CC BY
62
Чабан Евгений Александрович
кандидат юридических наук, Российский государственный университет правосудия
(e-mail: kafedragpd@yandex.ru)
Современные проблемы дискреционности в процессе государственного управления
В статье рассматриваются проблемы административной дискреции при осуществлении административного правоприменения органами исполнительной власти в процессе управленческой деятельности. Делаются предложения, направленные на совершенствование нормативно-правового регулирования государственного управления, преследующие цель сокращения дискреции при реализации полномочий органами исполнительной власти.
Ключевые слова: государственное управление, дискреция, административное усмотрение, правоприменение, стадии применения норм права, административные нормы.
E.A. Chaban, Candidate of Law, Russian State University of Justice; e-mail: kafedragpd@yandex.ru
Modern problems of discretion in the process of public administration
This article discusses the problem of administrative discretion in carrying out administrative enforcement by bodies of executive authorities in the implementation of management activities. Proposals to improve the legal regulation of public administration, aimed at reducing discretion when implementing powers of the executive authorities are made.
Key words: governance, discretion, administrative discretion, law enforcement, stages of applying the rules of law, administrative rules.
Применение административно-правовых норм (административное правоприменение) осуществляется на каждой из стадий процесса государственного управления. Это обстоятельство требует дальнейшего изучения вопросов применения норм административного права и административного усмотрения в процессе управленческой деятельности субъектов государственного управления.
Вопрос о сущности правоприменительной деятельности наиболее полно рассмотрен А.П. Кореневым, который отмечает, что она «состоит в действиях компетентных органов государства, должностных лиц по подведению конкретного, имеющего юридическое значение факта под соответствующую административно-правовую норму и принятию государственно-властного решения, т.е. в решении на основе административно-правовых норм индивидуально-конкретных управленческих дел» [1, с. 54]. Как видно из данного сущностного аспекта административного правоприменения, оно развивается по трем основным стадиям (этапам), которые в современной теоретической науке признаны на доктринальном уровне (об этом см. работы Н.И. Матузова, А.В. Маль-ко, В.В. Оксамытного, В.М. Сырых, В.А. Юсупова, И.М. Чистякова и т.д.): стадия фактической оценки обстоятельств дела; стадия юридической квалификации дела и стадия принятия
решения по юридическому делу. В этом смысле Н.Н. Вопленко подчеркивал: «Правоприменительный процесс есть особая разновидность юридического процесса, под которым принято понимать систему логически взаимосвязанных действий и операций, в которой выражается государственная деятельность по изданию правовых актов, совершению юридически значимых поступков... Понятие юридического процесса выражает организационную сторону правоприменения, его элементы и основные стадии осуществления реализации правовых норм» [2, с. 29]. Очевидно, приведенный сущностный аспект правоприменения имеет важное практическое значение, но, вместе с тем, следует обратить внимание еще на один его фактор. Как обоснованно отмечает М.Е. Труфанов, правоприменение необходимо расценивать в контексте выделения «фактического и юридического элементов содержания правоприменительной деятельности. Такая дифференциация содержания позволяет избежать смешивания материального и юридического в правоприменительных отношениях» [3, с. 43]. Фактический и юридический аспекты административного правоприменения напрямую выводят нас на проблему связи административного правоприменения и процесса государственного управления. Как обоснованно отмечает В.А. Юсупов, «правоприменение яв-
121
ляется юридической формой исполнительно-распорядительной деятельности органов государственного управления. В процессе его вырабатываются правовые акты, содержание которых отражает особенности реализации отдельных функций управления» [4, с. 492]. Нам представляется, что фактический аспект правоприменения заключается в непосредственных действиях субъекта по реализации норм административного права в процессе государственного управления общественными делами. Юридический аспект выражается в правовом опосредовании возможности субъекта государственного управления действовать в соответствии с правовым предписанием, т.е. нормой административного права, которая закрепляет его компетенцию действовать или не действовать определенным образом. Именно на стыке фактического и юридического аспектов административного правоприменения возникает административное усмотрение. С другой стороны, в зависимости от функциональной природы применения права следует выделять оперативно-исполнительскую форму деятельности по административному применению норм права и охранительную (юрисдикци-онную) форму деятельности по применению норм административного права. Две основные формы применения норм административного права, предложенные Г.И. Петровым [5, с. 77], имеют важное методологическое значение для дальнейшего исследования данного процесса. Наиболее значимой, по нашему мнению, является именно оперативно-исполнительская форма административного правоприменения. Оперативно-исполнительская административная правоприменительная деятельность является основной формой правоприменительной деятельности органов государства по решению задач и осуществлению функций, стоящих перед исполнительной властью в Российской Федерации. В процессе оперативно-исполнительской правоприменительной деятельности принимаются как исходные, так и производные управленческие решения. «Исходные решения определяют стратегические цели управления, производные - цели, вытекающие из конкретных обстоятельств взаимодействия органов управления с управляемыми объектами. Если управленческое решение обусловлено конкретной ситуацией, то оно облекается в форму правоприменительного акта. Последний, в свою очередь, оказывает влияние на осуществление других функций управления и имеет организационное значение» [4, с. 484-485]. Как отмечает И. Сабо, «в процессе правоприменительной деятельности чаще всего вы-
рабатываются производные управленческие решения. Их создание обеспечивает конкретизацию норм права, образование, изменение или прекращение конкретных правоотношений» [6, с. 126]. В результате осуществления оперативно-исполнительской правоприменительной деятельности органы государственного управления вступают в организационные и регулятивные административно-правовые отношения, что еще раз подчеркивает связи административного правоприменения с процессом государственного управления. Именно указанные виды административно-правовых отношений являются той средой, где претворяется в жизнь административное усмотрение органа государственного управления в процессе принятия позитивного административного правоприменительного акта.
Соглашаясь с мнением о трехстадийном процессе применения норм права, который складывается из следующих стадий: 1) анализа фактических обстоятельств дела; 2) выбора юридической нормы, подлежащей применению (юридической квалификации дела); 3) принятия решения по юридическому делу, следует рассмотреть вопрос о соотношении стадий процесса административного правоприменения и стадий процесса административного усмотрения. Рассматривая правовое усмотрение в процессе реализации права, мы отмечали, что усмотрение характеризуется «следующими стадиями, которые проходит лицо для того, чтобы осуществить право в реальном общественном отношении и достичь социально полезного результата: а) стадия формирования у лица интереса, потребности, для удовлетворения которых субъект будет в будущем совершать правомерные деяния (действия или бездействия) (стадия интроспекции); б) стадия оценки действительности, реально существующих факторов, в которых находится субъект правового усмотрения (стадия оценки реальной действительности); в) стадия выбора возможного и дозволенного правом варианта будущего поведения на основе правосознания, правовой культуры и жизненного опыта субъекта правового усмотрения (стадия юридической оценки возможного поведения); г) стадия действия субъекта по реализации субъективного права в установленных формах (соблюдения, исполнения, использования и применения), направленного на изменение действительности (стадия осуществления правового усмотрения в реализации субъективного права)» [7, с. 2728]. Как видно из предложенной системы стадий административного усмотрения, следует признать, что они не совпадают со стадиями
122
административного правоприменения. Данные процессы разные, административное усмотрение берет начало ранее, начинается ранее самого процесса правоприменения и предшествует ему. На основе предложенной системы стадий административного правоприменения может сложиться мнение о том, что административное правоприменение начинается лишь на последней из стадий административного усмотрения, а именно на стадии оценки реальной действительности. Однако это не так. Процесс административного усмотрения и правоприменения развивается во взаимосвязи, но административное усмотрение возникает ранее, а процесс административного правоприменения начинается лишь со второй стадии процесса усмотрения.
Административное усмотрение начинается со стадии интроспекции. Это означает, что у субъекта административного правоприменения формируются потребность и интерес в осуществлении нормы административного права. Такими субъектами, как мы ранее уже отмечали, являются органы исполнительной власти, иные государственные органы, в том числе органы управления, действующие внутри органов законодательной и судебной власти, государственные должностные лица, исполнительные органы и должностные лица местного самоуправления, государственные и муниципальные учреждения, иные уполномоченные действовать от имени государства или муниципального образования организации и физические лица. Вместе с тем, в процессе административного усмотрения именно государственных и муниципальных служащих должны сформироваться потребность и интерес в осуществлении административного правоприменения на основании административного усмотрения. Потребность в данном случае выражается в необходимости государственного или муниципального служащего выполнить возложенные на него служебные обязанности, закрепленные в его должностном регламенте. Поэтому потребность государственного и муниципального служащего носит не личный характер, а является публичной потребностью, обусловленной обязанностью указанных лиц совершать действия (бездействовать) в соответствии с требованием законодательства о государственной и муниципальной службе. Интерес государственного и муниципального служащего как субъекта административного усмотрения и административного правоприменения также носит публичный характер. Категория «публичный интерес» тесно связана с целым рядом сходных понятий: «обществен-
ный интерес», «государственный интерес», «национальный интерес», «общественно значимый интерес» и т.п. Соотношение данных видов интересов не всегда лежит в плоскости права. Так, представляется, что общественный интерес и национальный интерес вообще не являются правовыми категориями. Понятие «общественный интерес» представляется нам явлением, лежащим у истоков формирования законного интереса. Государство, создавая систему объективных норм, формирует не только права и обязанности личности, но и ее законные интересы, которые выражаются в объективном праве. В свою очередь объективное право должно быть продуктом, отражающим интересы населения, проживающего на территории государства, т.е. общественные интересы. В связи с этим общественные интересы являются понятием скорее философским, социологическим, политическим, но не правовым. То же самое можно сказать и о категории «национальный интерес» с той лишь оговоркой, что данный интерес есть продукт не общества в целом, а определенной национальной общности людей. Однако национальный интерес может приобретать правовой характер, трансформируясь в понятие «государственный интерес». Публичный и государственный интерес, в отличие от общественного и национального интереса, не только вытекает из предписаний объективного права, но и подлежит правовой охране, защите и обеспечению. Правовая природа государственного интереса обусловлена еще и тем, что основной формой выражения данного интереса у государства может быть только позитивное (объективное) право. Вместе с тем, существует мнение о том, что государственного интереса не существует, так как у государства нет собственных потребностей и интересов [8, с. 91]. Однако нам представляется, что государственный интерес как вид публичного интереса имеет право на существование. «Полное соответствие общественных и государственных интересов - это никогда не достижимая цель, а лишь некий идеал, поскольку отношения "государство - общество" всегда заключают в себе определенные противоречия. И это связано с тем, что на формирование государственных интересов всегда оказывают влияние интересы определенных групп или отдельных лиц (партии, имеющей большинство в парламенте, государственных чиновников, представителей крупного бизнеса, международных институтов и т.д.). Смысл правового демократического государства свести эти влияния к минимуму» [9, с. 94-95]. Выделение государственного интереса как вида
123
публичного интереса обосновывается еще и тем, что само государство, его субъекты и муниципальные образования выступают весьма активной стороной в сфере публичных правоотношений, являясь необходимым субъектом таких отношений. Это позволяет выделять в системе государственных интересов интересы субъектов Федерации, муниципальных образований и отдельных государственных органов.
В современной отечественной юридической науке нет единства мнений по вопросу о соотношении публичного и государственного интереса. Так, Ю.А. Тихомиров определяет публичный интерес как «признанный государством и обеспеченный правом интерес социальной общности, удовлетворение которого служит условием и гарантией ее существования и развития» [10, с. 55]. Далее указанный автор отмечает, что «публичный интерес нельзя понимать только как интерес государства, отделенный от интересов граждан, корпораций и общества. Публичный интерес в нашем понимании есть общесоциальный интерес, отражающий в концентрированной форме весь спектр интересов в обществе» [11, с. 76]. А.В. Кряжков публичный интерес определяет как «юридически признанные интересы общества, находящиеся под защитой государства» [8, с. 91]. К.Ю. Тотьев отмечает, что публичный интерес есть «жизненно необходимое состояние больших социальных групп (включая общество в целом), обязанность по реализации (достижению, сохранению и развитию) которого лежит на государстве» [12, с. 25]. В.В. Ярков определяет публичный интерес как «охраняемый законом интерес общества, на страже которого стоит государство в лице уполномоченных на то органов» [13]. Приведенные подходы позволяют отметить следующие специфические особенности публичного интереса. Во-первых, публичный интерес следует понимать как интерес неопределенного круга лиц (общества, социальной группы и т.п.), т.е. интерес коллективный. Во-вторых, он должен быть юридически признанным и находящимся под защитой права и государства в лице уполномоченных органов. В-третьих, публичный интерес есть юридическое дозволение пользоваться благом (основной элемент) и защитой этого блага (формально-обеспечительный элемент). В связи с этим публичный интерес следует определить как волевое удовлетворение публичной потребности субъектом, выраженной в нормативно-правовом предписании, в виде юридической дозволенности или обязанности пользоваться или предоставить благо неопределенному кругу лиц (основной элемент) и
пользоваться защитой этого блага от неопределенного круга лиц (формально-обеспечительный элемент). Публичная же природа рассматриваемого интереса заключается в том, что, во-первых, данный интерес выражен в системе действующих позитивных правовых норм, исходящих от государства и им обеспеченных. Государство, создавая правовые предписания, формирует в них именно публичный интерес, так как опосредует этими нормами наиболее значимые для общества отношения. Эти нормативные предписания являются многократно применимыми неопределенным кругом субъектов, эталонными правилами поведения, в которых находит выражение правовой порядок общества. Во-вторых, государственный или муниципальный служащий в процессе административного усмотрения осуществляет именно публичный интерес путем исполнения служебных обязанностей, возложенных на него в нормативных правовых актах, закрепляющих их административно-правовой статус.
На стадии оценки реальной действительности происходит одновременное развитие и административного усмотрения, и правоприменения. Правоприменительная стадия фактической оценки обстоятельств дела обусловлена решением следующих вопросов: «1. Устанавливается возможность отнесения рассматриваемых общественных отношений к социально-правовой среде, урегулирован-ность их правом. 2. Познается юридическая значимость исследуемых обстоятельств и конкретное место в предмете регулирования соответствующей отрасли права. 3. Выясняется личностный аспект подлежащего урегулированию общественного отношения. Осуществляется в этой связи сбор данных о личности субъектов, к которым применяется правовая норма. 4. Проводится работа по сбору, анализу и процессуальному закреплению доказательств, определяющих юридическую основу рассматриваемого дела. 5. Осуществляется юридическая оценка собранных доказательств и, таким образом, устанавливается объективная истина по делу» [2, с. 32]. Как видно из содержания стадии фактической оценки обстоятельств дела, происходит определение относимости имеющих место общественных отношений к среде правовой регламентации, определяется юридическая значимость происходящих общественных отношений, относимость их к подведомственности правоприменителя, оценивается круг субъектов исследуемых общественных отношений, происходят сбор, анализ, закрепление и проверка фактических данных, имеющих отношение к рассматриваемому админи-
124
стративному делу. И в завершение происходит мыслительный процесс по оценке собранных юридических фактов (доказательств) по административному делу, что позволяет сформулировать юридическую картину рассматриваемого административного дела. По мнению Н.Н. Вопленко, в завершение данной стадии правоприменения происходит «установление объективной истины по делу» [2, с. 32]. Нам представляется, что не следует путать то, что должно быть достигнуто субъектом правоприменения в процессе оценки фактических обстоятельств административного дела, и то, что реально получает субъект правоприменения. Нам представляется, что субъект административного правоприменения в результате фактической оценки обстоятельств административного дела устанавливает субъективную истину, т.е. формирует для себя фактическую картину рассматриваемого административного дела. Содержание рассматриваемой стадии административного правоприменения переплетается со стадией оценки реальной действительности как стадией административного усмотрения. Осуществляя административное усмотрение, государственный или муниципальный служащий оценивает систему общественных отношений в тех рамках, в которых он будет осуществлять правоприменение, выявляет юридическую природу этих отношений, т.е. определяет юридически значимые отношения, исследует и оценивает юридические факты и доказательства, касающиеся рассматриваемого административного дела, т.е. формирует в своем сознании ту реальную картину, состоящую из юридически значимых фактов, которая позволит в дальнейшем реализовать следующие стадии административного усмотрения и осуществить применение административно-правовой нормы.
Стадия выбора возможного и дозволенного правом варианта будущего поведения на основе правосознания, правовой культуры и жизненного опыта субъекта административного усмотрения (стадия юридической оценки возможного поведения) осуществляется в процессе юридической квалификации административного дела как стадии административного правоприменения. Н.Н. Вопленко в содержание указанной стадии включает следующие вопросы: «1. Выбор нормы материального права, подлежащей применению. 2. Выбор норм процессуального права, обслуживающих применение данной материально-правовой нормы. 3. Проверка подлинности и юридической значимости всех правовых норм. 4. Проверка правильности текста соответствующих норм
права. 5. Надлежащее истолкование выбранных правовых норм в целях их правильного применения» [2, с. 33]. Здесь следует подчеркнуть, что в процессе правоприменения четкой последовательности в стадиях правоприменения нет. Стадия фактической оценки обстоятельств административного дела осуществляется одновременно с подбором правовой материальной и процессуальной нормы, т.е. юридической квалификации административного дела. На рассматриваемой стадии административного правоприменения усмотрение начинается в процессе толкования выбранных материальных и процессуальных правовых норм. Именно в процессе толкования правовой нормы происходит реальное формирование интеллектуально-мыслительной деятельности субъекта административного усмотрения. Как указывает А.Ф. Черданцев, под «толкованием понимается, с одной стороны, определенный мыслительный (познавательный) процесс, направленный на объяснение знаковой системы, а с другой - результат этого процесса, выраженный в совокупности высказываний естественного языка, придающих указанной системе определенное значение (смысл)» [14, с. 5]. Далее, исследуя толкование норм права, А.Ф. Черданцев характеризует данный процесс через следующие свойства, раскрывающие сущностную сторону этого явления: а) толкование - опосредованное познание через мыслительный процесс, свойственный человеческой личности; «разновидностью мышления является толкование норм права» [14, с. 17]; б) толкование признается процессом объективным, т.е. основанным на объективности права как социального явления, и не зависит от интерпретатора; в) толкование есть процесс, подчиненный законам логики, т.е. «объективность этих законов при правильном их использовании и истинности исходной мысли предопределяет и истинность производной, выводной мысли» [14, с. 22]; г) толкование - диалектический процесс познания, т.е. «диалектика толкования как метода познания содержания норм права проявляется в совокупности способов толкования» [14, с. 28], которые естественно основываются на законах логики; д) толкование - субъективный процесс познания, т.е. «субъективный характер толкования предопределяется тем, что оно осуществляется определенным субъектом, который является носителем различных личных качеств: умственные способности, уровень индивидуального правосознания и морального сознания, объем индивидуального опыта, личные интересы» [14, с. 29]; е) толкование носит классово-политический характер [14, с. 17-34].
125
Очевидно, что предложенная система свойств толкования норм права несет определенную советскую идеологическую нагрузку, которая, к сожалению, имеет и современное значение, но с иным содержанием. В современной теоретической науке, исходя из естественно-исторического отношения к праву, сделана попытка сформулировать понятие толкования правовых норм как «познавательной деятельности, нацеленной на выявление объективного смысла, заключенного в норме правового явления, детерминированного современными потребностями общественного развития» [15, с. 12-13]. Представляется, что указанное определение такого процесса, как толкование правовых норм, ничего нового в ранее высказанные научные подходы не вносит. Мы считаем более предпочтительным определение толкования правовой нормы как «процесса выявления действительного содержания правовой нормы в целях ее реального осуществления» [16, с. 440]. Включение в определение толкования нормы права еще и разъяснения смысла и содержания правового предписания представляется необоснованным расширением данного процесса. Исходя из предложенного смысла толкования правовой нормы, можно сделать вывод, что административного усмотрения в данном процессе не может быть, так как субъект правоприменения должен установить для себя объективный смысл толкуемой правовой нормы. Вместе с тем, именно здесь зарождается возможность соотнести фактические обстоятельства административного дела с предписанием материальной и процессуальной административно-правовой нормы, смысл которого правоприменитель уяснил в процесс юридической квалификации административного дела. Именно на данной стадии процесса административного правоприменения рождается административный произвол, который выражается либо в неправильном уяснении смысла и содержания предписания правовой нормы, либо в умышленном искажении его содержания, исходя из целесообразной простоты, однообразности и желания чиновника применять право так, как ему привычно и желательно. Практика правоприменения в процессе государственного управления показывает, что в настоящее время на стадии юридической квалификации административного дела формируется либо стандартная форма разрешения административного дела, которая сформировалась в процессе административной практики деятельности государственных и муниципальных служащих и порой необосно-
ванно называется «чиновничьим обыкновением», либо неправильное понимание (уяснение) смысла правовой нормы, влекущее незаконный порядок рассмотрения и разрешения административного дела (возникновение административно-процессуального обыкновения, являющегося по своей сущности административным произволом).
Уяснение смысла административно-правовой нормы позволяет у субъекта административного правоприменения и усмотрения сформировать вариант возможного и дозволенного варианта поведения в будущем. Именно здесь появляется возможность административного усмотрения, основанного на уясненном смысле административно-правового предписания, подлежащего применению к конкретному административному делу.
Стадию принятия решения по административному делу следует признать ключевой стадией, где реализуется административное усмотрение государственного или муниципального служащего. В указанной стадии административного правоприменения одновременно осуществляется стадия действия субъекта по реализации субъективного права или юридической обязанности (полномочие служащего органа государственного управления) в форме применения нормы административного права (стадия осуществления правового усмотрения в реализации субъективного права). Осуществление стадии принятия правоприменительного решения выражается в форме правоприменительного акта или устного индивидуально-конкретного веления. В.А. Юсупов выделяет три важные составляющие акта правоприменения: 1) в нем обеспечивается воплощение в поведении органа государственного управления, должностных лиц и иных субъектов, сформулированных нормой права; 2) он является формой поднорматив-ного правового регулирования управленческих отношений [4, с. 567-568]; 3) «акт применения, с одной стороны, выступает средством организации осуществления правовых норм, с другой (и в этом главная его социальная ценность) - средством осуществления процесса управления» [4, с. 568]. Административное усмотрение при принятии правоприменительного управленческого решения уполномоченным государственным или муниципальным служащим выражается в выборе на основе правовой нормы «необходимого, целесообразного, допустимого, полезного, значимого, разумного и нравственного» управленческого решения.
126
1. Коренев А. П. Нормы административного права и их применение. М., 1978.
2. Вопленко Н.Н. Реализация права: учеб. пособие. Волгоград, 2001.
3. Труфанов М.Е. Применение норм административного права. Ставрополь, 2011.
4. Юсупов В.А. Правоприменительная деятельность органов управления // Юсупов В.А. Труды по административному праву: в 3 т. М, 2011. Т. 1.
5. Петров Г.И. Советское административное право. Часть общая. Л., 1970.
6. Сабо И. Основы теории права. М., 1974.
7. Чабан Е.А. Понятие, сущность и стадии осуществления правового усмотрения // Вестн. Евразийской академии административных наук. 2012. № 4.
8. Кряжков А. В. Публичный интерес: предмет, понятие, виды, защита // Государство и право. 1996. № 10.
9. Курбатов А.Я. Теоретические основы сочетания частных и публичных интересов при правовом регулировании предпринимательской деятельности // «Черные дыры» в рос. законодательстве. 2001. № 1.
10. Тихомиров Ю.А. Публичное право: учеб. М., 1995.
11. Тихомиров Ю.А. Административное усмотрение и право // Журн. рос. права. 2000. № 4.
12. Тотьев К.Ю. Публичный интерес в правовой доктрине и законодательстве // Государство и право. 2002. № 9.
13. Комментарий к Арбитражно-процессу-альному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. В. В. Яркова. М., 2003.
14. Черданцев А. Ф. Толкование советского права. М., 1979.
15. Смирнов А.В., Манукян А.Г. Толкование норм права: учеб.-практ. пособие. М., 2008.
16. Оксамытный В. В. Теория государства и права: учеб. М., 2004.
1. Korenev A. P. Norms of administrative law and their application. Moscow, 1978.
2. Voplenko N.N. Implementation of law: study aid. Volgograd, 2001.
3. Trufanov M.E. Use of administrative law. Stavropol, 2011.
4. Yusupov V.A. Law enforcement activity of administration organs // Yusupov V.A. Works on administrative law: in 3 vol. Moscow, 2011. Vol. 1.
5. Petrov G.I Soviet administrative law. General Part. Leningrad, 1970.
6. Sabo I. The basics of the theory of law. Moscow, 1974.
7. Chaban E.A. Concept, essence and implementation phase of the legal discretion // Bull. of the Eurasian academy of administrative sciences. 2012. № 4.
8. Kryazhkov A.V. Public interest: subject, concept, types, protection // State and law. 1996. № 10.
9. Kurbatov A.Ya. Theoretical framework of a combination of private and public interests in the legal regulation of business activities // «Black holes» in the Russian legislation. 2001. № 1.
10. Tikhomirov Yu.A. Public law: textbook. Moscow, 1995.
11. Tikhomirov Yu.A. Administrative discretion and law // Journal of Russian law. 2000. № 4.
12. Totyev K.Yu. Public interest in legal doctrine and legislation // State and law. 2002. № 9.
13. Commentary to the Arbitration Procedure Code of the Russian Federation (article by article) / ed. by V.V. Yarkov. Moscow, 2003.
14. Cherdantsev A.F. Interpretation of Soviet law. Moscow, 1979.
15. SmirnovA.V., ManukyanA.G. Interpretation of law: study and practical manual. Moscow, 2008.
16. Oksamytny V.V. Theory of state and law: textbook. Moscow, 2004.
127
