CC BY
28
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 81' 42
DOI: 10.37493/2409-1030.2021.1.25
Ю. В. Винник
СПЕЦИФИКА АКТУАЛИЗАЦИИ ДИАЛОГИЗМА КОМИЧЕСКОГО (НА МАТЕРИАЛЕ ФРАНЦУЗСКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КАРИКАТУРЫ)
В статье изучается проблема комического в широком контексте языковой игры - от методологической культурологической интерпретации в различных сферах человеческой деятельности до конкретной ее реализации в газетной политической карикатуре. Комическое характеризуется как стратегия, гипероним (родовое понятие) для реализации иронии, остроумия, юмора, сатиры, сарказма, цинизма как совокупности тактик. Объект исследования - характеристики актуализации комического в креолизованном тексте. Предмет - вербальные и невербальные средства формирования комического в жанре политической карикатуры, выявленные в процессе анализа эмпирического материала во французской прессе на тему «Политика». Креолизованный текст в единстве иконического (юмористический рисунок политического характера) и вербального (комментарий под рисунком) кодов представляется как убеждающая форма политической коммуникации. А карикатура, состоящая из двух элементов (гротеска, направленного на укрупнение человеческих пороков и недостатков, и аллюзии, создающей контекст для помещения в него объекта насмешки), как один из самых понятных и доступных жанров, способствует эффективному и легкому воздействию на массового адресанта. Новизна исследования - анализ жанра политической карикатуры как особой формы ее организации, выраженной в диало-гизме комического в различных аспектах.
В качестве вывода утверждается необходимость дифференцированного понимания диалогизма в политической газетной коммуникации с учетом ее композиционной кодовой специфики, выраженной в сочетании невербального и вербального кодов. В данном процессе значим компонент «участники» дискурса, формирующий соответствующий вектор развития диалогизма в политической карикатуре. В результате проведенного анализа называются различные виды диалогизма, с точки зрения различных аспектов реализации - функциональный, семиотический, лингвистический. Функциональный аспект определяется базовой стратегией (побуждение, воздействие, убеждение), направленной на выражение коммуникативной ситуации сопричастности. Семиотический план актуализируется знаково, посредством «диалога» между невербальным и вербальным кодами; в случае асимметрии - отсутствии вербального составляющего наблюдается невербальная внутрико-довая дифференциация. Лингвистический аспект нормативно определяется реализацией вербального составляющего в различных видах (нормативный диалог, квазидиалог, одностороннее реплицирование). Таким образом, делается вывод о внутриаспектной специфической актуализации видов диалогизма.
Ключевые слова: комическое, вербальный и невербальный коды, специфика диалогизма, виды диалогиз-ма, внутриаспектный диалогизм.
Julia Vinnik
PECULIARITIES OF COMIC DIALOGISM CONVEYANCE (ON THE MATERIAL OF FRENCH POLITICAL CARICATURE)
The article examines the problem of the comic in the broad context of a word play - from methodological culturological interpretation in various spheres of human activity to its specific implementation in a newspaper political caricature. The comic is characterized as a strategy, a hyperonym (generic concept) for the implementation of irony, wit, humor, satire, sarcasm, cynicism as a set of tactics. The object of the research is the characteristics of the actualization of the comic in the creolized text. The subject is verbal and non-verbal means of forming a comic in the genre of political cartoons, identified in the process of analyzing empirical material in the French press on the topic «Politics». The creolized text in the unity of the iconic (humorous drawing of a political nature) and verbal (comment under the drawing) codes is presented as a persuasive form of political communication. A caricature,
consisting of two elements (a grotesque aimed at enlarging human vices and shortcomings, and an allusion that creates a context for placing an object of ridicule in it), as one of the most understandable and accessible genres, contributes to an effective and easy impact on the mass addressee. The novelty of the research is the analysis of the genre of political caricature as a special form of its organization, expressed in the dialogism of the comic in various aspects.
As a conclusion, the author affirms the need for a differentiated understanding of dialogism in political newspaper communication, taking into account its compositional code specificity, expressed in a combination of non-verbal and verbal codes. In this process, the component "participants" of the discourse is significant, which forms the corresponding vector of development of dialogism in political caricature. As a
result of the analysis, various types of dialogism are named, from the point of view of various aspects of implementation - functional, semiotic, linguistic. The functional aspect is determined by the basic strategy (motivation, impact, persuasion) aimed at expressing the communicative situation of involvement. The semiotic plane is actualized symbolically, through a «dialogue» between non-verbal and verbal codes; in the case of asymmetry - the absence of a verbal component, non-
С развитием функционального направления в лингвистике в конце второй половины ХХ столетия возросла актуальность исследования феномена языковой игры как в зарубежной, так и в отечественной науке о языке [1, 2, 3, 4, 9, 18, 21]. Тому способствовал ряд причин: бурное развитие прагмалингвистики (включая прикладные исследования в НЛП, вопросы языкового воздействия в области массовой коммуникации, рекламы, политической коммуникации); формирование интегра-тивного поля лингвистических, литературоведческих, семиотических исследований, в котором получила наглядное воплощение постмодернистская литература, основанная на языковой игре.
Начало же XXI в. характеризуется актуальностью исследований с акцентом на сферу массовых коммуникаций, в частности возрастанием интереса к различным аспектам политического дискурса. Изучение феномена языковой игры в данном ключе является индикатором ее повсеместной реализации, указывающей на активные и наиболее чувствительные процессы в современную эпоху.
Комическое как феномен, исходно характеризуемый в эстетике художественного творчества, функционирует как гипероним, включающий в себя сатиру, юмор и др. формы, обусловленные такой когнитивной компетенцией, как остроумие. Функции комического различны. Основная функция с точки зрения самого языка, имеем в виду металингвистическую функцию, заключена в игровой актуализации. Людическая функция в свою очередь проявляется как особая форма коммуникации, в которой интегрированно присутствует эвокативная функция, обуславливающая активизацию воздействующей функции. При этом убеждающий эффект множится, яркое впечатление закрепляется за счет особенностей жанра политической карикатуры как креолизованного текста. В контексте политического дискурса уместны два следующих мнения - романиста и сатирика Жана Пауля относительно связи остроумия и свободы: «Свобода дает остроумие, а остроумие дает свободу. Остроумие является одной только игрой идеями» [17, с. 186]; а также Джона Локка, философа XVII в., который, в свою очередь, заключил, что острота содержится в чем-то, что не согласовывается с истиной или благоразумием [17, с. 152].
С методологической точки зрения Й. Хейзинга отмечал некоторые функции игры в обществе, а также сферы ее проявления - правосудие, по-
verbal intracode differentiation is observed. The linguistic aspect is normatively determined by the implementation of the verbal component in various forms (normative dialogue, quasi-dialogue, one-way replication). Thus, a conclusion is made about the intra-aspect specific actualization of the types of dialogism.
Key words: comic, verbal and non-verbal codes, specificity of dialogism, types of dialogism, intra-aspect dialogism.
литическая жизнь, искусство, философия, поэзия, подчеркивая атональный характер игры в двух аспектах - соревнование с партнером либо «с материалом». В процессе игры человек демонстрирует свое мастерство, соревнуется с самим собой, стремясь преодолеть самого себя [19]. Собственно, языковой аспект игры, не затрагиваемый ученым, исследуется как игра ради самой игры, ради шутки, ради удовольствия, доставляемого себе и другим. В такой игре происходит переделывание привычных форм. В жанре политической карикатуры людическая функция репрезентируется как источник вариативности на всех уровнях языка [7] в совокупности с художественными средствами карикатуры. Лингвистический аспект комического при этом выражен различными средствами - значимыми единицами языка (словами, выражениями, высказываниями, текстами, клише). Стилистические средства (эпитет, метафора, метонимия, сравнение) расширяют семантические возможности слова. В сатирическом искусстве широко используются полисемантич-ность слов, омонимия и синонимия, антонимия и комическая игра слов, или каламбур [3, с.48].
Языковая игра прошла функциональную эволюцию от древнейшего способа иносказания (интеллектуальная игра в загадки) в санскритских текстах до употребления остроты в качестве светской забавы. В названных исторических проявлениях языковой игры отмечаем основную форму ее актуализации - диалогичность. В настоящее время сфера актуализации комического расширилась, закрепив в качестве эффективной формы коммуникации - политическую коммуникацию, политический дискурс, в рамках которого особую значимость приобретает жанр политической карикатуры, реализуемый диалогично. Комическое в политической газетной коммуникации реализуется посредством следующих специфических функций: социально-политическая, идентификационная, компенсаторная и политической социализации [10]. Остановимся на некоторых из них, существенных для жанра политической карикатуры.
Социально-политическая функция актуальна всегда, в силу того, что политическая сфера - это пространство противоречий, классовой борьбы, разногласий между различными слоями общества. С помощью комического осуществляется, к примеру, дискретизация образа того или иного
политика. В зависимости от соотношения участников коммуникации происходит соответствующее распределение ролей. В этом отношении особое значение приобретает специфический характер диалогичности, выявляемый в жанре политической карикатуры. Идентификационная функция политического юмора отмечена ярко выраженной контекстуальностью, то есть зависит от временной актуализации, что отличает ее от социально-политической функции. Она интегрирована в социально-политическую функцию, проявляется в большей степени в исторически значимые периоды, формирующие специфику политического дискурса. Данная функция вербализует оппозицию «Мы» / «Они» («Свои» / «Чужие»). «Мы» («Свои») является идентифицирующим маркером для различных групп - социальные, политические, этнические и др. Целые государства, нации, этносы также считаются группами, объединяемыми общими целями, интересами, ценностями. Результатом такой идентификации выступают, к примеру, этнические стереотипы: психическая общность любой группы склонна проявляться в образовании так называемого «мы-чувство». Мы-чувство устанавливает осознание специфических черт своей группы, отличающих ее от других групп, более упрощенных в их понимании [15, с. 23]. «Мы-чувство» как инклюзивное «мы» характерно для любых групп, не только этнических. Инклюзивное «мы» - частотный маркер в современном политическом дискурсе. Он по-разному актуализируется в речах политиков [8]. В данном ключе можно говорить и о функции политической социализации.
Стратегия создания комического эффекта в политическом газетном тексте воплощена в вербальном формате в совокупности целого ряда тактик, выраженных в использовании юмора, остроумия, сатиры, сарказма, иронии, инвективы, цинизма, сардонического. В той или иной степени, перечисленные тактики взаимодействуют друг с другом, имеют общие точки пересечения. К примеру, юмор определяется следующим образом: «юмор - одна из базовых составляющих человека, способность принимать и воспринимать смешное». Каждая из них репрезентируется специфическим сценарием развития информации, для «нужной» дешифровки которой адресату предлагается набор языковых средств, способствующих формированию соответствующего отношения к публикации. Политическая карикатура как жанр представляет собой идеальную форму политической коммуникации в газетном дискурсе, поскольку активно и эффективно использует два коммуникативных кода - невербальный и вербальный.
Настоящее исследование посвящено изучению основных аспектов диалогизма комического, выраженного в форме политической карикатуры во французской прессе. Отличаясь диалогично-
стью текстового пространства, газетный дискурс, в том числе и политический газетный дискурс, создаёт у реципиента чувство диалога с автором информации и иллюзию сопричастности происходящему [12]. Креолизованный текст актуален в единстве иконического (юмористический рисунок политического характера) и вербального (комментарий под рисунком) кодов. Карикатура состоит из двух элементов: гротеска, направленного на укрупнение человеческих пороков и недостатков, и аллюзии, создающей контекст для помещения в него объекта насмешки. Карикатура - один из самых понятных и доступных жанров, легко воздействующий на массового адресанта. Эффект сопричастности, создаваемый посредством данного жанра, представляет функциональный аспект (реализация функции воздействия, убеждения) диа-логизма. Политический газетный дискурс (ПГД) имеет междискурсивный, интегративный характер развития, в силу сочетания в нем политического дискурса, медиадискурса и газетного дискурса. Поскольку ПГД требует ответной реакции читательской аудитории (понимания, согласия с представленной оценкой), то следует также говорить о дискурсе как о социальной интеракции. Вступить в интеракцию - значит вовлечься в непрерывный процесс «переговоров», связанных как с предположениями о том, что намереваются сообщить другие, так и с контролем собственного речепроизводства [6, с. 107]. Убеждение - неотъемлемый компонент политического дискурса, что позволяет выделить два субдискурса: а) побудительный субдискурс учитывает неравноправие коммуникантов: адресант управляет действиями адресата, влияет на изменение его картины мира, на процесс принятия решений; он характеризуется значимостью эмоционального воздействия; б) аргументативный субдискурс выражается в убеждении посредством аргументации: при этом он тесно связан с побуждением, так как «всякая аргументация носит побудительный, императивный характер» [20, с. 270].
Политическая карикатура как креолизованный текст имеет широкий круг читателей. При этом ее верная интерпретация, ее адекватное понимание зависит от наличия соответствующих знаний в обсуждаемой области в пространстве политического дискурса, в котором реализуется игра идей посредством игры слов. Политическая газетная карикатура - дискурсивный, лингвокультурный и когнитивный феномен. Специфика анализируемого жанра выражена в приоритетности невербального знака над вербальным, поскольку невербальный компонент первичен: исходно он находится в активном поле зрения, затем находит лингвистическое подкрепление, комментирование картинки. Характер взаимодействия между вербальным и невербальным кодами политической газетной карикатуры определяет семиотический
аспект диалогизма. Данный аспект, на наш взгляд, соотносится с так называемой стратегией театральности, которая актуализируется в диалоге между политиком и электоратом. Она обеспечивается зрелищностью, подчеркиваемой невербальным кодом, обусловливающим высокую степень эмоционального воздействия. Рассмотрим тактики, реализующие данную стратегию.
1. Тактика побуждения в сочетании с тактикой презентации (самопрезентации): с целью побудить реципиента к действию, политик стремится презентовать себя с наиболее выгодной стороны, добиться доверия аудитории.
2. Тактика размежевания характеризует оппозицию «свои - чужие», способствует созданию у потенциального избирателя представление, что он не связан с негативными событиями, и отстраниться от действий бесчестного оппонента.
3. Тактика обещания состоит в том, что политический деятель берет на себя обязательство что-либо осуществить. При этом, оптимальным способом реализации тактики обещания является применение глаголов совершенного вида будущего времени [14, с. 256].
В некоторых случаях наблюдаем некоторую теримнологическую неопределенность относительно понятий «стратегия» и «технология речевого манипулирования». К примеру, при изучении воздействующего потенциала текстов политиков в средствах массовой информации, отмечается наличие пяти основных технологий речевого манипулирования в рамках политического дискурса:
1) технология манипуляции речью «свои / чужие»;
2) технология речевых манипуляций «хорошо / плохо»;
3) технология речевой манипуляции «комическое / трагическое»;
4) технология речевого манипулирования «герой / антигерой»;
5) технология вербальной манипуляции «истина / не-истина» [16, с. 68].
Следующий аспект диалогизма актуален в собственно лингвистическом аспекте (лингвистический аспект диалогизма), который выражен на уровне вербального кода. Диалогичность нацелена на установление контакта с реципиентом, побуждению аудитории к действию. Кроме того, диалогичность делает текст статьи запоминающимся и ярким:
"Y a-t-il un choc démographique? Oui, répond le document d'orientation. Non, a répondu à plusieurs reprises le Conseil d'orientation des retraites" (Le Figaro).
«Демографический шок правда существует? Да, гласит программный документ. Нет, ответил Совет по пенсионному руководству».
В данном примере ирония достигается за счет представления двух противоположных точек зрения. Вопрос вызывает расхождение во мнениях,
что позволяет развивать рассуждения в аргумен-тативной ориентации. Журналист тем самым пытается донести до аудитории свою позицию о том, что правительству нельзя доверять, власть лжива. Диалогичность нацелена на установление контакта с реципиентом, побуждению аудитории к действию (актуализация функционального аспекта).
Далее, в качестве эмпирического материала представим примеры политической карикатуры из современных французских СМИ, посвященных Э. Макрону, президенту Французской Республики, а также лидерам других стран. В данных примерах актуальны семиотический и собственно лингвистический аспекты диалогизма. В семиотическом аспекте диалогизм репрезентируется в комбинации невербального (рисунок) и вербального кодов. Вербальный код разнообразно представлен на различных уровнях языка. Лингвистический аспект реализуется в самой диалогической форме вербального кода.
Рассмотрим примеры.
Так, в заглавии карикатуры на тему движения «Желтых жилетов» "Journée de protestation ..." (День протестов...) автор карикатуры ставит многоточие, прибегая к синграфемным средствам передачи информации на письме с намерением привлечь читателя к диалогу, к размышлению о ситуации. Многоточие эксплицирует смысловую интерференцию. На изображении два диалоги-зирующих персонажа - представитель движения в желтом жилете и полицейский в автомобиле. Полицейский интересуется, не нужна ли помощь человеку в жилете, не попал ли он в ДТП, поскольку по правилам движения водители должны надевать желтый жилет в случае аварийного происшествия:
"Vous portez un gilet jaune, vous avez eu un accident?"
«Вы надели желтый жилет, вы попали в аварию?».
Протестующий парирует:
"Oui! Emmanuel Macron vient d'écraser mon droit d'achat"
«Да! Эммануэль Макрон только что сбил мое право на покупку».
Комизм ситуации проясняется при актуализации двух кодов: иконического и текстового. Реципиент должен быть в курсе событий, чтобы правильно воспринимать комический посыл и интенции автора политической карикатуры. Комический эффект создается за счет аллюзии на решения, принятые против прав потребителей. Аллюзия передается посредством ЛЕ ДТП (accident), совершенное Макроном. Языковая игра основана на сочетании слов écraser + mon droit d'achat, в котором семантически значимо употребление глагола écraser (сбить, раздавить) в качестве ЛЕ из семантического поля accident. Таким образом, происходит интерференция двух
тем (планов) - ДТП и права потребителя, объединенных семиотическим знаком - индексом «желтый жилет», задающим возможность актуализации лингвистической игры.
В данном примере выявляем диалогизм семиотический - между вербальным и невербальным кодами, а также диалогизм лингвистический, имеем в виду диалог между полицейским и протестующим. Рассмотрим аналогичный пример, в котором высмеивается неразбериха в отношении движения «Желтых жилетов». Однако действующими лицами являются представители власти -президент в окружении двух министров. Лицо Макрона озадачено: хмурые брови, озлобленный взгляд, складки губ опущены вниз. Низкий рост Макрона на контрасте с высокими министрами -возможная аллюзия на Бонапарта. Никаких амбиций, никаких тактик и стратегий. Название карикатуры "Le gouvernement cherche une solution pour stopper les gilets jaunes ..." (Le Monde) / «Правительство ищет выход, как остановить движение жилетов» выделено крупным шрифтом. Само решение оказывается незатейливым, вызывает смех у реципиента, поскольку карикатура выражает общественную точку зрения относительно правления Макрона, его умственных способностей и смехотворных решений. Министр слева (с поднятым вверх пальцем, выражая гениальную мысль) произносит:
"Si on cède, on est foutus" «Если уступить им, то нам конец». Параллельно второй министр, в аналогичном изображении, заключает:
"Si on ne cède pas, on est foutus aussi" «Если не уступим, нам тоже конец». Эффект комизма достигает своего апогея в уравновешивающей бессмысленной, «пустой» реплике президента, в которой нет референта: "Bien, faisons comme ça!" «Хорошо, так и сделаем!». Специфика семиотического диалогизма в данном примере характеризуется наличием в карикатуре трех участников коммуникации. Вербальный код, таким образом, представлен посредством трех реплик, выражающих особое мнение. Каждый участник играет свою роль. Восходящая градация мнений органично вписывается в контекст карикатуры в целом, создавая гротескность. Вопрос о том, как же все-таки разрешить конфликт с движением «Желтых жилетов» остается открытым. Намерение автора политической карикатуры заключается в демонстрации ненадежности и безответственности Макрона. Реплика «так и сделаем» порождает в умах общественности новые вопросы: в итоге, неясно, что этим хотел выразить «никудышный», каким представляет его пресса, президент.
Фигура Макрона активно используется как во внутриполитической, так и внешнеполитической карикатуре. К примеру, в материале с заголовком
"Macron: débutsenfanfare"(MaKpoH:Tc^ecTBeHHbm дебют) наблюдаем двоякую ситуацию интерпретации. На карикатуре - Макрон, идущий впереди как лидер и ведущий за собой лидеров России -Владимира Путина, США - Дональда Трампа, Германии - Ангелу Меркель: с одной стороны, можно полагать, что карикатурист высмеивает французского президента, возомнившего себя самым главным и единственным, кто знает верный путь; с другой стороны, изображение можно трактовать как карикатуру, высмеивающую лидеров других стран, которые готовы «плясать под дудку» Франции, что на самом деле не отражает политическую действительность. Юмористический эффект создается за счет гротескного и контро-версивного изображения политических лидеров, следующих за «музыкой Макрона», что является аллюзией на его пустые речи. Контроверсив-ность указывает на возможность разновекторной интерпретации картинки, в которой закреплены диалогические реплики в виде инициирующих (ведущих) и реагирующих. Данный пример можно характеризовать как репрезентацию диалогизма в семиотическом аспекте, с дифференциацией двух сторон невербального кода, актуального контроверсивно. В этом случае можно говорить о внутрикодовой иконической дифференциации.
Рассмотрим пример внешнеполитической темы в карикатуре, в которой изображена встреча лидеров США и Северной Кореи, основной целью которой было заключение военного союза между странами, кооперация в ядерном вооружении. Автор карикатуры с заголовком "Rencontre Trump-Kim: une avancée significative..." (Встреча Трампа и Кима: значительное продвижение) иронизирует над политиками. Совершенно очевидно, что "avancée significative" есть не что иное, как сарказм, поскольку встреча политиков усугубила недопонимание между ними и отсрочила дату «примирения» еще на несколько месяцев. Репли-цированный креолизованный текст воссоздает непродолжительный, быстрый разговор лидеров, а точнее Трампа, предложившего обсудить тему встречи онлайн, через социальные сети:
Trump: "Wesh man!..." "A ce soir sur Twitter. Okay?" "Give me five".
Трамп: «Ну че чувак!..» «Вечером в твиттере. Окей?» «Дай пять».
В незатейливых репликах президента США комбинируются два языка: французский служит для передачи информации французскому реципиенту, а английский используется с целью подчеркнуть манеру речи Трампа, высмеять его. Для реплик президента США характерны слова-паразиты, сленг, что отрицательно сказывается на речевом портрете Дональда Трампа и не внушает доверия со стороны электората: "Wesh" (Че), "give me five" (дай пять). Использование подобных ЛЕ автором карикатуры для изображения Трампа
создает комический эффект. Серьезный Ким в данном «диалоге» молчалив. Встреча мировой значимости, масштаба приравнивается к встрече между подростками, решающими проблемы посредством интернет-коммуникации. Таким образом, автор высмеял помпезность встречи политиков, от которой ожидался прогресс во взаимоотношениях, но которая ни к чему не привела. Вербальный код актуализирует квазидиалог между руководителями государств, который можно квалифицировать как способ характеризации участников «диалога». Реальное положение дел отражается таким образом в одностороннем реплицировании.
Рассмотрим следующий пример карикатуры на президента Макрона. Заголовок политической карикатуры: "Macron écrit sa lettre aux français..." (Макрон пишет свое обращение к французам) вводит реципиента в атмосферу, в которой работает Макрон, над созданиями своих публичных выступлений. На карикатуре изображен президент, сидящий за письменным столом, его мечтательный взгляд обращен в потолок, в зубах ручка, рукой держится за голову. Комический эффект создает присутствие на карикатуре жены президента, стоящей, как учитель (прецедентная ситуация - аллюзия на существующее положение дел) за спиной ученика и подсказывающей как писать правильно «сочинение». Креолизованный текст, оформленный в реплику Макрона усиливает эффект комизма изображаемой автором карикатуры ситуации:
"Chers loosers...chers casseurs... chers fainéants... chers illétrés.. .chers riens..." (Charlie Hebdo)
«Дорогие лузеры.дорогие бандиты.дорогие бездельники.дорогие невежы.дорогие ничто.».
Подбирая слова, Макрон придумывает обращение к народу и ломает голову над тем, как же назвать французов. Обилие отнюдь не положительных саркастичных номинаций в отношении французского народа выражено в креолизован-ном тексте карикатурного изображения. Автор карикатуры использует прием градации, чтобы передать истинное отношение лидера Франции к своему народу. С одной стороны, такое представление вызывает смех, с другой - противоречивые чувства от осознания, что в карикатуре есть доля правды, поскольку Макрон не считается с народом, не идет ему на уступки в вопросах, связанных с повышением цен, безработицы и т.д. На помощь президенту приходит супруга, которая просит не усложнять обращение, и вместо вышеперечисленных номинаций предлагает: "Fais simple: "Française, Français" «Обратись проще: «Французы и Француженки». Смешное восприятие карикатуры создается автором за счет контраста. Автор акцентирует внимание реципиента на пренебрежительном отношении президента к народу. Данная ситуация
выражает реальную ситуацию отсутствия диалога между властью и электоратом, который подменяется диалогом между супругами.
На другой карикатуре с заглавием "Littérature épistolaire" (Эпистолярная литература) представлен «диалог» между властью и электоратом, реализуемый в вопросно-ответном единстве между самими протестующими. На ней изображены французы, получившие письменное обращение Макрона, над которым он трудился всю ночь (что высмеивается карикатуристами наиболее часто). Письмо, как видно из обмена репликами между французами, одетыми в желтые жилеты, не произвело на них впечатления, не изменило мнения о Макроне как о много говорящем и мало делающим президентом. Один спрашивает другого:
"Tu as répondu à la longue lettre de Macron?" (Charlie Hebdo)
«Ты ответил на длиннющее письмо Макрона?».
"Oui.en deux mots! Macron démission"
«Да.двумя словами! Макрона в отставку».
Комический эффект создается за счет использования автором карикатуры приема контраста - письмо президента «длиннющее», а ответ «желтых жилетов» состоит из двух слов. Это подтверждает демонстративное неуважение французов к не оправдавшему их ожиданий президенту.
В заключение обозначим следующие выводы:
1) проведенный анализа примеров политической карикатуры на материале французских СМИ выявил дифференцированный характер диалогизма жанра политической карикатуры;
2) специфика диалогизма исследуемого жанра обусловлена особенностью кодовой - невербальной / вербальной - репрезентации, по-разному проявляемой в различных направлениях - функциональной, семиотической, собственно лингвистической; а также в актуализации внутриаспектного диалогизма;
3) функциональный аспект характеризует активизацию стратегической ориентации актов побуждения, воздействия, убеждения, формируя диалогическую ситуацию единения, сопричастности;
4) семиотический аспект диалогизма репрезентируется собственно в виде «коммуникации» между невербальным и вербальным кодами; в случае отсутствия вербального кода, возможна внутрикодовая иконическая дифференциации;
5) лингвистический аспект в качестве нормы предоставляет реализацию вербального кода в форме диалога, а также в виде квазидиалога, одностороннего реплицирования, квалифицируемого как способ характериза-ции участников «диалога».
Литература
1. Арутюнова Н.Д. Аномалии и язык (к проблеме языковой "картины мира"). М.: Вопросы языкознания, 1987. С. 3-19.
2. Алексеев А. Б. Языковая игра в политическом дискурсе. Новосибирск: Вестник Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2018. Т. 16, № 1. С. 57-62.
3. Борев Ю. Б. Комическое или о том, как смех казнит несовершенство мира, очищает и обновляет человека и утверждает радость бытия. М.: Искусство, 1970. 275 с.
4. Бредихин С. Н. К вопросу о феномене «языковой игры» философов и писателей (введение в теорию «языковых игр» Л. Витгенштейна и практические исследования на материале философских текстов М. Хайдеггера): монография. Ставрополь: Изд-во СевКавГТУ, 2005. 245 с.
5. Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Аномалии в тексте: проблема интерпретации. М.: Наука, 1990. С. 94-106.
6. Ворожцова Н. В. Предвыборный дискурс и его жанры. Иркутск: Вестник ИГЛУ 2010. № 2 (10). С. 106-113.
7. Гак В. Г. Языковые преобразования. М.: Языки русской культуры, 1998. 768 с.
8. Грушевская Е.С. Адресатность в политическом дискурсе: актуализация ценностно-стратегических приоритетов. Краснодар: КубГУ, 2019. 184 с.
9. Земская Е. А. Языковая игра. Русская разговорная речь. Фонетика. Морфология. Лексика. Жест. М.: Академия наук СССР, 1983. С. 172-214.
10. Иванюшкин А. А. Политический юмор как фактор взаимодействия общества и власти. М.: МПГУ, 2006.154 с.
11. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.
12. Лазарева Э. А. Использование приема когнитивного столкновения в политическом дискурсе СМИ. Екатеринбург: Лингвистика, 2003. С. 103-112.
13. Маслова В. А. Политический дискурс: языковые игры или игры в слова? Политическая лингвистика. Витебск: ВГПУ, 2008. 1(24). С. 43-47.
14. Михалева О. Л. Политический дискурс. Специфика манипулятивного воздействия. М.: Либроком, 2009. 256 с.
15. Мищенко И. Е. Юмор в политике. М.: МГИМО, 2005. 89 с.
16. Никитина К. В. Технологии речевой манипуляции в политическом дискурсе СМИ: на материале газет США. Уфа: БГУ, 2006. 197 с.
17. Ойзерман Т. И. Краткий очерк истории философии. М.: Мысль, 1981. 927 с.
18. Санников В. З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки русской культуры, 1999. 544 с.
19. Хейзинга Й. Homo Ludens: Статьи по истории культуры. М.: Прогресс, 1997. 416 с.
20. Храковский В. С. Семантика и типология императива. Л.: Наука, 2001. 272 с.
21. Шпет Г. Г. Сочинения. М.: Правда, 1989. 608 с.
References
1. Arutyunova N. D. Anomalii i yazyk (k probleme yazykovoj "kartiny mira"). (Anomalies and language). Moscow: Voprosy yazykoznaniya, 1987. 160 p. (In Russian).
2. Alekseev A. B. YAzykovaya igra v politicheskom diskurse. (The language game in political discourse). Novosibirsk: Vestnik Seriya: Lingvistika i mezhkul'turnaya kommunikaciya. 2018. Vol. 16, No. 1. P. 57-62. (In Russian).
3. Borev YU. B. Komicheskoe ili o tom, kak smekh kaznit nesovershenstvo mira, ochishchaet i obnovlyaet cheloveka i utverzhdaet radost' bytiya. (^mic or about how laughter punishes the imperfection of the world, cleanses and renews a person and confirms the joy of being). Moscow: Iskusstvo, 1970. 275 p. (In Russian).
4. Bredihin S. N. K voprosu o fenomene "yazykovoj igry" filosofov i pisatelej (vvedenie v teoriyu "yazykovyh igr" L. Vitgenshtejna i prakticheskie issledovaniya na materiale filosofskih tekstov M. Hajdeggera): monografiya. (On the phenomenon of the «language game» of philosophers and writers). Stavropol': SevKavGTU publ., 2005. 245 p. (In Russian).
5. Bulygina T. V., SHmelev A.D. Anomalii v tekste: problema interpretacii. (Anomalies in the text: the problem of interpretation). Moscow: Nauka, 1990. P. 94-106. (In Russian).
6. Vorozhcova N. V. Predvybornyj diskurs i ego zhanry. (Election discourse and its genres). Irkutsk: Vestnik IGLU. 2010. No. 2 (10). P. 106-113. (In Russian).
7. Gak V. G. YAzykovye preobrazovaniya. (Language conversions). Moscow: YAzyki russkoj kul'tury, 1998. 768 p. (In Russian).
8. Grushevskaya E. S. Adresatnost' v politicheskom diskurse: aktualizaciya cennostno-strategicheskih prioritetov. (Addressability in political discourse: updating of value-strategic priorities). Krasnodar: KubGU, 2019. 184 p. (In Russian).
9. Zemskaya E. A. YAzykovaya igra. Russkaya razgovornaya rech'. Fonetika. Morfologiya. Leksika. ZHest. (Russian colloquial speech. Phonetics. Morphology. Vocabulary. Gesture). Moscow: Akademiya nauk SSSR, 1983. P. 172-214. (In Russian).
10. Ivanyushkin A. A. Politicheskij yumor kak faktor vzaimodejstviya obshchestva i vlasti. (Political humor as a factor of interaction between society and government). Moscow: MPGU, 2006.154 p. (In Russian).
11. Karasik V.I. YAzykovoj krug: lichnost', koncepty, diskurs. (Language circle: personality, concepts, discourse). Volgograd: Peremena, 2002. 477 p. (In Russian).
12. Lazareva E. A. Ispol'zovanie priema kognitivnogo stolknoveniya v politicheskom diskurse SMI. (Using the cognitive collision technique in the political discourse of the media). Ekaterinburg: Lingvistika, 2003. P. 103-112. (In Russian).
13. Maslova V. A. Politicheskij diskurs: yazykovye igry ili igry v slova? Politicheskaya lingvistika. (Political discourse: Language games or word games? Political linguistics). Vitebsk: VGPU, 2008. 1(24). P. 43-47. (In Russian).
14. Mihaleva O. L. Politicheskij diskurs. Specifika manipulyativnogo vozdejstviya. (Political discourse. The specifics of manipulative influence). Moscow: Librokom, 2009. 256 p. (In Russian).
15. Mishchenko I. E. YUmor v politike. (Humor in politics). Moscow: MGIMO, 2005. 89 p. (In Russian).
16. Nikitina K. V. Tekhnologii rechevoj manipulyacii v politicheskom diskurse SMI: na materiale gazet SSHA. (Technologies of speech manipulation in the political discourse of the media: based on the material of US newspapers). Ufa: BGU, 2006. 197 p. (In Russian).
17. Ojzerman T. I. Kratkij ocherk istorii filosofii. (A brief outline of the history of philosophy). Moscow: Mysl', 1981. 927 p. (In Russian).
18. Sannikov V. Z. Russkij yazyk v zerkale yazykovoj igry. (Russian language in the mirror of the language game). Moscow: YAzyki russkoj kul'tury, 1999. 544 p. (In Russian).
19. Hejzinga J. Homo Ludens: Stat'i po istorii kul'tury. (Articles on the history of culture). Moscow: Progress, 1997. 416 p. (In Russian).
20. Hrakovskij V. S. Semantika i tipologiya imperativa. (Semantics and typology of the imperative). Leningrad: Nauka, 2001. 272 p. (In Russian).
21. SHpet G. G. Sochineniya. (Essays). Moscow: Pravda, 1989. 608 p. (In Russian). Сведения об авторе
Винник Юлия Вячеславовна - преподаватель кафедры французской филологии Кубанского государственного университета (Краснодар) / dzhulia.vinnik@yandex.ru
Information about the author
Julia Vinnik - Teacher, Chair of French Philology, Kuban State University (Krasnodar) / dzhulia.vinnik@yandex.ru
