CC BY
100
5.14. СОВРЕМЕННЫЕ ПОДХОДЫ К ПОНЯТИЮ КОРРУПЦИИ, КОРРУПЦИОННОЙ ПРЕСТУПНОСТИ И КОРРУПЦИОННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Воробьев Александр Владимирович, полномочный представитель Губернатора Калининградской области в органах судебной власти. Должность: соискатель. Место учебы: Балтийский федеральный университет им. И. Канта. E-mail: [email protected]
Аннотация: Представленная статья является результатом научного обобщения понятия коррупции, коррупционной преступности и коррупционных преступлений. На основе анализа автором предлагается поэтапная имплементация в национальное законодательство статьи 20 Конвенции ООН против коррупции от 31 октября 2003 года, ратифицированной Россией, предлагаются дополнения в Федеральный закон «О противодействии коррупции» и в действующее уголовное законодательство, что позволит активизировать борьбу с коррупцией.
Ключевые слова: конвенция против коррупции, ратификация статьи 20 Конвенции, коррупция в России, коррупционная преступность, общественная опасность коррупции, высокая латент-ность коррупционных преступлений.
MODERN CONCEPT OF CORRUPTION, CORRUPTION CRIME AND CORRUPTION CRIMES
Vorobyov Alexander Vladimirovich, plenipotentiary of the Governor of the Kaliningrad region in bodies of judicial authority. Position: competitor. Place of study: The Baltic federal university of I. Kant. E-mail: [email protected]
Annotation: The presented article is result of scientific generalization of concept of corruption, corruption crime and corruption crimes. On the basis of the analysis the author offers stage-by-stage implementation in the national legislation of article 20 of the Convention of the UN against the corruption of October 31, 2003 ratified by Russia additions in the Federal law "About corruption counteraction" and in the existing criminal legislation that will allow to intensify fight against corruption are offered. Keywords: the convention against corruption, ratification of article 20 of the Convention, corruption in Russia, corruption crime, corruption crimes, public danger of corruption, public danger of corruption, high latency of corruption crimes.
Одной из актуальнейших проблем научной дискуссии за последний период стали подходы к определению понятий коррупции, коррупционной преступности и коррупционных преступлений.[1.С.133] Необходимость рассмотрения этих понятий обусловлена приоритетом борьбы с коррупцией, исходя из повышения общественной опасности данного вида преступлений, причинением существенного вреда и наступлением социально-опасных последствий, а также относительным снижением количества регистрируемых преступлений данного вида за последний период и высокой латент-ностью этих преступлений, выражающейся в отсутствии действенных механизмов их выявления. Так, по данным ГИАЦ МВД России, за 2014 год зарегистрировано 32060 (-24,6% за АППГ) преступлений коррупционной направленности, из них предусмотренных гла-
вой 30 УК РФ - 19787 (- 25,7%) преступлений, в том числе 11811 (+ 2,5 %) фактов взяточничества и 450 (- 24,9 %) -посредничества во взяточничестве.[2]
В Федеральном законе «О противодействии коррупции» дано понятие коррупции, а именно:
«1) коррупция:
а) злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами;
б) совершение деяний, указанных в подпункте «а» настоящего пункта, от имени или в интересах юридического лица» [3].
Трактуемое понятие коррупции применимо только в узком смысле и оно не содержит точного определения коррупции, не охватывает многие преступные деяния, имеющие коррупционную сущность. Связано это с тем, что в данном понятии указывается лишь на получение прямой выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав. Такая трактовка не вполне обоснована, она не включает в себя другие известные формы коррупции [4]
Сегодня наибольшие споры вызывает имплемента-ция в национальное законодательство статьи 20 Конвенции ООН против коррупции от 31 октября 2003 года. Полагаем необходимым привести текст данной статьи: «При условии соблюдения своей конституции и основополагающих принципов своей правовой системы каждое Государство-участник рассматривает возможность принятия таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться, с тем, чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение (подчеркнуто автором), т.е. значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать».[5]
Российская Федерация ратифицировала указанную Конвенцию ООН в 2006 году.[6] Вместе с тем, в периодической печати высказывается мнение, что данная статья не ратифицирована.[7] Исходя из буквального текста Федерального закона «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции», Конвенция ратифицирована в полном объеме. Вместе с тем в статье 2 указанного Закона перечислены статьи Конвенции ООН против коррупции, в отношении которых Российская Федерация обладает юрисдикцией. Отсутствие статьи 20 в данном списке, прежде всего, объясняется тем, что данная норма противоречит Конституции Российской Федерации, а именно статье 49, согласно которой «обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность».[8] К тому же Конвенция не предусматривает обязательный порядок применения статьи 20 Конвенции, указывая на ее диспозитивный характер.
Есть и другие проблемы на пути внедрения в национальное антикоррупционное законодательство ст. 20 Конвенции. Среди них необходимо выделить отсутствие в нашем законодательстве юридического понятия «незаконное обогащение», а также сложности в опре-
делении таких понятий как «значительное увеличение активов», «законные доходы» и «разумным обра-зом».[9] Таким образом, при формальном признании действия статья 20 Конвенции не применяется по причине отсутствия правового механизма ее реализации.
В 2011 году фракция КПРФ Государственной Думы вносила в порядке законодательной инициативы законопроект, согласно которому Уголовный кодекс РФ необходимо дополнить ст. 290.1.[10] К сожалению, ни Правительство РФ, ни Верховный Суд РФ в своих отзывах не поддержали данный законопроект.[11;12] Имеется также законодательная инициатива Калининградской областной Думы по внесению в Государственную Думу проекта федерального закона «О ратификации Конвенции ООН против коррупции», в которой указана необходимость ратификации статьи 20 Конвенции против коррупции. [13]
Автор, в определенной мере разделяя отрицательные позиции Верховного Суда РФ и Правительства РФ по этому вопросу, предлагает поэтапное внедрение механизма реализации статьи 20 Конвенции ООН против коррупции в национальное антикоррупционное законодательство. В этот механизм можно смело включать введенную Президентом РФ проверку соответствия доходов и расходов должностных лиц, которыми в том числе могут фальсифицироваться декларации о доходах и расходах, и возможность привлечения их к уголовной ответственности [14].
На первом этапе необходимо дополнить статью 1 Федерального закона «О противодействии коррупции» частью 3, изложив устоявшееся понятие незаконного обогащения: «Незаконное обогащение - это значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать».
Кроме этого, в статье 18 Конвенции «Злоупотребление влиянием в корыстных целях» указано, что «каждое Государство - участник рассматривает возможность принятия таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться с тем, чтобы признать в качестве уголовно - наказуемых следующие деяния, когда они совершаются умышленно:
а) обещание, предложение или предоставление публичному должностному лицу или любому другому лицу, лично или через посредников, какого-либо неправомерного преимущества (подчеркнуто автором) с тем, чтобы это публичное должностное лицо или такое другое лицо злоупотребило своим действительным или предполагаемым влиянием с целью получения от администрации или публичного органа Государства-участника какого-либо неправомерного преимущества для первоначального инициатора таких действий или любого другого лица;
б) вымогательство или принятие публичным должностным лицом или любым другим лицом, лично или через посредников, какого-либо неправомерного преимущества для себя самого или для другого лица, с тем чтобы это публичное должностное лицо или такое другое лицо злоупотребило своим действительным или предполагаемым влиянием с целью получения от администрации или публичного органа Государства-участника какого-либо неправомерного преимущест-ва».[15]
В указанном тексте Конвенции речь идет не только о прямой выгоде в виде материальных благ, а указывается на неправомерное преимущество, полученное в результате злоупотребления публичным должностным лицом своим действительным или предполагаемым
влиянием, включая протекционизм и покровительство по службе, которые определяются, как правило, мотивом иной личной заинтересованности. Его традиционно понимают как приобретение или стремление к приобретению благ неимущественного характера, таких как получение определенной должности, в том числе -более престижной, т.е. повышения по службе, не связанного с ростом заработка, возможность получения почетного звания, устройства на работу родственников и т.д.
В связи с этим необходимо внесение дополнения в пункт «а» части 1 статьи 1 Федерального закона «О противодействии коррупции». В статье 1 после слов «...в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами» указать «а также в целях получения выгоды в виде услуг неимущественного характера». [16 С. 137]
Следует также отметить, что в национальном законодательстве отсутствуют официальные определения коррупционной преступности и коррупционных преступлений. Вместе с тем, эти понятия в юридической науке используются давно. Анализ теоретических источников показывает, что круг коррупционных преступлений определяется различно.
Так, по мнению В. Н. Кудрявцева, под коррупционными преступлениями следует понимать предусмотренные уголовным кодексом общественно опасные деяния, непосредственно посягающие на интересы государственной власти и публичной службы, выражающиеся в незаконном получении публичными лицами каких-либо благ (имущество, прав на него, услуг или льгот) либо в предоставлении последними таких благ». [17]
По мнению Б.В. Волженкина, коррупционная преступность - это преступления лиц, официально привлеченных к управлению (государственные и муниципальные служащие и иные лица, уполномоченные на выполнение государственных функций), использующих различным образом имеющиеся у них по статусу возможности для незаконного извлечения личной выгоды. [18]
С.В. Максимов дает примерный перечень коррупционных преступлений и выделяет три их группы в зависимости от того, в качестве основного, обязательного дополнительного непосредственного объекта преступного посягательства либо факультативного его объекта выступает авторитет публичной службы (государственной службы и службы в органах местного самоуправления):
1) собственно коррупционные преступления, посягающие на авторитет государственной службы или службы в органах местного самоуправления, выступающий в качестве основного непосредственного объекта таких посягательств (коррупционные преступления в узком значении понятия);
2) коррупционные преступления, посягающие на ту же социальную ценность как на обязательный дополнительный непосредственный объект (коррупционные преступления в широком значении понятия);
3) коррупционные преступления, посягающие на названную социальную ценность как на факультативный (необязательный) объект [19] .
Вместе с тем это только точки зрения авторитетных ученых, которые не могут полностью преодолеть существующую на данный момент неопределенность в
отношении вопроса о том, какие составы преступлений относить к коррупционным.
Если сопоставить содержание понятия «коррупции», указанного в пункте 1 статьи 1 Федерального закона «О противодействии коррупции» и положений уголовного закона, то можно определить, что в перечень преступлений коррупционной направленности непосредственно входят: злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285) и превышение должностных полномочий (ст. 286) [20]; дача взятки (ст. 290); получение взятки (ст. 291); злоупотребление полномочиями (ст. 201); коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ). Однако ознакомление с иными уголовно-правовыми нормами позволяет сделать вывод, что к числу преступлений коррупционной направленности входят и иные деяния, предусмотренные Особенной частью УК РФ, например, нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 285.1), незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289), посредничество во взяточничестве (ст. 291.1), служебный подлог (ст. 292) и др.
В порядке сравнительного анализа Уголовный кодекс Республики Беларусь дает четкие основания относить к коррупционным такие преступления, как присвоение и растрату, совершаемые с использованием служебного положения, злоупотребление служебным положением, служебный подлог, получение взятки, воспрепятствование законной предпринимательской деятельности, ограничение конкуренции и ряд других преступлений, совершаемых государственными служащими (публичными лицами) с использованием своего служебного положения (в широком смысле этого слова) в корыстных, иных личных или групповых целях. [21]
В действующей практике правоохранительных органов круг коррупционных преступлений определяется исходя из новой редакции совместного Указания Генеральной прокуратуры России, Министерства внутренних дел России, используемых при формировании статистической отчетности».[22] Согласно Указанию, к преступлениям коррупционной направленности отнесены противоправные деяния при следующих критериях:
- наличие надлежащих субъектов уголовно наказуемого деяния, к которым относятся должностные лица, указанные в примечании к ст. 285 УК РФ, лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации, действующие от имени и в интересах юридического лица, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, указанные в примечании к ст. 201 УК РФ;
- связь деяния со служебным положением субъекта, отступлением от его прямых прав и обязанностей;
- обязательное наличие у субъекта корыстного мотива (деяние связано с получением им имущественных прав и выгод для себя или для третьих лиц);
- совершение преступления только с прямым умыслом.
Исключением являются преступления, хотя и не отвечающие указанным требованиям, но относящиеся к коррупционным в соответствии с ратифицированными Российской Федерацией международно-правовыми актами и национальным законодательством, а также связанные с подготовкой условий для получения должностным лицом, государственным служащим и служащим органов местного самоуправления, а также
лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуги имущественного характера, иных имущественных прав либо незаконного представления такой выгоды.[23]
Выделенные в данном Указании критерии коррупционного преступления - ступень для унификации понятия «коррупционное преступление», что позволяет реализовать мысль о введении в уголовный закон дополнительной нормы, а именно внесение в Общую часть УК РФ самостоятельной статьи «Понятие коррупционного преступления».
Таким образом необходимо:
- поэтапная разработка механизма реализации в национальном антикоррупционном законодательстве статьи 20 Конвенции ООН против коррупции;
- внесение изменений в Федеральный закон «О противодействии коррупции» в части уточнения понятий коррупции, получения незаконной выгоды в виде услуг неимущественного характера;
- официальное определение понятий «коррупционной преступности» и «коррупционного преступления»,
Данные предложения позволят совершенствовать антикоррупционное законодательство, чтобы оно соответствовало ратифицированной Конвенции ООН против коррупции и в конечном итоге активизировать борьбу с ней.
Библиографический список
1. Воробьев А.В. Понятие коррупции, коррупционной преступности и коррупционных преступлений: уголовно-правовой аспект // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России: Научно-теоретический журнал. - Калининград, -2012. - №. 3 (29) С. 133-134.
2. По данным ФКУ «ГИАЦ МВД России». http://mvd.ru/folder/101762.
3. Федеральный закон «О противодействии коррупции» от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ //Рос. газета. Федеральный выпуск № 4823 от 30 декабря 2008 г.
4. http://www.compromat.ru/page_18460.htm // «Штормовое предупреждение». Коррупция в российских политических партиях.
5. Конвенция ООН против коррупции (принята в г. Нью-Йорке 31.10.2003 Резолюцией 58/4 на 51-ом пленарном заседании 58-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН)//СЗ РФ, 26.06.2006, №26. Ст.2780.
6. Федеральный закон от 08.03.2006 N 40 - ФЗ «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции»
7. http:// newsland.com/news/detail/id/816569/
8. http:// ruxpert.ru/ Статья_20_Конвенции_ООН_про-тив_коррупции/
9. http:// ruxpert.ru/ Статья_20_Конвенции_ООН_про-тив_коррупции/
10. Проект Федерального закона N 600388-5 «О внесение изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» (ред., внесенная в ГД ФС РФ)
11. Официальный отзыв Правительства РФ от 26.07.2011 N 3700п-П4 «На проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации»
12. Официальный отзыв Верховного Суда РФ от 26.05.2011 N 2/общ-2521 «На проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации»
13. Постановление Калининградской областной Думы от 20 марта 2014 года № 23 //duma39.ru
14. Указы Президента РФ от 2 апреля 2013 г. № 309 «О мерах по реализации отдельных положений Федерального закона «О противодействии коррупции» // Собрание законодательства РФ, 08.04.2013, № 14, ст. 1670; от 2 апреля 2013 г. № 310 «О мерах по реализации отдельных положений Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам».// Собрание законодательства РФ, 08.04.2013, № 14, ст. 1671.
15. Конвенция ООН против коррупции (принята в г. Нью-Йорке 31.10.2003 Резолюцией 58/4 на 51-ом пленарном заседании 58-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН)//СЗ РФ, 26.06.2006, №26. Ст.2780.
16. Воробьев А.В. Понятие коррупции, коррупционной преступности и коррупционных преступлений: уголовно-правовой аспект // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России: Научно-теоретический журнал. - Калининград, - 2012. - №. 3 (29) С. 137.
17. Криминология. Учебник. Под ред. В.Н. Кудрявцева и В.Е. Эминова. М., 2004. С. 386.
18. Криминология: Учебник для юридических вузов / Под ред. В.Н. Бурлакова, В.П. Сальникова, С.В. Степашина. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России. 1999. С. 406.
19. Максимов С. Коррупционная преступность в России: правовая оценка, источники развития, меры борьбы // Уголовное право. 1999. № 2.
20. В Федеральном законе «О противодействии коррупции» эти преступления объединены понятием «злоупотребление служебным положением».
21. Уголовный кодекс Республики Беларусь от 09.07.1999 № 275-3 (ред. от 12.07.2013) // ИПр://е1а-1оп!1пе.Ьу/?1уре=1ех1&гедпит=НК9900275#!оаС_1ех1_поп е_1_
22. Указание Генпрокуратуры России № 387-11, МВД России № 2 от 24.04.2014 года «О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности»// Консультант Плюс.
23. Указание Генпрокуратуры России № 387-11, МВД России № 2 от 24.04.2014 года «О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности»// Консультант Плюс.
Рецензия
на статью Воробьева A.B. «Современные подходы к понятию коррупции, коррупционной преступности и коррупционных преступлений»
Представленная статья является результатом научного анализа указанных понятий, рассмотрения их с точки зрения уголовно-правового аспекта, объективной необходимости внесения соответствующих изменений в действующее уголовное законодательство.
Автор обоснованно вносит предложение о дополнении в пункт «а» части 1 статьи 1 Федерального закона «О противодействии коррупции» противозаконных действий должностных лиц в виде получения услуг неимущественного характера.
Автор рассматривает понятия коррупционной преступности и коррупционных преступлений. Как правильно отмечает автор, до настоящего времени в Российской Федерации нет действующего законодательного акта, в котором бы прямо указывалось, какие именно преступления следует относить к числу коррупционных. В связи с этим возникает проблема, чем должны руководствоваться теоретики и практики при исследовании коррупционной преступности, как выделять коррупционные преступления?
Автор утверждает, что основная проблема уголовного законодательства состоит в том, что сам по себе термин «преступление коррупционной направленности» не нашел отражения в уголовном законодательстве. Ссылаясь на определение «коррупции», нашедшего закрепление в пункте 1 статьи 1 Федерального закона «О противодействии коррупции», то, по его мнению, можно определить, что входит в перечень преступлений коррупционной направленности и перечисляет определенные составы преступлений. Однако автор делает вывод, что к числу преступлений коррупционной направленности должны входить и иные деяния, предусмотренные Особенной частью УК РФ, например, нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 285.1), незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289), посредничество во взяточничестве (ст. 291.1), служебный подлог (ст. 292), незаконная выдача паспорта гражданина Российской Федерации, а равно внесение заведомо ложных сведений в документы, повлекшее незаконное приобретение гражданства Российской Федерации (ст. 292.1) и некоторые др.
Автор ссылается также на Указание Генпрокуратуры России и Министерства внутренних дел России «О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности», которым к преступлениям коррупционной направленности отнесены противоправные деяния только при наличии определенных критериев. Автор предлагает ряд интересных законодательных новаций, в частности внести в Общую часть УК РФ специальную норму «Понятие коррупционного преступления».
Вывод: Данная статья выполнена на актуальную тему, содержит обоснованную научно-значимую проблему и пути ее разрешения. Статья отвечает предъявляемым требованиям.
Доцент Калининградского филиала Московского финансово-
юридическрга^университета МФЮА, кандидат юридических наук, доцент
/УУ. °гр* ; Подпись A.A. Городилова заверяк^:
л 11 сТ
A.A.Городилов
