CC BY
29
УДК 340
Чапурко Татьяна Михайловна
доктор политических, кандидат юридических наук, профессор. Краснодарский университет МВД России chapurko@mail.ru
Рябошапко Олеся Николаевна
адъюнкт.
Краснодарский университет МВД России chapurko@mail.ru
Тишенко Надежда Юрьевна
адъюнкт.
Краснодарский университет МВД России chapurko@mail.ru
Tatyana M. Chapurko
doctor of political sciences, Candidate of Law Sciences, professor. Krasnodar university Ministry of Internal Affairs of Russia chapurko@mail.ru
Olesya N. Ryaboshapko
Graduated in a military academy. Krasnodar university Ministry of Internal Affairs of Russia chapurko@mail.ru
Nadezhda Yu. Tishenko
Graduated in a military academy. Krasnodar university Ministry of Internal Affairs of Russia chapurko@mail.ru
Современные политико-правовые проблемы
участия молодежи в инфраструктурных проектах и формировании государственной власти россии
Modern political
and legal problems participations of youth in infrastructure projects and formation of the government of russia
Аннотация. Авторами предлагаются аналитическое сопоставление политических событий государства с молодежными процессами и их детерминациями отрицания. Отсутствие образованности молодых людей, как в социальном, так и политико-правовом направлении, неизбежно приводит к негативным результатам в политико-административных формах организации государства. Данные и иные проявлений дисфункций политической системы являются результатом отсутствия общегосударственной политики по профилактике политического нигилизма.
Ключевые слова: выборы, молодежное участие, политический нигилизм, электоральное участие.
Annotation. Ihe Author proposes an analytical comparison of the political events of the state youth processes and their determinations of denial. The lack of education of young people in the social, political and legal direction, inevitably leads to adverse results in the political-administrative forms of organization of the state. Data and other manifestations of dysfunction of the political system are the result of a lack of a national policy for the prevention of political nihilism.
Keywords: elections, youth participation, political nihilism, electoral participation.
В соответствии с общемировым политологическим дискурсом, современные практики общественного участия молодежи в инфраструктурных проектах государства необходимо рассматривать сквозь призму развития в стране гражданского общества. Так, в России в 1990-е общественное участие основывалось на всеобщей вере в западные ценности: мира, где «рыночная демократия» позволяла решать все социальные и политические проблемы. Однако достаточно быстро выяснилась мифологичность этого политического дискурса и появилась политическая аномия. Россия столкнулась с имущественным неравенством, инфляцией, угрозами экологических проблем и дефицита ре-
сурсов, а также существенной криминальностью обеспечения жизненных процессов. В таких условиях ориентация на индивидуализм оказалась проигрышной политической линией, а общество, воспитанное на коллективистских идеалах, стало идеализировать прошлое и практики ориентации на коллективное благо стали постепенно казаться достаточно привлекательными. Но такое восприятие недавней истории характерно только для части общества имеющей соответствующий советский политический опыт. Для не имеющей такого опыта молодежи требуются колоссальные перемены, необходимые для адаптации к современной политической и социальной ситуации. И эти перемены
желательны на фоне появления политических запросов на релегитимизацию существующей в России демократической системы, позволяющей сделать ее экономически эффективной и политически конкурентоспособной. Но для этого правящей элите необходимо поступиться некоторыми претензиями и элементами своих мифологий, предоставив молодежи, как долю власти, так и связанной с этой властью ответственности за развитие страны. Но решение этой задачи весьма сложно, поскольку в обществе проявляются глубокий консерватизм (у молодежи - нигилизм) и усталость от политики. Не случайно в качестве новой общенациональной идеи ставится задача повысить уровень патриотических ценностей в сознании, прежде всего, молодежи. Так, еще в 2012 году глава государства В.В. Путин в своем Обращении к Федеральному собранию отметил, что «Ответственность за страну формируется не лозунгами и призывами, а когда люди видят, что власть прозрачна, доступна и сама вкалывает во имя страны, города, региона, поселка и каждого гражданина, учитывает общественное мнение». Кроме того, Президент РФ подчеркнул, что «власть не должна быть изолированной кастой» и отметил, что Россия выбрала путь демократии, но определила ее как «власть именно российского народа с его собственными традициями народного самоуправления, а вовсе не реализация стандартов, навязанных нам извне».
В рамках политической социализации люди формируют многие из присущих им убеждений в процессе взаимодействий с другими людьми. Для молодежи это, прежде всего сверстники, выступающие в качестве своеобразных политических «экспертов». Но эффективность усвоение политических норм и ценностей не может быть лишь умозрительной - требуется реальное политическое действие, сопровождаемое достижением реальных результатов.
В рамках модернизационного дискурса новые модели политического участия рассматриваются в ракурсе «инновации - как коллективное действие» [1]. При этом под инновациями понимаются не только технические новшества, сколько социальные и политические, ориентированные на повышение качества жизни и комфортности среды обитания.
Сегодня такой сферой становится все обширнее формирование «информационного общества» и связанных с ним инфраструктурных проектов.
По мере приближения к наукоемкой экономике, увеличение числа принимаемых индивидом решений связанных с определением его места в социальной, экономической и политической жизни, все чаще молодые люди интересуются возможностями общественного участия в инфраструктурных проектах государства, как своеобразной «школе жизни» в ее современной трактовке, но многие еще остаются в процессе нигилистического отношения к государственным перспективам.
Экономика и политика, как известно, тесно переплетены, и современному человеку недостаточно лишь минимального уровня экономического благополучия, поскольку на первое место выхо-
дят потребности самореализации. В бизнесе самореализоваться молодежи достаточно сложно, а масштабные инфраструктурные проекты государственного уровня такую возможность могут предоставлять, свидетельством чему является зарубежный опыт.
Такой социальный и политический запрос требует переформатирования политической системы. Прежняя ориентация правящей элиты на государственную собственность крупных корпораций, бюрократическое распределение ресурсов и патрон-клиентские коррупционные отношения не оставляла места молодым людям участвовать в формировании и развитии государства в котором они должны жить. Считалось, что неофициально существующая сеть личных зависимостей, привилегий и покровительственных связей может заменить социальные лифты политической мобильности. Но стало очевидно, что ориентация исключительно на идеологическое противостояние сторонников «цветных» революций и представителей патриотических движений носит ошибочный характер, поскольку силы и общественная энергия молодежи бессмысленно отвлекаются от задач модернизации страны. В транзитивных же государствах правящая элита чаще всего не понимает ту роль, которую общественное участие играет в политических системах западного типа.
Механистически перенести западные практики в России бессмысленно. Требуется переосмысление феномена общественного участия и его адаптация к реалиям политической системы страны. На этом пути требуется решать ряд теоретически проблем, в числе которых:
- проблема осмысления политических практик участия молодежи в инфраструктурных проектах транзитивного общества;
- выявление специфики трансформации государственного и муниципального управления в контексте расширения общественного участия; -проблема соответствия механизмов мотивации политического действия в контексте общественного участия;
- проблема создания системы обучения новым социально-политическим технологиям общественного участия для всех заинтересованных акторов.
Решение этих основных теоретико-методологических проблем должно происходить не в вакууме, а с учетом объективно существующих политических, социальных, ресурсных и иных ограничений связанных с существующим в стране политическим режимом. При этом политически ошибочным было бы стратифицировать различные группы молодежи органами государственной власти и управления или отдавать указанные практики на откуп политическим партиям, которые могут задействовать потенциал молодежной активности в партийно-идеологических целях, что в итоге и провоцирует молодежный нигилизм к участию в государственной системе формирования власти путем выборов.
Выборы - способ формирования органов государства и местного самоуправления с помощью голосования. Реализация гражданами своего права выбора является одной из важнейших форм их участия в управлении государством [2, с. 106]. Их процедура применяется в системе государственного управления, в системе управления любыми иными общностями людей, объединённых профессиональной, общественной или иными видами деятельности, убеждениями, вероисповеданиями и т.д. И выборы считаются на сегодняшний день наиболее демократичной системой волеизъявления электората в отношении кадровых назначений на ведущие руководящие посты в любых общностях людей, в которых граждане России могут реализовать свое избирательное право в объективном смысле системой правовых норм, регулирующих порядок формирования выборных органов и субъективном смысле - правом избирать и избираться, т.е. активным или пассивным проявлением своего участия в формировании власти.
Но что может знать молодой человек об избирательной системе, если ему никто не расскажет, ведь мало кто будет самостоятельно искать информацию о выборах. И чтобы не сложилось искаженного представления, обучением и воспитанием молодежи должны заниматься профессионалы. Однако современное состояние России характеризуется возрастанием роста политического нигилизма у молодежи, которое является следствием общенационального кризиса социальных ожиданий. И не случайно политический нигилизм присущ молодым, как простым гражданам, так и представителям элиты. И в упомянутом контексте политический нигилизм молодежной части общества рассматривается как существенное препятствие модернизации страны.
Так, экономо-центрические реформы 1990-х годов осуществлялись без ориентации на повышение экономической и политической грамотности населения, что в итоге привело к снижению интереса граждан к участию в управлении делами государства и, как следствие, росту политического нигилизма, особенно у молодежи. Отсутствие внятной реакции властей на многочисленные случаи интолерантного поведения представителей бюрократии и системных политических акторов, необоснованные действия правоохранительных и судебных структур, их способствующий росту аномии банальный непрофессионализм - эти и многие иные проявлений дисфункций политической системы являются результатом отсутствия общегосударственной политики по профилактике политического нигилизма.
Нигилизм способствует процессам переоценки политической морали, и в последние десятилетия правящая элита не осуществляет консолидацию общества с помощью близкой гражданами социокультурной и политической риторики, следствием чего становится рост атомизации социума, составной частью которого становится политический нигилизм. Дефицит вариантов позитивной политической консолидации, то есть отсутствия общенациональной идеи, которая могла бы сплотить граждан, избирателей, побу-
дить их активно поддержать власть, также является одним из факторов нарастания нигилизма в политической системе страны.
Со стороны элиты замалчивание проблемы политического нигилизма и отсутствие конкретной программы мер по снижению аномии - означает не просто консервацию этой социально-политической болезни, но, более, того - стимуляцию ее развития. Речь должна идти о системных институциональных дисфункциях выступающих детерминантами роста политического нигилизма. У современного молодежного российского общества нет запросов к будущему, поскольку де-факто отсутствует прямая коммуникация с властью, от которой это будущее в значительной мере зависит. Перманентный кризис моральной неуверенности в базовых ценностях функционирования важнейших институтов транзитивного общества, утрата доверия не только к политикам, но и представителям власти в целом, в том числе к правоохранительным органам - эти и иные факторы способствуют снижению эффективности государственной пропаганды.
Широкое применение на выборах административного ресурса способствовало росту недоверия к электоральным процедурам. Неправосудные приговоры подрывают доверие ко всей судебной и даже правовой системе в целом, а широко распространенные не правовые действия части представителей силовых структур усиливают недоверие населения к власти.
Наряду с национальными детерминантами существуют и факторы, связанные с системным кризисом капитализма как экономико-политической системы. Не случайно в странах Европы, где к общественному мнению власти традиционно прислушиваются, налицо ухудшение положения среднего класса и стремление расширить Европейский союз в интересах транснациональных компаний и «евробюрократии» за счет интересов большинства населения.
Многие факторы оказывают влияние на воспроизводство политического нигилизма как отражения политической идентичности гражданина, где под термином «политическая идентичность» понимаются детерминированные представления индивидов о своем политическом «Я», складывающиеся в результате соотнесения с некоторыми «Другими» акторами политического процесса, частью которого является электоральное поведение. Поэтому для формирования политической идентичности важны политическая культура и ранее накопленный опыт участия в политизированных взаимодействиях, в том числе и в электоральных процедурах. Онтологический смысл политической идентичности состоит в том, что она выступает результатом формирования политического мировоззрения индивида, а также стимулирует существование различий в способах выражения, формах, содержании и подходах к тем или иным политическим феноменам, акторам и политическим процессам [3].
В энциклопедическом словаре «Политология» в качестве смыслового наполнения дефиниции
«нигилизм» говорится что - это «отрицание общепризнанных норм и ценностей» [4, с. 220]. Кроме того, в качестве синонимичного словосочетания использовано «социальная пассивность», под которой понимается нежелание принимать активное участие в деятельности направленной на усовершенствование или изменение социально-экономического и политического порядка, установка на пассивное принятие воли большинства, отказ от участия в острых формах социального протеста - демонстрациях, митингах, забастовках и т.п.
Социальная пассивность особенно характерна для выпавших из институциализированной социальной структуры общества маргинальных слоев, не охваченных традиционными формами социальной организации, воздействием средств массовой коммуникации и т.п., что в современных условиях для молодежи проявляется сложностями в поисках профессиональной принадлежности.
С точки зрения эпистемологии политической науки, нигилизм представляет крайнюю форму скептицизма или релятивизма в отношении познаваемости истины политического действия и законности претензий к знаниям о функционировании политической системы в целом и ее частей в частности. В этом отношении политический нигилизм в определенном отношении совпадает со скептицизмом.
Сущностные же различия состоят в том, что индивид, исповедующий скептицизм не обязательно делает какие-либо конкретные выводы о моральности политического действия или же или же выказывает претензии на некое присущие ему мировоззрение. Политический нигилизм не может быть отделен от моральных выводов и перспективы политического действия (бездействия) в рамках существующего в стране политического поля.
Поэтому, ведя речь о политическом нигилизме молодых, мы неизбежно затрагиваем вопросы отношений сознания и внешней действительности, политической культуры молодежи и понимании ими места в социуме. Ограниченный разум индивида не в состоянии вместить в себя все знание о мире, всю суть вещей и, именно в этой лакуне находятся онтологические основания политического нигилизма. Но это не единственная детерминанта недоверия части молодых граждан существующей политической и административной системе.
С позиций онтологии, по нашему мнению, политический нигилизм первоначально возникает в ситуации, когда молодые граждане осознанно или неосознанно понимают, что они оказываются в условиях блокирования всех каналов политического влияния. Утрата веры в способность что-либо изменить в политическом устройстве, как на глобальном, так и на локальном уровнях чаще всего имеет место, когда политические, административные, и экономические системы более централизованы (к примеру, в России это «вертикаль власти» и де-факто господство одной партии на всех уровнях управления делами
государства - подтвердится или опровергнется -результат итога сентябрьских выборов 7-го созыва Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации).
Поэтому, оказавшись в ситуации, выходом из которой «оказывается политический нигилизм, молодые граждане могут применить одну из трех альтернатив: - отказ от участия в каких-либо политических практиках; - публично выказывание пренебрежение политикой и негативное отношение к политическим акторам и институтам; - проявление незаконных инициатив активного бойкота любых политических механизмов [5, с. 89] .
В итоге, мы можем соглашаться, что политический нигилизм молодежи может быть как общесистемным, так и локальным. И в качестве примера локально ориентированного политического нигилизма приведем политическую ситуацию в депрессивных моногородах, жители которой не верят в способность местной власти кардинально изменить ситуацию. Общесистемный политический нигилизм молодежи проявляется, в частности, в условиях необеспеченной ресурсами идеологической программы правящей элиты [5, с. 90].
Зигмунт Бауман констатирует: «Еще одна большая сложность - это кризис самоидентификации. В свое время Жан-Поль Сартр выдвинул концепцию projet de la vie («проект жизни»), суть которой в том, что в раннем возрасте человек выбирает жизненный путь и старается ему следовать. Но сегодня культура, идеология и стиль жизни в России меняются так быстро, что молодежь не успевает даже что-то спланировать, а не то что реализовать планы. Поэтому наше общество - это не то, что можно назвать современным обществом. И в этом ракурсе предлагается говорить о liquid modernity («неустойчивая современность») вместо solid modernity («надежная современность»). Предыдущие поколения меняли мир с целью сделать его в конечном итоге неизменным. Сегодня мы продолжаем менять мир, ни на что особо не надеясь. Поэтому термин «постмодернити» можем определить как «модернити без иллюзий». А иллюзии - это когда вы думаете, что, имея тысячу проблем и решив одну из них, вам останется решить «всего» девятьсот девяносто девять. На самом деле, решая одну проблему, вы создаете несколько новых. И этому нет конца» [6].
Однако в обществе перманентно формируется ожидание необходимости перемен. И «особенно явственно этот запрос проявляется в том слое нового среднего класса, который недоволен отсутствием социальных лифтов, бюрократически-полицейским давлением на бизнес, архаичным стилем общения государства с обществом. Такие люди не видят выразителем своих интересов ни партию власти, ни существующие оппозиционные партии. Для большинства из них характерен откровенный цинизм в восприятии политической сферы, стремление самоустраниться от политики» [7].
И самоустранение от политики является следствием распространением в общественном со-
знании антиценностей. Как утверждает В.Э. Баг-дасарян, «Антиценности, так же как и ценности, всегда субъектны. Их факторное (причинное) значение формируется и усиливается широким распространением на уровне массового сознания. Поэтому фиксация антиценностной экспансии является диагнозом того факта, что народонаселение соответствующей страны неизбежно «больно». Будучи мировоззренчески восприняты значительной частью населения, факторы, ведущие к разрушению государства, приобретают характер ложных общественных ориентиров» [8].
Социальный протекционизм, возведенный в высшую ценность (прежде всего на словах, но во многом и на деле) комбинировался с защитой интересов олигархов и коррумпированных чиновников, что, по мнению автора, только усиливает уровень недоверия в обществе.
Принято считать, что в своей основе российский человек представляет собой индивида скорее эмоционального (иррационального), движимого велениями сердца (души), нежели человека рационального, руководствующегося разумом и точным расчетом. Будто бы спонтанные интуитивные решения, принимаемые русскими людьми по таким важным вопросам как выбор будущей профессии, выбор супруга, делового партнера или политического лидера, основаны на чувстве, лежат вне рациональности, вне логики. Будто бы ценности либеральной демократии отторгаются мятежным русским духом, т.к. не совместимы с глубинными архетипами коллективного бессознательного россиян.
Вопрос о приемлемости ценностей демократии для россиян достаточно спорный и его рассмотрение выходит за рамки настоящей диссертации. Для нас важнее иное. Нельзя не учитывать, как отмечает С.Г. Ильинская, что «сами по себе ценностные различия не являются источником конфликта», ибо последние «чаще всего имеют социально-экономическую природу, касаются вопросов доступа к власти и ресурсам» [9, с. 102]. «С другой стороны, - пишет она же, -неоднородность общества постепенно возрастает, в том числе благодаря глобальным трудовым миграциям, которые влекут за собой неоднозначные последствия» [9, с. 85].
Смешение в процессе миграции народов одна из причин системного кризиса доверия в обществе и связанного с ним политического нигилизма. Поэтому замалчивание проблемы молодежного политического нигилизма означает не просто консервацию этой социально-политической болезни, но, более, того - стимуляция ее развитие.
Согласно статьи 7 Конституции РФ - Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. В Российской Федерации охраняется труд и здоровье людей; устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан;
развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты. Обширный перечень социальных прав содержится в статьях с 37 по 44 Основного Закона страны [10]. Однако на практике указанные в Конституции страны права нередко нарушаются, что становится одним из основных источников распространения в обществе политического нигилизма молодежи.
В политической науке отсутствуют многофакторные объяснительные модели формирования и воспроизводства политического нигилизма, учитывающие эволюцию социума и его представлений о формах участия в политических действиях. Такого рода модели должны исходить из примата обеспечения прав человека и выявления дисфункций препятствующих их реализации. В таком контексте политический нигилизм должен рассматриваться как один из важнейших индикаторов функционирования политической системы.
Таким образом, можем подвести следующие итоги, а именно, политический нигилизм молодежи не может быть отделен от моральных выводов и перспективы политического действия (бездействия) в рамках существующего в стране политического поля. На практике указанные в Конституции страны права нередко нарушаются, что становится одним из основных источников распространения в обществе политического нигилизма молодежи. Вместе с этим, неэффективность действий власти порождает политический нигилизм молодежи и служит источником его воспроизводства.
Создание же новой системы общественного участия молодежи должно происходить в условиях открытости к вызовам общества риска, исходя из примата базовых политических и социальных ценностей, обеспечения фундаментальных прав человека. В условиях же, когда в социуме отсутствует консенсус относительно ценностей общественного участия, а сами практики конструктив-н ого взаимодействия с властью в силу недостаточности опыта не свободны от ошибок, политического участие необходимо рассматривать в контексте реформирования политической системы страны и трансформации базовых институтов гражданского общества.
Угрозы стабильному развитию страны в последние годы трансформировались. На новом витке развития политической системы молодежь скептически воспринимает лицемерные обещания реформ и демократизации. Для снижения уровня политического нигилизма потенциал общественного участия должен быть востребован на качественно новом уровне расширения личных и политических свобод. Этот шанс эволюционного реформирования сегодня все чаще рассматривается прогрессивно мыслящими представителями элиты и академического сообщества как политический ресурс, еще нуждающийся в научном осмыслении. Для этого требуются аналитические инструменты политической науки, существенно отличающиеся от используемых сегодня политологами. Актуальным становится как создание метатеории общественного участия в
контексте формирования «информационного общества», так и частных теорий, позволяющих применить аналитические инструменты к практикам общественного участия с учетом специфики политической системы той или иной страны.
Литература:
1. Storper M. The Regional World: Territorial Development in a Global Economy. New York : The Guildford Press, 1997.
2. Большой юридический словарь / Под ред. А.Я. Сухарева, В.Е. Крутских. М. : ИНФРА-М. 2003.
3. Айвазян Г.А. Политическая идентичность как аналитический инструмент политологии // Социум и власть. 2010. № 3.
4. Энциклопедический словарь «Политология». М., 1993.
5. Чапурко Т.М. Ценности и антиценности как детерминанты политического нигилизма в современной России / Т.М. Чапурко, Н.П. Иващенко // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2015. № 8 (63). С. 88-92.
6. Цит. по: Чудодеев А. Назад в будущее // Итоги, 2011, № 20(779).
7. Макаренко Б. Россия - 2020: Партийный тупик // Ведомости, 2011, № 50(2816), 23 марта.
8. Багдасарян В.Э. Высшие ценности Российского государства / Высшие ценности Российского государства: Матер. научного семинара. Вып. № 6. М. : Научный эксперт, 2010.
9. Ильинская С.Г. Толерантность как принцип политического действия: история, теория, практика. М. : Праксис, 2007.
10. Конституция Российской Федерации, принятая референдумом 12.12.1993 г. с изм. 2008 и 2014 гг. // Российская газета. 1993. 25 декабря.
Практически использовать потенциал молодежи в реализации инфраструктурных проектов государства означает принять новые глобальные реалии и соответственно скорректировать свою модернизационную стратегию.
Literature:
1. Storper M. The Regional World: Territorial Development in a Global Economy. New York : The Guildford Press, 1997.
2. The big legal dictionary / Under the editorship of A.Ya. Sukharev, V.E. Krutskikh. M. : INFRA-M. 2003.
3. Ayvazyan G.A. Political identity as an analytical tool of political science // Society and power. 2010. № 3.
4. Encyclopedic dictionary of political Science. M., 1993.
5. Chepurko T.M. Values and anti-values as determinants of political nihilism in modern Russia / T.M. Chepurko, N.P. Ivashchenko // Science and education: economy; enterprise; law and management. 2015. № 8 (63). Р. 88-92.
6. CIT. by: Wizards A. Back to the future // Results, 2011, № 20(779).
7. Makarenko B. Russia - 2020: the Party gridlock // statements, 2011, № 50(2816), 23 Mar.
8. Bagdasaryan V.E. Higher values of the Russian state / the Supreme values of the Russian state. Materials of scientific seminar. Vol. № 6. M. : Scientific expert, 2010.
9. Elias S.G. tolerance as a principle of political action: history, theory, practice. Moscow : Praksis, 2007.
10. The Constitution of the Russian Federation, adopted by referendum 12.12.1993 g. Rev. 2008 and 2014. // The Russian newspaper. 1993. 25 Dec.
