CC BY
37СОВРЕМЕННЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ НА ПОНЯТИЕ «ЭКСТРЕМИЗМ» ДЖОРОБЕКОВ Женишбек Мамаюнусович,
кандидат юридических наук. E-mail: [email protected];
ДЖОРОБЕКОВ Таир Мамаюнусович,
кандидат юридических наук. E-mail: [email protected]
Краткая аннотация: в статье изложены современные теоретические воззрения на понятие и сущность такого опасного социального явления как «экстремизм», представляющий угрозу национальной безопасности и дестабилизирующий функционирование целого ряда государственных и общественных институтов целого ряда стран. В статье отражен критический анализ терминологических определений изложенных в основных международно-правовых актах на основе чего представлено авторское видение на причину коллизий препятствующих имплементировать их в национальное законодательство; изложены результаты сравнительно-правового анализа законодательства стран СНГ касающегося определения и содержательных составляющих понятия «экстремизм» и его соотношение с такой категорией как «экстремистская деятельность»; представлена позиция ряда ведущих ученых-правоведов на правовую доктрину относительно понятия и видов преступлений экстремисткой направленности и их соотношение с терроризмом. По результатам проведенного исследования, автор изложил основные проблемные аспекты и обстоятельства вызывающие немало дискуссий в юридическом сообществе по вопросам определения терминологического понятия и определения основных направлений экстремисткой деятельности.
Abstract: The article presents modern theoretical views on the concept and essence of such a dangerous social phenomenon as "extremism", which poses a threat to national security and destabilizes the functioning of a number of state and public institutions in a number of countries. The article reflects a critical analysis of the terminological definitions set forth in the main international legal acts, on the basis of which the author's vision of the cause of collisions preventing their implementation into national legislation is presented; the results of a comparative legal analysis of the legislation of the CIS countries concerning the definition and substantive components of the concept of "extremism" and its relationship with such a category as "extremist activity" are presented; the position of a number of leading legal scholars on the legal doctrine regarding the concept and types of extremist crimes and their relationship with terrorism is presented. Based on the results of the study, the author outlined the main problematic aspects and circumstances causing many discussions in the legal community on the definition of the terminological concept and the definition of the main directions of extremist activity.
Ключевые слова: экстремизм, преступления экстремисткой направленности, экстремистская деятельность, терроризм, анализ, обстоятельства
Keywords: extremism, crimes of an extremist orientation, extremist activity, terrorism, analysis, circumstances.
Совершенно справедливо отмечается, что «особенностью современного политического терроризма является его связь с политическим экстремизмом, радикализмом, в основе которого лежат противоречия, возникающие между органами власти и населением, и формирование на основе этого слоев общества с противоположными политическими и иными интересами, чем пользуются определенные группы политических сил с целью захвата власти» [1, с. 173]. Все вышеизложенное лишь создает благодатную почву для такого социального явления как «экстремизм».
Следует подчеркнуть, что экстремизм, будучи одним из опасных социальных явлений, все больше приобретает массовый характер и при этом представляет реальную угрозу безопасности государства и общества в целом. Преступления экстремистского характера проникают в преимущественную часть сфер жизнедеятельности общества, дестабилизируя функционирование целого ряда как государственных, так и общественных институтов, что оказывает влияние на социально-экономическую и политическую ситуацию в стране. Не случайно отдельными учеными отмечается, что «достаточно высокая степень политизированности региональных различий, клановости будет влиять на обострение криминогенной обстановки в целом, в том числе межнациональные конфликты, которые и в дальнейшем будут представлять угрозу стабильности государственности в целом» [2, с. 69-70].
Кроме того, обесцениваются социально-значимые ценности личности на фоне повышения социального напряжения в обществе, а это в свою очередь влечет за собой формирование негативного мнения о допустимости использования насильственных мер для достижения преступной цели и разрешения при этом задач, которые стоят перед организаторами преступлений [2, с. 69-70], в том числе преступлений экстремистской направленности.
И мы разделяем мнение ученых, что экстремизм относится к одному из самых опасных и труднопрогнозируемых проявлений преступной деятельности [3, с. 13-15].
Но наряду с этим нельзя не отметить, что до настоящего времени, общепринятой научной формулировки понятия экстремизм не существует, без осмысления которого достаточно сложно выработать действенную законодательную базу, которой бы охватывались все аспекты противодействия данному социальному явлению, а также определить особенности досудебного производства по уголовным делам экстремистской направленности [4, с. 128-131].
Вышеизложенное лишь подтверждает о необходимости научного толкования такого многогранного явления как экстремизм, а также определить основные содержательные аспекты преступлений экстремистской направленности.
Исходя из положений Конституции Кыргызской Республики следует, что в соответствии со ст.4, в государстве признается политическое многообразие и многопартийность, но при этом согласно ч.4 указанной статьи запрещается: а) создавать политические партии на религиозной, этнической основе, а также преследовать религиозным объединениям политических целей; б) создание военизированных формирований; в) создавать политические партии, общественные и религиозные объединения цели и действия которых направлены на: насильственное изменение конституционного строя; подрыв национальной безопасности; разжигание социальной, расовой, межнациональной, межэтнической и религиозной вражды [5].
В соответствии с ч.3 ст.7 Конституции Кыргызской Республики запрещается вмешательство религиозных объединений и служителей культа в деятельность государственных органов [5].
На уровне Конституции Кыргызской Республики закреплено, что никто не может подвергаться дискриминации по признакам
языковой, расовой или этнической принадлежности, вероисповедания, закреплено право отстаивать свои убеждения и взгляды, не запрещенные законом (ст.16 Конституции) [5].
Кроме того, в положениях ряда международно-правовых актов Международный пакт о гражданских и политических правах (принят резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1966 года); Декларация о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений (принята резолюцией 36/55 Генеральной Ассамблеей ООН от 25.11.1981); преамбула к Шанханской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом (Шанхай, 15 июня 2001 г.), провозглашено право каждого человека на свободное выражение своей позиции и убеждения, но вместе с тем, подчеркивается, что должно быть запрещено законом: а) любое выступление, подстрекающее к насилию, к дискриминации либо вражде, исходя из национальной, расовой или религиозной ненависти; б) любое распространение идей, которые основаны на расовом превосходстве либо на ненависти; в) любая дискриминация базирующаяся на религии либо убеждении; г) любые акты насилия либо подстрекательство к ним, которые направлены против лиц другой расы либо этнического происхождения; д) подстрекательская деятельность к расовой дискриминации; е) предоставление помощи, в том числе и финансовой, для осуществления расистской деятельности.
Несмотря на имеющиеся на сегодняшний день указанных нормативных правовых актов, достаточно длительное время предпринимаются попытки с позиции права раскрыть сущность данного противоречивого социального явления и характер криминальных действий экстремистского характера. И это связано с тем, что предлагаемые определения экстремизма не лишены недостатков и не позволяют имплементировать в национальное законодательство государств. Так, в Шанхайской Конвенции «О борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом» от 2001г. определено, что экстремизм это «какое-либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них, и преследуемые в уголовном порядке в соответствии с национальным законодательством Сторон» [6].
В изложенной Конвенции, терминологическое определение экстремизма, на наш взгляд, является попыткой дать обобщающееся комплексное понятие, которое должно было получить свое международно-правовое закрепление. Между тем, считаем, что государства члены ШОС не достигли своей цели по следующим причинам: во-первых, анализ содержания предложенного определения свидетельствует об отражении в нем преимущественно к перечислению уголовно-правовых проявлений форм экстремизма, а не к раскрытию социальной сущности экстремизма, что вызывает
немало полемики среди юридической общественности; во-вторых, не учтен и такой важный аспект, как терроризм, являющейся одной из форм экстремистской деятельности. Особенно это актуально, в1<таколь№^:н^АдкЕЗсеоб!щ|зшмие1(1Пэчарца<яе1||р|^уетвловен^н(^|;ап1птао резолюцией 217 А (II ственными терроризму, (что мы и наблюдаем в ряде исследованиях, где экстремизм порой отождествляют с терроризмом) а потому терминологическое определение должно включать признаки, четко отграничивающие два самостоятельных, но между тем смежных составов преступных деяний [4, с. 128-131]..
В Модельном Законе «О противодействии экстремизму» в ст.1 (глава1) дано следующее понятие экстремизма - «посягательство на основы конституционного строя и безопасность государства, а также нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина, осуществляемые вследствие отрицания правовых и (или) иных общепринятых норм и правил социального поведения» [7].
Представляется, что изложенное в Модельном законе определение охватывает достаточно широкий спектр охраняемых уголовным законодательством объектов, что осложняет вычленить деяния экстремистской направленности и остается неопределенным сам феномен «экстремизм». В изложенной Шанхайской Конвенции и Модельном законе трактовках на которые опираются законодатели вносится немало противоречий и неясностей, об этом свидетельствуют законодательные акты стран СНГ, регулирующие данную сферу, а потому следует выработать конкретные признаки и критерии по которым будет определен перечень деяний относящихся к экстремистским и предусмотреть их в данных правовых актах с целью последующей имплементации в законодательство стран СНГ.
Поэтому является логичным, что до сих пор вызывают оживленные дискуссии среди юридической общественности вопросы о наличии потенциальной возможности дать правовую оценку экстремизму признаваемую большей частью юристов в принципе. Как показывает контент - анализ различных источников учеными и практиками выделяются различные признаки и дается самая различная трактовка данному понятию.
Впервые в российском законодательстве понятие экстремизма было дано в п.1 ст.1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (далее - Закон № 114-ФЗ). С принятием Федерального закона от 24.07.2007г. № 211-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму» понятие преступлений экстремистской направленности было закреплено и в уголовном праве. Так, согласно примечанию 2 к ст. 282.1 УК РФ под преступлениями экстремистской направленности понимаются преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.
В законе Республики Таджикистан «О борьбе с экстре-
мизмом (2003г.) дано следующее определение экстремизма - это « проявление юридическими и физическими лицами выражения крайних форм действий, призывающих к дестабилизации, изменению конституционного строя в стране, захвату власти и присвоению её полномочий, разжиганию расовой, национальной, социальной и религиозной вражды».
В законе Республики Молдовы «О противодействии экстремистской деятельности ^ 54-XV от 21.02.2003г.) изложено, что экстремизм - позиция, доктрина некоторых политических течений, которые на основе крайних теорий, идей или взглядов стремятся посредством насильственных или радикальных мер навязать свою программу».
В законе Республики Узбекистан «О противодействии экстремизму» (от 28 июня 2018 г.), в ст.3 указывается, что экстремизм это «выражение крайних форм действий, направленных на дестабилизацию общественно-политической обстановки, насильственное изменение конституционного строя Республики Узбекистан, насильственный захват власти и присвоение ее полномочий, возбуждение национальной, расовой, этнической или религиозной вражды».
Как свидетельствует анализ содержательной составляющих предлагаемых законодателем Таджикистан и Узбекистана понятия экстремизма, то они считаем преимущественно включают в себя основные направления экстремистской деятельности опасных для общества и государства, но никак не социальную сущность экстремизма, что является серьезным недостатком законодательной дефиниции.
Исходя из содержания определения, законодатели данных государств, за основу взяли терминологическое понятие изложенное в Шанхайской Конвенции, (мнение по которой нами было высказано выше). Нельзя не отметить законодателя Молдовы, который предпринял попытку дать определение экстремизма в контексте и с позиции социального явления.
В законе КР от 17 августа 2005 года № 150 «О противодействии экстремистской деятельности» (в редакции Закона КР от 20 февраля 2009 года № 60, 8 мая 2013 года № 66, 18 февраля 2014 года № 32, 1 июля 2016 года № 97, 2 августа 2016 года № 162), нет отдельного законодательного определения понятия «экстремизм», как это предусмотрено в Республике Таджикистан, Узбекистан и Молдовы.
Но если исходить из анализа содержания данного Закона КР то, по нашему мнению, законодатель рассматривает такие категории как «экстремизм» и «экстремистская деятельность» как равнозначные понятия и не делают между ними различий, что подтверждает используемая при их изложении законодательная техника. Так, в ст. 1 Закона указано словосочетание «экстремистская деятельность» и следом за ним в скобках термин «экстремизм», что лишь свидетельствует об отождествлении законодателем данных понятий. Такой подход мы можем наблюдать и у отдельных законодателей других стран СНГ, к примеру, в Республике Беларусь. Из-
бранная позиция законодателей Кыргызстана и Белоруссии, считаем ошибочной, наиболее обоснованно в данной ситуации выработать понятие экстремизма, без наличия которого достаточно проблематично определить действия экстремистской направленности подпадающие под уголовно-правовую квалификацию, причем исходя из которой выстраивается частная методика расследования преступлений по данной категории дел. Анализ положений Закона Республики Казахстан «О противодействии экстремизму» (от 18 февраля, 2005г. № 31) свидетельствует о несколько ином подходе законодателя к трактовке понятийного-аппарата в отличии от Кыргызстана. Так, в статье 1, отдельно даны определения «организация экстремистских действий»; «экстремистские действия» и «экстремизм». Но если говорить о понятии «экстремизм» предложенное законодателем, то оно в принципе не раскрывает его сути как социального явления, а лишь выделяет субъектов, деятельность которых направлена на осуществление действий для достижения поставленных экстремистских целей.
Наличие законодательных определений не препятствует бурной полемике о правовой доктрине относительно понятий преступлений экстремистской направленности и среди ученых-правоведов.
Так, А.В. Петрянин считает, что под экстремизмом следует понимать «...состояние преступной политической борьбы, направленной на подрыв общественной безопасности, конституционного строя, мира и безопасности человечества, основанной на политических, идеологических, расовых, национальных и религиозных мотивах» [8, с. 191].
С.Н. Фридинский считает, что экстремизм - это деятельность либо призывы к ней определенных субъектов, направленную на установление единственной идеологии в качестве государственной, социальной, расовой, национальной розни, унижение национального достоинства, на отрицание абсолютной ценности прав человека; на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности России; на подрыв безопасности России [9, с. 14].
В свою очередь А.В. Сергеева пишет, что в современном понимании слова «крайних взглядов» экстремизм является олицетворением определенного рода негативных проявлений, имеющих своей целью породить у членов мирового сообщества сомнения в возможности поддержания стабильности в мире на принципах демократии, уважения прав и свобод человека и гражданина» [10, с. 19].
Абдухамитов В.А. выделяя религиозный экстремизм, считает, что под ним следует понимать «совершение противоправных деяний, характеризующихся склонностью к наиболее радикальным убеждениям и взглядам формам истолкования вероучений, произвольно объявленных истинными, отличающимися от общепринятых в обществе морально-нравственных норм и правил, а также распространение своих взглядов неправомерными методами для осуществления своих установленных целей и задач» [11, с. 7].
Что касается А.С. Зайналабидова и В.В. Черноус то, в отличие от вышеуказанного автора, ими предложено определение
политического экстремизма и при этом подчеркивается, что это понятие аксиологическое. Оно не только отражает сущность самого явления, но и сугубо негативно его оценивает, подчеркивает деструктив-ность и зачастую отождествляет со злом в его социально-политическом измерении. Естественно, что каждый исследователь оставляет за собой право на собственное этическое толкование фактов [12].
Ю.И. Авдеев, подчеркивает, что терроризм представляет собой одну из разновидностей политического экстремизма, причет терроризм в нем занимает одно из центральных мест [13, с. 41].
Но такого же подхода мы можем наблюдать и у других ученых. К примеру, В. Лунеев рассматривая проблемы экстремизма в качестве составной части выделяет терроризм и при этом определил следующие его виды: 1) государственный терроризм; 2) внешний или международный терроризм; 3) внутренний терроризм; 4) особый вид терроризма - исламский, причем не только международный, но и внутренний; 5) уголовный терроризм; 6) политический терроризм (насилие власти) [14, с. 54-71].
Ю.М. Антонян же предложил следующую типологию терроризма: 1) политический; 2) государственный; 3) этнорелигиозный; 4) общеуголовный; 5) военный; 6) «идеалистический»; 7) партизанский [14, с. 14-20]. При этом автор отмечает, что этнорелигиозный терроризм в современном мире является самым распространенным и опасным видом терроризма, который вырастает на почве экстремизма национальной и религиозной нетерпимости, вражды и ненависти [15, с. 15].
Анализ содержания изложенных определений лишь подтверждает о разбросе подходов к критериям определения феномена экстремизма.
До настоящего времени возникают вопросы по определе-
нию перечня деяния, которые можно отнести к проявлению экстремизма. Но уязвимостью данного подхода является то, что с одной стороны ряд исследователей ограничивают противоправную деятельность в данной сфере такими областями как религия, политика и этнические отношения, т.е. при этом упускается целый пласт других сфер общественных отношений, где мы можем наблюдать проявление экстремизма. С другой же стороны, напротив, некоторые ученые и практики пытаются охватить весь спектр социальных отношений, а потому предлагается широкий круг деяний экстремистского характера и при этом можно наблюдать, что выделяемые ими те или иные стороны рассматриваемого явления требуют уточнения и дополнительного на законодательном уровне разъяснения, с целью единообразного подхода к феномену экстремизма.
Кроме того, нет однозначной позиции и к направлениям изучения экстремизма, и это связано с тем, что одна группа авторов, придерживается мнения, что в основе определения экстремизма должны быть не только деяния, но и мировоззренческая экстремистская идеология [16, с. 7-11], другая же группа ученых считает обоснованным в проявлении экстремизма должны быть лишь совокупность определенных криминальных деяний, за которые уголовным законодательством предусмотрено наказание [4, с. 128-131].
Можно не согласиться с определением экстремизма предлагаемое В.А. Абдухамитовым, что оно «включает в себя три основных элемента: экстремистскую идеологию, приверженность к крайним взглядам, противоправные деяния, совершаемые как по политическим, так и не по политическим мотивам» [11, с. 25].
То есть в данном случае, следует учитывать, что под экстремизмом понимается как деятельность, так и призывы к ней субъектов обладающей определенной идеологией экстремистской направленности.
Библиография:
1. Исаева К.А., Сейлханова С.А. Основные факторы, влияющие на активизацию криминальной деятельности ОПГ в сфере терроризма и незакон-
2. Исаева К.А., Абдукаримова Н.Э., Сейлханова С.А. — Основные факторы, детерминирующие совершение отдельных видов преступлений орга-
низованной преступностью в Кыргызской Республике // Юридические исследования. - 2018. - № 1. - С. 61 - 70. DOI: 10.25136/2409-7136.2018.1.23913 URL:
https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=23913
3. Маркова Ю.В. Предупреждение преступлений, совершаемых группами несовершеннолетних экстремистской направленности: дисс. ... канд. юрид. наук: 12.00.08 - Нижний Новгород, 2008.- 208 с.
4. Адылова Н.А. Субъективные признаки преступлений экстремистского характера // Аграрное и земельное право. 2019. № 8 (176). С. 128-131. / https://www.elibrary.ru/download/elibrary_40875658_20163400.pdf
5. Конституция Кыргызской Республики (принята референдумом (всенародным голосованием) 27 июня 2010 года) (с изменениями от 28.12.2016 г.) // https://online.zakon.kz/document/?doc_id=30778565
6. Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июля 2001 года // http://kremlin.ru/supplement/3405
7. Модельный закон «О противодействии экстремизму» (принят на тридцать втором пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ, постановление № 32-9 от 14 мая 2009 г.) // https://online.zakon.kz/Document/?docJd=31400742
8. Петрянин А.В. Противодействие преступлениям экстремистской направленности: уголовно-правовой и криминологический аспекты: дисс. ... д-ра юрид. наук: 12.00.08 - Москва, 2014.- 501 с.
9. Фридинский С.Н. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика преступлений экстремистской направленности: автореф. канд. юрид. наук: 12.00.08 - Ростов н/Д. 2003. - 28 с.
10. Сергеева А.В. Особенности досудебного производства по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности: дисс. ... канд. юрид. наук: 12.00.09 - Москва, 2012.- 195 с.
11. Абдухамитов, В.А. Борьба с религиозным экстремизмом: уголовно-правовые, криминологические проблемы (на материалах Республики Таджикистан): автореф. д-ра юрид. наук: 12.00.08 - Бишкек, 2003. - 28 с.
12. Зайналабидов А. С., Черноус В. В. Политический экстремизм и его профилактика у студенческой молодежи Дона / https://www.elibrary.ru/defaultx.asp?
13. Авдеев Ю.И. Современный терроризм: состояние и перспективы. Под редакцией Е.И. Степанова. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 240 с.
14. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российские тенденции / Лунеев В.В.. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Волтерс Клувер, 2005. - 912 с.
15. Этнорелигиозный терроризм" / Под ред. Ю.М. Антоняна. - М.: Аспект Пресс, 2006. - 320 с.
16. Современный терроризм: состояние и перспективы. Под ред. Е. И. Степанова. М: Эдиториал УРСС, 2000. - 240 с.
17. Скворцова Т.А. Религиозный экстремизм в контексте государственно-правового обеспечения национальной безопасности современной России: Дис. ... канд. юрид. наук: 23.00.02 - Ростов н/Д, 2004 177 с.
