CC BY
72СОЗДАНИЕ БАЛТИИСКОИ ТРУБОПРОВОДНОЙ СИСТЕМЫ И ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ БАЛТИЙСКОГО МОРЯ
Профессор Александр Михайлов,
Кафедра региональной экономики и природопользования Российской экономической академии им. Г.В. Плеханова, Москва
Профессор Тенгиз Борисов,
Директор Института проблем экологической безопасности Балтийского и Северного морей, Берлин
В последнее десятилетие Россия, как один из крупнейших в мире производителей газового топлива, столкнулась не только с попытками ряда стран и фирм заработать на своем географическом местоположении, но и с желанием в какой то мере диктовать цену и политические условия поставки газа и нефти как производителям, так и потребителям топлива.
Второй год подряд потребители российского газа в Западной Европе с тревогой следят за ситуацией, связанной с заключением контрактов на транспортировку газа по газопроводам, проходящим через территории бывших союзных республик СССР, а ныне независимых государств. Строителям и проектировщикам этих газопроводов в самом страшном сне не могла привидеться ситуация, при которой одна из дружественных республик, по территории которой проходит «газовая труба», могла бы прибегнуть к шантажу, связанному с односторонним изменением цены поставки и транзита газа по трубопроводу, проходящему через ее территорию. Выход из сложившейся ситуации как производители, так и потребители природного газа начали искать в альтернативном маршруте поставки газа из российских природных месторождений в германские центры распределения получаемого из России газового топлива.
Природный газ — горючее с наименьшим количеством вредных выбросов, пользуется особым спросом в Европе. Спрос на него возрастет с 530 млрд. кубических метров в 2005 г. до 600-700 млрд. кубометров в 2015. А поскольку газодобыча в Евросоюзе переживает спад, то 75 % спроса на газ в ближайшей перспективе придется покрывать за счет импорта (в 2005 г. доля импорта составила 57 %). В стратегическом плане Европа извлекает пользу из географической близости к России — стране, которая обладает самыми крупными запасами природного газа, и на долю которой в 2004 г. пришлось 23 % всемирного объема газодобычи.
Поэтому поставки природного газа — важнейшая тема энергетического диалога между ЕС и РФ. Важное место в нем отводится необходимости развития уже существующей инфраструктуры. По результатам многолетнего комплексного анализа технических, экологических, экономических аспектов и факторов безопасности энергоснабжения Европы, морской маршрут был признан оптимальным решением для строительства нового газопровода для транспортировки газа из крупнейших российских месторождений в Европу.
Намеченная трасса газопровода основана на комплексной оценке множества аспектов. В исследованиях, проводившихся в 1997-1999 гг., рассматривались несколько альтернативных маршрутов. Предложенный вариант прокладки газопровода по дну Балтийского моря был выбран как оптимальный. Множество существующих морских трубопроводов, в т.ч. и в Европе (тысячи километров работающих и строящихся подводных линий), свидетельствуют, что морские газопроводы являются признанной альтернативой наземным.
Маршрут газопровода намечен, насколько это возможно, как прямая линия. При этом он скорректирован с учетом определенных зон, таких, как экологически чувствительные зоны, военные зоны, важные навигационные маршруты и другие особые зоны, служащие экономическим или рекреационным целям прилегающих к трубопроводу государств. Акватория Балтийского моря по маршруту газопровода должна быть тщательно исследована до начала прокладки подводной части газопровода. Только в этом случае практическая реализация проекта «Северный поток» предполагает сохранить экосистему Балтийского моря, учтя пожелания и приняв во внимание опасения, высказываемые специалистами и международной общественностью.
В декабре 2005 года в г. Бабаево Вологодской области (в 351 км. восточнее Санкт-Петербурга) началось строительство российского соединительного участка газопровода Грязовец — Выборг, протяженностью 917 км., который соединит действующие газопроводы из Западной Сибири с морским газопроводом «Северный поток». Транспортировка газа из сибирских источников к Балтийскому побережью России будет обеспечиваться семью компрессорными станциями.
Два соединительных газопровода от города Грайфсвальд, ведущих на юг и запад Германии, общей протяженностью 850 км, которые на территории Германии соединят «Северный поток» с действующими системами, будут построены компаниями WINGAS и E.ON Ruhrgas. Строительство соединительных газопроводов является предметом отдельных соглашений.
Основная подводная часть газопровода будет проложена по дну Балтийского моря от российского города Выборг до германского Грайфсвальд. Протяженность подводного участка составит 1200 км и предусматривает прокладку двух ниток газопровода пропускной способностью 55 млрд. кубометров газа в год. Первая нитка газопровода производительностью 27,5 млрд. кубометров газа в год планируется к завершению в 2010 г.
Среди множества проблем, связанных со строительством подводной части газопровода, одной из основных является экология региона. Шведское телевидение (со ссылками на правительственные документы) сообщило о предпринимаемых шведским правительством мерах по предотвращению прокладки подводной части газопровода вблизи морской границы Швеции. Швеция опасается экологического ущерба от прокладки газопровода. Страны Балтии и Польша также на сегодняшний день выступают против строительства газопровода, утверждая, что прокладка «Норд-стрим» снижает их политическую и экологическую безопасность. На самом деле их опасения имеют под собой серьезные основания.
Более шестидесяти лет назад закончилась Вторая мировая война. После ее окончания опасность для европейцев притаилась на дне Балтийского моря, проливов Скагеррак и Каттегат, где в 1945 — 1947 гг. было затоплено трофейное немецкое химическое оружие.
В руки союзников попали химические арсеналы фашистской Германии (всего 302875 тонн химических боеприпасов, содержащих свыше 66000 тонн чистых отравляющих веществ). Сюда вошли 14 типов отравляющих веществ, накопление которых продолжалось начиная с Первой
мировой войны. Все они оказались невостребованными в ходе Второй мировой войны.
Большая часть германских химических боеприпасов была снаряжена ипритом, известным в Европе под названием горчичный газ. Кроме вышеупомянутого иприта, в затопленных боеприпасах содержатся люизит, зарин, зоман, табун, синильная кислота, Циклон-Б и другие отравляющие вещества.
«Трофеи», доставшиеся союзникам после окончания Второй мировой войны, уже в то время представляли собой реальную угрозу, так как отсутствовали необходимые для их безопасного хранения условия, что требовало быстрейшего решения данной проблемы. В 1945 г. СССР, США и Великобритания приняли решение уничтожить трофейное германское химическое оружие методом затопления в океане на больших глубинах (свыше 1000 метров). Решение предусматривало погрузку химического оружия на отслужившие свой век гражданские суда, буксировку их в выбранный район океана и их затопление. В то время никто не сомневался в том, что это наиболее простой и дешевый способ устранения угрозы, исходящей от одного из самых страшных ОМУ. Был определен и окончательный срок выполнения данной операции — 31 декабря 1947 г. Каждая из стран-победительниц обязалась уничтожить те боеприпасы, которые оказались в ее зоне оккупации. На долю СССР пришлось 35000 тонн, или 12% от их общего количества. После войны, находясь в условиях страшной разрухи, СССР решил не тратить даже старые суда, и, заручившись согласием союзников, затопил свои трофеи россыпью в Балтийском море в 70 милях от порта Лиепая (Латвия) — 5000 тонн, а оставшиеся 30000 тонн — у острова Борнхольм (Дания). Глубина места затопления 101 — 105 метров.
США и Великобритания также отклонились от первоначального плана и затопили суда-смертники в двух точках пролива Скаггерак: в 20 милях от порта Люссекиль (Швеция) и у города Ариендаль (Швеция). Глубина места 204-220 метров и 600-700 метров соответственно. Точное количество судов неизвестно. По разным данным оно колеблется от 42 до 65. Учитывая количество боеприпасов, более реальной представляется последняя цифра. Все документы, засекреченные с момента принятия решения, остаются таковыми до сих пор. Когда в 1997 г. истек 50—летний срок их хранения, США и Великобритания продлили гриф секретности еще на 20 лет, до 2017 г. Россия рассекретила свои материалы в 1991 г., после чего вопрос о затопленном химическом оружии рассматривался на заседании
Хельсинкской Комиссии (XELСOM). Было принято решение, что затопленные россыпью боеприпасы не представляют реальной угрозы, так как их разгерметизация занимает не один десяток лет. Медленно просачивающиеся в море отравляющие вещества успевают нейтрализоваться за счет процессов гидролиза морской водой. Казалось, что вопрос закрыт, но... Исследования российских и зарубежных ученых показали, что все далеко не так безоблачно.
Уже через несколько лет после окончания Второй мировой войны, английский генетик Шарлотта Ауэрбах доказала, что даже микроскопические дозы отравляющих веществ типа иприта при попадании в живой организм способны вызвать нарушение генетического кода и привести к мутациям через 3-4 поколения. Теоретически вызвать мутации могут даже отдельные молекулы, находящиеся в литре воды. Позднее стало известно и о канцерогенных свойствах отравляющих веществ. Исследования, выполненные российскими учеными, полностью подтвердили выводы их зарубежных коллег. Следует отметить тот факт, что в Балтийском море добывается до 95 тыс. — 1 млн. тонн рыбы и морепродуктов в год. Еще 1,5 млн. тонн — в Северном море, куда течения обязательно вынесут отравляющие вещества, да и рыба мигрирует в том же направлении. Итого, до 2,5 миллионов тонн морской продукции, представляющих потенциальную опасность, могут поступить в торговую сеть, причем не только Европы. В среднем европейцы потребляют около 10 килограммов рыбной продукции в год на человека.
В настоящее время специалисты считают, что наибольшую опасность представляют собой концентрированные (судовые) захоронения, которые вследствие коррозии боеприпасов способны дать так называемый «залповый» выброс, когда в море могут оказаться одновременно сотни или тысячи тонн отравляющих веществ. Скорость коррозии стали в морской воде составляет 0,1 — 0,15 мм в год. Толщина стенок боеприпасов в среднем около 5-7 мм. За прошедшие полвека коррозия истончила стенки снарядов и бомб до такой степени, что недалек тот день, когда верхние слои боеприпасов, лежащих навалом в трюмах судов, продавят своей массой нижележащие, что и вызовет «залповый» выброс отравляющих веществ. Такое количество отравляющих веществ море переработать будет уже не в состоянии.
В декабре 1995 г. в Киото (Япония) на форуме стран—экспортеров рыбы и морепродуктов представитель России В. Каменцев не только предупредил коллег о возможных негативных последствиях тайной операции союзников полувековой дав-
ности, но и предложил объединить усилия заинтересованных стран в решении данной проблемы. Предварительные подсчеты показывают, что потери рыбной и смежных отраслей промышленности и туристического бизнеса стран региона могут достигнуть 12-15 миллиардов евро в год. До 40% валового национального дохода таких стран как Дания или Швеция может пострадать в результате грядущего «залпового» выброса отравляющих веществ, так как в данном случае единственный реальный выход из сложившейся ситуации — полный запрет на добычу и потребление морепродуктов. Если выброс в море отравляющих веществ еще можно попытаться предупредить, то ликвидировать последствия такого выброса будет практически нереально.
В 1997 г. Россия впервые провела обследование района в 20 милях к юго-западу от крупнейшего шведского рыбного порта Люссекиль. Швеция любезно предоставила участникам экспедиции не только разрешение работать в данном районе, но и координаты нескольких судов с химическим оружием на борту в соответствии с данными, предоставленными ВМС Швеции в 1991-1992 годах. В течение двух суток было обнаружено 6 затопленных судов, взяты десятки проб воды и грунта, проведены гидрологические исследования района. Результаты анализов показали, что отравляющие вещества поступают в воду и оседают на дне по всей вероятности уже продолжительное время, причем следы иприта и люизита встречались на удалении до одного километра от объектов. Превышение содержания мышьяка над допустимым фоном доходило до 60—200 раз, но залпового выброса отравляющих веществ, по всей вероятности, еще не произошло, что внушало определенные надежды.
По поручению Президента В. Путина, российская делегация во главе с вице-адмиралом Борисовым 15 октября 1997 г. в Осло (Норвегия) представила результаты российских исследований на заседании стран НАТО, а также Швеции, Польши, Финляндии, Литвы, Латвии и Эстонии. После доклада российской делегации участники совещания попросили сделать перерыв для связи со своими руководителями, после чего заявили, что не уполномочены вести переговоры по столь важной проблеме и попросили отложить встречу на полтора месяца, для того, чтобы успеть разобраться в проблеме. Однако, ни через полтора месяца, ни спустя девять лет, никто из участников конференции и заинтересованных лиц на связь с уполномоченными российскими организациями так и не вышел.
Россия продолжила свои исследования. В 1998 г. там же, в районе Люссекиля было обнаружено уже 17 объектов, а в 2000 г. — 27 судов и десятки их фрагментов на площади 9 квадратных км. Сотни проб грунта и воды показали наличие отравляющих веществ и их следов, начиная с глубины 40 метров вплоть до грунта (204-208 метров) и в самом грунте. В данном районе в 2000 г. международная экспедиция (с участием немецких специалистов и их аппаратуры) впервые провела подводные съемки судна с химическим оружием на борту, на которых видно огромное количество живности — креветки, рыбы, крабы, моллюски, анемоны, морские черви в непосредственной близости от снарядов с отравляющими веществами.
Самые страшные находки были сделаны в 2000 и 2001 гг., когда было обнаружено затопленное крупное судно в районе острова Борнхольм (Дания), а спустя год — еще два судна в том же районе. И вновь международная экспедиция на российском научно-исследовательском судне «Профессор Штокман» фиксирует на глубине 105 метров суда с развороченными взрывами бортами, сорванными крышками люков и разрушенными надстройками. Телекамеры бесстрастно фиксировали трюмы, забитые снарядами и авиационными бомбами. Анализы воды и грунта показали широкий спектр отравляющих веществ, истекающих из разрушаемых коррозией боеприпасов. В 2006 г. в том же районе найдено четвертое судно с химоружием на борту.
Обнаружение компактных затоплений отравляющих веществ в Балтийском море в корне меняет ситуацию и заставляет пересмотреть благодушные выводы Хельсинской Комиссии более чем пятнадцатилетней давности, т.к. залповый выброс отравляющих веществ в акватории мелководного Балтийского моря, в котором практически отсутствует водообмен (полная смена воды происходит за 27-30 лет), может привести к экологической катастрофе в самом центре Европы.
Технологии, разработанные российскими учеными и специалистами, позволяют решить данную проблему раз и навсегда, заполнив затопленные суда с химическим оружием на борту специальным бетоном.
По предварительным оценкам, операция по полной ликвидации экологической угрозы займет 4-5 лет и обойдется в 2,5— 3 млрд. евро, что эквивалентно возможным потерям стран региона за первые 3-4 месяца после «залпового» выброса отравляющих веществ или сравнима со стоимостью прокладки подводного газопровода.
Изоляция десятков затопленных судов потребует участия всех заинтересованных стран, способных проводить подводно-технические работы, в первую очередь стран НАТО: Голландии, Дании, Норвегии, Великобритании, а также Швеции, Финляндии и России.
В том, что было сделано 58 лет назад, нет состава преступления. Есть катастрофическая ситуация, которую надо решать сообща.
Катализатором совместного решения газоэнергетической и экологической проблем Балтийского региона мог бы послужить проект «Нордстрим», связанный с прокладкой 1200-километрового подводного газопровода, пролегающего по дну Балтийского моря.
Средняя засоренность Балтийского моря составляет 0,3 мины на 1 квадратный километр акватории, но это без учета других типов боеприпасов. Проблема очистки морского дна от взрывоопасных объектов и затонувших судов и кораблей должна носить международный характер. Говорить о всеобщей очистке дна на местах боев и минных постановок в Балтийском море пока преждевременно. А вот локальная очистка в районах прокладки трубопровода «Норд-стрим» должна тщательнейшим образом планироваться и проводиться в обязательном порядке.
Если давать характеристику затонувшим кораблям и судам в акватории Балтийского моря, то по степени опасности их можно разделить на две группы. Группа «А» — корабли, подводные лодки, суда вспомогательного флота, боевые катера и торговые суда, имеющие на борту артиллерийское, ракетное, минное или торпедное вооружение, боеприпасы к ним или взрывчатые вещества. Группа «Б» — это суда чисто гражданского предназначения. Анализ перечня затонувших кораблей и судов, которые могут представлять препятствия или опасность при проведении гидротехнических работ, позволяет утверждать, что основными крупными объектами, затонувшими в Балтике, являются эсминцы, водоизмещение которых колеблется в зависимости от типа от 1500 до 2500 брутто тонн, а линейные размеры корпуса по длине — от 70 до 100 метров. Общее количество их на дне достигает более 45 единиц. Но основную массу затонувших кораблей составляют более мелкие по тоннажу и размеру объекты.
Актуальность срочного решения задач по отчистке дна Балтийского моря от взрывоопасных и экологически опасных объектов резко возрастает в связи с началом строительства газопровода «Норд-стрим» и требует проведения комплексных работ по поиску, идентификации и нейтрализации
обнаруженных объектов, как по трассе газопровода, так и в прилегающих к нему акваториях. Это необходимо для того, чтобы избежать несчастных случаев с персоналом судов, проводящих прокладку газопровода, и не допустить повреждения затопленных химических боеприпасов и их компактных захоронений.
При прокладке газовой трубы по дну моря большой проблемой станут именно затопленные россыпью химические боеприпасы. Как уже упоминалось выше, подъем и вывоз для уничтожения этих химических боеприпасов невозможен. Герметизация же каждого отдельного снаряда содержащего отравляющие вещества прямо на грунте — занятие трудоемкое и недешевое, но последние отечественные и зарубежные технологии позволяют решить данную проблему.
Благодаря деятельности человека за последние 100 лет Балтийское море тяжело больно. Строительство подводного газопровода «Норд-стрим» по дну моря потребует тщательнейшего обследова-
ния и коррекции маршрута предполагаемой трассы и ее разминирования. Технические трудности по прокладке трубопровода в случае подробного обследования дна Балтийского моря вдоль всей его трассы вполне преодолимы.
Важно, чтобы до начала прокладки газопровода были детально обследованы 2400 кв.км. дна Балтийского моря с привлечением специалистов из стран, расположенных на побережье. Необходимо осознать, что проблемы Балтийского моря и строительства газопровода не могут быть решены без привлечения широкой международной общественности.
В феврале 2007 г. года на международной конференции по проблемам безопасности в Мюнхене главы европейских государств и России, руководители ЕС и НАТО пытались сформулировать проблему, волнующую большинство стран Европы, при этом ее совместное решение могло бы их объединить. На наш взгляд, экологические проблемы Балтики не могут никого оставить равнодушным.
РОССИЯ И МЕЖДУНАРОДНАЯ ЭНЕРГОБЕЗОПАСНОСТЬ В КОНТЕКСТЕ «ВАШИНГТОНСКОЙ» И «ПЕКИНСКОЙ» МОДЕЛЕЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Данила Бочкарёв,
Координатор Проекта «энергобезопасность» Института Восток-Запад (EastWest Institute),
Брюссель
Точка зрения, представленная автором, может не совпадать с позицией Института Восток-Запад, его совета директоров или сотрудников. Автор также выражает признательность кафедре и фонду «Интербру — Бае Латур» (Бельгия) за поддержку его исследований в области российской энергетической политики.
Основной вызов энергобезопасности — нестабильность на международных рынках энергоресурсов — во многом объясняется резко возросшей конкуренцией между основными моделями политической, технологической и экономической модернизации и обострившимся «идеологическим» противостоянием основных импортеров и экспортеров энергетических ресурсов. В действительности, ценовые скачки и панических
страх перед лицом гипотетическои угрозы временного срыва поставок углеводородов выявляет критическую значимость этого сектора для глобальной политической и экономической стабильности и устойчивого развития.
Так, абсолютное большинство экспортеров энергоресурсов рассматривают свои природные ресурсы и национальный энергетический сектор в целом как неотъемлемую часть государственного суверенитета, национальной мощи, равно как и эффективный инструмент для проведения динамичной внешней и внутренней политики. В авторитетном ежегоднике World Energy Outlook за 2006 г., издаваемым Международным энергетическим агентством, утверждается, что «мир стоит перед лицом двойного вызова глобальной энерго-
