CC BY
2Образование. Наука. Научные кадры. 2024. № 4. С. 152—155. Education. Science. Scientific personnel. 2024;(4):152—155.
УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ НАУКИ
Научная статья УДК 343.237(075.8)
https://doi.org/10.24412/2073-3305-2024-4-152-155 NIION: 2007-0062-4/24-189
EDN: https://elibrary.ru/HMUKBX MOSURED: 77/27-004-2024-04-389
Современные направления совершенствования уголовной ответственности и наказания за преступления против военной службы в условиях специальной военной операции
Владимир Юрьевич Дроздов
Донбасский государственный университет юстиции, Донецк, Россия, [email protected]
Аннотация. В статье проводится анализ изменений в уголовном законодательстве Российской Федерации, внесенных в сентябре 2022 г., в контексте уголовной ответственности за преступления против военной службы во время специальной военной операции. Особое внимание уделяется трудностям правоприменения и необходимости дальнейшего совершенствования законодательства, учитывая нормы международного гуманитарного права и исторический опыт.
Ключевые слова: уголовное законодательство, преступления против военной службы, специальная военная операция, международное гуманитарное право, добровольная сдача в плен, государственная измена, уголовная ответственность, совершенствование законодательства
Для цитирования: Дроздов В.Ю. Современные направления совершенствования уголовной ответственности и наказания за преступления против военной службы в условиях специальной военной операции // Образование. Наука. Научные кадры. 2024. № 4. С. 152—155. https://doi.org/10.24412/2073-3305-2024-4-152-155. EDN: https://elibrary.ru/HMUKBX.
CRIMINAL LEGAL SCIENCES
Original article
Modern directions of improvement of criminal liability and punishment for crimes against military service in the conditions
of a special military operation
Vladimir Yu. Drozdov
Donbass State University of Justice, Donetsk, Russia, [email protected]
Abstract. The article analyzes the amendments to the criminal legislation of the Russian Federation introduced in September 2022 in the context of criminal liability for crimes against military service during a special military operation. Particular attention is paid to the difficulties of law enforcement and the need for further improvement of legislation, taking into account the norms of international humanitarian law and historical experience.
Keywords: criminal legislation, crimes against military service, special military operation, international humanitarian law, voluntary surrender, treason, criminal liability, improvement of legislation
For citation: Drozdov V.Yu. Modern directions of improvement of criminal liability and punishment for crimes against military service in the conditions of a special military operation // Obrazovaniye. Nauka. Nauchnyye kadry = Education. Science. Scientific personnel. 2024;(4):152-155. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-3305-2024-4-152-155. EDN: https://elibrary.ru/HMUKBX.
© Дроздов В.Ю., 2024
В текущих условиях социальной, политической и экономической напряженности в России, усилившихся из-за военных действий на Украине и масштабных экономических санкций от западных стран, введение значительных изменений в уголовное законодательство в сентябре 2022 г. было предсказуемо и обосновано с криминологической точки зрения. Федеральный закон от 24 сентября 2022 г. № Э65-ФЗ принес важные поправки в УК РФ, требующие тщательного анализа для обеспечения их правильного применения. Однако некоторые из этих изменений вызывают споры и не полностью согласуются с теоретическими разработками в области уголовного права, в частности, новая формулировка об отягчающих обстоятельствах в ст. 63 УК РФ, касающаяся преступлений в условиях чрезвычайных ситуаций или во время военных конфликтов.
Согласно изменениям в пункте «л» ст. 63 УК РФ, после 24 сентября 2022 г. при назначении наказания за преступления, вне зависимости от их тяжести или места совершения, наличие мобилизации усугубляет ответственность. Это означает автоматическое увеличение наказания за преступления, совершенные в этот период. В России с 21 сентября 2022 г. была объявлена частичная мобилизация, и эта мера будет действовать до официального объявления о ее окончании. Возникает вопрос, насколько объективно такое решение отражает реальные обстоятельства, когда сам факт мобилизации автоматически усиливает наказание за любые преступления.
В период мобилизации умышленные преступления, особенно против военной службы и связанные с государственным оборонным заказом, приобретают повышенную общественную опасность. Это связано с тем, что государство уделяет особое внимание подготовке к возможным военным действиям [1]. В этом контексте даже обычный ущерб от преступлений воспринимается как удвоенный. Однако категоричное рассмотрение любого преступления, совершенного в период мобилизации, как отягчающего обстоятельства, кажется излишне строгим и не совсем справедливым, особенно для неосторожных преступлений, где виновное лицо может не осознавать свои действия в контексте мобилизации [2].
Признание факта совершения преступления в период мобилизации как отягчающего обстоятельства не всегда является обоснованным, особенно для умышленных преступлений против личности, совершенных на бытовой почве. Нет убедительных аргументов для систематического ужесточения наказания в таких случаях, как
заражение венерическими болезнями или развратные действия, совершенные во время мобилизации. Более разумным решением является отдельное рассмотрение каждого случая, когда изменение общественной опасности преступления в период мобилизации оправдывает усиление ответственности. Этот подход уже частично реализован в законодательстве, например, введением новых частей в статьи УК РФ, касающиеся преступлений против военной службы, где деяния, совершенные в период мобилизации или военных условий, рассматриваются как квалифицированные виды преступлений.
В контексте анализа законодательных новелл сентября 2022 г. введение изменений в ряд статей УК РФ, таких как ст. 328, 201.1, 285.4, 278, 279, кажется разумным. Тем не менее, это не означает, что каждое преступление, совершенное во время мобилизации, автоматически становится более опасным. В определенных случаях, например, если пострадавший от преступления должен был быть мобилизован, но вместо этого оказался в больнице, суд может учитывать эти обстоятельства при назначении наказания. Это регулируется ч. 3 ст. 60 УК РФ, которая позволяет индивидуализировать наказание [3].
Стоит отметить также восстановление в УК РФ статьи о мародерстве (ст. 356.1), которая описывает преступление как корыстное противоправное изъятие имущества в условиях военного положения или вооруженного конфликта. Эта статья включает основной и несколько квалифицированных составов преступления, что позволяет четко разграничивать его от других видов хищений, совершенных в аналогичных условиях [4].
В 1960 г. УК РСФСР определял мародерство как похищение вещей у убитых и раненых на поле боя, предусматривая наказание до 10 лет или смертную казнь. Отдельная статья устанавливала ответственность за преступления против мирного населения во время военных действий. Мародерство исторически рассматривалось как военное преступление, ограниченное кражей на поле боя. Современное определение мародерства в ст. 356.1 УК РФ вызывает сложности в применении из-за схожести с хищением имущества, особенно по признакам, определенным в ст. 158 УК РФ. Различие между мародерством и хищением в основном заключается во времени или в обстановке совершения преступления, что усложняет его квалификацию.
Статья 356.1 ч. 1 УК РФ трактует любое хищение имущества во время военного положения как мародерство, что требует пересмотра для
2024 / № 4 Е^оайоп. Бйепое. БаепйЛс регэоппе!
153
более четкого разграничения мародерства от обычного хищения. Предлагается изменить формулировку статьи, чтобы точнее определить условия, при которых действия квалифицируются как мародерство, например, добавив уточнения о корыстных целях и отсутствии крайней необходимости. Стоит также уточнить понятие предмета мародерства, включив в него не только чужое имущество, но и другие важные вещи, найденные при убитых и раненых, например, личные документы или интеллектуальную собственность. Важно также определить момент окончания преступления мародерства, особенно когда оно совершается с насилием, так как существующие нормы не всегда позволяют четко это сделать.
В новой ст. 356.1 УК РФ предусмотрены нормы, требующие дальнейшего усовершенствования для обеспечения их однородного применения в судебной практике. Кроме того, 24 сентября 2022 г. в УК РФ была внесена ст. 352.1, возвращающая уголовную ответственность за добровольную сдачу в плен. В прошлом такое деяние считалось серьезным военным преступлением и могло караться даже смертной казнью. Однако после принятия УК РФ в 1996 г., на фоне общей либерализации, добровольная сдача в плен перестала криминализироваться, если не было умысла помогать противнику. Спустя четверть века, на фоне изменений в социально-политической ситуации и участившихся вооруженных конфликтов, включая специальную военную операцию на Украине, законодательство вновь ввело ответственность за это деяние, если оно совершено без признаков государственной измены.
Применение ст. 352.1 УК РФ может вызвать трудности из-за неоднозначности терминологии, которую законодатель использует для описания преступления «добровольная сдача в плен без признаков государственной измены» [5]. Это действие классифицируется как преступление против военной службы, основным объектом которого являются правовые отношения, регулирующие порядок несения военной службы в зоне боевых действий. Доктринальные подходы к определению объекта этого преступления различаются. Объективная сторона преступления заключается в действиях или бездействиях военнослужащего, приводящих к прекращению сопротивления и намерению сдаться врагу. В правоприменительной практике одной из сложных задач будет определение момента окончания состава преступления, что должно учитывать нормы международного гуманитарного права, определяющие статус военнопленного.
Согласно международному гуманитарному праву, преступление добровольной сдачи в плен считается завершенным с момента, когда военнослужащий предпринимает первые действия или их сочетание с бездействием, ясно указывающие на его намерение сдаться. Для квалификации преступления не важно, произошло ли фактическое пленение. Подтверждением намерений могут служить такие действия, как поднятие белого флага, устные заявления о сдаче, поднятие рук или другие однозначные жесты.
Эта позиция соответствует установленным правовым традициям и логике правоприменения, основанной на историческом опыте военных трибуналов времен Второй мировой войны. С субъективной стороны, для состава добровольной сдачи в плен требуется наличие прямого умысла, в то время как мотивы и цели могут быть различными, но не должны включать участие в военных действиях против Российской Федерации.
В случае, когда сдача в плен осуществляется с определенной целью, это действие может рассматриваться как государственная измена и оцениваться в соответствии со ст. 275 УК РФ как «переход на сторону противника». Ранее, в ст. 264 УК РСФСР 1960 г., мотивы таких действий, как трусость и малодушие, считались ключевыми, но в текущей редакции ст. 352.1 УК РФ они не учитываются. Субъектом добровольной сдачи в плен может быть только военнослужащий. Считаем, что ст. 352.1 УК РФ следует дополнить, включив в нее положения о сдаче в плен группой лиц по сговору. Необходимо также законодательно уточнить критерий добровольности таких действий, возможно, через введение нового постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, которое поможет разъяснить применение новых норм, введенных с 24 сентября 2022 г.
Заключение. Рассмотрение предложенных изменений в действующий уголовный закон позволяет не только уточнить и конкретизировать действующие положения, но и адаптировать законодательство к современным реалиям и угрозам. Пересмотр статей, таких как ст. 356.1 и 352.1 УК РФ, необходим для более четкой квалификации действий, совершаемых в условиях военного положения или боевых действий, обеспечивая тем самым правовую защиту и справедливость. Особое внимание следует уделить не только формулировкам, определяющим состав преступления, но и квалифицирующим признакам. Эти изменения будут способствовать не только эффективной борьбе с преступностью, но и укреплению правовой системы в условиях, ког-
да важно четко разграничивать действия, направленные на защиту государственных интересов, от тех, которые подрывают ее основы.
Список источников
1. Ващенко Т.В. Стратегический финансовый менеджмент: учебник. М.: Проспект, 2024. 176 с.
2. Молчанова Т.В. Преступность в условиях специальной военной операции / / Криминологический журнал. 2023. № 3.
3. Литвяк Л.Г. Анализ некоторых изменений, внесенных в УК РФ Законом от 24 сентября 2022 года № 365-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» / / Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2022. № 12.
4. Вишневецкии К.В. Мародерство: новая уголовно-правовая трактовка // Вестник экономической безопасности. 2023. № 2.
5. Теуважев ЗА. Проблемные аспекты правоприменительной практики по статье 352.1 Уголовной кодекса Российской Федерации «Доб-
ровольная сдача в плен» / / Право и управление. 2023. № 2.
References
1. Vaschenko T.V. Strategic financial management: textbook. M.: Prospect, 2024. 176 p.
2. Molchanova T.V. Crime in the context of a special military operation / / Criminological journal. 2023. No. 3.
3. Litvyak L.G. Analysis of some changes introduced to the Criminal Code of the Russian Federation by the Law of September 24, 2022 No. 365-FZ "On Amendments to the Criminal Code of the Russian Federation and Article 151 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation" // Humanities, socio-economic and social sciences. 2022. No. 12.
4. Vishnevetsky K.V. Looting: a new criminal law interpretation / / Bulletin of Economic Security. 2023. No. 2.
5. Teuvazhev ZA. Problematic aspects of law enforcement practice under Article 352.1 of the Criminal Code of the Russian Federation "Voluntary surrender" // Law and Management. 2023. No. 2.
Информация об авторе
В.Ю. Дроздов — доцент кафедры уголовного права и уголовного процесса Донбасского государственного университета юстиции, кандидат юридических наук, доцент.
Information about author
V.Yu. Drozdov — Associate Professor of the Department of Criminal Law and Criminal Procedure of Donbass State University of Justice, Candidate of Law, Associate Professor.
Статья поступила в редакцию 25.09.2024; одобрена после рецензирования 25.10.2024; принята к публикации 25.11.2024.
The article was submitted 25.09.2024; approved after reviewing 25.10.2024; accepted for publication 25.11.2024.
2024 / № 4 Education. Science. Scientific personnel
155
