CC BY
205
7. Блуменау С.Ф. Учредительное собрание и избирательный ценз // Всеобщая история: современные исследования. Вып. 14-ый. - Брянск, 2005.
8. Блуменау С.Ф. Фискальный пресс накануне Великий Французской революции и налоговые реформы Учредительного собрания // Всеобщая история: современные исследования. Вып. 17-ый. - Брянск, 2008.
9. Блуменау С.Ф. Французская революция и гражданское устройство духовенства // Всеобщая история: современные исследования. Вып. 11-ый. - Брянск, 2002.
10. Блуменау С.Ф. Церковные реформы начала революции и французское общество // Памяти профессора А. В. Адо. Современные исследования о Французской революции конца XVIII века. - М., 2003.
11. Бовыкин Д.Ю. Революция прав человека: о книге С. Ф. Блуменау // Французский ежегодник 2012. - М., 2012.
12. Демьянов А.А. Клуб 1789 года. Люди и идеи // Французский ежегодник 2001. - М., 2001.
13. Егоров А.А. «Великие реформы?» Конституанты: Размышления по поводу новой книги С.Ф.Блуменау // Культура, наука, образование. Проблемы и перспективы. Материалы II Всероссийской научно-практической конференции. Часть I. История идей и история общества. Проблемы всеобщей истории. - Нижневартовск, 2013.
14. Кареев Н.И. Великая Французская революция. - М., 2003.
15. Ковалевский М.М. Происхождение современной демократии. Т. 1-4. - М., 1895-1897.
16. Ковалевский М.М. Происхождение современной демократии. Т. 2. - М., 1895.
17. Лукин Н.М. Максимилиан Робеспьер // Лукин Н. М. Избранные труды. Т. 1. - М., 1960.
18. Манфред А.З. Великая французская буржуазная революция XVIII в. - М., 1956.
19. Манфред А.З. Великая Французская революция. - М., 1983.
20. Манфред А.З. Три портрета эпохи Великой Французской революции. - М., 1978.
21. Ревуненков В.Г. Очерки по истории Великой Французской революции: 1789-1799. Изд. 2-е. - Л., 1989.
22. Салимон В.Ю. Вклад «левого центра» Учредительного собрания Франции 1789-1791 годов в разработку административной реформы // Вестник Брянского государственного университета. 2010, № 2: История. Литературоведение. Право. Философия. Языкознание.
23. Салимон В.Ю. «Левый центр» в Учредительном собрании Франции 1789-1791 годов. Автореферат дисс. канд. ист. наук. - Брянск, 2013.
24. Салимон В.Ю. Разработка судебной реформы деятелями «левого центра» Учредительного собрания Франции 1789-1791 годов // Вестник Брянского государственного университета2013, № 2: История. Литературоведение. Право. Философия. Языкознание.
25. Сергиенко В.Ю.Жан-Жозеф Мунье (1758-1806) - идеолог конституционного монархизма в годы Французской революции // Новая и новейшая история, 2008, № 3.
26. Сергиенко В.Ю. Умеренные монархисты в годы Французской революции конца XVIII века: Мунье, Ма-луэ, Малле дю Пан и их сторонники: Автореферат дис. ... канд. ист. наук. - М., 2005.
27. Тырсенко А.В. Фельяны. У истоков французского либерализма. - М., 1999.
28. Тырсенко А.В. Эмманюэль Жозеф Сийес и французская либеральная мысль его времени. - М., 2005.
29. Французская буржуазная революция 1789-1794 - годов. Под ред. акад. В. П. Волгина и акад. Е. В. Тарле. - М.-Л., 1941.
30.Чудинов А.В. Депутаты предприниматели в Учредительном собрании (1789-1791) // Французский ежегодник 2001. - М. 2001.
31. Poghosyan V. Sémion Blumenau, des transformations révolutionnaires de I' Assemblée constituante de France, 1789-1791 // Annales historiques de la Révolution française, 2012, № 370.
Об авторе
Блуменау С.Ф. - доктор исторических наук, профессор Брянского государственного университета имени академика И. Г. Петровского, [email protected].
УДК 94(47).084.8
СОЗДАНИЕ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ КОМИССИИ ПО РАССЛЕДОВАНИЮ ЗЛОДЕЯНИЙ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ЗАХВАТЧИКОВ И ИХ СООБЩНИКОВ (НА МАТЕРИАЛАХ КУРСКОЙ ОБЛАСТИ)
Е.Н. Бутенко
В статье рассматривается история становления Курской областной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба. Особое внимание уделяется последствиям немецко-фашистской оккупации в Курской области. Сделан вывод, что Курская область является одной из наиболее пострадавших во время войны областей.
Ключевые слова: Чрезвычайная Государственная Комиссия, преступления немецко-фашистских захватчиков, члены курской областной Комиссии, агитация, пропаганда, Нюрнбергский процесс
Боевые действия, оккупационный режим нанесли существенный ущерб народному хозяйству и гражданам СССР. Немецко-фашистские захватчики разрушили и сожгли 1710 городов и более 70 тысяч сел и деревень, свыше 6 миллионов зданий, лишили крова около 25 миллионов человек, разорили и разграбили 98 тыс. колхозов, 1876 совхозов и 2890 машинно-тракторных станций, зарезали, отобрали для нужд армии или угнали в Германию 7 миллионов лошадей, 17 миллионов голов крупного рогатого скота, 20 миллионов голов свиней, 27 миллионов овец и коз, 110 миллионов голов домашней птицы. Ущерб, причинённый народному хозяйству СССР и отдельным сельским и городским жителям составил 679 миллиардов рублей в государственных ценах 1941г[1,с.166].
С целью сбора материалов, актов свидетельствующих о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР нужно было создать специальный орган. Идея создания государственной организации, которая занималась бы учетом преступлений противника появилась в годы Первой мировой войны. По инициативе Правительства Российской империи при поддержке Государственной Думы 29 января 1915 г. в Совет Министров был внесен министром юстиции законопроект о необходимости учреждения особой комиссии для регистрации и установления случаев нарушения законов и обычаев войны[2,с.1].А уже 9 апреля 1915 г. была образована Чрезвычайная комиссия для расследования нарушений законов и обычаев войны, всех случаев злоупотребления и насилия, совершенных австро-венгерскими и германскими войсками и их союзниками. Согласно этому документу создание комиссии было вызвано вследствие грубого нарушения законов войны, издевательским отношением к русским военнопленным и раненым, насилием над мирным населением, оскорбление религиозных культов. В состав комиссии входили председатель и 7 членов: представители Главного военного суда, Государственного совета, Петроградской судебной палаты и Петроградского окружного суда, которые назначались императором[3, с. 176].
Идея создания Комиссии, которая бы фиксировала злодеяния немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причинённый ими ущерб появилась в середине 1942 г. в Управлении пропаганды и агитации ЦК ВКП (б). 20 июля 1942 г. начальник Управления пропаганды и агитации Г.Ф. Александров разослал народному комиссару иностранных дел В. М. Молотову и секретарям ЦК ВКП (б) А. А. Андрееву, Г. М. Маленкову, А. С. Щербакову копии письма, в котором писал: «В ходе Великой Отечественной войны 1941-1942 гг. ряд организаций взяли на себя подробный учёт и собирание материалов о преступлениях германской армии. Но эта работа проводилась без единого плана, организована она кустарно, использовать для пропаганды, а особенно после войны почти невозможно. Всё это говорит о необходимости создания Чрезвычайной Государственной Комиссии, которая занималась бы расследованием и учётом преступлений, зверств, насилий, грабежей немецко-фашистских армий и нанесённого этой армией материального ущерба Советскому государству и советским гражданам... »[4,л. 9]. Этой же датой датирован первый проект постановления ЦК ВКП (б) о Комиссии. В середине октября1942 г. проект постановления о создании Комиссии был отправлен В. М. Молотову и А. С. Щербакову. А уже 2 ноября 1942 г. Президиум Верховного СССР постановил образовать Чрезвычайную Государственную Комиссию по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиями учреждениям СССР (далее ЧГК)[5,с.96].Этим нормативно - правовым актом были определены и задачи ЧГК. Указ предусматривал, что в задачу Чрезвычайной государственной комиссии входит полный учет злодейских преступлений нацистов и причиненного ими ущерба советским гражданам и социалистическому государству; установление личности немецко-фашистских преступников с целью предания их суду и суровому наказанию; объединение и согласование уже проводимой советскими государственными органами работы в этой области. Комиссии предоставлялось право поручать надлежащим органам производить расследования, опрашивать потерпевших, собирать свидетельские показания и иные документальные данные, относящиеся к преступным действиям оккупантов и их сообщников. Председателем комиссии был назначен первый секретарь ВЦСПСН.М. Шверник, ее членами—А.А.Жданов, писатель А.Н. Толстой, академики Е.В. Тарле, Н.Н. Бурденко, Б.Е. Веденеев, И.П.Трайнин, летчица В.С. Гризодубова, митрополит Киевский и Галицкий Николай[6, с. 26].
Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 16 марта 1943 г. было предписано создать на местах республиканские, краевые и областные комиссии содействия в работе ЧГК. Всего было создано 25 республиканских, 4 краевых, 76 областных комиссий. Создавались комиссии при союзных, республиканских наркоматах, городские, районные, сельские, колхозные комиссии, при общественных организациях, при каждом пострадавшем от захватчиков предприятии и учреждении, а также в городских домоуправлениях для определения ущерба, понесенного отдельными гражданами.
Постановлением СНК СССР от 16 марта 1943 г. для ведения дел Чрезвычайной Комиссии был создан секретариат в составе:
а) ответственный секретарь ЧГК;
б) отдел по учету злодеяний, совершенных немецкими оккупантами и их сообщниками над гражданами СССР;
в) отдел по учету ущерба, причиненного советским гражданам;
г) отдел по учету ущерба, причиненного колхозам и совхозам;
д) отдел по учету ущерба, причиненного промышленности, транспорту, связи и коммунальному хозяйству;
е) отдела по учету ущерба, причиненного кооперативным, профсоюзным и другим общественным организациям;
ж) отдел по учету ущерба, причиненного культурным, научным и лечебным учреждениям, зданиям, оборудованию и утвари религиозных культов;
з) инспекторский отдел;
и) архив ЧГК[7, с.16].
7 мая 1943 г. в свет вышла инструкция по учету ущерба, причиненного немецко-фашистскими захватчиками и их сообщниками государственным, кооперативным и общественным предприятиям, учреждениям и организациям, согласно этому документу, в состав каждой комиссии входили: председатель комиссии - первый секретарь ЦК Компартии союзной республики (крайкома, обкома), председатель или заместитель председателя Совнаркома (крайисполкома, облисполкома), соответствующий начальник Управления НКВД и еще 1-2 члена из местных представителей[8, с. 218].
Следует отметить, что еще до создания Курской областной комиссии о злодеяниях, которые совершили немецко-фашистские преступники в Курской области народный комиссар иностранных дел В.М. Молотов заявил в своей ноте от 6 января 1942 г. «О повсеместных грабежах, разорении населения и чудовищных зверствах германских властей на захваченных ими советских территориях», направленной всем послам и посланникам стран, с которыми СССР имел дипломатические отношения:«...в районном центре Волово Курской области [сейчас в Липецкой области - прим. автора.], в котором немцы находились четыре часа, немецкий офицер ударил головой об стену и убил двухлетнего сына Бойковой за то, что ребенок плакал...»[9,с.156].Позднее этот факт будет использован в обвинительной речи «Преступления против мирного населения» помощника главного обвинителя от СССР Л.Н. Смирнова в феврале 1946 г. на Нюрнбергском процессе[10, с.94].
3 апреля 1942 г. вышло решение Курского облисполкома о сборе, хранении и использовании в интересах советского государства документов о зверствах фашистских властей в оккупированных районах области. Согласно этому документу «в целях обеспечения сбора, учета, сохранности и организации использования в интересах Советского государства документальных материалов о зверствах, разрушениях, грабежах и насилиях германских властей во временно оккупированных ими районах Курской области, и в соответствии с положением о Государственном архивном фонде Союза ССР, утвержденным постановлением СНК СССР 20 марта 1941 г. №723, исполком Курского облсовета депутатов трудящихся решил:
1) обязать все советские, общественные организации, учреждения и предприятия на все без исключения факты произведенных немецкими фашистами зверств, грабежей и насилий над советскими гражданами, разрушения предприятий, колхозов, школ, больниц, жилищи других ценностей, принадлежащих государственным, общественными кооперативным организациям и отдельным гражданам, составлять акты, а при наличии возможностей производить документальные кино- и фотосъемки; акты и фотодокументы должны заверяться специально выделенными для этой цели ответственными лицами;
2) обязать учреждения, организации, предприятия и отдельных граждан все документальные материалы (акты, кино- и фотосъемки, различного рода письма, дневники, записи, плакаты, печатные издания, приказы и распоряжения фашистского командования и т.п.), отражающие зверства, насилия, грабежи, разрушения памятников национальной культуры, учиненные фашистскими оккупантами на временно занятой территории Курской области, или учиненные путем диверсий и бомбардировок, немедленно передавать по актам в подлинниках областному архивному отделу (пос. Олым Касторенского района) или начальникам РО НКВД;
3) в акте передачи следует указывать: время, место (село, район), обстоятельства составления документа и кем он составлен, обязать руководителей предприятий, организаций и учреждений, впредь до передачи органам НКВД документов о зверствах фашистов, организовать первичный учет их в специальных книгах или тетрадях; одновременно руководители несут полную ответственность за сохранение документов...»[11, л.11-11об].
В мае 1943 г. при Курском облисполкоме для расследования злодеяний гитлеровских захватчиков, установления конкретных виновников и определения ущерба, нанесенного предприятиям, колхозам, организациям, учреждениям и гражданам области, была создана Курская областная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба. В работе комиссии принимали участие: председатель ЧГК, секретарь Курского обкома ВКП (б), генерал-майор П. И. Доронин, председатель исполкома облсовета депутатов трудящихся, зампред ЧГК В.В. Волчков, секретарь обкома ВКП (б) - М. Захаров, члены областной Комиссии - Р. Ф. Ансон, Трофимов, ответственный секретарь областной комиссии - Л.М. Поташник, помощник начальника Отдела установления и расследования злодеяний - Д. Мельников, помимо вышеперечисленных в состав входили машинистка, милицейский пост, уборщица, рассыльный. Следует отметить, что на местах: в каждом колхозе, промышленном, коммунальном предприятии, в учреждении, школе, районе были созданы Комиссии, общий количественный состав этих Комиссий определился до 75 тысяч человек[12, л. 4].
В Курской области учет ущерба, нанесенного немецко-фашистскими захватчиками хозяйству области, был начат в мае 1943 г., когда территория области еще не была полностью освобождена и окончился в феврале 1944 г.Согласно докладу об итогах учета ущерба, причиненного немецко-фашистскими захватчиками народному хозяйству и гражданам Курской области в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.по некоторым районам учет причиненного ущерба приходилось проводить дважды и более раз, в связи с новыми разрушениями, причиненными вторичной оккупацией отдельных районов и бомбардировками вражеской авиацией. В документе указы-
вались и трудности « ... из-за отсутствия соответствующих бланков - актов и бумаги, от Чрезвычайной Государственной Комиссии были получены только образцы бланков-актов, печатание же этих бланков пришлось организовать на месте, всего на месте было отпечатано - 22,5 тыс. экземпляров»[13, л.3].
Для более полного учета ущерба, нанесенного немецко-фашистскими захватчиками народному хозяйству и гражданам области, сообщает доклад, в соответствии с указаниями ЧГК, были проведены совещания с председателями и секретарями райисполкомов, состоялись собрания граждан в колхозах, на предприятиях и в учреждениях. Следует добавить, что трижды на заседаниях облисполкома и дважды на бюро обкома ВКП (б) обсуждался вопрос о ходе учета ущерба.
Согласно докладу, во многих случаях в состав комиссии для определения ущерба привлекались эксперты-специалисты. Все акты, представляемые местными комиссиями в областную комиссию, были тщательно проверены, а иногда с выездами на места, и приведены в соответствии с указаниями ЧГК. Однако до сих пор нельзя однозначно трактовать результаты, полученные в ходе работы ЧГК. Эту мысль пытаются донести до читателя авторы статьи «Деятельность Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников в период Великой Отечественной войны» Н.А. Болотов и А.В. Гайдашев. В частности, в этой работе
говорится о том, что «.одной из слабых сторон деятельности Комиссии являлся кадровый состав на местах, к примеру, в колхозах состав комиссий был следующим: председатель колхоза, счетовод, представитель сельсовета и 1-2 колхозника, как правило, это были малограмотные люди, так как подавляющее число специалистов было призвано в действующую армию, выявленные факты причиненного ущерба должны были определяться в количественно-цифровом и денежном исчислении, при этом следовало сопоставлять эти данные с состоянием объекта до оккупации его противником, естественно, что практически весь состав комиссии состоял из местных жителей, и при этом не исключено, что при составлении актов показатели могли завышаться для выгоды родного колхоза»[14,с.106]. Всего по местному хозяйству областного и районного подчинения Курской области представлено 137345 актов учета ущерба на общую сумму более 26,8 млрд. рублей[15,с.50].Размер ущерба по народному хозяйству составляет более 520,5 млн руб. Наибольший ущерб в народном хозяйстве причинен коммунальному хозяйству. Сумма ущерба по коммунальному хозяйствусоставляет-258, 2 млн или 49, 5% к сумме причиненного ущерба всему народному хозяйству[16,с. 210].
Большой ущерб причинен также торговле. Немцы уничтожили 7702 складов и магазинов. Особо стоит выделить ущерб причиненному народному образованию. Сумма ущерба составляет 437,6 млн или 78,5% к сумме ущерба, причиненного социально-культурным учреждениям [17,л.7-8]. Немцы разрушили из 706 больниц и ам-булаторий-387. Ущерб причиненный хозяйству колхозов составляет -10,8 млрд. тыс. руб., или 40% к общему ущербу по области. В колхозах области немцы уничтожили и разрушили: 81022 строения, в том числе жилых домов 10393, зданий промышленно - производственного назначения 2624, зернохранилищ 24287, кузниц 3814, овощехранилищ 1215, скотных дворов и животноводческих построек 25750, сараев и навесов 4795, клубов и красных уголков 1613, детских учреждений 975,разных сельскохозяйственных построек 5457[18,с. 214].
Исключительно большой ущерб немцы нанесли колхозному животноводству и полеводству. Угнано и уничтожено фашистами: крупного рогатого скота 284120 голов,лошадей322489, свиней 256276, овец и коз 427254, разной птицы 1281089, пчелосемей 229829, зерна355765 т., муки 2864 т., картофеля 34618 т, овощей62786 т, подсолнуха 8952 т. Уничтожено немецко-фашистскими захватчиками колхозных посевов: зерновых культур -1455558 га, картофеля83462 га, огородно-бахчевых 13334 га[19, л.9-10].
Материалы, предоставленные Курской областной комиссией использовались на Нюрнбергском процессе, где был зачитан документ «Из сообщения ЧГК о материальном ущербе, причиненном немецко-фашистскими захватчиками государственным предприятиям и учреждениям, колхозам, общественным организациям и гражданам СССР», в котором говорилось, что «в Курской области немцы разрушили 5220 колхозов; сожгли и уничтожили в них 80 тысяч строений; отобрали 280 тысяч голов крупного рогатого скота, 320 тысяч лошадей, 250 тысяч свиней, 420 тысяч овец и коз, зарезали 1 300 тысяч голов разной домашней птицы. »[20, с.740].
В работе Курской областной чрезвычайной комиссии было много сложностей. Об этом свидетельствуют протоколы ее заседаний. Так, согласно постановлению Областной ЧГК от 3 июля 1943 г., представленный Комиссии из районов материал не отвечает инструкциям ЧГК «.полностью не учтен весь нанесенный ущерб, стоимость зданий и сооружений занижена, цена на сельскохозяйственные продукты применена неправильно, некоторые районы, как например - Фатежский, Медвенский произвели учет по заготовительным ценам, а не по государственным розничным ценам, как это указано в инструкции, во всех актах не указаны события и факты, с указанием времени и места происшествия, нет фамилий, имен немецких офицеров, солдат и комендантов, названия воинских частей, производивших уничтожение и разграбление, не перечислены случаи бомбардировок, фамилия, имя и отчество лиц, составлявших акт, указаны не полностью, как того требует инструкция, весь представленный материал оформлен неряшливо, на клочках бумаги, написаны карандашом - нередко в актах даже не указано время составления акта»[21,л.2]. Не прошедшие проверку материалы вновь направлялись на места, с целью доработки. Судя по протоколам заседаний Курской областной комиссии, неоднократно менялся срок сдачи комиссией актов, касающихся расследования зверств и учета ущерба, причиненного немецко-фашистскими оккупантами: «Курская областная Комиссия просит разрешения [Шверника Н.М.] материалы об ущербе
государственным кооперативными общественным предприятиям и организациям колхозов и совхозов Курской области представить не к 1 июля, как это указано в постановлении от 7 мая 1943 г., а к 1 августа 1943 г., так как представленный материал районами области полностью не отвечает требованиям инструкции ЧГК и не внесен весь причиненный ущерб... »[22, л.7].
Говоря о функционировании такого органа, как ЧГК, нельзя не обратить внимание на тот факт, что одной из ее задач являлась агитация и пропаганда как среди мирного населения, так и военнослужащих. Данную мысль подтверждает «Предписание облвоенкомата райвоенкоматам о необходимости сбора документов, характеризующих жестокое обращение немецких оккупантов с населением от 6 февраля 1942 г.» направленное начальником полиотдела ОВК батальонным комиссаром Цукановым. В частности в этом документе говорилось о том, что сбор актов, документов о зверствах врага имеет политическую важность «.с целью использования нашей возможности в области контрпропаганды и воспитания смертельной ненависти к врагу у личного состава РВК, военнообязанных и у населения нашей страны. »[23,с. 125].
Итогом работы ЧГК по Курской области стало составление реестров актов об ущербе и злодеяниях, совершенных немецко-фашистскими захватчиками, докладов об итогах ущерба, причиненного немецко-фашистскими захватчиками народному хозяйству и гражданам области. В течение нескольких лет: 1947, 1948, 1952, 1953 гг. в Курский областной государственный архив на хранение поступали документы, связанные с учетом ущерба, причиненного немецко-фашистскими захватчиками.
The article describes the history of the formation of the Kursk regional commission for ascertaining and investigating crimes of German-Fascist invaders and their accomplices. Particular attention is paid to the consequences of Nazi occupation in the Kursk region. The conclusion is made that the Kursk region is one of the most suffered regions during the War.
Keywords: The Extraordinary State Commission, the Crimes of the German-Fascist Aggressors, Members of the Kursk Regional Commission, Agitation, Propaganda, Nuremberg process
Список литературы
1. Кузьмин С.Т. Сроку давности не подлежит. М., 1985. С.166.
2. Обзор действий Чрезвычайной следственной комиссии с 29 апреля 1915 г. по 1 января 1916 г. / [Чрезвычайная следственная комиссия для расследования нарушений законов и обычаев войны австро-венгерскими и германскими войсками]: [в 2 т.]. Пг., 1916. — Т.1. С.1.
3. Раскин Д.И. Высшие и центральные государственные учреждения России. 1801-1917:в 4 т. СПб.,2004. Т 4.С. 176.
4. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 79. Л. 9.
5. Сборник законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР (1938 — 1956) / под ред. к. ю. н. Мандельштам Ю. И. — М., 1956.С. 96.
6. Лебедева Н.С. Подготовка Нюрнбергского процесса. - М., 1975.С. 26.
7. Сборник документов по установлению злодеяний на территории Северного Кавказа в период оккупации нацистской Германией / Сост. Н.А. Чугунцова, Е.Ю. Седой, М.А. Лаврентьева, И.В.Реброва - Краснодар, 2013. С.16.
8. Мулукаев Р.С. Преступления фашистских захватчиков на территории СССР и их правовая оценка. // Институты государства и права в их историческом развитии: Сборник научных статей к 60-летию Владимира Алексеевича Томсинова. - М., 2012.С. 218.
9. Преступные цели гитлеровской Германии в войне против Советского Союза: Документы и материалы / под ред. П.А. Жилина. Изд-во: Воениздат, 1987. С. 156.
10. Нюрнбергский процесс: Сборник материалов.Т.5 / под ред. В.В. Титова. M., 1991. С. 94.
11. ГАКО. Ф. Р-3322. Оп. 9. Д.100. Л. 11-11об.
12. ГАКО. Ф. Р-3605. Оп.1. Д.4. Л.4.
13. ГАКО. Ф. Р-3605. Оп.1.Д.4. Л. 3
14. Гайдашев, А. В., Болотов, Н. А. Деятельность Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников в период Великой Отечественной войны [Текст] / А.В. Гайдашев, Н.А. Болотов // Материалы всероссийской молодежной конференции в рамках фестиваля науки (Астрахань, 19 - 21 сентября 2012).В 2-х томах. Т.2. /под ред. проф. П.Л. Карабущенко. Астрахань: АГУ, 2012. С. 106.
15.Проскурин А.А. Восстановление и деятельность государственных и политических структур на освобожденной территории в годы Великой Отечественной войны: по материалам Курской области: Дис. канд. ист. наук. - Курск, 2012.C. 50.
16. Курская область в период Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945 гг.: Сборник документов и материалов. В 2-х т.Т.1.Курск, 1960. С. 210.
17. ГАКО.Ф. Р-3605. Оп.1. Д.4. Л. 7-8.
18. Курская область в период Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945 гг.: Сборник документов и материалов. В 2-х т.Т.1. Курск, 1960. С. 214.
19. ГАКО.Ф. Р-3605. Оп.1. Д.4. Л. 9-10.
20. Сборник материалов Нюрнбергского процесса над главными немецкими военными преступниками. Т.
I/ под ред.К.П. Горшенина.М., 1954.С. 740.
21.ГАКО.Ф. Р- 3605. Оп. 1. Д.3. Л. 2.
22.ГАКО.Ф. Р- 3605. Оп. 1. Д. 3. Л. 7.
23. Суровая правда войны. 1942 год на Курской земле. Ч. 2.Сборник документов. Курск, 2004. С. 125.
Об авторе
Бутенко Е.Н. - аспирант Курского государственного университета, [email protected] УДК 94(47)081
КИЗЛЯР КАК КУЛЬТУРНЫЙ ЦЕНТР СЕВЕРО-ВОСТОЧНОГО КАВКАЗА В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА
А.А. Газиева
Статья посвящена роли и месту Кизляра - как культурно-просветительскому центру Северного Кавказа в целом и Дагестана в частности. Анализируется вклад русской интеллигенции в культуру города и края в целом. Рассматривается взаимовлияние и синтез русской и горской культур. Формулируются основные принципы гармоничного и компактного добрососедства представителей различных этносов и конфессий.
Ключевые слова: культура, Кизляр, интеллигенция, просвещение, школа, литераторы.
Первая половина XIX века - это трагичный период в истории всего Северного Кавказа, так как он был связан с Кавказской войной.
Российская администрация понимала, что недостаточно развивать в регионе лишь экономические связи. Духовная, ментальная и культурная связь между Россией и Дагестаном в тот период играла более важную роль, хотя город Кизляр фактически в административном отношении не входил в состав Дагестана.
Распространяя российскую культуру в крае, представители царской администрации исходили из соображений, что «.недовольно было покорить эти необузданные племена силой оружия, надобно было ещё совершить более трудное дело, подчинить их русской власти, ввести у них начала гражданственности, приучить к жизни спокойной, мирной, к порядку и благоустройству».[1,с.52] Задача, стоявшая перед русским правительством, заключалась в том, чтобы приобщить горцев к российской культуре.
Благодаря просветительской деятельности русской интеллигенции в городе появились школы, училища и пансионаты.
Исследователь Д.С. Васильев отмечает, что«...в 1811 г. (14 января) в Кизляре впервые было открыто приходское училище, переименованное впоследствии в Кизлярское уездное училище». [2, с.103]В нем обучались дети разных национальностей, поэтому преподавание велось на нескольких языках. При училище функционировала библиотека, в которой были книги на русском, татарском, грузинском и арабском языках.
Армянская диаспора Кизляра в1817-1818годах способствовала открытию в городе учебного заведения, которое было призвано давать как светское, так и духовное образование. Эта школа связана с именем известного армянского просветителя Г. Хубова, который составил несколько учебных пособий для школы. Обучение в школе было платным. Плату за обучение использовали в качестве оплаты труда учителей, которых было в школе пятеро. Образовательная программа состояла из следующих дисциплин: основы религии, армянская и русская грамматика, риторика, арифметика, торговая бухгалтерия.
Школа просуществовала до 1828 года. За сравнительно недолгую работу все же это учебное заведение оставило след в развитии системы образования на Кизлярщине.
В 1820 г., по прошению попечителя Казанского учебного округа Магницкого М., в Кизляре было открыто училище для армянских детей, которое в течение длительного времени занимало лидирующие позиции среди образовательных учреждений Северного Кавказа.
Кроме государственных школ, были открыты и частные школы. По данным Н.П. Гриценко, в 1829 г. кандидатом Московского университета Арзановым был открыт частный мужской "благородный" пансион [3, с. 103]. В этом пансионе, открытом по ходатайству армянской диаспоры города, обучались дети представителей высшего сословия. Для города это было важным событием. Сам же Арзанов, как отмечает исследователь Н.Н. Га-рунова, «.организовал широко разрекламированное открытие пансионата». [4, с. 238] Но пансион просуществовал сравнительно недолго, так как возникли проблемы с оплатой труда учителей. Все же стоить отметить, что благодаря деятельности состоятельных армян Кизляра в городе открывались разнообразные учебные заведения. Были также предприняты попытки организовать набор учащихся "турецких, персидских, татарских, армянских. детей для обучения в Астрахани" [5, Л. 5].
Благодаря тому, что светская российская культура с каждым годом становилась все более близкой и понятной для горцев, росла и потребность в различных образовательных заведениях.
