CC BY
161
УДК 94/99
СОЗДАНИЕ ГОРОДСКИХ КОМИТЕТОВ ОБОРОНЫ И ИХ РОЛЬ В РУКОВОДСТВЕ НАРОДНЫМ ОПОЛЧЕНИЕМ НА ТЕРРИТОРИИ ЦЕНТРАЛЬНОГО ЧЕРНОЗЕМЬЯ В 1941-1944 ГГ.
© 2011 Г. Д. Пилишвили
канд. ист. наук e-mail: historuss@,.mail.ru
Курский государственный университет
В статье на основе архивных данных центрального и региональных архивов рассматриваются вопросы создания и функционирования городских комитетов обороны на территории ЦентральноЧерноземного региона, а также их деятельность по организации, обучению и оснащению народного ополчения вплоть до 1944 года.
Ключевые слова: Городской комитет обороны, народное ополчение, Великая Отечественная война, Центрально-Черноземный регион.
После вторжения 22 июня 1941 г. на советскую территорию германских войск переход страны с мирного положения на военное по существу делал неизбежным как функциональные, так и структурные изменения в системе государственного управления, ибо менялись условия его осуществления и характер приоритетных задач.
В это время были приняты десятки важнейших решений: о военном положении,
о проведении мобилизации, о создании Ставки Главного Командования, о работе промышленности, об эвакуации и многие другие постановления. Тем не менее в течение всей первой недели войны советскому народу не была представлена четкая программа действий в сложившейся обстановке. Только 29 июня из недр руководящих структур вышла хорошо известная ныне директива местному руководству прифронтовых регионов. Действительно мобилизующей программой начала войны можно считать речь Сталина по радио 3 июля 1941 г., во многом составленную на основе директивы СНК ССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня [Данилов 1996: 36].
Руководство страны, анализируя создавшееся в связи с начавшейся войной положение, определило основные направления перестройки всей жизни страны на военный лад. Они были изложены в «Директиве Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) партийным и советским организациям прифронтовых областей» от 29 июня 1941 г. Основные положения директивы нашли отражение в выступлении председателя Государственного Комитета Обороны И. В. Сталина по радио 3 июля 1941 г. Были поставлены задачи развёртывания героической вооружённой борьбы с врагом на фронтах Великой Отечественной войны, превращения страны в единый боевой лагерь, организации всесторонней помощи Красной армии, организованного проведения мобилизации, укрепления тыла армии, эвакуации всего ценного имущества в тыловые районы, развёртывания партизанской войны во временно оккупированных районах. Под лозунгами «Всё для фронта, всё для победы!», «Все силы на разгром врага!» началась деятельность по мобилизации сил советского народа для отпора агрессору. Ведущая роль в перестройке работы местных структур власти на военный лад принадлежала партийным органам - обкомам и райкомам ВКП(б) [Кирпичникова 2008: 67-68].
Остановка, сложившаяся в СССР в результате неудач в начальном периоде Великой Отечественной войны, потребовала коренной перестройки государственных органов управления, которая связала бы в единый узел все нити управления государством, подчинив их единой цели - победе над врагом.
Для того чтобы работа отдельных органов и ведомств получила должную целенаправленность, жизненно важным было постоянное руководство со стороны чрезвычайного центра, наделенного особыми правами и полномочиями; его распоряжения, директивы и постановления должны были иметь статус законов военного времени, с обязательным исполнением их всеми государственными, советскими, партийными органами и гражданами [Горьков 2002: 30].
Создание ГКО не было заранее запланировано, а произошло под влиянием стечения обстоятельств. Полномочия нового чрезвычайного органа были безграничны. ГКО руководил страной через аппарат СНК СССР, центральные органы общественных организаций и, конечно, аппарат ЦК ВКП(б), который также не был обременен организацией работы коллективных органов партии (съездов, пленумов). Многие вопросы ГКО решал напрямую через наркоматы и ведомства, местные органы власти, в первую очередь - парткомы областного звена, где увеличивалось число отраслевых отделов. Активно использовались также структуры НКВД - НКГБ. Выполнение принятых решений ГКО находилось под неослабным контролем его членов, за каждым из которых закреплялся определенный участок государственных дел и которые со временем обзаводились заместителями и даже небольшим специальным аппаратом по линии ГКО [Данилов 1996: 39-41].
В руках нового органа сосредоточивалась вся полнота власти в государстве, а все граждане, партийные, советские, комсомольские и военные органы обязывались «беспрекословно выполнять решения и распоряжения Государственно Комитета Обороны»1.
Важным направлением деятельности ГКО являлось руководство строительством вооруженных сил и контроль за их состоянием. Им принимались решения относительно системы управления и структуры армии и флота. Формирования и подготовки войсковых резервов. Был вынесен целый ряд директив по подготовке территории страны к обороне. ГКО вносил коррективы в механизм управления страной в условиях войны и нормативно-правовую базу.
В условиях, когда детально-регламентированное управление из центра было затруднено, а отчасти и дезорганизовано объективно усиливалось значение аппарата власти на местах. От него требовалось не просто дисциплинированное исполнение директив вышестоящих инстанций, но и разумная инициатива и определенная автономность в действиях. Особенно это касалось регионов, близких к фронту, где ситуация под влиянием боевых действий была подвержена быстрым изменениям. Здесь усложнялись управленческие задачи, а милитаризация общественной жизни достигла высокого предела: вводился комендантский час, происходило формирование истребительных батальонов, народного ополчения, развертывалась система местной противовоздушной обороны и т.д. [Данилов 1996: 49].
20 июля 1941 г. народный комиссар обороны И. В. Сталин обращался к Военным Советам фронтов армии: «...над нашей Родиной нависла серьезная опасность. Враг приближается к нашим важнейшим политическим и экономическим центрам, создавая угрозу Москве, Ленинграду, Киеву. На полях сражений с немецко-фашистскими интервентами решается судьба Советской Власти, решается вопрос о жизни и смерти народов Советского Союза, вопрос о том, быть трудящимся нашей
1 Правда. 1941. 1 июля
Родины свободными и независимыми или впасть в рабство, быть онемеченными. Сейчас как никогда необходимы воля к победе, идейная сплоченность, железная дисциплина, организованность, беспощадная борьба с предателями и изменниками, с благодушием и беспечностью, с трусами, паникерами и дезертирами, величайшая самоотверженность, готовность идти на любые жертвы во имя победы над врагом.»1.
Начиная с лета 1941 г. по инициативе местных работников и войскового командования стали возникать особые органы для проведения самообороны городов и районов, которые объединили и координировали действия гражданских и военных ведомств.
Кризисная ситуация начала Великой Отечественной войны не могла не реанимировать в памяти определенной части местного руководства образ комитетов (советов) обороны, ревкомов 1918-1920 гг. как твердой власти, обладавшей мобилизационной эффективностью, способной навести порядок и действовать сообразно складывавшейся обстановке. Отсюда та прямая аналогия, которая проводилась затем между ними и городским комитетами обороны в различного рода пропагандистских материалах. Примером проведения таких исторических параллелей может служить хотя бы текст из передовицы воронежской областной газеты «Коммуна» от 26 октября 1941 г. В присущих данному времени выражениях здесь говорилось: «Осенью 1919 г., когда пали Орел, Курск, враг наступал на Воронеж. В эти дни в Воронеже был создан Совет Обороны. Воронежские коммунисты и комсомольцы организовались в отряды, батальоны, в части особого назначения, чтобы беспощадно и без страх громить, истреблять белогвардейские банды Мамонтова и Шкуро... Сейчас, когда враг приближается, воронежцы вспоминают грозный 1919 год. Они свято хранят традиции. Создание городского комитета обороны обязывает каждого из них быть бойцом фронтовиком, повысить бдительность, зоркость. Мы должны неуклонно выполнять все распоряжения комитета обороны и строжайшим образом соблюдать революционный порядок в городе»2.
Однако создание широкой сети местных чрезвычайных органов власти в прифронтовой зоне и в ближайшем тылу армии в годы Великой Отечественной войны возможно было только с санкции высшего руководства страны. Ее не было вплоть до конца октября 1941 г. Есть свидетельства, что Сталин в первые месяцы войны отрицательно относился к идее концентрации власти на местах в руках особых органов, не вписывавшихся в систему вертикального централизма. Как отмечает в своей книге Д. В. Павлов, бывший уполномоченный ГКО в Ленинграде, Сталин неодобрительно отнесся к созданию 20 августа 1941 г. Совета обороны Ленинграда, потребовал произвести изменения его персонального состава (включить К. Е. Ворошилова и А. А. Жданова, возглавлявших Военный совет Северо-Западного направления) [Павлов 1958: 16]. Это привело к потере самостоятельного значения данного органа, путанице, смешиванию его функций с Военным советом направления. Решение же ГКО о создании в городах, близких к фронту, комитетов обороны последовало лишь в конце октября 1941 г.
Этот шаг был напрямую связан с обострением к тому времени до предела обстановки на советско-германском фронте. Немецко-фашистские войска находились в опасной близости к Москве, и политическое и военное руководство СССР приняло ряд мер, способных, по его мнению, остановить продвижение противника а глубь территории страны.
1 Государственный архив Белгородской области (ГАБО). Ф. Р-948. Оп. 1. Д. 18. Л. 39.
2 Коммуна (Воронеж). 1941. 26 октября
Так как Генштаб Красной армии не исключал обход противником Москвы на севере и юге, ГКО 13 октября принял постановление 782с «Об оборонительном строительстве», где ставилась задача в ближайшем тылу от Онежского озера до предгорий Большого Кавказа осуществить строительство оборонительных линий. Сделать это, особенно на первом этапе, когда еще не были сформированы саперные армии, можно было только за счет местных людских и материальных ресурсов. Поэтому 14 октября в Москву были срочно вызваны первые секретари обкомов и крупных горкомов Ярославской, Ивановской и Горьковской областей. Вопрос строительстве оборонительных укреплений на территории этих областей был главным во время их встречи со Сталиным [Данилов 1996: 53-54]. Одновременно к прифронтовым областям адресовались требования по формированию и сколачиванию частей народного ополчения1. За всем этим просматривалось стремление руководства СССР компенсировать изъяны регулярной армии за счет местной самообороны.
Другим толчком к принятию решения об образовании городских комитетов обороны послужили события 16 октября 1941 г. после начала осуществления мероприятий по эвакуации, определенных постановлением ГКО №801 сс, когда наблюдалась в городе паника и были нарушения общественного порядка и работы транспорта [Телегин 1975: 227]. Положение в Москве удалось стабилизировать принятием ряда чрезвычайных мер, в том числе введением в столице и прилегающих к ней районах осадного положения (постановление ГКО от 19 октября) [Данилов 1996: 54].
Государственный Комитет Обороны. Постановление № ГКО-830 с. от 22 октября 1941 г. «О городских комитетах обороны»:
«1. В интересах сосредоточения всей гражданской и военной власти и установления строжайшего порядка в городах и в прилегающих районах, представляющих ближайший тыловой район фронта, создать следующие городские комитеты обороны, охватывающие город и прилегающие районы: Рыбинский, Ярославский, Иваново-Вознесенский, Костромской, Горьковский, Владимирский, Серпуховской, Тульский, Тамбовский, Пензенский, Казанский, Ульяновский, Саратовский, Сталинградский, Астраханский, Ростовский, Воронежский, Кировский, Майкопский, Симферопольский, Вологодский, Краснодарский, Грозненский, Новороссийский, Махач-Калинский, Ворошиловский, Ворошиловградский, Шахтинский, Туапсинский, Тихорецкий, Армавирский, Кизлярский,
Орджоникидзовский (Владикавказский), Пятигорский, Камышинский, Муромский, Ковровский, Рязанский, Севастопольский, Керченский, Орехово-Зуевский, Коломенский, Новочеркасский, Курский, Череповецкий, Нальчикский.
2. В каждом из означенных городов иметь коменданта, в распоряжение которого передать войска НКВД, Милицию и добровольческие рабочие отряды.
3. Городской Комитет Обороны иметь в следующем составе: а) первый секретарь Обкома или секретарь Горкома ВКП(б) (председатель); б) председатель Облисполкома или председатель Горисполкома; в) начальник областного НКВД или начальник городского отдела НКВД; г) комендант города»2.
Позже стали выходить постановления касательно организации городских комитетов обороны и в других городах страны, например постановление № ГКО-909с от 18 ноября 1941 г. Москва, Кремль. «О городских комитетах обороны»: «Разрешить организовать городской комитет обороны в г. Старый Оскол»3.
1 Правда. 1941. 21, 22 октября.
2 Российский государственный архив общественно - политической истории (РГАСПИ). Ф. 644. Оп. 1. Д. 14. Л. 180-181
3 Курский край. науч.-ист. журн. 2001. №3 (17). С. 38; РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Д. 12. Л. 57
В состав городских комитетов обороны ГКО установил включать первых секретарей обкомов (крайкомов) или секретарей горкомов ВКП(б) (в качестве председателя комитета), председателей облисполкомов или исполкомов горсоветов, начальников управлений (отделов) НКВД, комендантов городов. Чтобы достичь поставленных целей, практика организации деятельности комитетов обороны заставила пойти на несанкционированную сверху корректировку их состава. Источники показывают, что 12 комитетов обороны имели в своем составе 5 человек, два комитета обороны -6 (Воронеж, Новороссийск), три комитета - 7 человек (Рязань, Краснодар, Орджоникидзе) [Данилов 1996: 69]. Дополнительно в комитеты обороны, как правило, включались начальники местных гарнизонов, если они не являлись по совместительству комендантами городов. Помимо этого в ГорКО были представлены такие должностные лица: секретари обкомов (горкомов) ВКП(б) (Воронеж, Ростов и др.), председатель горисполкома областного центра (Рязань), заместитель председателя крайисполкома (Краснодар), военком области (Мурманск), комиссар военного гарнизона (Орджониидзе).
С созданием комитетов обороны в регионах, близких к фронту, происходит не просто слияние гражданской и военной власти: руководители парторганов открыто, без бюрократического камуфляжа, наделялись функциями государственной власти.
Основополагающим принципом в организации деятельности комитетов обороны являлась персональная ответственность их членов за конкретный участок работы, который определялся не только занимаемой должностью членов ГорКО, но и спецификой задач времени. Наиболее емко представление о распределении обязанностей между членами ГорКО дает решение Воронежского комитета обороны от 26 октября 1941 г. По нему председатель, первый секретарь обкома ВКП(б), осуществлял общее руководство; заместитель председателя, первый секретарь горкома партии, контролировал строительство оборонительных рубежей, формирование и боеспособность рабочих отрядов ополчения; председатель облисполкома наблюдал за приведением в порядок дорог и мостов, эвакуацией, торговлей и общепитом; начальник гарнизона - комендант города - занимался разработкой и решением военно-тактических и военно-технических задач обороны города силами местного гарнизона, постановкой оперативных задач частям НКВД, милиции, народному ополчению, поддержанием боеготовности частей гарнизона,
контролем за работой ПВО и охраной города; начальник УНКВД области отвечал за
борьбу с подрывной деятельностью врага, за работу судов (трибуналов) и прокуратуры, МПВО, противопожарной охраны, за подготовку объектов к необходимому разрушению в случае угрожаемого положения; зам. коменданта города, начальнику областного управления милиции, поручалось наблюдать за охраной порядка, соблюдением пропускного и прописного режима, бороться со спекуляцией [Там же: 85]. Впрочем, объекты приложения внимания были настолько очевидны для членов комитетов обороны, что для этого не требовалось специального документального оформления, и оно делалось лишь в ГорКО расширенного состава.
На заседания комитетов обороны, проходившие в зависимости от
обстоятельств в любое время суток, в необходимых случаях приглашались секретари обкомов и горкомов партии, работники исполкомов, руководители предприятий и военных организаций для того, чтобы получить более конкретные сведения по существу решаемого вопроса и оперативно ознакомить с заданием, которое
возлагалось на кого-либо из них. Часто заседания собирали достаточно широкую аудиторию. Например, на заседание Воронежского ГорКО 18 мая 1943 г., где
обсуждались вопросы МПВО, были вызваны 22 человека партийных, советских работников, сотрудников милиции, штабов и служб МПВО1.
Для обеспечения работы городских комитетов обороны за счет штатов обкомов или горкомов ВКП(б) формировался небольшой технический аппарат, чаще всего ограничивавшийся одним-двумя работниками. Были и исключения, например, наиболее солидный технический аппарат был сформирован Воронежским ГорКО -секретарь комитета (по совместительству), его заместитель, зав. протокольной частью и два курьера. 10 ноября 1941 г. ГорКО распорядился привлечь «для постоянной работы. и для выполнения специальных поручений» 17 паритйно- советских работников. «Работу в Комитете Оброны города Воронежа, - говорилось в данном решении, - для названных товарищей считать основной» [Данилов 1996: 88].
Пункты об изыскании средств для финансирования народного ополчения, о его снабжении и вооружении, о создании условий для боевой подготовки часто фигурировали в октябре 1941 - июле 1942 г. в решениях Сталинградского, Саратовского, Астраханского, Тамбовского и других комитетов обороны [Данилов 1996а: 182].
Комитеты обороны за счет местных бюджетов создавали специальные фонды для оплаты не только военных расходов (оплата труда строителей оборонительных рубежей, содержание бойцов народного ополчения на казарменном положении, мероприятия МПВО), но и иных. Основным документом деятельности городских комитетов обороны являлись обязательные к исполнению директивы. Их в пределах своей компетенции устно или письменно могли давать отдельные члены ГорКО самостоятельно, в первую очередь председатели комитетов. Происхождение всех видов решений комитетов обороны разнообразно. Они могли быть изданы во исполнение директив вышестоящих органов - ГКО, военных советов фронтов и округов, по ходатайству различных инстанций и должностных лиц, но чаще всего являлись реакцией самих комитетов обороны на текущие проблемы [Данилов 1996: 92-93].
Нахождение целого ряда комитетов обороны в зоне непосредственных боев обусловило их участие в организации вооруженной защиты городов, степень которой была различной. Решающее значение для начального момента обороны имели действия Тульского и Сталинградского ГорКО, вспомогательный характер -Севастопольского, Курского, Рязанского, Воронежского, Ростовского,
Краснодарского, Новороссийского и других ГорКО, не справились со своими задачами Ставропольский, Майкопский, Армавирский ГорКО [Данилов 1996а: 288].
Уже в самом начале своей деятельности комитетам обороны ряды городов Центра страны (Тулы, Курска, Рязани, Подольска, Коломны), Нижнего Дона и Крыма, оказавшимся в зоне военных действий, пришлось принимать решения о приведении народноополченческих формирований в боевую готовность и направлении их на защиту городских подступов [Там же: 178].
Изначально народное ополчение складывалось как децентрализованная военная организация, не имевшая общего руководящего органа и повсеместной тесной связи с командованием кадровой Красной армии. Решения о создании ополчения в российской провинции принимали партийно-советские органы областного и даже городского звена. Не имея возможности в первый период войны полностью оснастить в централизованном порядке даже создаваемые армейские части и соединения, государственное руководство переложило заботу о формированиях самообороны на местные органы власти. Показателен в этом отношении и организационно-
1 Государственный архив общественно-политической истории Воронежской области (ГАОПИ ВО).
Ф. 19. Оп. 2. Д. 124. Л. 21.
структурный разнобой, который имел место при создании ополчения. Так, в Сталинградской области создавался корпус народного ополчения, в Воронеже -дивизия из 11 полков (28 тыс.человек), в Саратове - дивизия из 5 полков с личным составом свыше 10 тыс.человек [Там же: 177].
Передача народного ополчения, согласно постановлению ГКО № 830 с от 22 октября 1941 г., в ведение городских комитетов обороны, не решая в целом проблему эффективного им управления, поскольку любой военной организации централизация только на пользу, тем не менее вносила большую ясность в вопросы руководства ополченческими формированиями. В утверждаемых ГорКО планах вооруженной защиты этих населенных пунктов формирования получали свои участки обороны, перед ниами ставились конкретные боевые задачи [Там же]. Прежде всего, потребность в установлении четких взаимоотношений с руководящим органом местной самообороны испытывало само командование ополчения.
Чрезвычайно неблагоприятная обстановка осенью 1941 г. сложилась для обороны Курска. Этот областной центр являлся в то время важным перевалочным пунктом эвакопотоков с юга, в первую очередь из Харькова. Кроме того, противодействием противнику на подступах к городу необходимо было оттянуть сюда часть его сил от Москвы. На решение вопросов защиты Курска с самого начала была направлена деятельность местного комитета обороны (председатель -П. И. Доронин).
Летом 1941 г. в Курске были созданы 4 полка народного ополчения, в которые вступили около 5 тыс. человек. К началу боев они уменьшились по своему составу. После перевода ополченцев на казарменное положение по приказу начальника гарнизона 21 октября полки вышли на оборонительные рубежи [Курская область. 1960: 463]. 27 октября, согласно постановлению ГорКО, на помощь подразделениям 2-й гвардейской дивизии и полкам народного ополчения были выведены на линию обороны на подступах к Курску истребительные батальоны. Вот этими наличными силами и пытались организовать оборону Курска. И определенное сопротивление противнику ими было оказано. Выступая на городской конференции ВКП(б) 14 сентября 1946 г., П.И. Доронин отметил, «что, несмотря на недостаточную выучку и плохое вооружение, отряды народного ополчения вместе с частями 2-й гвардейской стрелковой дивизии дрались самоотверженно. Это особенно станет ясно, если мы перечислим действующего против Курска вражеские силы. Как установлено, против нас действовали тогда 9-я бронетанковая дивизия, 16 мехдивизия и 299-я пехотная дивизия» [Данилов 1996а: 270]. Однако в работе В. П. Данилова имеется неточность касательно частей противника, двигавшегося на Курск, а именно: это были лучшие силы 2-й немецкой полевой армии генерал-полковника М. фон Вейхса. 9-я танковая и 95-я пехотная (командиры - генерал-майор, доктор А. фон Хубики и генерал Г.-Ф. Сикст фон Арним) дивизии ХХХХУШ моторизованного корпуса (командующий -генерал танковых войск В. Кемпф). В 1939-1940 гг. они первыми вступали на улицы Варшавы, в города Бельгии, Дании, Франции [Коровин, Манжосов, Немцев, Цуканов 2006: 81-82].
Оценивая работу Курского ГорКО, можно отметить, что им было сделано немало для стягивания имевшихся в его распоряжении формирований, но силы самообороны объективно не могли выполнить общую задачу удержания города. В отличие от Тулы, сюда после первых дней боев не были введены дополнительные части регулярных войск. Это привело к тому, что 2 ноября 1941 г. Курск был захвачен немецкими войсками. При отходе большая часть бойцов и командиров полков народного ополчения и истребительных батальонов была передана 2-й гвардейской дивизии (всего около 10 тыс. человек). [Курская область. 1960: 118].
Городу Воронежу враг стал угрожать с осени 1941 г., когда его войска находились в районе Ельца. Тогда, согласно решениям Воронежского ГорКО (председатель В. Д. Никитин, с января 1942 г. В. И. Тищенко) от 26 октября и 4 ноября 1941 г., усиливался северный участок обороны (Задонское шоссе), куда передислоцировались части 45-й стрелковой дивизии. На оборонительные рубежи выводилась дивизия народного ополчения, каждое подразделение которой располагалось на соответствующих позициях. Все истребительные батальоны города сводились в один, с подчинением его в оперативном отношении командиру 229-го полка. Однако в связи со стабилизацией положения на фронте зимой 1941-1942 гг. вопрос об использовании указанных боевых формирований временно отпал [Данилов 1996а: 278].
На первом заседании Воронежского городского комитета обороны (ВГорКО) 26 октября 1941 г. вопрос о состоянии обороны г. Воронежа был поднят одним из первых1. Члены Комитета обороны во главе с В. Д. Никитиным вынуждены были признать: «работы по обороне города проводятся медленно, вследствие чего оборона г. Воронежа находится в данное время в неудовлетворительном состоянии. До сих пор не закончено строительство первого противотанкового рва, особенно на флангах северного участка, не закончена постановка минных полей. Находящиеся в первом эшелоне обороны части отдельного Воронежского стрелкового полка несут службу обороны недостаточно четко и бдительно. Темпы постройки оборонительных сооружений в самом городе крайне недостаточны»2.
Воронежский комитет обороны немедленно приступил к проведению ряда мер, обеспечивающих создание прочной обороны города и на его подступах. Интересам обороны Воронежа Комитет подчиняет работу всех производственных предприятий, мастерских, лабораторий и учреждений и всех трудящихся. По поручению Комитета обороны комендант города полковник Глатоленков представил план обороны Воронежа. После внесения в него корректив с целью создания оборонительных сооружений план был одобрен [Тищенко 1968: 57].
Для скорейшего завершения работ на оборонительных сооружениях Комитетом обороны было мобилизовано все трудоспособное население. «Лиц, уклоняющихся от трудового участия в оборонительных сооружениях, предавать суду Ревтрибунала»3. В печати Городской комитет обороны призывает трудящихся г. Воронежа и районов усилить свою производственную активность и всю свою деятельность подчинить интересам фронта и оказанию помощи Красной армии [Иванова 2008: 483-484].
В отношении формирований народного ополчения, которые не передавались в это время в действующую армию, а находились в резерве местной самообороны, со стороны городских комитетов обороны принимались меры по их укреплению, поскольку из-за постоянного призыва в армию ополченцев они лишались значительной части своего состава. Там, где не имелось возможности осуществлять пополнение или было нецелесообразно это делать по условиям производственнохозяйственной деятельности, производилась реорганизация ополченческих формирований [Данилов 1996а: 181].
После направления части дивизии на пополнение войсковых соединений ополчение г. Воронежа стало готовить боевые резервы для армии и нести охранную службу. Но уже в ноябре 1941 г. состоялась передача еще одного полка численностью
2 650 человек в состав 45-й стрелковой дивизии [Там же: 183]. В связи же с успехами на фронте в ополчении наблюдалось охлаждение к боевой подготовке: обучением
1 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 88. Д. 487. Л. 4.
2 ГАОПИ ВО. Ф. 2819. Оп. 1. Д. 1. Л. 13.
3 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 88. Д. 487. Л. 27-28.
было охвачено 30-45% личного состава. Активизации его деятельности способствовало постановление Воронежского ГорКО от 3 февраля 1942 г. «О ходе боевой подготовки в подразделениях полка народного ополчения». Было решено провести в феврале итоговое полевое учение со стрельбами, ходьбой на лыжах, а в марте-апреле организовать общую проверку военных знаний личного состава. В период до начала боев в Воронеже в июле 1942 г. было проведено до трех занятий в составе полка на участке, отведенном ему по плану обороны, утвержденному ГорКО. За весенние месяцы численность полка выросла с 3,5 тыс. до 5 тыс. человек. Из его состава в июле 1942 г. было передано в армию до 1 500 бойцов спецподразделений на пополнение 1-й гвардейской стрелковой дивизии1.
В период нового немецкого наступления, начавшегося 28 июня 1942 г., в Воронеже находились органы управления Брянского фронта, которые непосредственно занимались вопросами руководства частями, расположенными в городе. Однако этих сил было мало для полного удержания города. На 4 июля, когда противник, используя брешь в боевых порядках советских войск, приблизился к Воронежу, его гарнизон составляли несколько частей внутренних войск НКВД, 3-я дивизия войск ПВО страны и тыловые части и подразделения [История Второй мировой войны 1975: 150-151]. В помощь этим войскам на участок по улице Ст. Разина от Чернавского моста до Петровского сквера городской комитет обороны направил отряды народного ополчения и истребительный батальон2. Эти формирования, вооруженные винтовками, незначительным количеством пулеметов и зенитной артиллерии, первыми вступили 5-6 июля 1942 г. в бой с врагом, завязав упорные бои на улицах города, и тем обеспечили возможность для сосредоточения свежих сил Красной армии в районе Воронежа. Противник сумел овладеть лишь частью города, правда - большей. На Воронеж наступали 2-я пехотная и 4-я танковая немецкие армии, а также 2-я венгерская армия. Дальнейшее его продвижение было здесь остановлено [Данилов 1996а: 278]. Бои в городской черте приняли затяжной характер с отдельными обоюдными выпадами сторон.
14 июля 1942 г. вышло несколько постановлений Комитета обороны г. Тамбова. Одно из них «О плане обороны ближайших подступов к окраинам города Тамбова» гласило: «1. В основном одобрить план обороны и разбивки секторов обороны между отдельными частями гарнизона, разработанный и предложенный начальником штаба обороны города полковником Индыком, и обязать штаб обороны обеспечить неуклонное проведение этого плана в порядке проведения подготовительных мер на случай всяких неожиданностей.
2. Поручить полковнику Индыку учесть замечания членов городского комитета обороны и внести частичные коррективы об организации оборонительных рубежей в северо-западной части города.
3. Поручить полковнику Индыку провести рекогносцировку и необходимые подсчеты потребной рабочей силы, необходимой для возведения оборонительных сооружений на рубеже (Татаново, Полковое, Троицкое, Пушкари, Бокино), и внести свои предложения о необходимых мерах возведения этого рубежа на рассмотрение городского комитета обороны»3.
Во втором постановлении «О плане обороны района города Котовка» городской комитет обороны г. Тамбова предписывал: «1. . согласиться с
предложенными штабом обороны г. Котовска узлами сопротивления к северу и
1 ГАОПИ ВО. Ф. 19. Оп. 2. Д. 119. Л. 38.
2 Там же. Л. 39.
3 Центр документации новейшей истории Тамбовской области (ЦДНИ ТО). Ф. 1045. Оп. 36. Д. 11. Л. 112
востоку от города, предложив организовать немедленно приведение намеченных рубежей в полную готовность.
2. Предложить Писклову включить в зону обороны и оборудовать узлы сопротивления в селе Кузьмино-Гать, превратив это село в опорный пункт сопротивления в случае порыва врага.
3. Обязать Писклова включить в план обороны выдвижение передовых застав в район юго-западной опушки рощи, расположенной по северному берегу реки Липовица.
4. Обязать Писклова организовать создание мощных оборонительных рубежей.
5. Отклонить предложение Писклова о создании специальных резервных истребительных отрядов из партийного актива и комсомольцев, обязав его включить партийно-комсомольский актив в подразделения рабочего батальона в качестве политбойцов, стрелков, пулеметчиков и командиров»1. В связи с тем что на регионы страны вооруженная борьба на советско-германском фронте оказала неодинаковое влияние, выявилась специфика организации деятельности ГорКО, применения форм и методов работы. Периоды приближения линии фронта и бомбардировок выдвигали пред комитетами обороны новые задачи и вели к повышению их властнораспорядительной роли. Так, например, было в Подмосковье, Калинской, Рязанской, Тульской, Воронежской, Курской, Ростовской, Сталинградской и Мурманской областях, в Крыму и Северном Кавказе, на территории которых длительное время велись боевые действия. Многим ГорКО пришлось здесь действовать в условиях осадного положения, а затем эвакуироваться. Например, в июле 1942 г., когда немецкие войска захватили правобережную часть города, Воронежский ГорКО был эвакуирован в с. Анну, но в левобережной части города была оставлена его оперативная группа во главе с заместителем председателя комитета Сохиным, осуществлявшая руководство боевым использованием народного ополчения, работами по возведению переправ, оборонительных укреплений, организацией пропускного режима и противопожарных мероприятий2.
Подавляющее большинство комитетов обороны действовало до середины -конца 1943 г. Определенная часть ГорКО работала и в 1944 году - Воронеж, Архангельск, Орджоникидзе, и лишь единицы - Сталинградский и Мурманский - до самого конца войны [Данилов 1996: 104].
Следует в заключение отметить, что местные чрезвычайные органы власти действовали в регионах страны тогда, когда те находились во фронтовой и прифронтовой зонах или в ближнем тылу действующей армии. Именно от мобилизации людских и материальных ресурсов этих регионов в первую очередь зависела действенность вооруженного сопротивления немецко-фашистским войскам. Вместе с тем громадные сложности представляло налаживание в этих экстремальных условиях непосредственно жизнедеятельности населения, функционирования социально-хозяйственной структуры и общественно-политических институтов, а также создание, обучение, вооружение, обмундирование и боевое использование полков народного ополчения.
В настоящей статье использованы материалы и выводы научноисследовательских работ, проводимых по государственным контрактам № 16.740.11.0105, № 14.740.11.0208, № 16.740.11.0282 в рамках федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009 -2013 годы.
1 Там же. Л. 114, 114 об.
2 ГАОПИ ВО. Ф. 19. Оп. 1. Д. 1522. Л. 2, 57.
Библиографический список
Горьков Ю. А. Государственный Комитет Обороны постановляет (1941-1945). Цифры, документы. М., 2002. 575 с.
Данилов В. Н. Война и власть: Чрезвычайные органы власти регионов России в годы Великой Отечественной войны. Саратов, 1996. 392 с.
Данилов В. П. Чрезвычайные органы власти регионов России в годы Великой Отечественной войны: дисс. ... докт. ист. наук. Саратов, 1996а. 477 с.
Иванова Е. В. Деятельность Воронежского Комитета обороны по управлению оборонительными мероприятиями в годы Великой Отечественной войны // Война на Дону. 1942-1943 гг.: материалы междунар. науч. конф. / под ред. С. И. Филонеко.
Ч. 1. Воронеж, 2008. С. 482-488.
История Второй мировой войны 1939-1945. Т. 5. М., 1975. 370 с.
Кирпичникова Т. А. Военно-мобилизационная работа местных органов власти в
период Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг. (на примере Курской области): дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2008. 182 с.
Коровин В. В., Манжосов А. Н., Немцев А. Д., Цуканов И. П. Победу
приближали как могли: Боевые действия Брянского, Юго-Западного фронтов и партизан против войск гитлеровской германии и ее союзников в Центрально-Церноземном регионе РСФСР (октябрь 1941-июль 1942 г.). Курск, 2006. 370 с.
Курская область в период Великой Отечественной войны Советского Союза. Т. 1. Курск, 1960. 270 с.
Павлов Д. В. Ленинград в блокаде. М., 1958. 180 с.
Телегин К. Ф. Не отдали Москвы. М., 1975. 210 с.
Тищенко В. И. Подвиг воронежцев // Воронежское сражение. Воронеж, 1968.
240 с.
