборот1 узкая сочетаемость: наречие употребляется с глаголами писать, читать, произносить, говорить, считать, смотреть и характеризует действия, направленные на определенную группу материальных объектов, называющих оформление речи, письменное или устное, - буквы, звуки, цифры, слова, фразы, тексты, а также связанных со зрительным восприятием: кинокадры.
Наоборот1 выполняет функцию приглагольного распространителя - функцию обстоятельства.
Например: Вчера вечером на улице познакомился с девушкой. Очень глупой и, естественно, очень красивой (фразу можно писать наоборот). Люблю знакомиться на улицах (Э. Радзинский. Наш Декамерон (1980 - 1990)). В приведенном примере обыгрывается представление о красивых девушках как о не очень умных. Фраза, написанная наоборот, может выглядеть следующим образом: Красивой очень, естественно, и глупой очень. Однако эту фразу можно перестроить «наоборот» и несколько иначе: Очень красивой и, естественно, очень глупой. В этом случае перестановке в обратном порядке подвергнутся значимые для фразы блоки «очень глупая» и «очень красивая», однако от перестановки этих блоков местами суть высказывания не изменится. Можно предположить, что именно это и имел в виду Э. Радзинский, сообщая о возможности писать фразу наоборот.
В текстах с наоборот1 характер действия может не раскрываться, но может и разъясняться, например: Все это двигалось своим ходом и началось в тот вечер, когда он пришел, лохматый, в ковбойке, в пиджаке с накладными плечами, и говорил слова наоборот (Ю.В. Трифонов. Другая жизнь (1975)); Правда, цифры при этом следует читать наоборот - справа налево (обобщенный. Психологический практикум. // «Наука и жизнь», 2009).
Для наоборот1 есть наречный синоним - задом наперед: А я все слова умею читать наоборот, и он быстро-быстро начал читать вывески задом наперед (Л. Новоженов Мир тесен. // Труд-7. 2001; 29 сентября).
ЛСВ-2 (наоборот) оформляет противопоставление действий, событий, ситуаций.
Наоборот,, обладает существенной особенностью, отличающей этот ЛСВ наречия от других наречий образа действия.
Термин «образ действия» указывает на то, что наречия этой группы дифференцируют характер определяемого им процесса, например: говорить можно наперебой /разом /поочередно; делать - наперекор /назло /напоказ. Каждое из названных наречий дает конкретную характеристику действию, названному глаголами говорить, делать. Конкретизация действия реализуется в составе словосочетания.
Однако наоборот2 такой способностью не обладает: оно не конкретизирует характер действия, а дает отсылку к другой характеристике. Наоборот2 может характеризовать действие только на фоне другой характеристики. Оно всегда ориентировано на контекст - либо предшествующий ему, либо последующий.
Значительный интерес представляет сочетаемость наоборот2 с глаголами.
Прежде всего назовем основные классы глаголов, с которыми сочетается наречие наоборот2. К ним относятся:
(1) глаголы семантического класса «собственно существования» [15, с. 90 - 106]: быть, обстоять, бывать, оказаться, происходить / произой-
ти, получаться / получиться, случаться /случиться, делаться, стать / становиться, идти. Сюда же относится и глагол выйти /выходить в значении, данном в «Активном словаре русского языка» как 'начать существовать или иметь место' (ср. приведенный в словаре пример: все вышло наоборот) [16, с. 423];
(2) дейктические глаголы, которые Н.Ю. Шведова рассматривает как отдельный, отличный от бытийных, тип: делать в значении 'совершать действия, поступать', поступать [17, с. 562]. Н.Ю. Шведова определяет дейктическую систему как «высшую ступень обобщения» [там же], а дейктические глаголы как единицы, означающие понятия, отнесенные к сфере движения, процесса [там же]. Глагол быть также, по мнению Н.Ю. Шведовой, является дейктическим, но в нем доминирует смысл 'существование' [15, с. 4].
Наречие наоборот2 вступает во взаимодействие и с разными семантическими типами глаголов, объединяемых в словарях в общий класс глаголов активного действия. Внутри этого класса мы отмечаем весьма типичную сочетаемость наречия наоборот2 с глаголами речемыслительной семантики: думать, говорить /сказать, понимать, считать, решить, заметить ('обратить внимание') и подобными.
Поскольку сочетаемость с названными выше тремя классами глаголов для наоборот2 очень характерна, в настоящей статье остановимся на анализе функциональной специфики наречия во взаимодействии именно с этими классами.
Исследование показало, что общая семантика каждой названной группы глаголов предопределяет роль наречия наоборот2 в составе предложения.
Сочетания с глаголами бытийной семантики. Несколько примеров: Израиль похож на Россию гораздо больше, чем на Америку, хотя, быть может, многим израильтянам хотелось бы, чтобы все было наоборот (Д. Шляпен-тох. Конец Истории: благословенный Иов. // «Сибирские огни». 2013); В действительности все оказалось наоборот: в центре атома расположено очень маленькое положительное ядро, окруженное отрицательным облаком электрона (Л. Пономарев. Атомы, лучи, кванты // «Химия и жизнь». 1970); В данном случае все обстоит наоборот - круглая шляпа символизирует англоманию и фран-кофобию, но от перемены мест слагаемых сумма не меняется (А. Архангельский. Александр I (2000)); До него/1925 года/английская литература влияла на американскую, после - все пошло наоборот (С.А. Дангулов. Пристли (1981)).
В этих примерах представлена самая типичная для наоборот2 конструкция с бытийными глаголами: «все + бытийный глагол + наоборот», разновидностью которой является безличная конструкция - без местоимения «все» в позиции подлежащего: Название речка получила, видимо, по деревне, хотя обычно бывает наоборот (А. Иванов. Message: Чусовая. Части 6 - 7 (2007)); Обычно первым начинает смеяться слушатель, а не исполнитель. Но тут вышло наоборот (А. Щербаков. Пах антилопы. // «Октябрь». 2002).
Возникает вопрос, роль какого члена предложения выполняет наоборот2 в предложениях, подобных приведенным выше?
Бытийный глагол вызывает предположение, что такие предложения могут рассматриваться как бытийные с характеризующим компонентом значения. Однако, как отмечают Н.Д. Арутюнова и Е.Н. Ширяев, в бытийных предложениях такой компонент значения «не должен мешать бытийному значению выйти на первый план» [18, с. 37]. Характеризующая функция, как показали Н.Д. Арутюнова и Е.Н. Ширяев, должна быть вторичной, а признак, называемый глаголом, должен быть для предмета «обычным, постоянным» [там же]. Предложения анализируемого типа нельзя назвать бытийными, поскольку в них центральным семантическим компонентом является наречие: именно оно приписывает определенный признак предмету. Это находит выражение и в порядке слов: наоборот2 занимает актуализированную позицию - постпозицию. Это приводит к потере глаголом бытийного значения, и в предложении развиваются характеризующие отношения [18, с. 139]. В результате глагол приобретает связочную функцию, а наречие входит в состав предикативного ядра и выполняет функцию именной части составного именного сказуемого в двусоставном предложении. Такие предложения вписываются в структурную схему N1 - Adv (Подлежащно-сказуемостные предложения с некоординируемыми главными членами [19, с. 300 - 301].
Что касается однокомпонентных предложений без местоимения «все» в позиции подлежащего, то в предложениях подобного типа актуализируется семантика безличности, поэтому они могут быть охарактеризованы как односоставные безличные. В таком случае наречие наоборот2 можно рассматривать как заместитель предикатива в предложениях структурной схемы Praed.
Сочетания с дейктическими глаголами. Примеры: Надо было давать им сгущенное и сухое молоко, а не свежее, временно не давать овощи и фрукты. Но матери все делали наоборот, не подозревая, что наносят вред своему ребенку (В. Губарев, А. Гуськова. Профессор Ангелина Гуськова: на лезвии атомного меча. // «Наука и жизнь». 2007); Тягачев дает поручение, уезжает в командировку, а когда возвращается - все сделано наоборот (П. Рожков: «Сейчас уже неважно, кто будет министром спорта» (2002). // «Известия». 2002; 23 апреля); Если же кто-либо другой, кроме указанных лиц, вздумает повлиять на Ивана Васильевича, он добьётся только того, что Иван Васильевич поступит наоборот (М.А. Булгаков. Записки покойника (Театральный роман) (1936 - 1937)); Москвичи когда-то шутили, что если французы в конторе ведут речь о делах, а в кафе о женщинах, то русские подчас поступают нао-
борот (Вс. Овчинников. Корни дуба (1974 - 1978). // «Новый мир», 1979); Круто, я поняла, надо делать всё наоборот (коллективный. Форум: Спекулянты за работой (2011)).
Особенность предложений, в которых наречие наоборот2 взаимодействует с дейктическим глаголами делать, поступать, заключается в том, что эти глаголы не являются делексикализованными в отличие от ряда бытийных глаголов. У дейктических глаголов, как было сказано, самая общая, отвлеченная семантика действия. Но в то же время именно эта семантика действия приводит к тому, что наречие в сочетании с этими глаголами, с одной стороны, сохраняет свою исходную функцию характеристики действия, а, с другой стороны, вместе с названными глаголами определяет действие подлежащего.
Дейктические глаголы - информативно недостаточны, они вступают с наречием в комплетивные отношения. Функционирование наречий образа действия во взаимодействии с информативно недостаточными глаголами, роль таких наречий в предложении рассматривались в ряде исследований [20; 21; 22]. Тем не менее, вопрос о том, при каких условиях можно считать, что наречие вошло в состав предиката, а не выполняет роль его распространителя, остается открытым.
В рассматриваемых нами конструкциях с дейктическими глаголами важным является тип глагола: при всей отвлеченности его значения сохраняется общее значение действия, именно это значение не позволяет рассматривать его как неполнозначный, связочный. Следовательно, в предложениях с дейктически-ми глаголами наречие выполняет функцию второстепенного, но обязательного члена предложения - в силу информативной недостаточности глагола. В таком употреблении функция наречия наоборот2 может быть квалифицирована как обстоятельственная.
Сочетания с глаголами мышления, понимания. Примеры: А «кафтан», между прочим, слово арабское, к русским через турков пришло, а русские говорят, что русское... - вдруг вставил он и поскреб крокодильим ногтем по папке. - У меня всё записано. И «кафтан», и «сарафан» ... - Да? Не знал, право, всегда думал наоборот, - польстил я ему (М. Гиголашвили. Типун в зипуне (2007). // «Зарубежные записки». 2008); Я вначале смотрю список - ни одного российского министра, очень плохо, - говорил Черномырдин. - А теперь думаю наоборот, а то бы они тут начали делить: кому трубы, кому карамельки (Е. Григорьева. Раки, джаз и коммерсанты. Деловой форум в Одессе обошелся без российских министров (2002). // «Известия».2002; 22 сентября); У нас почему-то думают, что бедность чуть ли не главный источник нравственности, а я считаю наоборот: нет у нравственности более страшного врага, чем бедность, которая человека унижает, расслабляет, ожесточает, а главное, подчиняет воле проходимца и дурака (В. Пьецух. Деревенские дневники. // «Октябрь». 2001).
Сочетания наречия с глаголами мыслительной семантики существенным образом отличаются от рассмотренных выше. Наоборот2 заполняет валентность содержания этих глаголов, в результате в составе предложения реализуется изъяснительная семантика: наоборот2 характеризует не процесс «думать», «понимать», «считать», а ситуацию, которая подвергается процессу осмысления.
От глаголов со значением мышления, понимания к наречию наоборот2 задается вопрос «как?». Это типичный вопрос для таких глаголов: вопросы «как ты думаешь?», «как ты считаешь?» задаются не с целью узнать о характере действия, а о содержании мыслительного процесса. Н.Ю. Шведова определила местоименное «как» чуть ли не самым сложным «по своему смысловому строению и обусловленному этим строением кругом функций» [23, с. 139]. ««Как» означает ситуацию, причем может означать ее в разных ракурсах и аспектах: «ситуативное состояние или собственно ситуацию», «ситуацию, сопряженную с теми или иными обстоятельствами», «сами эти обстоятельства и их сочетания, совмещение» [там же].
В сочетаниях с глаголами мыслительной деятельности наоборот., является номинацией целой ситуации: думаю (как?) наоборот значит: 'думаю, что ситуация прямо противоположна той, которая представлялась / о которой говорилось'.
Таким образом, во взаимодействии с речемыслительными глаголами наречие наоборот2 функционирует в предложении в качестве синкретичного члена, совмещающего в себе изъяснительную и обстоятельственную семантику.
Итак, исследование показало, что фактором, предопределяющим функции наречия «наоборот» в составе предложения, является специфика его сочетаемости с глаголами разной семантики. ЛСВ-1 (наоборот1) обладает ограниченной сочетаемостью с глаголами говорения, письма, зрительного восприятия и в предложении выполняет обстоятельственную функцию. ЛСВ-2 (наоборот.) отличается широкой глагольной сочетаемостью, в то же время существуют определенные семантические классы, для которых взаимодействие с наоборот2 наиболее характерно.
При взаимодействии с бытийными глаголами наоборот. выполняет предикативную функцию, участвуя в формировании предиката двусоставного и односоставного предложений. В сочетании с дейктическими глаголами с общим значением действия наоборот2 выполняет обстоятельственную функцию. При взаимодействии с глаголами мыслительной семантики наоборот2 функционирует как номинация целой ситуации и поэтому может рассматриваться как синкретичный член предложения, совмещающий семантику объекта и обстоятельства.
Библиографический список
1. Большой толковый словарь русского языка. Составитель и главный редактор С.А. Кузнецов. Санкт-Петербург: Норинт, 1992.
2. Ожегов С.И., Шведова. Н.Ю. Толковый словарь русского языка. Москва: Азъ, 2008.
3. Линь Л. Функции слова «наоборот» в контекстах разных типов. Мир науки, культуры, образования. 2020; № 2 (81): 594 - 596.
4. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. Москва: Высшая школа, 1986.
5. Голицына Т.Н., Меркулова И.А. Проблема квалификации наречия в современном русском языке. Вестник ВГУ. Серия: Филология. Журналистика. 2020; № 1: 10 - 14.
6. Морфология современного русского языка. Санкт-Петербург: Факультет филологии и искусств СПбГУ 2009.
7. Камынина А.А. Современный русский язык. Морфология. Москва: МГУ, 1999.
8. Лекант П.А. Трудности наречия. Семантика и функционирование языковых единиц в разных типах речи. Ярославль: Ярославский государственный педагогический университет, 2008: 3 - 6.
9. Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. Москва: ЛИБРОКОМ, 2013.
10. Русская грамматика: в 2-х т. Москва: Наука, 1980; Т. I.
11. Панков Ф.И. Функционально-коммуникативная система семантических разрядов наречий (фрагмент лингводидактической модели русской грамматики). Вестник Московского университета. Серия 9: Филология. 2008; № 4: 30 - 57.
12. Савелова Л.А. Семантика и прагматика русского наречия. Автореферат диссертации... доктора филологических наук. Архангельск, 2009.
13. Панков Ф.И. Грамматика наречия: постановка проблемы. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2015; № 4 (18): 64 - 68.
14. Шереметьева Е.С. Сфера действия отыменных релятивов: типы контекстов. Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, филология. 2015; Т. 14; № 9: 59 - 65.
15. Русский семантический словарь. Под общей редакцией академика РАН Н.Ю. Шведовой. Москва: Азбуковник, 2007.
16. Активный словарь русского языка: в 3-х т. Ответственный редактор академик РАН Ю.Д. Апресян. Москва: Языки славянской культуры, 2014; Т. 2.
17. Шведова Н.Ю. Опыт описания типов сообщения в опоре на дейктические единицы языка. Русский язык. Избранные работы. Москва: Языки славянской культуры, 2005: 562 - 586.
18. Арутюнова Н.Д., Ширяева Е.Н. Русское предложение. Бытийный тип: структура и значение. Москва: Русский язык, 1983.
19. Русская грамматика: в 2-х т. Москва: Наука, 1980; Т. II.
20. Хорук К.М. Роль обстоятельств образа действия в организации семантической структуры русских простых предложений. Автореферат диссертации. кандидата филологических наук. Новосибирск, 2010.
21. Дегальцева А.В. К вопросу о возможности определительных наречий выступать в роли актантов пропозиции. Известия Саратовского университета. Новая серия: Филология. Журналистика. 2020; Т. 1; Выпуск 2: 173 - 178.
22. Дегальцева А.В. Функционирование в речи определительных наречий в составе сказуемого с неполнозначным глаголом. Известия Саратовского университета. Новая серия: Филология. Журналистика. 2020; Т. 20, Выпуск 5: 252 - 256.
23. Шведова Н.Ю. Местоимение и смысл. Москва: Азбуковник, 1998.
References
1. Bol'shoj tolkovyj slovar'russkogo yazyka. Sostavitel' i glavnyj redaktor S.A. Kuznecov. Sankt-Peterburg: Norint, 1992.
2. Ozhegov S.I., Shvedova. N.Yu. Tolkovyj slovar'russkogo yazyka. Moskva: Az', 2008.
3. Lin' L. Funkcii slova «naoborot» v kontekstah raznyh tipov. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2020; № 2 (81): 594 - 596.
4. Vinogradov V.V. Russkijyazyk. Grammaticheskoe uchenie o slove. Moskva: Vysshaya shkola, 1986.
5. Golicyna T.N., Merkulova I.A. Problema kvalifikacii narechiya v sovremennom russkom yazyke. Vestnik VGU. Seriya: Filologiya. Zhurnalistika. 2020; № 1: 10 - 14.
6. Morfologiya sovremennogo russkogo yazyka. Sankt-Peterburg: Fakul'tet filologii i iskusstv SPbGU, 2009.
7. Kamynina A.A. Sovremennyj russkij yazyk. Morfologiya. Moskva: MGU, 1999.
8. Lekant P.A. Trudnosti narechiya. Semantika i funkcionirovanie yazykovyh edinic v raznyh tipah rechi. Yaroslavl': Yaroslavskij gosudarstvennyj pedagogicheskij universitet, 2008: 3 - 6.
9. Peshkovskij A.M. Russkijsintaksis vnauchnom osveschenii. Moskva: LIBROKOM, 2013.
10. Russkaya grammatika: v 2-h t. Moskva: Nauka, 1980; T. I.
11. Pankov F.I. Funkcional'no-kommunikativnaya sistema semanticheskih razryadov narechij (fragment lingvodidakticheskoj modeli russkoj grammatiki). Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 9: Filologiya. 2008; № 4: 30 - 57.
12. Savelova L.A. Semantika ipragmatika russkogo narechiya. Avtoreferat dissertacii... doktora filologicheskih nauk. Arhangel'sk, 2009.
13. Pankov F.I. Grammatika narechiya: postanovka problemy. Lingvistika imezhkul'turnaya kommunikaciya. 2015; № 4 (18): 64 - 68.
14. Sheremet'eva E.S. Sfera dejstviya otymennyh relyativov: tipy kontekstov. Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Istoriya, filologiya. 2015; T. 14; № 9: 59 - 65.
15. Russkij semanticheskij slovar'. Pod obschej redakciej akademika RAN N.Yu. Shvedovoj. Moskva: Azbukovnik, 2007.
16. Aktivnyj slovar'russkogo yazyka: v 3-h t. Otvetstvennyj redaktor akademik RAN Yu.D. Apresyan. Moskva: Yazyki slavyanskoj kul'tury, 2014; T. 2.
17. Shvedova N.Yu. Opyt opisaniya tipov soobscheniya v opore na dejkticheskie edinicy yazyka. Russkij yazyk. Izbrannye raboty. Moskva: Yazyki slavyanskoj kul'tury, 2005: 562 - 586.
18. Arutyunova N.D., Shiryaeva E.N. Russkoe predlozhenie. Bytijnyj tip: struktura iznachenie. Moskva: Russkij yazyk, 1983.
19. Russkaya grammatika: v 2-h t. Moskva: Nauka, 1980; T. II.
20. Horuk K.M. Rol' obstoyatel'stv obraza dejstviya v organizacii semanticheskoj struktury russkih prostyh predlozhenij. Avtoreferat dissertacii. kandidata filologicheskih nauk. Novosibirsk, 2010.
21. Degal'ceva A.V. K voprosu o vozmozhnosti opredelitel'nyh narechij vystupat' v roli aktantov propozicii. Izvestiya Saratovskogo universiteta. Novaya seriya: Filologiya. Zhurnalistika. 2020; T. 1; Vypusk 2: 173 - 178.
22. Degal'ceva A.V. Funkcionirovanie v rechi opredelitel'nyh narechij v sostave skazuemogo s nepolnoznachnym glagolom. Izvestiya Saratovskogo universiteta. Novaya seriya: Filologiya. Zhurnalistika. 2020; T. 20, Vypusk 5: 252 - 256.
23. Shvedova N.Yu. Mestoimenie i smysl. Moskva: Azbukovnik, 1998.
Статья поступила в редакцию 28.01.21
УДК 811.111
Alekseev A.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, English Language Department No. 6, Moscow State Institute of International Relations
(Moscow, Russia), E-mail: [email protected]
HYPERTEXT AS A RESULT OF SEMANTIC COMPRESSION IN THE TEXTS OF WEB 2.0. The article is dedicated to the study of the process of semantic compression. The novelty of the study is seen in the fact that in modern society there is an increasing number of texts on social networks. The relevance of the research is determined by the need to understand the new format of communication in the media space, in particular, to understand the influence of certain lexical units on events in the world and their display. Special attention in the article is paid to component analysis, which is applied in relation to tokens expressed in the form of hashtags. It is emphasized that it is hashtags that are a new stage in the implementation of the process of using hypertext. Through comparative analysis, the difference in the understanding of the term "linguistic compression" is determined, highlighting the broad sense of the use of this concept and the narrow one - directly linguistic.
Key words: hypertext, semantic compression, social networks, hashtags.
А.В. Алексеев, канд. филол. наук, доц., Московский государственный институт международных отношений (МГИМО МИД РФ), г. Москва,
E-mail: [email protected]
